Текст книги "Побег из вечного города (СИ)"

Автор книги: Олег Евсюнин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

 – Привет, Вероника! Что-то негусто у тебя сегодня с посетителями.

  – Привет, ребята. Вы первые. На что сегодня западете?

  – Нам бы спиртику с перчиком граммов по двести, а для вкуса буквально щепоточку азотика...

  – Задорнова насмотрелись? Спиртика нет, могу предложить сибирской водочки. Только куда же вы после двухсот-то грамм?

  – А че нам, русским, со стакана? Это ж так, чисто горло промочить.

  – Наливаю...

  – Постой! Как обычно!

  Вероника, улыбаясь, достала две баночки «Клинского» и пакетик хрустящего картофеля, которые моментально исчезли в карманах зашедших в кафе парней. Мягко щелкнула закрываемая доводчиком дверь, и девушка опять осталась наедине с пустым залом.

  Хорошие ребята, приветливые и без выпендрежу. Фигуры неплохие. На вид ничего. Особенно тот, что пониже...

  Вероника вздохнула. Она даже не знала их имен, не знала, кто они и чем занимаются. На вид – студенты, возраст подходящий, но не студенты – это точно. Одеты ладно, но неброско. Дутые, спортивного фасона, куртки, джинсы, кроссовки – все из Турции, недорого и недолговечно. Но аккуратно. Она бы даже не прочь с ними познакомиться... Хотя вряд ли что-нибудь из этого получится... Странно, но за внешней веселостью обоих парней она исподволь ощущала что-то не молодое, умудренное опытом и знаниями.

  Ребятам тоже нравилась Вероника. Обоим... Вот уже с полгода они покупали пиво только в этом кафе. Только у Вероники. В момент открытия, в одиннадцать часов.

  Это стало традицией. Минутное общение с девушкой, улыбки, шутки и... ничего. Далее горпарк, на входе которого и расположилось это уютное кафе, и уединенная скамеечка около небольшого, неправильной формы, пруда. Они тоже знали, что более близкого знакомства не получится, и по этому старательно скрывали минутное влечение не только друг от друга, но и от самих себя. Хотя последнее было особенно тяжело...

  Горпарк встречал парней старой прошлогодней листвой, почерневшими от сырости дорожками, мусором и собачьим пометом.

  Весна только-только успела окончательно прогнать зиму. Еще серел не растаявший слежавшийся снег, а в голых ветках деревьев посвистывал налетающий порывами ветер. Это потом, чуть позже, будет Генеральная уборка, а пока – вот так, выпячиваем все то, что тщательно скрывали целых три месяца, старательно ограничивая затраты по наведению порядка.

  Самая прекрасная пора, а начинается с хаоса. Впрочем, как и все в этом мире.

  К излюбленной скамеечке вела заляпанная жидкой грязью тропинка. Но сама скамейка была заботливо застлана куском упаковочного картона. Место и впрямь хорошее. По вечерам здесь любили тусоваться тинэйджеры, а днем, в хорошую погоду, на скамеечку присаживались те, которые знали этот парк еще молодым.

  Скамеечка оказалась нужной всем. Именно по этому ее не сломали, и даже иногда ремонтировали, забывая покрасить.

  Сейчас здесь не было ни души. Промозглое небо и лужи прогнали пенсионеров. Для молодежи еще не наступило время, и только две одинокие фигуры лениво потягивали пиво, сосредоточенно рассматривая черную гладь пруда, обрамленную пожухлыми былками камыша. Банки и бутылки можно было бросать здесь же, их ночью или под утро уберут те, что живут неподалеку в городе, но не в квартирах...

  – Вот и кончается наша остановка... – первым нарушил тишину тот, что повыше. Александр. Он почему-то стеснялся своего роста и всегда просил называть его просто Сашкой.

  – Похоже, – протянул второй. Игорь.

  – Завтра – послезавтра можно ждать гостей.

  – Не гостей, а гостя. И не завтра, а сегодня. Сейчас. Вон, идет.

  Не разбирая дороги, к скамеечке приближалась еще одна фигура. Это был модно, с претензией на шикарность, одетый мужчина средних лет.

  – Занесла нелегкая...

  – Сколько веревочке не виться...

