Текст книги "Бархатный сезон"

Автор книги: Олег Скляр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Олег Скляр
Бархатный сезон

ПРЕДИСЛОВИЕ

Кто мы и для чего мы? Чего мы хотим? Почему мы такие, какие есть? Почему мы так относимся к себе? Почему мы так относимся друг к другу? Почему мы любим и ненавидим, радуемся и печалимся? Почему мы бываем счастливыми и почему несчастными? Почему… Вечные вопросы и вечный поиск ответов на них. Найдем ли мы эти ответы? Мы не знаем этого, как не знаем и того, правильные ли это будут ответы, или нет. Но мы все же ищем их. И, наверное, важнее всего – не останавливаться, не прекращать этот вечный поиск.

I

Ночь незаметно сменилась серым рассветом. Сквозь приоткрытое окно в салон потянуло серой утренней прохладой. Она освежила одеревеневшие за несколько часов дороги затылок и шею. Тягучая предрассветная сонливость, почти заключившая вас в свои мягкие объятия, безвозвратно отступила. Вы зевнули, зябко передернули плечами и закрыли окно. Выпитые на ходу, прямо из термоса несколько глотков уже почти остывшего крепкого чаю окончательно взбодрили вас. Можно было смело ехать дальше, и вы уверенно надавили на педаль газа.

Дорога, прямая и ровная, с темным блеском еще свежего асфальта, стремительно летела навстречу, мягко ложась под колеса вашей машины. Не было слышно ни шума двигателя, ни шуршания колес, даже ветер не мог ворваться снаружи сквозь закрытые окна. В салоне царила полная тишина. Лишь пейзаж за окнами плавно менялся, словно пестрые картинки калейдоскопа. Это создавало иллюзию полета. И неописуемое удовольствие от такой езды порождало искушение вдавить педаль газа глубже к полу, и лететь куда-то далеко и долго, упруго рассекая влажный и прохладный, утренний сентябрьский воздух. Это искушение отпустило вас только тогда, когда вы заметили, что слева, вас тяжело обходит «Порше-Кайен», а на своем спидометре вы увидели цифру «170».

«Пожалуй, хватит лихачить», – пронеслось у вас в мозгу, и вы слегка отпустили педаль.

Справа и слева от дороги холмистая, обожженная солнцем, голая степь, словно боясь отстать, бежала рядом, торопясь вместе с вами к долгожданному морю. Как будто, так же как и вы, устала от душного и пыльного летнего зноя, и теперь, вместе с вами она мечтала о том, чтобы быстрее окунуться в прохладные соленые волны. А они, где-то там впереди, всего в нескольких десятках километров от вас, рассыпаются о берег искрящейся на солнце пеной.

Вы слегка опустили стекло и ветер, ворвался внутрь салона упругими свежими струями. Вы глубоко втянули ноздрями воздух, пытаясь различить в нем незабываемый йодистый аромат морских водорослей, запах только что выловленной рыбы и еще чего-то необъяснимого, чего-то невероятно притягивающего, того чем может пахнуть только море.

Но нет, морем пока еще не пахло. А вы точно знали, что оно где-то совсем рядом. Его близость вы ощущали всем своим существом, каждой клеткой вашей кожи. Вы так долго ждали встречи с ним, что сейчас где-то внутри вас, что-то уже слегка подрагивало от предчувствия того, что совсем скоро вы увидите его.

Выехав на вершину очередного холма, вы на миг замерли от неожиданности.

Вот оно!

Оно, широко распахнулось, справа у горизонта серебристой синевой отражая рассветное небо. Казалось что море, так же как и вы обрадовалось этой долгожданной встрече. И наконец, дождавшись вас, оно раскрывало вам свои безграничные объятия.

Море определенно женского рода. И так же как женщина оно всегда разное, оно по-женски переменчивое. То чистое и теплое, то холодное и неприветливое, иногда бушующее и пугающее, а порой тихое и мягкое, как вдруг уснувшая на вашей груди самая желанная и самая долгожданная любовь. Море.… К нему всегда необъяснимо тянет. Его хочется.

