Текст книги "Дезертир (СИ)"

Автор книги: Олег Мир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

  Как говорят старики – можно вечно смотреть на три вещи: огонь, льющуюся воду и монеты, пересыпающиеся в кошелек.

   Хорк в корне не был согласен с данным утверждением: зачем пялиться на деньги, когда их надо тратить, льющаяся вода – не пиво. Да и на пиво смотреть незачем, лучше пить. Про огонь так и вообще чушь несусветная, как на него смотреть? Пламя убаюкивает, в сон так и клонит.

   Хорк крепко сжал веки, досчитал до трех, открыл. Со сном получалось бороться всё сложнее и сложнее.

   Казалось, как можно уснуть под гул засыпающего лагеря и храп Сарна, да еще этот холодный моросящий дождь, а плащ едва закрывал тело. Поправив сползший с головы капюшон, пехотинец третей сотни пятого десятка попытался спрятаться от мерзкого осеннего ветра. Ничего не вышло, его габариты никак не подходили под стандартные размеры армии его превосходительства Герхана Первого, в народе прозванного Кровавым. Высокий рост, огромные плечи, всегда приносили одни неудобства в жизни. Еще в детстве сверстники использовали Хорка как носильщика. За что природа так отыгралась на нем, он не понимал.

   Чтобы как-то отвлечься от нападок сна, Хорк принялся в сотый раз перебирать в голове детали побега. Когда сержанты расслабятся после отбоя, дабы перемыть косточки начальству и пожаловаться на тупых рядовых, прикинувшись Мирном, отойти в нужник. Усатый Карн знал о маленькой проблеме жителя озерного края, поэтому подозрений не будет. Хорк при раздаче пайка подсыпал тому снотворное. Затем скинуть меч и плащ и неспешно уйти в лес, по подготовленной Кривым тропе. Пусть договорились с бывшим разбойником бежать утром, слово он держать не намерен, много чести будет. Да и устраивать побег рано утром глупо, в это время дозорные особо бдительны. Собачья вахта, ага, будто сменных нету.

   – Хорк сколько стоила твоя жизнь? – раздался голос справа, это Корин вечно ему неймется, – да ладно тебе Хорк, завтра все равно сдыхаем.

   – Ты мне еще поговори, – рыкнул слева Торк, – вдруг благородные драться будут, нам же потом только трупы и останется что добивать.

   – Они ввяжутся, как же, – Корину лишь бы поболтать, – у Лордов Дивов не меньше чем у нас благородных. А они жить любят, так что забудь, и готовься к встрече с предками.

   – Выкормыши пустынного зверя, вам только бузить да бузить, – злобный крик сержанта разом прекратил все пересуды. Оспаривать команду никто не решился, в обучающем лагере все познакомились с усыпительной способностью кулака наставника.

   Хорк стиснул зубы, злость накатила с воспоминаниями, его жизнь стоила две кружки пива.

   К сыну купца средней руки вербовщики не приставали столь назойливо как к мелкой шушере. Пару грубых отказов и посланец Кровавого прекращал навязывать военный договор. Но жаркий день поздней весны ослабил бдительность, навеял скуку. Вот и решил себя развлечь будущий купец игрой с судьбой. На очередное предложение лысого вербовщика в начищенных кожаных доспехах «не хочет ли столь сильный молодой человек ознакомиться с договором о военной службе» Хорк утвердительно кивнул, садясь за стол в таверне «Кровяная колбаса». Не успел он опомниться, как первая кружка с пивом оказалась наполовину пуста. Под бравые речи ветерана Хорк осушил вторую. Хотя прекрасно знал, что после этого последует. Через пару минут он был готов рвать врагов Герхана голыми руками, и подпись под военным договором казалась единственным верным решением. Затем хмурый взгляд отца, слезы матери, и звериный крик сержанта...

