Текст книги "Человек из Портленда"
Автор книги: Олег Жилкин
Жанр:
Путешествия и география
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Я ждал месяц, пока освободится место на заводе, но тут мне попалось объявление о наборе сезонных рабочих на шоколадную фабрику. Оплата за час была такой же как на заводе Nike, но добираться до шоколадной фабрики было куда ближе. Это была сезонная работа, как и на Найки, но всегда был шанс, что тебя примут в штат. Всякая новая сфера деятельности будит мое любопытство и питает энтузиазм. Фабрика, на мое удивление, оказалась укомплектована работницами в основном русского происхождения, приехавшими в Портленд и соседний Ванкувер со всего постсоветского пространства, в конце 90-х годов. Большинство работниц были уже в преклонном возрасте, но отлично справлялись со своей работой, посвятив производству шоколада от пяти до двадцати пяти лет своей довольно однообразной жизни. Многие из них совершенно не знали английского языка и не видели смысла в том, чтобы его учить, так как оставались членами русскоязычного религиозного сообщества, в рамках которого они полностью удовлетворяли все свои информационные и культурные потребности. На производстве рабочим языком оставался русский, английским владели лишь менеджеры, которые осуществляли координирующую функцию, доводя до рабочих все требования и указания руководства. Благодаря низкой мобильности персонала, руководство не утруждало себя финансовой мотивацией, и несмотря на высокий уровень квалификации рабочих, их зарплаты практически не росли, оставась в пределах допустимого законом минимума. Спрос на продукцию фабрики был высоким. Портлендцы любят все, что имеет отношение к местным производствам, гордятся ими и всячески поддерживают.
Недостатком работы на фабрике, помимо низкой зарплаты, были постоянные сплетни и интриги внутри коллектива, без чего не обходится ни один женский коллектив наших соотечественниц, любящих хорошую сплетню не меньше чем шоколад, ибо сплетня скрашивает монотонность труда и вносит в него оживляющий рутинные трудовые отношения, элементы любви и ненависти. Американцев было мало. В основном они занимали менеджерские позиции и им приходится нелегко в русском коллективе, представленном в основном женщинами за пятьдесят. Поскольку контакт налаживался с трудом, то менеджеры сменялись часто. Большинство даже не оставляла следа в нашей памяти, но вот одного я запомнил, так как внешне он походил на наших забайкальских рыбаков, возможно благодаря наличию в его крови примеси индейской крови. На вид ему было под шестьдесят. Звали его Джон. Иван, по нашему. Я узнал в нем человеческий тип, далекий от традиционного американского – сдержанного и холодного. Я уже много про него знал. Перед устройством на фабрику он развелся с женой, с которой прожил больше двадцати пяти лет. Ему пришлось переехать в другой город. Дом он оставил ей, ему достались собака и машина. Собаку он не любил, потому что она напоминала ему жену. Кроме того, у собаки завелись блохи, и ему пришлось потратить сорок пять долларов, чтобы их вывести. Как-то при мне он спрашивал по телефону у ветеринара, что будет стоить ему дороже: вывести блох или усыпить пса.
– Это была шутка – пояснил он мне, но шутка была не в характере американцев, которые настолько привязаны к своим питомцам, что готовы оплачивать любые счета на их содержание. Вскоре он дал объявление в газету, о том, что отдаст животное в хорошие руки. Мне предлагал тоже, но мне хватало моего кота с его блохами; не знаю почему, но блохи в Америке сущий бич всех домашних животных. Собаку вскоре забрали, и Джон стал свободен совершенно.
То, что он холостяк, было для меня поводом начать потихоньку подталкивать его к завязыванию неформальных отношения с нашими дамами. Мужчин у нас в коллективе было немного, а команде нужен стимул для хорошей работы – намекал я ему. Но он был пуглив и боялся обвинений в сексуальных приставаниях. Я старался объяснить ему разницу в менталитете русских и американцев, но он мне не верил.
– Как ты можешь такое говорить, ты же женат? – спрашивал он у меня
– Да, – отвечал я ему, – но это еще не повод для воздержания. В России, по крайней мере.
– И что, – недоверчиво спрашивал Джон меня, – в России женщины тоже изменяют своим мужьям?
