Текст книги "Звезды взаймы"

Автор книги: Олег Кулагин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 11

«Колесница» шла на малой высоте, повторяя причудливые изгибы рельефа. А мы сидели на дне платформы, спрятавшись за бортики.

Наблюдать можно сквозь щели у перил. Обзор вполне терпимый. Вот Фэй-Тун огибает вершину с гладкими, блистающими на солнце склонами. Уводит аппарат вниз, пролетая по впадине. Круто поднимает его вдоль отвесной гряды – за ней опять ущелье, окутанное туманом…

– Чувствуешь? – заметил я. – Тут прохладнее.

– Да, – кивнул Дима, – уже минут десять прохлаждаемся!

Пейзаж удивительно однообразный. Капустин зевает:

– По-моему, этот парнокопытный химичит. Лёха, у тебя бластер, объясни, что нехорошо обманывать старших! Или дай я…

Дима не успевает закончить фразы. «Колесница» резко огибает очередной утёс, вырываясь на простор. И мы затихаем, потрясённые.

Там, впереди, горы круто обрываются – будто стена, опоясывающая изумрудно-зелёную долину. В пушистом ковре угадывается лес – отдельные деревья неразличимы. Зато хорошо видна серебристая лента реки. И главное…

Главного нельзя не заметить. Но Дима всё же озвучивает нелепый вопрос – по-русски, взволнованным шёпотом:

– Это она?

Вероятно, Капустин и сам не ждёт ответа. Поднимается во весь рост, ухватившись за перила, таращится, как заворожённый. Я командую Фэй-Туну:

– Опускайся здесь!

Здесь – значит на крохотную неровную площадку, лишь узкой грядой отделённую от обрыва.

Мы выбираемся из «колесницы» и подползаем к самому краю.

Лежать не очень удобно. Зато нас хрен обнаружат – разве что сверху.

Я поправляю очки и настраиваю «зум». Дима ждёт. Потом терпение у него лопается:

– Дай глянуть!

– Минуту…

Собственно, всё и без увеличения видно.

Гигантский монолит из белого камня вздымается над долиной почти вровень с горами. Он похож на пирамиду с усечённой вершиной. Никаких швов, никаких стыков… Идеальные грани, в которых тускло отражается солнце.

Лишь внизу темнеет крохотная арка входа…

Я чуть перевожу взгляд и понимаю, что ошибся. Вот дерево и каменная скамья – ничтожно малые, по сравнению с аркой. А она… Внутри свободно поместится пятиэтажное здание!

Я утираю лоб.

Тьфу ты, даже дух захватывает…

Светло-коричневое кубическое сооружение рядом с пирамидой – вероятно, Храм – вначале показалось игрушечным. А теперь ясно – оно выше манхэттенских небоскребов.

Каких же размеров сама Гробница?!

– Ну, что там? – бормочет Капустин.

Я снимаю и отдаю ему очки.

– Дом без окон, без дверей… – шепчет Дима. – Надёжно, но аскетично. И охраны не заметно…

Как будто он ожидал увидеть фасадное остекление и у входа – мордоворотов с резиновыми дубинками.

– Большая, – выдавил Капустин.

Я криво усмехнулся.

«Большая» – не то слово.

Исполинская, чудовищная, невероятная!

Я закрыл глаза и представил там, внизу, нас – крохотных, меньше муравьёв. Перед темнеющей, как огромная раскрытая пасть, аркой входа…

Зябко передёрнул плечами.

Обернулся к Фэй-Туну, ждавшему нас на площадке у «колесницы»:

– Скажи… Что ты знаешь о Гробнице Светозарного?

Кентаврообразный растерянно моргнул. Думаю, какой-то подвох почудился ему в вопросе – уж больно простой.

Фэй-Тун легонько шевельнул ухом и медленно озвучил:

– Гробницу создали Предтечи. Когда первые люди и хахиры явились на планету – она уже была…

– Опять легенда? – уточнил Дима.

– Нет, это сохранилось во всех анналах. И главное, до сих пор неизвестны технологии её создания.

– А почему эту хрень называют Гробницей Светозарного?

