Текст книги "Время улыбается"

Автор книги: Олег Рыбаченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)

  -Как зовут тебя дитя?

  -Тапир Ника! – Скуля, произнес мальчик.

  -Вот как, ну и звери. – Следователь погрозил в сторону кулаком. – Мы разберемся с ними, а пока расскажи об своих друзьях.

  -А что я могу сказать. Мы просто дружили хорошие приятели только и всего.

  -Э нет. На тебя поступил донос, это ты готовил покушение на великого кронштейна Нерон ибн Хотабба. А за это тебя могут жестоко казнить вместе с родителями.

  -Неправда это! Я люблю Нерона! Когда меня принимали в скауты-модели, я даже посвятил ему стихотворение.

  -Знаю! Но враг на то и враг чтобы искусно маскироваться. Иначе мы вас давно переловили как жуков. У нас есть улики против тебя. Плевательная трубочка, из которой ты обстреливал портрет великого вождя.

  -Я никогда не плевал на грандиозного кронштейна. – Мальчик вновь захныкал. Тапиру стало страшно, он подумал об своих родителях, раз следователь так говорит, значит, они еще не арестованы.

  -На трубке обнаружены твои отпечатки пальцев и губ. Запираться бесполезно.

  -Но ведь портрет могли обстрелять и из другой трубки, сделайте экспертизу слюны.

  Дознаватель нахмурился – главной улики испорченного портрета они так и не смогли найти. Дети также были настолько запуганны, что все изображения Вождя содержались в образцовой чистоте. Но донос где кривым, возможно детским почерком было написано, что на Нерона ибн Хотабба готовиться покушение был. А для тренировки Тапир использует плевательную трубочку. Условия содержания заключенных тяжелые, высокая смертность в лагерях, да и расстрельные команды требуют своей жертвы. С верху им спущен план, столько то расстрелять, а еще большее количество навечно засадить в трудовые лагеря. А народ пошел лояльный, трусливый, даже думать плохо об кронштейне боится. Приходиться исхитряться, чтобы выполнить программу. Что для него какой-то мальчик – мельче назойливого клопа. Конечно, его родители арестованы и дают показания.

  -Нет «пацанчик»! Все уже доказано. Тебе осталось подписать лишь вот это!

  Следователь протянул плотную бумагу.

  -Вот здесь в уголке. И тогда тебя отпустят.

  -Но если я признаюсь в покушении, меня растворят живьем!

  Дознаватель растерялся, он понял, что допустил ошибку. Следовало сначала усыпить бдительность мальчугана, затем дать подписать пустую бумажку. Такой простосердечный ребенок наверняка подмахнул бы, не гладя. А уж потом они бы допечатали то, что хотели. А теперь его придется ломать.

  Впрочем, Тапир не был таким уж наивным, еще в камере ему пацаны сказали, чтобы он ничего не подписывал. Иначе не избежать смертного приговора.

  -Ты все равно подпишешь. Мы можем сделать это быстро и без мучений. Или наоборот очень медленно через страшную боль.

  Следователь навис над мальчонкой, двое его помощников в красном стали по бокам.

  -Ну, с чего начнем.

  -С тока. Это и чисто и больно! – Прохрипел стоящий справа громила.

  -Люблю электричество! Тебе дают последний шанс, прежде чем боль пронзит тебя, подпиши.

  -Нет, я хочу жить.

  Мальчик трепетал от предвкушения страданий, но смерть была еще страшнее.

  -Врубайте ток.

  Палачи закрепили зажимы и включили электричество. Разряды прошлись по телу, венам, нервным окончаниям. Никогда еще Тапир не испытывал такой боли. Глаза выползли из орбит, конечности задергались, коротенький ежик светлых волос заискрил.

  -Вот так! Говори паршивец! Назови сообщников.

  Слезы ручьем лились из глаз, ребенок рыдал и всхлипывал, но отказывался сдаться.

  Ток усилили, кожа задымилась, кровь начала вскипать, мышцы набухли и были готовы лопнуть.

  -Ну, щенок! Признавайся! – Дознаватель достал похожий на сварочный электрод и приставил к груди.

  -Нет! Я не виновен.

  Электроразряд ударил напротив сердца. Мальчишка дернулся и потерял сознание.

