Текст книги "Спорные тайны. Часть 2 (СИ)"

Автор книги: Олег Северюхин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Но перевербовали князя Владимира в свою веру и начался закат славянства. Кровавый.

Пришел к власти по-голландски настроенный царь и начал голландить всю Россию, вырывая все с корнем и выжигая огнем. Даже флаг у России голландский, только перевернутый.

Потом царями стали немцы и начали немечить Россию.

Потом пришли марксисты – начали марксистить Россию огнем и мечом.

Потом пришли западные демократы и стали демократить всю Россию, загоняя ее то в большой теннис, то в дзю-до или в горные лыжи. Хорошо, что не в сумоисты. Тогда весь парламент и правительство были бы с огромными животами и этими животами стукались для поиска истины. У кого больше живот, тот самый большой начальник, башлык и значит самый правый во всем.

Потом пришли капиталисты и стали Россию капиталистить, но уже по-новому и с западными ценностями, для которых русский дух – это как красная тряпка для быка в Испании или слово еврей для Гитлера.

И вот среди всего этого западничества и восточничества христиане и мусульмане ищут русский дух или русскую идею. Русскую идею нужно искать на Руси.

Русичи всегда были толерантны, по-русски говоря – терпимы ко всем религиям, и не нужно идею искать по закоулкам с фонарем среди бела дня, она есть в народе. В его единстве.

Наш народ разъедает все то, что приходит извне и все то, что отторгается всем миром. А все потому, что нет почитания родителей своих и гордости за свое Отечество. Да и Отечество свое о людях своих заботится постольку, поскольку если не заботиться, то о государстве вообще никто заботиться не будет.

Собственно говоря, все программы работы нашего института и есть программа летнего обучения Васи Силаева. Я не знаю, как там у них, но это, пожалуй, интереснее будет, чем модные сейчас ролевые игры.

На службу в органы

Прошло три года. Капитализм рос и крепчал, являясь все таким же чуждым элементом нашего общества.

Наш институт остался таким же маленьким, но это на поверхности, а внутри он разрастался не по дням, а по часам.

Большинство тем стали закрывать, вернее, засекречивать. Многие работники только числились в институте, и их вообще никто не видел в глаза. Даже я, как директор института, хотя знаю, какие темы и где разрабатываются.

Это говорит о том, что идея создания подобного института была очень своевременной и важной. Как и нанотехнологии. Мы вот только сейчас подходим к нанотехнологиям, о которых наши предки и слыхом-то не слыхивали. Но, если поплевать в кипящее молоко, то есть прибавить к кипящей массе нанокомпоненты из организма определенного человека или животного, то агрессивная среда превращается в пассивную среду с явно выраженным косметическим эффектом, превращая невзрачного человека в красавца писаного. Вы думаете, сказка "Конек-горбунок" появилась на пустом месте?

Или возьмите старое выражение "сердцем чуять". Сердцем, конечно, ничего не почувствуешь кроме инфаркта, да и инфаркты порой проходят безболезненно, а вот установление телепатической связи с интересующим объектом налицо.

Повсеместная телепатия, конечно, не нужна, но для определенных лиц и в интересах государства это достаточно ценное приобретение. Дыму без огня не бывать.

Возьмите шапку-невидимку. Эффект невидимости уже доказан и существует немало способов достижения этого эффекта. Но только с помощью технических средств, а не с помощью тех способностей организма, которыми пользовались наши предки.

А сапоги-скороходы? Сапоги – это просто отличительный признак человека, которого назначили на должность скорохода за то, что он очень быстро бегал. А насколько быстро он бегал? Что ему придавало такую способность? Вот над решением этих проблем и бьется одно из подразделений моего института.

Мы сможем без применения каких-либо фармакологических средств, без химии, без допингов увеличить результаты наших спортсменов, поставить на ноги неходячих людей, повысить мобильность наших спецподразделений.

Или скатерть самобранка? Это уже люди придумали, что на ней появлялись кувшины и рюмки, тарелки и вилки, для красоты, так сказать.

