Текст книги "Пляска богов"

Автор книги: Нора Робертс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

8

– Пора бы ему уже вернуться. – Из окна гостиной Блэр смотрела, как заря прогоняет долгую ночь. – Он уже на пути назад. Может, попробуете снова? – Она повернулась к Хойту и Гленне. – Давайте еще раз.

– Блэр… – Гленна подошла к девушке и погладила по руке. – Обещаю, как только его можно будет увидеть, мы увидим.

– Это была глупая идея. Безрассудная и глупая. О чем я только думала? Я сама отправила его туда.

– Нет. – Теперь Гленна взяла ее за плечи. – Он вызвался, и остальные согласились с его решением. Все равны. Ответственность лежит не на одном, а на всех.

– Он пошел без оружия, без защиты. – Блэр накрыла ладонью кресты.

– Вряд ли Ларкин смог бы лететь, красться или ползти в логове вампиров с крестом на шее, – заметила Гленна. – С таким маяком ему не продержаться и пяти минут.

– И что? С голыми руками он продержится десять.

– Ларкин жив, – тихо сказала Мойра; девушка сидела на полу и смотрела на огонь. – Иначе я бы почувствовала. Все бы поняли. Круг разорвался бы. – Она оглянулась на Хойта. – Правда?

– Я убежден, что все в порядке. Может, ему просто нужно отдохнуть. Существование в другом обличье отнимает много сил и требует сосредоточенности.

– Правильно. Поэтому он и ест, как рабочая лошадь. – Мойра повернулась и выдавила из себя улыбку. – И насколько я знаю, он никогда не оставался в чужом обличье больше трех часов.

Еще один кошмар, подумала Блэр. Теперь она будет представлять, как Ларкин крадется по пещерам в облике крысы – они так решили – и вдруг, бац, превращается в человека, и у него нет даже палочки от мороженого, чтобы защитить себя.

Он жив – эта мысль поддерживала ее. Да, они обязательно почувствовали бы его смерть. А вдруг Ларкин сидит в клетке, измученный, окровавленный?

– Пойду что-нибудь приготовлю. – Гленна ободряюще похлопала Блэр по плечу.

– Лучше я. Мне нужно учиться готовить. – Мойра поднялась с пола. – Мне необходимо чем-то заняться – не могу просто сидеть и волноваться.

– Я тебе помогу. – Гленна обняла Мойру за плечи. – Через пару минут принесу кофе.

– Выйду на улицу. – Хойт с усилием встал с кресла. – Возможно, вне стен дома получится что-то увидеть или почувствовать.

– Я с тобой.

Хойт повернулся к Блэр и покачал головой.

– Нет, мне лучше одному.

А ей что делать! Блэр не привыкла просто ждать. Она человек действия – ей нужно куда-то идти, что-то предпринимать, рисковать собственной шкурой. Она не может сидеть на месте и в отчаянии заламывать руки, когда кому-то грозит опасность.

– Ты не задернешь занавеску? С той стороны проникает свет.

Блэр удивленно оглянулась. Киан небрежно развалился в кресле, а луч света из выходящего на восток окна был уже в нескольких футах от его туфель.

Блэр подумала, что другой вампир на его месте при виде этого солнечного пятна обратился бы в бегство. Но только не Киан. Он не побежит, даже если его подтащить к залитому солнцем окну.

– Конечно.

Она подошла к окну, задернула шторы, и комната погрузилась в полумрак. Лампу зажигать она не стала. В темноте ей почему-то было комфортнее.

– Что они с ним сделают? Только не лги и не пытайся смягчить возможный исход. Что с ним сделают, если возьмут в плен?

«Ты и сама знаешь, – подумал Киан. – Прекрасно знаешь».

– Его будут пытать. Ради развлечения и с практической целью – добыть информацию.

– Он ничего не скажет…

– Разумеется, скажет. – В тоне Киана сквозило раздражение. Он злился на себя за то, что до такой степени привязался к Ларкину и переживает за парня. – Лилит способна проделывать такое, чего не выдержит ни один человек, – и при этом поддерживать в нем жизнь. Он ей расскажет все. И ты бы рассказала, и любой из нас. Разве это важно сейчас?

