Текст книги "Любовь, граничащая с безумием"
Автор книги: Оксана Ильина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)
С бабушкой граф так и не обмолвился ни словом. Да и когда? Он возвращался затемно, а уходил на рассвете. Замечал лишь, что та, словно тень, бродит по темным коридорам. Графиня всегда боготворила Габриэля, даже имя ему дала в честь покойной дочери. И эта потеря была слишком велика для ее измученного сердца. Мишель понимал, каково старой женщине, но после того как узнал тайну, которую она скрывала столько лет, не мог испытывать к ней прежнего сочувствия. Возможно таким образом, ко всему прочему, на него действовало исчезновение служанки, из-за чего его постоянно обуревала ярость.
– Если кто-то из вас посмел укрывать убийцу вашего господина, – молвил граф, собрав людей на площади в деревне, – я лично вздерну того на виселице и семью не пощажу! Обыскать каждый дом, каждый угол! Если понадобится, я выжгу все здесь к чертям!
Мишель отправил гонцов по деревням графства, повелев обыскать каждую избу и хлев, и строго наказал не останавливаться, пока девчонка не найдется. Сам он тоже без устали скакал по владениям, не гнушаясь выведывать информацию у жителей. Поздно вечером граф направил коня к лесу, а усталое животное недовольно фыркало. Однако все же мужчина решил возвратиться в замок по лесной тропе, хоть и находился довольно далеко от дома.
С той стороны, откуда въехал граф, лес напоминал непроходимую чащу. И ему приходилось расчищать путь мечом, ибо конь упрямился, не желая идти дальше. Ветки задевали потную морду, и животное издавало страдальческое ржание. Спрыгнув с лошади, Мишель взял ее под уздцы и повел за собой, пытаясь пробить тропу. Вокруг царил полумрак, из-за густых макушек сосен практически не пробивался свет взошедшей луны.
Граф выругался, когда ветка жестко хлестнула его по лицу, оставив на коже саднящий след. Он, не переставая, размахивал мечом, очищая себе проход. Двигался Мишель скорее на ощупь, потеряв всякие ориентиры. Мужчина подозревал, что затерялся в темном лесу, и мысленно бранил себя за то, что выбрал именно эту дорогу. Казалось, он бродил по гуще бесконечно долго. И, в конце концов, признался самому себе, что заблудился. Ему необходимо было отыскать ориентир, но лес словно бы еще сильнее смыкался над его головой. Конь уже вовсю проявлял свое неудовольствие, мотая головой из стороны в сторону, пытаясь вырвать поводья из рук Мишеля, но тот сжимал их стальной хваткой.
Остановившись, граф принялся обреченно озираться по сторонам, пытаясь высмотреть среди пушистых веток хотя бы проблеск луны. И увидел лишь тусклое мерцание света, который исходил отнюдь не с небес. Дернув коня, мужчина направился в ту сторону, отстраняя рукой ветви с пути. И уже вскоре он выбрался на маленькую поляну, в центре которой стояла ветхая хижина. Жилище плотным кольцом окружали сосны, смыкая макушки у неба. По дыму, клубами струившемуся из трубы и растворявшемуся у верхушек деревьев, Мишель понял, что избушка жилая. И внутри зародились подозрения, кого именно он может там обнаружить.
Кэтрин только-только начала приходить в себя. Последние дни она находилась в беспамятстве, одолеваемая сильным жаром. Но снадобья лесника сделали свое дело и прогнали хворь. Сегодня девушка почувствовала себя немного лучше, но все еще не могла подняться с постели. Спина уже меньше беспокоила, так как мазь старика оказалась чудодейственной. И чем чаще тот ее наносил, тем меньше горела кожа. Дедушка пророчил скорое выздоровление, продолжая заставлять Кэтрин пить травяные настойки, от которых ее желудок начинал протестовать, а ноздри сжимало и щипало. И как бы снадобья ни были отвратительны, они все же придавали сил.
Утирая ладонью капли пота со лба, девушка лежала на боку и умиротворенно глядела в огонь, на котором варилась похлебка. Она не знала, из чего старичок готовил еду, который практически не покидал своего убежища, но выходило довольно вкусно. Кэт чувствовала себя беспомощной, не в состоянии помочь спасителю по хозяйству. Хотя тот всячески отвергал ее предложения, все же ей было неловко, ведь он столько для нее сделал.