Была какая-то биологическая основа, на которой методом гидропоники либо посева клеток органических веществ выращивалась масса, пригодная для питания моряков и пеших путешественников. В принципе, с увеличением количества населения земли и уменьшением количества пищи данная методика будет востребована.

Или трава-ограда и деревья-сторожа? А изучение языка зверей и птиц? Это еще несколько шагов на пути к взаимодействию с природой. Нашим предками удавалось многое, а вот мы оказались неблагодарными наследниками.

А сейчас посмотрите, сколько усилий нами было затрачено для организации этого института. В других странах за эту идею ухватились бы сразу и создали все условия. Только работай и выдавай на-гора то, чего нет ни у кого, стоит дешево, а прибыль сулит высокую. Они же наши поговорки используют, наших специалистов и над нами смеются. Я бы на их месте над такими людьми тоже посмеялся.

Что за поговорку они используют? Да всем известную: ремесло не коромысло, плеч не оттянет, а само в рот протянет. Они всю поговорку используют, а мы только вторую половину.

Вот тут и следующий вопрос возникает – а почему так дело вышло? А вы посмотрите, кто у нас на воеводстве сидит? Либо медведи полные, кто только топать ногами умеет да рычать – разорву, раздеру, если к утру вершки и корешки не соберете, либо молодое поколение руководителей, у которых за спиной всегда висел лозунг: "Кибернетика – продажная девка империализма. И. Сталин!" и "Кибернетика – наука мракобесов!".

Любая попытка движения вперед пресекалась, шаг влево, шаг вправо – попытка к бегству, прыжок на месте – провокация. Лучше спокойно сидеть и ждать, когда кто-то в рот протянет.

Наше изобретение – дурь. Западное такое же – гениальное.

На воеводство назначали людей тупых, но исполнительных. И еще преданных. Они и себя окружали такими же – тупыми и исполнительными, причем исполнительными до такой степени, что если им поручить бить поклоны, то они и лоб себе разобьют.

И вот они создали такую машину, а по-современному – управленческий аппарат, настроили ее и запустили в работу. И он успешно работает до сегодняшнего дня, расшибая кому надо лоб и вышвыривая из себя неугодных, вознамерившихся заменить шестеренку или выбросить целый узел для улучшения работы.

Самонастраивающийся механизм, который не могли сломать ни революции, ни перестройки. Этот механизм мгновенно приспосабливается к любой эволюции, не меняя своей сути.

Если сегодня взять и проверить всех чиновников группы "А" на знание ими компьютеров и компьютерных технологий, использование современных методов управления, то страна наша после окончания экзамена будет полностью обескровлена. Или останется человека два-три на своих местах.

И о каком же движении вперед можно говорить, если самые современные компьютеры стоят в начальнических кабинетах в качестве иллюстрации, что и мы, мол, тоже не чужды современным веяниям и используются в лучшем случае в качестве видео или музыкального проигрывателя, а такие же компьютеры у секретарш для раскладывания пасьянсов.

Как ни крути, а научный прогресс в нашей стране идет только по указке сверху. Будет директива – будет прогресс, не будет директивы – разойдись, какого хрена тут собрались?

Нашему бы народу да умную голову сверху поставить, а в голову эту мозги вложить, то понеслась бы русская тройка по неровному шляху нашего прогресса...

Хотя верится в это с трудом, потому что тройка в нашем понимании навсегда врезалась в качестве триединой задачи построения коммунизма и особой тройки в составе первого секретаря обкома, прокурора и начальника НКВД, наделенных правом вынесения любых приговоров без суда и следствия. Так на тройке можно принестись прямо к другой тройке и стоп, телега!

А недавно вызвали меня в одно учреждение на одной знаменитой площади, где работают люди с холодными руками, горячей головой и чистым сердцем (или все наоборот) и начальник их, повышенный с должности председателя до должности директора, говорит мне:

– А что вы скажете, если мы прямо сейчас одним росчерком пера вам, старшему лейтенанту запаса, присвоим звание полковника с выдачей окладов и пайковых денег, обмундирования всякого, пистолет именной и удостоверение в красной корочке, которое откроет вам двери всюду, а?