   После злобы пришла обида на самого себя. «Дурень, жил не тужил, нет же скучно стало, полез... Тьфу. Теперь проблем выше крыши, или сдохнуть на поле брани в первых рядах, и быть похороненным в общей могиле, или бежать и быть вздернутым на ветке как разбойник с большой дороги». В голове, как назло, вертелись самые мрачные картинки, в очень ярких и подробных ракурсах. Чем ближе момент побега, тем меньше оставалось решительности. И мысль все отменить и остаться спать казалась все привлекательней и привлекательней. «Выжить в первом бою шансов три к десяти, считай, что ноль, а у дезертиров равны нулю. А если верить слухам – то все наоборот. Что делать, что делать? Еще эти благородные, если они ввяжутся – то нам только добивать останется, да трупы хоронить. Только эти ублюдки драться любят исключительно на дуэлях, в общей мясорубке им мазаться не с руки». Хорка накрыла пелена ярости, очень захотелось набить кому-нибудь морду, а лучше благородному. «Бежать или нет, бежать или нет, если не побегу – проблемы с Кривым. Тьфу, не о том думаю, его не увижу в любом случаи, или убежит, либо повесят».

   За спиной у Хорка, на холме, в палаточном городке благородных, раздался смех, шум и малопонятная ругань. Здоровяк развернулся, как и многие.

   Возле палаток горели огромные костры, благородные не привыкли ограничивать себя в чем-либо. Хорк прекрасно мог разглядеть происходящее там. Две фигуры, обнявшись за плечи, потрясая кубками, подошли к костру. Хорк презрительно фыркнул, сколько можно пить? Война же. Здоровяк моргнул, одна из фигур пропала, сердце едва успело отсчитать один удар, как человек появился в двадцати шагах от Хорка, обхватив сержантов за плечи. Бывалый ветеран, привыкшей ко всему, от неожиданности дёрнулся, правой рукой потянулся к оружию.

   Вот это скорость, вот это координация, пятьдесят шагов в одно мгновение. Хорк был потрясен до глубины души.

   – Эх вы, любовники Лукры, как же я вам завидую, – невнятно забормотал благородный, – завтра бой. А нас вынудили отсиживаться. Сволочи.

   Последняя надежда на благополучное разрешение битвы исчезла со словами благородного. Хорк не заметил, как тяжело задышал, дремоту отрубило, словно мечом.

   Юноша с кубком качнулся вперед и исчез из поля зрения, Хорк перевернулся на другой бок, благородный стоял над костром. Костер осветил совсем юное лицо, с едва проклюнувшейся бородкой, парень явно не понимал, где находится.

   «Да он же пьяный в дрова», – шальная мысль влетела в ворох сестер, словно грифон из легенд в толпу медлительных врагов.

   Скотина. Другого определения для юного благородного Хорк не нашел. Так бездарно растрачивать дар. Почему раздолбаям всё, а трудягам ничего. Шутка богов? Или происки не успокоенных теней.

   Благородными не становиться по родословной линии. Благородство либо есть, либо нету. В семь лет все дети проходят испытания. Эта участь не миновала и Хорка, конечно, он не был таким быстрым, как Лорк, у которого с первый шагов проклюнулся дар, но твердым середняком считался. Первые три испытания в храме Судьбы дались легко, на четвертом забраковали. Хорку так и не удалось поймать все шары, летящие из стены. На этом задании погорели почти все испытуемые, разумеется кроме Лорка, и как ни странно, Борка, толстого увальня, с которым здоровались-то через раз, не говоря уже об общении. В тот вечер Хорк в первый и последний раз плакал, такого удара судьбы сын купца не ожидал. Чем выше скорость передвижения, тем выше статус в обществе. Лорк и Борк в тот вечер перешли на ступень, став белой костью.

   Побег. Только побег. Идти на заклание Кровожадному он не собирался, лучше умереть в попытке освободиться. Пусть и с петлей на шее.

   Сержанты заботливо подхватили юношу под руки, что-то говоря, увели к палаткам. Та волна ненависти, минутой ранее захлестнувшая Хорка, пропала, стоило только определиться с выбором. Голова чиста, мысли собраны, пора действовать.

   Хорк приподнялся так, чтобы оказаться боком к сержанту.

   – Куда намылился? – тут же последовала реакция от наставника.

   – В нужник, – копируя голос Нила, отозвался беглец.

   Сержант – человек немолодой и зрение, увы, не то, что раньше. Только поэтому у Хорка был шанс.