Фэй-Тун замолчал, переваривая слово «хрень». Наверное, решил, что это форма крайнего почтения. И торжественно ответил:

– Когда Иб-Хебу простился с учениками, три раза обошёл он вокруг «хрени». И скрылся внутри. Он и раньше так делал. Никто, кроме него, не осмеливался входить в Гробницу. А Светозарный входил и возвращался. Но в тот раз – всё было иначе. Три месяца и три дня ждали Иб-Хебу ученики. Лишь тогда снизошло на них Озарение. И поняли, что больше не надо ждать. И нарекли «хрень» – Гробницей Светозарного.

Дима присвистнул. Торопливо сдернул очки.

Мы переглянулись.

Оба подумали об одном и том же. Войти и не вернуться… Нет, конечно, приятно, когда вокруг тебя – толпы восторженных учеников. Но как-то не очень здорово, если в твою честь называют гробницы…

Я осторожно уточнил:

– С тех пор больше никто не входил внутрь?

Фэй-Тун удивленно приоткрыл рот, обнажая крупные, нечеловеческие зубы. Видимо, решил, что его считают круглым дураком, и озвучил с нотками обиды в голосе:

– Раз в пять лет Главный Страж, именуемый Хранителем, входит в Гробницу, чтобы оставить послание для Светозарного.

– И как… всё гладко проходит?

Фэй-Тун пожал плечами:

– Иногда наступает срок.

– В каком смысле? – нахмурился Дима. – Типа, Главный Страж слагает полномочия? Переходит на другую работу?

– Да, – бесхитростно кивнул хахир, – куда более важную работу. Потому что Иб-Хебу призывает его к себе.

Воцарилась тишина. Не абсолютная. Ветерок шевелил зелёную травку, торчавшую между камнями. А ещё где-то в вышине можно было различить щебет неведомой пичужки…

Капустин шмыгнул носом:

– И часто… этот срокнаступает?

– Раньше – почти каждые пять лет у нас был новый Главный Страж. Но теперь с нами Хранитель, знаменитый святым усердием и благочестивым рвением. Уже два раза входил он в Гробницу и передавал послание для Светозарного!

– Два раза? – я мрачно усмехнулся. Дима кашлянул и выдавил с неподдельной грустью:

– Кэй-Ми – сучка!

Сказано было кратко, но удивительно верно.

«Командирша» подписала нас не просто на рискованное, а фактически безнадёжное дело.

Смазливая, хладнокровная стерва!

И ведь не заикнулась о том, что Стража ничего не охраняет. Разве что отпугивает всяких болванов…

Я опять глянул на торчавший, как исполинское надгробие, монолит.

Тот, кто спрятал Око Зари, – выбрал для этого лучшее место. В миллион раз круче любого банка.

«Святое усердие и благочестивое рвение…» Нет, конечно, если мы поживём в пещере отшельника, будем пить одну воду и есть толчёных тараканов – возможно, шансы у нас вырастут. Лет этак через пятнадцать!

– Знаешь, – вздохнул Дима, – когда мой родной братан взял ипотечный кредит – я думал, ничего страшнее уже не будет…

Вот так. Человек расслабляется, а мироздание преподносит сюрпризы.

Раньше мы гадали, как войти в Гробницу. Но, оказывается, намного сложнее оттуда выбраться…

– Вас огорчили мои знания? – пролепетал Фэй-Тун.

– Нет, – успокоил я, – это мы о своём… о высоком. А ты – молодец, эрудированный… Кстати, ничего не слыхал об Оке Зари?

– О ком? – округлил карие глаза хахир.

– Проехали. Не имеет значения.

Конечно, заурядный послушник и не должен догадываться. Главный Страж прекрасно обошёлся без ассистентов. Способ хороший, только одно неясно…

Я слегка хлопнул по плечу Капустина:

– Тебе ничего не кажется странным?

– Угу, – шмыгнул он носом, – странно, что мы с тобой – такие дебилы. Ладно, Васька – у него вообще нетрадиционная интеллектуальная ориентация…

– Погоди! Допустим, кто-то спрятал Око в пирамиде…

– Знаем кто.

– И вроде лучше места не придумаешь?

– Ясен пень, – кивнул Дима.

– Не сходится, – качнул я головой.

