Текст книги "Новые крестоносцы"

Автор книги: Олег Вишневецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

ГЛАВА 21
В которой рассказывается о том, к каким неприятностям иногда приводят, эти самые, шпионские игры

Ляшков очнулся в темном, сыром помещении, прислушался. Где-то гулким эхом отдавался звон и плеск от падения тяжелых капель воды, нестерпимо болела голова.

– Вот блин, дежавю что ли – страдальчески морщась, пробурчал парень – только в отличие от прошлого раза, теперь у меня связаны руки. Ну, это дело поправимое, ноги то эти придурки не связали.

Егор завозился, пытаясь перевести стянутые веревкой кисти рук в «переднее положение». Некоторое время было слышно шуршание соломы и пыхтение ворочающегося на ней узника. Потом раздался облегченный вздох.

– Ну, теперь живем. Осталось только развязать зубами узел, и руки свободны, тогда посмотрим кто кого. Зло берет, захотелось идиоту, в гордом одиночестве насладится красотами города. Сам же с утра отправил Арунаса в таверну, а Валдиса в порт, встречать «Звезду», да еще радовался, что избавился от их опеки.

А ведь так все хорошо начиналось. После расставания с ди Вартема, Ляшков, обдумав полученную от венецианца информацию, решил, что вариант с вербовкой да Винчи в этом году отпадает. Вряд ли ученый пожелает менять место службы, за которую ему, скорее всего уже уплачено. Да и господин Борджиа, едва ли одобрит попытки переманить у него из под носа хорошего специалиста. А если учитывать недобрую славу и ставший притчей во языцех, злопамятный характер этого синьора и немногочисленность Егорова воинства, то лучше уж подождать год, когда Леонардо вернется во Флоренцию.

Придя к такому выводу, он дал команду поворачивать лошадей и двигаться в Падую. Необходимо было отработать запасной вариант, будущее светило астрономии, господина Коперника. По имеющейся весьма скудной информации в данный момент он изучал медицину в Падуанском университете.

Встреча состоялась через несколько дней после приезда в город, в небольшой таверне расположенной недалеко от университета. После недолгих расспросов и небольшой мзды, трактирщик указал на одиноко сидящего за столом мужчину приблизительно двадцати пяти лет отроду.

– Добрый день синьор, разрешите составить вам компанию? – вежливо приветствовал его Арунас.

– Прошу вас синьоры, буду очень вам признателен. Вы я вижу иностранцы? – приподнявшись, поклонился молодой человек.

Дальнейшую беседу вел Егор, используя жмудина в качестве переводчика.

– Да и в некотором роде ваши земляки, ведь вы господин Коперник если я не ошибаюсь?

– Он самый, к вашим услугам – несколько удивленно поклонился будущий великий ученый

– Я буду краток. У меня есть предложение, которое будет наверняка вам интересно как будущему медику и богослову. Ведь, насколько мне известно, на будущий год вы намерены защитить диплом богослова в Ферраре?

– Да, но откуда…? Кто вы? Человек или дьявол посланный мне во искушение? Никто кроме меня не может знать о моих планах.

– Не переживайте синьор Коперник, я человек из плоти и крови, немного необычный но все-таки человек – улыбнулся Ляшков – да и для чего по вашему дьяволу может понадобиться ученый богослов? Для теологических дискуссий? А впрочем, я вам сейчас все расскажу, а вы решите, стоит ли принимать мое предложение.

По мере того как Егор рассказывал о жизни в новообразованном княжестве, о природе и богатствах дикого края, подозрительность и недоверие в живых глазах ученого сменялись любопытством, и каким то детским восторгом.

– Все, что вы рассказываете синьор настолько удивительно и интересно, что в это трудно поверить, я заинтригован – заявил он по окончании рассказа.

