Текст книги "Главное - не пропустить"

Автор книги: Ния Кравец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Ния Кравец

Главное – не пропустить

Аннотация

Жизненные повороты непредсказуемы и, что уж скрывать, не всегда приятны. Однако, стоит помнить: после чёрной полосы судьба часто делает подарки, главное, эти судьбоносные дары не пропустить.

Представим ситуацию: два человека живут своей обычной жизнью, но в силу обстоятельств они либо встречаются и идут дальше по жизни, держась за руки, либо проходят рядом, не подозревая, что именно в этот момент мимо них прошло их счастье. И ведь главное не пропустить тот самый миг, когда судьба преподносит возможность встретиться, соприкоснуться, посмотреть в глаза и заглянуть в будущее…

Апрель – середина весны. Солнце уже пытается пробиться через плотный заслон облаков и, наконец, осветить промёрзшую за суровую зиму землю. Но часто светилу не удаётся это сделать, потому оно лишь ненадолго выглядывает из-за очередной чёрной и пузатой, от скопившейся в ней влаги, тучи. Выходит и тихонько ласкает кожу жителей тёплыми лучами, намекая: я уже тут, рядом, совсем скоро согрею ваши уставшие от холода руки, щёки, нос.

«Всю ночь лил дождь», – думала женщина, смотря в окно на улицу, которую медленно окутывали предрассветные сумерки. Стекло отразило уставшие глаза, осунувшееся лицо, бескровные, искусанные от дум губы, – «Сергей опять не пришёл ночевать».

Женщина боялась впустить в голову мысли о том, где сейчас её муж. Нет, в том, что с ним всё в порядке она была уверена, ведь он позвонил и предупредил: задерживается на работе.

«И это уже третий раз за эту неделю. Какая необходимость работать ночью? Хотя, может, действительно они не успевают всё сделать днём? Тогда завтра, возможно, он будет дома, отдыхать… хотя уже не завтра – сегодня. Да кого я обманываю?! Нет… нет, думать о том, что он где-то помимо работы, я не буду!»

Раздавшаяся трель телефонного звонка напугала женщину и заставила отпрянуть от стекла.

«Странно, – она посмотрела на часы: шесть сорок пять утра. – Кто может звонить так рано, да ещё и на городской? Может, Сергей?» – мысль придала надежды, и желание взять трубку перебивало обиду на него: ей вдруг захотелось услышать голос, что когда-то называл нежным словом «милая». Как это было давно… С тех пор прошло пять, шесть лет? Уже шесть лет.

«А что, если это не Сергей? А вдруг что-то случилось? Или кто-то спешит сообщить мне плохие новости», – протянула было руку за трубкой, но остановилась в сантиметрах от неё. Телефон всё звонил и звонил, вынуждая ответить. – Да нет, почему я думаю всегда о плохом?»

Дзинь, дзинь, – не унимался аппарат.

Женщина нехотя сняла трубку с подставки и ответила. В душе она знала, что столь ранний звонок не принесёт ей ничего хорошего.

– Алло, – робко сказала в трубку, едва поднесла её к уху, затем повторила более уверенно: – Алло!

Тишина на том конце провода угнетала, казалось, словно собеседник раздумывает, стоит ли начинать разговор.

– Говорите! – настойчиво проговорила женщина.

– Аня? – приглушённый и, словно не верящий, голос мужа.

– Да, Серёжа, это я. А кого ты хотел услышать, если звонишь на домашний? – она попыталась добавить своему голосу ноток беззаботности и веселья, словно она и не простояла всю ночь у окна, ожидая, когда подъедет их старенький внедорожник, и из него выйдет муж. Закроет дверь, поднимет голову, и увидев её в окнах пятого этажа, улыбнётся и помашет радостно рукой… Когда это было? Ещё год назад именно так и было.

– Кхм, – Сергей прочистил горло, словно решаясь на разговор, – Аня, я… мы…

Последовала пауза, во время которой женщина вернулась в комнату и вновь посмотрела в окно: дождь не прекратился.

– Говори, Сережа, – поторопила Аня, наблюдающая за стекающими по стеклу каплями весеннего дождя. Глубоко внутри, в уголках души, она догадывалась, о чём сейчас скажет Сергей.

Сергей молчал. Он не мог решиться, не мог сказать те слова, что так давно не дают ему покоя. Вся эта ситуация, которая длится вот уже семь месяцев, сводит его с ума. Да и Сонечка требует признаться жене, ведь она не может жить во лжи, да и, в конце концов, ему надо переехать жить к ней и будущему ребёнку.