– Наверное, нет. – На дрожащих ногах Блэр подошла к Киану и присела перед ним на крышку стола. Киан говорил правду – без жалости, ничего не приукрашивая. Как раз то, что ей было необходимо. – Она его превратит? Изменить одного из нас – это серьезный удар. – Тогда нас будет двое.

– Да, конечно. – Она закрыла лицо руками, пытаясь справиться с подступившей к горлу тошнотой. Боже, как ей плохо. – Киан… Если… нам придется…

– Да, мы это сделаем.

– Я не выдержу. Не смогу с этим жить. Другое дело, если он просто мертв, – потому что в противном случае мы зря погубили его жизнь. Но вдруг Лилит пришлет его назад, обращенного, и нам придется… – Блэр подняла голову и провела ладонями по мокрым щекам. – А как ты это пережил? После Кинга? Гленна говорила, что вы с ним были очень близки и тебе пришлось его убить. Как ты справился?

– Пару дней накачивался спиртным.

– Помогло?

– Не особенно. Я страдал и пил, а потом появилась злость. Именно то, что сделали с Кингом, больше, чем все остальное, заставило меня понять все до конца. – Он склонил голову набок и пристально посмотрел не Блэр. – Ты в него влюбилась.

– Что? Нет… просто переживаю за него. За всех нас. Ведь мы – одна команда.

– Люди так странно реагируют на свои чувства. Странно выражают свои эмоции. Ты как будто стесняешься. Почему? Вы оба молоды, здоровы и попали в атмосферу опасности и страсти. Возникла взаимная симпатия – это так естественно.

– Все не так просто.

– По крайней мере, для тебя. – Он поднял голову – в комнату вошел Хойт.

Блэр вскочила.

– Там, на дороге, машина. Все колеса разодраны. В машине оружие.

Блэр не потрудилась даже надеть куртку – вскочила и побежала из дома по дорожке. Дверь водителя открыта, отметила она, в замке зажигания торчат ключи, словно кто-то пытался завести машину, а затем в спешке бросил ее.

В грузовом отсеке обнаружились два меча и холодильник с несколькими пакетами крови.

– Это их машина, – сказала Блэр Хойту. – Без вопросов. А вероятность того, что вдруг, ни с того ни с сего, спустились все шины сразу, равна нулю. – Она наклонилась и ткнула пальцем в широкую дыру в резине. – Ларкин постарался.

– Скорее всего, вампиры бросили машину и укрылись от солнца в лесу.

– Да. – Губы Блэр растянулись в мрачной улыбке. – По крайней мере, сейчас мне есть чем заняться. Схожу за оружием.

– Я с тобой.

Она вошла в лес с арбалетом и дротиком в руках, вглядываясь в тени и сама двигаясь, словно тень. На развилке тропы они с Хойтом разделились, и каждый углубился в лесной полумрак, перемежавшийся с пятнами света.

Одного Блэр обнаружила на покрытой мхом земле – съежившись, вампир прятался в глубокой тени. «Мальчишка», – отметила она. Ему было не больше восемнадцати, когда он умер. По одежде – дырявые джинсы и вылинявшая толстовка – Блэр догадалась, что парень, скорее всего, был студентом и путешествовал автостопом.

– Мне очень жаль, – сказала она.

Вампир зашипел и пополз, пытаясь укрыться за стволом дерева.

– Давай. Думаешь, я тебя не вижу? Не заставляй меня приближаться.

Она не услышала, а скорее почувствовала движение сзади. Повернувшись вполоборота, Блэр опустила правое плечо и когда второй вампир прыгнул ей на спину, перебросила его через себя.

Это оказалась девушка, примерно того же возраста, что и студент, но более резвая.

– Парочка, значит? Да, не повезло вам.

Девушка бросилась на нее, и Блэр опустила арбалет. Ей хотелось не просто убить, поняла Блэр, – ей была нужна драка.

