Текст книги "Рыцарь понарошку"

Автор книги: Олег Бондарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Ладно, – немного успокоился вампир: новость о близкой кончине сквалыги Хью его нисколько не расстроила – напротив, он был очень рад. – Но все равно – кто ты такой, как обо мне узнал… Если тебе чего-то так сильно от меня надо, что ты, как есть, грязный и небритый, летишь ко мне черт знает откуда, я думаю, ты не откажешься рассказать немного о себе?

– Что ж… – задумчиво почесав подбородок, согласился Валентин. – Пожалуй, ты прав. Знание – свет, а незнание – тьма. Вот только, боюсь, ты вряд ли поверишь в эту историю… Я ангел, работаю старшим купидоном Небесной Канцелярии, то есть соединяю сердца предназначенных друг другу людей. Можешь удивляться, но любовь на самом деле – не «ох» и «ах», а заранее продуманная система. Система, за которую в ответе я.

Мой блокнот, выданный еще в первый день службы, пополняется новой записью от Небесной Канцелярии, стоит мне выполнить очередное задание. Таким же образом я узнал и о тебе – канцелярские крысы прислали очередное поручение, в котором фигурировал ты и некая Элви…

– Элви!..

– Да… позволь мне договорить, ладно?., так вот… А так как я работаю по определенному плану, в этот раз мне работать с тобой (с ним), а не с Элви (с ней). Я чередую, понял?

– Понял, понял, – проворчал Пижон. – Только вот как нам отсюда выбраться, для начала? Кругом только стены!

– Да уж, – закусил губу Валентин, задумчиво оглядывая «темницу». – Хотя можно перенестись попробовать… Вот только это ведь Астрат!.. Тут магия Переноса может сработать не так, как нам надо…

Оба, вампир и ангел, несколько минут просто пялились в одну точку, обдумывая план побега. Наконец Валентин не выдержал и с размаху приложил кулаком по каменной плите в полу:

– Все, надоело! Зови своего голема, сейчас мы с ним поговорим, по-мужски… по-големски!..

– Да можно… Вот только б знать, на какое имя он откликается! – хмыкнул вампир, сплюнув в угол.

– Ага… Случай клинический… – задумчиво почесав небритую щеку, констатировал Валентин. – Попробуем тогда так…

Выйдя на середину комнаты, ангел сложил ладони рупором и громко воскликнул:

– Голем, выходи!

Только эхо от гладких стен – «оди, оди, оди»…

– Железка!

«Езка, езка, езка»…

– Ах так? – разозлился Валентин и, набрав в грудь побольше воздуха, пошел на последний штурм…

«Юдок, юдок…» – и эхо неожиданно оборвалось.

Одна из стен со скрежетом отъехала в сторону, и в зал вошел, чуть шатаясь, тот самый голем, который и «оди», и «езка», и даже, ко всему прочему, непонятный «юдок».

– Чего, совсем страх потерял, паря?! – прикрикнул он на вампира.

– Да это не я! – замахал головой Пижон.

– А кто же? – усмехнулся железный человек. – Я, может, сам на себя ору?

– Да я это! – подал голос Валентин. – Здесь, в центре зала стою!

Голем обернулся. Удивление на его лице сменилось довольной улыбкой.

– Гляди-ка, – сказал он, – мало им, что одного шулера прищучил, так они еще психа какого-то прислали!

– Психа? – фыркнул Валентин. – Я, если хочешь знать, старший купидон Небесной Канцелярии! Сердца соединяю!

– Да хоть почки, – отмахнулся гол ем. – Раз залез – сиди теперь здесь, пока не сдохнешь.

– Я-то вряд ли сдохну, друг-машина… А вот он – запросто. Мне его вытащить надо на свежий воздух, а то – гляди, какой он бледный, еще подохнет!

– Они все, кровососы, бледные, – переубедить искусственного человека было непросто. – Так что не сдохнет, и не отдам.

– Да не за так же, железный! – хмыкнул Валентин.

– А чего, взамен чего дашь? – заинтересовался голем.

– Ну, что ж, предвкушение штука хорошая, дождемся, пока у тебя по подбородку слюна побежит… Ты вот когда-нибудь любил?

– Что?

– Л-Ю-Б-И-Л?

– Нет. А что это такое?

– Ну… это не опишешь… Лучше скажи, ты бы хотел полюбить кого-нибудь?