  Не обращая внимания на лужи и грязь, «нелегкий» напрямую протопал к скамеечке и бесцеремонно уселся на другом ее конце. Даже внимания не обратил на возможность попачкать дорогущее пальто о почерневшее от сырости дерево. В руках появилась бутылка «Аристократа» и здоровенная сигара.

  Ребята переглянулись. Игорь пожал плечами и спокойно сделал глоток из банки. Скамейка поделилась пополам. Трое напряженно вглядывались в унылый пруд, откровенно не замечая друг друга. Пауза затянулась. Вновь прибывшему давали понять, что он – лишний. Он понял.

  – Не летная нынче погода!

  – Птицы летают.

  – Я имею в виду вообще – дрянь. Все, извините за выражение, засрано, куда ни ткнись – всюду гадость одна.

  – Через месячишко уберут.

  – Что уберут? Все здесь не так. Здесь не убирать – все переделывать надо. Климат дрянной... То пыль, то жара, то – грязь, слякоть... опять же мороз, сугробы. Дерьмо...

  – Так это Вам на Ямайку или коралловые острова.

  – Да что Ваши Багамы... Та же грязь. Здесь даже в больнице нормальной чистоты не найдешь, – мужчина наклонился в сторону ребят. – Даже в операционной!

  – Чистоту любите? – в вопросе явно слышалось: «Чего ж тогда приперся грязь месить?» Но мужчина не заметил издевки.

  – Еще как. Вот квартирку мрамором отделал, окна глухие, дверь с тамбуром, фильтры – все равно прет, сволочь, откуда-то.

  – Сочувствуем. При такой любви к стерильности одной отделкой квартиры не обойдешься. Целую планету менять надо. Хотя на ваш вкус...

  – Что вкус? Вкус как вкус. Лишь бы не дуло и не воняло.

  Мужчина не производил впечатления полного идиота. Так... с пунктиком... «Фобий» сейчас на всех хватает. Этому чистоту в кубе подавай. Сашка скривил губы в горькой усмешке.

  – Есть одна такая планетка. Ни микроба. О пыли и разговора нет. Температура и влажность контролируется до тысячных знаков. Строения – сплошь монолит, вечные. Даже прием пищи в специальных блоках с автоматической стерилизацией.

  – Где ж такой рай?

  – Там, – неопределенно под ноги указал Сашка.

  – На кладбище?

  – Зачем. В созвездии Стрельца.

  – Созвездие Стрельца сейчас вон где, – тоже в землю, но несколько в бок, ткнул Игорь.

  – Пусть будет там... Только туда еще добраться надо. Отсюда тяжело. Плавсредства не те.

  – Все бы отдал, только б ТУДА попасть.

  Мужчину трясло. Напряженные пальцы вдрызг разломали приготовленную сигару. Бутылке, видимо, была уготована та же участь, но она оказалась крепче.

  – Успокойтесь вы. Это ж не жизнь – так, аморфное существование. Кстати, известны случаи побегов из этого «Рая». Не всем нравится.

  – Кретины! Я по своей воле никогда... Даже если б выгоняли.

  – Удерживали. Бежать пришлось, как из тюрьмы особого режима. Все было. И слежка и погони.

  Игорь аккуратно поставил банку рядом с собой и с наслаждением затянулся сигаретой.

  * * *

  Мягкий, ровный свет, в меру пропитанный ультрафиолетом. Он везде. Ни где ни блика, ни тени. Только гладкие стены приглушенных тонов и абсолютная тишина. Таким этот Город был тысячелетия. Таким он будет еще невообразимо столько же.

  Ничего лишнего. Опасного и вредоносного. Город, где живет РАЗУМ. Город, имеющий одну задачу – служить носителям РАЗУМА. Город, который прекрасно справляется со своей задачей.

  Здесь можно все и ничего нельзя. Ты можешь созерцать творения далеких веков или строить планы в будущее. Сочинять трактаты или рецензировать уже написанное. Ты никому не помешаешь. Никого не заденешь. Ты можешь бешено бежать по улице или попытаться врезаться в стену. Та охотно возьмет тебя в свои мягкие объятья. Ты можешь выпрыгнуть в окно с ...дцатого этажа, и тебя аккуратно, чтобы не дай Бог царапина, поставят именно туда, куда ты хотел приземлиться.

