Текст книги "Невеста для ректора (СИ)"
Автор книги: Оксана Гринберга
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Глава 13
Примерно в середине учебного боя, когда на нас с энтузиазмом нападали приглашенные Гордоном некроманты, а также позванные Алексом три наших однокурсника, из распахнутых окон донеслись звуки гимна Аквитана и радостные выкрики.
Наши условные противники переглянулись, парни опустили защиту, а я поспешила к окну. Выглянула – оказалось, от центральных ворот к Арке Победы приближалась небольшая процессия. Шагавшие впереди несли флаги Аквитана и штандарты с гербом Ливанты – морским змеем, обвившим одинокое дерево на уступе.
Последнюю прибывшую на Турнир Четырех Королевств команду встречали громкой музыкой и аплодисментами.
– Беги уже! – сказал мне Алекс. Затем повернулся к остальным: – Хватит, на сегодня мы закончили.
Он знал и о Томасе, и о нашей с ним длительной переписке, и о еще том, как я его ждала и переживала из-за того, что их команду задержало нападение мага-отступника. Наверное, поэтому и потопал за мной, чтобы посмотреть своими глазами «на этого типа из Ливанты», как называл его Алекс.
Впрочем, известие о нападении каким-то образом просочилось в народ, и делегацию из Ливанты встречали, как победителей. К тому же со всех сторон доносились рассуждения на эту тему и новые, незнакомые мне подробности.
Например, что в пути погибло двое преподавателей из Академии Ливанты – один по Боевой Магии, второй по Защите от Бездны. И еще, что неподалеку от места боя проезжал отряд королевских гвардейцев, которые тут же поспешили на помощь. Они-то и поставили решительную точку в схватке. Иначе все могло сложиться совсем по-другому, потому что маг-отступник попался им матерый, давно уже прошедший трансформацию.
При этом все прекрасно понимали, что каждый такой бой и каждая из потерь делали нас лишь сплоченнее. Именно так говорил нам лорд Гамильтон, которого мне так сильно не хватало…
Но, когда я увидела Томаса, шагающего следом за несущим штандарт седовласым преподавателем – выходило, мой друг был капитаном команды Ливанты, – мысли о ректоре сразу же вылетели из головы.
…Потому что это был тот самый Томас из моего детства, отнятого сперва войной, а потом менталистами с Третьей улицы Победы. И я сразу же узнала своего друга в этом высоченном, загорелом и привлекательном – что уж тут скрывать! – парне с белозубой улыбкой.
И он тоже, тоже меня узнал!..
– Джой! – шагнул ко мне из строя.
Подошел и взял мои руки в свои, потому что я уставилась ему в лицо, не в силах не только пошевелиться, но и отвести взгляд от его зеленых глаз, чувствуя, как в голове звенят от напряжения ментальные блоки, не дававшие хлынуть воспоминаниям.
На миг мне показалось, что осталось совсем немного… Самая малость – и эти самые блоки не выдержат. Рухнут, позволив плотине памяти накрыть меня с головой, принеся с собой ужасные картины того, от чего так старательно оберегали меня родители.
Но мне было нисколько не страшно. Наоборот, я желала, искренне ждала этого момента, уверовав в то, что смогу выдержать.
Я выдержу что угодно, сказала себе, потому что я – Боевой Маг, и нас готовили преодолевать любые трудности. А это – мое прошлое, каким бы страшным оно ни оказалось.
Но плотина выдержала, да и блоки остались на месте целехонькими. Зато рядом стоял Томас, возвышавшийся надо мной почти на голову. Держал мои руки в своих, уставившись на меня с нескрываемым восхищением на загорелом лице.
И я, признаюсь, порядком смутилась. Потому что на нас смотрели – некоторые с недоумением, некоторые с многозначительными улыбками, словно теперь-то у них в головах все сложилось и стало ясно, почему Джойлин Селдон постоянно давала всем от ворот поворот…
Выходит, ждала приезда этого, из Академии Ливанты…
А еще на нас глядел Алекс, причем с таким лицом, словно размышлял, нравится ли ему Томас Гленхем или нет. И если бы тот ему не понравился, то, уверена, Томас сейчас бы мои руки в своих не держал. Он бы вообще ничего не держал, потому что ему бы пришлось разбираться с разгневанным Боевым Магом из Академии Эйлирена.