– Наверное, – засомневался голем. Вид у него был как у ребенка, который никогда раньше не шалил, а теперь вдруг собрался устроить родителям пару вечеров головной боли и уже чувствовал, как это будет приятно; с другой же стороны, расплатой за сиюминутное веселье может оказаться отцовский ремень, иметь дело с которым совсем не хотелось…

– Так «наверное» или «точно»?

– Да точно, точно!

– Тогда… – Вал поднял руку, а потом медленно повел ладонь вниз, словно запуская длань в несуществующий ящик или мешок.

Пижон аж рот раскрыл от изумления: рука действительно исчезла. По самый локоть. Словно, и вправду, Вал засунул ее в невидимый, прозрачный мешок.

А через мгновение рука вылезла обратно, сжимая в ладони маленькую коробочку с горящими кнопками и еще ярче горящей картинкой посередине черной оболочки.

– На вот, разбирайся! – Валентин швырнул прибор голему.

Тот поймал его и с любопытством уставился на горящую желтым картинку. Под ней непонятными – а значит наверняка старинными – символами значилось название странного артефакта.

– Нажимай кнопки, дружок, и разговаривай с ним, – посоветовал Валентин. – А нас давай выпускай!

Голем как раз дослушал речь странного прибора и поднял глаза на старшего купидона. Рот его растянулся в широченной улыбке, которую мог бы увидеть только человек, разом смазавший все големские шестеренки.

– Спасибо тебе, старший… – начал железный человек.

– Купидон! – тут же напомнил ангел.

– Да, точно! Штука действительно полезная, да и голос такой приятный, добрый… Только вот говорит про какой-то баланс…

– Ну, это же очень просто! – фыркнул Валентин. – Это она про баланс в ваших отношениях!

– А… – задумчиво протянул голем. – Ясно… Ну, так чего тебе за него надо?

– Чтобы ты выпустил нас отсюда! – в который раз повторил Валентин.

– Ага, – сказал голем и повторил снова: – Ага…

– Чего «ага», железяка? – разозлился Валентин. – Давай показывай, где выход!

Голем нехотя щелкнул пальцами, и одна из стен отъехала в сторону, открывая широкую лестницу, круто уходящую вверх.

– Идите, вот… – Он махнул рукой в неопределенном направлении и снова принялся изучать новенькую игрушку.

Ангел и вампир переглянулись, Валентин пожал плечами, Пижон усмехнулся, и новые знакомцы – шулер и его небесный покровитель – пошли к выходу.

Поднимаясь, старший купидон бросил на увлеченно щелкающего кнопочками голема жалостливый взгляд и тоже, словно нехотя, хлопнул в ладоши. После чего еще быстрее засеменил по лестнице вверх.

А железный чурбан так увлекся изучением светящегося экрана и блестящих кнопочек, что не заметил, как прямо из воздуха появилась массивная волосатая рука. Не долго думая она сжала пальцы на шее голема, и голос, видимо принадлежавший хозяину длани, многообещающе заявил:

– Мобилу у брата моего забирать? Ну я тебя…

– Да я чего? – заикаясь, попытался возразить железный человек, но чей-то там брат только цокнул языком.

А потом рука втянула визжащего голема в… черт его знает куда, в общем!

И големское логово опустело. Навсегда.

– Фэт! Что с ней такое?!

– Да я откуда знаю?! У меня перед глазами как вспыхнет!.. Открываю – все плывет!.. Присмотрелся, а она на земле лежит! Тут Шаман мне орет…

– Ну, это уже и я слышал! – пробормотал Кушегар и снова приложил к ушибленному затылку мокрую тряпку. Охнул:

– Во гады! А еще маги! «Элита»!

– Знаем мы эту «элиту», – проворчал Шаман, суетясь вокруг лежащей на подстилке волшебницы. – По весне, как на практику отправят в леса, только успевай от этих ежиков убегать! А двое, помню, придумали магию свою объединить… Одного еж сожрал, не жуя даже, а второй только чудом успел мастера вызвать – тот на великана муравьев натравил, а те уж вмиг обожрали!

– Чего ж там за еж был, если всего мага заглотнул, не надкусывая? – изумился Фэт.

– Да с дом где-то будет, если в клубок свернется! – прикинул Шаман, на секунду оторвавшись от Элви. – Эти ж дураки на него весь имевшийся у них Сток – запас магии по-ихнему – за раз извели! Если б не мастер, глядишь, он бы всех зверюшек в лесу сожрал, да еще б василисками болотными позакусывал!