   – Завтра же к лекарю, задрал со своим недержанием.

   – Так точно, – тихо отозвался Хорк, боком отходя во всем известном направлении.

   Нужник расположили достаточно далеко от лагеря, кому охота нюхать испражнения. Хорк торопливым шагом прошелся по хорошо утоптанной тропинке, почти до самого нужника. Осмотрелся – никого.

   «Погнали», – после глубокого выдоха, дал себе отмашку беглец.

   Хорк скинув плащ, отцепил перевязь с мечом, за вооруженными гоняются намного рьянее, все спрятал под кустом. Тихо, не оглядываясь, побрел по давно намеченному маршруту. Первое кольцо оцепления преодолел легко, часовые стояли в полный рост, лениво осматриваясь. Пару раз замереть, несколько раз перебежать от дерева к дереву – вот и вся трудность. Второй круг оцепления пройти куда как сложнее, тут может помочь только удача. Местонахождение секретов в лесу и на болоте не знали даже сержанты, только высшее руководство. Осенив себя знаком удачи, Хорк двинулся вперед, быстрым и по возможности тихим шагом. Почти не дыша, до боли в ушах вслушиваясь в звуки ночного леса, дезертир брел к свободе. Молился все время госпоже удаче. Сейчас Хорк напоминал безумного монаха, у которого кроме молитв ничего в жизни не осталось. И пусть безумцы говорят, что старые боги мертвы, но Хорка в эту ночь удача одарила благосклонной улыбкой. Он прошел. Вырвался? Нет, остались егеря. И тут удача не поможет, как не молись. Спасут только ноги.

   Хорк улыбнулся. Впервые за долгие годы он радовался, что природа одарила его невероятной силой и выносливостью. Подпрыгнув на месте, бывшей пехотинец побежал на север – подальше от кошмара. Заметать или путать следы бесполезно, егерей не обманешь, тем более Хорк никогда не умел ходить по лесу. Скорость и выносливость – вот ключ к спасению.

   Рассвет беглец встретил со страхом, в ожидании удара в спину. Сейчас в лагере обнаружили его отсутствие и выслали гончих. Солнце добралась до зенита, когда Хорк позволил себе отдохнуть возле мелкого ручейка. Рубаха промокла от пота, ноги гудели, в груди жгло, а глаза постоянно искали тень присутствия егерей. Два глотка, треск справа, Хорк рванулся в сторону, кувырок и бег. Бег, никаких мыслей о сопротивлении.

   Мир беглеца сузился всего до одной мысли – бежать. И Хорк, как ярый фанатик, неукоснительно следовал ей. Бег, быстрый перекус ягодами, снова бег. И холод, мокрый противный холод...

   Судорога свела левую кисть, вырывая беглеца из небытия. Хорк застонал, силясь подтянуть руку к груди. Все тщетно, тело отказывалось подчиниться, лимит выносливости исчерпан.

   «БЕЖАТЬ», – мысль вырвалась из тумана забытья. Тело попыталось исполнить приказ, но не смогло. «Вот мой предел», – вторая мысль вызвала печаль, и тут же утонула в тумане беспамятства.

   Хорк проснулся от чудовищной жажды, с болью во всем теле.

   Впервые за несколько дней, да что там, месяцев, Хорк проснулся сам. Не нужно никуда бежать, никто не орал и не бил под ребра. Сон ушел сам, медленно, постепенно освобождая сознание от дремы. Единственное, что омрачало пробуждение, голод, сводивший желудок. Даже холод уступал под его натиском. Хорк потер плоский живот, с грустью вспоминая небольшое рыхлое брюшко, достойное зажиточного купца, но неугомонный сержант еще в первый месяц учебного лагеря согнал нажитое годами. А сейчас и вовсе казалось, будто желудок прилип к позвоночнику. Но и в этой плачевной ситуации имелся положительный момент. Вторая часть плана подразумевала устройство батраком где-нибудь далеко на севере. А какой батрак с брюхом? А из рабочих в торгаши он точно выбьется, купеческую жилку так просто не вытравить. Оставалось еще татуировка, обозначающая принадлежность к пехоте, с этой проблемой можно разобраться позже, выжечь всего-то.