– Спасибо, – говорю, – за оказанное доверие, да только скажи я "да", как вы меня сразу через день на ремень, еще пошлете куда-нибудь портянки пересчитывать да зачеты по строевой подготовке принимать.

– Ну, что вы так плохо думаете о наших органах? – обиделся начальник. – Это в армии, а в органах совсем по-другому.

– Я, товарищ начальник, после университета сразу был в двухгодичники зачислен на Дальний Восток в центр управления группировкой спутников связи. Начальник Центра майор, умница необыкновенная, кандидат наук, однозначно стал бы начальником центра управления космическими полетами. И вот приходит проверка во главе с командующим. Начальник мой докладывает, что так вот и так, а командующий смотрит на него и говорит:

– Это что у тебя за прическа, майор? Ты где служишь? Ты какой пример подаешь офицерам и всем военнослужащим вверенного мне округа, а? – Поворачивается к порученцу и говорит, – Снизить в воинском звании на одну ступень, – развернулся и вышел. А в армии такие вещи делаются быстро, позвонили в кадры, через полчаса генерал прямо на спине порученца подписал приказ, другой порученец с майора погоны срезал, а кадровики смотрят – майора-то уже пора в подполковники представлять, а он капитаном стал и сразу срок службы у него взял и вышел. Как у поляков, думали с немцем повоевать еще, пол-Польши за спиной, повернулись, а там уже Красная Армия стоит. И уволили капитана. Через час командующий и этот приказ подписал. Получилось, что с волчьим билетом. Сейчас этот генерал в клубе военачальников заседает, мудрости военной учит, а капитан тот сгинул, ни слуху, ни духу. Такая вот участь у всех наших Левшей.

– Я же говорю, что это в армии, а вот в органах..., – начал оправдываться начальник.

– Знаем мы и органы, – не сдавался я. – В годы моего офицерства послали меня с отделением солдат на усиленную охрану границы на пограничную заставу на остров, половину которого китайцам отдали. Дали нам фуражки зеленые, погоны заменили. Смотрю я, а там офицер мне знакомый, старший лейтенант, портянки и белье пересчитывает, а записи в блокнотик на китайском языке делает. Мы с ним в университете познакомились, их ваше ведомство направило к нам в университет китайский язык изучать, чтобы стать военными дипломатами. Стоило ли язык иностранный изучать, чтобы портянки пересчитывать? Вот и органы ваши.

– Да это было в тот период, когда погранвойска были выведены из наших органов, а сейчас они снова в наших органах и сейчас с этим делом полный порядок, – уже бодро заговорил высокопоставленный человек...

– Конечно, когда войска вывели из органов, то у них каждый стал занимался своим делом, а как в органы вернули, то снова дипломаты поехали портянки считать, – подлил я масла в огонь.

– Ну, вот что, товарищ профессор, мне нужно ехать на совещание, поздравляю вас со званием полковника и до свидания, – не выдержал спора руководитель и быстро убежал от меня.

Так вот я и стал полковником, подчиняюсь военной дисциплине и требую это от своих подчиненных, но только тогда, когда они это заслуживают. Наш институт долго футболили в разные организации, пока, наконец, не нашелся самый спокойный хозяин, у которого на гербе девиз: "Отечество. Доблесть. Честь".

Хотя я и бурчал по-штатски, но кое-какую независимость себе выбил. А второе, подойдет к тебе человек служивый, которому право дано самому себе помощников выбирать, и скажет:

– Отечество наше в опасности. Помоги нам.

Не знаю, кто и как ответит. Представляю варианты ответов:

– Да я сейчас расскажу о вас во всех средствах массовой информации.

– Я обращусь во все международные правозащитные организации.

– А пошли вы все...

