Текст книги "Белладонна"

Автор книги: Нора Робертс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

– Кольт оторвался от экрана и изумленно уставился на нее:

– Неужели?

Пленка на удивление хорошего качества. И работа оператора, если это можно так назвать, выглядит вполне профессионально. – Алтея прислушалась к стонам. – Да и звук тоже. – Она кивнула, когда камера отодвинулась в сторону, снимая сцену дальним планом. – Это не пентхаус.

– Должно быть, это где-то в горах. Высококлассный кантри-стиль, вплоть до обшивки. Кровати, похоже, в стиле английской мебели восемнадцатого века.

– Откуда ты знаешь?

– Моя мать помешана на антиквариате. Посмотри на лампу около кровати. Это Тиффани или чертовски удачная подделка. Ах, а краски-то сгущаются…

Они наблюдали, как в кадре появилась еще одна женщина. Диалог, развернувшийся между участниками, указывал на то, что она застукала своего любовника и лучшую подругу. Стычка оказалась яростной.

– Не думаю, что это искусственная кровь, – прошипела Алтея сквозь зубы, когда первую женщину изо всех сил ударили в лицо. – И я не думаю, что она ожидала этот удар.

Кольт тихо выругался, когда сцена продолжила разворачиваться. Смесь секса и насилия, сосредоточенного на женщинах, представляла собой уродливую картину. Ему пришлось изо всех сил сжать кулаки, чтобы не расколошматить телевизор.

Теперь он ощущал не удивленное смущение. Его охватило отвращение.

– Как ты, Белладонна? – Алтея осторожно коснулась его руки. Они оба знали, чегоон боялся больше всего – появления Лиз на экране.

– Не думаю, что мне хотелось бы попкорна.

Алтея, не отпуская его руку, придвинулась ближе.

У этого фильма был какой-никакой сюжет, и она начала вникать в него. Уик-энд в лыжном домике, две пары, которые постоянно менялись друг с другом или занимались сексом вместе. Она следила за переменами сюжета, впитывая мельчайшие детали. Предметы обстановки. Кольт был прав, они были первоклассными. Когда камера снимала помещение с разных ракурсов, было видно, что это двухэтажный дом с открытой галереей наверху и потолками с нависающими балками. Облицованный камнем камин, ванная с горячей водой.

В нескольких кадрах Алтея заметила, что за окном идет легкий снежок. Она уловила виднеющиеся вдали деревья и укрытые снегом вершины гор. В одной сцене на улице, более чем неприятной для актеров, она заметила, что поблизости нет других домов.

Фильм оборвался без финальных титров. И без Лиз. Кольт не мог понять, испытывает он облегчение или нет.

– Сомневаюсь, что они могут номинироваться на «Оскара». – Алтея пыталась произнести эти слова беспечно, перематывая пленку. – Ты в порядке?

Кольт не был в порядке. У него внутри все пылало, и ему необходимо было унять этот огонь.

– Они круто обращались с женщинами, – осторожно сказал он. – Просто жестоко.

– Сразу могу сказать, что главные потребители такого видео – парни, которые фантазируют о доминировании – физическом и эмоциональном.

– Не думаю, что слово «фантазия» подходящее в отношении чего-то подобного.

– Не все фантазии привлекательны, – пробормотала Алтея, задумавшись. – Знаешь, качество было неплохим, но исполнение, и я не говорю о конкретном моменте, достойно сожаления. Возможно, они из последних сил старались угодить фантазиям клиентов.

– Замечательно. – Он глубоко вздохнул. – Джейд писала, что одну из девушек могли убить. Похоже, это не домыслы.

– Садизм – это своеобразный сексуальный инструмент, и часто он может выходить из-под контроля. Мы могли бы сделать предположения об их местонахождении, исходя из съемок на улице.

Алтея принялась вытаскивать кассету, но Кольт резко развернул ее к себе:

– И как ты можешь быть так спокойна? Неужели тебя ничем не проймешь? Неужели ничем?

– Что бы ни произошло – я со всем справляюсь. Давай не будем переходить на личности.

