Текст книги "Ступени на эшафот"
Автор книги: Олег Малышев
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)
Оставшиеся до публикации два дня мы посвятили вхождению Ганса в образ. Как он играл! Звёзды театра меркли. Нам бы в Большом выступать. У нас ведь каждый хороший жулик непревзойдённый актёр и чем лучше он жулик, тем лучше он и актёр.
Первый прихожанин откликнулся на наше объявление в день его публикации. Он как нас увидел, немного было опешил ( Не знаю, кого он хотел тут увидеть. Поп как поп, и ученик при нём). Но тут, на наше счастье, как бухнет что-то на пол у соседей с верху. Ганс, молодец, не растерялся и как завопит, что он знал, что это должно было случиться и что это случилось и что само провидение, по воле звёзд привело его грешного к нам. Прессинг был жёстким. Уже через десять минут дядька был посвящён в самые сокровенные тайны мирозданья. Существующая его система ценностей была разрушена и отстроена вновь…, а ещё через двадцать минут наш первый прихожанин уже свято верил, что он действительно грешнее всех грешных и что только отец Гансаус может ему немощному и больному помочь изгнать силу нечистую и очистить от бесов и скверны, как дом его, так и душу его заблудшую. Не говоря уже о том, что только ему, как первому, дана возможность льготного оформления права для постройки храма своей души в раю.
Явно ошалевший от таких признаний и открывшихся перед ним перспектив, он не долго думал от каких грехов ему стоило бы откупиться. Он оплатил общую сумму, по всем пунктам прейскуранта загодя, так сказать на всякий случай.
Тем временем внизу у подъезда собиралась очередь. Оглядев её из-за занавесок, мы выбрали в толпе нарядную даму «бальзаковского» возраста. Красная куртка и чёрные кожаные штаны были ей очень к лицу. Перекрестившись я пошёл её приглашать.
Очередь было рассерженно загудела, что в очереди не соблюдается очерёдность. Но я им напомнил, что не человек устанавливает очередь, и что всё определено для человека свыше и, что сейчас луч осветил и указал на эту даму. Девушка расцвела. Я проводил её в нашу квартиру на втором этаже, где полумраке, отрешённый от всего мирского, почему-то в позе лотоса, посреди комнаты сидел святой Гансаус.
Оставив их наедине, я вновь вышел к очереди и обратился к ним с речью: – Милые моему сердцу братья и сестры. Отец Гансаус святой человек, он никому не может отказать в милости, в помощи и сочувствии. Но общение его со страждущими не есть его воля, но воля пославшего его. Ибо сказано. Много званных, но мало избранных. И только на того, на кого укажет перс Господен, он и сможет принять. А посему, да простит вас Господь, более нововикарий, святой отец Гансаус, принять сегодня никого не сможет. И идите вы все с миром, до завтра. Народ ворчал, но стал потихоньку расходиться.
Ганс тем временем вовсю причащал прихожанку. Грех из неё выходил со стоном и скрипом дивана. Старый, наверное, был грех, приставучий. Я не стал мешать великому таинству и пошёл на кухню.
Отец (единорог необъезженный) заставил просидеть меня, как минимум полчаса. Но вот зашумела в душе вода, потом мимо матового стекла кухонной двери проплыли две тени. Щелчок замка и голос Ганса – Дщерь моя, молись и не греши более. С сего дня ты чиста, как Дева небесная. Иди с Богом! Аминь.
Аллелуя! Воскликнул довольный Ганс, как только дверь захлопнулась. – Сто долларов и приглашение очистить её дачу в ближайшие выходные. Эта работа как раз для меня! Люблю свою работу!
Я знал, что мои увещевания никакого толку не дадут и промолчал.
Так прошло дней десять. Работать попами было интересно. Все хотят быть поближе к Богу. И глупости людской придела нет. Мы принимали в день по несколько человек. Причащение. Отпущение. Выбор собственного места в раю. Я не мог нарадоваться глядя, как пополняется и растёт наше с Гансом благосостояние, с какой любовью и трепетом смотрели на нас счастливые наши прихожане. Мы были первыми!
Вот только стал Ганс меня последнее время что-то беспокоить, жалуясь на то, что мы якобы богохульствуем. Его видишь ли тягость греха лишила аппетита, покоя и сна. Повадился он на ночь глядя к церкви ходить, где по его словам, он грешный замаливал свои грехи. Всяко бывает с человеком. Может и в правду ему было тяжело.