Ответ этот будет служить показателем здоровья нашего общества. Что было бы в древнерусские времена, если бы воевода на свое предложение-просьбу такие же ответы получил? Варианты ответов додумывайте сами. А он всего один.

Вася Силаев

В гости к Силаевым я выбирался почти ежегодно и стал как бы вроде родственника в их семье, хотя и жил в гостинице. Часто мы гуляли с Васей одни в парке, разговаривая на различные темы.

Вася рос и взрослел прямо на глазах. Он оставался обыкновенным мальчишкой, но мальчишкой, который знает свое предназначение в жизни.

– Я буду воином, – говорил он мне.

– Правильно, – поддерживал я его, – каждый мужчина должен быть защитником своей страны, воином. Изучишь военное дело, станешь офицером, будешь командовать десятками, сотнями, тысячами воинов и будешь настоящим защитником.

– Нет, я буду воевать один, – как-то задумчиво произнес Вася и добавил, – но для этого нужно очень много учиться. Нужно быть на голову выше своих врагов, но не дать им догадаться об этом.

Что-то и мне в последнее время стало казаться, что Вася намного умнее того мальчика, каким мы привыкли его воспринимать.

Я сидел на скамейке на аллее, усыпанной золотыми кленовыми листьями, и смотрел, как мальчик, расставив в стороны руки, падал на собранные дворником подушки опавших деревьев.

Я бы тоже принял участие в его игре, только возраст мешает. Хотя разве возраст помеха тому, чтобы каждый человек почувствовал себя ребенком? Я встал и направился к нему, как вдруг увидел огромного ротвейлера, несущегося прямо на мальчика.

Как всегда, собака была без намордника (нужен закон, чтобы хозяева бойцовых собак на прогулках надевали намордники на себя, если они не хотят надевать намордники на своих воспитанников).

Вася изготовился к обороне, я бросился ему на помощь, но вдруг между мальчиком и готовящейся к нападению лоснящейся собакой появился волк. Ротвейлер круто затормозил и, как шавка, поджав хвост, с визгом бросился наутек, не заметив и хозяина. Вася подошел к волку, обнял его, что-то сказал и волк исчез.

К нам подошел хозяин ротвейлера. Точно говорят, что животные похожи на своих хозяев.

– Что вы сделали с моей собакой? – загавкал он. – Да я вас по судам затаскаю. Куда вы свою собаку дели?

Так меня подмывало врезать по этой жирной красной морде с узенькими глазками, но Вася, вероятно, почувствовав мои намерения, взял меня за руку и потянул в сторону своего дома.

После прогулки был чай с привезенным мною "Пражским" тортом. Есть один секрет: знаю, где их делают.

Вася после чая пошел делать уроки, а мы сели в уголок с родителями, чтобы обменяться мнениями.

– Я просто удивляюсь своему сыну, – сказала его мать. – А я так боялась отпускать его неизвестно куда. Сейчас совершенно спокойно отношусь к его каникулам. Он такой же мальчишка, как и все, но есть в нем скрытая серьезность и принадлежность к какому-то важному делу. Он не ищет с кем-то ссоры и уходит от навязываемых конфликтов. Не то, что он убегает от них, он проходит сквозь них. Он очень много знает, но никогда не обнаруживает свои знания, если они выходят за рамки школьной программы.

– Прилежный ученик, – говорят про него.

Девочки относятся к нему с какой-то непонятливостью – не лидер и не дает никому наступить себе на хвост. Держится в сторонке. Знает все. Его укоризненный взгляд смущает всех. Преподаватель естествознания на него нарадоваться не может. С учителем труда дружеские отношения, любит строгать дощечки и какие-то приемы работы у него, которые нигде почти не встречаются, но ловкие и умные.

– Учителя у него хорошие, – сказал отец, – мудрые. Агрессивность не показатель ума. Умение дать отпор иногда важнее "воспитательных" военных походов. Видел я, как он дрался со старшим мальчишкой. Я уже бегом побежал, но потом остановился, потому что помощь сыну была не нужна. Он свободно уходил от ударов и захватов, выматывая своего соперника. Потом легко уложил его на землю и поставил коленку ему на грудь.