Она блокировала удар ногой, подставив бедро, а второй удар пришелся в поясницу. Достаточно сильный, чтобы сбить ее с ног. Он приземлилась на руки, оттолкнулась и, выпрямившись, впечатала каблук ботинка в лицо вампира.

– Ага, урок кикбоксинга? – Блэр заметила странное выражение глаз девушки, которая бросилась на нее, и они стали обмениваться ударами. Она голодна, поняла Блэр, вспомнив о холодильнике в машине. Это от отчаяния.

Затягивать бой – значит продлить мучения девушки. Дождавшись следующей атаки, Блэр выхватила дротик и проткнула сердце врага.

– Сучка. Глупая сучка! – крикнул тот, что прятался за деревом, и сильный акцент, выдававший уроженца Нью-Джерси [17]17
  Нью-Джерси – штат на северо-востоке США.


[Закрыть], удивил Блэр.

– Которая из нас?

Вампир прыгнул, и Блэр перенесла вес тела на пальцы ног, однако враг бросился бежать.

– Что ж, пожалуйста. – Она подняла арбалет и всадила стрелу в сердце вампира.

Услышав какой-то шорох за спиной, Блэр резко обернулась, но затем расслабилась, увидев торопящегося к ней Хойта.

– У меня только один, – сказал он.

– Здесь двое. Наверное, есть еще, но остальные прячутся в чаще. Нужно возвращаться – может, есть вести о Ларкине.

– Я ничего не чувствую, но не чувствую и его смерти. Ларкин умен и хитер, Блэр, – ты же видела, что он сделал с колесами машины.

– Да, ослом его не назовешь, хотя парень и может без труда превратиться в него.

– Я знаю, что такое тревожиться за жизнь дорогого тебе человека. – Пока они шли к дому, внимательный взгляд Хойта скользил по деревьям и кустам. – Мы можем защитить друг друга, но не оградить от опасности. Гленна объяснила мне разницу.

– Мне еще никогда не приходилось ни за кого так переживать. Наверное, я не очень умею это делать.

– Можешь не сомневаться, это умение приходит очень быстро.

Выйдя из леса, они заметили Мойру, опрометью бросившуюся к ним, словно она спасалась от огня. Лицо ее светилось радостью, и страх, все это время не отпускавший Блэр, наконец отступил.

– Он возвращается! – крикнула Мойра. – Ларкин возвращается.

– Ну вот. – Хойт обнял Блэр за плечи и облегченно вздохнул. – Умение переживать сегодня тебе больше не понадобится.

Все силы уходили на то, чтобы сохранять облик сокола, держаться в воздухе. Боль и усталость были невыносимы. Ларкин понимал, что потерял довольно много крови, но не мог сказать сколько. Он чувствовал нестерпимое жжение на шее, в месте укуса вампира.

Когда после восхода солнца Ларкин вернул себе человеческий облик, поблизости никого не было – ни людей, ни вампиров. На сланце виднелась кровь, причем не только его. Хотя и не так много – если бы всех, кого он освободил, убили, крови было бы намного больше.

Кто-то сумел уйти. Пусть хотя бы один…

Ларкин почувствовал, что силы покидают его, крыло дрожит, стремясь снова превратиться в руку. Сделав над собой усилие, он сумел остаться в облике птицы.

Внизу сверкнула река. Шеннон. Теперь до дома совсем близко.

Ларкин чувствовал, что его – сокола – сердце бьется слишком быстро. Даже дышать было тяжело. А зрение утратило остроту. В нем жило что-то чужеродное, перешедшее к нему от демона в облике ребенка. Яд, проникающий в кровь.

Слабость и наступающие сумерки коварно нашептывали, чтобы он сдался.

Потом Ларкин услышал другой голос, более громкий и сильный.

«Ты почти дома, летун. Не сдавайся – уже близко. Мы ждем тебя. Готовим тебе завтрак чемпионов – все, что пожелаешь. Давай, Ларкин, лети домой».

Блэр. Звук ее голоса помогал держаться, вел за собой.

Внизу показался лес, прелестный ручей, каменный дом и конюшни. За ними кладбище, на котором ему совсем не хотелось оказаться, особенно теперь, когда цель совсем близко.