И ваша душа уже неслась к нему. От радости сердце задрожало, встрепенулось, как птенец чайки, впервые увидавший свет. Вы перевели дыхание, успокаивая вдруг разыгравшиеся нервы, и чуть добавили газу на спуске. Вы торопились туда, где влажный ветер подгонял все еще по-летнему теплые волны.

Еще немного и дорога вывела вас к мосту. Он ровной бетонной стрелой вытянулся от Тамани до Керчи, соединяя то, что когда-то казалось, было разъединено навсегда. И не только проливом.

А сейчас вы въехали на этот мост, уже в который раз испытывая от этого непередаваемый восторг. И чем ближе вы подъезжали к мостовым аркам, тем сильнее этот восторг овладевал вами.

Позади вас остался напряженный год. А какой год нельзя назвать напряженным?

Порой случалось так, что возвращаясь вечером с работы вконец разбитыми, вы забывали оставить свои проблемы за порогом, и нечаянно заносили их в дом, невольно загружая ими, друг друга.

И без того уставшие и нервные, вы переживали по этому поводу, и от того становились еще более уставшими, и более нервными. Вам казалось, что вы едва сдерживаете себя, чтобы не выплеснуть, друг на друга весь тот негатив, который накопился в вас за долгие недели.

И порой, случалось так, что, не сдержавшись, вы срывались, и обвиняли друг друга в своих проблемах. Ведь так намного проще – обвинить во всем, что вас напрягает и угнетает, именно того, кто сейчас ближе всего к вам. Свалить на него всю ответственность за происходящее. Чтобы потом на время уйти в себя, забыться, закрыться в себе от всего, что вас окружает.

На самом деле, это всего лишь защитная реакция вашего существа. Вы много работаете, вы устали, и не хотите утруждать себя дополнительной нагрузкой. Вам нужно решать свои проблемы, а тут кроме них, возникают еще проблемы вашей второй половины, ваших родственников, знакомых, неизбежные бытовые вопросы и всякое разное, неожиданное и потому напрягающее. И вы пытаетесь от них уйти от этого, уйти любым возможным способом. Пусть даже ценой ссоры, скандала, лишь бы отложить решение всего лишнего, а порой и не нужного, на потом. Ведь ваши силы уже на исходе, вы полностью отдали их работе, и вам как никогда необходим отдых.

Но, с годами вы стали умнее. Теперь уже вы видите и ощущаете ту грань, за которой вот-вот начнется усталость, со всеми вытекающими последствиями, и понемногу учитесь не переступать ее.

Вы вдруг решаетесь, и одним махом меняете обстановку которая постоянно вас окружает. Ту обстановку, в которой вы изо дня в день растрачивая всего себя, не успеваете восстанавливать свои силы, доводя нервную систему практически до истощения. И вы бежите. Куда угодно, лишь бы изменить хоть как-нибудь, хоть на короткое время эту надоевшую за долгие недели и месяцы обыденность, медленно, но неотвратимо уничтожающую вас.

На свободу! Прочь из опостылевшего города! В лес под деревья, к реке или в горы. Хотя бы на день. Просто так, всего лишь на один день, туда и назад. И вдали от всего, вдохнуть влажный запах леса, пряный аромат степи или морозный воздух гор, почувствовать энергию реки, упасть в траву или в снег и, раскинув руки затаиться, забыться, оттолкнуться на миг от всего, от работы, от проблем, от повседневных хлопот. Это расслабляет, это дает возможность хоть немного отдохнуть, восстановить растраченные силы и нервы.

А потом вновь, изо дня в день – работа, заботы, проблемы. Такова вся наша жизнь, и от этого, наверное, уже никуда не деться.

Но сейчас все это оставалось там, откуда вы приехали, позади вас. А впереди границей между тем, что вы оставили и тем, что ждет вас впереди, уносились ввысь светлые и легкие, почти воздушные арки моста. Там, за арками вас ожидало нечто другое. Там, впереди у вас были несколько недель совсем другой жизни. Жизни полной новых впечатлений и переживаний, которые помогут вам по-настоящему отдохнуть, забыть усталость и обиды, вновь подарят вам радость и желание жить.

Каждый год, на несколько недель вы приезжаете сюда. Почему сюда? Сложный вопрос, и вам самому тяжело найти на него однозначный ответ. Но, во-первых, вам здесь нравится. Безо всяких объяснений – просто нравится. Ну, а во-вторых, здесь вы ощущаете ту легкость и комфорт, в которой успокаивается буквально всё, и ваша душа, и ваше тело, и уставший от напряженной работы мозг.

