Текст книги "Я твоя ведьма (СИ)"
Автор книги: Оксана Гринберга
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
1.1
– Козы твои, шалавы, опять сбежали, – осуждающе произнесла соседка. – Залезли к Ленке и весь огород ей вытоптали. Ты бы слышала, как она орала!
Марина, вздохнув, поставила на землю мешок с продуктами. Нет, она не слышала, но могла себе представить. В станице Лазоревская местные за словом в карман не лезли, да и поговорить здесь любили.
Зинаида Михайловна, в народе баба Зина, не была исключением из правил. Поймала ее возле калитки и выкладывала последние новости. Марины – Мари, как ее звали в прежней, московской жизни, – не было весь день, так что новостей за это время скопилось прилично.
– Ленку я угомонила и коз твоих забрала. Заперла в сарае, – заявила соседка, у которой были ключи от ее калитки и дома на непредвиденные случаи.
– Спасибо вам, Зинаида Михайловна! – отозвалась Мари. Собиралась было уйти, но, оказалось, новости на этом еще не закончились.
И Мари пришлось задержаться, хотя она порядком устала.
Пятничный день в ветеринарной клинике тянулся бесконечно. Она любила свою работу, но сегодня едва дождалась окончания смены. Затем был долгий путь домой в переполненном автобусе, в котором она в сотый, а то и в тысячный раз пожалела, что так и не удосужилась сдать на права. Хотела еще в Москве, но всегда не хватало времени.
Сейчас его тоже не оказалось.
– Стас Громов к тебе приходил, – доложила ей баба Зина.
Стасик был сыном Хозяина – так звали в станице бывшего директора совхоза, который успешно переквалифицировался в фермера, приватизировав огромные земельные угодья.
– Все тебя выспрашивал, – добавила соседка со значением. – Хотел знать, на каком автобусе ты приедешь, но я ему не сказала.
– Спасибо! – отозвалась Мари.
Стасик давно уже не давал ей прохода. С самого первого дня как ее увидел, сразу же пошел в атаку, хотя она много раз заявляла ему, что между ними ничего не будет.
– Сказал, что не смог дозвониться, – добавила соседка, взглянув на нее подозрительно.
– Телефон дома забыла, – с легкостью соврала Мари. Звук она отключила еще утром. Тринадцать пропущенных звонков – Стасик шел на рекорд. – А что хотел-то?
– В кино тебя позвать в райцентр, – доложила баба Зина. – Ты бы сходила, деточка! Ведь хороший же мужик, обстоятельный… Хозяйственный, при деньгах. И не пьющий, – добавила со значением. – Нынче, знаешь, какая это редкость?!
Мари покивала, потому что нынче это и правда было редкостью. Особенно для станицы Лазоревской.
– Я подумаю, – отозвалась неопределенно.
Стасик Громов – рыжеволосый, веснушчатый сынок Хозяина ей нисколько не нравился. Можно, конечно, разобраться с ним по-своему, но уж больно спокойно ей жилось вдали от всего, что она оставила в столице.
– А что тут думать?! – нахмурилась соседка. – Мужика надо ловить и женить, пока он не убёг.
Мари украдкой усмехнулась. Собственный бабы Зинин мужик убёг еще в незапамятные времена с парикмахершей из райцентра. Детей у соседки не было, вот она и относилась к ней как… к своей дочери. Присматривала, подкармливала и делилась житейской мудростью.
– Еще к Любке из десятого дома сын вернулся, – продолжила она выкладывать станичные новости. – Несколько лет по заграницам мотался, а потом в Ростове устроился. Бизнес свой завел, – произнесла уважительно. – Вроде как даже миллиардер он… Завод свой, то ли металлопроката, то ли что-то еще строительное. Любка мне рассказывала, но я запамятовала. А еще он книги пишет…
– Книги? – заинтересовалась Мари. Писатели-миллиардеры в ее жизни не встречались, особенно с заводами по производству металлопроката.
– Книги о том, как деньги зарабатывать, – добавила баба Зина со значением. – Мне Любка все хвасталась…
Новость отняла еще пять минут Марининого времени. Оказалось, блудный сын почтальонши приехал в станицу на несколько дней, чтобы навестить мать. Ну еще и закончить очередную книгу о том, как зарабатывать деньги, заработав на этом еще больше денег. Правда, баба Зина такой литературы не понимала. Бывший агроном на пенсии, она любила книги про ведьм и демонов, не подозревая, что у нее под боком живет своя собственная.