Разливая похлебку по глиняным чашкам, дедушка снова рассказывал Кэт очередную необычную историю. Казалось, у него их был нескончаемый запас. Даже когда девушка находилась в бреду, слышала его поднимающие дух рассказы. Она прекрасно понимала, почему этот человек уединился в лесу, ибо за свою долгую жизнь он хлебнул горя куда больше, чем довелось ей. И потому уже не видел ничего хорошего в людях, однако и зла им не желал. Она бы с радостью разделила его судьбу и осталась в этом укромном месте, подальше от человеческой жестокости, да только отчего-то ей это казалось невозможным. Может, потому что чувствовала, что ее ищут…
Устроившись поудобнее на боку, Кэтрин с благодарностью приняла из рук старичка чашку с супом. Вдохнув пряный аромат, она почувствовала, что тело словно наполняется жизнью. Но только Кэт поднесла чашу к губам, как дверь в избу со скрипом отворилась. Вскрикнув, девушка выронила посуду из рук, в ужасе уставившись на Мишеля, застывшего в дверном проеме…
14 глава
Взгляд Мишеля полыхал яростью, которой он был готов испепелить беглянку. Собрав всю волю в кулак, мужчина подавил неистовый порыв придушить девчонку на месте. Она вжалась в постель, глядя на него расширенными от ужаса глазами, а ее побелевшие губы дрожали. Но его нисколько это не трогало. Только было граф хотел поднять ее, как заметил в углу старика, схватившегося за деревянный посох. «Значит, вот кто тот неизвестный спаситель служанки», – мелькнуло в голове у Мишеля.
Кэтрин испугалась, увидев, куда направил свой взор Мишель. Он с перекошенным от гнева лицом смотрел на лесника. В груди зародилась тревога, и девушка, преодолев свой страх, приподнялась, промолвив несмело:
– Гай ни в чем не виноват, я сама сбежала.
– Молчи, дитя, – смело произнес старик. – Не девичье это дело – мужчин защищать.
Мишель, с любопытством наблюдавший за развернувшейся картиной, наконец-таки решил войти в избу, и покосившаяся дверь за ним со скрипом захлопнулась.
– Мои люди сбились с ног, разыскивая тебя четвертый день подряд! – прорычал граф, проигнорировав слова старца.
– Явно не для того, чтобы сообщить мне о помиловании, – вздернув слегка подбородок, проронила Кэтрин. Откуда-то у нее появились силы духа противостоять тюремщику. Возможно, так сильно ее задело пренебрежение графа по отношению к добродушному леснику.
– Неужели после побега ты ожидала еще какого-то помилования? – холодно усмехнулся Мишель, прожигая ее взглядом.
– Ожидала? – иронично произнесла Кэт. – Громко сказано. Всего лишь молилась о справедливости. Но для нас, смертных, это, видимо, слишком великая милость.
– К твоему прискорбию, милосердие не является чертой моего характера, – бросил граф резко. – Ты сама пойдешь или тебя силой забрать отсюда?
– Не пущу! – воскликнул лесник, выставив перед собой кривой сук, как бы обороняясь. – Можете отсечь голову своему верному слуге, который знал вас когда-то добрым и справедливым мальчиком. Но девочку не пущу; она только сегодня переступила грань между жизнью и смертью. Не для того Господь даровал ей спасение, чтобы снова бросать в пекло.
Мишель задумался, вспоминая этого воинственно настроенного старика. Густая седая борода и добрые серые глаза. Такие глаза он видел лишь у одного человека в детстве…
– Староста Госстан? Вы ли? Сколько лет прошло, а мы все гадали, куда вы исчезли после того пожара, – не веря своим глазам, произнес Мишель. Он помнил сильного мужчину, который умело управлял деревней, находившейся неподалеку от замка. В детстве граф часто играл там с братом и восхищался добротой этого человека. Гай исчез после сильного пожара. Тогда выгорел склад со всем собранным урожаем, а крестьяне, ища виновного, свалили все на него. И теперь судьба вновь свела его со старостой, только почему-то столь странным образом.
– Много воды утекло, и вы, мальчик мой, я вижу, повзрослели, – ответил старик, вернув посох на прежнее место. – Так скажите мне, за какую провинность это дитя заслужило смерти?