Вы бы хотели поехать в какое-нибудь другое место? Да, конечно, но не сейчас, как-нибудь попозже. Впрочем, вы бываете и в других, весьма привлекательных местах. Но сюда вас однозначно тянет.

Каждый год вас нестерпимо тянет именно сюда. Пусть на неделю, пусть всего на несколько дней, чтобы окунуться в этот воздух, в это море, прикоснуться к несравнимому ни с чем, разнообразию пейзажей. И каждый раз приезжая сюда, вы задерживаетесь здесь немного дольше, чем планировали.

С недавнего времени вы явно полюбили эти места, и эта любовь, по всей видимости, навсегда.

И вы летите к ней, за эти арки, уже предвкушая бесконечное удовольствие от общения с этой вашей новой любовью, как летели когда-то давным-давно на свидание с любимой женщиной. А она сейчас сидит рядом с вами, в таком же, как и вы, состоянии восторга и, вложив свою почти детскую ладошку в вашу тяжелую пятерню, и так же как и вы с нетерпением ждет этой встречи.

Скоро, уже совсем скоро.

II

За вашей спиной, из-за желто-зеленого холма медленно, как будто нехотя поднимался светло-оранжевый диск солнца. Оно все еще пребывало в состоянии сонной расслабленности и слегка щурилось, улыбаясь прозрачному небу. А в небе, у самого горизонта, чуть касаясь поверхности моря, плавно растворялось одинокое облако, предвещая жаркий день.

Воздух был влажен и настолько свеж, что от его прикосновения по телу пробегала легкая дрожь.

Море тоже еще не проснулось. Оно лежало безмятежно и недвижимо во всю свою необъятную ширь. Его сонное дыхание слегка шевелило у самой кромки берега еле заметную волну.

Потирая заспанные глаза, вы стояли на пустом еще пляже, по щиколотки в воде. Она была такая легкая, что совсем не отличалась от воздуха, и вы поначалу даже не ощущали ее.

Вы сделали пару шагов вперед. Теперь, когда вода дошла до ваших коленей, вы уже почувствовали её прикосновение. Постояв так немного, но все еще до конца не проснувшись, вы медленно двинулись дальше, постепенно погружаясь в воду по пояс.

Когда она коснулась живота, ваше дыхание слегка перехватило. Вы невольно вздрогнули, ваши мышцы слегка напряглись. Вы приподняли плечи и, втянув живот, постояли так несколько секунд. А затем, загребая ладонями морскую воду, стали плескать ею на лицо и грудь. Это придало вам бодрости, и окончательно согнало с глаз мутную сонную пелену.

Всё. Вы уже определенно проснулись. Теперь можно плыть.

Вода приятно перекатывается по вашим плечам и спине. Она уже не такая теплая и маслянистая как в середине августа. Сейчас она легкая и бодряще прохладная, она мягко касается вашей кожи, заставляя вас улыбаться от удовольствия.

Уверенными, мощными гребками, метр за метром вы отдаляетесь от берега. Вы ощущаете силу ваших мышц, и как зеленый юноша радуетесь этой силе, упругой и все еще не растраченной с годами. И сейчас, с каждым новым движением вы словно проверяете, испытываете ее. Вам кажется, что сможете так плыть бесконечно долго.

Погрузившись в мощь спящего моря, вы играете с ним, как играет младенец с волосами нечаянно заснувшей матери. И так же как ребенок вы почти уверены в том, что в состоянии вести эту игру на равных.

Море спит, плавно дыша легкой покатой волной. Вы чувствуете его ровное дыхание, оно упругими струями обтекает ваше тело. Вы ловите эти струи и стараетесь двигаться в такт с ними.

А вокруг ни души, ни единого звука. Ни кто, и ни что не мешает вам. Только вы, море, и легкие всплески воды от ваших движений.

Словно под действием легкого алкоголя ваше сознание слегка будоражит. Тихое блаженство от единения со спящей стихией полностью завладевает вами, и вы, погружаясь в него, забываете на время обо всем на свете.