На новость о залетном миллиардере Мари снова покивала, после чего заявила, что ей пора идти. Нужно ужин приготовить, да и Везель с утра не кормлен. При упоминании об ее черном коте на морщинистое лицо бабы Зины набежала тень. Вельзевула, сокращенного до Везеля, соседка побаивалась.
– Мариночка, я ведь тебе пирожков напекла! – спохватилась она. – У тебя, наверное, опять дома нечего есть? – На это Мари пожала плечами. По станичным понятиям у нее из еды и в самом деле ничего не было. – Все работаешь, работаешь, – запричитала соседка, – а о себе совсем не думаешь! Кто же тебя такую худую замуж-то возьмет? Хотя глазищща-то – во!.. И волосищща!.. А годы все идут и идут!
Замуж Мари не собиралась, но пирожков хотелось даже бывшей столичной ведьме, поэтому пришлось выслушивать причитания бабы Зины о том, что ей уже почти тридцать, а она до сих пор в девках.
Впрочем, однажды она уже сделала попытку устроить свою судьбу. Полюбила и вышла замуж за одного из Ордена, но ничего путного из этого не получилось. О разводе Мари никогда не жалела, а вот то, что с ребенком не вышло…
Ребенка ей очень и очень хотелось. Для себя – сама вырастит и воспитает. Но из кандидатов на роль будущего отца на горизонте пока что маячил только прилипчивый Стасик Громов, хозяйский сынок, при мысли о котором по телу пробегала липкая, противная дрожь.
Не нравился он ей, и все тут!
Наконец, поблагодарив заботливую соседку и получив от нее блюдо с пирожками, Мари закрыла за собой ярко-синюю калитку и вошла в дом.
Ее бывший муж и столичная квартира, из-за которой они судились почти полгода, осталась в Москве. Мари еще до брака получила наследство от бабушки, но Макс подделал бумаги, тем самым заполучив права на половину собственности. И Орден встал на его сторону!..
Устав от бесконечных судебных тяжб, она все оставила бывшему мужу, получив смешную сумму за свою часть, которой все же хватило, чтобы купить собственный дом.
…Пусть небольшой, пусть в двух тысячах километрах от столицы, зато в окружении вишневых деревьев, с летней кухней и верным Везелем, тершимся о ее ноги и урчавшим словно сломавшийся трансформатор. А еще с тремя козами-шалавами, пустым птичником и огородом, доставшимся ей от прошлых хозяев.
Здесь она была счастлива, постепенно приходя в себя после предательства и болезненного развода, который опустошил ее не только морально, но и физически.
К тому же, он стоил ей почти всей Силы, которая восстанавливалась очень и очень медленно.
Но с каждым днем Мари чувствовала, что выздоравливает. Становится той, какой была раньше – одной из сильнейших ведьм страны.
1.2
В первый свой выходной Мари занималась домашним хозяйством и держала глухую оборону от Стасика, не оставлявшего надежды зазвать ее на свидание. Стала даже подумывать, уж не приворожить ли его к продавщице из продуктового, которая давно по нему сохла.
Но затем решила, что разберутся и без нее.
Кое-как отвязалась. Правда, спокойного вечера не получилось – за ней приехали из станицы Красный Дол. Телилась корова, но что-то пошло не так, и надо было посмотреть.
Вернулась Мари лишь под утро.
Устала, но спать не пошла. Вместо этого отправилась к реке, давно приглядев себе нужное место возле ленивого, изгибистого Маныча. На большой поляне, на которую бросали длинные тени деревья, она решила провести ритуал набора Силы, в которой так остро нуждалась. Потому что день сегодня был особенный – Весеннее Солнцестояние, праздник Остара, когда природа замирает, найдя баланс между добром и злом, а затем в права вступает весна. Отворяется, пробуждается земля, появляются первые цветы и ростки на полях, весенние соки у деревьев.
Вот и ей бы тоже… не помешало бы окончательно прийти в себя и найти баланс, оставив прошлое в прошлом.
