Текст книги "Дип-склероз (сборник)"

Автор книги: Олег Кулагин

Соавторы: Артем Прохоров,Татьяна Матвеева
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Да. Похоже, здесь поработали настоящие профессионалы пространственного дизайна. Тут и там заботливо прорисованные выбоины в асфальте, обширные лужи, кучи мусора… А вон тот дом – просто шедевр! Полное впечатление, что он вот-вот развалится. Узнаю неподражаемый почерк отечественных мастеров. Разве какой-нибудь занюханный американец сумел бы так точно передать блеск грязи поперек разбитого тротуара!

Вдоль покосившихся заборов и обшарпанных стен – размашистые надписи. Большей частью – нецензурные. Самая популярная, повторяющаяся в разном исполнении: «Майкрософт» – на…!» Количество восклицательных знаков в конце – от одного до десяти – видимо, в зависимости от степени переполнявших автора чувств.

Попадаются и более спокойные пожелания, типа «Гейтса – на мыло!» и «Долой провайдеров!» Есть и простая констатация фактов, например: «Билл – дебил!» или «Винда – дерьмо!»

Маньяк шагает вперед, не обращая внимания на всю эту художественную роспись. Похоже, он бывал здесь не один раз. Ловко перескакивает через лужи, ни разу не замочив Зукины тапочки, привычно обходит самые грязные места.

– Здесь! – машет он рукой.

Осторожно ступая по кирпичикам, переходим через громадную лужу и оказываемся перед одноэтажной хибарой с какими-то закопченными окнами. Вход украшает покосившаяся вывеска: «НАД УБИТЫМ ВИНТОМ».

Внутри это заведение выглядит ничуть не привлекательнее. Чувствуется тонкий художественный вкус и строго выдержанное стилистическое единство: грязные столики, колченогие табуреты, за стойкой – мрачный бармен с опухшей физиономией, покрытой недельной щетиной. Под глазом – замечательно прорисованный синяк.

Маньяк, нисколько не смущаясь, с порога кивает бармену:

– Привет. Дос у себя?

Тот хмуро косится в мою сторону. Улыбаюсь как можно более приветливо:

– Здрасьте!

– Что будете заказывать? – равнодушно интересуется бармен.

Шурка нетерпеливо барабанит ладонью по стойке:

– Ты что, не узнаешь? Дос мне нужен!

– Не знаю. Заказывайте, ждите. Может, и появится, кто вам нужен.

– Пожалуйста, две бутылки «Будвайзера»! – торопливо вмешиваюсь, чтобы разрядить обстановку.

– Нет «Будвайзера».

– Ну… тогда «Гиннесса».

– Тоже не держим.

Это даже интересно.

– А что же есть?

– Разливное «Жигулевское». Правда, не очень свежее. Но пить еще можно.

Вот это здорово! Честно говоря, еще ни разу не пробовал прокисшего виртуального пива.

Присаживаюсь за стойку. Антисанитарию они тут развели! Смахиваю на пол рукавом несколько крохотных орков.

Хотя, конечно, есть в этом и моя вина. Когда два года назад я насквозь дырявил глубину Шуркиным «Варлоком» – совсем не думал о последствиях. Ладно там «Лабиринт Смерти». Я ведь тогда и «Варкрафт» зацепил. Дырку-то быстро залатали, но эта пакостная мелочь успела разбежаться по всей глубине. Заняла экологическую нишу тараканов. И главное, ни один вирус их не берет. Единственное, что помогает, так это естественные враги. То есть эльфы. Но, похоже, в этом заведении на эльфах экономят.

– Пожалуйста, – мрачно изрекает бармен, ставя передо мной кружку темно-мутной жидкости.

– Спасибо, – натужно улыбаюсь я. Но пить отчего-то расхотелось. Оглядываюсь по сторонам: интересно, получают ли остальные клиенты удовольствие от подобной экзотики?

М-да. Большинство здешних посетителей выглядит не менее экзотично, чем прокисшее «Жигулевское». Господи, неужели им приятно щеголять в грязных лохмотьях? Либо они все сплошь – миллионеры, либо – полные киберпанки…

Маньяк морщит лоб, раскачивается на стуле и что-то бормочет себе под нос.

– Шурка, пиво будешь? – ухмыляюсь, пододвигая ему свою кружку.