– Серёжа, говори! – снова попросила Аня и повторила пальцем путь капли, стекающей с той стороны стекла.

«Словно слеза», – подумала женщина.

– Аня, нам надо разойтись, – выдохнул Сергей. – Понимаешь, у меня есть другая семья, мы с тобой словно чужие друг другу, а у меня скоро будет ребёнок… – затараторил Сергей, будто боялся, что если не скажет эти слова сейчас, то так и будет всю оставшуюся жизнь жить на две семьи. Именно то, что у него скоро будет дочь, подвигло Сергея на этот шаг. Ну и ещё Соня, которая, придерживая рукой свой уже большой живот, смешно стоит на коленях рядом и пытается подслушивать, приложив ухо к трубке, которую держит Сергей. Нежная, милая, любимая женщина, без которой ему всё тяжелее было переносить ночи.

– Она рядом? – неожиданно спросила Аня.

– Да, – последовал ответ, и Сонечка: наивная, влюблённая девушка, ни в коем разе не желавшая стать причиной раздора, отпрянула от трубки, словно её поймали за руку на чём-то постыдном.

Она не хотела поначалу встречаться с Сергеем: он старше её практически на восемь лет, он её руководитель. Но он был настойчив, внимателен, нежен. После того, как признался ей, что женат, Соня, громко рыдая, выставила его вон из квартиры, а сама долго сидела под дверью и кричала от боли, сжимающей сердце: от разочарования, от разрушившейся мечты, от любви, что, несмотря ни на что, требовала догнать мужчину, вернуть, обнять, простить… Но гордость… чтоб её… не позволяла поступить так, как велит сердце. Он вернулся сам, через неделю. Просто пришёл и позвонил в дверь. Прямо на пороге встал на колени и, крепко обнимая Соню за ноги, шептал: «люблю, не могу, разведусь».

– Аня, – словно призыв сказать уже что-нибудь, будто надежда, что жена всё сделает за него: решит эту проблему, отпустит, разведётся – позволит быть счастливым. Только Сергей понимал, что в данной ситуации счастливы будут двое из трёх. А Аня останется одна, на осколках семейного счастья.

Но он не мог поступить иначе, должен был сделать выбор в пользу одной женщины – и он его сделал.

– Хорошо, Сережа, – проговорила Аня и сама удивилась, как легко ей это далось. Нет, она любила мужа, но и быть третьей лишней, третьим колесом, мешающей стороной классического любовного треугольника она не хотела.

– Хорошо? – с сомнением переспросил Сергей.

Он ожидал всего чего угодно: скандала, мольбы, стенаний, угроз… но не этого безразличного «хорошо». Какая-то обида от того, что жена вот так просто отпустила и не захотела бороться, царапнула по сердцу, но тёплая ладошка Сонечки влила в сердце новую, свежую порцию любви и щемящего счастья. Сонечка от радости сжала его руку и начала трясти, при этом прыгая на диване и закрывая рот другой ладонью, чтобы не закричать от счастья и не выдать своих эмоций ей – чужой, другой, сопернице.

– Хм, – только и сказала Аня, – я слышу, что она рядом. Слышу, как она радуется… – помолчала, – но, знаешь… мне не больно, нет. Мне обидно, Сергей, что все эти месяцы ты подло обманывал и её, и меня.

Соня округлила глаза от растерянности.

– Ань, – тихо позвал муж.

Муж ли? Уже нет… чужой, другой…

– Не надо, – попросил и замолчал.

Тишина в трубке не угнетала, она, пожалуй, давала время отсрочить этот момент, когда кто-то первым произнесёт это слово, что поставит точку в их отношениях: «развод».

Но шаг этот был необходим: необходим всем троим, поэтому первой решилась произнести это страшное слово Аня.

– Ладно, Сергей, подавай документы, я явлюсь в суд и всё подпишу. Я дам тебе… развод, – сглотнула горькую слюну, словно это само слово горчило. – Не переживай, к родам ты будешь свободным мужчиной и твой ребёнок родится в новой, полноценной семье… когда ей рожать? – неожиданно спросила, понимая, что необходимо переключить разговор на что-то другое. Ей это необходимо в данный момент.

– Через три месяца, – растерянно ответил Сергей, поглядывая на ничего не понимающую Соню. Она лишь пожала плечами – мол, сама не понимаю, зачем его жене знать это.

– Успеем развестись, – Аня сбросила вызов и швырнула ни в чём не повинную трубку на кровать – их семейное ложе. Нет больше «их».