Начертив круг, расставила по периметру дары Стихиям. Встала посредине, дожидаясь, когда над темными кронами деревьев появится красный солнечный диск, затем произнесла молитву Триединой Богине Арадии, в Орден служения которой была посвящена с двенадцати лет. Застыла, раскинув руки в стороны, впитывая в себя звенящую пустоту, чувствуя, как ее переполняет сила природы. Захлестывает, переливаясь через край, заставляя быстрее биться сердце. Наполняя ее магической Силой.
Наконец, вполне довольная собой, вышла из круга. Собрала плошки, аккуратно уничтожив все следы ритуала. Свое убежище в Лазоревской Мари берегла как зеницу ока, стараясь без надобности не проявлять свою ведьмовскую сущность и не заглядывать в Бездну.
Не хотела, чтобы по странице поползли слухи – нравилось ей здесь, вдали от суеты большого города.
Решив завершить ритуал омовением – как и написано в ведьмовской книге, – отправилась к воде, стягивая с себя одежду. С Маныча давно уже сошел лед, да и весна выдалась теплая, но голос разума соблазнительно нашептывал, что в реке счастья нет. Счастье, оно обитало в горячей ванной с ароматическими травяными настоями.
Но Мари все же решилась. Скинула юбку, затем избавилась от носков, последнего оплота одежды, и бросилась в реку.
– Как водичка? – раздался мужской голос, когда она, окончательно продрогнув – вода оказалась настолько холодной, что чуть было не вышибла из нее дух, – подплывала к берегу.
– Довольно теплая для конца марта, – отозвалась она любезно, стараясь не стучать зубами. Появления незнакомца – явно кто-то не из местных – рядом с местом ее ритуала Мари уж точно не ожидала. – Присоединяйтесь!
Мужчина – молодой и высокий, в дорогом спортивном костюме – хмыкнул. Он держал в руках ее полотенце, стоя на самом краю берега, рискуя замочить модные кроссовки.
– Пожалуй, воздержусь на этот раз, – усмехнулся в ответ. – Уже отвык от местных привычек, знаете ли… Купаться в реке, раздвигая льдины, есть борщ в любое время суток, пить бабы Манин самогон, а потом гонять механизатором Мишаней белых бычков…
Все же местный, решила Мари. Скомандовала:
– Отвернитесь!
– Да я и так уже! – незнакомец рассматривал верхушки тополей в лесополосе, вытянув в ее сторону руку с полотенцем. – Еще сильнее отвернуться не могу. Сие не есть в человеческой природе.
Усмехнувшись, Мари быстро вытерлась, затем натянула юбку и футболку. Накинула теплую кофту, которую угодливо протянул ей незваный гость, и, стараясь не слишком трястись, разрешила ему повернуться. Дернула плечами под его оценивающим взглядом, размышляя, как много он увидел.
От невольных свидетелей она расставила отводящие глаза магические метки. Те стояли нетронутыми, она их прекрасно чувствовала. Значит, увидеть ничего не мог. Похоже, пришел позже, застав лишь купание. Или же… Быть может, незнакомец настолько хорош в магическом плане, что обошел все метки, чтобы проследить за ведьмой?
Потому что от него шла Сила.
Отличный колдовской Дар, решила Мари. Правда, не инициированный, а стихийный носитель, которые встречались не так уж и редко.
И это… Это было довольно интересно.
Она окинула взглядом молодого мужчину. У него были приятные, волевые черты лица, темные глаза, уверенный подбородок и ироничный изгиб губ. Мой тип, подумала отстраненно. Нравились ей такие – излишне самоуверенные, знавшие себе цену и привыкшие брать от жизни все. Ее бывший муж был из подобных.
Но, единожды обжегшись, ошибок допускать она больше не собиралась. Не хотела никогда влюбляться, а вот ребенка… От ребенка она бы не отказалась.
– Вы ведь Марина? – спросил незнакомец. Чужой заинтересованный взгляд пробежал по ее худенькой фигуре, затем уставился ей в лицо.
Мари знала, что он увидит. Зеленые кошачьи глаза, полные вишневого цвета губы, смугловатая кожа – она нравилась мужчинам. Раньше ее это забавляло, но потом как-то приелось.
Наконец, когда он перестал ее разглядывать, а она, согревшись, прекратила трястись, мужчина заявил:
– Ваша соседка сказала, что вы ушли к реке.
Мари усмехнулась. Ох уж баба Зина! Столь ранний час, а уже на посту, бдит.
– Она не ошиблась. У вас что-то случилось?