– А вы только представьте, какие перспективы открываются перед вами, целый мир открыт для познания и изучения. Кроме того, со своей стороны я обязуюсь всецело поддерживать и способствовать вашей научной деятельности в различных областях знаний– видя, что «клиент поплыл» продолжал «дожимать» Ляшков – предлагаю вам после сдачи экзаменов в Ферраре приехать в Венецию и оставить сообщение о своем приезде у хозяина таверны «Веселый моряк». Через него мои люди свяжутся с вами. И так я могу рассчитывать на ваше согласие?

– Да синьор Блад, со своей стороны я постараюсь ускорить процесс завершения обучения и сдачи экзаменов так, что к лету будущего года буду полностью в вашем распоряжении. Только одно синьор для путешествия мне будет необходимо закупить книги, приборы и инструменты, а в данный момент я несколько стеснен в средствах.

– Об этом можете, не беспокоится господин Коперник, вот здесь небольшая сумма, примите ее в качестве части вашего будущего жалования, надеюсь, этого будет достаточно, чтобы оплатить все необходимые расходы.

– Вы настолько доверяете мне синьор? Возможно, следует заключить какое то обязательство?

– Думаю, достаточно будет вашего слова. Я вижу вы достаточно умны и дальновидны, чтобы не пытаться его нарушить, а кроме того – улыбнулся Ляшков – ваша очевидная заинтересованность в моем предложении служит лучшей порукой, вашему обещанию.

– Но вы так и не объяснили, откуда вы узнали о моих планах? – вдруг вспомнил его собеседник.

– Видите ли, господин Коперник, с некоторых пор я способен предвидеть будущее – наклонившись к ученому заговорщицки прошептал Егор. Обалдевший от такого признания переводчик, вытаращив глаза на свое «начальство» запинаясь перевел фразу – можете считать это божественным даром, но впрочем, об этом я думаю, у нас еще будет время поговорить. Да, и попрошу никому не рассказывать о нашем договоре, в целях вашей же собственной безопасности. Прощайте, буду с нетерпением ожидать нашей следующей встречи.

С этими словами Ляшков поднялся, и сделав вид что не замечает удивленного лица своего собеседника и вытянувшейся физиономии Арунаса пошел к выходу. Теперь он был совершенно уверен, что его следующая встреча с Николаем Коперником точно состоится.

– Прошу прошения государь – заговорил жмудин, после недолгого молчания, когда они, не спеша прогулочным шагом, возвращались в свою гостиницу – все-таки кто вы?

– Человек, всего лишь человек – рассеяно усмехнулся погруженный в свои мысли Егор – есть такая пословица «меньше знаешь – крепче спишь», для твоей профессии она подходит как никакая другая.

Возвращение в Венеции прошло без всяких приключений. Также спокойно тянулись дни ожидания. При повторной встрече с Лодовико ди Вартема, этот великий авантюрист подтвердил свое согласие пойти на службу, таким образом, Егоров отряд увеличился еще на одного человека. За прошедшее время Янису и Паоло удалось собрать кое какую информацию по ценам на различные товары, и нанять мастера – литейщика, у которого возник конфликт с собратьями по цеху. Теперь бедняге ничего не оставалось, как покинуть родной город, работать в котором ему все равно никто бы не дал. Возвращения каракки ждали со дня на день, и каждое утро Ляшков отправлял одного из своих людей в порт, встречать судно. Воспользовавшись вынужденным бездельем, он решил посмотреть город.

Гуляя по улицам, разглядывая причудливые строения, гондолы скользящие по тихой глади каналов, парень не сразу заметил за собой слежку. Прошло достаточно много времени, прежде чем взгляд упал на то и дело мелькающего среди пестрой толпы горожан невзрачного человечка, праздно прогуливающегося по берегу канала. В голову закрались нехорошие подозрения, чтобы проверить их Егор неожиданно развернулся и направился в обратном направлении, проходя мимо краем глаза он заметил, что серый субъект забеспокоился и выждав некоторое время двинулся следом.