– Давай дружить, а не враждовать, – сказал Вася и протянул руку поверженному противнику.

Тот был вынужден принять протянутую руку. Другом он не будет, это точно, будет копить месть, но зато на виду, а не втайне. Периодически нужно будет его принуждать к дружбе, он и привыкнет к тому, что мирная жизнь приносит намного больше выгод, чем вражда. Я сам до этого всего лишь недавно дошел, а Вася это понял с детства.

– Звоните мне, если что, – сказал я родителям, – я, почитай что, Васин крестный родитель и несу за него ответственность.

– Вася, – сказал я мальчику, – давай прощаться, я уезжаю, но на следующий год буду снова. Ты не дашь мне почитать свои дневники? Для подготовки воина-одиночки нужна хорошая память и хороший слог, чтобы сообщения твои из стана врага никто двояко не обмысливал. А мне нравится, как ты пишешь.

Вася подал мне четыре тетрадки и крепко пожал руку.

Дневники я начал читать прямо в вагоне поезда.

Дневник Васи Силаева. Лето второе

На поляне меня встретил верный друг Сав. Лизнул в лицо.

– Как отдыхал, Вася? – спросил он.

– Я скучал без тебя, Сав, – ответил я и обнял его за шею.

– Я тоже, – сказал волк и вильнул хвостом. – Пойдем, – потянул он меня за рукав, – там все собрались, не хватает только тебя. Знаешь, как плохо одному сидеть и ждать, так и хочется завыть.

Мы вприпрыжку побежали к нашему дому. Все наши мальчики и девочки сидели за большим деревянным столом. Перед каждым стояла большая глиняная кружка с молоком и лежал большой кусок ржаного хлеба. Такие же кружки стояли перед Велимудром и тетей Любой.

– Опоздавший сейчас расскажет всем стишок, – сказал Велимудр, – вот тебе пять минут, Вася, приготовься и расскажи.

Я стал думать, какой же стишок рассказать ребятам, и ничего не приходило в голову. Я забыл все фамилии поэтов и все стихи, которые учил. А рассказывать нужно, не хочу, чтобы Велимудр укоризненно помотал головой, если я не справляюсь с заданием. Я стал быстро сочинять.

Я рад с друзьями за столом

Испить с дороги молока,

Собранью бью своим челом

И вот вам всем моя рука.

Я прочитал это стихотворение, и все засмеялись. Засмеялся и я. Первый раз и за пять минут, извините за огрехи. Засмеялся и Велимудр:

– За находчивость хвалю, а стихами заниматься – велю. Вдруг у нас свой Пушкин появится, негоже таланты в землю зарывать. В этот раз мы все продолжим изучение трав земли нашей и будем играть в прятки. С вами будет заниматься учитель Нехор. Он припоздал, так же, как и Вася, видать, дела срочные задержали.

Только он это произнес, как вошел учитель Нехор, и все снова засмеялись. Нехор нахмурился, но долго хмуриться он не умел и, насупив брови, спросил:

– Над кем смеетесь? Над собой смеетесь, – и засмеялся сам. – А сейчас ищите меня, – сказал он, взмахнул плащом и исчез.

Все начали озираться, а Велимудр сказал:

– Брат Нехор, не пугайте нас своими исчезновениями, попейте лучше молочка да расскажите отрокам, где и как вы будете заниматься с ними.

Нехор вышел из-за спины Велимудра, присел за стол. Тетя Люба принесла ему молока с хлебом. Нехор степенно начал рассказывать, что заниматься мы будем на природе без наших волков. Волки эту науку хорошо знают, а нам нужно будет изучать все с азов, чтобы земля и все, что на ней есть, помогали нам не обнаруживать себя, когда это не нужно, и исчезать тогда, когда это нужно.

– Будем играть в прятки в лесу. Кто со мной? – спросил он.

