Текст книги "Трагедия 22 июня. Авторы и виновники"

Автор книги: Олег Козинкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц)

К примеру, в издании «ВиР» от 2002 года добавлена целая глава, которой не было в издании мемуаров Жукова от 1969 года – глава 11-я: «Ставка Верховного Главнокомандования» (Жуков Г.К. Воспоминания и размышления. В 2 т. М.: Олма-Пресс, 2002). И также немного изменены названия остальных глав. При этом данная глава взята не из архива РГВА, где лежат черновики мемуаров Жукова, а в ЦАМО – Архив МО СССР. Ф. 48-А. Оп. 1640. Д. 177. Л. 198. О чем дается ссылка в начале этой главы…

Но в любом случае – вреда от таких добавлений нет особого, и это даже познавательно для исследователей. И прежде чем вопить по этому поводу, надо, конечно же, сначала выяснить – эти добавления взяты из реальных черновиков или они сочинены самими «наследниками» или теми, кто им помогает «редактировать» мемуары. Ведь никто ж не вопит, что спустя годы после смерти Рокоссовского вышли его дополненные мемуары, с целыми абзацами, которые были как раз вырезаны цензурой при первых изданиях и при жизни великого маршала не печатались. Мемуары маршала Захарова «Генеральный штаб в предвоенные годы» вообще вышли впервые спустя почти аж 20 лет после его смерти. А вышедшую перед этим, в 1968 году, книгу «Накануне великих испытаний» просто засекретили, так как маршал Захаров в работе над ней использовал именно рабочие и реальные «планы войны» ГШ РККА, по которым хорошо видно, что и как намудрили с предвоенными планами наши великие стратеги жуковы – василевские. И проще было не цензурировать книгу действующего на тот момент начальника Генштаба, а засекретить ее на долгие годы.

Так что сами по себе добавления в очередные издания каких-то текстов в мемуарах – не есть нечто необычное. Если это делается на оригинальных черновиках даже умерших уже авторов, а не дополняется не в меру усердными «переиздателями», пытающимися свои «добавки» (В. Комолова) выдавать за слова Жукова, когда-то якобы «вырезанные цензурой». И если тот же Исаев сподобится «совместить», как он давно и обещает, неопубликованные черновики маршала Жукова с его «Воспоминаниями и размышлениями», да еще и в полном объеме, и сам покажет все эти черновики в новом переиздании «ВиР» Г.К. Жукова полностью и точно, то это будет просто здорово…

Но в любом случае эта дополненная 11-я глава в издании 2002 года очень интересна. Читать ее надо внимательно, не забывая менять акценты, и особенно там, где Жуков Сталина и его окружение – Молотова, Жданова и Берию – выставляет идиотами. (Кстати, похоже, в этой главе тот же Исаев и почерпнул, прежде всего, не думая своей головой, бред о том, что если бы на границу успели вывести армии РГК, нажми вовремя Сталин «красную кнопку», то и не было бы того погрома, что случился в реальности в июне 1941-го…)

К примеру, Жуков пишет: «В течение всего марта и апреля 1941 года в Генеральном штабе шла усиленная работа по уточнению плана прикрытия западных границ и мобилизационного плана на случай войны. Уточняя план прикрытия, мы докладывали И.В. Сталину о том, что, по расчетам, наличных войск Прибалтийского, Западного, Киевского и Одесского округов будет недостаточно для отражения удара немецких войск. Необходимо срочно отмобилизовать несколько армий за счет войск внутренних округов и на всякий случай в начале мая передвинуть их на территорию Прибалтики, Белоруссии и Украины.

После долгих и достаточно острых разговоров И.В. Сталин разрешил под видом подвижных лагерных сборов перебросить на Украину и в Белоруссию по две общевойсковые армии сокращенного состава. Мы были строго предупреждены о необходимости чрезвычайной осторожности и мерах оперативной скрытности».