– Смерти, старик? Отчего же. Ее участь еще не предрешена, – ответил Мишель, снова устремив взор к девушке, которая дрожащими руками прижимала к груди одеяло.
– Тогда позвольте мне излечить Кэтрин и приходите, как определитесь с ее исходом, – попросил лесник, внимательно вглядываясь в потемневшие глаза графа, словно пытаясь в них что-то разглядеть.
– Не могу, не хочется заново прочесывать весь лес в ее поисках, – резко отказал Мишель, намереваясь забрать девчонку.
– Девочку ноги не держат, разве сможет она убежать? Да и одеться ей не во что, – продолжал настаивать старик.
– Ничего, в одеяло завернется, отсюда до замка не так далеко.
– А придется – и голой потащите, только бы снова запереть в сыром подвале, – отрезала Кэтрин, понимая, что взывать к его совести бесполезно.
– Не сомневайся, потащу, – бросил, оскалившись, Мишель. – Поднимайся!
– Все хорошо, – прошептала Кэт, коснувшись руки лесника. Она не хотела, чтобы человек из-за нее попал в беду, поэтому решила пойти с графом добровольно.
Кэтрин, дрожа, попыталась подняться, но слабость в теле словно вжимала ее в постель. Резко дернувшись, девушка вскрикнула, почувствовав, как снова защипала спина. От острой боли потемнело в глазах, и они наполнились влагой. Она опять попыталась встать, но сил хватило лишь на то, чтобы сесть, оперевшись о стену.
– Хорошо, – выдавил Мишель сквозь зубы. – Лечите, но прежде я хочу поговорить с ней наедине.
Кэтрин опустила голову, не желая показывать графу появившиеся слезы. Она знала, что он передумал не из-за доброты душевной, а всего лишь от нежелания тащить ее на себе.
– А теперь послушай меня внимательно! – грубо приказал мужчина. – Если только посмеешь сделать шаг из хижины, я не пощажу старика. Так что учти, его смерть будет на твоей совести!
– Я в этом не сомневаюсь, – прошептала Кэт, все же подняв голову. – Даже зверь пытается избежать смерти, видимо, лишь у меня нет выбора.
– Ошибаешься! – отрезал Мишель. – Твоя жизнь зависит лишь от тебя. Будь благоразумна и держи язык за зубами, тогда мне не придется тебя его лишать.
– А дальше что? – воскликнула она, устав от неизвестности. – Все равно вернете в замок, а там мне уж точно не избежать погибели!
– Я обдумаю это, – бросил граф, отвернувшись к выходу. – Но и ты не забывай моих слов, иначе тебя ничто не спасет!
15 глава
Граф возвратился спустя четыре дня, и Кэтрин чувствовала себя уже гораздо лучше. Он вошел в хижину, когда лесник отсутствовал, и, швырнув рядом с девушкой мешок, скомандовал:
– Одевайся!
Как только дверь за ним затворилась, Кэт выпотрошила содержимое мешка и обнаружила там одежду: теплое, шерстяное платье и чулки, а также громоздкие черные сапоги, принадлежавшие явно мужчине. Не спеша, Кэтрин оделась и оценила свой нелицеприятный вид: серое платье оказалось слишком коротко, а сапоги, наоборот, велики и неудобно болтались на ногах. Накинув на плечи теплый плащ, отороченный мехом, девушка направилась к выходу, подумав, что долго проходить не сможет в столь неудобной обуви. У двери она застыла и обвела комнату тоскливым взглядом, безмолвно прощаясь. Здесь ей было уютно и спокойно, а теперь впереди опять ждала неизвестность.
Во дворе Кэт обнаружила Мишеля, беседующего со старичком, и двух запряженных лошадей. Видать, поездка сулит быть долгой.
– Готова? – спокойно спросил граф, смерив ее хмурым взглядом.
– Вы вернете меня в замок? – вместо ответа поинтересовалась она.
– Раз готова, отправляемся, – бросил он, махнув головой леснику в знак прощания.
Кэтрин взглянула на старика и почувствовала, как больно защемило в груди. Пришло время расставаться, и вряд ли судьба сведет их снова. Девушка медленно подошла к дедушке и, склонившись, заключила его в крепкие объятия, прошептав:
– Спасибо вам за все.