Похоже, опасения начинали сбываться. Внезапно остановившись и облокотившись на каменный парапет, парень сделал вид, что любуется каналом и довольно красивым зданием расположенным напротив. Управляющий проплывавшей мимо гондолой разбитной венецианец, почувствовав потенциального клиента, приглашающее замахал руками и бойко затараторил, что-то на своем языке. Не долго думая Ляшков перескочил через ограждение и спрыгнул в опасно закачавшуюся лодчонку. Обернувшись, он увидел, как на берегу засуетился его «опекун». Издевательски поклонившись ему и изобразив руками довольно распространенный в 21 веке неприличный жест – пожелание, парень на непонятную, но явно вопросительную реплику гондольера неопределенно махнул рукой, указывая вперед. Проплыв пару кварталов он расплатился с гребцом и выбрался на берег, убежденный, что ушел от слежки. Увиденное, заставило выругаться и сплюнуть от досады, на верхней ступени лестницы опершись спиной на перила и сложив руки на груди стоял еще один шпик по виду чуть ли не точная копия предыдущего.

Несколько раз Егор менял направление движения, резко сворачивал в переулки, еще раз воспользовался услугами одного веселого, и довольно навязчивого гондольера, все было тщетно. «Хвост» возникал позади как по мановению волшебной палочки с завидной регулярностью. Преследователи, поняв, что обнаружены, стали вести себя наглее. Они уже не пытались прятаться, и вели себя как охотники, загоняющие жертву в ловушку. Поэтому произошедшая, в конце концов, встреча в одной из безлюдных подворотен с группой подозрительных типов не стала для парня неожиданностью. Удивило только количество народа, привлеченное для его захвата. Ляшков понял, что попался, когда навстречу ему вышли три мордоворота, сзади раздался шорох и «нарисовалась» еще парочка. Не раздумывая, он выхватил из ножен шпагу, которую недавно приобрел в лавке оружейника и по примеру ди Вартема носил вместо тяжелого и громоздкого меча.

В руках нападающих были лишь короткие дубинки, Егор явно нужен им был живым и относительно целым. Только теперь он понял свою ошибку, шпага не меч и требует совершенно других навыков, а вот их то, как раз и не было. Одного врага, правда, все-таки удалось достать рубящим ударом, после чего тот осел на мостовую, обливаясь кровью, но в следующий момент клинок с жалобным звоном переломился под ударом тяжелой дубинки. В ходе отчаянной, но увы непродолжительной потасовки, оставшийся безоружным Ляшков ухитрился сломать ногу еще одному противнику, прежде чем в голове вспыхнул огненный шар…

Пока пленник барахтался на своем жестком соломенном ложе, пытаясь обрести вожделенную свободу, в небольшом скромно обставленном кабинете двумя этажами выше решалась его судьба. Возле распахнутого настежь окна, жадно вдыхая свежий утренний воздух, стоял уже знакомый нам высокий худощавый господин.

– И так Джузеппе, это все? – наконец вдоволь налюбовавшись красотами площади Сан Марко, он скользнул отсутствующим взглядом по склоненной фигуре своего помощника.

– Да, монсиньор. Осмелюсь доложить, я выполнил ваше повеление и разузнал все, что смог о той неизвестной каракке.

– Ну, и что же ты разузнал?

– Торговцы монсиньор, пришли с севера. Груз – меха, которые они за достаточно хорошую цену продали этим пройдохам Морозини. Команда сборная в основном немцы и ливонцы. Это кажется невероятным монсиньор, но все указывает на то, что корабль принадлежит московитам.

– Вот как? Интересно, ты считаешь, что московиты начали продавать свой товар в обход Ганзы?

– Похоже, что все идет к этому монсиньор – подобострастно закивал головой Джузеппе – сейчас «Северная Звезда», а посудина называется именно так, по моей информации ушла в Кафу, это только подтверждает мои предположения.

– Ты закончил?

– Да монсиньор.

– А почему ты ничего не сказал мне о человеке, который со вчерашнего вечера украшает собой подвал этого дома?