Сюда! Вот Блэр у крыльца, стоит, подняв лицо к небу, чтобы он мог видеть ее. Видеть ее глаза. Рядом дорогая его сердцу Мойра и все остальные, кроме Киана. Молитва его была искренней – Ларкин благодарил всех богов.

А потом силы покинули его. Последние десять футов он падал на землю уже человеком.

– Боже! Боже! – Блэр бросилась к нему, опередив остальных. – Подождите. Осторожнее. Нужно проверить, нет ли переломов.

Она принялась осматривать Ларкина; Гленна присоединилась к ней. Потом пальцы нащупали ранку на его шее, и она медленно раздвинула волосы.

– Укус вампира, – сказала Блэр, глядя в наполненные слезами глаза Мойры.

– Боже! Господи, помилуй. Но его не изменили. – Мойра поднесла безвольную руку Ларкина к губам. – Иначе он не вынес бы солнца.

– Нет, не изменили. И он ничего себе не сломал. Но здорово ударился. Пульс нитевидный, Гленна.

– Давай отнесем его в дом.

– Ему нужно поесть. – Мойра побежала вперед, а Хойт и Блэр подняли Ларкина. – Для нас это как будто голодать несколько дней. Ему необходимы еда и питье. Я что-нибудь принесу.

– Несите его на диван в гостиной, – приказала Гленна. – Я схожу за снадобьями.

Ларкина положили на диван, и Блэр присела на корточки у его головы. Он был бледен как смерть, а на теле уже начали проступать синяки.

– Ну вот, ты теперь дома. Это самое главное. Ты дома.

– Киан… Киан сказал начать с этого. – Мойра вбежала в комнату с большим стаканом апельсинового сока. – Там жидкость и минералы.

– Да, хорошо. Надо привести его в чувство. Ну же, давай, летун.

– Дай я попробую. – Гленна опустилась на колени рядом с диваном. Окунула палец в склянку с бальзамом и мазнула сначала по центру лба Ларкина. – Чакры, – объяснила она, не прерывая своего занятия. – Немного сбалансируем энергию ци. Мойра, возьми другую руку и передай ему свою силу. Ты умеешь. Блэр, поговори с ним еще раз, как я тебя учила, когда он летел. Я достучусь до него. Хойт?

– Да. – Хойт обхватил ладонями голову Ларкина. – Скажи ему, чтобы возвращался.

– Давай, Ларкин. Ты должен очнуться. Нельзя же валяться весь день. Кроме того, завтрак готов. Пожалуйста, очнись. Я ждала тебя. – Блэр прижала ладонь к его щеке. – Высматривала тебя в небе. У него пошевелились пальцы! Кончай, Ларкин, хватит на сегодня драм, черт побери!

Его веки затрепетали.

– Почему женщины вечно недовольны?

– Наверное, так нужно, – с трудом произнесла она.

– Ну вот мы и очнулись. – Мойра обогнула диван, приподняла голову Ларкина и поднесла стакан к его губам.

Он пил жадно, как верблюд, потом откинул голову и с усилием улыбнулся.

– Ну вот, милая. Вы только посмотрите на эту картину. Три прекрасных лица. Я отдам все, что у меня есть, и буду вечным рабом тому, кто принесет мне еды.

Киан шагнул к нему с маленькой тарелкой, на которой лежали два подсушенных тоста.

– Сначала понемногу, – сказал он и обменялся взглядом с Блэр.

Девушка зажмурилась. Потом кивнула.

– Не торопись, – предупредила она.

– Только хлеб. А мясо мне можно? Клянусь, я бы съел целый олений бок. Или то вкусное блюдо, которое ты готовишь, Гленна: мясные шарики и лапша.

– Вечером приготовлю.

– Тебе нужно совсем чуть-чуть, чтобы утолить голод, – объяснила Блэр, – и восстановить силы. Если наешься до отвала, то тебя вырвет, когда мы будем лечить укус.

– Совсем ребенок – ее мальчишка. Маленький ублюдок. Я тогда был волком, и укус получился не таким глубоким.