– Я!!! – крикнул каждый из нас, и мы сразу захотели бежать в лес прятаться, но Нехор остановил нас и сказал, чтобы мы сначала отдохнули, а завтра сразу после завтрака и начнем занятия.

Мы все соскучились и стояли у дома группками, рассказывая, кто и что видел, как учатся в разных школах. Каждый поглаживал по голове своего волка, молчаливо показывая, что его волк самый лучший. Волки это чувствовали и щурились на солнце, готовые по любому движению глаз стремглав помчаться за тем, что попросит его друг.

На ужин были каша и чай. Мы еле съели его, и пошли в свои комнаты. Вернее, волки потащили нас в наши комнаты, потому что нас сваливал сон, и мы были готовы улечься прямо у стола, так мы устали в первый день после прибытия в нашу летнюю школу.

Утром нас разбудили колокольчики коров, идущих на выпас. Я проснулся и сначала не мог понять, где это я, а потом вспомнил. Переоделся полотняную рубаху, такие же штаны, зашнуровал опорки и побежал на завтрак и на занятия. Опорки – это не обрезанные сапоги, а самодельные кожаные ботинки, очень удобные и бесшумные для прогулок по лесу.

Нехор ходил с нами по лесу и рассказывал, как нужно маскироваться и как различать зверя, чтобы и самому оставаться невидимым.

– Вы живете в городах, – говорил Нехор, – а город – это большой лес и законы леса вполне применимы к условиям города. Только умный это сделает, а кому-то и невдомек, что же можно применить в городе то, что вы постигнете сейчас.

Одежда по цвету должна соответствовать фону местности, чтобы человек сливался с ним и становился неотличимым от него. Попугай может быть незаметен там, где все попугаи, но не там, где все соловьи.

Учтите и сезон ношения одежды. Не надевайте зимой все черное, а летом все белое. Одежда должна быть "пятнистой" и переходы цвета на пятнах не должны быть резкими.

Не нужно четких контуров своей фигуры, особенно головы и плеч. В лесу, в поле, на болоте и в городе человека труднее разглядеть, если очертания его фигуры будут "размазанными" – неясными, расплывчатыми, взлохмаченными и несимметричными. Иногда неподвижность маскирует намного сильнее, чем все вышеперечисленное.

Лучше, если ваши движения будут мягкими и "кошачьими".

Старайтесь избегать демаскирующего фона неба и воды. Нужно чаще находиться в тени, которая скрывает человека так же, как и темнота.

Следите за тем, как маскируются животные. Например, жаворонок. Вот он опустился на землю. Стоит отвести взгляд, и вы не увидите его, хотя он сидит на прежнем месте. А если он побежит, то и заметить его нетрудно. Главный способ маскировки – неподвижность в сочетании с цветовой гаммой одежды, соответствующей фону.

Некоторые звери и птицы часто ложатся и лежат, как мертвые, без всякого движения, как говорят, "западают".

Звери иногда прячутся, забиваясь под корни деревьев, коряги, в подвернувшиеся норы и так далее. Особенно часто так делают раненые животные.

Утки нередко ныряют и, схватившись клювом за подводные части растений, не всплывают на поверхность.

Часто животные скрываются в зарослях, в траве, в ветвях деревьев (птицы, белки, бурундуки, куницы, соболя, рыси, росомахи и другие), в норах, ныряют в снег (как это делает горностай) или в воду (водоплавающие птицы, выдры, норки, ондатры). Все способы укрытия перечислить невозможно. Как правило, и звери, и птицы безмолвны. Лишь в случаях действительной надобности или при сильном возбуждении они подают голос. Даже сильная боль при ранениях редко заставляет их кричать.

Звери обладают способностью ходить без шума. Это относится не только к хищникам, но и для их потенциальных жертв.

Дневник. Лето второе (продолжение)

Используя рассказы Нехора, я прятался в лесу, а Сав искал меня и всегда находил. Иногда он специально проходил мимо меня, и я радовался, что наконец-то умею прятаться, но увидев хитрое выражение на мордочке моего волка, я понимал, что он просто хотел сделать мне приятное.