– Эх, Шаман, – горестно покачал головой рыцарь, – а если б не мастер, мы б через топи перешли – раз плюнуть!

– Во-во! – поддакнул Кушегар, не отнимая тряпки от головы. – А студенты – они народ мелкий, щуплый. Ежик бы ни за что не наелся – обязательно пошел бы к болоту!

– Чего рассуждать попусту? – вздохнул егерь и, махнув рукой, переключил внимание на белую как мел мордашку Элви.

Похоже, девушка действительно перестаралась с заклятиями: как сказал немного сведущий в магических штучках Шаман, «истощение Стока».

– И что с ней будет? – обеспокоенно глядя на лежащую без сознания волшебницу, спросил Фэт.

– Да ничего, – пожал плечами Шаман. – Дышит уже более или менее спокойно. Думаю, через денек отойдет.

– Денек? – поднял голову Кушегар. – А чего, меньше никак?

– Я тебе что, Бог? – фыркнул егерь. – Она раньше вряд ли вообще в себя придет!

– А что такое, Кушегар? Мы что, денек не подождем?

– Мы, может, и подождем, Фэт, да вот турнир подождет ли? Может, оставим ее здесь, а потом?..

– Чего потом? Чего? – нахохлился Шаман. – А я при ней нянькой, да? Тут самый сезон на дедов морозов начинается, топор точить надо, старые скальпы подписать, чтоб потом с новыми не спутать, а я буду за вашей подружкой ухаживать да все ее желания исполнять? Нет уж, сами с ней разбирайтесь! Но если хотите живую и говорящую волшебницу, а не холодный и молчаливый ее труп, тогда советую день подождать!

– Да и потом, Кушегар, – сказал Фэт, дослушав шаманскую тираду. – А если эти маги за ней вернутся? Шаман ее один не защитит!

– А мы с тобой очень поможем! – Комод задорно подмигнул рыцарю. – Да они нас с тобой и так, чуть того… не убили! Да и кто мы для них, Фэт, для магов? Я – спившийся старый барон, ты – рыцарь понарошку. Что мы против их ежей?

– И все равно, – покачал головой лентяй, – так оно спокойнее будет!

– А… черт с тобой, останемся, – махнул рукой Кушегар. – Но ты ведь учти, Шаман, что на этот день ты все равно – ее нянька!

– Делать мне больше нечего! – фыркнул егерь. – У меня…

– Да ладно тебе! – перебил его Комод. – Всего денек, помоги друзьям, а?

Шаман посмотрел на него, потом на Фэта, усмехнулся:

– Что ж такое-то, а? Сколько лет только дедами морозами занимаюсь, а тут нате вам – гости! И ведь сколько не общался ни с кем, по-человечески… А вы, сволочи, пользуетесь!..

– Ничего, Шаман, – подмигнул ему Фэт. – Ты нам сейчас поможешь, а потом мы тебе в чем-нибудь.

– Вы бы за мои хлопоты Деда Мороза того привели, который маньяк, грабитель и вообще мне топор не принес! – прозрачно намекнул егерь.

– Во! Поможем! – тут же пообещал Кушегар. – Только вот сначала с Элви посиди, как выходишь, мы с ней на турнир съездим, а как выиграем…

– Ага… Ясно! – кивнул Шаман недоверчиво. – Я скорее сдохну!

– Ну-ну, – пробормотал Кушегар и вышел наружу следом за Фэтом.

Черт его знает зачем. Наверное, чтобы просто отдохнуть от разошедшегося Шамана.

– Значит, ты хочешь сказать, что это – твой друг, и именно с ним ты будешь кататься по свету, добывая трофеи в покер? – пронизывая Пижона отнюдь не самым ласковым взглядом, в очередной раз переспросил Хорхиус.

– Ну, да, – замешкавшись немного, вампир кивнул. – Что-то не так?

– Все так, – кивнул маг, придирчиво изучая Валентина. – Вот только… зачем? Зачем вам путешествовать вместе? Или вы настолько любитель покера, что всюду за игрой?

– Ну, можно, наверное, и так сказать! – хмыкнул старший купидон. – Без пяти минут фанат!

– Фа… кто? – удивленно вскинул брови старый волшебник. – Ты ведь Валентин вроде, да?

– Ага.