– Случилось, – согласился он. – Правда, не у меня, а у моей собаки. Ушел ночью на бля… – незнакомец хмыкнул, затем поправил себя: – Сбежал, скотина непослушная, а утром вернулся весь в кровище. От передней лапы живого места нет. Я перевязал его кое-как, но нам нужна срочная медицинская помощь. Хотел отвезти его в райцентр, но, оказалось, у нас под боком собственный ветеринар.
Мари кивнула.
– Конечно же, пойдемте!
– Давайте я понесу вашу сумку, – галантно предложил он. – Меня Артем зовут. Артем Стоцкий.
– Марина. Марина Арсеньева, – она протянула ему сумку, а потом и руку для пожатия. – Вы ведь блудный сын тети Любы? Ваше возвращение – главная новость станицы.
Он кивнул, разглядывая ее с явным интересом. Они шли рядом, и Мари тоже на него поглядывала.
– А вы хороший ветеринар? – неожиданно спросил Артем.
– Пока еще никто не жаловался, – отозвалась она. – Хотя мои пациенты не слишком разговорчивы.
У нее было высшее образование и пятилетний опыт в одной из лучших московских клиник. Но здесь, на юге, все оказалось немного по-другому. Пришлось привыкать к коровам после кошек-то и породистых модных собачек…
Но год пролетел незаметно, и от столичного шика в ней почти ничего не осталось.
Впрочем, за подобным Мари никогда и не гналась.
1.3
Мари порядком провозилась с лапой золотистого ретривера Спарка, пока не привела ее в божеский вид. Собака интуитивно почувствовала ведьму, послушно замерла под ее приказным взглядом и терпеливо сносила все медицинские манипуляции.
На это Артем сказал, что у Мари золотые руки. Попытался всучить ей деньги, но она не взяла, заявив, что от соседей ей ничего не нужно. Зато от завтрака, приготовленного тетей Любой, отказаться было выше ее сил.
Ели пшеничные пышки со сметаной и сгущенным молоком, запивая жутким растворимым кофе с парным молоком. Артем веселил ее, как мог, и Мари постоянно чувствовала его заинтересованный взгляд, который, к удивлению, ей льстил.
И она смеялась в нужных местах, наслаждаясь утром. Не кокетничала, просто была сама собой, удивившись, настолько легко это оказалось в его присутствии.
Тетя Люба, подперев голову рукой, смотрела на них задумчиво. В разговор почти не вмешивалась, лишь иногда шевелила губами, словно что-то прикидывала.
Мари догадывалась, о чем думала местная почтальонша.
О том, как было бы хорошо, если бы ее единственный сын влюбится в новую ветеринаршу. Все бы у них сложилось, после чего он бы взял, да остался навсегда в станице. Дом бы здесь построил, в Лазоревской, ведь места-то какие красивые!.. А отсюда до Ростова, где у Артема завод и огромный бизнес, – рукой подать. Матери бы помогал – нет, не деньгами, он их и так прилично подкидывает, а тем, что был бы рядом.
А там, глядишь, и внуки пойдут, и видеть их можно будет не раз в месяц по выходным, а каждый день…
– Марин, ты завтра утром в райцентр поедешь? – спросил Артем, когда они перешли уже на «ты». – Подвезу, у меня дела в городе.
Никаких дел в райцентре у него не было, Мари в этом нисколько не сомневалась.
– Не получится, – покачала она головой, затем усмехнулась. – Меня Семеныч на молоковозе подбрасывает. У нас с ним традиция такая, нельзя ее нарушать. Без меня у него молоко скисает, и Хозяин понесет серьезные убытки.
На это тетя Люба покивала с самым серьезным видом, заявив, что с появлением Марины дела в обширном фермерском стали идти намного лучше, чем раньше. И урожаи невиданные, и дожди как по заказу.
Кстати, Хозяин это оценил, сделав совершенно правильные выводы.
Умный мужик, недаром, что Хозяин! То одно Мари подкидывал, то другое. Вот, забор ей недавно его ребята заново поставили, сарай подлатали, дорогу на ее улице асфальтную проложили, чуть ли не единственную во всей станице.
– Тогда я тебя после работы заберу, – уверенно произнес Артем, на что тетя Люба одобрительно покивала, а Мари взглянула на Артема с интересом.
Похоже, запал, подумала она.