– Нет. Все возвращается к тому, с кем ты работаешь. Мы говорим о том, что какая-то девушка могла быть убита перед камерой. – В нем клокотала ярость, которую он с трудом сдерживал, и острое желание дать ей выйти наружу. – Мы только что наблюдали, как двух женщин били по щекам, толкали, пинали и угрожали сделать еще хуже. Я хочу знать, что это зрелище заставило ощутить тебя.

– Меня тошнило, – огрызнулась Алтея, вырываясь из его хватки. – И еще я ощутила злость. И если бы позволила себе расслабиться, то мне стало бы грустно. Но имеет значение только то, что мы получили свое первое веское доказательство. – Она выхватила кассету и положила в пакет. – А теперь, если хочешь оказать мне любезность, подбрось обратно в участок, чтобы я могла завезти туда это. А затем можешь предоставить мне немного времени.

– Конечно, лейтенант. – Он направился к двери и распахнул ее. – Я дам вам сколько угодно времени.

Глава 5

Кольт сидел за столом в компании друзей. И он думал, что это ужасно плохо, что женщина, которую он желал, сидела напротив него, делая ставки.

– Вот твои двадцать пять, Белладонна, и двадцать пять свыше. – Алтея кинула деньги в банк. Она держала карты при себе, как и свои мысли.

– Ах, ну что ж… – Суини тяжело вздохнул и взглянул на мелочь в своих руках, словно желая силой мысли обратить ее в золото. – Ну, это не для меня.

– На своем месте между Суини и судебно-медицинским экспертом по имени Луи Силла раздумывала над парой пятерок.

– Что скажешь, Меткий Стрелок?

Кинэн, одетый в домашний костюм с надписью «Денверские самородки», плюхнулся к ней на колени.

– Ставь все свои деньги.

– Тебе легко говорить. – Но ее монеты зазвенели в общей куче.

После долгих колебаний, которые включали бормотание себе под нос, ерзанье и качание головой, Луи тоже бросил в общую кучу монеты.

– Я вижу твои двадцать пять, – медленно произнес Кольт. Он зажал сигарету в зубах, пересчитывая монеты. – И снова побиваю их.

Бойд только улыбнулся, довольный, что свернул игру после выкладывания карт. Ставки сделали Алтея, Силла и Кольт.

– Три прекрасные королевы, – объявил они выложил карты.

Глаза Алтеи сверкнули, когда их взгляды встретились.

Чудесно. Но для них не найдется места в моем переполненном дворце. – Она выбросила три восьмерки и две двойки.

– Вот я и опозорилась со своими двумя пятерками. – Силла вздохнула, когда Алтея выгребла все деньги из кружки. – Ну, малыш, ты стоишь мне семьдесят пять центов. Теперь тебе придется умереть.

Она встала и потащила за собой хихикающего сына.

– Папа! – Кинэн, улыбаясь, раскинул руки. – Помоги мне! Не позволяй ей сделать это!

– Прости, сынок! – Бойд взъерошил волосы Кинэна и торжественно поцеловал его. – Похоже, ты обречен. Нам будет тебя не хватать.

Всегда готовый отсрочить неизбежное, Кинэн обхватил за шею Кольта:

– Спаси меня!

Кольт поцеловал его и покачал головой:

– В этой жизни я боюсь только одного, приятель, и это мама. Так что ты сам по себе.

Вывернувшись из объятий Силлы, мальчик кружился вокруг стола. Когда он добрался до Алтеи, его глаза засверкали.

– Можно мне?

Это была старая игра, та, в которую она любила играть.

– На пять центов

– Дай мне в долг.

– Ты уже должен мне восемь тысяч долларов и пятнадцать центов.

– В пятницу я получу свое денежное пособие.

– Тогда ладно. – Она посадила его к себе на колени и обняла, а он тыкался носом в ее волосы, как щенок.

Кольт увидел, как смягчилось ее лицо, заметил, как она нежно потрепала мальчика по затылку.

– Это здорово, – объявил Кинэн, последний раз преувеличенно громко вдыхая запах ее волос.

– Не забудь про восемь тысяч в пятницу. Ну а теперь беги. – Поцеловав мальчика, она передала его Силле.