  Его с трудом привели в себя, поняв, что ребенка можно и убить следователь пытал его бережно, словно жука. Находил чувствительные окончания, просовывал электроды между пальцев рук, ног, щекотал острием паяльника босые пятки. Даже попробовал подсоединять к языку. Но ничего не помогало. Тапир стонал, орал, но не признавался, не выдавал сторонников, отказывался подписать бумагу. На протяжении допроса, он несколько раз терял сознание, но быстро – голова крепкая, приходил в себя. Прошло несколько часов, следователь и сам устал. По своему богатому опыту, он знал, что иногда встречаются такие упрямые особи, что их никакой пыткой не проймешь. Впрочем, для пожизненного приговора, признание необязательно, а многие люди сидят годами и им даже не предъявлено обвинение. Особенно часто так поступают с детьми, сажают на год-другой, заставляют вкалывать по шестнадцать часов в сутки, избивают, варварски воспитывают, затем выпускают и даже разрешают учиться в школах. Зато потом какой у них остается страх на всю жизнь, и разуметься любовь к диктатору.

  -Бросьте эту падаль в карцер, он нам ничего не скажет.

  Темное наглухо закрытое помещение это карцер, там заключенного вздергивают, приковывают за заведенные назад руки, а голые ноги болтаются по колено в ржавой, холодной воде. Иногда по ней пробегает волна тока. Если продержать подольше заключенного он начинает сходить с ума. В добавление вонь, в черной жиже плавают полуразложившиеся трупы.

  Тапир стонал, болели вывернутые руки и плечи. Уснуть невозможно, холодно, иногда пребольно стегает разряд. Мальчик был в полубреду. Ему грезилось солнце, мама родная сестричка, школьные товарищи. Он вспомнил, как впервые побывал в ледовом дворце, катаясь на коньках, а затем познакомился с девочкой Кларой. Они затем играли на компьютере друг против друга «Звездный путь», как интересно и весело. А теперь только мука болят вывернутые плечи, а какие-то твари щекочут и щиплют отбитые покрытые волдырями пятки, это почти приятно и отвлекает от боли. Затем опять бьет ток и мальчик на несколько минут теряет сознание, а когда его дух возвращается в плоть, распухшие губы шепчут.

  – Лучше я бы не приходил в себя.

   Так он провисел сутки. Затем его снова вызвали на допрос.

  Следователь тот же, уже не ласковый, но суровый. Тянет бумагу.

  -Подпиши крысенышь. Иначе тебе и твоим родителям каюк.

  -Нет, никогда.

  Впрочем, даже если бы он и хотел, то не смог, руки закоченели, намертво онемевшие в стальных захватах.

  Снова продолжилась игра с током. На сей раз, он гораздо чаще терял сознание. Так и ничего, не добившись, следователь распорядился, чтобы его отправили в ящик. Это был ряд разных по размеру, но, как правило, маленьких камер, утыканных внутри гвоздями. В них можно было только спокойно стоять, при малейшем движении гвозди вонзались в тело.

  Нашли гады новую муку, Тапир то и дело падал, натыкаясь на острие, затем вскакивал, из распоротой кожи лилась кровь. Его и без того трясло от страданий. Наконец чтобы унять мучения, он притулился спиной к гвоздям, стараясь чтобы, они лишь слегка давили. Но ослабевшая поясница не держала, и он опустился, тут же отчаянно вскрикнул пробитый остриями. Так и дергался несчастный ребенок, то, теряя сознание, падая проколотый, то вновь отчаянно поднимаясь. Ему казалось, что его вилами тычут черти, и заживо пропороли, сделав шашлык.

  – Господи! Боженька прости меня грешного! – Молил он Всевышнего. – За что терзают ребенка.

  Кровь капала с прокушенного языка. Так он промучился сутки, ослабев от Ада, что его пришлось волочь по коридору. В кабинет его затолкали прикладами, швырнули в кресло, сунув под нос нашатырного спирта. Ребенок открыл глаза, в них читалось страдание и ужас.

  Следователь положил свою руку в красной перчатке на голову и лаково погладил мальчонку.

  -Ну, вот теперь я думаю, ты доволен. Расскажешь все и подпишешь.

  -Нет! – Промычал Тапир.

  -Ну что же! Теперь нам придется привести сюда твою мамку помучить. Ведь дети не любят когда истязают родителей.