   Хорк растер ладонями лицо, хлопая себя по плечам, поднялся. Сидя на одном месте дела не сделаешь. Если от погони он, можно сказать, оторвался, то от голода – нет, он куда назойливей егерей. Хорк хмуро покосился на спокойно струящийся ручеек, дыша на руки принялся растирать онемевшие пальцы. Как же ему хотелось окунуться в горячую ванну, или на худой конец просто погреться возле костра. Но из всех возможных способов согреться остался только бег.

   Хорк тяжело выдохнул, неспешно выдвинулся в давно намеченном направлении, давая телу восстановиться после безумной гонки. Пусть холод разрывает тело, но бежать не было сил. Лес нисколько не заметил приближения осени, деревья по-прежнему шелестели зеленой листвой, птицы беззаботно щебетали, солнце как прежде пряталось в серых облаках. Хорк с сожаление пропускал грибы, негде их готовить. Дома на кухне со всеми специями это да, но мысли о еде только ухудшали положение. О чем бы он ни пытался думать, все мысли скатывались к пище. Хорк от отчаянья стал вспоминать подходящею молитву Удаче... но не смог, не то образование.

   Но Богине не всегда нужны правильные слова, иногда хватает мыслей.

   Хорка все больше одолевали мрачные думы, о скором ночлеге под открытым небом в куче ветвей. Как его взгляд вырвал из общего лесного пейзажа лишний предмет. Серая худая курица стояла на пеньке, тупыми глазами разглядывая человека. Хорк замер от удивления, закрыл глаза, досчитал до семи, разлепил веки. К его несказанной радости ужин остался стоять на месте. Как будет ловить этот самый ужин, Хорк имел самое туманное представление, но это его не смущало. Диких зверей он не встречал, а тут такая удача. Хорк пригнувшись, вытянув губы трубочкой, призывно зашевелил пальцами, подзывая птицу.

   – Цып, Цып.

   Курица, тварь очень тупая, но еще более трусливая. Поэтому после первого шага человека дала деру. Хорк помянул капризную Удачу, побежал следом, ноги после прогулки отдохнули, бежать стало легче.

   Ветки больно хлестали по лицу, корни и пни путались под ногами, всячески мешая Хорку преследовать добычу. А пернатое отродье ловко маневрировало, ничуть не снижая скорость. У Хорка начало сбиваться дыхание, когда курица окончательно пропала из виду. Беглец остановился, матерясь сквозь зубы, от избытка эмоций ударил пару раз по ни в чем не виноватому дереву. Зашипел от боли, махая окровавленными костяшками и беспрерывно сквернословя. Усевшись на ближайшую кочку, Хорк приложил лист лопуха к кулаку, попытался успокоить клокочущую злость на себя и проклятую птицу.

   Будь беглец лесником или не настолько усталым, сразу уловил бы новый запах, окутавший лес. Как только сердце застучало в привычном ритме, а ругательства пошли по третьему кругу, Хорк обратил внимание на запах.

   – Дым, – ошарашено выговорил дезертир.

   Подскочив, словно ужаленный, беглец повел носом, не веря первому впечатлению. Дым, самый что ни на есть настоящий дым. Означающий лишь одно: поблизости жилье. Вместе с запахом в голову пришла запоздалая мысль:, курица была первым признаком близости поселения. Подарки удачи бывают очень разными и не всегда очевидными. Хорк скромно поблагодарил Богиню. До заката оставалось несколько часов, не став больше искушать вредную богиню, Хорк решил узнать точное направление деревни и только ночью наведаться туда. Идти в открытую он побаивался. Забраться на вековую ель оказалось задачей не трудной, но очень медлительной, и грязный. Перемазанный смолой, но довольный Хорк уселся на сук. Огляделся. Селение заметил почти сразу, по возвышающейся крыше храма, самого высокого строения в любой деревне. Немного поразмыслив над ситуацией, Хорк принял решение не слезать, не хотелось случайно нарваться на местного жителя.