– У Гленны есть бальзам. Она мазала меня им после укусов. – Мойра погладила волосы Ларкина. – Жжет ужасно – я помню. Но лекарство приносит облегчение.

– Тебя не кусали, – бесстрастно поправил Киан. – Так, царапнули, даже не до крови.

– А какая разница?

– Большая. – Блэр выпрямилась. – Это что-то вроде инфекции. Укусивший может получить над тобой власть.

– Ага. – Ларкин нахмурился, потом закрыл глаза. – Я чувствовал: во мне что-то сидит. Но…

– Мы этим займемся. Очиститься можно святой водой.

– Отлично. Тогда, если мне дадут бальзам, о котором говорит Мойра, и еды, я стану как новенький. Честно говоря, у меня все болит: каждая косточка, словно по ним молотками били.

«Чистая правда, – подумала Блэр. – Суровая правда».

– Ты чувствовал жжение, когда тебя укусили? А теперь?

– Да.

– Будет гораздо хуже, – предупредила Блэр. – Мне очень жаль.

Она вышла и бросилась к лестнице. Мойра кинулась за ней.

– Должен существовать какой-то другой способ. Мы не можем снова причинить ему боль. Он и так слаб, он слишком сильно страдает. В его глазах такая мука!

– Думаешь, я не заметила? – Блэр свернула к себе в комнату. – Но другого способа нет.

– Знаю, так написано в книгах. Я читала. Но с помощью Гленны и Хойта…

Блэр достала из сумки бутылочку со святой водой и повернулась к Мойре; лицо ее было решительным и непреклонным.

– Нет никакого другого способа. Ларкин заразился. Опасность грозит и ему, и всем нам. – Резким движением она вытянула руку вперед, демонстрируя шрам на запястье. – Я знаю, как это бывает. Думаешь, если существовал бы другой способ, я бы не попыталась его использовать?

Вздох Мойры больше напоминал всхлип.

– Что мне делать?

– Пойдем, поможешь его держать.

– Блэр взяла полотенца, бинты и вернулась к Ларкину.

– Сейчас тебе будет очень больно. – Она смотрела ему прямо в глаза.

– Отлично. – Ларкин облизнул губы. – Это радует.

– Не знаю, получится ли хоть как-то уменьшить боль, – негромко проговорила Гленна.

– Не думаю, что ты сможешь или должна пытаться это сделать. – Блэр покачала головой. – Без боли не обойтись. Иначе не бывает. Спустите его на пол, лицом вниз. Подложите под него полотенце. Киан, будешь держать ноги. Чтобы на тебя не попало.

Ларкин поморщился, когда его перетаскивали на пол.

– Зачем ему держать мои ноги?

– Тебе будет больно, и придется удерживать тебя, – объяснила Блэр.

– Я не нуждаюсь…

– Нуждаешься.

Ларкин вновь посмотрел ей в глаза и все понял.

– Тогда давайте, начинайте. Я тебе верю. Киан уселся на ноги Ларкина, Хойт держал одну его руку, две женщины – другую. Блэр открыла бутылочку и отодвинула волосы с шеи Ларкина, обнажая укус.

– Учитывая обстоятельства, можешь кричать – это не будет считаться трусостью. Приготовься, – предупредила она и плеснула святой водой на рану.

Он закричал. Его тело изогнулось дугой и забилось в конвульсиях. Сама рана словно закипела, но Блэр безжалостно продолжала заливать святой водой сочившуюся из нее вязкую жидкость.

Блэр вспоминала, как через неделю после отъезда отца ей пришлось пойти к тетке. Вспомнила слезы на теткиных щеках, когда она проливала святую воду на запястье племянницы со свежими следами от зубов вампира.

Ощущение было такое, что плоть и кости разрезает огненный нож.

Когда рана очистилась и Ларкин стал судорожно глотать ртом воздух, Блэр осушила рану полотенцем.

– Теперь можно нанести бальзам.

Белая как полотно, Гленна с трудом нащупала склянку. Она плакала, и ее слезы падали на лицо Ларкина.