– Не мешай… – отмахивается Маньяк. Не глядя, он машинально хватает кружку и осушает ее в один глоток. Я с некоторым опасением жду, что же будет дальше. Шурка нервно царапает ногтями стойку бара, закатывает глаза в потолок и вдруг радостно вопит:

– Вспомнил!

Чего это с ним?

Маньяк поворачивается в сторону бармена и выпаливает:

 
Товарищ, верь! Пройдет пора
«Винды» и ламерского софта!
И на обломках «Майкрософта»
напишут наши имена!
 

Ой-ой-ой! Это что, «Жигулевское» на него так подействовало? Бармен хмурится, и я начинаю бояться за Шурку. Но все оканчивается благополучно.

– Давно бы так! – вполне дружелюбно говорит бармен.

– У меня на стихи плохая память, – оправдывается Маньяк. – И до этого мы прекрасно обходились без всяких сонетов!

– До этого ты не приводил чужих. К тому же первый раз вижу тебя в этом теле, – указывает тот на Шуркины бицепсы.

– Нормальное тело, – ревниво замечает Маньяк. – Сам делал. И кстати, – произносит он с оттенком мстительности в голосе, – я что-то до сих пор не слышу «отзыва»!

Бармен мрачнеет, сопит и, наконец, потупившись, изрекает:

– Пока свободою горим… Пока, это… для глубины мы живы – «Линуксу», братья, посвятим, это самое… Души прекрасные порывы.

– Да, – хмыкает Маньяк. – До Пушкина малость не дотягиваешь. Но Кюхельбекер – это точно!

– Только выражаться не надо, – обижается бармен. – Я, что ли, это придумал?

– Хватит поэзии, – отмахивается Шурка. – Дос у себя?

– У себя, у себя, – кивает бармен и, приоткрывая дверцу в стойке, приглашает: – Проходите.

Отодвинув тяжелую пыльную занавесь, оказываемся в небольшом коридорчике, тускло освещенном единственной, должно быть, сорокаваттной лампочкой. В дальнем конце коридора – дверь с многообещающей табличкой «00». Именно туда уверенной походкой и направляется Маньяк. Не задавая лишних вопросов, следую за ним.

Помещение за дверью, вопреки моим ожиданиям, полностью соответствует надписи. М-да. Скажем прямо, странноватое место для хакерских посиделок. То есть сидеть-то здесь, конечно, можно… Шурка подходит к одной из кабинок и распахивает дверцу, поперек которой масляной краской неряшливо выведено: «Не работает!» Внутри – обычные сантехнические аксессуары.

Я в нерешительности топчусь у порога. И где же прячется этот Дос?

А Маньяк как ни в чем не бывало входит в кабинку, оборачивается и недовольно машет мне рукой:

– Ну где ты застрял! Иди сюда!

С довольно глупым видом подхожу ближе, и нетерпеливый Маньяк почти втаскивает меня внутрь.

– Э-эй, Шурка! Ты чего! Это ведь одноместная кабинка!

Мой приятель, не говоря ни слова, захлопывает за нами дверцу и… дергает за цепочку сливного бачка. С шипением и урчанием проносится в канализацию поток воды, а я с окончательно офонаревшим видом смотрю на Шурку и никак не могу решить, у кого же из нас дип-склероз в более запущенной стадии?

Маньяк видит мое лицо и давится смехом:

– Леня, помнишь «Варлок»-9000?

– Угу…

– А это его продвинутая версия. «Клозет»-2000 называется. Прямое внепрограммное перемещение через глубину.

– Я так и понял, – торопливо киваю.

– А ты что подумал?

Шурка распахивает дверцу кабинки.

Никакого кафеля, никакой сантехники.

Поляна посреди тропических джунглей. Закат. И на фоне заката, вполоборота спиной к нам, маячит гигантская фигура. Слава богу, на этот раз не Гейтс работы Церетели. Всего лишь тираннозавр. Без всяких модерновых изысков. Скромный и даже в чем-то обаятельный доисторический живоглот.

Похоже, мы заглянули не вовремя: у динозавра перерыв на ужин. Приоткрыв пасть в широкой «американской улыбке», обаяшка-Тирекс склоняется над группкой оцепеневших туристок. Физиономии у них еще те. Сразу видно – новички.

Вот только где же обещанный Дос?

Маньяк озабоченно сопит и вполголоса ругается. Похоже, что-то идет не так.

– Эй! – машет он рукой в направлении девиц. – Э-эй!

Никакой реакции. И динозавр, и туристки слишком увлечены друг другом.

– Эй!