И я, признаюсь, поставила бы все-таки на Алекса…
Но внезапно мой однокурсник сменил гнев на милость. Кивнул, словно кандидатура друга детства прошла проверку и была им одобрена. После чего отвернулся и ушел, оставив нас одних. А я, не выдержав всеобщего любопытства, потащила Томаса за собой подальше от толпы.
Сказала ему, что будет лучше, если мы все-таки уйдем, и увела его вглубь сада, по дороге украдкой разглядывая его привлекательное лицо, зеленые глаза, улыбчивые губы. А еще косилась на его большие, уверенные руки.
Томас давно уже меня отпустил, но я почему-то не могла забыть тепла его прикосновений.
– Какая же ты!.. – наконец, выдохнул он, когда мы остановились возле Чайной Беседки неподалеку от Лебединого Пруда.
– Какая? – улыбнувшись, спросила у него.
– Ты очень красивая, – признался он. – Увиденное в Эйлирене превзошло все мои самые смелые ожидания!
– Ну, так нечестно! – заявила одна из целительниц с четвертого курса, проходившая мимо нас под ручку со своей подругой. – Опять все досталось Джойлин Селдон! И лучшие парни в Академии, и место в команде, и даже самые симпатичные из приезжих тоже ее!..
– Не слушай их, – покачала я головой. – Глупости они говорят! – Особенно про парней. – Но как же я рада тебя видеть, Томас!
– Я тоже, Джойлин! – улыбнулся он. – Джой… Помню, в детстве я звал тебя Джой. Я могу снова тебя так называть?
Кивнула.
– Буду только рада. – Он продолжал меня пристально рассматривать, чем порядком смущал. Но я все же собралась с мыслями. – Томас, прости, что я утащила тебя от своих. Мне показалось, что и тебе захочется поговорить… Но, наверное, нам все же стоит вернуться. Твоя команда…
– Ну уж нет! – покачал он головой. – Кого из них я не видел? А тебя, Джой, я не видел очень давно!
На это я выдавила еще одну улыбку, потому что не привыкла к таким восторженным взглядам.
– Я ждал нашей встречи несколько лет, – добавил Томас. – Так что они какое-то время обойдутся без меня. К тому же вечером первое испытание, и у нас с тобой осталось не так много времени на разговор.
– Испытания сегодня не будет, – сообщила ему, – так что мы можем разговаривать сколько угодно.
– Почему?
Оказалось, они еще были не в курсе случившегося на балу, поэтому я принялась ему рассказывать об Эрике Дигби, который оказался совсем не Дигби… Он задавал вопросы, пока я не всполошилась, вспомнив о времени.
– Ты, наверное, голоден с дороги? Ну же, Томас, не стоит говорить, что еду ты видел этим утром, а мы с тобой не встречались столько лет! – На это он усмехнулся. – Тебе обязательно надо поесть, и я составлю тебе компанию. Скоро обед, а у нас не принято опаздывать в столовую.
К тому же, признаюсь, в последние дни еду я видела очень редко, и мне пришлось пообещать Лиззи, что наши встречи с пищей будут проходить на регулярной основе.
Поэтому мы с Томасом отправились в сторону Центрального Крыла, выбирая малолюдные дорожки, продолжая разговаривать обо всем на свете.
Вернее, сначала заговорили о том, как живется в столице и в Ливанте и учится в наших Академиях. Но это была бесконечная тема, поэтому я попросила Томаса рассказать, что с ними произошло по пути в Эйлирен, потому что слухи ходят разные…
Он тут же поведал, что на них напали, когда они выезжали с постоялого двора в дне пути до столицы. Их враг оказался закоренелым магом-отступником, давно уже перешедшим на сторону Бездны, так что по своей силе и умениям он стоил десятерых…
А может, и намного больше, но на их удачу на том самом постоялом дворе на ночь останавливался королевский отряд, который не успел уехать слишком далеко. Гвардейцы вернулись, и совместными усилиями они все же одолели отступника.