– Что?

– Как он потом собирался доставать это чёртово Око, если заранее неизвестно, выйдет он из Гробницы или навсегда там упокоится?!

Капустин заморгал. Почесал нос:

– Хм-м… Вдруг Хранитель и не думал его забирать?

– А смысл? Он же не бурундук, чтоб всё подряд тащить к себе в дупло.

– Сами мы бурундуки… А он – человек просветлённый. Фиг его знает, какая глупость могла прийти ему в голову. Вдруг он решил поднести Иб-Хебу милый сувенирчик?

– Тогда вряд ли он стал бы скрывать это от прочих стражей.

– Много ты смыслишь в религии.

– Давай исходить из психологии.

– Ты думаешь… – зрачки Капустина осветились интересом, – он уверен, что сможет без проблем забрать вещицу?

Я кивнул.

Дима снова почесал нос и добавил с оптимизмом в голосе:

– Всё не так уж и страшно… Наверняка он не откажется помочь двум интеллигентным людям!

Я скривился:

– Ты случайно не решил взять Главного Стража в заложники?

– Фу, как грубо… Я бы назвал это доверительной беседой.

– Боюсь, единственный бластер – слишком слабый аргумент.

– Угу, – озадаченно наморщил лоб Дима. – Иногда так трудно добиться теплоты и взаимности…

Вечернее солнце окрасило розовым белые грани пирамиды.

Что-то блеснуло над её усечённой вершиной. Я взял у Капустина очки и глянул сквозь «зум».

Прозрачный, будто из хрусталя куб парил в воздухе над Гробницей. Он был совсем небольшой – размером с десятиэтажный дом. И чуть заметно вращался, иногда отражая лучи солнца…

Ничто не удерживало эту стеклянную глыбу – не было никаких опор. В просвет между кубом и пирамидой отчётливо виден дальний край ущелья…

Ага. Кто бы сомневался…

Странно. Именно теперь, когда мы видели Гробницу своими глазами, когда знали, что всё почти безнадёжно, – отчаяния не было.

Вместо него – пришла злость.

Загнали нас в угол. Не оставили шансов… А хрен вам, гады!

Я покосился на юного послушника. Пока мы с Капустиным общались по-русски, Фэй-Тун взволнованно переминался всеми четырьмя ногами. Бедняге казалось, что мы его обсуждаем.

Я дружески ему подмигнул:

– Опять требуется твоя помощь… в одном деликатном вопросе.

Фэй-Тун вздрогнул, как боевая лошадь, готовая немедленно мчаться, куда направят. И я безмятежно добавил:

– Нам надо попасть внутрь Гробницы.

Хахир едва не осел на свой круп – будто парнокопытные его конечности разом ослабели. Приоткрыл рот, но так и не смог выдавить ни звука.

Зато по-русски высказался Дима:

– На фиг надо. Без Главного Стража я туда не полезу!

– Ты ведь сам говорил – не всё так плохо…

– Разумеется. Всё намного хуже!

– Если бы шанса не было – вряд ли бы те головорезы шли по нашему следу. Должен быть какой-то секрет – просто Кэй-Ми нам его не раскрыла.

Капустин скептически пожал плечами. А Фэй-Тун наконец-то выдавил:

– Это невозможно!

– Много охраны?

– Нельзя так просто входить в святое место. Нельзя тревожить Светозарного!

– Честное слово, мы не будем шуметь.

– Так, перетрём одно дельце… – кивнул Капустин.

Я слегка толкнул его в бок. И озвучил внушительным голосом:

– Мы ведь – Посланники. Для этого мы сюда и явились!

Миссия невыполнима

Глава 1

Солнце коснулось гор. Притухали яркие краски чужого мира. Растворялась в сумраке ненавистная бесконечная пустыня.

Но будущая тьма казалась ещё хуже.

Дима Капустин окинул юного хахира мрачным взглядом:

– То есть как это нельзя спуститься?

– Гравитационные двигатели тут не работают…

– Мы ж сюда как-то долетели!

– Над горами работают, – Фэй-Тун виновато моргнул, – а долина Иб-Хебу – особое место. Флаеры и «колесницы» могут проникнуть в неё только через два «коридора». Там размещены посты охраны. Нам не удастся пролететь незаметно.