Тирекс издает утробный рев, девицы отчаянно визжат.

Шурка вежливо покашливает:

– Я, конечно, извиняюсь… Не подскажете, это «Парк Культуры и Отдыха имени Стивена Спилберга»?

Наконец-то на нас обращают внимание.

Не девицы. Девицам по-прежнему наплевать на двух психов, путешествующих в передвижном сортире.

Царственным вниманием нас удостаивает лично крошка Тирекс. Даже удивительно, как это при его размерах ему удается так быстро двигаться! Щедро оснащенная полуметровыми зубами пасть оказывается всего в нескольких метрах от нас.

Ого! А ведь эти девицы визжали не зря! До Гейтса этот малыш, конечно, не дотягивает, но честное слово… Потихоньку отступаю назад.

М-да. Настойчивости Шурке не занимать. Вместо того чтобы дергать за спасительную цепочку, он продолжает допытываться:

– Девушки, я еще раз дико извиняюсь… Это «Парк Культуры и…

Девицы тупо пялятся на Маньяка. Тирекс вновь оглашает джунгли громоподобным ревом, делает еще один шаг, нависает над нами многотонной горой мяса и… вполголоса бормочет:

– Да Парк! Парк! Вот привязались! Не мешайте работать!

– Большое спасибо! – Шурка улыбается улыбкой примерного первоклассника, захлопывает дверцу и спускает воду.

Переглядываясь, ждем пару минут. Кабинку слегка трясет, сверху над головой клубится плотный белый туман и пару раз кто-то пытается открыть дверцу снаружи.

– Занято! – одной и той же фразой пресекает Маньяк эти попытки.

Наконец все стихает. Пора.

Выбираемся наружу.

Просторная прихожая, толстый цветастый ковер на полу.

Похоже, на этот раз Шурка вполне доволен результатом:

– Добро пожаловать в убогий приют хакеров!

Впрочем, убогостью здесь и не пахнет. Хрустальная люстра, например, настоящее произведение искусства, да и стены, обшитые моренным дубом, – это вам не ширпотреб из стандартного набора «Майкрософт-Дизайнера».

Покинув прихожую и миновав небольшой коридорчик, раздвигаем тяжелые шторы темно-красного бархата и… предстаем перед всей честной хакерской компанией.

Следует немая сцена а-ля «Ревизор». Воспользовавшись заминкой, беззастенчиво разглядываю собравшихся… Ого. Куда это я попал?

После «души прекрасных порывов» резонно было бы обнаружить, если не Северное или Южное, то по крайней мере какое-нибудь «Северо-Западное общество».

Однако.

Длинный стол с остатками отнюдь не аскетичной трапезы. Во главе стола – седовласый здоровяк с грубыми чертами лица. Направленный на меня взгляд – внимательный и ничего доброго не предвещающий.

Впрочем, и остальные физиономии словно срисованы со стенда «Их разыскивает милиция». Неужели это и есть те самые благородные «декабристы», поклявшиеся свергнуть ненавистного узурпатора Билла? Не хотел бы встретиться с ними в темном переулке. Фу-ты, о чем я думаю. Уже встретился…

Бр-р-р… По-моему, кто-то смотрит на меня весьма заинтересованно. И даже слишком. Двухметровый, весь покрытый татуировками громила в углу подмигивает и как-то таинственно улыбается.

Ну, Маньяк, ну удружил! Если это – цвет хакерского общества, уж лучше иметь дело с Гейтсом! У того хоть ориентация стандартная!

Глубина-глубина… Спокойно, дайвер, спокойно…

Незаметно, бочком подвигаюсь ближе к выходу. На всякий случай. А то и считалочку свою не успеешь договорить.

Шурка совсем не замечает моих терзаний и озаряет комнату улыбкой:

– Всем привет!

Седовласый здоровяк ухмыляется, пряча колючий взгляд в ласковом прищуре:

– Привет, привет. Давно не виделись.

Голос у него низкий, чуть глуховатый, с хрипотцой:

– Присаживайтесь, в ногах правды нет. Покалякаем о делах наших скорбных.

Он пододвигает Маньяку стул, и я замечаю, что у седовласого горб. Тьфу ты, ну есть тут хоть один нормальный человек!

Садимся.

– Это – Леонид, – представляет меня Шурка. – Он – дайвер.

Кто-то хихикает. Хакеры переглядываются. На физиономиях у них расплываются издевательские ухмылки.