– Прости, Ларкин. Прости. Теперь мне можно его усыпить? Сон должен помочь выздоровлению.

Блэр снова бросилась наверх. Вбежав в свою комнату, она захлопнула за собой дверь, затем опустилась на пол у кровати, обхватила руками голову и разрыдалась.

Почувствовав на плечах чью-то руку, она съежилась, но рука лишь крепче обняла ее.

– Ты была такой храброй. – Мойра ласково успокаивала ее, словно мать ребенка. – Сильной и храброй. Я знаю, как это тяжело. Мне хочется верить, что я тоже смогла бы сделать то, что сделала ты, ведь я так его люблю.

– Мне плохо. Мне так плохо.

– Мне тоже. Давай попробуем поддержать друг друга.

– Я не могу. Мне это не поможет.

– А я думаю, что поможет. Киан налил ему сок и поджарил хлеб. Я и представить себе такое не могла. Он волнуется. За Ларкина нельзя не переживать. А если ты любишь его…

Блэр поднята голову и вытерла слезы.

– Все. С меня хватит.

– Хорошо, если бы ты любила его. Тогда тебя бы ждала счастливая и необыкновенная жизнь. Ты научишь меня готовить французский тост? Ларкин так ему обрадуется, когда проснется!

– Да. Да, конечно. Только ополосну лицо и спущусь. – Они встали. – Я не пара ему, Мойра. Я никому не пара.

Мойра остановилась в дверях.

– А это уже ему решать, тебе не кажется?

Ларкин был еще бледен, но глаза стали ясными. Он настоял на том, чтобы ужинать за столом вместе со всеми, быть поближе к еде, как он выразился.

Медленно и размеренно он уничтожал французские тосты, яйца и ветчину. И одновременно рассказывал, что делал, видел и слышал в стане врага.

– Ты столько раз менял облик, Ларкин. Ты же знаешь, что не должен…

– Не брани меня, Мойра. Все ведь закончилось хорошо, правда? Можно мне еще кока-колы? – Просьба сопровождалась очаровательной улыбкой.

– Это же не спасательная операция. – Блэр, сидевшая ближе всего к холодильнику, рывком открыла дверцу и достала еще одну бутылку кока-колы. – Мы специально это оговаривали с тобой.

– Ты поступила бы точно так же. Не качай головой и не смотри на меня так сердито. – Он выхватил бутылку. – Я не мог не попытаться освободить их. На моем месте вы все поступили бы так же. Вы и представить себе не можете, что там творится. Невозможно уйти оттуда, не попытавшись помочь. А если честно, я уже давно хотел устроить там пожар. – Он посмотрел на Киана. – После Кинга.

– Он бы оценил твой жест.

– Ты чуть не погиб, – заметила Блэр.

– На то и война, ведь правда? Не следовало мне трогать мальчика – того, кто выглядел как мальчик. Но такое творил… Не стану спорить, я потерял способность соображать, и мне хотелось только одного – убить его. Бессмысленно и глупо. – Ларкин дотронулся до повязки на шее. – Но теперь я не забуду, чего мне это стоило.

Он взял себе еще яйцо.

– Итак… Лилит недовольна своим чародеем Мидиром.

– Мне знакомо это имя, – заметил Хойт. – Он пользовался дурной репутацией задолго до меня. Он черный маг. Заставлял служить себе демонов.

Ларкин отхлебнул кока-колу прямо из бутылки.

– Теперь он служит ей.

– Говорят, Мидир стал жертвой собственного могущества. Думаю, в каком-то смысле это верно.

– Мне кажется, Лилит хотела наказать его или отдать Лоре. Но когда чародей подарил ей волшебное зеркало, она удивилась и смягчилась. Обе были просто зачарованы своими отражениями.

– Тщеславие, – заметил Киан. – Они так обрадовались, потому что после долгого перерыва вновь увидели себя в зеркале и убедились, что прекрасно выглядят.

– Я совсем не ожидал от них такой… человеческой реакции. По крайней мере, мне так показалось. Привязанность женщин друг к другу тоже выглядела вполне искренней.