Похоже, тот же Исаев именно на этих словах маршала о том, что «наличных войск» западных «округов будет недостаточно для отражения удара немецких войск» и им срочно нужны в помощь отмобилизованные армии внутренних округов, сделал вывод о том, что армии РГК, армии внутренних округов должны были «уплотнить» наши дивизии на границе?! Да уж…

«Тогда же И.В. Сталин дал указание НКВД всемерно усилить работы по строительству основной и полевой аэродромной сети. Но рабочую силу было разрешено взять только по окончании весенне-полевых работ».

О как! Оказывается Сталин давал-таки указания – строить полевые, запасные аэродромы в западных округах, но они не были построены и подготовлены к войне, потому что их «поздно» начали строить – видимо, только в июне. И, естественно, Берия тут до кучи виноват!

Ну а дальше Жуков показывает – когда Сталин дал добро на начало вывода армий РГК, из внутренних округов – когда он-таки нажал исаевым «красную кнопку»:

«13 мая Генеральный штаб дал директиву округам выдвигать войска на запад из внутренних округов. С Урала шла в район Великих Лук 22-я армия; из Приволжского военного округа в район Гомеля – 21-я армия: из Северо-Кавказского округа в район Белой Церкви – 19-я армия; из Харьковского округа на рубеж Западной Двины – 25-й стрелковый корпус; из Забайкалья на Украину в район Шепетовки – 16-я армия.

Всего в мае перебрасывалось из внутренних военных округов ближе к западным границам 28 стрелковых дивизий и четыре армейских управления. К сожалению, эти дивизии насчитывали в своем составе по 8–9 тысяч человек и не располагали полностью предусмотренной по штату боевой техникой» (с. 241).

Исаев уверяет, что решение о выводе армий РГК Сталин принял только после того, как Гитлер не ответил на наше «Сообщение ТАСС» от 13 июня! Как видите, Исаев не только слова маршала Захарова перевирает – что вывод армий РГК, четырех армий плюс несколько корпусов начали не 13 мая, а после 13 июня! Исаев умудрился переврать и даже слова маршала Жукова об этом выводе!

Жуков пишет, что он просил выводить в западные округа армии внутренних округов отмобилизованными, а они пошли неотмобилизованными. И виноват в этом, видимо, опять Сталин! Но дальше мы поглядим – кто в этом на самом деле был виноват, что армии РГК шли в западные округа неотмобилизованными…

(Этим дополненным главам в изданиях начала 2000-х годов можно будет поверить только тогда, когда будут опубликованы черновики – из которых эти главы и были дополнены в мемуары маршала Жукова! Лучше в виде фотосканов этих черновиков. И хотя при публикации указана ссылка на архив ЦАМО, где якобы хранятся черновики этих «глав», сомнения в их подлинности будут оставаться, пока историки не опубликуют эти черновики официально, и лучше именно в виде фотосканов рукописи…)

К этой «11-й главе» мы еще вернемся, а пока посмотрим, что писал Жуков в уже опубликованных черновиках своих «ВиР», тех, что в переиздания его мемуаров почему-то так и не попадают до сих пор!

В моих предыдущих книгах по проблеме 22 июня мемуары Жукова использовались, и не раз. Как и черновики его слов, по событиям предвоенных дней опубликованные в 1998 году в «малиновке», из РГВА, но подробного разбора слов маршала по некоторым вопросам я до этого, специальным исследованием, не делал. Однако неумное повторение баек Жукова из его отредактированных (или написанных на 90 %) в ЦК КПСС мемуаров о начале войны различными авторами уже поднадоело, и, похоже, пришло время сделать сейчас этот разбор отдельно и специально. Тем более, что тот же Исаев своей глупостью про «красные кнопки» и прочие ахинеи, явно взятые им у маршалов Победы, не оставил мне выбора…

