Текст книги "Принц Альберт - спасает еврейку Реввкку из эпохи Ричарда Львиное сердца и Айвенго"
Автор книги: Олег Рыбаченко
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)
Мальчик представил себе время Ричарда Львиное Сердце. Там он уже сражался во сне и победил всех. А теперь представить, как там хочет орден сжечь несчастную еврейскую девушку
Ревекку. Она ведь такая красивая и невинная. В ней столько обаяния и тепла. А ведь девушку повели на костер в окружении стражников. Ее фигура выглядело бледной.
Девушка шла тихими шагами, и ее прекрасное личико казалось спокойным, хотя видно, что в глаз полыхает то страх, то гнев.
С нее сняли все украшения, и яркие восточные ткани. Голова Ревекки осталась непокрытой кроме двух черных, довольно длинных кос что спускались по белому балахону.
Маленькие ступи у девушки были босыми. И видно было Ревекка страдает как от морального унижения: ее богатую еврейку заставили ходить босиком, словно нищую простолюдинку.
Так и физически. День выдался пасмурным и было довольно зябко, да и голая подошва девчонки не привычная к острым камушкам и гравию дороги. Ребекке стали морщиться и
прихрамывать на обе ноги. Она, разумеется, не привыкла ходить босиком, особенно в Британии, где даже летом не слишком тепло и часто пасмурно. А он ведь дочь Палестины с
более теплым и сухим климатом.
Да и унизительно, когда голые, круглые, слегка запыленные пятки лицезреют мужчины и даже отпускают ехидные шуточки. Конечно, с Ребекки сняли все украшения и разули, не потому что хотели
специальной унизить.
Монахи опасались, что у нее могут быть амулеты и талисманы, которым Сатана снабжает своих адептов, чтоб помешать покаяться даже под пытками.
А на казнь женщин подозреваемых что они ведьмы – водили босыми. Так у них вроде снижалась бесовская сила. Земля ведь Божья, и когда ее касаются босые подошвы, ведьма
заряжается Божественной энергией и теряет часть своей силы. Во всяком случае Ребекка босая и в белой одежде из самого грубого полотна производила трогательно впечатление.
Многие женщины смотрели на нее и удивлялись как она прекрасна даже в скоромной одежде ведомой на костер смертницы. И насколько изящные, и точенные у нее босые ножки,
к которым не пристает пыль, дороги. И что ее природная красота голых девичьих ножек куда, прекраснее башмачков, усыпанных украшениями из бриллиантов.
Вот Ребекка все большая хромая, сбивая босые, нежные ножки подходит к копне дров и соломы. Тут ее должны сжечь. А перед казнью привязывают к столбу и надевают цепи.
Конечно же больно, когда в нежное девичье тело впивается цепь. И как зябко стоять неподвижно, в прохладный день на закате лета, в пасмурную погоду. Когда солнце только
только изредка проглядывает из-за туч. Кроме балахона на теле у Ребекки ничего нет. Девушка-монашки все сняли до нитки, и дали балахон чисто ради приличия.
Так что неподвижно стоять прикованной цепями еще и зябко, и больной от цепей, босые ножки стынут от ветра, и ноют от напряжения стоячего положения.
Теперь вся надежда Ревекки на защитника. Против него должен сражаться лучший воин ордена тамплиеров Бриан. Который отличается большой силой и выносливостью.
Впрочем, Айвенго сумел его вышибить из седла. Но сейчас он тяжело ранен. Еще Ричард Львиное сердце может тягаться с Брианом, но он не может драться за еврейку, точнее
вряд ли захочет – не царское это дело.
Так что Бриан спокоен и уверен, что сможет любого победить. А затем дерзкую девчонку, что отвергла его любовь попросту сожгут. И развеют пепел ведьму. Потом спалят и
ее сафьяновые, шитые жемчугом сапожки, и одежду со всеми бесовскими украшениями.
Бриян смотрит на Ревекку. Как она прекрасна, вот так вот привязанная к столбу, точнее прикованная цепями. И выглядит насколько трогательно, и неповторимо драматично.
А время идет. Девушка мерзнет и дергается. Звенят на ней цепи. Видно, ей доставляет страдания стоять прикованной к столбу. Босые ножки девчонки покраснели от холода.
Как ей неприятно. И как ей наверное страшно...
Огонь конечно же согреет и пламя хищно лизнет девичью, круглую пятку. И будет слышен запах шашлыка, словно жарят баранину. И это станет так мучительно больно.
И девушка завизжит. А пламя будет подниматься, все выше и выше. Спалит ее белый балахон и вся толпа ее увидит совершенно нагой, и прикованной цепью.
А белая кожа покроется волдырями, покраснеет. А затем станет слазить. И будет жариться мясо, и шипеть словно на сковороде. И это будет просто потрясающе больно.