– Храни тебя Господь, дочка, – расстроенно ответил тот.
Распрощавшись со спасителем, Кэт направилась к лошади, которая казалась для нее слишком высокой. Девушка не успела признаться графу, что совершенно не знает, как управляться с животным. У прислуги нет возможности обучиться верховой езде – это, как говорится, ни к чему. Но, видимо, Мишель и сам заметил ее растерянность, довольно спросив:
– Управляться с кобылой ты, похоже, не умеешь?
– Не умею, – честно ответила Кэт, и под пристальным взглядом ее щеки запылали.
Спрыгнув со своего коня, мужчина направился к девушке и в один миг помог ей взобраться на лошадь. Оказавшись в седле, Кэт вопросительно уставилась на графа, не понимая, что делать дальше.
– Держись крепко и постарайся не свалиться, – повелел он, вновь запрыгнув на своего жеребца.
Ей и впрямь ничего делать не пришлось, так как ее кобыла спокойно последовала за конем Мишеля. Оказавшись у окраины поляны, Кэтрин обернулась и в последний раз взглянула на лесника, махнув ему рукой. Душу раздирали тревога и печаль, и она прикрыла глаза, пытаясь скрыть набежавшие слезы. Граф намеренно не ответил, куда ее везет, и теперь ей оставалось лишь гадать, отгоняя от себя страшные мысли.
Где-то через час путники выбрались из леса. Полевая тропа приветствовала их порывом ледяного ветра. Кэтрин съежилась, пытаясь размять затекшее тело, которое без привычки сидеть в седле отзывалось ломотой в костях.
Оказавшись на ровной дороге, Мишель ускорил коня, и кобыла девушки послушно потрусила за ним. Кэт ухватилась пальцами за седло, пытаясь сидеть ровно, но это не сильно помогло, и она продолжала раскачиваться в такт хода лошади.
Вечернее небо затянули тяжелые тучи, и казалось, что оно вот-вот разверзнется дождем. Но первые капли упали на лицо Кэтрин лишь с наступлением сумерек. Промерзшая до корней волос, она плотнее закуталась в плащ. Мишель за время поездки не проронил ни слова, даже ни разу не обернулся к девушке. Словно он прекрасно знал, что та, не отставая, следует за ним. Конечно, так оно и было, чуть отставши, ее лошадь торопливо догоняла графа, будто бы боялась потерять из виду.
Когда ночь окутала землю черным ковром, Кэтрин почувствовала, что выбилась из сил. Каждая часть ее тела жутко ныла, и, вымокшая под мелким дождем, она, не переставая, дрожала. Зубы девушки непрерывно стучали, а заледеневшие руки уже не могли держаться за седло. И Кэт поняла, что в любую секунду может свалиться на землю.
Мишель вглядывался в даль, пытаясь, рассмотреть разбрюзглую дорогу, а позади до него доносились цоканье копыт и стук зубов. Натянув поводья, мужчина замедлил своего жеребца и обернулся. Девчонка, пошатываясь, дрожала в седле, и казалось, что вот-вот упадет. Неудивительно, ведь даже опытному наезднику сложно находиться длительное время верхом, да еще и в такую погоду, а что уж говорить о ней…
– Трррр, – шикнул он на коня, приостанавливая. Животное послушно замерло, молотя передними копытами по вязкой земле. Жеребец выдохся и тоже нуждался в отдыхе, но до постоялого двора оставалось еще несколько часов пути.
Когда кобыла служанки поравнялась с Мишелем, он лишь чудом поймал соскользнувшее вниз тело девчонки. Рывком граф пересадил ее к себе, услышав, как та жалобно застонала. «Только бы не разболелась снова», – подумал хмуро мужчина, ибо у него совершенно не было времени и желания возиться с ней. Усадив дрожащую девушку в седло перед собой, Мишель укутал ее собственным плащом, пытаясь согреть, и мокрая макушка обессиленно рухнула ему на грудь.