– Играйте без меня, – предложила Силла и, подхватив сына, понесла его в постель.

– Мальчиком, который может словами пробить себе дорогу на колени к женщине, следует гордиться. – Суини широко улыбнулся, собирая карты. – Моя сделка. Раскошеливайтесь.

В течение следующего часа стопка монет у Алтеи медленно и неуклонно увеличивалась. Ей нравились ежемесячные игры в покер, которые стали обычным делом, после того как Бойд и Силла поженились. Желание перехитрить противников нравилось ей так же сильно, как и атмосфера домашнего уюта, наполнявшая каждый уголок дома Флетчеров.

Она была осторожным игроком, который рисковал, только когда твердо верил в удачу, который делал ставки вдумчиво и педантично даже в этом случае. Она заметила, что стопка монет Кольта тоже увеличивалась, но лишь урывками. Он не был безрассудным. Безжалостен – вот правильное слово. Часто он отталкивал кружку, когда у него ничего не оставалось, или откидывался на спинку стула и позволял другим делать ставки, когда у самого было полно денег.

Никакого плана, подумала она, что, по ее мнению, и было определенным планом.

После того как Суини выиграл мелкую сумму, едва не умерев от радости, она встала из-за стола:

– Кто-нибудь хочет пива?

Оказалось, что хотели все. Алтея направилась в кухню и принялась откупоривать бутылки. Она как раз наливала себе вина, когда в кухню вошел Кольт:

– Подумал, что тебе понадобится помощь.

– Я справлюсь.

– Сомневаюсь, что есть много того, с чем ты не в состоянии справиться. – Черт подери, дерзости ей не занимать, подумал он. – Я просто хотел помочь.

Мария приготовила столько сэндвичей, что их хватило бы, чтобы накормить целый взвод голодных полицейских. Не зная, что еще сделать, Кольт переложил несколько штук с блюда на тарелку. Ему придется сказать это, решил он. Теперь, когда они остались наедине, у него появился шанс, однако он не знал, с чего лучше начать.

– Я хочу кое-что сказать о сегодняшнем дне.

– И?..

От нее повеяло холодом, Алтея открыла холодильник и вытащила миску с неподражаемым гуакамоле Марии.

– Мне очень жаль.

Она едва не выронила миску.

– Извини, что?

– Черт подери, мне жаль. Понятно? – Он терпеть не мог извиняться, это означало, что он совершил действительно серьезную ошибку. – Просто меня добила та пленка. Мне хотелось что-нибудь разбить, ударить кого-нибудь. И в тот момент я не нашел другого выхода, как наорать на тебя.

Он застиг ее врасплох, и потому Алтея оказалась абсолютно безоружна. Она стояла посреди кухни с миской в руках, не зная, что делать дальше.

– Хорошо.

– Я боялся, что увижу Лиз, – продолжил он, понимая, что необходимо рассказать все до конца. – И боялся, что не увижу ее. – В растерянности он схватил одну из откупоренных бутылок и жадно глотнул. – Я не привык так бояться.

Это было меньшее, что он мог сказать и сделать, что могло бы помочь ему так удачно пробить ее защиту и добраться до ее души. Тронутая и потрясенная, она поставила миску на кухонный стол и открыла упаковку чипсов.

– Я понимаю. Со мной случилось то же самое. Этого не должно было произойти, но это так. – Алтея высыпала чипсы в миску, жалея, что нет ничего, чем она еще бы могла себя сейчас занять. – Мне очень жаль, что расследование продвигается так медленно, Кольт.

– Но и не стоит на месте. И я хочу поблагодарить тебя за помощь. – Он поднял руку, а затем опустил ее. – Тея, сегодня днем я хотел сделать кое-что еще, кроме как ударить кого-нибудь. Я хотел обнять тебя. – Он заметил настороженный блеск, вспыхнувший в ее глазах, и понял, что ему стоит укротить свою прыть. – Не навалиться на тебя, Тея. Обнять тебя. Это большая разница.

– Да, это так. – Она глубоко вздохнула, успокаиваясь.

В его глазах она увидела потребность. Не желание, а потребность. Потребность в общении, в утешении, в сострадании. И она это хорошо понимала.