– Он старается быть деликатным, – пояснил Киан. – Лилит и Лора – любовницы. Разумеется, у каждой есть еще любовники-мужчины, но у них что-то вроде брака, и они действительно нежно привязаны друг к другу. Конечно, бывают размолвки, но их связь длится уже более четырехсот лет.

– А ты откуда знаешь?

– У нас с Лорой был… как бы это назвать? Короткий роман? В начале XIX века, в Праге, если память мне не изменяет. Они с Лилит в очередной раз поссорились. А мы с Лорой провели несколько приятных ночей. Потом она попыталась убить меня, и я вышвырнул ее в окно.

– Непростое расставание.

– Лора предана Лилит, с кем бы она ни развлекалась время от времени. Я это понял еще до того, как она попыталась проткнуть мне сердце. Что касается мальчика, я о нем не слышал. Должно быть, последнее увлечение кем-то из слуг.

– Это больше похоже на семью, – поправил Ларкин. – Я понимаю, что в их отношениях есть нечто неестественное, но Лилит как будто считает его сыном, а он ее – матерью.

– Вот их слабые места. – Хойт кивнул. – Мальчик и француженка.

– Дэви. Так она его называла, – добавил Ларкин.

Хойт снова кивнул. Имя может пригодиться.

– Если нам удастся захватить или уничтожить их, это будет удар для Лилит.

– Она отправляется в Гилл позже нас, – задумчиво произнесла Блэр. – Может, мы успеем расставить ловушки. Неизвестно, где именно появятся вампиры, но попробовать можно. В любом случае у нас есть несколько дней, чтобы все обдумать как следует.

– Обязательно обдумаем. А теперь пора отдохнуть. Все устали. Нам нужно поспать. – Гленна положила руки на плечи Ларкина. – Ты должен восстановить силы, красавчик.

– Я уже почти пришел в себя. Спасибо. Но, по правде говоря, с удовольствием бы прилег. – Он встал. – Ну вот, похоже, ноги держат. Ты не проводишь меня, Блэр? Нужно поговорить.

– Да, конечно. – Она стала подниматься вместе с ним по черной лестнице. Держать руки в карманах не получилось – Ларкина немного пошатывало, и Блэр взяла его руку и положила себе на плечо. – Давай, обопрись на меня.

– Ерунда. Я хотел поблагодарить тебя за заботу.

– Не стоит. – Внутри у нее все сжалось. – Не нужно меня благодарить.

– Ты заботилась обо мне, и это заслуживает благодарности. На обратном пути, когда мне казалось, что силы уже на исходе, я услышал твой голос. И понял, что выдержу.

– Я думала, Лилит захватила тебя в плен. Представляла тебя в клетке, а еще страшнее было подумать, что ты мертв. Ужасное чувство – страх и беспомощность. Невыносимое.

– Думаю, этого никак не избежать. – Когда они дошли до его комнаты, Ларкин совсем выбился из сил. – Ты не приляжешь со мной?

С трудом опустив Ларкина на кровать, Блэр удивленно уставилась на него.

– Что?

– Нет, я не это имею в виду. – Рассмеявшись, он взял ее за руку. – Пожалуй, у меня не хватит сил, но мысль хорошая. В другой раз. Просто ложись со мной, астор, поспи немного рядом.

После того, какую боль она ему причинила, ей казалось, что Ларкину не захочется ее даже видеть. Но он протягивал ей руку.

– Просто вздремнем. – Блэр легла рядом и повернулась так, чтобы видеть его лицо. – Никаких глупостей.

– А обнять тебя – глупость?

– Нет.

– А один поцелуй?

– Только один. – Она коснулась губами его губ. – Закрой глаза.

Он со вздохом подчинился.

– Как хорошо снова быть дома.

– Больно?

– Нет, не особенно. Немного саднит.

– Тебе повезло.

Ларкин открыл глаза.

– Теперь ты можешь сказать, что я был ловок и отважен?

– Наверное, и это тоже. И еще умен. Единорог против покрышек «Гудиер». Мне нравится.

Она прижала ладонь к его груди, там, где сердце, и закрыла глаза. Через мгновение она уже спала.