Да, Томас тоже участвовал в сражении. Вернее, они с ребятами из команды держали оборону, прикрывая атакующих преподавателей и королевских магов.
Пару раз ему даже удалось нанеси удары, но… гм… Не сказать, что это сильно впечатлило их врага. Вернее, тот и не заметил.
Но отступника все же удалось прикончить, после чего они задержались – хоронили убитых и давали показания прибывшим дознавателям из АЧМ. И да, вопросы те задавали неприятные, словно их самих подозревали в связах с приверженцами Бездны.
– Поверь, мне очень хорошо это знакомо, – отозвалась я, после чего рассказала Томасу о вчерашнем происшествии на балу, нашем отступнике Эрике Дигби и допросе пятого курса.
Говорить о Бернаменше не стала – решила, что это не имело никакого отношения к делу. К тому же, кто знает, вдруг я выдам важный секрет АЧМ? Лорд Хештем меня по голове за такое явно не погладит…
Думать о герое Аквитана – вернее, портить себе настроение – мне не хотелось, поэтому я решила перевести разговор на более интересные темы. Мы с Томасом обсудили разницу в обучении в Ливанте и Эйлирене, сойдясь на том, что Защите от Бездны нигде толком и не учат. И еще, что оба наших преподавателя погибли, причем если их пал геройской смертью, то наш умер при крайне загадочных обстоятельствах.
Поговорили об отборе и соперниках на Турнире, к сильнейшим из которых мы причисляли команды из Ливанты и Эскарты, а они рассматривали нашу Академию и тех же девочек из Малмолка, но затем пришли к выводу, что вот было бы отлично, если бы в этом году победил кто-то из Аквитана.
Они или мы, будущее покажет.
Затем незаметно перекинулись на нашу жизнь и наши семьи. Оказалось, его родители шлют привет моим и сожалеют, что мои мама с папой до сих пор не отвечают на их письма, хотя после войны прошло уже столько лет…
– Почему они не отвечают? – растерялась я. Но тут же вспомнила слова отца о том, что мы с Гленхемами не одного поля ягоды, и решила спросить: – Томас, может, что-то произошло во время оккупации? Такое, из-за чего мои родители решили больше не общаться с твоими?
– Нет, они не ссорились, – заявил он уверенно.
Сорвал с куста розовый бутон и раньше, чем я успела его предупредить о том, что имущество мистера Гиггенса неприкосновенно, протянул цветок мне. И я взяла – будь что будет!..
В последние дни мстительный садовник притих и затаился, но я уверена, что он записывал все наши прегрешения, чтобы потом отправиться со своим талмудом к лорду Гамильтону и потребовать справедливого возмездия.
– Мои родители в полнейшем недоумении, из-за чего твои так резко оборвали с ними всякую связь, – добавил Томас. – Знаешь, они ведь когда-то были лучшими друзьями, а наши отцы учились вместе на Боевой Магии в Академии Ливанты.
Этого я не знала. Вернее, папа о своем прошлом никогда и ничего не рассказывал. Это была запретная тема в нашем доме.
Томас тем временем продолжал:
– Мои родители думают, что твои папа с мамой так сильно убиты горем, что решили навсегда покончить с прошлым. Включая всех своих друзей, потому что они больше не поддерживают связь ни с кем из Ливанты.
– Наверное, так оно и есть, – отозвалась я растерянно, хотя и подумать не могла, что все окажется… насколько тяжело. Ведь прошло так много лет!
К тому же дома мы всегда говорили только о том, как было плохо мне, и никогда о том, насколько оказалось плохо им. И еще они старательно следили, чтобы я каждый год посещала магов-менталистов, а те проверяли мои ментальные блоки на прочность. Тогда почему же они не поставили похожие блоки себе, а вместо этого отгородились от своих старых друзей?
Причем не только из Ливанты, потому что новых в столице они так и не завели.
Мы жили очень уединенно, и у нас почти никогда не бывало гостей. Если только иногда заходили мои школьные подруги, а потом, когда я поступила в Академию, к нам стали заглядывать Лиззи с Алексом.