  -Не надо!

  -Надо! Надо! Или ты подпишешь? Нет, так приступим.

  Вот палачи ввели в кабинет бледную шатающуюся женщину.

  Тапир с трудом узнал свою маму, как она похудела, на лице синяки, в волосах седина, тело едва прикрыто лохмотьями.

  Ее бесцеремонно раздели, вздернули на дыбу.

  -Ну, говори.

  Тапир закрыл глаза. Тогда мальчишку привязали к креслу, и надели специальные очки не дающие соединить веки. Нагую женщину стали сначала избивать кнутом, потом бить током. Затем роли поменялись и уже Тапира так лупцевали, что он терял сознание.

  Где-то в полубреду слышался голос матери.

  -Подпиши Тапи, пожалуйста, или они замучают тебя и меня.

  Перед глазами бурлило кровавое море, ему то дело совали в негнущуюся пальцы ручку. Наконец он не выдержал и в один из моментов просветления что-то вывел на подсунутом листе бумаги. Затем хотел кинуться и порвать, но не было сил.

  -Вот умница! Что же мы не звери, я обещал тебя отпустить, так оно и будет.

  А на счет сообщников не беспокойся, твои родители назвали их без тебя.

  На Тапире уже не было живого места, поэтому, врезав еще пару раз для острастки, его бесчувственном виде отнесли в прежнюю камеру. Там ему предстояло дожидаться решения, или смертная казнь или вечная каторга. Впрочем, детей казнили реже, чем взрослых, так был шанс, скорее всего, оказаться на какой ни будь стройке – теократии. Там и умерев от побоев и непосильной работы. Серж с сочувствием встретил своего «младшего брата».

  -Как они тебя изуродовали. Скоты!

  -Видимо водили на допросы, и повели в ящик. – Добавил мальчишка со светловолосым ежиком.

  -Да этот ящик. Сам я не сидел, но моего друга, как пропустили сквозь мясорубку, что он потом кровью испражнялся.

  -Ничего пацан крепкий отойдет. Меня вот на допрос к следователю еще не водили, так может еще выпустят.

  -Тебя может да! А его уже нет! – Серж нахмурил брови. – Как я ненавижу этих ублюдков.

  Тапир уже крепко спал, после ящика и карцера, нары казались царским пуховиком.

  Утром их разбудили и его наравне со всеми отправили трудиться. Тапир еще не отправился от пыток и потрясений. Его шатало, он уже несколько дней ничего не ел.

  Крапивный суп и хлеб из маки с опилками показался самым изысканным кушаньем. Поев, мальчик почувствовал прилив сил. Вот их вывели на улицу, было пасмурно и на редкость холодно. Моросил мелкий дождик. Тапир вместе с ребятами затянул песню. Стараясь шагать в ногу и вытягивая носок, они зашали по улице. Обожженным током ступням было приятно шлепать по прохладным, даже покрывшимся тонюсенькой корочкой льда лужам. Вот они промаршировали мимо новой церкви.

  В этот момент мальчик почувствовал себя плохо. Перенапряжение последних дней внезапно ударило по голове. Он пошатнулся и потерял сознание.

  На него обрушились удары плетью, распарывая многострадальную спину. Затем вылили ведро ледяной воды. Но и это испытанное средство не помогло. Рассудок не желал возвращаться.

  -Может убить его! – Предложил один из надзирателей.

  -Нет! – Произнес боец в погонах капитана. – Возможно, он еще нужен для следствия. Привяжем его за руки к дереву, так он не убежит, а на обратном пути подберем.

  -Идет!

  Так с ним и поступили, вновь привязав Тапира. Мальчик продолжал пребывать без сознания. Его скрутили и оставили висеть на подобии дыбы. Лишь ветер дул и раскачивал его.

  Прошло три часа, Тапир пришел в себя. Даже для зимы день был очень холодный, с неба падала белая пыль, температура около нуля. А ты висишь голый по пояс, в одних дырявых штанишках. Зубы забили мелкой дробью, ребенка затрясло.

  Из-за поворота появилась девочка, бегущая во всю прыть. Она была в спортивном костюме и в кедах. Увидев висящего как грушу Тапира, она остановилась, подняла голову.

  Мальчик и впрямь был очень страшен, лицо посинело, оба глаза заплыли. Все тело в ссадинах, порезах и кровавых подтеках.

