Текст книги "300 лет российской морской пехоте, том I, книга 2
(1705-1855)"

Автор книги: Олег Леонов

Соавторы: Андрей Кибовский
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава VI
Эпоха Александра I
1801–1825 гг.

Смотр Гвардейского экипажа в Париже Александром I в 1814 году. Картина кисти И.С. Розена. 1903 г. (ЦВММ).

Реформа морской пехоты
1801–1805 гг.

Библиография и источники.

Полное собрание законов Российской империи. Собрание I. T. XLIV. Ч. I. Отд. II. СПб., 1830.

Сытинский Н.А. Очерк истории 90-го пехотного Онежского полка. СПб., 1903.

Юганов Н.А. История 92-го пехотного Печорского полка.

СПб., 1903.

Император Александр I. Портрет кисти неизвестного художника. 1806 г. (Музей В.А. Тропинина и московских художников его времени).

Адмирал Павел Васильевич Чичагов. Портрет кисти неизвестного художника начала XIX в. (ЦВММ).

При восшествии на престол Александр I объявил, что будет править Россией «в духе в Бозе почивающей бабки своей, императрицы Екатерины II». Одним из первых распоряжений нового императора стало возвращение 7 апреля 1801 г. флотским батальонам их прежних номеров. Вместо неудобной «павловской» системы названий по фамилиям командиров снова была введена порядковая нумерация, в соответствии с которой батальоны стали называться: майора Жегалова – 1-й флотский батальон, майора Салтыкова – 2-й, полковника Герценберга – 3-й, майора Горохова – 4-й, майора Еремеева – 5-й, подполковника Асеева – 6-й, майора Чаплина 1-го – 7-й, майора Чаплина 2-го – 8-й, майора Стрельникова – 9-й; полковника Скипора – 1-й Черноморский, майора Буаселя – 2-й Черноморский и майора Бриммера – 3-й Черноморский флотский батальон.

В 1802 году Александр I создал очередной Комитет для приведения флота в лучшее состояние, которому велел принять все меры «к извлечению флота из настоящего мнимого его существования и к приведению оного в подлинное бытие». Идеологическим вдохновителем новых реформ и докладчиком императору по делам Комитета стал товарищ Министра морских сил вице-адмирал П.В. Чичагов, имевший своеобразные для моряка взгляды: «Русский флот, созданный умом Петра I, мог существовать только им одним. Так как он ни в духе народном, ни вызван потребностями государства, ни в духе русского правительства, то на него не смотрят, как на необходимое условие для благосостояния или безопасности Империи, и он есть обременительная роскошь подражания, зависящая от доброй воли государей»[4]4
  Чичагов П.В. Записки. М., 2002. С. 30.


[Закрыть]. Эту же точку зрения в своем докладе императору изложил и председатель Комитета влиятельный Министр иностранных дел канцлер граф А.Р. Воронцов: «По многим причинам, физическим и локальным, России быть нельзя в числе первенствующих морских держав, да в том ни надобности, ни пользы не предвидится. Прямое наше могущество и сила наша должна быть в сухопутных войсках. <…> Довольно, если морские силы наши устроены будут на двух только предметах: обережении берегов и гаваней наших на Черном море, имев там силы соразмерные турецким, и достаточный флот на Балтийском море, чтобы на оном господствовать. Посылка наших эскадр в Средиземное море и другие дальние экспедиции стоили государству много, делали несколько блеску и пользы никакой»[5]5
  Веселаго Ф.Ф. Краткая история Русского Флота. М.-Л., 1939. С. 205–206.


[Закрыть].

Под влиянием Комитета Александр I согласился на сокращение флота, в том числе и морской пехоты. Изучив ее состояние, П.В. Чичагов докладывал императору: «Солдатские команды, при флоте положенные, состоят ныне из баталионов, коих имеется при здешнем (Балтийском) девять и при Черноморском три. Поелику нет в оных ни шефов, ни инспектора, а одни токмо баталионные командиры в каждом порознь находятся, флотским же генералитетам, начальствующим дивизиями, по которым разделены бывают сии баталионы, при занятии их морскою службою неудобно иметь равного попечения о благоустройстве оных, для того ни единообразия в воинской тактике и дисциплине, ниже во внутренних распорядках соблюдения хозяйства с надлежащею точностию достигать они не могут».