– Мои родители раз в год приезжают в столицу, – продолжал Томас. – Каждый раз они сообщают об этом твоим, но те им ни разу не ответили. Однажды они даже явились к вам домой, но им никто не открыл. Знаю, со стороны это выглядит довольно навязчиво, но…
– Я понимаю, они волнуются, – кивнула я. – Ведь когда-то очень дружили.
Потому что если бы Лиззи или Алекс внезапно порвали со мной без каких-либо объяснений, я бы тоже волновалась. И еще я была бы крайне навязчивой. По крайней мере до тех пор, пока бы не выяснила причину подобного охлаждения.
– Джой, я не настаиваю, но ты все же скажи своим родителям, что мои за них очень переживают.
– Обязательно с ними поговорю, – пообещала ему.
– И еще передай, что нашлись покупатели на ваш старый дом. Судя по всему, вы вряд ли когда-либо вернетесь в Ливанту…
– Вряд ли, – согласилась я, потому что за все эти годы у родителей ни разу не возникало подобной идеи.
Наша жизнь теперь навсегда была связана со столицей. К тому же, даже если ко мне вернется память, я серьезно сомневалась в том, что когда-либо захочу жить в разоренном семейном гнезде. Быть может, если только посмотреть на него издалека, так что продать дом было бы хорошей идеей.
– Те люди, Дершигали, они готовы заплатить хорошие деньги, – добавил Томас, – но у них тоже не получилось связаться с твоими родителями. Они не отвечают на письма и не открыли двери, когда поверенные приехали в столицу.
На это я пожала плечами, заявив, что все это довольно-таки странно. Но, быть может, объяснение очень простое – те поверенные нас попросту не нашли? Наверное, случилась какая-то ошибка, потому что мы не скрывались.
Улица Преображения, дом пятнадцать. Два этажа, белые ставни, синяя крыша, цветы на окнах…
Но я все обязательно передам маме с папой, причем в ближайшее время. Кстати, они в любом случае будут присутствовать на финальном испытании – все родственники участников команд получали приглашения…
На это Томас сказал, что его родители не приедут. Сестра готовится выйти замуж, так что они заняты организацией свадьбы. Ожидается пышное торжество…
Кстати, быть может, я смогу вырваться на несколько дней? И Лея, и он были бы только рады.
– Не знаю, – сказала ему. – Вернее, спасибо за приглашение, но мне нужно подумать.
Хорошенько подумать не только о его приглашении, но и о том, что происходит в нашем доме, на что до этого момента я не обращала внимания.
Вернее, мне казалось, что все в порядке вещей и у нас обычная, в меру счастливая семья. Настолько, насколько это позволяли трагические обстоятельства нашего прошлого.
А то, что в ней не было особого тепла и любви, я всегда связывала это с произошедшим в Ливанте. Мы пережили оккупацию, мы серьезно пострадали, мой брат трагически погиб, чего я хочу от своих родителей?!
Да и они, если честно, от меня особо ничего не хотели. Как и друг от друга – я никогда не замечала… особой привязанности или проявления любви друг к другу. Моих родителей связывали ровные, можно сказать, деловые отношения, но я считала, что это в порядке вещей – после всего, что мы пережили!..
К тому же, если раньше они никогда не проявляли интереса ни к моей учебе, ни и успехам, зато в этом году серьезно озаботились. Перед отъездом в Академию всячески желали мне успеха и намекали, что надо очень постараться, обязательно попасть в команду и участвовать в Турнире.
Наверное, впервые за все время моей учебы.
Но только сейчас, после слов Томаса, я в полной мере осознала, насколько это странно. И еще – насколько уединенно мы жили.
У нас никогда не бывало гостей со стороны родителей. Они не только никого не приглашали, но и нас не звали на семейные приемы. Допустим, казначейство, где трудился отец, было не самым располагающим местом для дружеских связей, да и он был замкнутым и молчаливым человеком.
Сильный маг, но при этом работал писарем. Почему?.. Уверена, с его-то даром он мог найти себе куда более престижное место. Но он даже не пытался, словно его все устраивало.