– Но монсиньор – замялся шпион – я осмелился предположить, что этот негодяй будет вам не интересен. Это один из тех людей, которые убили Жаколо. Тогда в порту я плохо разглядел его лицо. Но рост, фигуру и походку запомнил очень хорошо. Вчера я случайно, увидел его в городе. Мои люди пытались проследить за ним, но мерзавец заметил слежку и пытался удрать. Нам ничего не оставалось, как схватить его и привезти сюда.

– Так кто же он?

– Прошу прощения монсиньор, но пока узнать это не удалось. За все время он не проронил ни звука. Даже дрался молча, хотя убил одного и ранил другого моего человека.

– Что же, я думаю, ты еще не разучился развязывать языки разного рода молчунам? Ступай Джузеппе. Да и еще, запомни на будущее в следующий раз уж будь добр дозволь мне самому решать, что мне интересно, а что нет. Ты понял?

– Да монсиньор – побледнев, поклонился шпик. Ледяное спокойствие, с которым хозяин сделал ему замечание, напугало его больше, нежели гневные крики и угрозы – прошу простить меня за эту оплошность.

– Ступай – небрежно махнул рукой его господин и вновь повернулся к окну и стал с задумчивым видом созерцать просыпающийся город.

Джузеппе семеня и кланяясь, покинул кабинет, а затем двинулся вниз по лестнице. Здесь походка и манера поведения его резко поменялись. Плечи распрямились и из покорного, испуганного слуги он превратился в уверенного в себе человека, облеченного властью. Возле толстой дубовой двери он остановился и поманил к себе бородатого громилу в толстой кожаной безрукавке.

– Марко, как себя ведет наш гость?

– Куда он денется синьор Джузеппе – ухмыльнулся здоровяк – связанный то.

– Открывай и тащи его в пыточную. Парень, наверное, замерз и хочет погреться. Да и мастер Горацио, уже заждался.

– Это мы быстро синьор – заржал бородач – так согреем, мало не будет.

Загремел засов, Марко зашел в камеру, и наклонившись над неподвижно лежащим узником, ухватил его за шиворот. Егор перехватил протянутую руку, раздался легкий хруст ломающейся кости и дикий рев, который оборвался, когда удар ноги перебил незадачливому здоровяку кадык. Заглянувший на шум шпион побледнев, отшатнулся и выхватил стилет, когда к нему быстрой тенью метнулся освободившийся пленник. Длинным, узким лезвием он попытался снизу ткнуть противника в живот. Ляшков сделав шаг в сторону, ушел с линии атаки и круговым движением руки продолжил удар противника, перенаправляя клинок в грудь его же владельца. Взгляд удивленно расширенных глаз итальянца остановился, из уголка полуоткрытого рта потекла тонкая струйка крови. Тело Джузеппе мешком осело на пол. Осмотревшись и убедившись, что шум схватки не привлек к себе излишнего внимания других обитателей черезчур гостеприимного дома, парень быстро обыскал трупы своих тюремщиков, забрал оружие и поясные кошели, и двинулся вверх по лестнице в поисках выхода.

Счастливо избежавший встречи с неким мастером Горацио и благополучно покинувший свое узилище Ляшков, путая следы и опасаясь возможного преследования, блуждал по незнакомому городу. Спустя некоторое время наконец выйдя к порту, к своему великому счастью усталый беглец обнаружил мирно приткнувшуюся у причала «Северную звезду».

ГЛАВА 22
В которой к нашим героям пожаловали незваные гости, и что из этого получилось

«Северная звезда» вернулась из своего европейского вояжа в начале октября, привезя в своих трюмах помимо шести десятков новых поселенцев, двадцать аркебузных стволов и три бомбарды, закупленные в Генуе при посредничестве Джузеппе Пальцоне, а также некоторое количество других весьма необходимых колонистам грузов. Сейчас судно одиноко стояло у причалов торгового порта, устало качаясь на неспешной речной волне, отдыхая от странствий, штормов и сражений.