Сав разбирал мои ошибки и показывал, как лучше спрятаться так, чтобы никто не нашел.

– Высота укрытия должна быть не выше высоты того зверя, который тебя ищет, – наставлял меня Сав.

Мы тренировались не только в лесу, но и в нашем жилище. Старались приспособиться к условиям обитания и не выделяться там ничем, не забывая, кто мы и что нам нужно сделать.

– Не обязательно одеваться в кричащие цвета, – говорил нам Нехор, – громко кричать и привлекать к себе внимание, доказывая, что ты самый лучший, самый способный и самый подходящий для всех дел. Для скоморохов это нужное качество. Как же ты будешь веселить людей, кто тебя будет слушать, кто тебе будет радоваться, если ты незаметный человек? Для человека, несущего свет истины, главное качество – знания и умение воздействовать на людей. Для этого и нужно подойти к ним так, чтобы они не пугались тебя, чтобы они чувствовали в тебе своего и не боялись открыть для тебя сердце и свои мысли.

Яркие костюмы нужны и для воевод. Блестящие панцири, яркие накидки, золотые и серебряные бляхи за доблесть украшают его, показывая, что человек он доблий и в бою равных ему нет. Во времена ранние бляхи за доблесть просто так никому не давали. Попробуй-ка, надень кто ее в боях не участвовавший? Всему роду его прозвище дадут обидное, и никто и никакими подвигами не сможет это прозвище отмыть.

Вам же нужно быть князьями, воеводами, наставниками и скоморохами одновременно. Вот и думайте на досуге, как все эти качества совместить в себе одном. А для того, чтобы вы могли быть такими, как наш Велимудр, вы должны знать все. Но знать все невозможно, – скажете вы мне, – и будете правы. Образованный человек знает обо всем понемногу и как специалист – все о немногом.

А сейчас о том, что значит стать невидимым. Невидимым можно стать только двумя способами. Первый способ заключается в том, что вы производите действие, отвлекающее внимание смотрящих на вас людей, и сразу же стараетесь слиться с окружающим вас фоном или спрятаться за укрытие.

Иногда достаточно отвернуться, чтобы не было видно вашего лица, снять шапку или какой-нибудь элемент одежды для того, чтобы вы уже были не тем, кем вас видели за мгновение до этого. Это самый простой способ.

Второй способ более сложный и вы будете учиться ему на протяжении всей жизни, приезжая к нам в гости или приезжая для того, чтобы еще поучиться еще чему-нибудь.

Этот способ заключается в том, что вы должны внушить смотрящим на вас людям то, что вас нет. Они видят только то, что находится за вашей спиной. И после этого вы спокойно можете уйти, потому что люди уже наяву будут видеть то, что было за вашей спиной. Все самое сложное на самом деле оказывается не таким уж сложным для того человека, который умеет что-то делать.

Мы с вами будем изучать классические способы гипнотизации при помощи левитации рук, маятника, гипнотизации счётом, научимся незаметно проводить тесты на внушаемость, освоим внушение и кодирование, пройдем курс наведения транса на одного и нескольких человек одновременно.

Для этого мы будем учиться тому, как составлять текст и строить свою речь так, чтобы они были гипнотическими; как гипнотизировать не только голосом, но и взглядом, жестами; как сделать свою речь убедительной и понятной; как получать скрытую информацию от собеседника; расскажем, что такое цыганский гипноз, как противостоять манипуляциям и воздействиям; научим использовать возможности гипноза для быстрого освоения новых навыков и поведения.

Факультативно обучим вхождению в состояние сверхобучаемости, преодолению стрессов и стрессовых ситуаций, запуску естественных процессов оздоровления организма.

Вместе со мной вас будет учить наш коллега Здрав, сведущий в возможностях нашего организма и здоровья.