Да и мама…
У мамы тоже не было подруг. По крайней мере, я не знала ни об одной из них. Да и о самом месте, где она работала, имела лишь смутное представление. Признаюсь, она никогда не звала меня помочь в своей лавке, даже когда у меня были каникулы. А если я настаивала, то всегда говорила, что сейчас она переезжает на новое место и мне там делать нечего.
Одно время меня это удивляло, но затем я сдалась. Решила, что раз она не хочет, то и я не буду навязчивой.
Но слова Томаса порядком меня встревожили, хотя я и попыталась уговорить себя, что всему есть логическое объяснение.
Да, мы жили крайне уединенно, потому что мои родители порвали все связи с прошлым и не хотели заводить новых друзей. И старых, выходило, они тоже не хотели, поэтому не открыли двери Гленхемам. А поверенные нас просто-напросто не нашли, иногда такое бывает.
Во всем виновата проклятая война, сказала я себе. Маги-отступники и то, что произошло в нашем прошлом. Это самое прошлое оказалось слишком болезненным и тяжелым, и мои родители решили навсегда вычеркнуть его из своей жизни.
Поэтому вели уединенный образ жизни, отец отказался от магии, а мама… Мама просто плыла по течению.
Но если головой я понимала, что это вполне годное объяснение, то на сердце у меня почему-то было неспокойно.
Глава 14
Утром мне принесли цветы. Вот так, постучали в дверь нашей комнаты, когда мы с Лиззи уже поднялись и собирались на выход. Подруга по привычке отправилась открывать и вскоре вернулась с роскошным букетом в руках.
Оказалось, его принесли мне, но посыльный отказался признаваться, кто именно был дарителем. Заявил, что он ничего не знает, после чего улизнул, а пытки, к сожалению, в Академии Эйлирена были под строжайшим запретом. Поэтому Лиззи ничего не оставалось, как осмотреть цветы, но к букету не прилагалось ни карточки с именем, ни треклятой записки.
Просто белоснежные розы, нежно-розовые лилии, серебряные ленты и самые дорогие украшения из «Лавки мистера Лански» – пожалуй, престижнейшего цветочного салона в столице.
Вернувшись в комнату и продемонстрировав мне букет, подруга сперва заявила, что, наверное, это Виммер пошел в расход, решив разорить свою семью… Но затем, еще раз посмотрев на ленты и украшения, передумала. Пристроила цветы в вазу на моем столе, затем уставилась на меня и потребовала, чтобы я тотчас же ей все рассказала.
И нет, она ни в жизнь не поверит, что эти цветы от Виммера! Гордона тоже не стоит сюда приплетать, тот любит Мисси… Я, конечно, красива, но не настолько, чтобы он вот так сразу переметнулся! Хорошо, настолько красива, но она не верит в то, что я стану встречаться с некромантом, потому что все эти годы их терпеть не могла.
На это я покачала головой, заявив, что Гордон тут точно ни при чем. И еще, что рассказывать мне нечего – я понятия не имела, от кого эти цветы. Она же сама сказала, что к ним нет ни записки, ничего…
– Ну уж нет, так не пойдет! – нахмурилась Лиззи. – Вернее, никто и никуда из этой комнаты не пойдет, пока я не узнаю всей правды!
Потому что я уже была готова к выходу. Успела надеть мужской наряд для первого испытания и накинуть парадную мантию, а еще поправить волосы, в которые Лиззи вплела цветы. Подруга этим утром встала ни свет ни заря и откуда-то притащила россыпь маргариток, заявив, что наплевать ей на месть мистера Гиггенса и что она все равно сделает мне прическу.
Потому что до старта Турнира оставалось всего ничего, а моя красота будет затмевать взор парням из других команд, и это будет личный вклад Лиззи в победу нашей Академии!..
На это я лишь усмехнулась – признаюсь, довольно нервно. Тут уже никакая красота не поможет – только магические умения и способность работать в команде!