Окончательные мемуары Жукова, конечно же, серьезно редактировались в ЦК КПСС, например, идиотская вставка о том, как Жуков поехал «советоваться» с Л.И. Брежневым по поводу ведения войны, но тот, к сожалению, уже убыл на «Малую землю», и Жукову не повезло – не узнал, как надо воевать, у замполита, – как раз наиболее идиотский пример таких правок. Так же, и тем более, эти мемуары редактировались по тому же вопросу о предвоенных днях. Поэтому лучше будет сразу обратиться сначала именно к черновикам Жукова, а текст из «мемуаров» будем давать для сравнения «параллельно». Ведь в черновик Жуков писал одно – о том же выводе войск в предвоенные дни, и это вполне тянет на честное описание событий, а в окончательный текст, скорее всего, точно изготовленный в том же ВНУ Генштаба да Комоловым, пошло нечто несуразное.

Этот черновик опубликован был в 1998 году в сборнике документов «1941 год» (В 2 кн. Кн. 2 / Сост. Л.Е. Решин и др.; Под ред. В.П. Наумова; Вступ. ст. акад. А.Н. Яковлева. М.: Междунар. фонд «Демократия», 1998. («Россия. XX век. Документы». Под ред. акад. А.Н. Яковлева). В простонародье на просторах Интернета этот сборник кличут «малиновка». То ли по цвету обложки этого сборника, то ли – по заливистой фальшивости некоторых документов в этом сборнике. И в этом сборнике и опубликованы черновики Жукова, которые явно писались им под его будущие «Воспоминания и размышления» – «№ 655. Из неопубликованных воспоминаний Маршала Советского Союза Г.К. Жукова [не позднее 1965 г.]». Как некая заготовка…

Начинается черновик в «малиновке» сразу с мифов о Сталине!

«…Я хорошо помню слова Сталина, когда мы ему докладывали о подозрительных действиях германских войск: «…Гитлер и его генералитет не такие дураки, чтобы воевать одновременно на два фронта, на чем немцы сломали себе шею в Первую мировую войну», и далее – «…у Гитлера не хватит сил, чтобы воевать на два фронта, а на авантюру Гитлер не пойдет». Но вопреки прогнозам Сталина [Гитлер] пошел на авантюру, надеясь на то, что англичане и другие его противники не будут стремиться оказать реальную помощь Советскому Союзу в войне с Германией, так как война фашистской Германии с Советским Союзом была давнишней мечтой империалистических кругов Запада».

Эту глупость маршала – или его ложь в адрес Сталина, о том что Сталин не верил докладам военных о «подозрительных действиях германских войск», потому что не верил, что Гитлер не пойдет на авантюру с войной на два фронта, разбирать даже не будем, а сразу перейдем к более важному и интересному…

Вот что писал в черновике Жуков по выводу войск в предвоенные дни – начнем, как говорится, с самого важного, зайдем с «козырей»:

«За несколько дней до нападения противника становилось все яснее и яснее, что германские войска готовят свой удар против нас, а не против кого-либо другого. <В это время> мы с Тимошенко просили Сталина потребовать от Германского правительства согласия допустить нашу комиссию для проверки безопасности наших государственных интересов и отсутствия прямой угрозы войны. Нам было заявлено Сталиным, что на это Гитлер не согласится. Мы сказали, что в таком случае надо шире проводить оперативно-стратегические мероприятия на случай войны. Нам было резко сказано: «Вы что, толкаете нас на провокацию войны» и далее – «сейчас главное – это не спровоцировать военных столкновений, обстановка накалилась, надо быть осторожным».

<…>

Для того, чтобы отразить мощные удары германских войск, не допустить их глубоких прорывов и обеспечить другие стратегические мероприятия [наших] вооруженных сил и страны, надо было иметь достаточное количество заранее хорошо вооруженных и подготовленных танковых и механизированных дивизий и корпусов, способных остановить бронетанковые армии и нанести им поражение. Надо было иметь военно-воздушные силы, способные завоевать или по крайней мере уравновесить господство в воздухе. Как известно, тогда мы ни того, ни другого не имели[…]

<…>

Проводились ли Наркоматом обороны и Генштабом мероприятия по повышению общей боевой готовности вооруженных сил? Да, проводились, но как теперь мы понимаем, явно недостаточно.