Как же был я был наивен. Святая простота. Увы, я это понял слишком поздно, только тогда, когда бежал к окну спасаясь от разъярённого прихожанина, причащённого нами на прошлой неделе. Оказывается Ганс между делом, пока причащал его, украл у того часы, и он случайно увидел сегодня их на руке Ганса, как обычно игравшего в рулетку в одном из казино Калининграда. Да. Я никогда бы не поверил, что за время полёта из окна второго этажа можно столько успеть понять и о стольком подумать… и так всегда, до следующего раза. Дальше будет ещё интереснее.
Приключение второе, будь оно не ладно.
Следующий раз не заставил себя долго ждать. Помню, как я тогда из окна квартиры прыгнул и провал…Яркий свет пронзил всё небо. От сияния разверзлись небеса. Открытые миры.
Ничего себе полёт. Не сплю ли я?!
В низу возле киоска «Пресса» народ что-то толпится. Господи, а как же это так, они в низу, а я в верху. Заглянул я с верху в газетку, которую читал какой-то студент. Господи! Да я же помер.
«Некролог.
Вчера в городе Светлогорск, по улице Песочной, дом пять, на придомовой цветочной клумбе, был найден мёртвым помощник нововикария отца Гансауса. По версии следователя, при прыжке из окна квартиры, святой Парфентий неудачно приземлился на голову. Травма была не совместима с жизнью. Вечная ему память и покой.»
Я потрогал голову. Да нет, не болит, кажется. Я ущипнул себя за руку, тоже не болит. Как это так? Тут не болит, там не болит, а я помер.
Долго думать мне не дали. Подлетели ко мне два архангела в чёрных одеждах, взяли меня под руки и понеслись мы куда-то в даль невиданную. Полёт, где секунды сродни жизни…. Прилетели мы в чистилище видно , везде дым, огонь, крики и жалобные стоны. Скрутили меня и засунули в клетку над кипящим жерлом. Боюсь, что это правда об геенне огненной и гореть мне тут синем пламенем. Жалко мне себя стало, ведь я ещё такой молодой.
В муках и ожидании неминуемого конца я провёл дня три, ну, или два. Тут ведь часов нет. Я и покаялся и клятвенно себя заверил что уж больше-то маху я не дам и что впредь буду жить добропорядочным гражданином, примерным отцом и мужем. Да и вообще, кем угодно. Только спаси, да помилуй.
В общем утром, какого– то дня опять прилетели архангелы. Вновь взяли меня под руки и понеслись мы под облака. Полетели, прилетели. Красота то какая! На большом белом облаке, в окружении ангелов, сидит на золотом троне Некто. Его не разглядеть. Он ликом похож на солнце. У ног его раскинулись земные просторы в 3D формате и со стерео звуком. Всё, что интересно, выводится на большущий экран в масштабе, где видно каждую жилочку у человеков, каждую их мыслишку.
Тут двинули меня по спине и я пал ниц перед Всевышним.
– Ну что, святой отец, доигрался, допаскудничался? Я долго о тебе думал, Парфентий. Место твоё в аду. А уже ад я тебе, обещаю, устрою настоящий. Взвоешь. Посидишь, подумаешь там, поумнеешь может, а потом посмотрим. Убрать его с глаз моих.
Вот те, кто бы мог подумать. В мгновение ока.
Сущность мою уменьшили, сплющили, подравняли, подстучали и… засунули в голову одному философу. Я туда, я сюда. Выхода нет. Слизкие стены, день ото дня, день за днём. Сколько я в голове у него прожил я не помню. Но это был точно ад. Котёл, где мозг варится, варится, бурлит, кипит, искрится. Где ты думаешь, думаешь, думаешь. И днём и ночью. Где понимаешь, что ничего не можешь придумать. Что никогда не познаешь тайну бытия и никогда проект не осознает мысль Создателя, что выхода из черепной коробки нет. Никто и ничего тебе не поможет. Любой найденный выход это иллюзия. Подсознательно всё равно понимаешь, что ты думаешь, думаешь, думаешь. А решения нет, нет и нет, и не будет. Это точно ад – бушующий мозг сумашедшего философа.
Сколько это сумашествие длилось? Да наверное всю жизнь того философа.
Ну вот как -то однажды, ко мне истерзанному бредовыми мыслями опять прилетели архангелы. И вознёсся я с ними до седьмого неба. Привели они меня под очи Всемогущего.
– Вот смотрю я на тебя, сущность. Не исправился ты за время своего заточения. Рано философ помер. Довёл ты его. Жалко парня. Я этого философа завтра к себе призову. Судить не буду. За что его судить? Это ты ему такую жизнь устраивал. Я его опять человеком на землю отправлю Пусть поживёт, отдохнёт от тебя.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