Кстати, мы как раз договорились встретиться с парнями в столовой через полчаса, и свободное время я собиралась провести с пользой. Но еще не решила с какой – то ли помолиться, то ли повторить боевые заклинания…. А тут букет и Лиззи, которая заявляет, что никуда меня не выпустит, пока я ей все не расскажу! И чтобы я сейчас же ей во всем признавалась, потому что с целителями связываться она искренне не рекомендует.
Но как я могла признаться ей в том, в чем боялась признаться самой себе?!
Мне казалось, что цветы могли быть от Берка Гамильтона, но я ни в чем не была уверена. Букет, например, мог мне прислать Томас Гленхем. Почему бы и нет?
– Думаешь, твой старый друг так расстарался?! – Лиззи уставилась на меня, когда я озвучила ей эту версию.
На это я пожала плечами. Внутренний голос подсказывал, что вряд ли это был Томас… К тому же он бы обязательно прислал мне карточку, зачем ему скрывать свой интерес?
– Он бы не успел, – после коротких раздумий произнесла подруга. – Для этого Гленхему надо было выйти из Академии вчера вечером, а ее стен, насколько мне известно, никто не покидал. – Она всегда и обо всем знала. – К тому же нашего ректора не было в Академии, а без его разрешения наружу никак. Конечно, Томас мог договориться еще по дороге, чтобы тебе доставили цветы… – И тут же покачала головой. – Нет, ничего не сходится, он ведь тебя еще не видел! Тогда… – Лиззи снова уставилась на меня, а затем нахмурилась: – Только не говори мне, что они от лорда Хештема!
– Подозреваю, от лорда Хештема я могу дождаться только личного приглашения в тюрьму для магов-отступников! – пробормотала я. – Да и зачем ему слать мне цветы?! А если бы он и расщедрился на букет, то…
К цветам он бы обязательно добавил письмо с грязными намеками – с чего бы ему изменять своему стилю?
– Ну раз это не Хештем, не Гленхем и не Виммер, тогда… – Тут Лиззи улыбнулась, и вид у нее стал как у большой довольной кошки. – Тогда я знаю, от кого они! – и она округлила глаза.
– Нет же, Лиззи! – я покачала головой. – Если ты думаешь, что они от лорда Гамильтона…
– Вот, ты сама только что это сказала! – произнесла подруга торжествующе. – Только не надо мне заявлять, что вас ничего не связывает и что вы слишком разные. Если он захочет, то обязательно найдет, чем вас связать. И свяжет так, что ты уже никуда от него не убежишь…
– Лиззи!..
– Даже и не думай, он на тебе обязательно женится, – добавила она. – Ты все-таки Боевой Маг, элита Аквитана! К тому же его родители давно умерли, так что никто не встанет на вашем пути. – Подруга вздохнула, наверное, подумав о своих. – А еще лорд Гамильтон у нашего короля в любимчиках, а дядя разрешит своему племяннику все что угодно. Хотя я сомневаюсь, что Берк Гамильтон станет спрашивать у кого-нибудь позволения, если он тебя любит!
На это я упрямо покачала головой, потому что у Лиззи слишком уж складно все выходило.
– Во-первых, мы не знаем, от кого цветы, – сказала ей. – Во-вторых, с чего ты решила, что лорд Гамильтон в меня влюблен?! Он… Он ничего такого мне не говорил! К тому же он и забыл о моем существовании. Вчера он и вовсе не обращал на меня внимания!..
– Все очень просто, Джой! – усмехнулась Лиззи. – Вчера его не было весь день в Академии. Он отправился на похороны, если вдруг ты забыла. Наверное, вернулся очень поздно, но весь день о тебе думал, поэтому и заехал к Лански. А сегодня прислал тебе цветы как извинение за свое отсутствие…
– Тогда почему он не приложил к ним записку?!
– Потому что и подумать не мог, что ты будешь сидеть и гадать, от кого этот букет, перебирая своих кавалеров, – засмеялась Лиззи. Затем добавила: – Мужчины иногда бывают такими самоуверенными!
Но я все же покачала головой. Мне было страшно поверить в то, что цветы от Берка Гамильтона, а еще страшнее – разочароваться.