Не хотелось кричать, плакать, бить посуду. Просто в душе царила пустота. Пустота не только в душе – в квартире, в жизни. Детей у них не было по необъяснимым причинам – не было, и всё. Врачи разводили руками и ничего не могли сделать. Нажитого имущества тоже немного – делить она точно ничего не станет. Всё, что Сергей захочет забрать, она отдаст сама.

В душе, так же, как и за окном: холодно, уныло, серо. Они давно чужие друг другу: муж избегал постели с ней уже несколько месяцев, ссылаясь то на усталость, то на головную боль, то ещё на ряд глупых причин. Неужели люди, прожившие бок о бок шесть лет, могут вдруг, в одночасье стать чужими? Нет, это случилось не сегодня утром, не десять минут назад. Это развивалось постепенно: то на работе задержался, то поцеловать при встрече забыл… или не захотел, то не приехал в ресторан, в котором был заказан столик по случаю шестилетней годовщины свадьбы. А она весь вечер ждала, сидела за столиком, пила мелкими глотками игристое вино и слушала джазовую музыку, так сильно гармонирующую с её душевным состоянием в тот момент – проводами семейной жизни.

Холодный душ помог взбодриться, ведь работу никто не отменял, и ей ещё предстоит встреча с заказчиками: необходимо провести презентацию и постараться уговорить их заключить контракт, ведь если у неё не получится, то «с работой можно будет попрощаться» – шеф так и сказал.

Деловой светлый костюм, который ей так захотелось одеть в этот день, приятно обволакивал тело мягкой тканью. Лёгкое розовое пальто с озорным бантом на спине придало законченности и яркости образу – нет, не лицу: грустные, уставшие глаза с серой апатией смотрели на мир. Лишь образу оно придало красок, лишь ему. Вокруг всё осталось серым.

Далёкий путь до работы на автобусе кого хочешь превратит в измочаленное, злобное существо, но Ане всё было нипочём: её толкали пассажиры, пропихивающиеся внутрь заполненного салона; пихали люди, спешащие выйти на остановке; да и простая тряска не мешала Ане думать, вспоминать. Вспомнила она и тот день, когда высокий загорелый юноша подошёл к ней в парке и подарил ярко-алую розу. «Просто так», – сказал тогда Сергей и беззаботно, обаятельно улыбнулся.

– Просто так, – шепнула Аня, глядя как очередная порция людей, сливающаяся в серую массу, отделяется от остановки и подходит всё ближе к проезжей части, туда, куда вот-вот подъедет автобус, в котором стояла и грустила маленькая женщина. Каждый человек из этой массы желает быть первым, кто войдёт в двери автобуса, и кому, может, ещё и посчастливится занять «сидячее» место.

– Тётя говорит сама с собой, – хихикнула девочка лет шести, выглядывающая из-за материнской спины.

Ребёнку не нашлось «сидячего» места в автобусе, и мать поставила её спиной к окну, закрывая дитя своим телом от нерасторопных взрослых, что так и норовили толкнуть ребёнка.

– Нельзя так, Марина, – пожурила девочку мать и, посмотрев на Аню, постаралась ещё больше закрыть малышку спиной.

Неугомонное дитя, с ясными голубыми глазами, выглядывало из-под локтя и посматривало на грустную женщину, которая стояла рядом. Аня улыбнулась ребёнку, но улыбка не отразилась в глазах, лишь уголки губ на мгновение поползли вверх и вновь опустились, превращая несостоявшуюся весёлую улыбку в грустную мину.

Офис встретил светлыми, но унылыми официальными стенами и бесчувственными сотрудниками, которые часто лишь мнят себя профи, а на деле таковыми не являются. А ещё он встретил словоохотливой Жанночкой, которая, завидев Аню, подбежала и начала вываливать на случайную слушательницу ушат ненужной информации. Они не были подругами, лишь коллегами, но Жанночка была весьма болтлива, потому Аня часто от неё пряталась, а тут не успела, ведь мыслями была далеко: в утреннем разговоре.

– Я такая счастливая, Ань, ты не представляешь, – закатила глаза Жанна и продолжила свой монолог, – что я тебе сейчас расскажу-у-у…

И полился очень эмоциональный рассказ с охами, взмахами руками и хихиканьями. Аня за всё время хорошо, если успела вставить пару раз слово «угу». Зато она узнала, что зам. генерального, Анатолий Степанович, наконец-то бросил свою «мегеру-толстуху жену», и собирается жениться на ней – первой красавице и умнице офиса – бухгалтере Жанночке Заколейко.