  Здесь все только для тебя, для твоего благополучного существования. Если ты – носитель РАЗУМА, ты будешь вечно жить в этом вечном Городе.

  Алхолл (Алл) тоскливо брел к центральной площади. Можно взять автокат, но ими уже давно никто не пользовался. Люди вообще редко выходили из своих домов. Для общения всегда имелись телекоммуникации. Для решения насущных вопросов – роботизированная служба. Обезличенность присутствия – лучшая защита от стрессов и переживаний. А если кто-то и хотел куда-то добраться, то делал это пешком, потому что это – возможно, когда впереди у тебя вечность.

  Пустынная улица, вымощенная пеномононау..., в общем, материалом, весьма стойким к истиранию и упругим одновременно, глушила шаги. Алл даже не шел, а плыл между домами. В Городе были и такие, которые уходили по этим улицам на года. Потом некоторые возвращались, другие оседали где-то еще, единицы бродили и по сей день...

  Перед центральной площадью Алл едва не столкнулся с идущим навстречу пешеходом. Метров за сто Алл аккуратно пересек улицу и пошел по другой стороне. Пешеход сделал то же самое. Тогда Алл снова пересек улицу и опять оказался на пути у пешехода. Злорадно усмехнувшись, Алл продолжил движение прямо. Метров за тридцать пешеход испуганно перебежал улицу. Не столкнулись.

  Центральная площадь. Огромное пространство, ограниченное башнями энергетическо-трансляционного комплекса. В середине – одинокая фигура в лощено-латексном комбинезоне. Ирвин. Неторопливо идет навстречу. Торопиться нельзя – подозрительно.

  – Привет, как у тебя? – Алл делает вымученное лицо, будто ему трудно разговаривать тет-а-тет. По части гримас Ирвин не отстает.

  – Порядок. Нужна скорость. Готов?

  – Хоть сейчас.

  – Именно сейчас. Нельзя терять ни секунды. Пошли.

  На этот раз воспользовались автокатом. На максимальной скорости. Город летел навстречу. Отдельные дома слились в один общий туннель. Машина, которой не пользовались уже много лет, будто хотела превзойти сама себя. Вираж следовал за виражем. Просчитывался каждый отрезок пути. Не смотря на бешеную скорость, указатель буфера безопасности ни разу не опустился ниже отметки в девяносто процентов. Только гравитационные сиденья изредка потряхивало на поворотах. Пятьсот с небольшим километров менее чем за пятнадцать минут. И они уже на задворках Города.

  Автокат остановился. Пусковая площадка. Здесь расположилось несколько яйцеобразных межзвездных аппаратов. Их кто-то когда-то зачем-то сделал, но они так и не нашли своего применения.

  – Не торопись, – предупредил Ирвин. – Еще пара минут...

  – На что надеешься?

  – Я заложил в Главном корпусе шутиху. Она должна парализовать телекоммуникационные каналы Города. Следом сработает вторая и уничтожит всю аварийную сеть. Надеюсь, всю. По моим расчетам, у нас будет минут пять, пока наладится связь через запасные каналы. В любом случае, Город должен позаботиться о горожанах и на некоторое время позабудет о нас.

  – А если у него все-таки хватит ресурсов?

  – Тогда при взлете мы этого даже не почувствуем. Будет симпатичная такая вспышечка... – мрачно пошутил Ирвин. – Так летим или нет?

  – Летим.

  Пары минут как раз хватило, чтобы подойти к ближайшему звездолету. Такому небольшому яйцу, диаметром около тридцати метров и высотой метров под пятьдесят. Алл изнутри ощущал течение времени. Оно растянулось в бесконечность.

  – Вперед, – тихо, но властно скомандовал Ирвин.

  Они ворвались в лифт. Коридор. Лестница. Пульт управления. Алл – за пилота, Ирвин – за командира. Все как на симуляторе. Только, почему-то, проще. Запуск. Корабль ожил. Пушки. Залп. В разлетевшийся над звездолетом люк потоком хлынул яркий свет. Взлет. Индикаторы ускорения ушли в зону отсечки. Город исчез.

  – Получилось! – заорал Алл.

  – Спокойно, выходи на «три»...