– А если подняться выше… и спикировать? – прищурился я.

– Аномальная зона тянется до стратосферы.

Ясно. Даже если не задохнёмся, все равно не успеем притормозить. Грохнемся, как старое ведро с крыши. Тут и обычному флаеру мощности не хватит, а уж нашей таратайке…

Дима сердито сплюнул:

– Неужели опять топать пешком?

Я повернул голову. Долина была совсем рядом.

Если смотреть через «зум» – вообще рукой подать. По-прямой – каких-нибудь два километра…

Но по прямой – это вниз головой с обрыва.

– Есть и другой путь, – выпалил Фэй-Тун.

Минут через пятнадцать, когда здешнее светило почти ушло за горы, «колесница» опустилась в крохотной долине – практически расщелине, зажатой со всех сторон утёсами.

Там наверху ещё был вечер, а тут уже царили густые тени.

– Ну, где?

– Здесь! – бодро доложил Фэй-Тун. И мы с Димой испуганно отшатнулись.

Потому что почти у самых ног обнаружили неровную чёрную дыру.

Тьфу!

Я осторожно присел, надвинул очки и глянул внутрь вооружённым глазом.

Тьма превратилась в довольно яркий сумрак. Я хорошо рассмотрел почти вертикальные стенки шахты.

Только одного я различить не сумел – дна. И хоть бы малейшего намёка на лестницы и верёвки…

Дима взял у меня очки и тоже заглянул. Хрипло выругался.

Ожидая объяснений, мы оба уставились на юного проводника. А он радостно кивнул:

– Это – Второй из подвигов Иб-Хебу!

Дима скривился, как от горькой пилюли. Но промолчал.

Гордое звание Посланников обязывало ко многому. Например, к тому, чтобы сигануть головой вниз в бездонную шахту.

Вероятно, именно этого ждал от нас юный Фэй-Тун.

Хахир стоял, безмятежно хлопая ресницами. А мы отнюдь не спешили порадовать его ярким зрелищем.

Я поднял камешек и бросил в дыру.

Он полетел вниз.

Всё как и положено – без малейших гравитационных аномалий. Значит, если мы сиганём в шахту… Нет, даже думать не хочется.

– А ты ничего не перепутал? – мрачно спросил я.

– Что вы! – даже испугался Фэй-Тун и указал в сторону огромного камня с письменами. – Вот памятный знак. Именно сюда шагнул Светозарный!

– И потом его долго отскребали со дна, – оптимистично заметил Дима.

– Вы тоже узнали это место? – обрадовался Фэй-Тун. К счастью, он не понимал по-русски.

Я почесал затылок.

Слишком много сюрпризов для одного дня.

Есть ли варианты?

Есть…

Вернуться в пещеру отшельника Гхору, отдохнуть и утром с первыми лучами идти в долину пешком. Целые сутки, а то и больше, карабкаться по едва заметным тропинкам… И, вероятнее всего, ещё одну ночь провести среди голых скал.

Мы доберёмся к Гробнице лишь послезавтра. Это в лучшем случае.

А ведь мы не туристы. За нами идёт охота, каждый час на счету…

Я опять швырнул камешек в чёрное отверстие.

Другой способ – прорыв. Именно теперь, пока большая часть монахов занята спасательными работами. Есть шанс проникнуть в долину. Только выбраться – уж точно нереально…

Силовой вариант с единственным бластером – занятие для суперменов. Или для недоумков. К первым мы не относимся. Надеюсь, и ко вторым тоже…

Что ещё?

Самое простое.

Честно рассказать всё местному руководству.

Вдруг поверят и проникнутся сочувствием?

Храм – контора серьёзная. Их даже муадиб не трогает.

А если судить по Фэй-Туну – в общем, они нормальные. То есть, конечно, с прибабахом, но этим нас не удивишь. Мы и сами – ого-го…

С другой стороны – если не проникнутся?

Я поёжился.

Кэй-Ми рассказывала, заключенные никогда не бегут из местных тюрем. Потому как бежать особо некуда…

Чёрт.