Поскольку Балтийский флот был разделен на три дивизии, а Черноморский объединен в одну, то морскую пехоту предлагалось реорганизовать соответствующим образом в четыре полка, уменьшив ее численность на 4552 человека. Сэкономленная за счет сокращения сумма (102 тысячи рублей в год) поступала на улучшение содержания морских солдат. Поначалу планировалось сформировать один гренадерский и три мушкетерских морских полка. Об этом 3 марта 1803 г. Чичагов писал в Военную коллегию: «В штате, сочиненном для преобразования морских баталионов, положено быть Гренадерскому полку – ежели так и назначается, то по моему мнению переменять в нем нечего, и он по соображению рода службы достаточен»[6]6
  РГВИА. Ф.1. Оп. 1. Т. 1. Д. 365. Л. 2.


[Закрыть]. Но по каким-то причинам эту инициативу отвергли.

Обер-офицер 1-го флотского батальона Балтийского флота в парадной форме. 1802–1803 гг. Мушкетер батальона полковника Гамена 3-го морского полка в походном снаряжении во время Ганноверской экспедиции 1805 г. Рисунок художника А.Ю. Аверьянова. 2002 г.

Ротный барабанщик гренадерского батальона генерал-майора Говорова 4-го морского полка в зимней форме. 1803–1807 гг. Рисунок А.Ю. Аверьянова. 2002 г.

1. Батальонный командир. 2. В их числе 1 квартирмейстер, ведавший провиантом, и 1 казначей, хранивший полковые суммы и жалованье. Кандидатов на эти должности выбирало собрание офицеров полка (батальона), в связи с чем допускалось назначение подпоручиков и прапорщиков. 3. «В числе коих 3 батальонных адъютанта». 4. «В числе коих 1 батальонный адъютант». 5. «В том числе 1 шефский адъютант». 6. Из дворян, «в случае недостатка из дворян недостающее их число может заменяться унтер-офицерскими чинами так, чтобы оных всегда полное число было». 7. Артельщики «ружья не имеют и от рот не отлучаются, но остаются всегда во оных для содержания в лучшем порядке артелей; и для того в артельщики выбирать людей немолодых, трезвого жития, доброго и благопристойного поведения». 8. Слесарь.

29 апреля 1803 г. Александр I утвердил доклад Чичагова, в соответствии с которым 12 морских батальонов были переформированы в 4 морских полка. 1-й морской полк создавался из 1-го, 2-го и 7-го батальонов в Кронштадте; 2-й морской полк – из 3-го, 8-го и 9-го батальонов тоже в Кронштадте; 3-й морской полк – из 4-го, 5-го и 6-го батальонов в Ревеле; 4-й морской полк – из 1-го, 2-го и 3-го Черноморских батальонов в Севастополе. Каждый морской полк состоял из одного гренадерского и двух мушкетерских четырехротных батальонов и насчитывал в мирное время 564 гренадера (4 роты) и 1128 мушкетеров (8 рот). Роты не имели сквозной нумерации, а назывались по чину и фамилии своего командира: рота капитана Жукова и т. п. Первый мушкетерский батальон и его 1-я рота считались подразделениями командира полка, а второй мушкетерский батальон и его 1-я рота – старшего после командира полка штаб-офицера. Соответственно эти батальоны и роты назывались: батальон (рота) полковника Гамена, батальон (рота) подполковника Шевандина и т. д. В военное время в каждую роту к 141 рядовому добавлялись еще 24 человека, и численность полка возрастала на 288 нижних чинов. Несмотря на мушкетерскую организацию, морская пехота сохранила привилегии гренадер – барабанный сигнал «гренадерский поход» и возможность комплектования не рекрутами, а старослужащими из армейских пехотных полков. Для действий на берегу морской полк имел два 12-фунтовых единорога и четыре 6-фунтовые пушки, в связи с чем 24 февраля 1809 г. в каждом полку создали артиллерийскую команду из 124 человек[7]7
  1 капитан, 1 поручик, 2 подпоручика, 1 фельдфебель, 1 портупей-юнкер, 1 юнкер, 9 фейерверкеров, 18 бомбардиров, 18 канониров, 57 гандлангеров, 1 барабанщик, 14 нестроевых.


[Закрыть]. Обоз морской пехоте не полагался, поскольку, как отмечалось в докладе П. В. Чичагова, «высаживаемые с кораблей в десант войска там, где нет вблизи армейских отрядов, не могут на великое расстояние удаляться от берега в рассуждении, что провианта на долгое время брать им с собою невозможно; гребные же суда не отходят от берега, пока не возьмут обратно десанта».