– Думаю, я тебя понимаю.

– Я по-прежнему хочу. – Ему дорогого стоило сделать первый шаг, такой шаг. Но он шагнул ей навстречу и раскрыл объятия.

И ей было нелегко ответить на его предложение и обнять его в ответ.

И когда они оказались совсем близко, когда ее щека касалась его плеча, а его – прижималась к ее волосам, они оба вздохнули. Напряжение схлынуло, как вода через щель в разрушенной плотине.

Кольт не понимал этого, но ощущал, что все идет правильно. В отличие от того, первого раза, когда обнимал ее, он не ощутил страсти, никакого огня в крови. Вместо этого он ощутил тепло, уютное и стойкое.

Он мог бы так, как сейчас, обнимать ее часами, стоять прижавшись к ней, не выпуская из рук.

Алтея редко когда позволяла себе абсолютно расслабиться, только не с мужчиной, и точно уж не с мужчиной, который ей нравился. Но это оказалось так легко, так естественно. Мерное биение его сердца убаюкивало ее. Она едва не уткнулась в него носом. Ей ужасно хотелось потереться щекой о его плечо, закрыть глаза и замурлыкать. Когда она почувствовала, что он нюхает ее волосы, она расхохоталась.

– Ребенок прав, – пробормотал он. – Это здорово.

– Это будет стоить тебе пять центов, Белладонна.

– Запиши на мой счет, – откликнулся он, когда она подняла голову и улыбнулась ему.

Возможно, это поразило его лишь оттого, что раньше она никогда так не смотрела на него? Он не мог сказать с полной уверенностью. Он знал только, что Алтея невероятно прекрасна, ее распущенные волосы переплетались между его пальцами, сияя подобно пламени в ярком свете кухонной лампы. Ее глаза улыбались, глубокие, желто-коричневые, ласковые. И ее губы – ненакрашенные, изогнутые в улыбке, слегка приоткрытые. Она была просто неотразима.

Он наклонил голову, ожидая, что она замрет или отшатнется. Но она оставалась спокойна. И хотя веселые искорки в ее глазах сменились пониманием, теплота осталась. Й вот он слегка коснулся губами ее губ, нежно экспериментируя с чувствами. Они смотрели друг на друга широко раскрытыми глазами, так, словно каждый ждал, когда другой или отшатнется, или резко бросится вперед.

Когда Алтея осталась податливой в его объятиях, Кольт изменил тактику, слегка прикусив ее губу. Он почувствовал, как она задрожала, а ее глаза потемнели, затуманившись. Но она продолжала смотреть в его глаза.

Она хотела видеть его. Ей было это просто необходимо. Она боялась, что стоит закрыть глаза – и можно упасть в пропасть, разверзшуюся перед ней. Ей необходимо было видеть, кем он был, попытаться понять, что такого в этом мужчине, который сумел разрушить всю ее устоявшуюся систему поведения.

Ни один мужчина не оказался способен на это прежде. И она гордилась тем, что умела контролировать свои чувства и самодовольно усмехалась, наблюдая за мужчинами и женщинами, попадающими под влияние друг друга. Влюбившись, они испытывали все страдания, которые преподносило им чувство. Алтея никогда не верила, что существуют радости, которые стоят этих страданий.

Но когда его поцелуй стал глубже, убедительней, когда не только ее губы, но и разум, и сердце, и тело слились воедино в одном порыве, она подумала, что многое потеряла, никогда не позволяя себе отдаться на милость этой неистовой чувственной силы.

– Алтея… – Он прошептал ее имя, одновременно меняя манеру поцелуя. – Пойдем со мной…

Она поняла, о чем он просил. Он хотел, чтобы она отпустила себя, упала с ним туда, куда увлекало их это мгновение. Поддаться ему, как и он ей.

Рискнуть, не будучи уверенной в шансах на успех.

Он первым закрыл глаза. Нежное, усыпляющее тепло незаметно переросло в оцепенение, которое стало сплошным удовольствием. Ее веки затрепетали, и она со вздохом закрыла глаза.