Что было сделано. Весной и в начале лета 1941 года была проведена частичная мобилизация приписного состава с целью доукомплектования войск приграничных военных округов. Спешно проводилось формирование пятнадцати танковых и механизированных корпусов за счет ликвидации кавалерии. Реорганизовывалась система авиационного базирования и материально-технического обеспечения. Сосредотачивались боеприпасы, горюче-смазочные материалы и другие материально-технические средства на территориях приграничных военных округов.

Под предлогом подвижных лагерей войска Северо-Кавказского военного округа были развернуты в армию (19-ю) и в мае месяце выведены на территорию Украины – район Белая Церковь. В начале июня войска Уральского военного округа развернуты в 22-ю армию под командованием Ершакова и сосредоточились в районе Великие Луки. Непосредственно перед войной готовилась к переброске на Украину 16-я армия (из МНР и ЗабВО).

Командующим приграничных военных округов было приказано вывести войска округов – назначенных в состав войск прикрытия, ближе к государственной границе и тем рубежам, которые они должны были занять при чрезвычайном обстоятельстве, по особому распоряжению. При этом передовые части было приказано выдвинуть в зону пограничных частей. Проводились и другие не менее важные мероприятия. Все это обязывало командующих округами и армиями повысить боевую готовность и общую боевую бдительность. Но тут Советское правительство в лице Сталина и Молотова вновь допустило ошибку, объявив 14 июня в печати и по радио заявление ТАСС о том, что нам нет никаких оснований опасаться вооруженного нападения Германии, с которой у нас имеется пакт о ненападении.

Такое безапелляционное заявление Советского правительства успокоило войска приграничных округов и все пошло по обычаям и порядкам мирного времени».

В своих «мемуарах» Жуков писал, что они с Тимошенко просили Сталина о приведении всех войск в полную боевую готовность числа так 11–13 июня примерно. На что тот им ответил, что нельзя начинать… мобилизацию в стране. К этой странности ответа «тирана» – ему предлагают ввести полную боевую готовность, а он о мобилизации зачем-то говорит, о которой вроде бы военные не просят – мы чуть позже вернемся. А пока обратите внимание – в черновик Жуков несколько о других вещах писал, чем потом в мемуары пошло. Оказывается, они с наркомом предлагали: «надо шире проводить оперативно-стратегические мероприятия на случай войны». А это несколько не совсем то, что подразумевается под полной боевой готовностью…

Жуков показывает, что в мае – июне в армии проводились не обычные «учебные сборы», а именно скрытая, частичная мобилизация – под видом учебных сборов:

«Весной и в начале лета 1941 года была проведена частичная мобилизация приписного состава с целью доукомплектования войск приграничных военных округов».

Чем отличаются просто «учебные» сборы от мобилизации (пусть и скрытой и частичной)? Самым важным – на обычных сборах приписной состав, по сути, гражданские мужики, в казармах со срочниками не размещаются. И оружие им «на руки» не выдают на эти сборы. А как показывает исследователь С. Чекунов, на этих сборах мая – июня 1941-го НКО отдало приказы – приписных размещать в казармах со срочниками и выдать им оружие по штату. И если не будет хватать в дивизиях оружия на «текущем довольствии» – снимать с хранения НЗ… (Подробнее об этих «сборах» – в двухтомнике по полным ответам командиров «Тайна трагедии 22 июня». Кн. 2. «Первый день войны». М. 2016.)