Кроме командира над каждым полком назначался шеф из армейских генералов. В соответствии с этим гренадерский батальон полка и его 1 – я гренадерская рота считались шефскими[8]8
  В документах они могли называться «батальон (рота) шефа», «шефский батальон (рота)» «батальон (рота) шефа генерал-майора (Ширкова)», «батальон (рота) генерал-майора (Ширкова)», «батальон (рота) генерала (Ширкова)».


[Закрыть]. 16 мая 1803 г. шефом 1-го морского полка был назначен генерал-майор П.С. Ширков, 3-го полка генерал-майор Г.С. Гинкуль, 4-го полка генерал-майор И.П. Говоров. Чуть позднее, 4 июня 1803 г. шефом 2-го морского полка назначили генерал-майора Д.И. Герценберга. Шеф 1 – го полка генерал-майор П.С. Ширков считался в 1803–1811 гг. инспектором трех морских полков Балтийского флота и надолго запомнился жителям Кронштадта необычайной роскошью: «Генерал Ширков был образец (тип) русских генералов и полковых командиров прошлого (XVIII) столетия, – вспоминал один из современников. – Где стоял полк, там беспрерывно бывали балы, обеды, вечеринки, продолжавшиеся ночи напролет. Музыка и песенники ежедневно забавляли городских жителей. На пирах было разливное море! Так жил генерал Ширков в Кронштадте»[9]9
  Булгарин Ф.В. Воспоминания. М., 2001. С. 695.


[Закрыть].

Реформа 1803 года положительно сказалась на общем состоянии морской пехоты. Уже в сентябре 1804 г. «Его Императорское Величество заметить изволил, что со времени формирования морских полков число умерших скоропостижно, особливо же от пьянства, очень уменьшилось в сравнении с прошедшим временем»[10]10
  Материалы для истории русского флота. Ч. XVIII. СПб., С. 437.8


[Закрыть]. Улучшилась и боевая подготовка. С началом навигации морских солдат распределяли по кораблям «для усовершенствования полков в экзерциции и во всех военных маневрах». Оставшихся на берегу выводили в летние лагеря, «чтобы довести их до желаемой степени искусства в воинских движениях, которое от них, равно как и от пехотных полков, во время действия в десанте требуется». Обучение проводилось по-боевому, так что иногда случались печальные эксцессы. Например, 7 июня 1804 г. комендант Кронштадта генерал-майор И.И. фон Клуген докладывал: «На ротном учении с пальбою 1-го морского полка неизвестно кем из рядовых роты шефа генерал-майора Ширкова штабс-капитан Можжевитинской пред ротою застрелен, коего тело освидетельствовано медицинскими чинами»[11]11
  РГВИА. Ф. 26. Оп. 1/152. Д. 230. Л. 350.


[Закрыть].

14 июня 1805 г. вице-адмирал П.В. Чичагов доложил Александру I, что установленных по штату 1798 года 84 человек солдатской команды Каспийской флотилии (1 поручик, 1 подпоручик, 10 унтер-офицеров, 70 рядовых, 2 денщика) «весьма недостаточно для судов, составляющих оную флотилию по новому положению». В связи с этим император одобрил создание Каспийского морского батальона из 4 мушкетерских рот. В мирное время батальон насчитывал 21 офицера, 56 фельдфебелей и унтер-офицеров, 564 рядовых, 13 барабанщиков, 21 нестроевого и 32 денщика. В отличие от морских полков, в ротах Каспийского батальона унтер-офицеров полагалось на 4 человека больше, поскольку «по состоянию в Каспийской флотилии мелких судов должно будет отряжать малые команды с унтер-офицерами, почему необходимо нужно прибавление их». В военное время в каждую роту добавлялось по 24 рядовых, и батальон увеличивался на 96 мушкетеров. Для формирования Каспийского батальона 1-й, 2-й и 3-й морские полки выделили по одной мушкетерской роте. После их прибытия из Кронштадта в Астрахань к ним присоединили 78 солдат и офицеров местной команды, сформировав таким образом четырехротный Каспийский батальон.

Генерал-адъютант граф Петр Александрович Толстой. Портрет кисти В.Л. Боровиковского. 1799 г. (Музей личных коллекций). В сентябре 1805 – апреле 1806 гг. граф П.А Толстой командовал российским десантным корпусам, совершившим Ганноверскую экспедицию.