Ну раз так, то пусть забирает. Правда, если Стасик прознает, что у него появился соперник, хозяйский сынок придет в бешенство. Глядишь, еще и переедет ростовского миллиардера на своей новенькой "Ниве"… Впрочем, это было уже не ее дело, пусть мужчины сами разбираются!
***
Вечером, лежа в кровати, Мари с легким ужасом поняла, что на нее накатывает Бездна. Но на этот раз Она явилась сама, без приглашения и ритуала призыва на крови. Темная, осязаемая, незаметная для обычного глаза субстанция заполняла пространство ее спальни, подбираясь к кровати, готовая утащить ее за собой.
Впрочем, подобные стихийные погружения с Мари уже случались, и каждый раз она возвращалась с воспоминаниями о прошлых жизнях. Обычно это были отрывистые картинки, из которых она мало что могла понять.
Но этот раз стал исключением из правил.
1.4
…Она лежала на стылом полу камеры, тщетно пытаясь хоть как-то согреться. Тело сотрясала дрожь. От каменных стен шел промозглый холод, хотя на воле давно уже разыгралось жаркое лето.
Сколько времени она провела в застенках инквизиции? Пять, шесть месяцев?.. Мари давно уже потеряла счет времени. Дни в этом жутком месте сливались в одно кошмарное месиво с ночами, различаясь лишь тем, что днем ее таскали на допросы.
Но лучше бы оставили в покое, перестав ее мучать, дав умереть от жуткого холода! Вот так, заснуть и никогда уже никогда не проснуться, чтобы все-все закончилось… Но она исправно продолжала просыпаться.
От сумасшествия спасали молитвы, а от того, чтобы нырнуть в Бездну под боком у инквизиции – остатки здравого смысла.
Тут раздались шаги мучителей, глухо разносившиеся по древним камням подземелья, и она поняла, что настал еще один день… День, когда ее в очередной раз потащат на допрос.
Подвывая от ужаса, взмолилась Богине, прося у нее защиты, дожидаясь появления тех, кто шел по ее душу. За полгода в застенках она успела изучить даже их походку. У одного из стражников болело колено, и он припадал на левую ногу. Это был омерзительный червь – толстый и дебелый, от которого несло потом и тошнотворным винным духом.
Однажды он попытался ее изнасиловать, но у него ничего не вышло. Не позволила, лишив его мужской силы почти на месяц.
Этот месяц он исправно ее избивал, но задирать сорочку больше не посмел.
Зато второй… О, второй был молод и силен, ступал твердо и уверенно, ее самый главный враг!.. Его Мари боялась куда больше остальных, понимая, что именно от него зависит ее судьба.
Он почти всегда молчал. Смотрел на нее тяжелым, немигающим взглядом, но Мари знала, что он самый опасный из всех.
Ее инквизитор.
Вошли.
Рыжий здоровяк с больным коленом швырнул ей в лицо одежду, заявив, что она должна ее надеть на аутодафе, где ей зачтут приговор, потому что суд вынес свое решение. В свете факелов Мари уставилась на желтый плащ из грубой шерсти с нарисованными по подолу языками пламени и чертями и цилиндрический колпак с похожими рисунками. Затем завыла в ужасе, догадавшись…
О, если бы плащ был без рисунков, это бы означало, что ее оправдали. Но не этот, с Адовым пламенем!..
Выходит, ее судьба решена. Приговор вынесен и будет исполнен уже сегодня. Камадеро, Площадь Огня, публичное сожжение на потеху толпе – таков ее удел!
Но где же те, кто обещал ей оправдание ее в глазах Католической Церкви? Почему Орден за нее не заступился? Ведь ее Братья никогда не дают пустых обещании! Все это время в ней теплилась надежда, что их апелляция к Папе Римскому будет благосклонно рассмотрена, и ее помилуют…
Триединая Богиня, почему они бросили ее? За что?!
Мари швырнула проклятые тряпки обратно в стражника и истерически расхохоталась. Рыжий ударил ее по лицу, и она отлетела к стене, затихнув под непроницаемым взглядом ее инквизитора.
– Одевайся! – приказал тот.
– Гори ты в адском пламени, сволочь! – кинула ему Мари.
Рыжий снова ударил ее по лицу под непроницаемым взглядом инквизитора, затем нагнулся и стал натягивать на полу-безжизненное тело грубое одеяние…
– Ты сдохнешь сегодня, ведьма! – заявил ей, пытаясь застегнуть пряжку на ее плече. – И я приду посмотреть на твою казнь.