– Эй! Как там насчет пива… упс! – Бойд вздрогнул, изо всех сил пытаясь скрыть улыбку. Он сунул руки в карманы, сдерживаясь, чтобы не начать насвистывать мелодию, когда его старый друг и бывшая напарница отпрыгнули друг от друга, как два вора, застигнутые на месте преступления. – Простите, ребята.

Он подошел к столу и забрал бутылки с пивом. Ему пришло в голову, что за все те годы, что знал Алтею, он никогда не видел у нее такого ошеломленного лица.

– Должно быть, в этой кухне что-то есть, – добавил он, устремляясь к двери. – Сам не знаю, сколько раз я занимался здесь примерно тем же.

Дверь захлопнулась за ним. Алтея тяжело перевела дух.

– Вот черт, – все, что она смогла произнести.

Кольт положил руку ей на плечо. Не для того, чтобы устоять, заверил он себя, хотя у него подгибались колени. Просто чтобы все осталось легко и непринужденно.

– Он выглядел чертовски довольным самим собой, правда?

– Теперь он станет постоянно подшучивать надо мной, – пробормотала она. – И расскажет Силле, и она тоже начнет подсмеиваться надо мной.

– Думаю, у них есть дела и поважнее.

– Они женаты, – откликнулась она. – Женатые люди обожают сплетничать о других…

– О других?

– О делах других.

Чем больше она раскрывалась перед ним, тем больше это нравилось Кольту. Он не сомневался, что только несколько избранных когда-либо видели сдержанную Алтею Грейсон взволнованной. Он хотел насладиться каждым моментом этого нового опыта. Улыбаясь, он прислонился к кухонной стойке.

– И?.. Если хочешь свести их с ума, можешь позволить мне уйти сегодня вечером вместе с тобой домой.

– В твоих мечтах, Найтшейд.

Он приподнял бровь. Ее голос прозвучал взволнованно. И ему это безумно понравилось.

– Что ж, в этом есть доля правды, дорогая. Я мог бы не кривить душой и сказать тебе, что я сгораю от нетерпения воплотить эту мечту в реальность.

Ей необходимо было успокоиться, что-то сделать со своими руками. Убивая двух зайцев одним выстрелом, она отпила глоток вина из своего бокала.

– Это угроза?

– Алтея. – В его голосе прозвучало безграничное терпение. И это удивило его. Он не мог припомнить, что был когда-то терпелив с кем-то прежде. – Мы оба знаем, что все произошедшее здесь не может быть переведено в угрозу. Это было чудесно. – Он провел пальцем по ее волосам. – И если бы мы оказались где-то наедине, это стало бы еще чудеснее. Я хочу тебя, Алтея, безумно хочу тебя.

Алтея ощутила странные мурашки, побежавшие по позвоночнику. Это не был страх. Она слишком долго работала в полиции, чтобы научиться распознавать любые формы страха. И она слишком долго жила по своим правилам, чтобы научиться быть осторожной.

– Мне кажется, что ты слишком многого хочешь. Ты хочешь вернуть Лиз, ты хочешь, чтобы люди, скрывающие ее от родителей, были найдены и наказаны. Ты хочешь все это провернуть по-своему и с моей помощью. И… – Она отпила еще один глоток вина, ее взгляд стал холоден и спокоен, – ты хочешь переспать со мной.

Она просто изумительна, думал Кольт. Она должна была ощущать такое же желание и отчаяние, которое испытывал и он. И все же она могла спокойно обсуждать изменения в погоде.

– А как насчет того, чтобы подвести итог? Почему бы тебе не рассказать, чего ты хочешь?

Алтея боялась, что слишком хорошо знает, чего хочет, и объект ее желания находится слишком близко, искушая ее.

– Разница между мной и тобой, Белладонна, в том, что я знаю, что человек не всегда получает желаемое. Ну а теперь мне пора. У меня был трудный день. Ты можешь пересечься со мной завтра. Мы получим описания от Миены. Что-нибудь может проясниться, когда мы проработаем их.

– Ладно.

Сейчас он отпустит ее, подумал Кольт. Вся беда с такими женщинами, как Алтея, размышлял он, заключалась в том, что у мужчины всегда возникало искушение соблазнить ее, но ему хотелось бы, чтобы она добровольно пришла к нему.