Генерал-лейтенант Дмитрий Петрович Неверовский. Портрет кисти Дж. Доу. 1819–1822 гг. (Военная галерея Зим него Дворца). Участник русско-турецкой войны 1787–1791 гг. и польского похода 1794 г. подполковник Д.П. Неверовский (1771–1813) поступил 18.VIII.1803 г. в формирующийся 1-й морской полк, где был произведен в полковники и 21.IX.1803 г. назначен полковым командиром. 21.III.1804 г. произведен в генерал-майоры и назначен шефом 3-го морского полка. Во главе двух его батальонов участвовал в Ганноверской экспедиции. 9.XI.1807 г. переведен в армейскую пехоту. В 1811 г. сформировал 27-ю пехотную дивизию, с которой участвовал в Отечественной войне 1812 г. и заграничном походе 1813 г. Прославился героической обороной в сражении при Красном 2.VIII.1812 г. Смертельно ранен в сражении при Лейпциге 6.X.1813 г.

Ганноверская экспедиция
1805 год

Библиография.

Михайловский-Данилевский А.И. Описание первой войны императора Александра с Наполеоном в 1805 году. СПб., 1844.

В августе 1804 г. Россия разорвала дипломатические отношения с Францией. К июлю 1805 г. сложилась новая антифранцузская коалиция, планировавшая нанести удар по империи Наполеона с трех сторон. Главные русско-австрийские силы должны были наступать в центральной Европе. Одновременно русским войскам, базировавшимся на Корфу, и английскому корпусу на Мальте следовало высадиться в Неаполе, очистить вместе с армией короля Фердинанда IV Италию от французов и соединиться с австрийскими войсками в Ломбардии. В то же время шведская армия Густава-Адольфа IV, усиленная русским десантным корпусом, планировала наступать из Померании через северную Германию, соединиться в Ганновере с английскими войсками, после чего освободить Голландию и двинуться в тыл французской армии.

Для десанта в Померанию Александр I назначил корпус под командованием генерал-лейтенанта графа П.А. Толстого, насчитывавший 20363 человека. 16 августа в состав корпуса вошли укомплектованные по военному времени шефский (гренадерский) и командирский (1-й мушкетерский) батальоны 3-го морского полка во главе с шефом генерал-майором Д.П. Неверовским и командиром полковником А.Ю. Гаменом (см. стр. 117). 16 сентября 1805 г. на эскадре адмирала Е.Е. Тета из Ревеля отправились 1 генерал, 43 офицера и 1474 морских солдата и гренадера.

При подходе к Померании эскадра Тета (12 кораблей, 8 фрегатов и 140 купеческих судов) попала в сильную бурю, разметавшую суда и потрепавшую десант: более 400 казаков утонуло, взвод кирасир выбросило на дальний остров, где ему пришлось зимовать, погибло несколько пушек и зарядных ящиков. С 26 сентября по 2 октября роты 3-го морского полка высаживались в разных местах на побережье и лишь 5 октября соединились в городе Грейфсвальд около Штральзунда. Собрав войска, граф Толстой 10 октября двинулся в поход и 13 октября занял Мекленбург. Однако шведский король Густав-Адольф IV проявлял нерешительность и медлил с наступлением. Тогда Толстой самостоятельно прошел через герцогство, вступил 2 ноября в Ганновер и, форсировав Эльбу, 4 ноября занял Люнебург. Многоверстный марш корпуса «уподоблялся торжеству. Народонаселение окрестных мест толпами стекалось смотреть на русских, со времени Семилетней войны не появлявшихся в северной Германии. Все были поражены удивлением, ибо корпус графа Толстого находился в самом блистательном состоянии. Всюду угощали офицеров и солдат наших; в больших городах давали нам балы». Расположившись в Ниенбурге, Толстой выдвинул отряд для наблюдения за французским гарнизоном крепости Гаммельн.