– А почем тогда фа… этот?., или нет… Короче, ладно, валите хоть куда!

– Как так – «хоть куда»? – фыркнул Пижон. – Вы чего, мастер Хорхиус? Давайте задание новое, а то просто так шляться, без дела, не охота.

– Точно! – поддакнул Валентин. – На обычные игры я могу в любом трактире посмотреть! А Пижон, судя по его рассказам, уже столько пережил…

– То ли еще будет! – довольно хохотнул маг. Слова о «пережитках» он воспринял как комплимент на свой счет. – Его еще такие задания ждут!.. О-го-го!.. Например, уже сейчас я хочу, чтобы ты обыграл в покер дракона и принес мне его зуб!

– Что?! – воскликнул Пижон, думая, что ослышался. Насчет дракона.

Хорхиус охотно повторил. Вампир глупо усмехнулся:

– А с чего б ему играть, а? Может, он меня так сожрет?

– Ну, сожрет так сожрет! Я его, конечно, потом прибью… точнее, прибьем мы, с Советом, но лучше, чтобы с тобой ничего не случилось!

– Конечно, лучше… Ладно, и куда лететь на этот раз?

– В Карманские горы, что на северо-востоке. Там его пещера… Да, кстати, его зовут Трест.

– А это что, так важно – имя дракона? Или их там много, в этих горах живет? – с издевкой поинтересовался Пижон.

– Порядка полусотни, – спокойно ответил маг. – И все, кроме Треста, сожрут тебя и не послушают. А этот – послушает, а потом подумает: жрать или нет? Обычно жрет.

– Что? – Лететь в рассадник драконов было не только глупо, но и очень опасно: вдруг один из ящеров примет тебя за мелкую птаху, идущую слишком низко? Или он не сразу найдет этого… Треста? Перепутает с кем-то? – Вы, мастер, похоже, рехнулись…

– Ну, если ты, конечно, не хочешь быть человеком… – маг сделал кислое лицо: типа, если больной не хочет жить – медицина бессильна.

– Хочу! Летим! Прямо сейчас! – тут же перебил его вампир и, ухватив ангела за рукав, выбежал из каморки.

Промозглый осенний ветер напоследок взлохматил седые кудри Хорхиуса. Старик болезненно поморщился: сквозняки никогда не любили его, а он – их. Так они и жили, «взаимные» друг к другу.

И только изредка старый знакомый, отголоском еще далекого, но неминуемо близящегося ветра перемен, навещал волшебника в его землянке.

Проснулся Фэт от острого ощущения того, что кто-то, не очень могучий, но достаточно упорный, крутит ему на носу «сливу». Причем старается изо всех сил!

Разумеется, подобный беспорядок необходимо было прервать, поэтому Фэт не долго думая (а думал он спросонья очень и очень плохо) влепил неизвестному живодеру оплеуху. И только потом открыл глаза и сел.

Тут же сзади прилетела затрещина:

– Ты чего творишь, герой? Хочешь, чтоб она еще день без сознания провалялась?

– Так это ты? – Фэт пнул ногой возлежащую на ковре из шуб волшебницу. – Чего за нос цеплялась?

– Надеялась, наивная, что ты храпеть перестанешь, – проворчала Элви, потирая ушибленное ухо. – А то, если б не твой проклятый храп, к обеду проснулась!

– Да я никогда не храплю! – возмутился лентяй.

– Храпишь-храпишь, – закивал Кушегар, уже раскладывая на маленькой скатерке (естественно, красной и с бубонами) скромный завтрак странствующих героев: запеченную утку и флягу вина. – Просто я засыпаю быстро, и твой храп мне совершенно безразличен… А тут, видишь… Ну, провалялась девушка целый день в полнейшей мгле – надо ж оторваться на ком-то за пропущенные часы?

– А где наш доблестный Шаман? – поинтересовался Фэт, разом забыв про все препирательства с Элви.

– На охоте, – буркнула не до конца проснувшаяся волшебница. – Он меня спозаранку и поднял для этого – сказал, что сезон дедов морозов начался. Думала, засну опять… Ан нет – тут ты, со своим храпом!

Рыцарь и дворянин важно кивнули: вроде, и против охоты ничего не имеем, и против того, что Шамана нет уже с час.