Пришедшие сразу после отбытия каракки в Европу, ганзейские купцы привезли еще сорок добровольцев, основную массу которых составляли разного рода авантюристы и наемники. Среди этой разношерстой толпы искателей приключений оказались также и несколько ремесленников по различным причинам покинувших родину и отправившихся искать счастья на диком берегу. В обмен на загруженный в трюма сахар, Кугель и его компаньоны привезли поселенцам несколько голов скота, порох, железо и разнообразные товары, предназначенные для торговли с туземцами.

Форт Росс и окружающие его хутора и поселки застраивались мастерскими и жилыми домами. Открылись гончарная, столярная и портняжная мастерские, появилась пара частных лавок. На специально отведенной для этого площади возле восточной стены образовался небольшой рынок. Сам Форт являл собой причудливую смесь средневекового русского и европейского города, пестрое население которого, несмотря на разницу языков, вероисповеданий и менталитетов мирно уживалось друг с другом.

Трудами неугомонного Емелина, на острове, за городской стеной был построен небольшой бумажный заводик. Правду сказать, качество выпускаемой продукции, мягко говоря, оставляло желать лучшего. Производимая бумага по плотности и цвету сильно напоминала оберточную, но зато был решен вопрос с материалом для артиллерийских картузов. Введение в обиход этого, в общем-то, нехитрого новшества, в свою очередь значительно увеличило скорострельность крепостных и полевых орудий и ручных пищалей. Немного отдохнувший после дальнего похода и европейских приключений Ляшков с энтузиазмом взялся за строительство в Еремеевке литейной мастерской, хозяином в которой должен был стать привезенный из Венеции мастер Джованни Павелетти. Место для данной мануфактуры было выбрано не случайно, поскольку в этой деревушке ранее уже была построена и успешно функционировала водяная мельница.

Жизнь постепенно налаживалась и входила в размеренное русло.

Судостроительной артелью Фомы Сухарева было спущено на воду уже две одномачтовые лодьи, по конструкции и парусному вооружению, похожие на поморские кочи. Одно из суденышек активно эксплуатировалось промысловой ватагой Афанасия, а второе совершало каботажные, исследовательские рейсы вдоль побережья. Вот тут как раз и не обошлось без некоторых неприятностей. Небольшая торгово-разведывательная экспедиция, направленная к северным соседям и союзникам махгикан – абенакам едва не подверглась атаке с их стороны. Только благодаря вмешательству Сатэ – ока, шедшего в качестве проводника, удалось избежать кровопролития. Вскоре удалось выяснить причину агрессивности туземцев. Оказывается год назад, летом 1501 года их прибрежное поселение подверглись нападению белых, приплывших на трех «больших каноэ». Разорив вигвамы, захватив в плен и заточив в темные, зловонные, корабельные трюма семерых их обитателей, пришельцы вскоре ушли, оставив после себя недобрую память.

Второе посещение злобных бледнолицых произошло совсем недавно. Однако в этот раз Гичи Маниту защитил своих детей, разбив корабль врагов о береговые скалы. Команда, которая смогла спастись при крушении, той же ночью подверглась нападению и безжалостному поголовному истреблению со стороны жаждущих справедливой мести абенаков. Естественно, что появление ладьи с увешанными железом людьми у своих берегов индейцы восприняли как очередное вторжение, и приготовили чужакам «теплый» прием, устроив засаду в прибрежных зарослях.

Острым глазом опытного следопыта, махгиканин, первый заметил признаки присутствия людей. Быстро подойдя к Савве, он тронул новгородца за плечо и указав рукой в сторону берега безапелляционно заявил:

– Дальше идти нет. Другой люди.

Выслушав индейца атаман некоторое время безуспешно вглядывался в указанном направлении, после чего скомандовал кормщику:

– а ну Игнат возьми чуть о шуйцу, видишь, чего-то басурманин наш неладное почуял.