  Корабль набрал скорость. Теперь уже они были слишком далеко, чтобы бояться скорой погони. И они БЫЛИ!

  – Гаси скорость, уходи вправо, – бесстрастно командовал Ирвин.

  – Мы же не далеко.

  – Вот именно. Далеко они нас и начнут искать. Кстати, хочешь, обрадую? Нас зацепили. Выбита посадочная стойка. Интересная дилемма: чтобы починить, надо сесть, а чтобы сесть, надо починить.

  – Что теперь?

  – Будем садиться.

  ...Стратегически планета для посадки была выбрана удачно. Идущая по низкой орбите над почти погасшей звездой, она должна продержаться от силы еще лет пятьсот – семьсот и исчезнуть. Кто будет искать беглецов на подобной старушке? С другой стороны, вся исперещленая огромными каньонами-кратерами, она не пригодна для посадки даже на исправном аппарате.

  Последние три часа Ирвину с Аллом везло. Они рискнули.

  Удар оказался более чем чувствительным. Лишенный посадочной стойки звездолет накренился на бок и упал. После остановки искусственная гравитация автоматически отключилась. Стены стали полом и потолком, а пол и потолок – стенами.

  – Черт побери! – заорал Алл, ударившись головой о пульт.

  – Зато целы. Команде проверить корабль. Скафандры не требуются. Атмосфера сносная, а вот оружие желательно взять...

  * * *

  – То есть вы хотите сказать, что беглецы заранее планировали отсидеться на ближайшей планете? – удивился мужчина.

  – Не совсем на ближайшей, – покровительственно заметил Игорь, попыхивая сигаретой. – Но недалеко. Факт. Погоня проскочила, лет на пятьдесят форы.

  – Как же такой умный Город проморгал их?

  – Умный Город, видимо, плохо понимал смысл самого ходового на Земле слова – «диверсия». Но надо отдать ему должное. Он справился с предложенной задачей менее чем за три минуты.

  * * *

  Снаружи были только отвесные скалы. Скалы вверх и скалы вниз. Ни дна, ни верха, лишь неясная сквозь туман стена той стороны каньона. Завораживающее зрелище. Ни одной горизонтальной линии. Будто топором рубанули.

  Единственный, на сколько хватало глаз, уступ размером в три футбольных поля и был выбран бортовым компьютером для посадки.

  Отработано прекрасно. Судя по следам, оставленным на невысокой жесткой траве, они опустились точно в центре. Потом звездолет упал и откатился к самому краю, зависнув носом над бездной.

  Опять повезло. Могли прокатиться чуть дальше...

  – Вот так открываются новые планеты, – засмеялся Ирвин, оценив возможные последствия падения с уступа. – Какая чертовщина. Посмотреть не желаете?

  – Не горю...

  Алл вообще недолюбливал высоту. Его мутило при одной мысли, что звездолет мог потерять устойчивость.

  – И так, определимся на местности, – Ирвина прорвало. – Вперед идти некуда. Назад – вроде, скала. Не говорю уж о лифте, хоть бы лестницу соорудили. Вправо – скала, влево – тоже... Хотя, постой, там тропинка.

  Действительно, влево от площадки уходила небольшая, приблизительно в полметра шириной, тропа. Она вела за поворот, будто приглашая совершить маленькую экскурсию по окрестностям.

  Ирвин критически осмотрел возможность прохода. Каменная гряда выглядела прочной. Выдержала же она, в конце концов, звездолет. Алл не приближался. Ирвин сделал довольное лицо.

  – Пойду, посмотрю...

  – Стой, идиот!

  – Не бойся, я скоро.

  Последующие полчаса, пока Ирвин отсутствовал, Алл имел возможность передумать все. Но Ирвин вернулся.

  – За поворотом тропа то уже, то шире. Пройти можно. Заканчивается она у другой скалы. Та скала не монолитная, как все здесь. Будто оползнем завалило. Жаль, бур туда не протащить, а то можно посмотреть, что дальше.

  – Пещера обычная, что же еще?

  – Может быть... – Ирвин сделал неопределенный взмах рукой. – Так что же все-таки будем здесь делать? Коллега, как вам улыбается провести остаток своей бессмертной жизни на этой порубленной на куски планете? И при этом знать, что сроку осталось всего-то около пяти – шести столетий... Нет, не об этом мы с вами мечтали, покидая такой любимый и такой скучный Город...