С покаянием лучше не спешить… А хуже всего – судьба остальных тоже зависит от нашего выбора. Верю, они – живы!

Что делать-то?

Я выбрал камень покрупнее и в сердцах метнул его в сторону шахты.

Сейчас он ударится о дно.

«Если б были часы – можно замерить глубину», – подумал я автоматически. Оцепенел, вслушиваясь. И тряхнул головой.

Что за?..

Удара не было.

Я взял увесистый кусок гранита. Подошёл к самой дыре и уронил его вниз.

Упираясь в край шахты, я следил за камнем.

Он падал, как обычно.

Вот превратился в крохотную точку, уже исчез в сумраке…

Даже если шахта глубже километра – через считаные секунды должен долететь звук.

Я отчётливо представляю, как кусок гранита бьётся о дно, раскалываясь на куски, как десятки мелких камешков брызгами разлетаются в стороны…

Но проходит время. Десять, двадцать секунд…

Из шахты – ни единого звука.

Так не бывает!

Я отступаю. Лихорадочно осматриваюсь. Опять хватаю камень…

Нет, этот слишком мелкий!

Окидываю взглядом узкую долину. Она почти погрузилась во тьму. Но сквозь ночные «очки» всё хорошо видно. Благоговейно застывшая фигура юного хахира. Вытянувшееся от изумления лицо Капустина. В его голосе искреннее сочувствие:

– Лёха, ты спятил?

Я делаю шаг. Слегка отстраняю Диму. И с трудом поднимаю тяжелый обломок породы.

Ага, этот – то, что нужно!

Я подтаскиваю камень к шахте. Капустин открывает рот. Но я не даю ему озвучить новую умную мысль:

– Иди сюда!

Он хмурится. И приближается на полшага. Вероятно, опасается, что вслед за камнем наступит его очередь.

– Теперь слушай!

Я роняю обломок в дыру.

Тянутся вязкие секунды… Диме это быстро надоедает. Он недовольно шмыгает носом.

А я жду. На всякий случай выдерживаю целую минуту. Лишь тогда уточняю:

– Что ты слышал?

– Ничего!

– Ничего, – повторяю я, опускаясь на гладкий выступ. Утираю пот со лба. Я весь взмок, будто полтонны камней перекидал в эту чёртову шахту. – Ничего…

– И что это доказывает? – морщится Дима.

– Ни хрена не доказывает, – киваю с усмешкой.

– Правильно! На дне может быть метровый слой мха. Или ещё какой-нибудь дряни! Для камня – это мягко. А человеку – хватит, чтоб сломать шею!

Я устало закрываю глаза.

Он верно мыслит. Логично рассуждает.

Только…

Буря нас пощадила. «Скорпионы» не сожрали…

Оборачиваюсь к Фэй-Туну:

– Как только стемнеет – иди к роще у Гробницы. Мы тебя найдём!

Медленно поднимаюсь. И так же неторопливо делаю шаг к чёрному отверстию.

Капустин хватает меня за рукав:

– Ты сдурел!

– Ага. Дуракам везёт.

Глупо верить в удачу. Но иногда это всё, что у нас есть.

Пара секунд на краю.

Дима что-то растерянно бормочет. Но я уже не слушаю. Капельки пота щекотно сползают за воротник…

Я смогу!

В сущности, ничего сложного.

И зря барабаном бухает в груди сердце…

Главное, не долбануться о те острые выступы.

Мелкие камешки срываются у меня из-под ног и летят в дыру. Я провожаю их взглядом. А потом делаю единственный шаг.

Глава 2

Вопль Димы…

Свист ветра в ушах…

Ещё чей-то приглушённый крик.

Блин, да ведь это я!

«Заткнись, а то Фэй-Туна разочаруешь. И вообще, если пользовался лингером, – в принципе ничего нового…»

Мысли проносятся даже быстрее, чем стенки шахты в метре от моего лица…

Сколько я уже падаю?

Кажется, что бесконечность, а наверняка – около пяти секунд. Бог знает, какое здесь ускорение свободного падения. Но скорость не может всё время расти, воздух её гасит… На земле падающее тело развивает не более сорока метров в секунду… Или восьмидесяти?

Чёрт, не помню. Мысли путаются…

Зато я хорошо лечу. Ровно.