И Ревекка будет вопить от невыносимых страданий. И вот от ее костей станет отваливаться мясо. И косточки оголяться, чернея. И девушка от болевого шока потеряет сознание и затихнет. Затихнет уже навсегда. А ее душа полетит в специальный ад для евреев. Для некрещеных евреев будет свое пекло. Где их будут мучить по делах их.
И видимо Ревекка как невинная душа будет наказана не так жестоко. Ее выпорют, побьют немного палками по босыми, круглым пяткам. А затем бросят в застенок. И Ребекка будет там петь,
и славить своих еврейских святых. Время от времени к ней будут приходить тюремщики-черти и лупить ее палками снова по босым изящной формы пятками. Потому что грешницы должны получать
по пяткам как можно больнее.
И ее еще будут сечь розгами, а потом как ведьму, жарить огоньком. Подпалив ее красивую, словно две дыньки грудь.
Рыцарь Бриан размечтался. А время шло...и вот уже последний час прибытия защитника истекает.
Гроссмейстер ордена дает сигнал к началу казни.
Вот палач высекает кремнем искру, и зажигает вымоченный в селитре факел. Ревекка вскрикивает от страха и вместе с тем облечения. Она так продрогла на ветру, что ей попросту тривиально хочется согреться.
Хотя понятно, что огонь согреет только на мгновение, а потом будет палить и жечь, и обдерет и кожу, и мясо.
Палач уже стал подносить факел к соломе, как толпа загудела. В отдалении мчался небольшой белый и конь, и на нем маленький всадник.
Гроссмейстер ордена крикнул:
– Остановись палач!
Тот замер буквально в вершке от соломы. Сэр Бриан возмутился:
– он опоздал! Срок приезда защитника истек!
Гроссмейстер зло ответил:
– Ты боишься сразиться с мальчишкой?
Свита гроссмейстера одобрительно зашумела:
– Правильно дерись! Что забоялся трус!
Бриан зло произнес:
– Я с него выбью спесь!
Храмовик подумал сначала что это все-таки Айвенго несмотря на рану хочет сразиться с ним. Но данный воин был еще меньше и ниже ростом чем прежний обидчик сэр Бриана.
Да и конь был другой. И доспехи...
Ну что же... У Бриана отлегло от сердца. До него еще не успели дойти слухи о том, что это пацан лет тринадцати выиграл рыцарский турнир: свалив с коней и Ричарда Львиное
Сердце и Айвенго. Да в те времена не было почты. А слухи приписывали, что будто турнир выиграл настоящий великан, а не какой-то там мальчишка.
Так что сэр Бриан был спокоен.
И уверенно сообщил:
– Я принимают вызов!
Его уверенность еще больше возросла, когда Альберт снял шлем и все увидели его детское, красивое лицо, светлые волосы и голубые глаза.
Одна из женщин даже крикнула:
– Пожалейте ребенка!
Гроссмейстер спросил у Альберта:
– Действительно ли ты мальчик хочешь сразиться со славным сэром Бриантом?
Юный принц уверенно заявил:
– Да и спасти Ревекку!
Гроссмейстер усомнился:
– Но сэр Бриан наш лучший рыцарь, а ты совсем ребенок! Хватит ли у тебя сил?
Альберт жестко ответил:
– Брань покажет какой я еще ребенок!
Гроссмейстер обратился к привязанной еврейке:
– Готовы ли признать этого юношу своим защитником?
Ревекка со стоном ответила:
– Дейте что хотите!
Гроссмейстер кивнул:
– Ну хорошо! Начинайте! Какие копья вы предпочитаете – тупые или острые!
Сэр Бриан рявкнул:
– Конечно же острые!
Альберт кивнул:
– Пусть будут острые – если ему жизнь не дорога!
Храмовик хихикнул:
– Самоуверенный как все подростки! Посмотрим, как я тебя сшибу с коня!
Альберт логично ответил:
– Не хвались, едучи на рать, а хвались, едучи с рати!
Гроссмейстер крикнул:
– Давайте быстрее! Девушка прикованная мерзнет!
Рыцари разъехались. У храмовника и конь большой, вороной и сам он крупный в черных доспехах. А Альберта доспехи как зеркало, конь небольшой, но очень быстрый и белый как
снег. Словно поединок между добром и злом, между черным и белым.
Храмовник жестко заметил:
– Мне его и хочется убить, и вместе с тем жалко ребенка!
Вот они разъехались. Знал бы сэр Бриан какой у него серьезный и опасный противник то не был столь самоуверенным. Альберт тоже понимал, что его враг силен, и немногим
уступает Ричарду Львиное сердце. Но если ты побеждал самого легендарного короля что тебе храмовник?
Оба воина по сигналу гонга помчались навстречу друг другу. Даже стояла пыль столбом. Ревекка прошептала:
– О Великий Иегова спаси ребенка!
Альберт принял удар на щит и соскользнул движением вправо копье, а сам ударил врага по забралу ускорив движение нагибом корпуса. Это удар, который блестяще провел в
свое время Айвенго, Альберт провел не хуже, а может даже и лучше, ускорив движение своим сильным, юным торсом. И сэр Бриан полетел словно куль с лошади.