20 ноября граф Толстой получил долгожданное известие, что 24 тысячи англичан прибыли на кораблях к устью Везера и высаживаются около Бремена. Густав-Адольф с 12 тысячами солдат, наконец, перешел Эльбу и занял Люнебург. 7 декабря собрался военный совет Северной армии, постановивший с прекращением осенней распутицы взять Гаммельн. Но тут пришло печальное донесение о разгроме главных сил коалиции при Аустерлице. Северная армия тут же распалась. Шведский король вернулся за Эльбу в Померанию. Британские войска оставили Ганновер и отплыли в Англию. Графу Толстому велено было в дальнейшем подчиняться прусскому королю, который разрешил десантному корпусу пройти через Пруссию в Россию. 26 января 1806 г. 3-й морской полк выступил из Ниенбурга. Почти три месяца продолжалось его путешествие домой. На походе Фридрих-Вильгельм III дважды осматривал русские войска, в том числе 3-й морской полк, и остался очень доволен, пожаловав всем нижним чинам винную порцию и денежную награду. 19 апреля 1806 г. корпус Толстого пересек российскую границу, и 29 мая 1806 г. два батальона 3-го морского полка возвратились в Ревель.

Карта адриатического побережья Далмации, Рагузы и Каттарской области, где в 1806–1807 гг. действовали русские корабли и десантные войска вице-адмирала Д.Н. Сенявина. Фрагмент карты конца XIX в.

Морская пехота в войне с Францией на Адриатическом море
1806–1807 гг.

Библиография и источники.

Броневский В.Б. Записки морского офицера в продолжение кампании на Средиземном море под начальством вице-адмирала Д.Н. Сенявина от 1805 по 1810 год. Ч. I–III. СПб., 1836–1837.

Мельников Г.М. Дневные морские записки, веденные на корабле «Уриил» во время плавания его в Средиземное море. Ч. I–III.

СПб., 1872.

Свиньин П.П. Воспоминания на флоте Павла Свиньина. Ч. I–III. СПб., 1818–1819.

Тарле Е.В. Экспедиция адмирала Сенявина в Средиземное море (1805–1807). // Избранные произведения академика Е.В.Тарле. T. IV. Ростов-на-Дону, 1994.

Несмотря на предубеждение Министра иностранных дел графа А. Р. Воронцова против походов в Архипелаг, морским полкам сразу же пришлось совершать дальние экспедиции. С 1799 г. в крепости Корфу оставался русский гарнизон, который в связи с обострением русско-французских отношений был увеличен к 1805 году до 7 полков и насчитывал 13 тысяч человек под командованием генерала Р.К. Анрепа[12]12
  Сибирский гренадерский, Витебский, Козловский, Колыванский, Куринский мушкетерские, 13-й и 14-й егерские полки.


[Закрыть]. Балтийский флот поддерживал связь этих сил с Россией. В октябре 1804 г. из Кронштадта к Ионическим островам отправилась эскадра капитан-командора А.С. Грейга, имевшая на борту две роты 1-го морского полка. Совершив поход вокруг Европы, эскадра 11 января 1805 г. пришла в Корфу, соединившись с базировавшейся здесь эскадрой контр-адмирала А.А. Сорокина. В преддверии войны главное начальство над русскими силами в Архипелаге было поручено вице-адмиралу Д.Н. Сенявину. 10 сентября 1805 г. он отплыл из Кронштадта во главе эскадры, на кораблях которой разместились две роты 1-го и две роты 2-го морских полков под общим руководством командира 2-го полка полковника Ф.А. Буаселя.

Между тем, пока эскадра Сенявина огибала Европу, начались боевые действия. Находившийся при неаполитанском дворе генерал М.П. Ласси приступил к реализации стратегического плана. 7 ноября 1805 г. войска Анрепа перевезли морем из Корфу в Неаполь, где их ожидала семитысячная армия короля Фердинанда IV. 8 ноября в Неаполь прибыли 6,5 тысяч англичан генерала Крея. Возглавив соединенные силы, Ласси двинулся на Рим. Но тут пришло известие о капитуляции австрийской армии при Ульме, падении Вены и отступлении австрийцев из Ломбардии. Французский маршал Массена выслал против Неаполя 35 тысяч солдат. В довершение всего, когда до Рима оставалось сотня километров, союзники узнали о поражении главных сил при Аустерлице. Собранный Ласси военный совет решил отступать. Вернувшись в Неаполь, русские войска 29 декабря 1805 г. эвакуировались на кораблях и транспортах в Корфу.