Кэтрин почти лишалась чувств, когда граф перетащил ее на свою лошадь. Его пальцы до боли сжали заледеневшую руку, и девушка не смогла сдержать стона. Оказавшись в седле перед ним, Кэтрин спиной почувствовала крепкое мужское тело и хотела было возразить, но сил на это, увы, не осталось. А когда она ощутила теплый кокон из плаща графа, то и вовсе лишилась чувств, уронив голову ему на грудь. Сознание вернулось довольно быстро Девушка очнулась оттого, что ее ступни горели огнем. Во время дождя в слишком широкие сапоги попала вода, из-за ночного мороза превратившаяся в наст. Пальцы ног онемели, и казалось, потеряли чувствительность, лишь пятки и икры еще чувствовали болезненные рези…
– Жива? – спросил Мишель, наклонившись к ней.
– Кажется, я обморозила ноги, – прошептала слабым голосом девушка.
– Этого еще не хватало, – выругался мужчина, остановив лошадь.
Он торопливо спрыгнул с коня, и Кэтрин, лишившись его теплого тела, почувствовала, что снова замерзает. Граф же тем временем, не церемонясь, стащил с ее ног сапоги и вылил из них воду.
– Неудивительно, – проронил Мишель, – сапоги полны воды, да и чулки по колено мокрые.
Не раздумывая, мужчина стянул с нее чулки, и Кэт вздрогнула, почувствовав его теплые руки на своей обнаженной коже. Приоткрыв рот, она пораженно смотрела, как граф принялся растирать ладонями ее ноги.
– Это лишнее, – прошептала Кэтрин, покраснев.
– Да? – вопросительно посмотрел на нее Мишель. – Хочешь лишиться ног? Что ж, на войне мне приходилось проводить ампутацию.
Поджав губы, девушка ничего не ответила, лишь с облегчением почувствовала, как онемевшие пальцы возвращаются к жизни. Когда с растиранием было покончено, граф завернул ее ноги в шерстяные покрывала, которые взял с собой явно не для этой цели. Устроившись снова за спиной девушки, Мишель недовольно пробурчал ей почти в ухо:
– Надеюсь, ты больше не доставишь мне хлопот?
– Спасибо, – промямлила в ответ Кэтрин, слегка вздрогнув.
16 глава
Кэтрин соскользнула с лошади и ощутила, как онемевшие ноги обдало болью при соприкосновении с заледеневшей землей. Вымокшую почву быстро окутала ледяная кромка, и теперь все вокруг мерцало. Путники остановились у постоялого двора, который походил на заброшенный. Выцветшая вывеска над входом раскачивалась на ветру, издавая ужасный скрип, и тусклый свет исходил лишь из маленького оконца. Хозяева, видимо, совсем не ожидали постояльцев в такую погоду, потому не спешили навстречу гостям. Мишель сам нетерпеливо постучал кулаком по двери, и спустя время та со скрежетом приоткрылась.
– Мест нет, – послышался каркающий мужской голос, и негостеприимный хозяин поспешил снова затворить дверь. Но граф не позволил и, подставив ногу, раскрыл ее сильнее.
– А если я заплачу вдвойне, найдете?
Кэт разглядела в дверях невысокого мужчину в длинной пожелтевшей ночнушке, который задумчиво почесывал бровь, внимательно взирая на гостей.
– Так что? – поторопил его Мишель. – Или мне поискать другое пристанище?
– Есть одна комната на чердаке, но она тесная и не предназначена для постояльцев, да и кровать там узкая, – развел руками хозяин, пропуская путников в дом.
– Подходит, – согласился, долго не раздумывая, граф, и Кэтрин послушно последовала за ним. – Только одеяло и подушку еще принесите. И отужинать мы бы не отказались. Да, и о лошадях позаботьтесь.
– Сейчас разбужу жену и узнаю, что из еды осталось. Она принесет ужин в комнату, – ответил хозяин, провожая гостей.
Поднявшись по узкой лестнице на чердак, мужчина остановился в темном, тесном коридоре и указал путникам на дверь. Мишель вошел первым, и забрав из рук хозяина лампу, поставил ее на стол. Кэтрин тоже, не спеша, направилась внутрь. Действительно, комнатушка оказалась тесной, в ней с трудом помещались старая одноместная кровать и небольшой стол со стулом. Сразу же девушка задумалась, как здесь они смогут расположиться вдвоем и где ей придется спать? Естественно, граф на правах знатной особы займет постель, а Кэтрин в распоряжение достанется пыльный деревянный пол, на который и постелить-то нечего.