«Молодец, Лёха. Ни разу ещё не кувыркнулся. И точно по центру шахты… Вот что значит, спокойствие и хладнокровный расчёт…»

Мать вашу! Да сколько ж я ещё буду падать!

И почему так темно стало? Даже через очки мало что разглядишь…

Отчаянно запрокидываю голову. Далеко я от верха?

Ни хрена не видать!

Сплошная чернота!

Ой, не надо бы дёргаться…

Кувырок. Ещё кувырок… Чуть не приложило об стенку!

Что такое?

Неяркий свет идёт откуда-то снизу.

Я изворачиваюсь и обнаруживаю у себя под ногами – где-то на самом дне шахты? – круглое отверстие.

Это глюки?

Я всматриваюсь, моргаю…

Отверстие приближается.

Через него глядит на меня кусок вечернего неба.

Вот хрень!!!

Я что, падаю вверх?!

В памяти встаёт буря и взлетающие к тучам каменные глыбы…

Но сейчас-то всё спокойно!

Прозрачно-ясное небо – там, под ногами…

Куда меня несёт?!

С этой мыслью я и вылетаю наружу – вверх тормашками, нелепо кувыркаясь, как захваченная ураганом соринка.

Я успеваю разглядеть отвесный горный склон с чёрной дырой выхода. Потом взлетаю ещё выше и, описав параболу в воздухе, начинаю снижаться. Меня опять кувыркает. Теперь подо мной плотный зелёный ковёр…

Да это же лес! И падать до него не меньше километра!

Тудыть налево…

Похоже, я прокололся.

Доверился путаным легендам… А объяснение – простое, как мычание. У этого Иб-Хебу наверняка был парашют. Вынесло его через туннель, а дальше он дёрнул за кольцо. И без проблем…

Проблемы будут у меня. Точнее, одна. Но большая. Её поверхность становится ближе с каждой мгновеньем!

Вот и всё…

Чужая планета примет не хуже родной.

Хорошо, что Дима за мной не прыгнул. Там, наверху, выждал хоть какого знака об удачном приземлении. И не дождался.

Теперь его рассудительность – последний шанс для уцелевших…

Вершины огромных деревьев уже совсем близко.

Прощай, Илга! Прощайте, ребята!

Мысли обрывает чей-то вопль за спиной.

Птица? Но она так странно кричит… И ругается матом?

Я рывком меняю положение тела. Теперь могу оглянуться. И различить над собой крохотную фигурку. Подробностей не видать. Зато звуки почему-то доходят лучше:

– Лёха! А ты памперсы надел?

– На фига?

– Могут пригодиться!

Балбес. А я так верил в его трезвый ум!

Остались считаные секунды…

Уже удаётся разглядеть листву на ветках. Мы мчимся над лесом со скоростью «кукурузника». Были бы крылья – запросто спланировали… Но крыльев нет.

Снижаемся по дуге. Медленнее, чем при свободном падении. Но вполне достаточно, чтоб вдребезги разбиться.

– Лёха! А ты знаешь, кто сожрал ту тушёнку из вещмешка?

– Хочешь признаться напоследок?

– Хочу признаться, что её сожрал Лубенчиков!

Я улыбаюсь:

– Врёшь!

– И вообще она была невкусная. Даже не знаю, как ему удалось слопать целую банку…

Хруст веток. Листва хлещет по лицу. Я пронзаю кроны, каким-то чудом минуя толстые сучья. И вылетаю на простор – туда, где матово блестит, отражая вечернее небо, гладь реки.

Спустя мгновенья я разбиваю эту гладь. С головой ухожу в ледяную купель.

Сердце замирает.

Останавливается на целую вечность. Или на пару секунд…

Я погружаюсь в гулкий, мутноватый сумрак.

Потом руки и ноги начинают двигаться – сами собой, без участия разума. И выталкивают меня на поверхность.

Опьяняюще сладкий врывается в лёгкие кислород.

Я трясу головой, отфыркиваясь. Соображать ещё трудно. Но я успеваю различить громкий плеск. Где-то рядом?

Полминуты спустя из взбудораженной реки возникает ошалелая физиономия Капустина.