18 января 1806 г. в Корфу пришла эскадра Д.Н. Сенявина. Новый главнокомандующий сразу же оказался в центре политических и военных событий. После Аустерлицкого разгрома Австрия 14 декабря 1805 г. заключила тяжелый Пресбургский мир, по которому, среди прочего, обязалась передать французским войскам Далмацию. Корпус генерала Лористона немедленно занял ее и потребовал от австрийцев сдать Каттарскую область, отделенную от Далмации Рагузской республикой. Настойчивость генерала, пославшего к берегам Каттаро 16-пушечную шебеку «Hasard», была вполне объяснима. Каттарский залив с шестью бухтами, защищенный крепостями Бокка– ди-Каттаро, Кастель-Нуаво и Риза, представлял превосходный военный порт. Как отмечал в своем дневнике один из морских офицеров: «Рейд здешний закрыт отовсюду высочайшими горами, и корабли едва приметны по огромности окружающих гор. Вход открывается уже почти подошедши к самому месту. Едва ли можно выбрать лучшее безопаснейшее место для флота».

Адмирал Дмитрий Николаевич Сенявин. Потрет кисти М.И. Дромметер. 1930-е гг. (ЦВММ).

Появление «Hasard» в Кастель-Нуаво с известием о передаче области французам вызвало восстание бокезцев. Они заставили шебеку удалиться, после чего обратились за помощью к соседям– черногорцам, а также к ДН. Сенявину. 15 февраля черногорская скупщина послала в Бокка-ди-Каттаро двухтысячный отряд. Одновременно Сенявин, понимая важность Каттарской бухты, срочно направил из Корфу отряд кораблей капитана 1 ранга Г.Г. Белли. 16 февраля высаженный Белли десант морской пехоты объединился с черногорскими и бокезскими ополченцами, после чего австрийцы предпочли сдать Каттарские крепости русской эскадре. В тот же день лейтенант А.С. Сытин, пользуясь проливным дождем, решил захватить «Hasard». «Морские солдаты ночью были посажены на гребные суда и во главе шхуны „Экспедицион“ атаковали французскую шебеку, взяв ее на абордаж»[13]13
  Мельников Г.М. Дневные морские записки, веденные на корабле «Уриил» во время плавания его в Средиземное море. Ч. I. СПб., 1872. С. 111.


[Закрыть]. Застигнутый врасплох противник почти не успел оказать сопротивления. Вся команда (60 человек) попала в плен. Во время абордажа отличился штабс-капитан 4-го морского полка Н.А. Скоробогатов, доблестно участвовавший еще в штурме Корфу 18 февраля 1799 г. и с тех пор остававшийся в регионе с командой черноморских солдат.

15 марта в Кастель-Нуаво прибыл Сенявин и объявил Каттаро под защитой русского оружия. Воодушевленные черногорцы и бокезцы выставили около 10 тысяч добровольцев, которых русские офицеры и солдаты устроили в несколько рот и даже смогли «убедить щадить сдавшихся пленных и не отрубать им головы». Получив надежную базу, Сенявин направил отряд судов Г.Г. Белли для крейсерства вдоль побережья Далмации. 30 марта 1806 г. этот отряд подошел к острову Курцола. После получасовой бомбардировки, уничтожившей батареи местной крепости, с корабля «Азия» высадились две роты 2-го морского полка. Видя их готовность атаковать, французский гарнизон, уже потерявший 85 убитых, капитулировал. В плен сдались 1 подполковник, 2 капитана, 5 обер-офицеров, 20 унтер-офицеров, 5 барабанщиков и 227 рядовых. Десант захватил 12 орудий, 9 купеческих судов с грузом, много боеприпасов и снаряжения.

5 апреля 1806 г. лейтенант А.С. Сытин, командовавший захваченной им трофейной шебекой «Hasard», созвучно переименованной в «Азард», высадил на соседнем с Курцола острове Лисса небольшой десант, который занял крепости Лисса и Камиссо, где взял 10 медных пушек.

Однако следующая операция против более крупного острова Лезина завершилась неудачей. На рассвете 20 апреля перед крепостью высадились около 100 морских солдат под командованием уже знакомого нам штабс-капитана 4-го морского полка Н.А. Скоробогатова и 42 матроса лейтенанта А.И. Башуцкого. Ударив в штыки, десант ворвался в предместье и укрепился за оградой католического монастыря. Французы, имея численное превосходство, перешли в контратаку. После упорного боя им удалось выбить десантников из монастыря и заставить их отступить к берегу. Штабс-капитан Скоробогатов вместе со стрелками прикрывал эвакуацию. Но когда последний русский катер сел на мель, его экипаж и защитники оказались окружены. В результате храбрый штабс-капитан, 3 унтер-офицера, 1 барабанщик, 50 солдат, мичман Милон и 38 матросов попали в плен. 1 солдат был убит, 17 солдат и 11 матросов ранены.