Маньяк недоуменно хмурится, но продолжает:

– Все уже слыхали про «Pampers and Snikers»?

– Это про то, как тебе интерфейс начистили? – щедро намазывая бутерброд икрой, хмыкает упитанный мордоворот. – Как же, наслышаны.

– А тебе это кажется забавным, Жирдяй? – злится Шурка.

– Не-а, не очень. Подумаешь, спьяну мордой в клавиатуру упал. Со всяким бывает.

Маньяк не выдерживает и швыряет в обидчика тарелку с мелко нарезанными маринованными огурчиками. Тот пригибается, тарелка пролетает мимо, и Жирдяй, в свою очередь, готовится запустить в Маньяка блюдцем с икрой.

– Ну-ну, успокойтесь, горячие финские парни, – машет рукой седовласый.

– Это просто какая-то обструкция, – возмущается Шурка.

– Чего-чего?

– Говорю, хренотень какая-то выходит. Серьезные дела творятся, угроза для всей глубины! А этой обожравшейся скотине – все хиханьки да хаханьки! Честное слово, Дос, – пора его форматировать!

– Ну-ну, – грозит кулаком Жирдяй. – Я тебя сам так отформатирую, что родной БИОС не узнает!

– Хватит! – грохает кулаком по столу седовласый. – Поцапались, как два сопливых юзера. Тут надо не криком… Обмозговать надо…

– Кого ты слушаешь, Дос, – увещевающе бормочет Жирдяй, вновь принимаясь за икру. – Забыл, что ли, как он пиво в глубине «мышкой» закусывал? Он же ее за тарань принял и наполовину сжевал. Вместе с проводом.

– Подлая клевета! – искренне возмущается Шурка.

– Да ты же сам показывал, что от нее осталось, – хихикает Жирдяй, и в физиономию ему немедленно летит котлета.

Из всей этой дискуссии я извлекаю единственную полезную информацию. Выходит, седой горбун – это и есть прославленный Шуркин Дос. Честно говоря, я представлял его совсем другим. Скорее, уж похожим на самого Шурку. А этот… Этот…

Словно уловив мои мысли, седовласый поворачивается ко мне и широко улыбается:

– Давайте дадим слово нашему гостю. А то он уже заскучал. С чем к нам пожаловал, дайвер Леонид?

Честное слово, от этой его «ласковой» улыбки – мороз по коже! У любого. Но не у меня, конечно. Я в глубине всякое повидал. Меня на такие дешевые трюки не возьмешь.

Смотрю этому Досу прямо в глаза и спокойно излагаю свой план. Ну разве что слегка заикаюсь. А еще, по-моему, колено у меня дрожит… Но это ничего, это мелочи…

Дос сидит с каменным лицом. Остальныек по мере моего выступления, качают головами и начинают перешептываться.

– Это все? – спрашивает горбун, когда я замолкаю.

– Да.

Целую минуту длится гробовая тишина. Потом откуда-то из угла, из-за пианино доносится возмущенный женский голос:

– Да что вы его слушаете! Он же подосланный! Штаб квартиру Дибенко брать – нашел идиотов!

– Он знает что говорит! – заступается за меня Шурка. – Он – дайвер!

– Ха! Дайвер! – ухмыляется бдительная женщина. – Какой там из него дайвер! У него же «Виндоус-2000» на лбу написано!

– Но-но!.. – возмущается растерянный Маньяк. – Я…

– Успокойся, Шурик, сядь, – твердо говорит Дос. Седовласый поворачивается ко мне и качает головой:

– Бабу не проведешь. Баба – она сердцем чует… На лице его снова расплывается та самая, убийственно ласковая ухмылка:

– Обмануть нас хотел… Дури-илка «экстишная»!

Укоризненно цокает языком:

– Думал, мы не знаем дайверов? У вас что в «Майкрософте» – одни придурки? Или мы на придурков похожи?

– Да нет, что вы, – торопливо заверяю его. – Абсолютно никакого сходства!

Дос вздыхает:

– Череп, дружок, подойди ближе, пожалуйста. Пускай он увидит напоследок, как выглядит настоящий дайвер.

Несмотря на всю пиковость ситуации, едва сдерживаю нервный смех. Это даже становится забавным. Окидываю почтенное собрание любопытным взглядом: кого же из них поставят мне в пример?

И вдруг замечаю, что из-за стола встает… тот самый покрытый наколками двухметровый громила нестандартной ориентации.

Хорошего они мнения о дайверах!