  – Валить надо... – хмуро отозвался Алл.

  Понятно, Ирвин лезет из кожи, стараясь поднять настроение. Пытается загладить свою оплошность в выборе начального укрытия. Но это уже не Город. Помощи ждать не от кого. Тем более, от Города, который, наверняка, уже ищет их и вовсе не для того, чтобы вернуть к себе...

  – Разгружаемся.

  Звездолет, предназначенный для длительных путешествий экипажа из десяти человек, имел в своем оснащении массу полезных и не очень вещей. Одно перечисление укладки занимало несколько часов. Но Ирвин с Аллом не торопились. Времени хватало.

  Через месяц на площадке стоял небольшой разборный домик. Развернули мастерскую, заготовили несколько лебедок и канатов для подъема звездолета, и, к большой радости Алла, накрыли площадку огромной маскировочной сетью, после чего уступ превратился в некое подобие обычного ангара.

  Обнаружить стоянку при облете стало практически невозможно.

  Работа не кипела. Поверившие в свою безнаказанность ребята ни шатко, ни валко готовились к ремонту посадочной стойки. Вагон и небольшая тележка времени в запасе и никаких видимых проблем от изобилия местной фауны. Последняя, по крайней мере, пока не встречалась. Да и кто может выжить в условиях сплошных отвесных скал?

  Это случилось на шестую неделю.

  Сначала был просто гул. Потом оглушающий гул. И заходившая под ногами ожившая площадка.

  – Это еще что?

  – Кто его знает... Похоже на обвал или землетрясение.

  Вибрации усилились. Откуда-то сверху, с визгом пробив маскировочную сеть, на уступ свалилось несколько огромных валунов.

  – В дом, укрытие! – заорал Алл.

  – Звездолет... – Ирвин указывал на звездолет, который медленно начал сползать вниз. – Крепить надо!!!

  Он схватил конец троса и поволок его к звездолету. Алл бросился к лебедке. Мономолекулярный трос легок и обладает огромным запасом прочности, но один не в состоянии выдержать вес межзвездного корабля. Нужно несколько.

  Ирвин завел трос за одну из уцелевших стоек. Алл моментально натянул его и, схватив другой конец другого троса, тоже помчался к звездолету. Напарник понял. Теперь уже он встал у лебедки.

  Операция повторилась. Алл побежал обратно и... дальше уже ничего не помнил...

  ...Когда он открыл глаза, землетрясение кончилось. Звездолет на четырех канатах был оттянут от опасного обрыва, а маскировочная сеть приобрела прежний вид...

  * * *

  – Да ладно, – засмеялся Игорь. – Тебя так, рикошетом приложило. Вот я страху натерпелся...

  – Вы?!! – удивленно заметил мужчина.

  – Рассказ-то от первого лица...

  – Что-то не заметил.

  – Как знаете. Желаете слушать дальше?

  * * *

  ...Ирвин с Аллом даже и не поняли, как все произошло.

  Обычный день, один из многих, которые посвящены ремонту корабля. Уже заготовлена стойка и теперь, по плану, требовалось очистить место ее установки от оплавленного металла, оставшегося на корпусе после атаки Города.

  Резаки из комплекта звездолета страдали хронической нехваткой энергии, но дело двигалось. Не спеша, потихоньку. Кусок за куском падали срезанные лохмотья к ногам ремонтников.

  – Ирвин, это... – Алл отнял резак от обшивки.

  Он забыл выключить инструмент и скользнувший по земле луч оставил там длинную дымящуюся полосу.

  Ирвин перевел взгляд туда, куда смотрел Алл.

  Неуклюже раскачиваясь, к ним брели несколько человекообразных фигур...

  Покрытые густой скатанной шерстью, под которой даже мимолетный взгляд угадывал мощную, развитую мускулатуру, они явно не лучшим образом чувствовали себя на ровной поверхности. Тем не менее, изредка помогая огромными руками своим коротким семенящим ногам, человекообразные аборигены довольно быстро приближались к звездолету.

  Впереди группы шел матерый самец. Взгляд его, нацеленный точно на пришельцев, пылал гневом. Покатый лоб и сильно развитые челюсти не оставляли надежд на лучшее. Он хотел эту территорию и считал ее своей по праву сильного.