– Тея?

Она остановилась и обернулась:

– Да?

– А что мы станем делать с этим?

Она почувствовала, как в глубине нарастает вздох, не от усталости, а от страстного желания, и подавила его.

– Я не знаю, – честно ответила она. – Хотела бы я знать.

На следующее утро, в девять тридцать, Кольт уже томился в ожидании в кабинете Алтеи. От скуки он просматривал бумаги на ее столе. Отчеты, заметил он, составлены в обычной манере, которую используют полицейские, язык таких отчетов лаконичный и одновременно напыщенный. Автомобили, следующие в юго-западном направлении, предполагаемые злоумышленники причиняли вред, полицейские задержали подозреваемых на шоссе 312 и 515.

Она написала чертовски удачный отчет, если вдаваться в такие бюрократические тонкости. Чем она и занималась, решил он. Правила и нормативы Грейсон, подумал он и закрыл папку. Возможно, самая большая проблема для него заключалась именно в том, что за прямым как стрела полицейским он видел, нечто большее.

Он видел, как она держала пистолет, твердая как скала, в то время как в ее живых глазах светились страх и решимость. Он ощущал, что она радостно откликалась на настойчивое и совершенно неожиданное объятие. Он видел, как она качала на руках ребенка, как она смягчалась от сострадания и каменела, словно кусок льда.

Он многое видел, но понимал, что этого недостаточно.

Его главной целью должен оставаться поиск Лиз. И все же образ Алтеи засел у него в душе, словно пуля в теле. Горячая, причиняющая боль, от нее невозможно было так просто избавиться.

Это злило его. Это раздражало его. А когда она наконец влетела в комнату, он сердито заворчал:

– Я торчу здесь целый чертов час. У меня нет на это времени.

– Как не стыдно. – Она бросила на стол еще одну папку, сразу заметив, что бумаги в беспорядке. – Наверное, ты слишком много смотришь телевизор, Найтшейд. Это единственное место, куда полицейский не опаздывает.

– Я не полицейский.

– Ну, это более чем очевидно. И когда тебе в следующий раз придется ждать меня, не суй свой нос в мои бумаги.

– Послушай, лейтенант… – Он осекся, выругавшись, когда зазвонил ее телефон.

– Грейсон. – Она тут же уселась за стол, ее рука торопливо нащупала карандаш. – Да, я поняла. Отличная работа, сержант. Я очень довольна. За мной долг. Еще раз спасибо. – Она отключилась и тут же снова принялась набирать номер.

– Нашли мать Джейд в Канзас-Сити, – сообщила она Кольту. – Она переехала из штата Канзас в Миссури.

– Джейд с ней?

– Именно это я и попытаюсь выяснить. – Закончив разговор, Алтея взглянула на часы. – Она работает ночной официанткой. Есть шанс, что сейчас я еще смогу застать ее дома.

Кольт и рта раскрыть не успел, как Алтея подняла руку, призывая его молчать.

– Добрый день, могу я поговорить с Дженис Уиллоуби?

Сонный и, очевидно, раздраженный голос сообщил ей, что Дженис там не живет.

– Это миссис Уиллоуби? Миссис Уиллоуби, это лейтенант Грейсон, полиция Денвера… Нет, мэм, она ничего не натворила. Она не в беде. Просто она могла бы помочь нам в раскрытии одного дела. Вы общались с дочерью в последние несколько недель? – Она терпеливо выслушивала, как женщина продолжала повторять, что не общалась с Дженис, и раздраженно требовала подробности. – Миссис Уиллоуби, Дженис не скрывается от правосудия и ни в чем не подозревается. Однако нам необходимо как можно скорее связаться с ней. – Неожиданно ее взгляд сделался ледяным. – Простите? Ведь я не прошу вас выдать полиции дочь и не понимаю, о каком вознаграждении может идти речь. Если…

Кольт закрыл трубку ладонью.