  -Кто тебя разукрасил бедняга.

  Тапир с трудом прохрипел.

  -Полиция и служба безопасности. – Вырвалось у него. Затем мальчик смутился, а вдруг эта девочка начнет над ним смеяться или издеваться над врагом нации. Вместо этого он сочувственно произнесла.

  -Глупыш, ну зачем ты болтал лишнее языком.

  -Я ничего не болтал, просто на меня донесли.

  -Вот как! Такое вполне может случиться. И кто тебя заложил?

  -Знал бы, убил.

  -А ты вспомни, кого обидел или побил. Может быть, там и найдешь разгадку?

  Мальчика словно осенило.

  -Кваша! А вспомнил, он на меня наябедничал учительнице, а я разбил ему нос. Он такой подлюга, обижает слабых и маленьких. Вот кто меня заложил.

  -А ты уверен?

  -Больше некому. Я не драчлив и стараюсь никого не обижать, но для него сделал исключение.

  -Но как ты с ним расправишься, если привязан и висишь как пугало.

  -Очень просто ты меня освободишь, перережешь веревку.

  Девочка, она была немного выше Тапира и на пару лет старше, рассмеялась.

  -Думаешь пацанчик, я буду помогать врагу нации?

  -Какой я враг. Если кто и является врагом народа, то это Нерон. У него мания величия и он трус, движимый животным страхом держит народ в концлагерях.

  -Вот ты и признался. Ну ладно спасибо за смелость. Ты открыто сказал то, о чем думают многие, боясь произнести в слух. За это я тебя освобожу, но глупый хлопец тебя все равно поймают. У нас жесткая паспортная система и тотальная регистрация.

  -Отсижусь в подвалах. А как станет теплее, переберусь горами за границу. Зима у нас короткая вот-вот кончится.

  -Это верно, но риск. Впрочем, лучше скрываться в подполье, чем терпеть издевательства на каторге. Хорошо я тебе помогу, только чуть-чуть согни ноги, потому что будет очень больно.

  Девочка и в самом деле была очень изворотливой, как обезьянка она взобралась на дерево и полоснула ножом по веревке.

  Тапир упал вниз, ловко отпружинив. Было немного неудобств от колючек, но по сравнению с той болью, что он испытывал во время допросов это несущественная мелочь.

  -Теперь я хочу только одного, поквитаться с врагами. В первую очередь с доносчиком.

  Кваша я тебя расквашу!

  Девочка одобрительно хихикнула.

  -Теперь я тебя проведу. Не хватало еще нарваться на засаду.

  Вместе они направились в сторону высотных домов. Однако вид полуголого избитого в кровь Тапира был слишком подозрителен.

  -Слушай, лучше спрятаться. А тем временем принесу тебе одежду. Так ты в казенной робе не сделаешь и шага по городу.

  Мальчишка кивнул и спрятался за дерево. Девочка бегом направилась домой. Пришлось ждать. Что бы согреться Тапир подпрыгивал, приседал, пытался делать угол. В голове мелькнула мысль, какого его товарищам. Мерзнут несчастные, надрываются строя дома для этих кровососов. Скорее бы зима кончилась, она ведь не длинная по сравнению с продолжительным летом, уже остаются считанные дни холодов. А девочки все не было и не было.

  Тут его внимание привлекла пурпурная струйка дыма вившееся, словно из-под земли. Мальчик подбежал в ее сторону. Сунул голову, стало как будто теплее. Он прижался к выходу и в туже секунду куда-то провалился. Все вокруг заблестело, затем засверкало как тысяча светил и в то же мгновение, он приземлился на что-то мягкое.

  Тапир встал и протер глаза. Ему показалось, что он сходит с ума. Кругом джунгли с необычайными угловатыми деревьями. Стволы причудливо изогнуты словно баранки. Листва отливает золотом, серебром, алмазами. Растут диковинные исполинские фрукты, напоминающие по форме шестиугольники. Приятное тепло окутало плоть, слегка разморив. После адского холода казалась, что ты попал в рай. Тапир рассмеялся и встал.