Вскоре в комнате раздался стук, и девушка, скромно устроившаяся на стуле, хотела было подняться, чтобы открыть дверь, но Мишель опередил ее, громко скомандовав:
– Войдите!
Тут же в комнате появилась полная женщина с подносом в руках, а следом за ней вошел хозяин с постелью. Мужчина торопливо положил одеяло и подушку на кровать и поспешил удалиться. Точно так же поступила и его супруга, поставив на стол еду.
Взглянув на запеченный картофель и окорок, Кэтрин почувствовала, как у нее от голода свело желудок. Граф молча подошел к столу и, взяв пустую тарелку, положил в нее добротный кусок мяса, после чего поставил ее перед девушкой, велев есть. Кэт, покраснев, махнула головой и скромно отщипнула кусочек хрустящего хлеба. Она была голодна, но в присутствии мужчины кусок отчего-то не лез ей в горло. Съев немного мяса и картофеля, девушка вернула тарелку на поднос и поднялась из-за стола. Заметив, что она практически не притронулась к еде, Мишель недовольно произнес:
– Следующий прием пищи будет не скоро, мы уедем на рассвете и доберемся до места только к вечеру.
– Спасибо, я сыта, – ответила Кэтрин и, набравшись смелости, спросила: – Так могу я узнать, куда вы меня везете?
– Неважно, – бросил мужчина, вернувшись к трапезе.
То, что они направляются не в замок, Кэт поняла давно. Слишком уж долгий путь проделали, а владения графини находились неподалеку от леса, который они миновали после полудня. Но все же девушку очень тревожила неизвестность. Куда везет ее граф? Не решил ли он упечь Кэт в тюрьму за убийство брата? Если так, то это сулит ей неизбежную смерть, ведь за убийство знати виновный сразу же приговаривается к казни. Кэтрин представила, как на ее шею накидывают удавку, и вздрогнула, ощутив мурашки ужаса, пробежавшие по телу. Отгоняя страшные мысли, она схватила одеяло и принялась расстилать его на полу. И только было девушка собралась лечь, как до нее донесся холодный голос графа:
– Что ты делаешь? Ложись на постель.
– Но вы… – растерянно сконфузилась Кэт.
– Мне не привыкать спать на земле, – бросил Мишель, отвернувшись.
– Но и я не приучена к излишествам, – возразила Кэтрин, не понимая, зачем ему эта любезность, когда он собирается отправить ее на смерть.
– Если вознамерилась спорить, то напрасно. Лучше потрать это время на сон, – отрезал граф, поднимаясь из-за стола.
Ополоснув руки в тазике, он выхватил у девушки подушку и швырнул ее на пол. После чего стащил сапоги и улегся на одеяло. Кэт растерянно потопталась на месте и, все же смирившись со своей участью, устроилась на кровати. Но сон к ней так и не шел. Мысли о будущем вихрем кружились в голове. Она не хотела отвечать жизнью за то, чего не совершала. Эта несправедливость вызывала волну протеста в душе девушки. С чего вдруг Кэтрин по собственной воле должна идти на смерть? А какой у нее выбор? Если бы Мишель не угрожал леснику, возможно, тогда она попыталась бы бежать. Но ответственность за добродушного старика вынудила Кэт остаться. А что держит ее теперь? Ничего!
Затаившись, девушка прислушалась к звукам в комнате. И, уловив ровное дыхание графа, решила, что он спит. Мозг Кэтрин судорожно соображал, вырисовывая план побега. Если сейчас ей удастся выбраться из дома незамеченной, то во дворе она сможет отыскать лошадь и на ней скрыться. А когда Мишель на рассвете обнаружит ее исчезновение, Кэтрин будет уже далеко. Возможно, это последний шанс на спасение.