   Солнце только примерялось зайти за горизонт, а Хорк уже сидел в десяти метрач от забора поселения, в кустах, не бог весть какое укрытия, но значительнее удобнее, чем ель. Выдержать пытку сидения на колких ветвях было выше всяких сил. К тому же он ужасно закоченел, пальцы почти не слушались, а тело била легкая дрожь, наверху ветру ничего не мешало обдувать плохо защищенное тело беглеца. Хотя Хорк был купеческим сыном, но назвать его беспечным нельзя, прежде чем слезть с наблюдательного пункта, он убедился, что местные жители здесь не появляются. Беглец вполне логично заключил, что на ночь глядя никто в здравом уме в лес не пойдет, и спустился вниз, ободрав руки и лицо. Коротая время в кустах, дезертир отдирал смолу с рук и лица, постоянно прислушиваясь к окружающему миру. О егерях почти не беспокоился, слишком далеко он от лагеря, да и невелика птица, дабы за ним так долго гнались. Кривой с компанией куда предпочтительней. Лишняя осторожность все равно не помешает, но кроме звуков леса ничего подозрительно он не слышал.

   Перелезть через двухметровый забор не составило труда. Приземлившись с другой стороны, Хорк скривился от грохота падения. Казалась, что вся деревня услышала шум. Беглец прижался к забору, вслушиваясь в ночную тишину, вроде криков разъяренной толпы не слышно, только удары сердца в груди. Чтобы не рисковать понапрасну, подошел к ближайшему сараю, без особого труда выломал доску, при этом умудрившись не нашуметь. Куда сложнее, оказалось, впихнуть огромное тело в узкую щель. Ругаясь на природу за свои габариты, Хорк попутно подумал, что вырви он еще одну доску, пролез бы без проблем. Но все обошлось, протиснулся, порвав рубаху в двух местах. Прислонив доску к щели, хоть какая-то маскировка дыры, огляделся, точнее попытался это сделать. Если на улице еще различались силуэты, то в сарае царила тьма. Беглец на секунду растерялся, что дальше? Нужно ли так рисковать, вламываясь в сарай? Но сразу взял себя в руки, защита от дождя и ветра, продувающего до костей, того стоит. Как только зрение оказалось бесполезно, остальные чувства усилились: нос защекотал запах сухой древесины и соломы, слух различил удары капель дождя по щеповой крыше. Тело передернуло от одной мысли о ночлеге в лесу.

   «Хватит сопли распускать», – мысленно одернул себя беглец. Нужно искать место для сна.

   Обшарив на ощупь небольшой сарай, Хорк обнаружил помимо крестьянского инструмента, кучу соломы. Куда и завалился. Тело за долгие месяцы казарменной жизни отвыкло от столь мягкого ложа, расслабилось, отказываясь куда-либо двигаться. А Хорк и не собирался.

   Проснулся беглец от петушиного крика, вскочил с панической мыслю в голове. Нашли. Рванулся к выломанной дыре, задев попутно грабли. Боль в ноге прояснила голову, никто его не нашел, просто петух. Хорк с облегчение выдохнул, оседая по стенки сарая, сна ни в одном глазу.

   «Надо оглядеться».

   Подойдя к противоположной стене, прислонился к щели между досок. Обычная деревня, деревянные дома со ставнями, сараи, дровяники, даже виднелся колодец. Живут одной общиной, заборчиков меж домами не ставят. Глушь, одним словом. Это хорошо, значит к страже не побегут, да и наткнуться на военный разъезд шансы ничтожны. Хорошо если сборщик податей, раз в год приезжает, да и то на вряд ли, скорей местные сами возят, в ближайшее крупно село. Значит о войне местные имеют самое смутное представление и в дезертирстве не уличат, просто не додумаются. От таких мыслей настроение улучшалось, Хорк заулыбался.

   «Надо выбираться отсюда и зайти через главные ворота, попросить еды, хоть немного. И бежать. Переночевать в тепле, если пустят, и бежать. Корку хлеба дадут точно». Приняв решение, Хорк собрался его реализовывать, как ухо резанул странный звук. Беглец замер. Голоса, лающе обрывистые. Солдаты Лордов. Словно прячась от этой мысли, Хорк метнулся в солому. Сердце забилось с удвоенной силой, дезертир прикусил губу, стараясь не дышать.