  Мягкая травка нежно ласкала многострадальные покрытые мелкими волдырями ступни. Светило сразу четыре «солнца», придавая всему живому неповторимую гамму красок. Мальчик почувствовал в себе прилив свежих сил и легко забрался на дерево. Ему очень хотелось есть. Фрукт удалось проглотить легкая, нежная кожа лопнула, мякоть защекотала горло. Слегка отдавало кислым привкусом, приятным на вкус. Тапир поперхнулся, плод был большой, и ему пришлось потрудиться, чтобы съесть его целиком. Живот раздулся и пацан отяжелел.

  -Вот как такие здесь растут абрикосы. – Неуклюже сострил он.

  После еды захотелось спать, спрятавшись под бархатный листик и свернувшись в клубочек, Тапир практически сразу отключился. Сон напоминал порхание бабочек над исполинскими цветами или эйфорию наркомана.

  Когда он проснулся, то почувствовал себя гораздо лучше, синяки зажили и практически полностью исчезли кровавые писуги. Вокруг летают серебряные стрекозы и пурпурно-рубиновые махаоны. Они выстраиваются в диковинный орнамент, это и экзотично и очень красиво. Даже пчелки здесь совсем иные зеленые в оранжевую полоску. Поднявшись, он побежал по щекотливой шелковистой травушке-муравушке. Как легко и стремительно мчаться. В голове сложились стихи.

  Четыре ярких звездочки планету освещают

  Цветет земля, растут цветы, струятся облака!

  Так весело что, кажется такого, не бывает

   Но если это чудный рай – пусть длиться на века!

  Из пурпурно-золотого облака выпорхнул пятый диск, и сочинять пришлось заново. Затем деревья кончились, мальчик выбежал на лужайку, появились диковинные цветы. Огромные по конструкции похожие на снежинки они на десятки метров раскинули лепестки. В каждом бутоне цвела поэзия, лепестки собирали в себе энергию четырех-пяти светил и мягко испускали ее, создавая чародейственные потоки света. Тапир остановился, вдыхая сказочное благоухание. Такого аромата он не нюхал ни разу в жизни. Это пьянило и бодрило одновременно. Наконец мальчик скинул нахлынувшее очарование. Тряхнул головой он побежал дальше.

  Неожиданно сверху пролетела, словно птица тень, казалось, что сказочный мотылек завис над ним. Тапир остановился и замер, сердце тревожно забилось. С верху на него глядели глаза волшебно красивой девочки.

  -Ты кто? Произнесла она и взмыла в высоту.

  -Я Тапир Ника.

  -Откуда ты?! – Девчонка изобразила сладчайшую улыбку.

  -Из страны Парагельц. Я бежал из тюрьмы.

  -Вот как! Да ты преступник. – Она достала из кармашка сумочки приборчик и навела мальчишку. Тот попытался прикрыться руками.

  Девочка что-то нажала, над ней вспыхнула голограмма.

  -Этот парень. Говорит что он из тюрьмы. Каков уровень его злобы.

  Трехмерное изображение в виде потрясающей девушки испустила улыбку.

  -Он имеет уровень доброты 298 и совершенно для тебя безопасен.

  -Да я не бью девочек. – Гордо произнес Тапир.

  -А ты бы и не смог, у меня есть защита. – Золотоволосое создание коснулось пояса. – Гиперплазменный компьютер включит силовое поле при малейшей опасности.

  -Да ты просто фея, словно сошла со страниц фантастического романа.

  -Фантастика ты так говоришь. У нас это реальность. Как тебе объяснить это мальчишка из отсталого мира. Биотехническое могущество нашей цивилизации такого, что нам подвластно почти все, и мы даже немного скучаем в поисках развлечений.

  -Как, а взрослые вам дозволяют?

  Девчонка рассмеялась, казалось, что бьются сосульки.

  -А кто такие взрослые. У нас время идет в обратную сторону, сначала появляются старики, ужасные создания, затем они молодеют и постепенно становятся детьми.

  -А затем младенцы и исчезают? С ужасом спросил Тапир.

  -А вот нет. Мы научились останавливать процесс уменьшения и стали бессмертными.

  -Как это бессмертными?

  -Если не считать крайне маловероятной насильственной смерти, мы никогда не умрем, а будем вечно здоровыми и счастливыми.

  -А как же быть с проблемой перенаселения.