И отдельные «резуны», и тем более поклонники А. Исаева, чтобы доказать, что нападение на СССР для Сталина было неожиданным, что он к нему не готовился, уперто вопят, что ничего практически для этого нападения и не делалось. Мол, сборы, проводимые в мае – июне, нельзя называть даже частичной мобилизацией, как их назвал маршал Жуков, и тем более БУС под видом сборов, как их назвал маршал Захаров. Потому что раз официально слова «мобилизация» или «БУС» не были упомянуты в приказах на эти сборы, и они не на всю страну распространялись, то значит, это были простые учебные плановые сборы, никак не связанные с ожиданием нападения Германии на СССР.

Ссылаются при этом и те и те на военные «определения». Но то, что в этих определениях, в военных словарях написано, что мобилизация может быть как всеобщей, на всю страну, так и частичной – для отдельных дивизий, в том числе проводимой, увы, не важно…

Глянем еще раз, что такое мобилизация по «определениям» из «словарей»:

«Мобилизация (мобилизационное развертывание, фр. mobilisation, оtmobiliser – приводить в движение) – совокупность мероприятий, направленных на приведение вооруженных сил (ВС) и государственной инфраструктуры (государства) в военное положение в связи с чрезвычайными обстоятельствами в нем или в мире. Мобилизация может быть общей, проводимой в масштабе всего государства с целью приведения вооруженных сил в полную боевую готовность и перевода всей промышленности и инфраструктуры государства на военное положение, и частной, которая может проводиться как на отдельной территории, так и с целью повышения боевой готовности ВС или отдельных ее формирований (объединений, соединений и так далее)».

Жуков и назвал такую – реально не полную, не всеобщую мобилизацию предвоенных дней, под видом сборов учебных – не частной, а частичной. Но Жуков тут совершено прав – это была именно «частичная» мобилизация. Как в смысле, что не вся армия и страна в ней участвовали, так и в смысле, что не все, увы, пополняемые дивизии также пополнялись по этой мобилизации, под видом сборов проводимой, не на все сто, а именно «частично». До «штатов, приближенным к штатам военного времени»…

(Примечание. «Частая», «частичная» мобилизация подразумевает полную мобилизацию, но не по всей стране и во всей армии, а в отдельных регионах-округах, или в отдельных армиях или соединениях. А та мобилизация, что проводилась в мае – июне под видом «учебных» сборов, это была «частичная» мобилизация как именно неполная мобилизация, когда мобилизация проводится не на все «сто», а на некие «75–80 %» от штата военного времени в самих частях. Но если вы почитаете ФЗ «О мобилизационной подготовке и мобилизации в Российской Федерации» от 2018 года, то увидите, что там термины такие: «Мобилизация в Российской Федерации может быть общей или частичной» (ст. 1 п. 2). Расшифровки, что такое «частичная» мобилизация, там нет, а в ст. 4 п. 6 указано, что – президент РФ «в случаях агрессии против Российской Федерации или непосредственной угрозы агрессии, возникновения вооруженных конфликтов, направленных против Российской Федерации, объявляет общую или частичную мобилизацию». И, честно говоря, неясность – что подразумевается тут под словом «частичная» мобилизация – несколько напрягает. Неужто опять будет то же, что было и в 1941-м – доведем наши современные дивизии до тех самых «75–80 %» от штата военного времени и… опять погром РККА?..)

А вот что пишут про эти «сборы» мая 1941-го военные – как они понимают, что было, по сути, на этих «сборах»…

Глянем фрагмент из статьи «Из опыта планирования стратегического развертывания Вооруженных Сил СССР на случай войны с Германией и непосредственной подготовки к отражению агрессии» (Военно-исторический журнал. 2006. № 6. С. 3–9) И.П. Макарa – начальника кафедры истории войн и военного искусства Военной академии Генерального штаба ВС РФ, генерал-майора, к.и.н.:

«…разработка мобилизационных планов накануне войны осуществлялась в исключительно сложных условиях. Громадную по объему работу приходилось выполнять в сжатые сроки. Так, с мая 1940 года по июнь 1941-го мобпланы кардинально перерабатывались четыре раза. В результате качество подготовленных документов было низким из-за имеющихся многочисленных ошибок, несогласованностей, неточных подсчетов и т. п. Это объяснялось тем, что в армии проводились непрерывные организационные мероприятия, ее численность, равно как и оргштатная структура частей и соединений, их боевой состав постоянно изменялись. Военная же промышленность страны просто не успевала поставить в войска необходимое количество техники и вооружения. Все это делало мобилизационные планы нереальными.