   «Послышалось», – робкая надежда разбилась о действительность, недалеко от сарая раздался крик на вражьем языке.

   «Нашли», – первую и глупую мысль безжалостно задавила логика. Если бы обнаружили, то взяли еще спящим.

   «Откуда они здесь? В тылу? Да Пустынные демоны знают откуда. Главное они здесь. Что делать? Сколько их? Бежать сейчас или дождаться ночи? А если придут?», – Хорк чувствовал, как нарастает паника. Вопросы хаотично возникали в голове, требуя ответов, не успевал обдумать первый, как второй вытеснял собрата.

   «Надо успокоиться. Раз. Выдох. Два. Вдох. Раз. Выдох. Два. Вдох. Вроде легче. Теперь по порядку. Когда убегать. Днем. Слишком большая вероятность, что заметят. Значит, ночью. Отлежусь в соломе, она здесь валяется не пойми сколько, и еще столько же отлежит. Сколько их? А демон его знает. Немного, иначе оцепили бы деревню и спеленали меня еще на подходе. Зачем здесь? Шпионы? Бред, что тут вынюхивать. Лагерь диверсантов, вполне может быть». Когда основные вопросы были выяснены, Хорк принялся наблюдать за происходящим в деревне, пусть обзор аховый, но это лучше, чем ничего. Через пару часов наблюдений он пришел к выводу, что местные не заодно с врагом. В основном по улице ходили женщины и девушки, взгляд от земли не отрывали, стараясь как можно быстрей прошмыгнуть мимо солдат. Пока Хорк размышлял о побеге, в голову затесалась абсурдная мысль помочь местным.

   «Бред. Что я могу один против...», – сколько на само деле солдат, он не знал, за время наблюдения смог увидеть только двух, – «Да хотя бы двух, они явно обучены лучше меня, еще и скорость. Нет, у меня определено, нет шансов. Рисковать жизнью ради чужаков. Ладно бы родное село, а так помру ни за что. Никто из местных не всплакнет, еще и дураком самонадеянным назовут». За подобными размышлениями беглец скоротал время до обеда, жутко хотелось есть, но еще больше пить. Ладно бы он чем-нибудь занимался, так нет же, лежит в сухом сене, еще и погода, как назло, солнечная. Чтобы отвлечься от мыслей о воде, Хорк стал прикидывать варианты уничтожения виднеющихся солдат. Получилось, додумался до нескольких удачных решений, но это в теории, а на практике, пробовать совершенно не хотелось.

   «Единственное что могу, так это вызвать помощь», – в который раз поползли мысли по новому кругу, – «хотя кто поверит дезертиру. Да и в петлю как-то не очень хочется. Нет, придется вам самим решать возникшую проблему». Настроение становилось все скверней и скверней от постоянно крутящихся мыслей. Скорей бы ночь.

   Хорк в очередной раз выглянул в щель, молоденькая девушка куда-то семенила с кувшином в руках. Такая юная и скоро умрет. Хорк отшатнулся от стены. Когда враг будет уходить, он вырежет всю деревню, начиная от стариков, заканчивая детьми. Свидетелей в таком деле не оставляют. От ужасных мыслей Хорк выпал из реальности на несколько минут, а воображение как назло рисовало забой жителей во всех красках.

   Кошачий вопль вырвал Хорка из кошмара воображения. Беглец перевел затуманенный взгляд на черного усача, тот еще раз мяукнул и выскочил в щель.

   – Демоны, я не могу уйти, – пробубнил Хорк.

   Одно дело удрать, оставив жителей в неизвестности, другое понимать, что их забьют как ненужный скот.

   «Да что я могу? Один как минимум против десятка хорошо подготовленных и вооруженных солдат? Да ничего. Даже если повезет убить этих двоих стражников. Что дальше? Бежать за помощью? Висящим на дереве я им не помогу. Ввязаться в драку, а там глядишь и местные подтянуться. И чем эта отчаянная попытка спасти деревенщин отличается от поля боя, откуда сбежал?.. Там погиб бы за мифически идеалы и амбиции, а тут... за жизнь реальных людей. Да и шанс вроде есть. Решение принято».