Мы вяло бултыхаемся, как снулые рыбы.

Вода уже не кажется обжигающей. Прохладно, но терпимо…

Тупая боль тревожит колено. Вероятно, последствия падения. Но всё остальное, косточки, сухожилия, мышцы… А главное, башка – пока с трудом, но фурычит!

– Плывём туда! – кивком указываю в сторону дальнего берега. Мой голос – сиплый и незнакомый, но общая диспозиция уже прояснилась в памяти. Я видел это оттуда, когда мы лежали над обрывом. Гробница – где-то за лесом, по тот бок реки…

В этом месте она довольно широкая.

Ничего, осилим…

– Лёха! – доносится сзади.

Что ещё?

Я оборачиваюсь и вижу, что Капустин болтается на прежнем месте.

В несколько гребков я возвращаюсь. Тревожно уточняю:

– Ты чего? Не можешь плыть?

– Нам не туда!

– Роща и Гробница на той стороне. Фэй-Тун будет ждать, когда стемнеет…

– Подождёт, – хрипло бормочет Дима.

– Форсировать реку лучше здесь, – терпеливо уточняю я.

– Да, – хмуро кивает он. – Но когда мы летели… Разве ты не заметил?

Его что, контузило?

– Само собой – летел и любовался пейзажем!

– Значит, не разглядел…

Повернули назад, к ближнему берегу. Выбрались на песчаный пляж и нырнули за кусты под раскидистое дерево. Теперь ни с воздуха, ни с реки нас не заметят.

Торопливо скинули и отжали мокрую одежду.

Путаясь в рукавах и штанинах, опять её натянули.

Мы оба дрожали от холода. Здесь наверняка теплее, чем горах. Только мы этого не чувствовали. Солнце уже скрылось. И, вероятно, как везде в пустынях, атмосфера начала быстро остывать. Конечно, тут не барханы. По местным понятиям – вообще райский сад. Но климат – всё равно резко континентальный.

– Ты сможешь вспомнить направление?

– Приблизительно, – качнул головой Дима. – Тут недалеко. Это ведь было уже на излёте, скорость упала…

– Скорость снизилась, когда мы проломили кроны!

– Нет. Мы точно замедлились.

В голове у него замедлилось! Так иногда бывает. Особенно если доходишь до предела, до крайней точки… Рассказывают, в Афгане один солдат ухитрился видеть, как снаряд упал рядом и потихоньку стал разлетаться осколками.

Дима моргнул:

– Тут хватает фокусов с гравитацией… Сам туннель – один из них. Если он – искусственный, его создатели могли позаботиться о безопасности пассажиров.

– Ага, – я скривился, щупая ушибленное колено.

Хорошенькая безопасность!

Хотя… Доля истины в его словах была.

Мы долго брели через лес.

Я топал вслед за Димой. С каждой минутой проникаясь сомнением.

Острым зрением Капустин не отличался. И, вообще, тяжело различить детали с такого расстояния. Тем более, когда видишь объект считаные секунды…

Под ногами влажно зачавкало.

Мы вышли в поросшую тростником низину.

Небо ещё горело отсветами заката, а тут уже царили густые сумерки.

Чёрт, скоро опустится тьма, а мы до сих пор движемся в противоположную от Гробницы сторону!

– Долго ещё? – буркнул я без особой надежды.

– Не знаю, – выдавил Капустин.

– В смысле?

– Кажется… я заблудился.

Разумеется. Тут и днём-то не особо сориентируешься, а уж в сумерках…

Мы присели на поваленное дерево.

– Сейчас бы что-нибудь сожрать, – флегматично сказал Дима.

И правда – в желудке колыхалась первозданная пустота. Кусок чёрствой лепёшки, щедро выделенный Фэй-Туном, ничуть её не заполнил. Только раздразнил…

Я вспомнил пирожки со шмайсом, проглотил слюну и вслух гордо объявил:

– Нашёл время!

– Ни хрена ты не понимаешь. Тут вопрос стратегический! Знаешь, чем самым ценным мы располагаем?

– Бластером?

Дима пренебрежительно хмыкнул. И хлопнул себя по лбу:

– Вот важнейший ресурс!

– Неужели?