Вдруг легкая тревога возвращает вас в реальность. Вы оглядываетесь назад…

«Ну вот, как всегда».

Она снова отстала от вас. И вы останавливаетесь, чтобы дождаться Ее.

Она плывет совсем не так как вы. Вы любите плыть мощно, быстро, как будто все время доказываете что-то самому себе. Она же плывет медленно, не спеша. Она любит ощущать в воде свободу, легкость и невесомость. И от того ее движения плавны и неторопливы. Она наслаждается.

Козырек ее красной бейсболки (она всегда плавает в этой бейсболке) прикрывает ее лицо. И хотя вы не видите его, но вы точно знаете, что в этот момент она улыбается. Только улыбается она вовсе не вам. Она улыбается этому морю, этому небу. Она улыбается своим чувствам и мыслям, мелькающим в этот момент у нее в голове. Но сейчас в этих мыслях вас нет. И вы тоже, точно знаете об этом.

Поначалу это вас обижало, но потом вы поняли, что вы вовсе не безразличны ей. Просто будучи в полной уверенности, что вы всегда рядом, что никогда не оставите ее одну, она спокойно может уйти в себя и забыть обо всем на свете. Она безмерно доверяет вам.

Берег уходил все дальше и дальше. Солнце уже поднялось над ним. Вышедшие на пляж ранние отдыхающие были уже едва различимы. Пора было возвращаться назад.

Легкий ветер чуть шевельнул поверхность моря, и на воде появилась мелкая рябь. Резкими серебреными бликами она отражала от себя солнечный свет. Эти блики неприятно слепили вам глаза, заставляя вас то и дело жмуриться.

А Она улыбалась – ее лицо прикрывал козырек красной бейсболки.

Прошло что-то около получаса. Берег медленно приближался. Мышцы налились тяжестью, грудь распирало от частого и мощного дыхания. Вы стали чаще останавливаться, дожидаясь Ее.

Наконец ваши ноги коснулись дна. Глубоко и с облегчением вздохнув, вы остановились, но еще немного постояли в воде, чтобы слегка отдышаться, а заодно и посмотреть на Нее.

А Она уже подплыла довольно близко к берегу и, удовлетворившись этим, вы вышли из воды и уселись на мокрый песок. Повернувшись лицом к морю, вы с интересом наблюдали за тем как Она выходит на берег.

Выходила Она медленно, плавно. Её тело слегка покачивалось из стороны в сторону. А вы внимательно и с улыбкой смотрели на Нее. Ее движения всегда легки и непринужденны. Ее тело, все еще по-девичьи упругое, и уже загоревшее до янтарного цвета, было влажным от воды. Эта картина немного пьянила вас. Да и сама Она, всегда немного пьянила вас.

Она заметила, как вы смотрите на Нее и слегка смутилась, а вы, дурачась, вскинули обе руки вверх, как бы приветствуя Её. Помахав в ответ, Она подошла, и устало опустилась рядом с вами.

Вы сидели, чуть касаясь друг друга телами, и задумчиво смотрели в синюю даль моря. Иногда ваши взгляды встречались, и тогда, вы лишь слегка улыбались друг другу. Молча, не нуждаясь в словах. Ваши чувства и эмоции отражались в ваших глазах. А слова, к чему они? Вам они не нужны. Вы давно уже научились понимать друг друга без слов.

Вы оба заметно устали. Переводя дыхание и давая мышцам расслабиться, вы легли на спины, прямо на влажный, прогретый солнцем песок, оставив ноги в воде. И их плавно покачивало уже пробудившейся, но все еще небольшой волной.

Тишина, безмятежная тишина царила вокруг вас. И от этого вами овладело чувство легкости и свободы. Свободы от всего на свете, даже от мыслей. Они сами по себе кружили где-то высоко, в прозрачной глубине сентябрьского неба. Солнце мягко согревало ваши тела, прохладная вода, нежным бархатом ласкало кожу.

Бархатный сезон, черт возьми!

Так можно было лежать вечно. Но нужно спешить завтракать. Сегодня вам предстоял насыщенный день.