   Хорк растер лицо руками, атаковать в лоб всегда успеется, надо пробовать найти союзников среди местных. Пока солдаты наслаждаются, возможно, последним солнечным днем, нужно действовать.

   Стараясь как можно меньше шуметь, Хорк протиснулся в узкую щель. Во второй раз вышло лучше, даже рубаху не порвал. Прислушался: привычный шум леса, далекая болтовня солдат. Небольшими перебежками добрался до ближайшего дома. Постоянно ожидая окрика за спиной, или того хуже – удара болта. Обошлось. Набрав полные легки воздуха, осторожно открыл небольшую дверь черного хода (что же тут все такое маленькое), молясь Удаче, чтобы не скрипнула. Створка отворилась тихо. Скользнув внутрь, Хорк замер в замешательстве, в шаге от него стояла рыжая девочка в сером платье. Первая мысль – схватить и зажать рот. Глупость, она давно могла заорать, да и куда ее дальше девать. Пауза. Девочка прижала палец к губам, и подбадривающее улыбнулась, поманила за собой. Хорк кивнул, не понимая, что происходит, но по всей видимости девочка зла не желала. Рыжая подхватила кучу полотенец и зашагала в комнату по узкому коридору, Хорк как привязанный следовал за ней.

   Перед входом в комнату беглец замер, услышав гортанный голос, а девочка как ни в чем не бывало продолжила путь. Хорк аккуратно глянул в щель не до конца закрытой двери. Двое солдат: один невысокий, раздетый до пояса сидел за столом, явно намеревался бриться, в левой руке виднелось зеркало. Второй стоял спиной в легкой рубахе, на поясе, кроме кошелька, ничего. Девочка обошла мужика, развернулась и подала полотенца. Идеальный момент для нападения, у второго заняты руки, первый не увидит движения из-за спины девочки. «Лишь бы малышка не пострадала», – последняя мысль перед рывком.

   Дверь тихо отворилась, пропуская мощное тело в комнату, второй что-то уловил, но развернуться не успел. Хорк схватил врага за голову и в одно движение сломал шею. Первый с удивлением уставился на напавшего, но быстро справился с собой. Сердце едва успело отсчитать удар, а враг стоит на ногах с бритвой в руках. «Тьма, Див», – пока мысль мелькала в голове, тело действовало. Единственное место, куда может резко двинуться противник, влево и чуть прямо, справа стол, сзади лавка. Хорк ударил на опережение в пустоту, кулак почти закончил движение, когда наконец-то встретил цель. Противник громко выдохнул, Хорк сломал ему несколько ребер, второй удар вогнал переносицу в мозг. Детские драки с Лорком дали о себе знать. Шум сзади и справа, Хорк развернулся, готовясь получить удар. К своему изумлению, заметил еще одного солдата, валяющегося на полу в луже крови, а над ним стоял бородатый мужик, с окровавленным топором. Как он их не заметил не понятно. Победа чистая и безоговорочная, но Хорк не обольщался, понимая, что получилось только из-за расслабленности врага и внезапности атаки.

   Мужик тяжело выдохнул, опустился на лавку, девочка прыгнула к окну, посмотрела по сторонам, с облегчением выдохнула.

   – Ведать тебя в детстве Лукра поцеловала, – после небольшой паузы заговорил мужик.

   – Чего?

   – Везет тебе. То кот шкуру спасет. То вот Софа.

   – Какой кот? – Хорк ничего не понимал, кровь бурлила в жилах. Нужно драться, а не разговоры вести.

   – Да твою возню в сараи разве что глухой да слепой не заметил. Ну или эти, – он кивнул на труп лежащий на полу.

   – Кот здесь причем?

   – Сядь, успокойся, – Хорк подчинился, – солдаты стали коситься на сарай, как оттуда кот выскочил, вот они и не пошли проверять. Повезло тебе.

   – Понятно, – чтобы хоть сколько-то поднять свой статус среди местных, Хорк спросил, – сколько их тут?

   – Десятка два. Плюс рабочих десяток. Они там, – он махнул рукой, себе за спину, – что-то строят. Не был я там, не знаю что.