Резко сменив курс, слегка накренившись на левый борт, суденышко отошло на безопасное расстояние и легло в дрейф. Коротко посовещавшись с атаманом, проводник спустил с борта ладьи свое небольшое каноэ, соскочил в него и направился к берегу. Достигнув цели краснокожий с кошачьей ловкостью выпрыгнул на сушу, и вытянув легкий челнок на прибрежные камни углубился в лес, скрывшись из поля зрения наблюдателей. Выйдя на небольшую поляну, он присел на поваленное дерево, и раскурив трубку стал невозмутимо ждать. Прошло несколько минут, прежде чем из густых зарослей появились два надо сказать довольно живописных персонажа. Грудь немолодого коренастого воина с начинающими седеть волосами и изборожденными старыми шрамами лицом, шедшего первым защищала напяленная на голое тело железная кираса с богатой серебряной насечкой, поверх которой висело длинное ожерелье из медвежьих когтей и клыков. На плече он нес двухметровый протазан-ранкону с широким обоюдоострым лезвием. Оружием шедшего следом его соплеменника был более традиционный томагавк, изогнутая деревянная палица с шарообразным утолщением на боевом конце. Но зато на голове красовался морион, не очень гармонирующий с голым торсом и набедренной повязкой. Несмотря на все неудобство и непривычность своих нарядов, оба аборигена имели весьма важный и самодовольный вид и скорее бы позволили содрать с себя шкуру, чем нелепые железяки.

– Приветствую тебя Белое Перо – подняв в знак приветствия раскрытую ладонь торжественно провозгласил старший из подошедших – что привело тебя на военную тропу алнанбалов?

– Приветствую тебя Медвежий Коготь – кивнул махгиканин – я пришел повидать своих братьев абенаков и рассказать им хорошие известия.

– Белое Перо великий воин, он смог сбежать от бледнолицых врагов и это наполняет мое сердце радостью – заметил туземец.

– Я привел к моим братьям не врагов – возразил Сатэ-Ок – со мной пришли воины белого вождя, они друзья махгикан и ленапов, и привезли много хороших вещей, чтобы отдать их абенакам в обмен на шкурки бобров и сладкий сок деревьев. Если вы захотите, бледнолицые братья будут помогать вам сражаться, с вашими врагами. Они уже помогли махгиканам победить трусливых мохоков.

После столь продолжительной речи проводник сделал хорошую затяжку и замолчал, выжидательно глядя на собеседника.

Медвежий Коготь покачал головой:

– я не верю, что язык моего брата может произнести лживые слова. Наверное, хитрые враги обманули его, заставляя лгать алнанбалам. Белые люди приходили на нашу землю, мы встретили их как гостей, но духи злобы и жадности одолели бледнолицых. Они сожгли наши вигвамы и убили наших людей. А тех воинов и скво которые не успели спастись схватили и увезли на своих больших каноэ.

Некоторое время Сатэ – Ок обдумывал слова военного вождя абенаков, а затем, придя к конечному выводу, уверенно заявил:

– воины белого вождя никогда не были на земле твоего народа. Наверное, это были бледнолицые из другого племени. Надо сказать о них моим друзьям и когда враги придут в следующий раз они вместе с абенаками прогонят их. Мы вместе ходили на тропу войны, убивали мохоков и онейдов. Мой брат должен верить моим словам.

– Хорошо, я поверю тебе Белое Перо, пусть военный вождь бледнолицых придет сюда и говорит со мной.

Заключив это соглашение, краснокожие переговорщики разошлись. Медвежий Коготь вместе со счастливым обладателем мориона растворились в зарослях, а Сатэ-Ок направился к лодье, дрейфующей метрах в трехстах от берега. В ходе последовавших за тем переговоров с участием Саввы удалось убедить вождей абенаков в миролюбивых намерениях пришельцев, решив миром встречу, исход которой мог бы закончится серьезным кровопролитием.

Неизвестные корабли появились на траверзе Южной крепости ранним пасмурным октябрьским утром 1502 года, через несколько дней, после отбытия атамана и его отряда. Спасаясь от надвигающегося шторма, две каравеллы зашли в залив и бросили якорь примерно в двух кабельтовых от берега, под дулами орудий центрального укрепления. На полубаке одной из них вспухло белое облако холостого пушечного выстрела, и на грот мачте взвился флаг.