И тут, словно по заказу, полог откинула знакомая сухая кисть, и в логово вошел доблестный охотник на дедов морозов, сжимая в руке свежий скальп: в нем еще кто-то барахтался, неразборчивым мычанием выступая против шаманского произвола. Но последнему до этого «протеста» дела было не больше, чем блохастому псу до еще одной, неизвестно как залетевшей на огонек к сестрам, блошки.

– Во! – Шаман с довольным видом продемонстрировал спутникам бухтящую шубу. – Я ж говорил – началось! Сейчас как пойдут, один за одним…

– Подожди-ка, подожди-ка, – перебил его Куше-гар. – А кто это в твоем… скальпе барахтается?

– Известно кто! – презрительно фыркнул Шаман. – Дед Мороз!

– Да нет же, придурок! – раздалось из глубин шубы. – Не Дед Мороз я!

Лицо егеря вмиг посерело и утратило всякий интерес к пойманному разрушителю детских надежд.

– А кто же? – полюбопытствовала Элви.

– Пусть этот ваш тощий маньяк шубу положит! – потребовал из шубы.

По кивку волшебницы Фэт вырвал трофей из рук Шамана (сжимавшего скальп больше для приличия) и аккуратно положил его на пол.

Шуба несколько секунд лежала неподвижно, словно соображая, а не держит ли ее кто. И только после этого она довольно фыркнула и зашевелилась.

А потом в ворот высунулась здоровенная волчья морда с языком набок и голодными серыми глазами.

– О как! – присвистнул Кушегар. – Вот тебе и Дед Мороз!

– Чего, правда, дед? – удивился рыцарь. – А чего заросший такой?

– Да не Мороз я! – в отчаянии воскликнул волк. – Перевертыш я, перевертыш!

– Ага, перевертыш, – хмыкнул Шаман. – Днем – волк, а ночью – Дед Мороз!

– Агрх… – рыкнул перевертыш устало. – Да как вам еще объяснять?! Сожрал я этого вашего деда и в шубу его на ночь спрятался – осень ведь как-никак! А тут появляешься ты, – кивнул он на Шамана, – и давай меня палкой дубасить! Чуть ребра не переломал…

– А чего ты вообще в земли егерей приперся? – недовольно нахмурился Шаман. – Мы как-то с вашим братом не очень…

– Да знаю я, знаю, – виновато сказал волк. – Только вот… Заблудился я. Обычно, как охотился, все время по болоту василисков ориентировался – стоит дальше соваться или там уже ваши угодья? А тут – выхожу вроде к знакомому месту, а там топь совсем другая – коричневая, пенится, да василисков в ней ни одного. Вот и пришлось бежать, куда глаза глядят, – так сюда и выполз.

– Ясно… Не повезло тебе! – посочувствовал Фэт. – А охота хоть как прошла?

– Да не вышло ничего! – хмуро сказал волк. – Те, кого мы на дороге подстеречь должны были, видать, догадались о засаде, так что только лошадок их и скушали.

– Чего?! – воскликнул Кушегар потрясенно. Миг – и пальцы его сомкнулись на горле оборотня: – Уж не на той ли дороге добычу ждали, что у «Дворянской короны»?

– На ней, – прохрипел оборотень. Не будь он укутан по рукам и ногам дурацкой шубой, барону-изгнаннику не поздоровилось бы. А так – только отвечать, и отвечать правдиво: если не сам допросчик шею свернет, так его дружки помогут.

Кушегар переглянулся с Элви и чуть сильнее сжал пальцы на глотке перевертыша.

– Эй! – хрипнул тот. – Объясни хоть, в чем дело?!

– А дело в том, клыкастый, что по той дороге мы с другом моим, Фэтом, и вот с ней, – кивок в сторону волшебницы, – ехали. А из-за вас, сволочи, такой крюк пришлось сделать… Как повезло, что ты нам попался, родненький, – голос Кушегара неожиданно обрел притворно-добрые нотки. – Сейчас все и расскажешь…

– Чего? Чего? – обворованной наседкой закудахтал оборотень. – Ничего я не знаю! Заказали вас нашему вожаку, вот мы и пошли!

– Что значит – заказали? – спросил Кушегар.

– Бюро охоты у нас, не знал, что ли? – презрительно фыркнул оборотень. Вернее, попытался фыркнуть: хватку барон не ослаблял. – Приходит к вожаку кто-нибудь, договаривается о сумме, половину авансом дает, вторую – после удачно выполненного задания. Вот и все.

– Понятно, – разочарованно протянул Кушегар. – А где искать вашего вожака?