– Пять штук, – заявил он. – Если она скажет, где Джейд, а Джейд выведет нас на Лиз. – Он увидел искрящийся протест в ее глазах, но продолжал стоять на своем: – Это не имеет отношения к тебе. Это лично от меня.

Алтея с трудом подавила отвращение.

– Миссис Уиллоуби, у нас есть заинтересованная сторона, которая предлагает пять тысяч за информацию о Дженис, при условии удачного завершения расследования. Да, я не сомневаюсь, что вы сможете получить их наличными. О да, хорошо, подумайте, что можно сделать. Вы можете звонить мне в любое время по этому номеру. – Она два раза повторила номер. – Конечно, запишите. Это лейтенант Алтея Грейсон, из Денвера. Я надеюсь, что вы все сделаете.

Повесив трубку, она рухнула на стул, едва сдерживая эмоции.

– Неудивительно, что девчонки вроде Джейд сбегают из дома и выходят на панель. Ей наплевать на дочь, она просто хотела убедиться, что ей самой ничего не грозит, в случае если та что-то натворила. Если бы Джейд попала в беду, она и глазом бы не моргнула и стала бы торговаться, чтобы продать ее подороже.

– Не каждая может похвастаться материнским инстинктом как у Донны Рид[5]5
  Донна Рид – домохозяйка из «Шоу Донны Рид».


[Закрыть].

– И ты еще рассказываешь мне. – Поскольку переполнявшие ее эмоции мешали работе, Алтея подавила их. – Миена работала с полицейским художником, и получилось несколько неплохих портретов. И один из них напоминает одну из звезд того фильма, что мы видели вчера.

– И кто это?

– Парень в красных кожаных стрингах. Для начала мы устанавливаем личность через отдел нравов. На это понадобится время.

– У меня нет времени.

Она отложила карандаш и скрестила ладони. Она ни за что не потеряет над собой контроль, пообещала она себе. Только не на этот раз.

– А у тебя есть выбор?

– Нет. – Он отвернулся, но затем резко развернулся к ней: – Есть отпечатки в машине, из которой завалили Биллингса?

– Все чисто.

– А в пентхаусе?

– Отпечатков нет. Несколько волосков. Они не помогут нам поймать их, но пригодятся в суде. Эксперты работают с видео и с запиской. Нам может повезти.

– А как насчет пропавших людей? Джейн Доу в морге? Джейд говорила, что одну из этих девушек убили.

– Пока ничего не известно. Если они кого-то убили, но жертва какое-то время после нападения была жива, маловероятно отыскать отчет о пропавших людях. Я проверила все неопознанные трупы и подозрительные смерти за последние три месяца. Никто не подходит.

– А как насчет приютов для бездомных, общежитий и заброшенных домов?

– Пока не могу сказать с уверенностью. – Она помедлила, затем решила, что будет лучше, если они это обсудят. – Есть кое-что, о чем я как раз размышляю.

– Давай обмозгуем это вместе.

– У нас в участке есть парочка девушек-полицейских с кукольными личиками. Отличные копы. Мы можем поставить их под прикрытие на улицу. Посмотрим, предложат ли им сниматься в порно.

Кольт задумался. На это тоже потребовалось бы время, думал он. Но в любом случае это шанс.

– Это мудреная затея. У тебя есть на примете люди, которые справятся?

– Я же сказала, что есть. Я и сама пошла бы…

– Нет. – Его резкий отказ прозвучал подобно удару хлыста.

Алтея склонила голову и, не дрогнув, продолжила:

– Я сказала, что сама бы пошла, но я никак не сойду за подростка. Очевидно, что наш продюсер предпочитает детей. Я запущу дело в ход.

– Хорошо. Ты можешь дать мне копию фильма?

Она улыбнулась:

– Скучаешь по вечерам?

– Как смешно. Так можешь?

Алтея задумалась. Конечно, это не совсем правильно, но вреда никому не причинит.

– Я свяжусь с экспертами. А пока собираюсь навестить бармена в «У Клэнси». Готова поспорить, что именно он предупредил ребят со Второй авеню. Мы можем выжать из него информацию.

– Я поеду с тобой.

Алтея покачала головой:

– Со мной поедет Суини. – Она весело улыбнулась. – Большой ирландский коп, а бар называется «У Клэнси». Все соответствует.