  – Придержи их, я за оружием, – прошептал Ирвин.

  – Как?

  – Резаком, только пусть подойдут поближе, – Ирвин, оставив Алла наедине с гостями, припустился к дому.

  Самец остановился. Глазами проследив за перемещением Ирвина, и, видимо, согласившись с его позорным бегством, он выбрал Алла как цель, наиболее достойную для атаки. Звериная мощь против обычного резака, заряд которого почти истощился. Но задача человека была более сложной: резак не мог использоваться против живых организмов.

  Самец напрягся, рассчитывая свой первый прыжок. Под шкурой заходили стальные от природы мускулы. Остальная группа из четырех поменьше и одного совсем малого, приближаться не собиралась. Они беззаботно расселись на траве и принялись, как ни в чем не бывало, копаться в шерсти друг друга. Свита, похоже, не сомневалась в исходе поединка.

  Мощный громила медленно, шаг за шагом, приближался. Умудренный опытом, он не торопил начало схватки. Пока только пугал.

  Шаг, еще шаг... Пора...

  – Стой! – заорал Алл диким голосом и включил резак.

  Перед самцом появилась дымящаяся полоса.

  Удивительно, но это не испугало атакующего. Скорее, заинтересовало. Неуклюже опустившись на колени, он внимательно осмотрел черту. Потрогал. Горячая земля обожгла пальцы. Самец кинул недоумевающий взгляд на противника.

  – Стой! – теперь уже менее надрывно, но гораздо более твердо произнес Алл и провел перед самцом новую полосу.

  Лучше бы он этого не делал. Заряд в резаке иссяк. А самец только переполз к новой черте и с неменьшим любопытством начал рассматривать и ее.

  Свита, заинтересовавшись происходящим, подтянулась ближе. Всех изумляли появившиеся из ниоткуда борозды, пахнущие свежей гарью. Аборигены не боялись огня. Зато Аллу стало по-настоящему жутко.

  – Всем назад! – это уже Ирвин.

  Ирвин отсутствовал не более полуминуты. Алл понял это уже потом, когда прибывшие ушли. А пока голос друга прозвучал спасительной музыкой.

  В руках Ирвин держал небольшую винтовку. Еще одна, приготовленная для Алла, свободно висела на плече. Пояс по грудь был утыкан сменными боекомплектами. Ирвин явно собрался воевать за место под солнцем не только с этой, не известно откуда появившейся человекообразной группой, но и со всей планетой целиком.

  – Назад, я сказал!

  Винтовка выстрелила. Заряд пришелся посередине между Аллом и самцом. Не резак, боевое оружие. Поставленное на предельную мощность. Выстрел вырвал огромный пласт грунта вместе с гранитной подложкой и осыпал человекообразных кучей мелких осколков.

  Заорав от боли, посеченная камнями, свита бросилась наутек. Самец и теперь не испугался. Поднявшись на ноги, он застыл, раскрыв грудь. Ему тоже было больно. Алл видел, как здоровенный кусок породы угодил ему в правую руку. Но вожак не желал показывать своей слабости.

  – Ты что-нибудь понимаешь?

  Ирвин демонстративно повел стволом винтовки в сторону скалы. Из скалы полетели камни. Тогда Ирвин направил винтовку в грудь самца.

  – Тебе лучше уйти, – решительно сказал он. – Туда, – и Ирвин указал на тропинку, по которой, вероятно, и заявились непрошенные гости.

  Самец поднял руки над головой.

  – Р-ры-ы-а-а-лоу-у-у!

  Он не убежал, как свита. Гордо повернувшись спиной к своим победителям, не спеша и не оборачиваясь, удалился. Спокойно и размеренно. За поворот скалы.

  – Вот так встреча, – присел Алл.

  – Как тебе нравится местная фауна?

  – Слегка агрессивная.

  – Больше ничего не заметил? Какие-нибудь мысли есть?

  – Ты командир, тебе и мыслить. Я только техник.

  – Думаю, что это – не хищники. Им всего лишь хотелось заполучить поляну. Но если они – не хищники, то здесь могут обитать и другие твари. Позабавнее. Откуда только взялись?... Команде приказываю быть начеку и всегда иметь при себе оружие. Тропинку закрыть. Поставим электрошоковый экран... А как похожи на нас...