Нарастающая угроза войны требовала от военно-политического руководства государства принятия практических мер по непосредственной подготовке и осуществлению стратегического развертывания Вооруженных Сил.

В апреле – мае 1941 года Наркомат обороны и Генеральный штаб начали с согласия правительства проводить скрытое отмобилизование военнообязанных запаса под видом больших учебных сборов. Ставилась задача усилить войсковые части и соединения в 14 военных округах. Всего на учебные сборы до начала войны было призвано свыше 802 тыс. человек приписного состава, что составило 24 % его общего количества по мобилизационному плану МП-41. Это мероприятие позволило усилить половину всех стрелковых дивизий, предназначенных в основном для действий на западе. Одновременно пополнились части и соединения других родов войск и видов Вооруженных Сил.

Было принято очень важное решение о выдвижении войск второго стратегического эшелона – армий резерва Главного Командования. Формирование этого эшелона на Западном ТВД началось 13 мая 1941 года, когда с разрешения И.В. Сталина Генеральный штаб отдал распоряжения о выдвижении сформированных во внутренних округах четырех армий: 22-й – из Уральского военного округа в район Великих Лук, 21-й – из Приволжского военного округа в район Гомеля, 19-й – из Северо-Кавказского военного округа в район Белой Церкви и 16-й – из Забайкальского военного округа в район Проскурова. На запад перебрасывался и 25-й стрелковый корпус из Харьковского военного округа, переходивший в подчинение 19-й армии.

Переброска войск была спланирована с расчетом завершения сосредоточения в районах, намечаемых оперативными планами, в период с 1 июня по 10 июля 1941 года. Осуществлялись и другие межокружные и внутриокружные перегруппировки войск.

Всего из внутренних округов в соответствии с планом стратегического развертывания началось выдвижение 28 дивизий, 9 управлений корпусов и 4 армейских управлений. В это же время готовились к переброске еще три армии из Орловского, Сибирского и Архангельского военных округов (20, 24 и 28-я).

Все эти войска должны были составить Группу армий резерва («армий второй линии») со штабом в Брянске, командующим которой предполагалось назначить Маршала Советского Союза С.М. Буденного (однако управление группы армий – то есть резервного фронта – к началу войны создано не было)».

Как видите, вывод армий РГК начался не после 13 июня, как упрямо уверяет Исаев, и вслед за ним и его буйные сторонники, а с 13 мая. В районы сосредоточения, намеченные оперативными планами Генштаба!

Оперативным планом НКО и ГШ, а не по принципу – выведем в западные округа, куда-нибудь, а там, по обстановке будем их и к границе, если захочется, двигать, чтоб что-то там уплотнять на границе! И этот оперплан вполне четко прописывал – какая армия и куда должна выйти и к границе эти районы не имели никакого отношения. От слова совсем. Ведь районы сосредоточения этих армий и районы выгрузки для этих армий как показывают офицеры ВНУ ГШ – совпадали.

И вот тут и горе-исследователи оказываются полезны… Тот же исследователь М. Галеев показывает: «Призвано свыше 802 тыс, а С. Чекунов утверждал, что в войска попало где-то 670 тыс. Причем по факту было призвано в дивизии внутренних округов, выдвигаемых на Днепр. Никакого существенного усиления войск в приграничных областях не было. 36 000 в Прибалтику не успели, в ЗОВО призвали 24 000 в 4 дивизии, которые к началу войны даже до Минска не добрались. Аналогично по КОВО – усиленные необученным составом дивизии шли пешком к границе. ЗОВО 24 000, КОВО 65 500, ОдВО 29 712, ЛВО 20 000 = 175 212 человек. Из 2,9 млн. Никто из них 22.06.1941 г. вступить в бой не успел».