Капитан-командор Илья Андреевич Баратынский. Портрет кисти В.Л. Боровиковского. 1808 г. (Тамбовская областная картинная галерея). В мае – июне 1807 г. И.А. Баратынский командовал отрядом российских кораблей, защищавшим Бокко-ди-Каттаро. Руководил десантными операциями против французов на побережье Далмации.

План города и залива Рагузы. Гравюра 1819 г. из книги В.Б. Броневского «Записки морского офицера в продолжение кампании на Средиземном море под начальством вице– адмирала Д.Н. Сенявина от 1805 по 1810 год».

Активные действия российского флота побудили Рагузскую республику просить Сенявина о покровительстве. Узнав об этом, Лористон 15 мая 1806 г. оккупировал Новую Рагузу и, взяв под свои знамена 3000 рагузинцев, двинулся к Каттаро. В свою очередь черногорцы и бокезцы при поддержке русской пехоты вышли ему навстречу. В боях 21–25 мая они последовательно разбили несколько отрядов французов, уничтожив 9 офицеров и около 500 солдат, освободили Старую Рагузу, захватили 4 пушки и 1 знамя. Линейный корабль «Уриил» поддерживал наступление черногорцев артиллерийским огнем. Войска Лористона отошли на считавшуюся неприступной горную позицию перед Новой Рагузой. Но в упорном сражении 5 июня русские егеря и черногорцы штурмом взяли все три линии французских укреплений. «Сражение, бывшее 5-го числа июня, – докладывал Сенявин Александру I, – доказало французам, с коими противу нас сражались и рагузинцы, что для храбрых войск Вашего Императорского Величества нет мест неприступных, ибо они везде разбили неприятеля и, отняв у него бывшие на батареях на горе 13 штук пушек, прогнали его вовсе в Новую Рагузу, где он должен был запереться. Урон неприятельский, сколько известно, состоял почти из 450 человек убитых и раненых, в числе первых один из генералов именем Дельгог»[14]14
  François-Joseph-Augustin Delegorgue (1757–1806).


[Закрыть]. В плен попали лишь 23 французских солдата, поскольку «черногорцы, невзирая, что адмирал обещал им за каждого пленного по червонцу, столь озлоблены были, что не давали французам пощады и тотчас резали им головы, в том числе не пощадили и генерала Дельгога».

Приступая к осаде Новой Рагузы, Сенявин решил захватить лежащий напротив крепости остров Святого Марка. Утром 6 июня 1806 г. на его берег высадились 600 морских солдат и матросов и рота егерей под общим командованием полковника Ф.А. Буаселя. Тремя колоннами десант подошел к высокому холму, на котором стоял каменный редут. Под сильным вражеским огнем солдаты и егеря взобрались на холм, форсировали ров и подобрались под самые крепостные стены. При этом 2 унтер-офицера и 9 рядовых 2-го морского полка были убиты, 4 унтер– офицера и 28 рядовых ранены. Буасель готовился к решительному штурму. Но тут на остров прибыл Д.Н. Сенявин. Осмотрев берег, он пришел к выводу об уязвимости острова со стороны Новой Рагузы и невозможности построить здесь батареи. Не желая нести бесполезных потерь, Сенявин приказал эвакуировать десант на корабли. В полном порядке Буасель отвел войска к берегу, и в тот же день 4 роты морских солдат высадились под Новой Рагузой для усиления осадных войск.

Адмирал Алексей Самуилович Грейг. Портрет кисти неизвестного художника. Около 1843 г. (ГЭ). Сын адмирала С.К. Грейга (см. стр. 59). В чине контр-адмирала 8-10 марта 1807 г. командовал десантом, взявшим турецкие береговые укрепления на острове Тенедос и заставившим капитулировать крепость. Впоследствии адмирал, в 1816–1833 гг. главный командир Черноморского флота и портов.

16 и 21 июня они вместе с черногорцами отбили две вылазки гарнизона, уничтожив около 100 французов и взяв в плен 23 человека. При этом погибли 3 рядовых 2-го морского полка.