Череп приближается вальяжной неспешной походкой, и к своему ужасу, я обнаруживаю на его волосатой груди свежую татуировку: «Не забуду Леонида!» Рядом – проткнутое стрелой маленькое сердечко. И когда ж он, гад, успел!

Череп подмигивает, сладко улыбается, и мне становится совсем нехорошо.

Глубина-глубина!.. Нет. Не буду. Проклятый дип-склероз… Драпать, словно сопливый «чайник», – не дождетесь!

Я ведь все еще дайвер! Пускай, как и остальные, растерявший большую часть своих способностей… Но с какой стати я должен бояться нарисованных уголовных рож?! Да я им сам такого могу нарисовать, что у них глаза на лоб полезут! Меня на такие дешевые штучки не купишь!

В конце концов – чего бояться! Вирусная защита у меня Шуркиного производства – а уж он в этом деле ас! Во всяком случае, компьютер отключить успею! А если и не успею – плевать! Дайверы не сдаются!

Жирдяй отодвигает в сторону блюдо с икрой и начинает аккуратно резать колбасу, весьма выразительно поглядывая в мою сторону. Ножичек у него небольшой – симпатичный такой тесачок с лезвием почти в полметра. Как раз чтобы нарезать колбаску и огурчики.

Дос прослеживает мой взгляд и издевательски хмыкает:

– Ты не бойся – мы тебя не больно отформатируем…

Тяжко вздыхаю и вопрошаю с безнадежностью в голосе:

– Последнее слово можно?

– Как решим, братья хакеры? – скалится Дос, переглядываясь с остальными. – Пускай изольет душу?

– Пускай! – милостиво машет руками банда компьютерных головорезов.

– Мы за гуманизьм! – важно кивает Жирдяй, проглатывая толстый ломоть ветчины.

На Шуркино лицо лучше не смотреть. Для него ведь все почти всерьез.

– Я стишок прочту. Можно?

– Валяй! – хохочет братва.

– Посвящается Вике!

Актерская пауза, откашливаюсь, жду. Никакого эффекта. Похоже, голосовой канал связи заблокирован. Что ж, этого и следовало ожидать.

– Давай, давай не тяни! – нетерпеливо кивает Жирдяй. – Люблю искусство!

Ладно уж, будет тебе искусство!

– Стихотворение называется «Глубина, глубина – а пошла бы ты на…!»

Боковым зрением замечаю, как вздрагивает Шурка. Похоже, до него дошло. Остальные ничего не подозревают. Дос внушительно произносит:

– Жизненное название. Актуальное. Продолжай.

Продолжение последует. Только вот понравится оно тебе или нет – это вопрос.

Я стащил шлем и клацнул пару раз «мышкой» по иконке в правом нижнем углу экрана.

Тем временем мой двойник в логове Доса декламировал с вдохновенным выражением на нарисованной физиономии:

– …Хакеры в глубине – если не мы, то кто же?

Мы берем, что плохо лежит и что хорошо – тоже…

Аудитория слушала с немым восторгом. Волшебная сила подлинного искусства способна проникнуть даже в загрубелую хакерскую душу.

Я с удовольствием смотрел на их благодушно-уголовные рожи. Расслабились. Это хорошо. Уверены в своей многоступенчатой защите.

Начиная от стойки бармена в забегаловке «Над убитым винтом» и вплоть до тяжелых портьер перед входом в эту комнату, меня сканировали. Теперь уверены, что я – «чист». Никаких вирусов, никаких сюрпризов…

И это правда – когда я входил, сюрпризов не было. Но теперь – будут!

 
…Да будь я и негром преклонных годов,
И то бы корпел, не ленился!
Я «Linux» бы выучил – лишь для того,
Чтоб Гейтс-обормот разорился!
 

Шквал аплодисментов! Честное слово, даже не ожидал такого успеха!

deep.

Ввод…

В это мгновение будто снежный вихрь проносится над комнатой, застилая все матово-белой пеленой. Изумленные вопли хакерской братвы.

– Ленечка, Леня, отзовись! Ленечка, я ведь тебя на куски порву… – леденяще мягким тоном бормочет Дос, наверное, пытаясь своими длинными «клешнями» нащупать меня в белесой тьме. Он, вероятно, думает, что я хочу смыться под шумок. Фиг вам! Не собираюсь пропускать самое интересное!

Белесая мгла тает. Дос снова видит меня, ухмыляется и почти ласково тянется здоровенными ручищами к моему горлу.