III

Машина, плавно катясь по гладкому шоссе, вбежала на вершину холма. За ним начался пологий затяжной спуск. Чистый асфальт, серым зеркалом отражал солнечные лучи, поднимая над своей поверхностью легкое марево. Сразу после длинного поворота, справа и слева от дороги раскинулись уже пустые, высохшие и оттого немного грустные лавандовые поля.

Лаванда отцвела давно, еще в середине лета. Тогда широкие, розовато-фиолетовые волны, словно отражаясь от дороги, длинно и долго убегали куда-то к сочной зелени дальних холмов.

Эта картина невольно поражала взгляд своей сказочной, даже какой-то инопланетной нереальностью. А сейчас, суетливые тётеньки на тесных набережных и пляжах бойко торговали разомлевшим под бархатным солнцем туристам, небольшие сухие букетики.

Один из них теперь был и у Неё.

Она держала его перед собой, и о чем-то задумавшись, с нежностью смотрела на него. На своих длинных ножках, веточки лаванды казались такими хрупкими, что Она опасалась даже прикоснуться к ним, чтобы ненароком не сломать. Крошечные соцветия на них уже высохли и потеряли свой розоватый оттенок, оставив себе лишь нежный фиолет.

Вдруг, улыбнувшись своим мыслям, она слегка сжала букет ладонью и густой маслянистый аромат, нежно разбавленный прохладным воздухом, ворвавшимся сквозь приоткрытое стекло водительской двери, разнесся по всему салону. Он наполнил грудь немного приторной, сладкой легкостью и слегка одурманил. Все еще боящаяся старости, хотя давно уже созревшая душа, мягко, по-детски потянулась и зажмурилась от удовольствия.

Через некоторое время машина свернула с основной трассы. Было еще достаточно рано, движение на дороге почти не было, и лишь редкие машины встречались вам на пути.

Ландшафт за окнами незаметно поменялся. Лавандовые поля сменились пожелтевшими, выгоревшими под летним солнцем и ветром предгорными лугами. Кое-где на них лениво паслись небольшие, словно игрушечные стада коров и овец.

Дорога плавно поползла вверх, в сторону маячивших на фоне неба горных вершин. Теперь уже ее окружали покрытые лесом сопки.

Лес еще не тронула осенняя желтизна, и он, по-летнему зеленый, тихо дремал, согретый утренним солнцем.

Крутые голые утесы, жестоко иссеченные зимними солеными ветрами, неожиданно, как будто старые разбойники из засады, то справа, то слева, медленно и тяжело поднимались из леса. Они тяжело и хмуро возвышались над дорогой своими гигантскими каменными телами. Монументальность этих исполинов была пугающе красивой, от их величия захватывало дух.

Она посмотрела на вас и придвинулась чуть ближе к вам, положив ладонь вам на колено. Вам даже показалось, что Ее пальцы слегка подрагивали. В Ее взгляде, направленном на эти утесы было благоговение, и легкий испуг перед неудержимой мощью природы. Вы обняли Ее одной рукой, и Она удобней расположилась в мягком кожаном кресле. С вами Ей было не страшно.

– Посмотри на них, – обращаясь к Ней, вы махнули рукой в сторону утесов, – Многие тысячи лет, тяжело и неподвижно нависая над ущельем, эти гиганты, как будто снисходительно посмеиваются, с интересом рассматривая нас, таких крошечных, таких беззащитных людишек, невесть откуда взявшихся, вечно куда-то спешащих, и не находящих ни на миг себе покоя. Смотрят и удивляются: «Эй, вы, люди! И куда же вы вечно спешите? Что вам всё неймется, всё не сидится на месте? Что вы всё ищете, всё торопитесь куда-то, суетитесь без конца? А ведь вы не вечны. Сколько вас было, и сколько уже ушло. Многие миллионы. Всех и не упомнишь. На смену одним из вас приходят другие, такие же спешащие, мечущиеся, ищущие чего-то, но и они уходят, и вновь, как и прежде приходят другие. И так год за годом, тысячелетие за тысячелетием. А мы стоим здесь, уже целую вечность. Стоим спокойно, непоколебимо, незыблемо, и ни как не поймем смысла этой вашей бесконечной суеты».

Она с интересом посмотрела на вас и тихо спросила.

– Наверное, они думают, что они вечные?

Продолжая свой монолог, вы опять кивнули в сторону утесов.