– А нет его больше, – грустно сказал оборотень. – Пошел он аванс заказчику возвращать и – с концами. Пропал.

– Как же он пошел к заказчику, а вы заблудились? – удивился Фэт.

– Да они условились после удачного выполнения в той самой «Дворянской короне» встретиться. Нам вожак наказал строго-настрого за ним не соваться и не ждать. Мы впятером и не стали.

– А где еще четверо? Здесь бродят?

– Не. Они, дураки, в другую сторону от болота свернули!

– Ты прям умный – в земли егерей сунулся! – фыркнул Шаман.

– А они, по-моему, вообще к Кругу[7]7
  Место в лесах, считающееся проклятым. По слухам, на полянку, называемою Кругом, наложили заклятие еще шаманы орков, проезжавших через лес к столице. Суть Круга состояла в том, что входить в него можно, а выйти – нельзя.


[Закрыть] выскочат. Так и кому лучше? Особенно если горло отпустишь…

– Ладно, свободен, – нехотя разжал пальцы Комод. – Только, это… Если чего, ты нас не видел. Усек?

– Ага, – сказал волк. – А вы мне вот чем помогите…

Четверка приятелей хмуро уставилась на волка.

– Из шубы этой меня… достаньте, а? – волк скорчил самую, наверное, жалобную морду, отчего напомнил Фэту маленького плешивого щенка, выгнанного из дома злыми хозяевами.

А разве можно обижать маленьких плешивых щенят?..

– Какого черта, Вал, мы должны брести по проклятой грязище под проливным дождем, когда ты можешь перенести нас к логову этого… Треста одной лишь мыслью?!

– Все дело в том, Пижон, что Астрат – мир очень интересный… Магическая сила здесь восстанавливается намного дольше, нежели в других. То есть, говоря простым языком, если я перенесу нас сейчас в логово дракона, а он вдруг захочет нами поужинать, перенестись назад мы не сможем. А я думаю, лучше немного подмерзнуть и простыть, чем ходить жвачкой в зубах громадной огнедышащей рептилии. Или нет?

– Ну, в принципе… – замялся картежник. – В принципе, да! Но ведь дракон, может, и не станет нас есть?..

– А будь ты драконом, как бы отреагировал на появление в своем логове двух требующих игры в покер людишек? Хотя да, может, есть-таки и не станет – просто лапой прихлопнет. Чего желудок травить?

– Тебе бы все шутки… – помрачнел шулер.

– Да и потом – точных координат пещеры у меня нет…

– Чего нет?!

– Координат. А, ты же не понимаешь… Короче, где живет этот Трест, мы точно не знаем. Поэтому, если я использую заклинание Переноса, шансы попасть именно к нужной нам рептилии очень малы. А вот к другим тварям… Бр-р-р, я почти вижу, что они сделают с нами…

– Тебе-то чего – ты же ангел!

– Думаешь, дракон меня из-за этого жрать не станет? Да я вкуснее тебя ему покажусь – вы, кровососы, все, как на подбор, бледные да худощавые! – хмыкнул Валентин, выжимая мокрый от ливня край балахона. – В общем, держись! Добираться будем своим ходом.

Пижон нехотя кивнул. Эх, если бы не проклятый дождь, можно было бы полететь… А так – только грязь месить сапогами.

С другой стороны, спешить и вправду некуда: как играть с драконом в карты, Пижон не представлял совершенно. А уж как подбить его на эту самую игру, не знал, наверное, никто. Ну, кроме, разве что, Хорхиуса: с чего бы он стал невыполнимые задания давать?

Хотя не все ведь, что может себе позволить очень неплохой маг, по плечу отличному картежнику?

Эта мысль колола Пижона посильнее дождя.

Главное, что не расколола пока.

Перевертыша никто задерживать не стал, и заблудившийся волк, все еще не до конца веря в такую удачу, поспешил оставить жилище Шамана да отправиться восвояси.

Кушегар, кислый и задумчивый, присел в углу и обхватил голову руками; Элви неожиданно ойкнула и упала без сознания. Шаман объяснил это тем, что волшебница еще не до конца оправилась от потери сил. Сам егерь улегся в углу и заснул.

И только Фэт полулежал в углу, не зная, куда себя пристроить.

Будить Шамана ему показалось опасно, Элви – тоже.

Поэтому рыцарь решил пристать к думающему наставнику:

– Кушегар!