Медлить и обдумывать детали у нее не было времени, поэтому, не дыша, Кэт опустила ноги с кровати. И снова прислушавшись, она не обнаружила никаких изменений в дыхании графа. Тогда, собравшись с духом, девушка встала и на цыпочках направилась к выходу, по пути осторожно ухватив свой плащ, покоившийся на спинке кровати. Двигалась Кэтрин словно мышка, не издавая ни единого звука, даже деревянные половицы не скрипели под ее ступнями. Расстояние от кровати до постели Мишеля на полу было мизерным, и ей приходилось ступать по одной дощечке. Напряжение достигло предела, и девушка слышала биение собственного сердца, боясь, что этот неистовый стук может разбудить графа. И когда она, наконец, достигла двери, то почувствовала немалое облегчение. Но только Кэтрин ухватилась за ручку, как ее щиколотку мертвой хваткой сжала горячая рука, и слух резанул злой голос:
– Только посмей выйти отсюда, и это будут последние шаги в твоей жизни!
17 глава
– Я… я в уборную, – заикаясь, промямлила Кэтрин и попыталась освободить ногу из крепких тисков. Но в ответ граф лишь сильнее сжал пальцы, наверняка оставив следы на белой коже.
– Да неужели? – пробурчал он недоверчиво.
– Вы позволите? – спросила девушка, снова дернув ногу. Сердце с гулом врезалось в ребра, заставляя кровь с молниеносной скоростью разноситься по телу и пульсировать в висках.
– Придется потерпеть до утра во исключение побега, – отрезал Мишель, все еще не разжимая пальцев.
– Но… – все внутри Кэт оборвалось, последняя надежда на спасение канула во мрак.
– Ложись спать!
– Вы везете меня неизвестно куда, угрожаете, да еще заставляете терпеть естественные нужды, – взорвалась Кэтрин от возмущения. – Вам не кажется, что даже с животными обращаются лучше?
– Мои животные мокнут под дождем, – жестко усмехнулся мужчина. – В то время как тебе позволено спать в кровати.
– О-о-о! – воскликнула девушка, с силой рванув ногу, и чуть не упала, ударившись о стену. – Это так благородно с вашей стороны. Теперь я в неоплатном долгу перед вами, Ваша Светлость. Не знаю даже, как благодарить!
– Будь благоразумна и держи свой язык за зубами, – зарычал Мишель, вскочив на ноги. Теперь он устрашающей тенью нависал над Кэтрин, но отчего-то злость и негодование не позволяли взять страху верх.
– Иначе что? Снова выпорете меня? Думаете, есть пытка страшнее смерти? – Кэтрин вздернула голову, заметив, как неистово в темноте сверкают его глаза. «Чего откладывать, – обреченно подумала девушка. – Пусть завершит начатое и собственноручно убьет. Все же лучше, чем смерть на виселице перед толпой разъяренных людей!»
– Думаешь, ты знаешь что-то о смерти? – граф подошел вплотную, и Кэтрин непроизвольно вжалась в стену. – Вам, наивным людишкам, она кажется мгновением, – его голос звенел словно ледяной металл. – Но ты и понятия не имеешь, что значит молить о смерти, когда все твои внутренности растекаются по земле рядом с тобой. Не знаешь, какая жуткая боль разрывает мозг, когда теряешь все части тела…
– Мне ни к чему это знать! – выкрикнула Кэт, желая зажать уши руками, чтобы не слышать его ужасающих слов.
– Нет уж, дорогуша, – стальные пальцы мужчины сжали ее подбородок, приподнимая лицо вверх. – Ты так много рассуждаешь о смерти, по сути, даже не зная, что это. Так запомни: если я решу лишить тебя жизни, твой конец будет адом. Поэтому лучше не зли меня!
– Вы ничем не лучше, чем ваш… – в последнюю секунду Кэтрин успела прикусить язык, не отдавая отчета своим словам. В глазах стояли слезы, а кожа под его пальцами горела. В следующий миг он сдавил ее челюсть так, что она услышала хруст собственных костей, и жалобно застонала.
– Не лучше, чем кто? – ледяной голос мужчины резанул ее слух, а пылающие глаза даже в темноте обжигали яростью.
– Никто, – пискнула девушка, чувствуя, что начинает задыхаться от страха.
– Договаривай! – потребовал Мишель, и его рука скользнула к ее шее.
– Пустите, – прошептала девушка в отчаянии, ощущая, как горло сдавило до боли.
– Говори! – продолжал гневно настаивать он. И Кэтрин в ужасе вспомнила тот роковой момент в комнате Габриэля. Похоже, и старший брат сейчас на грани безумия. Страх выворачивал все внутри, заставляя душу метаться в панике, и Кэтрин, охваченная ужасом, не знала, как спастись.