– Может быть. Но, несмотря, на свою, казалось бы, внешнюю несокрушимость, и эти утесы тоже не вечны. Пройдет некоторое время, может быть миллион лет, а может быть намного меньше, и они рухнут вниз, на дно ущелья, и перекроют русло реки. Река поднимется и затопит долину. Образуется озеро, берега озера со временем заболотятся, появятся новые растения, новые птицы и животные, и все вокруг изменится до неузнаваемости. Нет, все имеет свой срок и ни что не вечно. Ни эти исполины, ни эти горы впереди. Ни что.

Она вновь посмотрела на вас и в глазах ее промелькнула тревога.

– Неужели совсем-совсем ничто в этом мире не вечно?

– Ничто, – утвердительно кивнув головой, вы некоторое время помолчали и затем продолжили, – Вечна лишь сама вечность. Она постоянна и несокрушима, а внутри нее, как будто бы безостановочно что-то бродит, как дрожжи. Там, внутри нее все движется, всё бурлит, все меняется. Там рождаются и умирают бактерии, рождаются и умирают люди, появляются и исчезают планеты, звезды, даже галактики. На смену одним, приходят другие. И так до бесконечности. В этом и есть сам смысл вечности – постоянное и безостановочное движение. И пока внутри нее будет двигаться, и бродить эта закваска, жизнь ни на миг не остановится.

Вы снова немного помолчали, всматриваясь в дорогу.

– Вот и мы тоже, живем лишь до тех пор, пока в нас еще играют, бродят эти дрожжи. Наша маленькая человеческая закваска. Все мы хотим жить долго и наслаждаться этой жизнью. А поэтому нам нужно заставлять эту закваску постоянно играть, чтобы не дать ей перебродить, не дать закиснуть. Нужно двигаться, нужно толкать себя вперед. Ставить себе цель, идти к ней, добиваться ее, и вновь выбирать новую, чтобы снова двигаться вперед, не останавливаясь ни на мгновенье. Только так. Нельзя расслабляться, нельзя говорить себе, что ты уже всего добился и теперь можешь успокоиться и наслаждаться жизнью. Нет. Всему завершенному суждено быть разрушенным. Успокоение – это смерть.

– И мы не остановимся никогда? – тихо спросила Она.

– Никогда, мы все время будем двигаться вперед, даже когда уйдем за Радугу.

– Взявшись за руки, мы уйдем за Радугу вместе, – Она посмотрела вам в глаза и в ее взгляде светилась бесконечная, и немного по-детски наивная любовь к вам.

Эту сказку о Радуге, вы сочинили для нее когда-то очень давно. Вы уже не помнили всех ее деталей, но смыл её, сводился к тому, что пройдя до конца свой земной путь, люди уходят за Радугу. И там, за Радугой для каждого из них начинается другая, новая жизнь, совсем не похожая на земную. И если два любящих человека, несмотря ни на что, смогут прожить свои жизни так, чтобы дойти до этой Радуги вместе, то пройдя под ней, и вступив в ту, другую жизнь, они вечно будут принадлежать друг другу и не расстанутся уже ни на миг.

Вы рассказали Ей эту сказку, и как ни странно, сами же поверили в это. Наверное, человек, каким бы он ни был, всегда будет верить во что-то красивое, доброе и чистое. Ведь все мы – всего лишь дети, И какими бы мы не были большими, взрослыми или даже старыми, мы всегда остаемся немного детьми.

Дальше ехали молча. Каждый думал о своем. Она передумывала сказанное вами, а вы размышляли над тем, стоило ли ей все это говорить. И в итоге пришли к выводу, что – да, стоило.

Дорога поднималась выше в гору, постепенно превращаясь в узкий и резкий серпантин, извивающийся короткими кольцами до самой вершины. Машина не спеша шла вверх, уверенно и плавно вписываясь в каждый поворот. Деревья плотной стеной прижимались к дороге, и за ними уже не было видно ничего, даже неба. Только густой, плотный лес и дорога.

Сквозь опущенные стекла, прохладный и насыщенный аромат леса туго врывался в салон машины. Вы оба с наслаждением вдыхали его, и как любой городской житель, ощущали при этом легкое головокружение.