   Плохо, очень плохо. Этих троих им удача помогла упокоить. С остальными такого не выйдет, а из деревенских воины еще хуже, чем из Хорка. Порубят.

   – Что задумался?

   – Решаю, как дальше быть.

   – Не напрягай голову, все уже решено без тебя, – мужик заговорил жесткий командным голосом. Хорк хотел урезонить деревенщину, но вовремя спохватился. Не та ситуация, где можно гонор показывать, – все мужики в селе под присмотром. Кроме тебя, ну и меня уже. Враги этого не знают и никак не ожидают удара.

   – Чего? – не понял Хорк.

   – Ах да, – бородач почесал нос, – надо наших благородных освободить.

   Хорк с облегчением выдохнул, это меняло дело, появился шанс выжить.

   – Как только освободишь, мы подсобим чем сможем, раньше рисковать не будем.

   Хорк кивнул, рисковать жизнями семьи никто понапрасну не станет, если Хорка поймают, то с местных взятки гладки: ничего не видели и не знают, а трупы залетный герой наделал.

   – Софа, проводи вояку, – девочка молча кивнула и шмыгнула в коридор.

   В дверях Хорка настиг голос мужика.

   – И поаккуратней там, я уже на помощь не приду.

   Дезертир отвечать не стал.

   Красться средь бела дня по незнакомой деревне, мягко говоря, неуютно. Но девочка шла уверенно, где через сарай, где через хлев, раз ползли по небольшому огороду. В конечном итоге они замерли возле стенки одного из домов, рыжая указала пальцем на сарай, охраняемый двумя солдатами в полном вооружении. Пока Хорк разглядывал врагов да прикидывал, как лучше подступиться к ним, девочка куда-то пропала.

   Правильно, не детское это дело людей убивать, впрочем, как и смотреть на смерть. Но Хорк зря списывал маленькую проводницу со счетов, рыжая вышла из-за угла совершено другого дома, неся перед собой огромный кувшин. Охранники оживились, лениво направились к пню, куда девочка водрузила ношу.

   – Хм, они все продумали, – удивился Хорк.

   Он находился прямо у охранников за спиной. Решив не геройствовать, Хорк тихо подкрался к двери сарая, быстро снял запирающий брус. Глянул на горе стражей, те весело отвечали на какие-то глупые вопросы девочки, ни капли не интересуясь происходящим за спиной.

   – Надеюсь, ты успеешь уйти. Умная ведь девочка, – одними губами прошептал Хорк.

   В сарае находились трое пленных, пристегнутые кандалами к столбу. Из одежды только штаны. К удивлению Хорка следов побоев не было. Пленники исподлобья глянули на спасителя, длинноволосый с правильными чертами лица презрительно усмехнулся, позвякивая кандалами.

   «Рано рожи корчишь», – злобно подумал Хорк.

   Кандалы добротные, не сломаешь, но стык между цепью и железным обручем плоховат. Хорк поплевал на руки, услышал очередной хмык, ухватился за цепь. Дернул, ничего. С третий попытки ему все же удалось порвать заклепку. Возле дверей послышался шум, длинноволосый все так же молча, подошел к выходу, насторожено замер и одним неуловимы движением пропал из поля зрения. Сердце отсчитало два удара, Хорк увидел через щель падения тел.

   – Что замер, освобождай других, – послышалось из-за дверей.

   У Хорка не возникло и мысли ослушаться. Такому голосу даже скалы подчиняться. На освобождение остальных ушло значительно больше времени, то ли Хорк ослаб, то ли заклёпки лучше, но он справился. За время возни в сарае командир ни разу не подогнал Хорка. Стоял за дверью, хмыкая, каждый раз, когда кандалы особо громко гремели. Стоило последней цепи упасть на пол, длинноволосый зашел внутрь, передал два меча подчинённым, тихо отдал команду.

   – Вы двое зачистить деревню. Ты за мной.

   Все присутствующее кивнули. Хорк никак не ожидал, что его привлекут к дальнейшим действиям, он справедливо пологал, что его миссия окончена. Несмотря на недовольство, внимание благородного польстило.