– Ой, Аня, на тебе лица нет. Что-то случилось? – заметила, наконец, состояние собеседницы, которая после слов «бросить свою надоевшую жену» побледнела и еле сдерживала рвавшиеся наружу слёзы. Но жалеть себя ей было некогда, потому, вскинув голову, Аня чётко, но грубее чем хотела на самом деле, ответила:

– Нет, Жанна, я за тебя очень рада. Прости, у меня презентация.

И то ли это рок пронёсся над Аней, то ли судьба возжелала подсыпать больших разочарований в ее жизнь, но потенциальные партнёры так и остались потенциальными. Нет, Аня на все сто процентов провела презентацию, выложившись по полной программе, но неразговорчивые гости пошептались и… отказались от контракта.

«Пиши заявление», – стояли в ушах слова босса, что сразу после встречи вызвал её «на ковёр». И доводы, что дело не в презентации – ведь она была проведена идеально, да и бизнес-проект не вызывал нареканий – не возымели результата и Ане было предложено отработать две недели и собирать вещи. Да, босс назначил ей премию, дабы закрыть рот, чтобы не скандалила и не опровергала решение руководства, но сам факт, что тебя попросили убраться из жизни этой организации, в которой Аня проработала без малого пять лет, наводил на весьма грустные мысли: и тут не нужна. Вкупе с утренним разговором, что должен был состояться ещё много месяцев назад, разговор с шефом привёл женщину в состояние полной апатии к жизни.

Побросав в сумку вещи, Аня поспешила покинуть помещение офиса, в котором ей уже нет места.

Она не спешила, шла медленно, словно ей некуда идти. Туфли промокли, но ей было абсолютно на это наплевать: всё не имело смысла. «Надо идти домой», – говорила сама себе Аня, а ноги не шли. Плелась, не смотря по сторонам, и думала, думала, думала… Мысли сжирали остатки спокойствия. События минувшего дня, что стал самым чёрным за всю жизнь, навались и давили с силой бетонной плиты. Неужели никому нет до неё дела?

Аня потянулась было к сумке, чтобы достать телефон и позвонить подруге, как чётко представила, что сейчас скажет ей Машка:

«Я тебе говорила», – скажет она сочувствующим голосом.

И вот эта жалость Ане сейчас абсолютно была ни к чему.

Телефон так и был зажат в руке, а Аня стояла и смотрела на людей, которые куда-то спешат, и никому нет дела во всём мире до неё.

Не спеша подошла к остановке и села на лавочку, укрываясь от проливного дождя, который внезапно обрушился на город. Приходили и садились рядом люди; кто-то стоял, прижавшись к боковой стенке стеклянного павильона. Аня сидела и смотрела в никуда. Дождь пролился на землю и внезапно прекратился, оставляя после себя грязные лужи, а Аня продолжала сидеть на деревянной скамейке.

– Девушка, вам плохо? – участливо спросил пожилой мужчина, заглядывая в лицо.

– А? – Аня отвлеклась от мыслей и взглянула в голубые глаза, поблёкшие от времени и мудрости.

– Плохо вам? – спросил ещё раз и присел рядом, выставляя вперёд трость: обычную чёрную, ничем не примечательную.

Женщина вернулась в реальный мир, выплывая из грустных мыслей.

– Нет-нет, – поспешила ответить и встала, увидев, что на остановке стоит нужный ей транспорт. Автобус вот-вот должен был закрыть двери и тронуться с места, вливаясь в шумный поток автомобилей, что нёсся по проспекту.

Аня встала и решила поспешить, тогда, возможно, водитель остановится и пустит внутрь салона. Непонятная необходимость попасть внутрь именно этого автобуса заставила девушку прибавить шаг. Только не заметила Аня, как мужчина, так же, как и она, неуспевающий на автобус, бежит в её сторону и уже вот-вот поравняется с ней. Столкновение было неизбежно. Мужчина толкнул Аню вскользь, но так, что она пошатнулась и её сумка, светлая замшевая и самая любимая, упала прямо в грязную лужу. Буркнув «простите», он даже не повернул голову в сторону растерявшейся женщины, на которую сегодня свалилось уж очень много невзгод. Заскочил в автобус, что сразу после этого закрыл двери, и поспешил сесть, и не было ему дела до Ани, оставшейся на улице, которая стояла и смотрела на сумку, залитую грязной водой.