Где-то на середине подъема вы остановились. Справа от дороги, чуть вверх в гору располагалась небольшая платная парковка. На ней вы и составили свою машину.

Теперь, к цели вашего путешествия нужно было идти пешком.

Солнце поднялось еще выше, и на дороге было уже довольно тепло, но спустившись с нее, и пройдя немного вглубь леса, вы вновь ощутили всё еще по-утреннему свежую прохладу.

Пахло грибами и влажной корой деревьев, слегка подопрелым мхом и еще чем-то. Вы не могли понять чем. Вдыхая лесной воздух, вы о чем-то тихо беседовали на ходу, и понемногу углублялись все дальше в лес.

Вокруг было еще тихо и безлюдно. Даже птиц не было слышно. Лишь небольшая горная речка невдалеке, нарушала своим журчаньем густую зеленую тишину.

Тропа практически не петляя, постепенно поднималась вверх. Кое-где она довольно круто взбиралась в гору. В таких местах подниматься было уже немного сложнее. И не смотря на то, что рюкзак за вашей спиной был не особо тяжелый, вы вскоре почувствовали предательски подбирающуюся к вам усталость. А Она обогнала вас и бодро шла уже немного впереди. Это начинало вас расстраивать.

В голову полезли мысли о собственной никчемности, о слабеющих мускулах и одышке, о надвигающейся старости с подагрой, гипертонией и скрипящими суставами. Вы на миг представили себя глубоким старцем, и от этого идти стало еще тяжелее.

Да. Вам уже не тридцать лет. Вам уже так давно не тридцать лет, что вы и сами забыли, сколько лет назад вы праздновали свое тридцатилетие.

А Она легким шагом двигалась впереди вас. Казалось, усталости Она не чувствует вовсе. Задор, с каким Она шла в гору, легкость и непринужденность ее движений, заставили вас тихо позавидовать Ей.

Ну, уж нет! Если Она идет, значит, сможете и вы. Вы не отстанете от нее, вы даже не виду не подадите, что вам тяжело и усталость неотвратимо настигает вас. Но, шаг за шагом, продвигаясь все выше по тропе, вы с испугом чувствовали, что ваши ноги тяжелеют, дышать становится все труднее, а тяжесть рюкзака уже начала понемногу прижимать вас к земле. Хотелось остановиться, присесть и отдохнуть хотя бы пару-тройку минут. Но вы не сдавались.

– Нет, за Ней, вместе с Ней до самого верха и без передышки.

Опустив голову и стиснув зубы, собрав в кулак всю волю, вы двинулись вперед, стараясь не отставать.

Солнце поднялось уже высоко и в тех местах, где густая листва вдруг широко расступалась, довольно чувствительно припекало. Пот по вашему телу уже струился градом. Перед глазами начинало расплываться. А тропа все шла и шла вверх. Казалось, что этот подъем никогда не закончится. Но когда силы уже практически покинули вас, и вы готовы были сдаться и остановиться, устроив себе привал, тропа вдруг выпрямилась, и спустя две-три сотни шагов плавно пошла вниз. Это спасло вас от неминуемого позора.

А Она шла немного впереди вас. Она давно уже заметила ваши страдания, но, не желая смущать вас своей догадкой, чуть-чуть сбавила темп.

Вы с облегчением вздохнули и уже более уверенней. двинулись вперед, постепенно нагоняя Её. Вы даже пытались шутить, демонстрируя Ей свою якобы отменную выносливость. Но пот предательски заливал вам лицо и грудь, стекал с мокрого затылка на спину, струился по мокрым плечам. Майка была пропитана им насквозь. Вы все еще тяжело дышали и ощущали свинец в ногах, но все-таки вы победили в этой борьбе и теперь в тайне наслаждались этим. Ваше эго ликовало.

Радость, восторг, удовлетворение.

Эти чувства переполняют человеческое «Я» только тогда, когда человек совершит то, о чем в обыденном своем существовании он даже не задумывается. Рутина никогда не приносит подобного удовольствия.