Публика завопила от восторга, а женщины заахали. Все думали, что лучший рыцарь ордена собьет мальчишку, а вдруг оказалось такое...
Сэр Бриан упал, и отчаянно пытался встать, но тело его в доспехах плохо слушалось.
Гроссмейстер объявил:
– Суд Божий свершился! Юный воин как вас зовут?
Мальчик поклонился и ответил:
– Альберт!
Гроссмейстер продолжил:
– Альберт! Победил лучшего воина ордена и спас обвиненную в колдовстве еврейку Ревекку дочь Исака. Теперь она свободна и ей возвращается ее прежняя одежда и украшения!
Помощник шепнул на ухо главе ордена:
– А может конфискуем ее добро в казну?
Гроссмейстер рыкнул:
– Не дури! Это вероломство! Ну-ка снимите с девушки цепи и отвяжите от столба!
Воины и палачи с радостью стали разматывать цепи, которыми была прикована Ревекка! Заиграла музыка. Народ был доволен, особенно женщины. Действительно как мила эта
девушка-еврейка, что ее спасли вызывает лишь радость.
Альберт поклонился гроссмейстеру и заявил:
– Справедливость восторжествовала!
Гроссмейстер согласился:
– Вот он высший Божий суд! А теперь мой рыцарь, может быть попируешь с нами! И не хочешь ли поступить на службу ордену?
Альберт пожал плечами:
– Я принц и служу своему королевству! А на счет пира... Извините, но сначала доставлю Ревекку под своей охраной к ее отцу. А то ее снова могут похить. Леса полны
разбойников и рыцарей-авантюристов!
Гроссмейстер кивнул:
– В добрый путь! Но знай дорого на службу ордену всегда открыта!
Ревекку повели обратно в келью, где ей должны были вручить прежнюю одежду и конфискованные драгоценности. Девушка на радостях шлепала босыми, точенные ножками, не
чувствуя остроты камней, и холода, хотя уже вечерело...И солнце скрылось за горизонтом. Голые, розовые, какие удивительно чистые, круглые пяточки девушки мелькали.
Она на казнь шла тихо с трудом сохраняла спокойствие. А теперь была радостная и буквально порхала. И казалась еще красивее. Ее личику уже не было такими бледным,
а стало розовым от возбуждения, и добавило красок и красоты. И это девушка теперь напоминала шаловливого ребенка.
Альберт с восторгом пропел:
Кто привык за победу бороться,
С нами вместе пускай пропоет...
Кто весел тот смеется,
Кто ищет тот добьется,
Кто ищет тот всегда найдет!
Вот Ревекка забежала в келью. За ней последовали монашки чтобы помочь одеться. Альберт слез с коня. Ему поднесли кубок с хорошим выдержанным вином.
Натуральная и сладкая вещь очень приятное на вкус это вино.
Альберт с удовольствием его выпил и ощутил прилив сил. Ему было здорово и весело. Хотелось разного рода подвигов. Мальчишка даже пропел:
– Привык по-всякому драться,
Бутылок хоть немногих видел дно...
Но не случалось нам влюбляться -
Давным давно! Давным давно!
Давным давно!
Вот уже вернулась Ревекка. Он сильно прихрамывала. В сапожках сбитым ногам некомфортно. Она накинула на лицо шаль, и теперь ее красота была скрыта.
Платье к нее правда яркое и много на нем украшений. Монахи и монахини ничего не украли. И это выглядело очень даже здорово. Точнее Альберту как раз
больше нравилось, когда Ревекка была в белом балахоне и босиком. Ее ножки без обуви вызывали у мальчика волнение юного мужчины. А так...Много он видел подобных
женщин в украшениях и это не заводило.
Альберт пропел:
– Об это девушке босой,
Я позабыть никак не мог...
Казалось камни мостовой,
Терзают кожу нежных ног!
И мальчишка рассмеялся... Ребекка подмигнула ему, что, впрочем, через вуаль незаметно и проворковала:
– Ты будешь провожать меня мой рыцарь?
Альберт кивнул:
– Да мой дама!
Ревекка решительно заявила:
– Только молчи в дороге! Я хочу немного послушать тишину! И насладиться природой!
Альбер логично заметил:
– Молчание золото, только из-за легкости добычи упавшее в пробе до уровне ниже звенящей меди красноречия!
Ревекка пискнула:
– Все равно молчи! И вези меня к отцу.
Мальчик и девушка двинулись на конях. Ребекке ловко сидела в седле и двигалась неспеша. Мальчик же молчал, но с трудом себя сдерживал. Ему так хотел с ней поговорить
и об очень многом расспросить. Но приходилось держать рот на замке.
Пацан-принц еще слышно произнес:
– Молчание золото, слово серебро, красноречие медь, а ругань матом оборачивается свинцовым дождем!