– Это может быть кто угодно, Лиззи! – упрямо сказала подруге. – В Академии творятся странные дела, и я уже ни в чем не уверена…
– О чем ты говоришь?! – нахмурилась Лиззи.
– Все о том же… О маге-отступнике, например!
– Мы столько о нем уже говорили, что хватит!
– Тогда давай поговорим о записках, – покорно отозвалась я, радуясь, что удалось увести Лиззи с опасной темы. – Сперва они приходили каждый день, а теперь перестали. Но почему?!
На это подруга пожала плечами, заявив, что уже и думать забыла о каких-то там записках, потому что мысли о моей свадьбе с лордом Гамильтоном кажутся ей куда более приятными. А давай мы сыграем две в один день – нашу и их с Алексом? Это так романтично!
На это я закатила глаза и чуть было не застонала.
– Какая еще свадьба, Лиззи?! – спросила у нее. – Пока ничего не ясно, потому что…
Потому что ничего еще совершенно не ясно.
У нас были всего лишь объятия на вечернем ветру, и Берк Гамильтон меня даже не поцеловал! А потом настал новый день, принесший с собой новые заботы. Ему и мне. Быть может, он проснулся и понял, что порядком погорячился и мы с ним слишком разные?! Поэтому и прислал букет – как извинение за то, что успел наговорить мне на той дорожке…
– Давай-ка мы лучше вернемся к запискам! – вздохнув, заявила я подруге. Судя по ее лицу, Лиззи не отказалась бы вернуться к свадьбам, но я упрямо продолжила: – Есть два варианта. Либо отправителю все это надоело и он уже наигрался в свои странные игры. Либо…
– Либо что? – спросила Лиззи, подозреваю, из вежливости.
– Либо он добился своего.
– Чего именно? – она все же взглянула на меня удивленно.
– Вижу, тебе все же интересно, – не удержалась я от смешка. – Судя по всему, кто-то хотел, чтобы лорд Гамильтон обратил на меня внимания. Но если это так…
– Именно так! – подхватила Лиззи с энтузиазмом. – Он на тебя его обратил…
– Допустим, он обратил… Но зачем кому-то это было нужно?!
– И зачем? – спросила подруга, на что я закатила глаза.
– Если бы я только знала!.. Может, ты мне скажешь?!
Лиззи тоже не знала и ничего мне не сказала.
– А еще этот странный ступор у Алекса и Дигби несколько дней назад, – добавила я негромко. – Позже Алекс стал нормальным, Эрик превратился в мага-отступника, а проклятый бахараш превратился Бернаменш. Но чем дольше я об этом думаю, тем все больше уверена, что никакой это не Бернаменш… То слово звучало совсем по-другому!
– Привязался к тебе этот бахараш! – нахмурилась Лиззи. – Возьми и больше о нем не думай!
– Привязался, – согласилась я, – и не думать я о нем почему-то не могу. По крайней мере, до тех пор, пока не разгадаю, что это означает. К тому же Томас рассказал мне странные вещи о моих родителях, и теперь мне хочется с ними поговорить. Причем чем скорее, тем лучше. Думаю, после первого испытания мне стоит отпроситься у лорда Гамильтона и съездить домой хотя бы на пару часов.
Исключительно для того, чтобы я перестала волноваться.
На это Лиззи заявила, что Томас ей уже нисколько не нравится, раз он наговорил мне такого о моих родителях! Она видела их несколько раз – приходила в гости. Исключительно милые и благожелательные люди. Но если я хочу отпроситься у лорда Гамильтона, то да…
Она только за!
Мне стоит поговорить с нашим ректором и намекнуть ему, что, быть может, он согласится меня сопровождать… Чем не свидание?! Заодно и с моими родителями познакомится – еще один шаг к свадьбе!
Покачав головой, сказала ей, что мне сейчас не до свиданий и не до свадеб. К тому же нам пора идти в столовую, если я собираюсь позавтракать перед Турниром.
Хотя в последнем я уже не была уверена.