Между тем французский генерал Молитор с трехтысячным корпусом прошел через турецкие владения и оказался в тылу русских войск. В связи с этим 24 июня 1806 г. осаду Новой Рагузы пришлось снять. Часть войск двинулась берегом в Старую Рагузу, а другая, в том числе и роты морских солдат, эвакуировалась на корабли. Последним покинул позиции майор 2-го морского полка СТ.Федоров, прикрывая со своей ротой (2 офицера и 88 нижних чинов) общее отступление.

8 июля 1806 г. в Париже был предварительно заключен мирный договор между Россией и Францией. Военные действия временно прекратились. Русские войска покинули остров Курцола и отошли в Каттарскую область. Назначенный командующим французскими силами в Далмации генерал Мармон поспешил воспользоваться этим и занял все оставленные укрепления, а также порт Молонта в двух верстах от входа в Каттарскую бухту. Здесь французы построили батарею и установили крупнокалиберные орудия.

Вскоре стало известно, что Александр I отказался ратифицировать парижские договоренности. 31 августа 1806 г. Сенявин возобновил военные действия. Посланный им десантный отряд зашел в тыл Молонте и, отрезав путь в Рагузу, заставил гарнизон и батарею сдаться. В свою очередь генерал Мармон 19 сентября перешел в наступление на Каттаро и сбил черногорцев. На помощь им срочно выступили русские войска. Весь день 20 сентября продолжалось упорное сражение, и утром 21 сентября французы отступили к Старой Рагузе, потеряв около трех тысяч человек, в том числе пленными 47 офицеров и 1300 солдат.

29 ноября 1806 г. эскадра Сенявина снова предприняла операцию против острова Курцола. На его берег высадились 3 роты 2-го морского полка (около 450 чел.), 3 роты 13-го и 3 роты 14-го егерских полков, а также 150 черногорцев – всего 1019 человек. Построившись в три батальонные колонны, десант под личным руководством Сенявина атаковал редут Сан Бияждо, прикрывавший подход к крепости. Французы заняли позицию в 300 шагах перед редутом и, сбив передовую цепь черногорцев, атаковали колонну 14-го егерского полка. Полковник Н.Ф. Бобоедов встретил французов сильным ружейным огнем, после чего, подкрепленный морскими солдатами Буаселя, бросился в штыки. Французы отступили к редуту. Но при атаке Бобоедов и его ротные командиры были ранены, отчего егеря утратили порядок Французы тут же перешли в контратаку, угрожая сбросить десант в море. Но черногорцы ударили им в левый фланг и заставили остановиться. В этот момент Буасель повел своих морских солдат в штыки, опрокинул французов и загнал их в редут. Матросы втащили на близлежащую высоту два орудия и меткими выстрелами подавили вражескую артиллерию. После артподготовки 1-я (шефская) гренадерская рота 2-го морского полка взяла редут штурмом. Во время атаки командир роты капитан Чернов был убит, штабс-капитан Сальников смертельно ранен, подпоручик Е.М. Абернибесов контужен пулей в грудь. В этой ситуации роту возглавил фельдфебель Ф.Х. Харитонов, который «во время неприятельского стремления удерживал место свое и вместе с прочими подбежал под стены редута, а потом первый взобрался на стены оного и занял стоявшие там две пушки». За этот подвиг Харитонов был произведен в прапорщики и награжден орденом Св. Георгия 4-го класса[15]15
  Благодаря своей храбрости простой крестьянин села Березовиц Тульской губернии Федор Харитонович Харитонов вместе с чином прапорщика получил 17.II.1807 г. права потомственного дворянина. Он продолжил службу во 2-м морском полку, участвовал в походах 1812–1813 гг., был ранен при осаде Данцига и 12.III.1817 г. вышел в отставку капитаном с мундиром и полным пенсионом.


[Закрыть].

При атаке редута морские роты потеряли 12 нижних чинов убитыми и 18 ранеными. На следующий день 30 ноября корабль «Ярослав» бомбардировал крепость, а десант изготовился к штурму. Ввиду этого комендант острова полковник Орфанго капитулировал. В плен сдались 14 офицеров и 389 солдат 81-го линейного полка. Кроме того, потери французов составили 156 убитых и 48 раненых. Вслед за взятием Курцола 10 декабря десант 2-го морского полка (102 чел.) также захватил батареи на острове Браццо. Раздосадованный неудачами Мармон предал Орфанго военному суду, который приговорил полковника к 4 годам тюрьмы В свою очередь Александр I за взятие Курцола и Браццо пожаловал всем морским солдатам и унтер-офицерам по 1 рублю.