То есть получается, надо было больше некоторых генералов к стенке и за это в том числе тоже ставить – за то, что умудрились эти «сборы», а по факту частичную мобилизацию, БУС под видом сборов так провести, что реально в самих приграничных округах никакого существенного усиления войск в приграничных областях не произошло?! Но обратите внимание – сколько дали приписных в округа – относительно «Полесья»!

В Белоруссию дали 24 тысячи приписных. А в КОВО – дали 65,5 тысячи пополнения – по мобплану! Плюс в ОдВО – свои под 30 тысяч дали! Итого «южнее Полесья» призвали больше 95 тысяч! А «севернее Полесья», всего 24 тысячи в Белоруссию только, а в ПрибОВО свои 36 тысяч запланированных – вообще так и не поставили из МВО! Исследователь ПрибОВО С. Булдыгин показывает, что в ПрибОВО на эти майские сборы привлекли буквально несколько тысяч приписных из внутренних округов.

А теперь смотрите – соотношение количества дивизий РККА относительно «Полесья», «Припятских болот», было к 21 июня примерно равное, хотя и не совсем. 23 в ПрибОВО и 40 в ЗапОВО – итого около 63 дивизий. В КОВО с ОдВО – 57 и 15, итого – 72 дивизии! При этом в Прибалтике 6 дивизий – это их национальные части, на которые только дурак может строить планы, как на дивизии, что будут воевать на равных против немцев с дивизиями РККА! И в итоге мало того что севернее Полесья у нас выходит, дай бог 56–57 дивизий реально всего, а южнее – 72, так им на сборы дали всего 24 тысячи, и это при том, что главный удар немцев в ГШ ожидают именно по Прибалтике и Белоруссии. А на «юг» – 95 000 приписных дали! Ну и – после 9 июня Жуков пробил для КОВО 23 дивизии армий РГК, а в Белоруссию – всего 9! При этом в Прибалтику – ни одной дивизии из внутренних округов не было поставлено и не планировалось! (При этом на север Белоруссии с 12 июня был отправлен тот же 51-й стрелковый корпус из Свердловска, из УрВО, в район Витебска, который успел занять оборону по р. Западная Двина в конце июня, буквально за считаные часы перед тем, как через него отошла потрепанная 11-я армия ПрибОВО. Командующий УрВО получил задачу в Генштабе на вывод дивизий округа, резерва ГК, под Витебск, в ЗапОВО, уже 2 июня. При этом корпус, имевший в дивизиях по 9–12 тысяч личного состава за счет сборов, начатых с 10 июня, тащил с собой всякий хлам в виде турников, брусьев и прочего учебного имущества, захламляя вагоны. К началу боев, к началу июля дивизии этого корпуса дополучили еще приписных и имели уже по 15–16 тысяч личного состава. И на примере, кстати, этого корпуса хорошо видно, что если у вас слабая изначально оборона на границе, то войска РГК будут точно так же сметены в итоге ударами ТГ немцев, даже если ваши войска РГК готовы воевать к моменту подхода сил этих ТГ! Ведь реально 51-й ск был вполне готов воевать, и по очень подробному ответу нш этого корпуса генерала К.П. Сазонова Покровскому это видно. Почитайте во 2-м томе Чекунова «Пишу исключительно по памяти…» – как в 22-й армии 51 ск был вполне готов воевать – и с б/п все в порядке, и машины есть, и топливо к ним, и приписные прибыли по мобилизации, и дивизии этого ск не растянуты больше уставных в обороне, да еще и на левом берегу З. Двины! А когда немцы вышли к нему на Двину – они смели и этот ск, и прочие силы РГК…)

А теперь сами считайте – количество дивизий умножьте на 10–11 тысяч в среднем, к 22 июня в округах – что получится по количеству солдат РККА севернее и южнее Полесья!