– Пустите, мне больно! – закричала девушка, всхлипнув. – Вы меня пугаете!
Его пальцы резко разжались, и, с шумом втянув воздух, Кэт осела на пол. Грудная клетка вздымалась так, что казалось, сейчас сердце вырвется наружу. А тело пробирала ледяная дрожь.
Выругавшись, граф тяжелыми шагами направился к двери, и через секунду она с грохотом захлопнулась за ним. До затуманенного сознания Кэтрин донесся щелчок дверного замка, и в глубоком отчаянии девушка осознала, что ей не удастся вырваться из этой мрачной клетки.
Слезы горячими дорожками обожгли и без того пылающие щеки. Она прижала дрожащие ладони к лицу, мысленно спрашивая себя: «Что же со мной будет?». Грудь разрывал отчаянный всхлип, а тело сотрясалось от рыданий, ибо страх из-за неопределенного будущего пугал больше, чем смерть. Да и теперь Кэт знала, что даже ее смерть не будет легкой. Стараниями графа сама жизнь вселяла в девушку дикий ужас.
Она продолжала сидеть, прижав колени к груди, с надеждой на то, что рассвет сегодня не наступит, потому что с восходом солнца ей снова придется встретиться с Мишелем, в жестокости которого девушка уже не сомневалась. Возможно, сейчас он и не определился с ее дальнейшей судьбой, но это нисколько не успокаивало Кэтрин, так как нахождение рядом с ним было сродни сидению на пороховой бочке, которая в любой момент может взорваться.
Вопреки надеждам Кэт, первые лучи все же пробились сквозь щели в деревянной крыше. И с замиранием сердца она принялась ждать, когда за ней явится граф. Самой высунуться из комнаты ей не хватало смелости, да и дверь была заперта. Но страх оттого, что снова придется находиться с ним наедине в замкнутом пространстве, заставил ее подняться на ноги.
К немалому удивлению Кэтрин, замок оказался незапертым, и, собрав свои вещи, девушка поспешно покинула комнату, с которой у нее не ассоциировалось ничего хорошего. На лестнице она встретила разрумянившуюся хозяйку постоялого двора, и та любезно пригласила Кэт на завтрак. В ответ девушка выдавила благодарную улыбку, понимая, что если граф там, то ей и кусок не полезет в горло. Мишеля не оказалось в доме. Кэтрин то и дело вертела головой, чтобы найти его, но тот так и не объявился.
Сделав несколько глотков теплого молока, Кэт не смогла заставить себя больше ничего съесть. Невзирая на отсутствие графа, аппетит напрочь оставил ее. Решив не испытывать судьбу, оттягивая время, девушка поднялась из-за стола и, поблагодарив женщину за завтрак, направилась на улицу. Она чувствовала жуткую слабость в коленях, ее ноги будто не желали идти, но, все же подавив свой страх, Кэтрин распахнула дверь…
Неподалеку от дома Кэт заметила Мишеля и ощутила болезненный толчок под ребрами. Он запрягал лошадей, не обращая никакого внимания на нее. Растерявшись, девушка не знала, как ей быть, ведь подойти к нему не хватало смелости. Она сконфуженно переминалась с ноги на ногу, пока граф не взобрался на своего коня. И будто только теперь мужчина заметил ее присутствие, смерив взглядом, от которого у Кэтрин застыла кровь в венах.
18 глава
Копыта лошадей в такт отбивали стук по промерзлой земле, и Кэтрин удрученно слушала эти мелодичные звуки. Она чувствовала себя ужасно; бессонная ночь сказалась болезненным пульсированием в голове, а тело гудело и ныло. Мишель, словно позабыв про спутницу, гнал своего коня рысцой, и это доставляло девушке истинное мучение. Кэт тряслась в седле, тихо постанывая, и мысленно проклинала ненавистную поездку. Граф молчал, не обмолвившись с ней и словом; над ним словно нависла серая, хмурая тень. И Кэтрин физически ощущала напряжение, исходящее от мужчины. Она жалела о ночной стычке, ругала себя за то, что совершила глупость, осмелившись на побег. Однако это не спасло ее, а лишь усугубило положение. Теперь же будущее пугало сильнее прежнего.