  -А это элементарно. В последнее время стало все меньше и меньше появляться стариков. А в последние сто лет ни единого случая. Кроме того, наша вселенная огромна, включает в себя квинтильоны миров и планет, мы всегда имеем возможность расселиться. Впрочем, иных сферах такие забавные и несуразные зверюшки встречаются, что можно грохнуться.

  Девочка показала крупные жемчужные зубки.

  -Да я забыла, не представилась. Меня зовут Лумиция Стерлла. А можешь звать меня просто Луми.

  -Луми красивое имя.

  -Я и сама не дурная. Хотя у нас можно заказать любую внешность.

  -А почему ты не захотела стать взрослой.

  -А я и так взрослее некуда, мне тысяча пятьсот лет. Да и я не хочу выглядеть как чучело.

  -Но ведь взрослое тело куда красивее детского.

  -Ты так думаешь, потому что с отсталого мира. Даже в нашей вселенной есть планеты, где время течет прямолинейно. Вот там и встречают типы, что хотят стать взрослыми. Кроме того, я слышала, что они размножаются самыми отвратительными способами, о которых лучше не говорить.

  -Да это тема запретна для детей и лучше о ней промолчать. Хотя тебе сколько лет?

  -Я уже говорила – тысяча пятьсот! – Луми скривила лицо.

  -Не верю, может у вас год короткий, сколько в нем дней?

  -Четыреста пятьдесят.

  -А часов в сутках.

  -Ты имеешь в виду – сякли. Так их тридцать шесть.

  -А минут в сякле?

  -Пять тысяч куличков.

  -Один куличок это сколько.

  -А вот столько. – Девочка отбила дробь по коре дерева.

  -Теперь понял дитя! Я намного старше тебя и умнее.

  -Ну, это еще как сказать. Есть еще старческое слабоумие или склероз.

  -У нас нет болезней, да и физически я тебя сильнее, могу поднять одним пальцем.

  Лумиция подхватил Тапира веревку, подпоясывающую штаны и оторвала от поверхности планеты.

  -Ну, как я сильная. – Мальчик задергался.

  -А вот ведешь себя теперь как малая девчонка. Мне не удобно.

  -То-то! Если ты с отсталого мира, то не кидай панты. А слушай старших.

  -Ладно, отпусти. Или дай мне приспособление позволяющее летать.

  -Может я тебе, и дам его. А держать ладно смогу и полем.

  Девочка переключила направление, и Тапир взмыл рядом с ней.

  -Вот так гораздо удобнее. Я словно сам летаю. Спасибо Луми

  Лумиция погрозила пальцем.

  -Может мои друзья, и подарят тебе супергравиопояс, а также ультракостюм. Возможно, и такое бывает, тебя ждет клетка в зоопарке. Это как повезет. А пока полетели.

  -Куда?

  -В город сказочных чудес. Хотя все чистая наука без волшебства.

  -Тогда быстрее!

  -Не командуй дитя!

  Девочка нажала на кнопку и набрала высоту.

  . ГЛАВА Љ 3.

  Быть агентом МНБ да еще на чужой территории задача не для слабонервных. Вероника Бастинда познала это на собственной шкуре. А кого это было, еще в подростковом возрасте она попала в войска специального назначения. Пришлось сражаться с повстанцами в горах, понюхав пороху и получив пару тройку ранений. Затем нелегкая рутинная служба. Ей «повезло» при плановой проверке сложные тексты, выявили неординарные способности перевоплощения и артистизма. А значит ей суждено работать за рубежом и стать шпионкой. Однако трудно назвать везением такую жизнь. Постоянно носи маску, ни любви, ни детей. Все время одинокая, не принадлежишь себе, а тебя постоянно окружают чужие, враждебные люди. И ведь приходить работать в могучей республике Стэлла. Правда, не смотря на выборный парламент, реальная власть в стране принадлежит корпорациям и монополиям. А народ пичкают подачками – хлебом и зрелищами. Хотя формально свобод больше и система многопартийная. Но партии продались олигархам, под их контролем продажная пресса. А идеология сплошной шовинизм.

  Вероника сбросила пепел сигары. Она была стройной широкоплечей. Будучи от природы черноволосой красила свои локоны в золотистый цвет. В целом смотрелась весьма эффектно, только глаза были уставшие, они старили ее, придавая жесткий вид.

  Только что она получила шифрованную радиограмму о том, что монархическое государство Рибоза хочет заключить союз со Стэллой, избрав общим врагом империю Парагельц. Этому следовало помешать любой ценой. Если надо даже убив президента.