Автобус тронулся и отъехал, сообщая окружающим миганием поворотника, что выезжает на шумный проспект, а Аня присела на корточки возле злосчастной лужи, вытащила из неё свою испорченную вещь и впервые за этот день разрыдалась – громко, навзрыд. Наружу выплёскивалась обида, злость, отчаяние и страх: страх одиночества и ненужности. Старичок на остановке тяжело вздохнул, поднялся и поспешил помочь женщине, которая в данный момент была одиноким, потерявшимся в огромном мире человеком. Только Ане не была нужна его помощь, волна горечи уже выплеснулась наружу, затапливая душу болью отчаяния.

А что, если бы в тот момент, когда мужчина, спешащий на остановку, повёл себя по-другому?

Что, если было бы так:

Аня встала и поспешила на автобус, что уже закончил посадку пассажиров и вот-вот последний человек пробьёт талон и ступил в душный салон. Пробегающий мимо, спешащий на тот же автобус, Антон вдруг случайно задел Аню рукой, да так, что сумка, висящая на её плече, соскочила и упала прямо в грязную придорожную лужу.

– Простите, – молодой мужчина остановился, поняв, что по его вине произошло, и, не раздумывая, повернулся в сторону женщины, которая стояла и смотрела на свою вещь.

Автобус закрыл двери и замигал поворотником, сигнализируя окружающим, что отъезжает в сторону шумного проспекта.

– Простите меня, я такой невнимательный, – поспешил поднять вещь и наскоро, неумело начал отряхивать её, осознавая, что делает только хуже, ведь замшевую вещь уже не спасти, но Антон должен был что-то делать, потому как понимал: допустил оплошность. Он отряхнул сумку и поднял взгляд на женщину, стоящую и безучастно смотревшую на свою вещь в чужих мужских руках.

«Хуже уже быть не может», – думала Аня, и слезы вот-вот должны были брызнуть из глаз, выплёскивая всю боль, скопившуюся в душе.

– Аня? – удивленно спросил Антон, наконец взглянув на женщину.

– А? – посмотрела на него взглядом пустых серых глаза, в которых скопились горькие слёзы обиды и предательства. – Антон? – узнала в мужчине своего одногруппника, с которым они когда-то, в юности, были очень дружны, но годы сделали своё дело, и люди потерялись в большом городе: Аня встретила Сергея, а Антон решил благородно отойти в сторону, заметив восхищенный, влюблённый взгляд подруги на другого мужчину.

– Анька! – радостно закричал Антон и поспешил обнять подругу, в которую когда-то был влюблён. Да что говорить «когда-то» – она всегда была в его сердце, может, потому он до сих пор и не женился.

От крепких чужих объятий Анна растерялась и слезы, те, что вот-вот должны были брызнуть из глаз, высохли.

– Я так рад! – закричал Антон и заглянул в глаза опешившей женщине.

– Антон, ты как тут? – спросила она, когда поняла, что это тот самый Антон, который ухаживал за ней во время учёбы в институте и дарил цветы, сорванные с клумбы, а ещё он смешно пел песни, играя на гитаре, зная точно: Аньке нравится его голос. Да и озорной юноша ей когда-то давно тоже был симпатичен… до того, как в жизни Ани появился Сергей.

– Пойдём-пойдём, – не спрашивая согласия, потянул её в сторону ближайшего кафе.

Они сидели за столиком уютного небольшого бистро и вспоминали, вспоминали, вспоминали. Аня даже смеялась над шутками Антона и краснела, словно школьница, когда он делал ей комплименты, и улыбалась доброй улыбкой.

День, такой тяжёлый и памятный, подходил к концу. Аня с Антоном шли вдоль набережной и молчали: каждый думал о своём.

– У тебя кто-нибудь есть? – задал Антон вопрос, который терзал его на протяжении всего вечера.

Аня остановилась и, помолчав, ответила:

– Уже нет.

– Неправильный ответ, Анют, – ответил на её слова Антон и предложил локоть женщине. Она посмотрела на него удивлённо. – У тебя теперь есть я, – пояснил этот самонадеянный мужчина.

Аня лишь улыбнулась, понимая, что, может, это шанс, и судьба даёт ей возможность быть счастливой? Нет, душевные раны затянутся нескоро, но рядом есть – теперь уже есть – человек, который ей поможет: будет рядом, а потом эта давнишняя симпатия перерастёт во что-то более крепкое, яркое, страстное и продолжительное.

Судьба всегда даёт шанс, главное – его не пропустить.

Конец

23.08.2016