А я покатываюсь со смеху:

– Ты забыл!.. забыл!..

Ухмылка все еще не сходит с его лица, но в глазах застыло недоумение:

– Чего забыл?

– Забыл спросить: молилась ли ты на ночь, Дездемона!

Дос смотрит на свои руки, и физиономия его вытягивается:

– Ой…

Горбатый компьютерный мокрушник сейчас черен, как истинный мавр! Впрочем, и остальные не лучше. Только мы с Маньяком не утратили первозданный облик.

На этот раз всеобщее оцепенение длится недолго. Сохраняя зловещее молчание, темнокожие хакеры выбираются из-за стола. Начинаю потихоньку пятиться к выходу.

– Ребята, ребята! Вы нас неправильно поняли! Мы за дружбу народов!

– Ты меня сделал черным, а я тебя сделаю синим! – свирепо бормочет Жирдяй. Хорошо хоть не голубым.

Белки глаз яростно сверкают на негритянских физиономиях. Ой, что щас будет!..

– Племя каннибалов за завтраком, – доносится откуда-то сзади ехидный комментарий. – А тебя, Шурка, оставили на сладкое?

– Падла! – радостно орет Маньяк, и поскольку он не бьет новоприбывшего в челюсть, а кидается обниматься, я догадываюсь, что это отнюдь не оскорбление.

– Ну что, рецидивисты-любители! Стоит вас оставить на пять минут – тут же устраиваете какую-нибудь хренотень! – кряжистый бородатый мужик в майке и семейных трусах по колено ставит авоську с бутылочным «Жигулевским» на пол. Чешет густую рыжеватую шерсть на груди, сдвигает на затылок шапку-ушанку и окидывает притихшую аудиторию веселым взглядом сквозь круглые стеклышки очков а-ля Пьер Безухов:

– Ну и какого хрена вы заделались неграми? Детей пугать?

Возмущенные вопли.

Падла иронично косится на Маньяка:

– Твоя работа?

Шурка пожимает плечами и невинно вздыхает:

– Вирус-то совсем пустяковый.

Падла задумчиво пощипывает разбойничью бороду:

– А что? Мне даже нравится. Пускай так и остаются.

Хакерская братва неистовствует. Горбатый мокрушник Дос в сердцах выпрямляется, приобретая вдруг безупречную гвардейскую осанку и начисто теряя весь свой уголовный шарм:

– Да вы че, блин, офонарели? Вы знаете, сколько времени я угрохал на это тело?! Это ж, блин, произведение искусства! Раритет!

– Верю, – охотно соглашается Падла. – Но, ты знаешь, без этого последнего штриха, мне всегда казалось, что чего-то не хватает. Зато теперь… – Бородатый хакер внушительно кивает головой.

– Правда? – совсем по-детски изумляется Дос.

– Да он же издевается над нами! – вопит негроидный Жирдяй, подпрыгивая с качалкой колбасы наперевес.

– А ты вообще молчи! А то определим тебя в африканский район Диптауна – работать статуей Патриса Лумумбы! У вас с ним фамильное сходство!

Падла поворачивается и окидывает меня задумчивым взглядом.

– Вижу новые лица…

– Это Леонид, дайвер, – объясняет Маньяк.

Со стороны бородача не следует никаких издевательских комментариев, что само по себе уже приятно.

– Шурик, может, объяснишь, из-за чего сыр-бор? – мягко говорит Падла, присаживаясь и выкладывая на стол из авоськи бутылки «Жигулевского». – А вы расслабьтесь, расслабьтесь, ребята… – машет он рукой, и почерневшие, как головешки, хакеры угрюмо разбредаются по своим местам.

Маньяк ровным, почти академическим тоном излагает историю наших злоключений.

На этот раз никто не пытается встревать с ехидными замечаниями.

А Падла, открыв бутылку пива, вдруг замирает и до самого конца Шуркиного рассказа так и не делает ни глотка.

– М-да, – вздыхает он, лишь спустя минуту после того, как воцаряется тишина. В один могучий глоток осушает пол-литра «Жигулевского» и окидывает темнокожую аудиторию суровым взглядом вождя зулусов:

– До всех дошло?

– Что дошло? – робко интересуется Дос.

– Идем на Дибенко. Прямо сейчас!

Немая сцена.

– Падла, ты же вроде только одну бутылку выпил? – невинно вопрошает Жирдяй. – Или какая-то она там по счету, с утра?