– Конечно, – отвечал я ему, – у нас в России равноправие, ты не знал?
– И как мужья реагируют на это? – интересовался Джон.
– Как реагируют? Радуются, конечно. У них больше времени на выпивку остается. Они для этого специально жен на курорты отправляют, в Турцию, в Египет, чтобы отдохнуть от них.
Джон только недоверчиво вертел головой – моя информация явно превышала его возможности к ее адекватному восприятию.
Мужиков в цехе было мало. Ден – мойщик посуды, сорока двух лет, ирландских кровей, рыжий, малообщительный, вечно стрелявший у меня сигареты. Джулиан – креативный директор лет пятидесяти пяти, фанатично увлеченный шоколадом – энергичный, стремительный франко-канадец, эстет и симпатяга. Его друг франко-канадец Ричард: круглый, бородатый мужчина с румянцем во всю щеку, лет сорока пяти, но выглядевший старше своего возраста из-за бороды. Дэвид – работник кухни, угрюмый высокий и нескладный чувак лет сорока, который вырос на Аляске, и это, отчасти, объясняло особенности его нелюдимого характера. Как-то я почти неделю помогал ему на кухне, и он меня очень сердил своими манерами. Однажды, уже в самом конце той долгой и мучительной трудовой недели, я не выдержал, и случилось так, что я стал на него орать, при этом в руках у меня был молоток для разбивания шоколада. Что-то человеческое шевельнулось в его глазах, но не надолго. Вежливость давалась ему с большим трудом.
– Дэн, – спрашивал я проходящего мимо пайщика посуды – как будешь выходные проводить?
– Буду пить и смотреть телевизор – скупо отвечал мне он.
– Очень безопасная программа выходных – делился я информацией с Джоном.
– Я в прошлые выходные пил водку и танцевал – неожиданно разоткровенничался он.
– Неужели, и что, там были девчонки?
– Много. Очень много.
– И у тебя был шанс?
– Был. Один.
– Этого мало. Ты так долго его ждал, что должен был повторить, по крайней мере.
– Я слишком стар, ты молодой и этого еще не понимаешь.
– В следующий раз возьми меня с собой.
– Ты женат! – стоял на своем Джон.
– Вы, американцы, настоящие лицемеры – нарочито сердился я.
– Вы нет?
– Все в прошлом, Джон, на секс у нас нет ни лимитов, ни обременений. Россия – свободная страна.
– Какой мужчина пропадает! – горько сокрушался я перед нашими тетками, пятью минутами позже.
– Какой мужчина? – делали стойку тетки.
– Да, Дэн.
– А чего он пропадает? – интересовались они.
– Так неженатый, делать в выходные ему, бедняге, нечего, будет пить и смотреть телевизор.
– Так, он сам наверное не хочет женится?
– Мало чего он не хочет. Многие ли в России хотят, но всегда найдется та, которая возьмется за дело с умом. У нас мужики на дорогах не валяются.
– Верно, – начинали соображать тетки – а сколько ему лет?
– Сколько тебе лет, Дэн? – кричал я ему через весь зал.
– Сорок три – отвечал он.
– Молодой, – сокрушались тетки. Большинству из них под шестьдесят – вдовы, коротающие свой век.
– Ну, и что, что молодой, вот, – Ричард, тоже молодой, а выглядит на шестьдесят.
– И не женатый, – поддерживали они мою мысль.
– Женатый он! – давил я хилую надежду на корню.
– На ком? – удивлялись женщины.
– Так, на Джулиане и женатый.
– Да ты с чего взял? Друзья они.
– Мне все равно, друзья они, или нет, но я случайно познакомился с агентом по недвижимости, когда искал себе апартаменты, – что было правдой, – так он предлагал мне воспользоваться его услугами, как постоянного агента, и, как только он узнал где я работаю, тут же, в качестве рекомендации, привел пример удачной покупки дома для семейной пары Джулиана и Ричарда.
Информация женщин потрясла. То, что они живут в Портленде – втором городе США по количеству проживающих в нем лиц нетрадиционной ориентации, никак не отражалось на их привычном восприятии мира, в котором доминируют семейные ценности.