Какими бы ни были прекрасными условия, в которых каждый день находится человек, это не дает ему особой радости. Это всё повседневное, и всё это в итоге становится пресным, даже набивает оскомину. Это – зона комфорта. У каждого она есть, и у каждого она разная, весьма часто поднадоевшая, но всегда и для всех она привычная, уютная и родная. В ней хорошо, в ней спокойно, в ней человек чувствует себя уверенно, и из нее не хочется выходить. Только вот постоянное пребывание в этой зоне, становится сродни успокоению. А успокоение…

Вы прекрасно понимаете, что значит успокоение, об этом всего лишь полтора часа назад вы говорили с Ней.

Для того чтобы жить, человеку нужно двигаться. А значит, ему нужно что-то менять в своем существовании, периодически покидать свою зону комфорта. Нужно порой взять и отказаться от условий, предоставленных ею, поставить перед собой задачу, выполнение которой не только не предусматривает пребывания в ней, но даже наоборот – тормозит его на выбранном пути. А оказавшись в новых, непривычных, и потому более трудных, а порой даже чем-то враждебных условиях, уже вне своей зоны комфорта, человек останется наедине с самим собой и своей целью. И тогда ему придется побеждать самого себя, придется побеждать свои слабости, свою лень. Тогда он будет вынужден приложить максимум собственных сил, чтобы достичь того, к чему он идёт.

Став на этот путь он всегда может свернуть с него, вернуться назад в мягкий кокон привычной обыденности, с которым уже давно сроднился. И там продолжать наслаждаться умиротворением, царящим в нем. Но тогда он так и не узнает, что ожидало его впереди, какую награду за его труды ему уготовила судьба. Он так и останется в том расслабленном, успокаивающем тело и мозг состоянии, сходном с медленным и безвольным погружением в болотную трясину.

«А и ладно. Будь, что будет. Зато мне здесь хорошо и спокойно, мне здесь привычней…».

Но он может, не смотря, ни на что, сжав в кулак всё «не могу», напрягая все силы и волю, прийти туда, куда стремился. Вот тогда, и только тогда он ощутит неимоверное удовлетворение от совершенного им. Тогда, и только тогда он впадет в неописуемый восторг от того что смог, от того что сделал это, и теперь он вновь может вернуться туда, откуда пришел – в ту, так привычную для него зону комфорта.

Это чувство по силе и остроте эмоционального всплеска сродни оргазму. Ведь в сексе тоже, невозможно получить удовлетворения, не приложив при этом максимальных усилий.

Но теперь его зона комфорта станет уже совсем другой. Потому что он познал что-то иное, то, о чём до этого даже не догадывался. Потому что теперь ему стало по силам намного большее, чем он мог сделать раньше. Теперь он стал другим. Теперь то, что он так ценил, то чем он старался заполнить все свое время, уже потеряет для него былую ценность и отойдет на задний план. А на смену этому привычному, придет нечто новое, ранее неизведанное, пугавшее его в самом начале пути. А он смог. Он, заплатив немалую цену, и пришел к тому, к чему стремился. И это стало для него намного ценнее всего, что было до этого. А значит, что и его зона комфорта станет уже совсем другого качества.

Может в этом и есть суть и смысл нашего существования – периодически уходить от того каждодневного и привычного, что окружает нас, чтобы в итоге делать это каждодневное и привычное более качественным.

И абсолютно не важно, какую ставить себе задачу, чтобы уйти от надоевшей рутины. Большую, маленькую, длительную или кратковременную. Какая, в сущности, разница? Ведь главное, это выйти из своего обыденного состояния, вырваться из него, и устремиться к чему-то новому.

Вот сейчас вы шли за Ней в эту гору. Потели и задыхались, напрягая остатки сил. Что вас туда двигало, кто вас туда тянул? Ничто и никто. Вы сами выбрали этот путь. Вы хотели узнать, что ждет вас там, в конце пути, и шли по нему. Вам было тяжело, вы не раз и не два могли сдаться, махнуть на все рукой, крикнуть Ей: «К черту все! Спускаемся к машине». Но вы не сдались, вы дошли до конца. И там, наверху, вы сполна насладились, щекочущим сердце, ощущением восторженного расслабления, и полного удовлетворения. Вы и теперь еще наслаждаетесь этим. И вновь, в который уже раз вы убедили себя в том, что наивысшее наслаждение рождается именно в этот самый момент – в момент возвращения в привычную зону комфорта, после утомительного отсутствия в ней.