– Сударь, в вашем вопросе мне почудился оскорбительный намек, – с угрожающе вежливой интонацией замечает бородач, откупоривая следующую бутылку.

– Что вы, сударь, – мотает головой Жирдяй. – У меня и в мыслях ничего подобного не было! Но, может, уважаемый Падла милостиво соизволит объяснить причину… какого это хрена мы должны лезть в самое пекло!!! Да еще и на полный желудок!

– Причину, говоришь? – вздыхает бородач и с такой зловещей ухмылкой лезет под стол, что, кажется, Падла извлечет оттуда по меньшей мере базуку. Впрочем, к счастью, он достает из авоськи всего лишь свернутый трубочкой лист. Вскидывает над головой, резким движением разворачивает:

– Вот вам и причина!

Хакеры потрясенно молчат.

– Ух-ты, – бормочет наконец Дос. – А здорово тебя расписали, прямо-таки художественно…

На огромном листе, напоминающем рекламные плакаты звезд шоу-бизнеса, красуется квадратная физиономия Падлы – метр на метр, не меньше. Сходство с оригиналом полное, правда, нет шапки-ушанки. Зато есть два роскошных «фингала», под левым и правым глазом, для симметрии, наверное.

– Падла, ты теперь светофором можешь работать, – хихикает Жирдяй. – Моргнул левым – стойте, моргнул правым – идите.

– Я тебе так подмигну, что ты не стоять, а лежать будешь. И на зеленый, и на красный, – хмурится Падла. – Такая каша заваривается, а ему бы все зубоскалить.

Маньяк, которому совсем не до смеха, спрашивает коротко:

– Где и как?

– Да, представь себе, буквально на ровном месте, – тяжело вздыхает бородач.

– Наверное, два раза поскользнулся на одной и той же банановой кожуре, – вставляет Жирдяй и быстро пятится на безопасное расстояние под тяжелым взглядом Падлы.

– В общем, вы же знаете, я с детства любознательный, – продолжает вождь хакеров. – Ну и приспичило мне посетить библиотеку Конгресса США. Секретный отдел. Захотелось, так сказать, освежить в памяти переписку Маркса с Левински, Клинтона с Каутским… То есть, наоборот, конечно.

– Левински с Каутским? – невинно интересуется Жирдяй, предусмотрительно заняв позицию по ту сторону обеденного стола.

Демонстративно игнорируя толстяка, Падла пожимает плечами:

– В общем, я ведь туда не первый раз наведываюсь. Можно сказать, постоянный читатель. Конечно, в облике какого-нибудь тамошнего конгрессмена. Один раз, правда, настолько обнаглел, что заявился в собственном теле. Подаю девице при входе документ – фотография, печать, электронный код, все в лучшем виде: сенатор Падла от штата Южная Мудозвония.

– Так и было написано? – изумляется Дос.

– Слово в слово, – небрежно кивает бородач. – И никаких проблем. Там ведь у них на входе программы, а не люди. А программу, как и женщину… – он мечтательно вздыхает, – всегда можно уговорить.

Падла весело подмигивает хакерским особям женского пола и те краснеют даже через негритянскую черноту. А Череп почему-то смущенно шмыгает носом и смотрит куда-то в пол.

– Послушайте, а разве есть такой штат, Мудозвония? – вдруг спохватывается в углу какой-то простодушный до безобразия молодой человек.

– Конечно, есть, – не моргнув глазом, кивает Падла. – Это самый главный штат. Многие выдающиеся люди – именно оттуда. Жирдяй, например.

Толстяк высокомерно кривится, а молодой человек вполне искренне восторгается:

– Жирдяйчик! А я и не знал, что ты американец!

Среди негритянско-хакерской братвы царит веселое оживление.

Падла разводит руками, оглядываясь на нас с Маньяком: дескать, извините, мы – люди простые. Спустя минуту он все же призывает аудиторию к вниманию:

– Не будем отвлекаться! Дело действительно серьезное!

В очередной раз промочив горло «Жигулевским», Падла продолжает рассказ:

– В общем, в этот раз я не выпендривался и не морочил голову электронике. Все было чин-чином: Уильям Джефферсон Клинтон, экс-президент США. Эта девица на входе даже честь мне отдала. Пустяк, а приятно. – Бородач улыбается чуть смущенно. – Красивые женщины – моя слабость…

– Постой, постой… Девица отдала честь… И стала женщиной? – искренне удивляется Дос. – Так ты что ее, прямо на входе?…

– Извращенец, – хмурится Падла. – Может, ты и ходишь в библиотеку для этого, но я лично хожу в библиотеку читать!