Однако – пополнение на этих сборах шло в первую очередь не в приграничные дивизии, хотя и им давали приписных, и это подтверждают сами комдивы, отвечая Покровскому на его «пять вопросов». В первую очередь и больше всего приписных дали вторым эшелонам и резервам округов. Ведь приграничные и так довели с марта до «штатов, приближенных к штатам военного времени», что вполне по военным меркам позволяет им вступать в бой и воевать! И – им пополнение в любом случае не из РВК черте откуда, а их окрестных сел давали бы, и после 12 июня это и начали делать! Должны были начать, когда ввели и этим дивизиям штат военного времени!

Но, как видите, военные показывают суть тех «сборов» такой, какой она и была. И также и Жуков показывает, что в мае – июне шло именно развертывание армий, «под предлогом подвижных лагерей», в западные округа из внутренних. А также по факту выполнялись и Планы прикрытия: «Командующим приграничных военных округов было приказано вывести войска округов – назначенных в состав войск прикрытия, ближе к государственной границе и тем рубежам, которые они должны были занять при чрезвычайном обстоятельстве, по особому распоряжению. При этом передовые части было приказано выдвинуть в зону пограничных частей»!

Это Жуков специально писал для тех будущих историков, что никак не угомонятся нести чушь про «опоздание с нажатием красной кнопки». В мае она была уже «нажата», в мае…

Обратите внимание на слова маршала, не попавшие в его мемуары официальные при жизни, и не попадающие туда и сегодня – «Проводились ли Наркоматом обороны и Генштабом мероприятия по повышению общей боевой готовности вооруженных сил? Да, проводились, но как теперь мы понимаем, явно недостаточно»!

Как видите, в черновики Жукову хватило смелости и совести написать, как было – правду: не Сталин в этом виноват, что «мероприятия по повышению общей боевой готовности вооруженных сил… проводились, но как теперь мы понимаем» этого было «явно недостаточно»! Однако оказывается, он спустя годы – «теперь» – понял, что проводимых в те дни мероприятий было маловато для подготовки отражения нападения Германии!? А вот в мае – июне 1941-го он считал, что тех мероприятий, «по повышению общей боевой готовности вооруженных сил», что тогда проводились, было достаточно!? То есть не Сталин им чего-то не дал, а они, военные, вполне были готовы довольствоваться тем, что им разрешили!? Ведь именно потом Жуков «понял», по факту уже прошедших событий, что тех мероприятий, что они, военные, проводили, было «явно недостаточно» для повышения общей боевой готовности вооруженных сил?! И увы, в мемуарах он уже Сталина и начал в этой «недостаточности» мероприятий обвинять.

Обратите внимание – что Жуков в черновике пишет о том, о чем они с Тимошенко еще просили Сталина за несколько дней до 22 июня, до того как предложили тому «оперативно-стратегические мероприятия». Они предложили Сталину – «потребовать от Германского правительства согласия допустить нашу комиссию для проверки безопасности наших государственных интересов и отсутствия прямой угрозы войны».

Это – серьезное политическое и дипломатическое мероприятие, которое однозначно надо было бы провести в те дни. «Спровоцировать» Гитлера на некие действия, которые как бы подтвердят его миролюбие, – чтобы в случае его нападения он сам себя и выставил бы агрессором! И Тимошенко с Жуковым показали себя вполне грамотными политиками в этом. Ведь данные о том, что немцы накапливают на границе войска, поступали в предвоенные дни все больше и больше, и Москва должна была как-то реагировать на это. И военные предложили, на первый взгляд и как им самим казалось, вполне разумное предложение – провести инспекцию приграничных районов на немецкой стороне! С целью определить – насколько имеющиеся там войска Германии угрожают СССР. И если Гитлер не планирует нападать на СССР, то он вполне должен согласиться с такой идеей.