Комод смерил Фэта холодным взглядом истинного философа, отвлеченного от созерцания Всемирного Ничто укусом никчемного комара. Но лентяй валялся на шубах с таким невинным видом, что барон, скрипя зубами, отозвался:

– Чего тебе? Не видишь – я думаю!

– А о чем?

– О тебе и обо мне, дурак! Зачем кому-то вдруг понадобилось нас убивать, да еще и нанимать таких необычных убийц-перевертышей?

– Мне все равно, Кушегар, – честно признался Фэт. – Я вызывался только турнир выиграть, так что все эти оборотни и василиски, в принципе, не мои проблемы!

– А, ну да, конечно! – с издевкой сказал Комод. – То есть ты хочешь сказать, что, если бы Элви не учуяла волков и мы попали в засаду, нас бы с ней перевертыши жрали, а тебя отпустили, потому что это не твои проблемы!

– Ты не понял, Кушегар… Я разве сказал, что помогать тебе не буду? Да ты чего? Буду, конечно! Но ведь если я помогать собираюсь, тогда хоть расскажи, чего ты там надумал!

– Да ничего я не надумал! – отмахнулся барон. – Все, что надумалось, сказал только что!

– Вот и ладненько! – обрадовался Фэт. Пропускать лишнюю информацию не стоит, но если ее нет, это все же намного лучше. – Тогда я спать!

Рыцарь перевернулся набок и закрыл глаза, а через несколько секунд по логову егеря разнеслись крики раненого льва – проще говоря, храп Фэта.

Кушегар некоторое время смотрел на это чудо природы. А потом плюнул и сам улегся. Ибо негоже учителю бодрствовать, если ученик уже заснул.

Вечером, посреди грязи и опавшей листвы, да под вой голодных волков и уханье сов засыпать с долгой дороги – испытание похуже многих!

Валентин убедился в этом на собственной шкуре. Пижону хорошо: он вампир, а те, как известно, спать не любители. Конечно, бродить всю ночь с арбалетом, оборачиваясь на каждый шорох, тоже развлечение не из лучших, но так ты хоть при деле, на пользу работаешь…

Впрочем, чего рассуждать, если он, Валентин, после бессонной ночи даже огонек света из себя не выдавит.

Сток, как называли запас магических сил местные чародеи, восстанавливался у ангела пусть и быстрее, чем у обычных волшебников, но все равно очень медленно. А это не могло не огорчать…

До Треста было еще далеко, и оба они – и Пижон, и Вал – это знали. По дороге можно нажить таких приключений, что сама встреча с драконом покажется детской забавой. К примеру, ангел был наслышан об астратском маньяке Деде Морозе, который мог разрушить и опорочить все что угодно.

Да и других, мелких, но многочисленных опасностей могло хватить не на один роман – конечно, если бы кто-то взялся его написать.

Сам Валентин с пером не дружил, предпочитая устный рассказ письму. Порой он радовал Пижона байками о былых «любовных» похождениях, описанных до того красочно, что даже скептик-вампир начинал верить странному… ангелу.

Эти рассказы о делах прошлых, пусть немного, но успокаивали глубоко в душе переживающего шулера и давали надежду, что все еще образуется – вон из каких ситуаций люди выбирались!

Прошло всего две ночи, и пусть никаких особых происшествий на долю путников не выпало, но и до конечной цели путь был неблизкий.

– Угук! – послышалось чуть ли не у самого уха. Вал аж подскочил.

– Угук! – повторилось вновь.

Небесный Странник нахмурился и сел. Происходящее нравилось ему все меньше и меньше: мало что под ухом «угукает», а если вдруг и броситься решит?

– Угук! – подтвердил голос, и холм в трех шагах от Вала словно взорвался изнутри, осыпав Странника опавшей листвой и комьями сырой земли.

Ангел не стал думать и гадать, какая сила подняла это желтое и красное великолепие в воздух. Он просто, не мешкая, отпрыгнул в сторону.

И этот прыжок спас ему жизнь.

Огромная когтистая рука, похожая на человеческую, но с невероятно тонкими пальцами, ударила по тому месту, где только что сидел Валентин, оставив солидную вмятину.

Лягушачья голова с раскосыми глазами удивленно «угукнула» и посмотрела вслед несостоявшейся жертве. Можно было, конечно, отступиться, но монстр не для того так долго зарывался под кучу опавших листьев, чтобы в одночасье расписаться в собственном бессилии. Помогая себе передними лапами, он пустился вдогонку за Валентином.