Меня давно снедала тревога, а с приездом Томаса она обострилась еще сильнее. Я даже поужинать вчера толком не смогла – кусок не лез в горло, да и сейчас мысль о завтраке вызывала лишь тошноту.
– Нет, так дело не пойдет! – заявила мне подруга, уставившись на меня нахмуренно. Потом зачем-то вытащила из вазы подаренный букет и сунула его мне в руки. – У тебя все в полном порядке, Джой! – заявила уверенно. – Вы с родителями прошли через ужасы войны, но смогли оправиться и жить дальше. Ты – лучшая на факультете Боевой Магии, и все об этом знают. И даже не смей мне возражать!.. И еще, ты участвуешь в Турнире Четырех Королевств, а это огромная честь. К тому же у тебя есть Алекс и я, а эти цветы подарил влюбленный мужчина.
Я открыла было рот. Но потом его закрыла, потому что мне нечего было ей возразить.
– Поэтому ты сейчас же прекратишь эти самокопания, – добавила Лиззи, – и навсегда забудешь о своем бахараше. Вместо этого поднимешься на ноги и отправишься на стадион… Нет же, букет все-таки оставь!.. Дай-ка его мне, я поставлю в вазу… Потому что ты пойдешь и покажешь всему миру, на что способна! Только позавтракать не забудь, а то я даже не буду комментировать твой внешний вид.
– Ты же сама сказала, что я очень красивая, – усмехнулась я.
– Только моими стараниями! – закатила глаза подруга. – Так что давай, Джой, не подведи!
– Не подведу, – пообещала ей.
Затем, осторожно прикоснувшись к лилиям и потрогав бутоны роз, пошла. Сперва в столовую, потому что Лиззи потопала за мной следом, заявив, что свяжет меня и накормит силком, если я опять не позавтракаю.
Там я встретилась с парнями из команды, и мы вместе явились на стадион, потому что приближалось время первого испытания Турнира Четырех Королевств. И пусть в Академии Эйлирена творились странные дела, я не собиралась подавать и виду.
Наоборот, хотела показать всем и вся, на что мы способны. А мы, Боги нам в свидетели, были способны на очень многое!..
И еще, уходя, я загадала, чтобы Лиззи оказалась права и эти цветы мне принесли от Берка Гамильтона. Как знак его чувств ко мне.
Мне очень хотелось, чтобы он тоже был в меня влюблен!
Впрочем, скоро даже эти мысли вылетели из моей головы, потому что двенадцать участвовавших в Турнире команд выстроились на стадионе, на переполненных трибунах которого развевались флаги четырех стран Альянса. Но сине-золотых Аквитана, конечно же, было больше всего!..
Повинуясь приказам распорядителей Турнира, мы встали в три шеренги, заняв доставшееся каждой из команд в результате жребия место. Наше оказалось вторым в левом ряду, как раз за командой из Каторина.
Стоя рядом с Алексом и Гордоном – в парадных мантиях, с серьезными лицами, – я смотрела, как шевелилось, волновалось людское море на трибунах, затихая лишь на время, когда исполняли гимны четырех королевств.
Вскоре тонкий голос приглашенной певицы в очередной раз пронзил чистый сентябрьский воздух, выводя гимн нашей страны, и я, старательно ей подпевая, принялась разглядывать поднявшихся на ноги судий. Для них за эту ночь выстроили специальное возвышение рядом с торцом стадиона, огороженного защитными заклинаниями, охранявшими жюри и зрителей от того, чтобы в них ненароком не угодило «шальное» боевое заклинание.
Нашла глазами Берка Гамильтона – он был среди двенадцати судий, признанных достойными и способными непредвзято оценить результаты испытаний.
Мне показалось, что наш ректор тоже смотрел на меня, пока кто-то его не отвлек. К его уху склонился грузный пожилой мужчина. Кажется, это был верховный судья лорд Болоньи – грузный мужчина, славящийся своей неподкупностью. Третьим представителем Аквитана оказался кто-то из высших придворных. Наверное, Лиззи должна была его знать, но сейчас она находилась где-то на трибунах, поэтому я лишь мазнула взглядом по пожилому седовласому мужчине в бело-красной мантии сенатора.