  Вероника лихорадочно обдумывала возможные ходы. В голове кружилось, и ни одна здравая идея не приходила, на ум. Конечно, совершать политические убийства ей приходилось. Выстрел из-за угла и спасайся бегством. Или что-то более изящное как отравление ядом. Причем использовались новейшие разработки, когда применение токсина не отличишь от сердечного приступа. Это помогало, путала следы.

  Вот сейчас она с партнером богатейшим финансистом Кульбицким Сафаном крутит рычажок рулетки. Выпадают цифры, и она ловко сгребает фишки. Знает чертовка секреты и способна выиграть у любого.

  -Мой друг может, присядем и поиграем в карты. А то надоело крутить барабан.

   -Ты моя куница. Просто образец удачного игрока и мой талисман. Конечно, поиграем.

  Кульбицкий довольно строен, подтянут и у него хорошее тело. Веронике нравиться заниматься с ним любовью сочетая приятное с полезным. Ну, а деньги это ее страсть. Если бы не мертвая привязка, бросила работу резидента и занялась бизнесом. А еще лучше наняла управляющего, а сама только развлекалась!

  -Тасовать колоду буду я. Твоя задача лишь подмахивать «пропеллер».

  Карты особые их семьдесят две. Помимо королей, есть император, кардинал, суперпапа.

  Впрочем, этот глава некогда вселенской церкви утратил львиную долю влияния. На Парагельц главой церкви и живым богом стал Нерон ибн Хотабб, а в Рибозе император Аспид. Кроме того, многие в республике не верили не в Бога, ни в черта. А карты все равно остались. Каждая хороша по-своему, но выше всех туз, символизирующий финансы. А когда он козырный, то можно сорвать весь банк. Игра идет с большим апломбом ей еще понадобятся деньги, так что миллионеров нужно развести аккуратно. Чтобы и мошну набить и лишнего внимания к себе не привлечь. По этому нельзя вчистую разорять партнеров, лучше снять несколько миллионов, потом найди других лохов, подоить, затем снова лечь на дно.

  Вероника во время игры улыбается, строит глазки, тем самым отвлекая. Она умеет обвораживать мужчин и женщин-лесбиянок. Вот, наконец, сумма выигрыша достигла критической отметки – самое время под благовидным предлогом покинуть помещение.

  А может даже немного спустить деньжат, чтобы не так обидно было. Для разведчика самое главное это умение носить непроницаемую маску.

  Расстаются они друзьями, даже следуют нелицеприятные намеки переспать. Вероника вежливо игнорирует, куртизанка не шлюха, а если надо она сотворит в постели чудеса.

  Тут нужна золотая середина. Здание казино многоэтажное, с высокими потолками. В каждом зале богатые люстры, некоторые в форме свастики, другие напоминают многоугольные звезды, в том помещении, который покинула Вероника, она больше всего смахивало на рождественский торт. Самое главное чтобы рисунок не повторялся. Все-таки в архитектуре республики есть много преимуществ. В частности нет этих бесконечных, навязчивых портретов Нерона. Хотя его и рисовали красивым от одной и той же рожи тошнит. Бастинда уходя, вновь сделала ставку, на своеобразной сделанной в форме военного лагеря рулетке. Шарик в ней складывается в пистолет, потом оттягиваешь его и стреляешь. Куда занесет его капризная фортуна неизвестно, зато, если выбьешь маршала, получишь приличные деньги и тысячу очков. Есть призы и поскромнее за генерала двести, за танк, дают сто, за офицера пятьдесят, за рядового только пять. Если учесть, что надо заплатить за фишку пятьдесят, то играть не очень-то выгодно, особенно если руки косые.

  Вероника видимо владеет секретом, раз и выбила маршала.

  -Жаль, что генералиссимуса нет.

  Получила выигрыш и направилась к выходу. На сегодня она наигралась. Кроме того, ей хотелось поразвлечься – выпить попрыгать козой на дискотеке, найти свежего мужчину, желательно младше себя. Вероника вальяжной походкой устремилась к выходу. Вот и ее «тачка» крупный и вместе с тем изящный «Аллигатор» – 6, каплеобразная слегка удлиненная форма, водородный двигатель, широкие колеса, придающие автомобилю приличную скорость. Бастинда очень любит свою машину, уже сколько раз выручающую ее, спасающую от погони.