После лесной прогулки учитель Влас занимался с нами чудесными свойствами деревьев, а после обеда и отдыха учитель Хор читал нам рассказы из истории Древней Руси, и кто мы такие – русские".

Я закрыл дневник и задумался о том, что при такой системе образования к восемнадцати годам вырастет человек, полностью готовый к любому виду деятельности на благо своей родины – ученый, поэт, врач, воин, защитник от смуты и добытчик недобрых замыслов соседей.

Прикрыв глаза под перестук вагонных колес, я задремал. Привиделось мне, что Вася Силаев в чалме и длинном халате бредет по шумному восточному базару, приценяясь к янтарному урюку, пробуя на вкус прозрачный кишмиш и сообщая, что ищет гранатовые четки баройе зане ман (для своей жены).

– Агаи (господин), – сказал хозяин лавки, – у нас есть четки из сириамского граната, заходите, пожалуйста, к нам, мы вам покажем и серьги из александрийской бирюзы.

Отзыв для пароля был назван правильно. Василий зашел в коморку купца.

– Салам алейкум, агаи, выпейте чашечку исфаганского чая с наватом, – предложил хозяин.

– Моташаккерам (спасибо), агаи, – сказал Вася, – но у меня мало времени.

Купец подал листочек бумаги с арабской вязью и арабскими цифрами.

Тот, кто предполагает, что арабские цифры это те, которыми мы пользуемся, тот глубоко ошибается. К примеру, цифра ноль – ?, один – ?, два – ?, три – ?, четыре – ?, пять – ?, шесть – ?, семь – ?, восемь – ?, девять – ?.

Колонки цифр сливались с арабской вязью. Было трудно что-то понять обыкновенному человеку, не привыкшему к непонятным буквам и манере писать справа налево, но Василий внимательно всматривался в них, запоминая содержание.

Вдруг дверь коморки вывалилась под сильным ударом, ввалились жандармы с пистолетами. Старший из них закричал, выхватив из рук Силаева бумажку:

– Мы поймали тебя, руси (русский) пэдаре сухте (сын сожженного отца)!

Василий поднял одну руку, внимательно посмотрел на жандармов и пошевелил пальцами. Все застыли, в том числе и купец. Вася встал, забрал из рук жандарма бумажку и сказал:

– Через пять минут после моего ухода вы все проснетесь, и не будете помнить ничего из того, что произошло. А вам, – он обратился к жандармскому сэтвану довом (лейтенанту), – придется извиниться перед уважаемым купцом за сломанную дверку его офиса.

Василий вышел на улицу и растворился в шумящей массе восточного базара.

Кто-то постучал дверь, я вздрогнул и проснулся:

– Постель брать будете? – осведомился проводник.

– Да, спасибо, – сказал я, отдал деньги и заказал себе стакан чая.

Интересный сон. Как будто я сам там был в качестве свидетеля.

Я выпил чай с бутербродами, которые для меня приготовила Васина мама, улыбнулся, вспомнив это простую и добрую семью, расправил постель и лег на свою полку, вытянувшись во весь свой рост. А рост мой небольшой. Сто семьдесят шесть сантиметров. Самый что ни на есть средний рост.

Курортный сезон прошел. В спальных вагонах было полупусто. Я приподнялся, протянул руку, чтобы защелкнуть внутренний замок купе, но дверь вдруг открылась, и я оказался сидящим с протянутой рукой к женщине, которую можно назвать прекрасной в синеватом свете ночника.

Она взяла мою протянутую руку, слегка пожала ее и сказала:

– Алруна.

И я так же автоматически ответил:

– Иван.

Алруна

Все, что ни делается, не бывает случайным. Все предопределено. И это имя я где-то уже слышал. Где, не помню. Какое-то прибалтийское имя и она тоже похоже на прибалтийскую красавицу с белыми волнистыми волосами. Блондинки вообще категория особая. И вообще, говорят, что уровень красоты пропорционален уровню интеллекта.

Назад к карточке книги "Спорные тайны. Часть 2 (СИ)"