  – Особенно самец с покатым лбом. Вылитый ты – зеркальное отражение.

  – Но, но! Кстати, мне показалось, что они обладают зачатками речи. По крайней мере, самец явно ругался на своих, и те что-то отвечали ему...

  – Люблю замечать мелочи, когда заряд в резаке кончается...

  Ремонтные работы на время остановили.

  Установили экран в начале тропинки. Заодно проверили тропу. После землятресения оползень на той стороне рассыпался, образовав лаз неправильной формы. Пещера, как правильно угадал Алл, уходила далеко вглубь скальной породы. Соваться в неизвестную темноту желание отсутствовало. Ирвин решил ограничиться установкой нескольких маячков непосредственно у входа.

  Оставалось только надеяться, что местная фауна нанесла свой первый и последний бесцеремонный визит на стоянку.

  Но утром Ирвина и Алла разбудил навязчивый зуммер сработавшей внешней защиты. Похватав винтовки, выскочили наружу.

  Вчерашний самец озабоченно топтался возле экрана, но попыток пересечь его не предпринимал. Видимо, первая попытка и подпаленная в нескольких местах шкура напрочь отбили у него охоту соваться. Теперь самец деловито рассматривал искорки на траве, отряхивая с себя обгоревшую шерсть.

  – Смотри-ка, – восхитился Ирвин. – До чего умный!

  Ирвин показал несколько кусков обгорелого грунта, лежащих на стороне уступа. Кусков раньше не было. Выходило, что самец специально притащил их и бросал сквозь экран. Пытался понять, как проникнуть за заграждение.

  Ирвин подошел ближе. Самец увидел наблюдавших за ним людей. Пытливо оценив обстановку, он, как и в прошлый раз, неторопливо поднялся и ушел.

  – Думаю, больше с ним не свидимся, – захохотал Ирвин. – По крайней мере, до отлета. Но какой умный! Жаль, что жить им осталось всего ничего...

  – Что будем делать?

  – Начнем пораньше, пораньше и закончим. Все равно проснулись.

  На планете не было четкой смены суток. Скорость ее вращения вокруг собственной оси почти равнялась скорости оборота вокруг звезды. Поэтому, на той половине, где сейчас находились Ирвин и Алл, был сплошной день. Ночь, по расчетам, должна была наступить лет через пять. Время отмеряли по часам звездолета. Но, по крайней мере, было постоянно тепло.

  * * *

  – Как же эти человекообразные оказались на корабле?

  – О-о! Это произошло несколько позже... Где-то через полгода... И случайно... Так, Сашка?

  – Так...

  * * *

  Ремонт закончился. Навалилась скука.

  Отремонтированный корабль прочно стоял на стойках, готовый к взлету. Ирвин и Алл собрали инвентарь и аккуратно уложили его в грузовые отсеки. На карнизе остался только домик. Каюты не прельщали своей теснотой, а разборное жилище будило дух первооткрывателей.

  Проверка функционирования систем корабля, бесполезное занятие, скоро надоела. Можно лететь. Сканеры не улавливали опасности. Но это – пассивные сканеры, на показание которых влияла висевшая над головой полупогасшая звезда. Активные сканеры включать не решались... По понятной причине...

  Аборигены больше не донимали. Вообще исчезли, будто и не было.

  Ирвин занялся скалолазанием. В одном месте ему удалось подняться метров на десять. Застрял. Спуск оказался сложнее, чем предполагалось. Так и провисел на скале, пока Алл разворачивал пневмоподушку для мягкого приземления.

  Скалолазание отменили. Стало еще скучнее.

  ...Их привлек странный визг со стороны тропы. Все та же семейка человекообразных.

  Сгрудившись возле экрана, они истошно вопили. Выделялся самец. Грозным рыком перекрывая гомон остальных, он что-то объяснял на своем простейшем языке.

  Вдруг самец с размаха провел рукой по экрану. Пахнуло паленой шерстью. Стая заверещала. Но самец, как ни в чем не бывало, продемонстрировал обожженную руку. Экран жег, но не убивал. Глава семейства понял это.

  – Сейчас начнут порыв, – заключил Ирвин, схватив винтовку.