Он отодвигает очередную пустую пивную бутылку и, очевидно, переходя к самой неприятной части своего повествования, осушает в один глоток налитый до краев стакан водки. С хрустом закусывает малосольным огурчиком, окидывает притихшую аудиторию меланхоличным взглядом:

– Все было как по маслу. Нашел я то, что искал. Небольшой такой документик из секретного архива Конгресса. По поводу отношений Трумэна с Даллесом. Кто-то там из них был трансвестит. Сейчас не вспомню кто… Может быть, оба… Мелочевка, конечно. Весь навар – двадцать тонн «гринов». Так сказать, хакеру на дискеты…

Падла вдруг сдирает с себя линялую выцветшую майку и утирает ею вспотевший лоб. Я замечаю на его волосатом животе старую татуировку: «Не забуду ЕС-140».

– Я, наверное, слегка расслабился, когда до файла добрался… В общем, привык уже, что в этой конторе у меня проколов не бывает. Ну и…

Бородач мнется, тоскливо глядя на полупустую бутылку «Столичной», но не пьет. Вздыхает сокрушенно:

– В общем, как раз когда я уже начал прикидывать в уме, на что потрачу честно заработанные «баксы», кто-то весьма и весьма чувствительно заехал мне в ухо. Аж зазвенело… Поворачиваюсь, естественно, в праведном гневе – какой это сякой паршивец покусился на благородную персону экс-президента… и получаю встречный «апперкот» в левый глаз. Потом, без всякого перерыва на выяснение отношений – в правый… Так что на пару секунд я почти утратил возможность соображать. Трясу как конь головой, в глазах темно, кулаками машу вслепую, а этот гад честно пытается сделать из меня котлету. Я даже слегка запаниковал от неожиданности… Первый раз со мной такое. В общем, еле ноги унес. Пулей выскочил из библиотеки, чтоб голосовой канал сработал, и сразу команду на «выход»… Стащил шлем, посмотрел на себя в зеркало и чуть не упал… Ну, вы сами видели. Результат, как говорится, на лице.

Минуту длится тишина. Судя по озабоченным физиономиям хакеров, они лихорадочно обдумывают услышанное.

– Слушай, Падла, – восклицает наконец Жирдяй. – А ты, часом, не на Монику нарвался?!

– Нет, – возражает одна из девушек. – Скорее уж это была Хиллари, у Хиллари рука тяжелее…

– Ты-то откуда знаешь? – удивляется Маньяк.

– Мне женское чутье подсказывает.

Сраженный этим аргументом, Шурка только пожимает плечами.

Падла качает головой:

– Ну что вы, ребята… Я, конечно, так и не разглядел этого гада. Но что рука была не женская – это уж, поверьте, я хорошо прочувствовал.

– Не скажите, – возражает Жирдяй. – С девушками тоже необходима осторожность. Это они только с виду кажутся слабыми, а на самом деле – ой-ой-ой!

– Да ну? – иронично хмыкает Дос.

– Вот тебе и ну, – вздыхает толстяк. – Был со мной недавно случай… Гулял я по Диптауну и в одном безлюдном, но живописном месте случайно встретил девушку. Юную, хрупкую, прекрасную… В общем, с первого взгляда почувствовал в ней родственную душу и решил познакомиться. Подхожу к этому нежному созданию, с волнением ловлю ее задумчивый и кроткий взор…

Жирдяй замолкает, видимо от избытка чувств, наливает себе стопку водки и опрокидывает в один глоток.

– Ну и что же было дальше? – нетерпеливо пристает Дос.

Толстяк вздыхает:

– Я всего лишь попытался привлечь ее внимание простым и естественным вопросом…

– И что же ты спросил?

– Подошел к этому прелестному созданию и вежливо поинтересовался: «Простите, девушка, у вас костюм с секс-стимулятором или без?» И этот кроткий ангел, это небесное существо… так заехало мне коленом… Как бы это мягче выразиться… пониже пояса.

Жирдяй стонет и заливает пожар души, прикладываясь к горлышку «Столичной».

Девицы хихикают.

– Ничего смешного, – сокрушенно вздыхает толстяк. – Было очень больно. И не только физически, но и нравственно. Я был оскорблен в лучших чувствах.