– Сдохну! – прошипела она в ответ, решив, что больше нет смысла скрывать свою природу. То, кем она была на самом деле. – Но заберу с собой в Бездну еще очень многих!.. И тебя, тварь!.. И тебя, Карлос Вилланьера!
Ее ненависти хватит, чтобы швырнуть страшное проклятие в лицо тех, кто ее так долго мучал, а потом осудил и вот-вот приведет приговор в исполнение.
И ее личному врагу.
Ни черная ряса монаха-доминиканца, ни распятие на груди, ни молитвы на устах, с которыми Карлос Вилланьера совершает свои злодеяния, не убережет его от того, что она вызовет своими словами. Ее ненависть разбудит Древнее Зло, которое ее орден тысячелетиями держал в заточении, запертым в Бездне.
И Оно утащит в Ад всех, кто над ней так долго и так изощренно издевался.
***
Она сидела на кровати, обхватив себя руками, тщетно пытаясь успокоиться. Ее трясло, противные, холодные слезы стекали по щекам, щекотали шею, срываясь на тонкую ткань сорочки.
Мари понимала, что именно вызвало сегодняшние видения. Вернее, кто вызвал эти видения.
Артем Стоцкий, который слишком сильно напоминал ей главного инквизитора ее процесса, Карлоса Вилланьеру.
Она не могла отделаться от мысли, будто бы самый страшный враг, который погубил ее в прошлой жизни, пришел за ней опять. Отыскал ее в станице Лазоревская спустя четыре века, решив снова обречь на страшные муки…
Тут Мари потрясла головой, разгоняя страшные воспоминания, приказав себе не делать поспешных выводов раньше времени. Потому что у нее не было доказательств. Лишь картинки, которые она принесла с собой, вернувшись из Бездны.
Картинки, куда больше походившие на кошмар.
Но, может, это и был всего лишь кошмар? И ей не стоит пороть горячку и сходить с ума преждевременно, потому что мужчина, чью собаку она лечила этим утром, и кто наливал ей чай из фигуристого фарфорового заварника и рассказывал байки из своих путешествий, не причастен к страшному злу, которое ей причинили?
Она просто очень устала, и Бездна повлияла на нее подобным образом.
Так бывает. Да, иногда случается.
Нет, не с ней, но Мари знала, что на слабые умы Бездна действует разрушительно. Ее мама, оказавшаяся слишком слабой ведьмой, так и не оправилась от очередного контакта.
Сердце не выдержало.
Мари тогда было три года, и на воспитание ее забрала бабушка, которая тоже прожила недолго, после чего растил ее уже Орден. Поговаривали, ее отец тоже был из него, но она не знала наверняка.
Потому что он никогда не интересовался своей дочерью.
Наконец, откинулась на подушку. Натянула одеяло на голову, не совсем уверенная, что удастся заснуть. Мысли, словно подростки под амфитамином, хаотически дергались, предлагая множество вариантов и бесконечное число решений.
Допустим, завтра она вызовет духа-Хранителя – можно и сегодня, но Мари была не в том состоянии, чтобы в очередной раз заглянуть в Бездну, – и тот подтвердит, что миллиардер-Стоцкий и есть ее инквизитор.
Явился за ней вторую жизнь подряд, и очень скоро навлечет на нее страшную катастрофу. Отсюда и его повышенный интерес – он отнюдь непрост, как ей показалось в самом начале, и пришел за ней, чтобы казнить в очередной раз.
Что тогда делать? Бежать из Лазоревской, поскорее уносить отсюда ноги? Или же… Быть может, он ничего не помнит из прошлого воплозения, и их встреча случайна?
Как быть в таком случае? Как поступить с человеком, кто распорядился ее прошлой жизнью столь жестоко?
Остаться и отомстить? Проклясть его, чтобы он сдох в муках, или же сделать все по-быстрому? Перерезать горло, отравить или пожаловаться в Орден, у которого тоже есть счеты к Карлосу Вилланьеве, и они сделают всю грязную работу за нее?..
Какой из вариантов будет самый верным?
Этого Мари не знала.
Проворочавшись почти до рассвета, она все-таки заснула, решив сперва убедиться, что под голубым небом станицы Лазоревской она встретила бывшего инквизитора, а затем уже прининять решение.