– Португальцы – коротко пояснил Андерс стоящему рядом Емелину, наблюдая как от борта головного судна отделилась, и двинулась к острову шлюпка.

– Приперлись. Чего им здесь надо? – поеживаясь на прохладном ветерке, недовольно ворчал вырванный с утра спозаранку из под теплого бока молодой жены, заспанный «Вжик» – в Кенигсберг гонца отправил?

– Та, тумаю госутар скоро бутет – кивнул головой голландец.

– Ну, что тут у вас? – к Алексею торопливо подошел заспанный Корнев – вот те на. Я и не знал, что португальцы появлялись у здешних берегов. Думал они только на юге плавали, и до здешних мест не добирались.

– Как видишь, добрались – буркнул Емелин – чует мое сердце, ничего хорошего от их визита ждать не приходится.

– Мда – протянул Сергей – они сейчас обладают серьезными военными возможностями, и могут попытаться наложить лапы на маленькую ничейную колонию.

– Может, все-таки, удастся по хорошему разойтись? – с надеждой заметил «Вжик».

– Ох, не знаю, чего-то я сильно сомневаюсь. И Егор как назло в Еремеевке остался, пока еще гонец до него доберется.

– О, а это, что за индюк там красуется? – неприязненно проворчал Алексей, указывая на блистающую металлом лат и богатым плюмажем шлема, худощавую фигуру на носу лодки.

Словно услышав его слова вышеупомянутый «индюк» выпрямился во весь рост и картинно поставил ногу на планшир шлюпочного борта, приняв горделивую позу. Между тем, повинуясь дружным усилиям гребцов, посудина приткнулась бортом к небольшому пирсу у подножия бастиона. Португалец, с ловкостью опытного моряка перескочил на доски причала и остановился в ожидании, с любопытством разглядывая вал и грозно выглядывающие из его бойниц стволы орудий.

– Ну, что начальства нет, будем вести дипломатические переговоры сами – пожал плечами Сергей – пойдем Леха потолкуем с этим павлином, послушаем, что он нам споет. Якоб, ты португальский знаешь?

– Нет толко немного по испански.

– Ну пойдем с нами, может он тоже по испански говорит – предложил Емелин.

К счастью, как выяснилось, гость неплохо говорил на испанском языке. Надменно задрав голову, он заявил:

– Я Пауэло Агейра, капитан флота его христианнейшего величества короля Португалии Мануэла. Кто вы такие и как посмели самовольно поселиться в его владениях?

– Здрасте сзади новый год – искренне удивился Алексей, когда голландец перевел ему вопрос – мы же первые сюда приплыли.

– Как это сказат? – невозмутимо поинтересовался Андерс.

– Скажи ему, что это наша земля.

– Эти земли лежат восточное папского меридиана, следовательно, должны принадлежать Португалии – нахально заявил Агейра – его величество простит вам ваши заблуждения и возьмет ваше жалкое селение под свою отческую опеку и защиту, если вы согласитесь признать его власть над собой. Кроме того, вы должны немедленно снабдить нас пресной водой, и в знак покорности отдать мне все имеющееся золото, серебро и драгоценности. А так же предоставить моим людям своих женщин, пищу и кров. В противном случае, ваша судьба не завидна. Милость нашего доброго короля велика, а гнев его страшен.

– Во наглец, да он с нами как с какими ни будь дикарями разговаривает – изумился «Вжик» – у парня похоже крыша поехала от жадности. Внезапно возникшая и быстро прогрессирующая мания величия. Да плевать я хотел, чего ему там папа наобещал. Это наша земля и он нас сильно недооценивает, если думает, что так легко можно эту землю к рукам прибрать.