– Он паршивый игрок в покер.

– Да, но он просто душка, – откликнулась она, удивляя его идеальным ирландским акцентом.

– Но как насчет того, чтобы я все-таки поехал?

– А как насчет того, чтобы ты дождался моего звонка?

Она встала, стянув со спинки стула темно-синий приталенный пиджак. На ней были темно-синие широкие брюки со складками и светло-голубая шелковая блузка. Ее ремни и пистолет выглядели на ней так естественно, что вполне могли бы сойти за модные аксессуары.

– Ты позвонишь мне?

– Я же сказала, что позвоню.

Поскольку это казалось правильным, он обнял ее за плечи и на мгновение прижался лбом к ее лбу.

– Сегодня утром мне звонила Марлин. Мне не хотелось бы думать, что я напрасно обнадеживаю ее, но я сказал ей, что у нас уже есть подвижки в деле. Я должен был так сказать.

– Ты прав, надо говорить все, что принесет ей облегчение. – Алтея ничего не могла с собой поделать и на мгновение ласково коснулась его щеки. – Крепись, Найтшейд. За такое ко-роткое время мы сумели собрать очень много информации.

Да. – Он отпустил ее плечи, руки скользнули вниз, и он, нащупав ее ладони, крепко сжал их. – Иди к своему ужасному ирландцу. Но есть еще кое-что. – Он поднял их сцепленные ладони. – Рано или поздно мы не сможем сдерживаться. – Он пристально взглянул на нее. – И тогда нам придется иметь дело с другими вещами.

– Тогда мы и подумаем об этом. Но тебе может не понравиться, как все произойдет.

Он ухватил ее за подбородок, крепко поцеловал, а затем отпустил, прежде чем она успела сделать нечто большее, чем негодующе зашипеть в ответ.

– Иди. Будь осторожна там, лейтенант.

– Я родилась осторожной, Белладонна. – Она удалилась, на ходу натягивая пиджак.

Через десять часов Алтея припарковала свою машину в подземном гараже и направилась к лифту. Она предвкушала горячую ванну, полную душистой пены, бокал ледяного белого вина и медленные блюзовые мелодии.

Поднимаясь в лифте, она прислонилась к стене и закрыла глаза. Они почти ничего не добились от этого бармена, Лео Дорсетти. Не помогли ни взятки, ни замаскированные угрозы. Алтея не сомневалась, что у него были связи с группой, занимающейся порнографией. Не сомневалась она и в том, что он беспокоился, как бы его не постигла та же участь, что и Дикого Билла.

Так что ей необходимо нечто большее, чем угрозы. Она должна откопать компромат на Лео Дорсетти. Что-то достаточно серьезное, что помогло бы ей навесить на него героин и вызвать на допрос.

Как только он окажется у нее в руках, она сумеет расколоть его. Алтея в этом нисколько не сомневалась.

Позвякивая ключами, она вышла из лифта в холл. Теперь настало время взять под контроль полицейского, живущего внутри ее, по крайней мере на час или два. Зацикливание на деле равнозначно совершению ошибок в этом деле. Так что Алтея задвинула мысли о работе подальше – пусть зреют, дожидаясь своего часа, пока она наслаждается вечером исключительно для себя.

Она уже отперла дверь и распахнула ее, как вдруг ощутила тревогу. Не задаваясь вопросом, чем это вызвано, машинально выхватила пистолет. И автоматически выполнила обычную процедуру, проверив все углы и пространство за дверью.

Алтея внимательно оглядела комнату, заметив, что все оставалось на своих местах, если не считать того, что в проигрывателе крутилась пластинка Бесси Смит. И аромат. Запах еды, чего-то пряного. У нее потекли слюнки, хотя разум оставался настороже.

На кухне послышался шум. Алтея резко развернулась в ту сторону и, расставив ноги, обеими руками схватилась за пистолет, приняв обычную стойку полицейского.

В дверях появился Кольт, вытирая руки о кухонное полотенце. Улыбаясь, он прислонился к дверному косяку:

– Привет, дорогая! Как прошел твой день?