Для наших теток подобные разговоры на рабочем месте бесплатное развлечение. Я чувствовал здесь себя как рыба в воде, но за два года работы моя зарплата не выросла ни на цент.
Я начал подыскивать себе занятие с более высокой оплатой и вскоре нашел объявление о наборе уборщиков в школу. Если на фабрике мне платили десять долларов в час, то здесь мне предлагали уже шестнадцать. Да и расстояние от дома значительно меньше, а следовательно, и еженедельные затраты на бензин снизятся вдвое.
Я прошел собеседование и мне предложили работу в качестве подменного уборщика. Это значит, что меня будут вызывать только тогда, когда во мне будет необходимость, на полдня, на день, на несколько часов после моей основной работы. Я согласился. Первое время было очень трудно. Отработав на фабрике полную смену с шести до половины третьего дня, я ехать в школу и убирал классы и туалеты до половины двенадцатого ночи. Первые три дня я думал, что вообще не смогу преодолеть присущей мне брезгливости, но постепенно чувство унижения ушло на второй план. Эта работа давала мне больше свободы и гораздо больше денег, и это решало все дело. Главное было справиться физически. Больше двух дней в неделю я не мог брать смены, хотя подработки в школе мне предлагали гораздо чаще.
Прошел год после смерти мамы и пришла пора ехать в Россию вступать в наследство. К счастью, мама перед смертью успела отменить свое завещание всех своих счетов и всего имущества на сестру, у которой даже не нашлось времени, чтобы прилететь к ней на похороны. Я порвал с теткой после этого всякие связи, равно как и с родственниками двоюродной сестры моей мамы, чей муж напрямую назвал меня виновником ее смерти. Такова специфика сочувствия у людей, склонных по роду профессии влезать в дела других людей.
– Ты убил свою мать! – написал мне выживший из ума бывший придворный журналист, некогда работавший в аппарате губернатора. Журналисты склонны к эффектным заголовкам и у них, как правило, плохо налажены логические цепочки и очень короткая память.
Узким кругом близких родственников они уже осудили меня и попутно поделили мамину квартиру, отписав ее маминой сестре. Обдумывая свой ответ на обвинение, я вспомнил историю, как он сам в молодые годы действительно убил на охоте человека, случайно приняв его по слепоте за зверя, и эта история чуть было не стоила ему свободы.
Я напомнил ему об этом случае и посоветовал впредь не лезть не в свои дела. Что мешает мне убить словом всякого, кто встает на моем пути, если я не пожалел собственную мать?
Маша захотела полететь со мной в Москву. Ей нужно было оформить российский паспорт и у нее были какие-то свои планы на то, как провести время в столице. На Кавказ со мной она ехать категорически отказалась.
В Ессентуках я мгновенно забыл об Америке, словно этого тяжелого года и не было в моей жизни. Я ходил на источник с минеральной водой три раза в день, записался на массаж, ходил на танцы, где познакомился с Надеждой. Я успел заказать маме памятник, выгравировав на нем умирающую птичку – знак ее будущей смерти, посланный мне 31 декабря 2012 года.
Как только я вступил в наследство, я тут же дал объявление о продаже маминой квартиры. На мое счастье, покупательница нашлась за три дня до моего отлета в Москву. Она настойчиво пыталась сбить цену, но я стоял на своем. В последний перед моим отъездом день мы вышли на сделку и я получил деньги, которые тут же перевел в доллары. С учетом маминых сбережений у меня на руках оказалась приличная сумма – почти сорок тысяч американских долларов. Я вернулся в Америку и эти деньги послужили залоговой суммой при покупке дома. Через два с половиной года жизни в США мы наконец смогли приобрести свой небольшой домик в хорошем районе, недалеко от той самой библиотеки, куда я по-прежнему ходил за книгами и кассетами с американскими фильмами.
Уже через несколько месяцев после моего возвращения из России, я получил приглашение на собеседование в школьный округ, где освободилась вакансия уборщика. И хотя работа на шоколадной фабрике доставляла мне гораздо большее удовлетворение, все-таки преимущество зарплаты, социальных выгод и медицинской страховки было за школой.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