  Перед глазами проносятся воспоминания. Главарь гангстеров Скорпион Залкаро решил кинуть и выдать властям резидентуру. Тогда ей поручили застрелить зарвавшегося пахана. Спрятав отравленную иглу в сигарету, она, изображая бурную страсть, изящно отставила ножку и кокетливо повела бедрами. А когда главарь, отослав охрану, остался наедине точным выстрел в лоб парализовал злодея. Затем она взломала сейф, забрав документы, швырнула осколочную гранату, разметав охрану. После чего просто сбежала. За ней разуметься погнались, целая свора отморозков. Стреляли беспорядочно, хаотически и все же пару раз задели, пробили плечо и левую руку. Бастинда метко отстреливалась, уложила пятерых. Затем они гнались по городу. Приходилось проскакивать мимо автомобильных пробок, разворачиваться, даже ложиться на бок. А как они неслись по встречной полосе, рискуя в любой момент разбиться вдребезги. Пара машин с преследователями превратилась в груду металла перемешенного с кровавыми отбивными. Ей тогда удалось оторваться и от бандитов и от продажной полиции.

  После чего на капоте «Аллигатора» появилась звездочка – символ спасения жизни.

  Вероника рассмеялась, затем затянулась «косячком». Краски вокруг стали ярче, и без того колоссальные небоскребы казались выше. Километровые рекламные щиты даже днем сверкали как зеркало на солнце, а сейчас в ночных сумерках они заполняли все волшебным светом. Картинки постоянно калейдоскопически менялись, рекламировалось все в частности бордели, рестораны, где вполне легально можно подзаправиться наркотиком. Даже висячие сады были украшены надписями зазывающими манящими неведомо куда. Многие деревья рассажены таким образом, что получаются призывы, что-то покупать, платить или получить бесплатно. Это выглядит замечательно, руки сами тянуться к кошельку. Город огромный в почти двое миллиарда населения, больше его лишь лежащая неподалеку столица Марадара в ней население приближается к трем. Но в этом мега-городе есть, зато генеральный штаб, и центр планирования стратегических операций, а также штаб-квартира МФБ, отдел разведки и контрразведки. В целом здесь есть чем заниматься.

  Вероника предпочитала случайные знакомства на молодежных тусовках. Череда небоскребов кончилась, появилось подобие цирка с вращающимся рекламным щитом на верхушке.

  Вот одна из них, громадный в четыре раза больший в Москве в Лужниках крытый стадион. Сверху внутри сооружения сияют гирлянды, и воспроизводится подобие эротического боевика. Танцы дикие, музыка гремит и трясет цепями. Вероника притормаживает, выходит из свого покрытого броней автомобиля и заскакивает в зал. Десятки тысяч пар куролесят и откровенно балдеют. На ходу ей суют спиртные напитки, косяки и наркоту покрепче. Стоит это «копейки», можно без особых проблем наколоться. Вероника предпочитает легкие наркотики и спиртной напиток наподобие виски. Хотя при желании можно подзаправиться чем-то покрепче земного ЛСД или героина. Не жизнь, а кайф. Многие представители молодежи по скидывали с себя одежду и скакали голышом. Веронику это сильно возбуждает, она начинает галопировать, словно бешеная юла. При этом, сохраняя изящество форм, постепенно избавляется от одежды. На вид ей не дашь больше тридцати, а может даже двадцати пяти лет, талия подтянута, крепкий пресс. Она вполне могла бы быть чемпионкой по фитнесу. Оставшись в одном купальнике, огненная леди прошла колесом. Парней много и она выбирала лучшего, ей не нравились волосатые или жирные тела, она любила рельефных, загорелых со смазливыми мордашками, а если у него в придачу и голос то... Вот один такой и попался ей. Почти голый, в немыслимых с бахромой по цвет звездно-полосатого флага Стэллы шортах он лихо отплясывал «Туринамино», а когда начал петь, то многие женщины буквально распрощались с «крышей». Используя превосходство в физических кондициях, она растолкала дамочек и прорвалась к нему. Затем скинула атласный лифчик, обнажив светло-шоколадные груди с сосками из граненых рубинов. Это, как правило, действовало на мужчин неотразимо.