– Да не совсем – покачал головой Корнев – похоже, он вполне трезво успел оценить наши возможности и сравнить их со своими, и теперь считает, что может диктовать нам свою волю. У него больше орудий. Если весь огонь они сконцентрируют на центральном бастионе, перевес в бортовом залпе будет один к трем в его пользу. А пока они не сунутся в реку или пролив два других наших укрепления их не достанут. Ему достаточно заткнуть пять наших бомбард, затем высадить десант (а на борту у них около сотни головорезов) и захватить бастион. Он ключ ко всей обороне города. А у нас населения здесь всего две с половиной сотни, считая баб и детишек.

– А вот хрен ему – возмутился Емелин – видно он не правильно нас оценил. Пусть проваливает отсюда вместе со своим величеством и его милостями. Якоб, переведи, что такие требования мы считаем оскорбительными, и они должны немедленно уйти отсюда. Папа никакой власти над нашими владениями не имеет.

В ответ португалец только криво ухмыльнулся и заявил, что он уйдет, но потом вернется, и не оставит от крепости грязных язычников оскорбивших короля и папу, камня на камне, а затем погрузился в шлюпку и отбыл восвояси.

Пауэло Агейра поднялся на борт своего корабля. Праведный гнев душил португальского капитана. Эти грязные язычники не признают над собой власти папы, они должны быть наказаны и наказаны немедленно. Проклятье, как не хватает сейчас каравеллы Мигела Кортириала. Его судно отстало и бесследно исчезло, где-то на севере. Теперь в его распоряжении всего две каравеллы и около трех десятков пушек. Но ничего, в противостоящем форте их всего пять, к тому же он прекрасно видел их расположение, Кажется, ему удалось усыпить бдительность язычников, они поверили, что португальцы уходят, а значит не готовы к бою. В голову капитана пришла внезапная приятная мысль. Ведь его величество Мануэл I обещал братьям Кортириалам, подарить им открытые земли и острова. Быть может и ему – Пауэло Агейре удастся урвать себе кусок здешней земли. К тому же крепость и поселение, судя по всему не очень велики, а значит, есть шанс внезапным ударом сломить сопротивление немногочисленных защитников. Риск есть, но он вполне оправдан. Осталось только передать соответствующий приказ на соседний «Бальтасар».

Придя к такому выводу, Агейра больше не колебался ни минуты. На португальских судах подняли якоря, и провожаемые тревожными взглядами с бастиона каравеллы покинули бухту.

На притихший залив опускалась темная штормовая ночь. Зябко кутаясь в плащи под пронизывающими порывами ледяного ветра, двое национальных гвардейцев городового полка Форта Росс тщетно пытались согреться у небольшого костерка. Старший наряда худой седоусый крестьянин, отложив в сторону заботливо укрытую от дождя рваной дерюгой пищаль, протянув руки к скудным язычкам пламени, ворчал себе под нос, проклиная сержанта Лациса. Именно благодаря проискам этого злокозненого гончара, (которого глупые горожане очевидно по недоразумению избрали сержантом) он, должен торчать на наблюдательном посту, расположенном на крошечном, открытом всем ветрам острове у входа в залив вместе с этим бестолковым долговязым скандинавом. Конечно же это месть, за то, что в воскресенье на ярмарке прижимистый хуторянин отказался покупать его жутко дорогие и кривобокие горшки, да еще и обхаял товар на весь рынок. И теперь вместо того, чтобы, как и полагается почтенному главе семейства, отцу трех детей, владельцу хутора пожалованного государем на правом берегу Благодатной, сидя в своем новом доме, пить теплое пиво перед очагом, приходится трястись здесь от сырости и холода. Черта с два он полезет на эту проклятую вышку. Кого боятся в такую погоду?

Напарник старого ворчуна белобрысый молодой парень, из гренландских переселенцев завернувшись в форменный шерстяной плащ (за неимением форменной одежды, служивший отличительным признаком национального гвардейца) дремал, безуспешно пытаясь свернуться в калачик и прижавшись спиной к большому камню. Его алебарда лежала метрах в полутора от правой руки. Замерзшему часовому было лень менять позу и терять с большим трудом накопленное тепло, чтобы подтянуть оружие к себе.