А Странник тем временем со всех ног несся к Пижону, сидевшему на холмике у тоненького ручья.

Вампир заслышал топот и повернул голову, чтобы посмотреть, кому это пришло в голову так «бесшумно» нападать сзади, но Валентин не дал ему такой возможности: растянувшись в прыжке, он сбил шулера с насиженного местечка и вместе с ним кубарем покатился вниз.

– Что за дела, Вал? – воскликнул Пижон, сплюнув землю, непонятным образом попавшую в рот.

Странник не успел ответить: та же самая лапа, сжавшись в кулак, сровняла холмик с землей.

– О черт! – простонал Пижон и поспешно вскочил на ноги.

Вал тоже не медлил, и они, не оглядываясь, бросились наутек.

– Что это, Вал? – спросил вампир на бегу.

– Слушай, это твой мир или мой? – усмехнулся Вал, но тем не менее ответил: – Это фрогул – помесь лягушки и человека, только в десять раз сильнее последнего.

Сзади рухнуло дерево.

– Хотя, может, и в пятнадцать! – философски заключил Валентин.

– Здорово! – выдохнул Пижон. – И чего нам с ним делать?

– Не знаю, – честно признался Странник. – К магии они не чувствительны, но если ты изловчишься и попадешь в третий глаз…

– Третий? – Пижон, не сбавляя темпа, попытался оглянуться через плечо, но тут же оставил эту дурацкую затею. Быстро бежать с повернутой головой сложно даже для вампира: ухом-то не увидишь, валяется на дороге что или нет. – Он у него на заднице, что ли? А то на голове не заметил…

– И не заметишь, – хмыкнул Вал. Пижону оставалось только дивиться, как в такой патовой ситуации Страннику удается сохранять чувство юмора. – Он у него как бы… невидимый, что ли? В общем, когда он под листвой добычу ждет, только третий глаз и работает – два обычных отдыхают. Но это нам сейчас не важно… Главное, что находится глаз этот точнехонько между обычными, только пальца на три вверх. Почему именно в него надо бить – потом расскажу. Ну, попробуем?

– Ну, давай! – Другого выхода из ситуации Пижон не видел.

– Тогда я отвлекать буду – кругами побегаю и все такое, – сказал Вал. – А ты с деревца лягуху снимешь, по-тихому… Только потолще выбирай, чтоб ему не так просто было дерево свалить или тебя сбросить!

Пижон кивнул и, закинув арбалет за спину, метнулся к здоровенному дубу, ближайшая ветка которого от земли высилась на два, а то и три человеческих роста. Но для вампира не составило особого труда до нее допрыгнуть; толчок – и шулер взмыл над землей, «прощально» хлюпнув сапогами в грязи. Секунда – и он повис, ухватившись за ветку обеими руками.

Вал бежал, не оглядываясь на боевого товарища, чувствуя спиной недружелюбный взгляд фрогула.

«Цыплят по осени считают» – почему-то вспомнилось Страннику, и он нервно сглотнул.

Не хотелось бы ему оказаться среди тех «желторотиков», которых фрогул вознамерится пересчитывать этим ноябрем!..

Пижон тем временем уже забрался на облюбованный сук и, достав из-за спины арбалет, стал ждать, когда проклятый фрогул будет пробегать мимо. Хоть вампир здорово волновался, руки совершенно не дрожали: мало что тело, по сути, неживое, так еще и сколько лет напряженных партий с настоящими знатоками покера!

Наконец, момент представился – под веткой, еле дыша, проковылял Валентин. Вампир установил болт в ложу, натянул тетиву и приставил станок к плечу, уже примерно зная, куда направлять болт.

Стрелять из подобного оружия картежника научили еще в самом начале его «темной» карьеры. С тех пор он не только не растратил в умении, но даже прибавил в точности.

А вот и фрогул – бежит, сволочь, ни о чем не подозревает. Пасть лягушачью открыл и язык длинный вывалил – противно аж…

Куда там говорил стрелять Вал? Между глаз, но на три пальца выше?.. От переносицы, что ли, получается?..

Поправка на то, что цель не стоит на месте, а двигается, причем причудливо и очень быстро…

Мягкое нажатие спускового крючка – и тетива выбросила болт навстречу третьему глазу фрогула.