  Алл последовал примеру. Их и человекообразных разделяло метров сто открытого пространства. Аборигены не представляли особой опасности.

  Прорычав еще пару фраз, самец сильным ударом перекинул через экран одного из соплеменников. Тот отделался паленой шкурой, но визжал, будто сгорел заживо. Следом, подгоняемые мощными оплеухами, попрыгали остальные. Остался только самый маленький.

  Самец бережно сгреб его, прикрыл телом и прыгнул в экран. Получилось не здорово. Нагруженный, глава семейства затормозил и получил весьма приличную порцию электрошока. Пара шагов, он упал. Малыш выкатился из рук.

  Оглушительный визг потряс всю поляну.

  – Глянем, – предложил Ирвин.

  Самец представлял унылое зрелище. Дымящаяся шкура, закатившиеся глаза и застывшие в жуткой судороге мышцы. Но дышал. Прерывисто и не часто.

  – Эк, угораздило... Какого понесло, с малым?

  – Ребенок это. Продолжение рода.

  В вечном Городе нет детей. Они не нужны вечным. Вечные сами являются своим продолжением. Вне Города все по-другому. Если не хочешь, чтобы на тебе все закончилось, ты должен помнить о тех, кто будет после тебя. Самец спасал свое будущее.

  – Попробуем помочь?

  Аптечка-автомат никак не могла взять в толк, что ей подсунули. Она опутала тело кучей щупалец-сенсоров и слабо попискивала, жалуясь на нехватку нужных лекарств. Наконец электронный мозг что-то сообразил, и прямо в грудную клетку влилось нечто зеленовато-бурое. На этом аптечка прекратила свою работу.

  Ирвин и Алл молчали. Притихла и стая. Но агрегат, изобретенный много веков назад, не подкачал. Самец сделал свободный вдох и приоткрыл глаза.

  – Линяем.

  Люди отбежали на приличное расстояние.

  Еще не до конца очнувшийся самец зашевелился. Встал на колени и пополз к своим.

  – Силен, ничего не скажешь! – вновь восхитился Ирвин.

  – Их кормить надо... Как выпроваживать будем?

  – Поделимся из запасов. Не убудет.

  – Если еще знать, чем.

  – Что-нибудь растительное, белковое.

  Притащили банку консервированных белков. Аккуратно поставили метрах в двадцати от семейства и тихо удалились. Самец понял. Взяв банку, он критически обнюхал содержимое. Макнул палец, попробовал на вкус. Даже на этой обгорелой звериной морде явственно отразились и сожаление и разочарование одновременно.

  – Г-гы! – он будто смеялся.

  Глава семейства несколько раз пробежал возле экрана.

  – Просит выпустить.

  – Рискнем?

  – Может, уйдут...

  – Зачем тогда приходили?

  Экран выключили и для демонстрации бросили сквозь него кусок дерна. Самец спокойно дождался, пока люди отойдут, и быстро побежал по тропе.

  Его не было около часа.

  Назад вернулся с довольным видом, нагруженный круглыми желтыми шарами. Половину оставил хозяевам возле банки с белками. Вторую унес своей стае.

  – Похоже, что-то съестное.

  – Проверим.

  Экспресс-анализ ничего подозрительного не нашел. Не отравлено. Можно применять как пищу. Ирвин вонзил зубы в шар. Тот лопнул, разбрызгивая по лицу липкий сладковатый сок.

  – Можно есть. И не просто можно – а НАДО есть. Вкуснотища!

  – Не пронесет?

  – А хоть бы. Аптечка вылечит. Лично я выбираю кайф заодно с поносом.

  Плоды имели кисло-сладкий вкус и были абсолютно свежие. В них присутствовало все: и вода, и белки, и глюкоза, и куча витаминов. А еще это было невероятно вкусно. Хоть и нестерильно. Город никогда не баловал своих жителей подобным.

  – Вещь!

  – Ради этого стоило свалить из Города.

  – Погоди, толи еще будет.

  Алл вспомнил, что уже давно не контролирует человекообразных. Недопустимая оплошность. Похолодев от ужаса, он скосил глаза в сторону стаи. Ничего. Они просто ели. Только самец хитро, будто с издевкой, посматривал в сторону людей...