– Мозги – это покруче корабельного излучателя. Особенно мои! – он вздохнул. – Одна беда, натощак они действуют узконаправленно. Вот и сейчас лезет в голову всякая чепуха… Помнишь ту отбивную из лопатки молодого трумля?

– Нет, – нахмурился я.

– А шеанийское жаркое?

– Не помню!

Вот урод! Он что, издевается!

– А мне и сейчас чудятся запахи… – вздохнул Дима.

Запахи?

Я вздрогнул.

Мы переглянулись. И оба шумно втянули носами прохладный вечерний воздух.

Когда яркие звёзды зажглись в небе, мы успели миновать ручей и перевалить укрытые лесом холмы. К этому времени запах жареного мяса стал отчетливо острым. Да что запах, уже вид был нестерпимо волнующим…

Мы лежали в кустах у обрыва и смотрели вниз – туда, где на большом вертеле вращалась покрытая розоватой корочкой мясная туша. Разумеется, вращалась она не сама. Бесплатным дополнением к мясной туше был «повар» – крепкий мордоворот с бластером на поясе. Это здорово нарушало идиллическую картину. И уж вовсе её портили ещё несколько громил…

Сколько их там точно, нам отсюда не разобрать – мешают стены здания. Даже костёр развели под крышей у дверей – наверное, чтоб с неба не засекли.

Одно ясно – оружия у них до хрена.

Я подрегулировал «зум» очков.

Та-ак…

Кроме пистолетов-бластеров – плазменные винтовки [3]3
  Название достаточно условное, впрочем, как и сходство с земным оружием. Зато по весу они относительно близки – хорошая плазменная винтовка весит минимум 3 кг. Иное название – «плазмоганы».


[Закрыть]. А что там выглядывает в окно неприятным раструбом?

Очень похоже на станковый армейский излучатель…

Вполне хватит для маленькой войны в долине Иб-Хебу. И более чем достаточно, чтобы сделать из двух землян ещё одну разновидность шашлыка…

Нет, это не обычные «отморозки».

Скорее, наёмники…

– Дай посмотреть, – шепнул Дима. Я сунул ему очки.

В принципе всё и без увеличения понятно…

Грамотные ребята.

Одеты в лёгкие бронекостюмы. Хотя чувствуют себя уверенно – разместились аккуратно. В одноэтажном ветхом здании неизвестного назначения – маленькие окошки. Если что, удобная позиция для обороны. Само здание расположено посреди обширной прогалины – скрытно не подберёшься. Кстати, воздух там чуть колышется – не только над пламенем… Это мы уже проходили. Скорее всего, работает генератор защитного поля.

Угу.

И один из боевиков всё время поглядывает в темноту сквозь «ночники»…

Крикнула птица.

Часовой вскинулся с оружием на изготовку.

Мы торопливо пригнулись.

Что-то пыхнуло, и спины обдало жаром. Повеяло горелой древесиной.

Вот гад! Шмальнул прямо в сторону нашего обрыва.

Мордовороты в доме радостно заржали.

А Дима зашипел и довольно громко хлопнул себя сзади. Ещё и ещё! Он что, спятил?! Я толкнул Капустина локтем и тут только обнаружил дымящую подпалину на его брюках пониже спины.

Какая меткость! Наверное, головешкой достало…

Разумеется, «бандиты» не могли это заметить. Но отчего-то внизу воцарилось подлинное веселье.

– Уроды! – свирепо прошептал Дима.

Да, обидно.

Мы, можно сказать, Посланники самого Иб-Хебу, лежим над обрывом голодные и холодные. А всякие аморальные личности вольготно жрут, пьют… И, кстати, по-моему, пьют они отнюдь не чай. Вот же мерзавцы!

Я приподнял голову, всматриваясь.

Оцепенел.

В сопровождении охранников внизу объявились новые фигуры. Бросили на каменный пол охапки дров… Подробности теряются в сумраке. Но тот самый затрапезный балахон, который Дима различил с высоты полчаса назад, всё-таки можно узнать. А ещё лохматая шевелюра и комбинезон Бинка – там, в неясных отсветах пламени…

Мы не ошиблись. И не зря топали сюда через лес…