Текст книги "Молчание Гладиатора (СИ)"
Автор книги: Нина Северова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
Глава 23
Шахид
Мы едем к моему отцу. Да, решение не самое приятное, но самое надёжное. Его дом не пострадает даже если инопланетяне прилетят.
На улице темно и холодно. Лия смотрит в окно машины и кутается в пальто.
– Лия, пока я не разберусь со всем, ты побудешь у моего отца. Я бы отвёз к Аслану, но есть предчувствие, что за него тоже возьмутся.
Она кивает, но не смотрит на меня. Ей это всё не нравится, как и мне. Но раз Лия не хочет говорить о произошедшем, придется самому искать детали. Тем более, что ситуация накаляется.
Мы доезжаем быстро, дороги пустые. Олег, начальник охраны, сразу пропускает нас.
– Шахид Анварович, добро пожаловать, – Олег щурится, осматривая машину. Начался мелкий дождь.
– Отец где?
– Дома, как обычно.
Ну да, он вечно один. Ледяной король.
Заходим внутрь, эта гнетущая тишина сразу бьёт по ушам. Лия идёт рядом опустив голову. Беру ее за руку, она безучастно немного сжимает мою ладонь.
– Шахид? – отец выходит из столовой. Смотрит на Лию, сводит брови. – Решил спрятать у меня свою невесту?
Старый козел.
– Да. Твой дом – единственное безопасное место, – снимаю с Лии пальто.
– Приятно слышать, – ухмыляется. – Твоя комната давно готова.
– Откуда…
Отец улыбается, а я закатываю глаза.
– Наверное, нет смысла рассказывать о случившемся, потому что ты всё знаешь? – бросаю свою куртку на спинку дивана.
– Разумеется, сынок. Проводи Лию в комнату и возвращайся, поговорим.
Лия смотрит… спокойно. Не боится его, что странно. Отец всегда такую энергетику излучает, его либо ненавидишь, либо боишься.
Мы идём по длинному коридору, поднимаемся на второй этаж. Я не был в этой части дома много лет. Как разругался с отцом, так перестал приезжать сюда часто. Только по делу и ненадолго. Мамы так давно нет в живых, а сейчас я будто чувствую, что она где-то здесь. Словно выглянет из-за угла, увидит, что я порвал очередные штаны и скажет: «Снимай скорее, я быстро зашью, пока отец не увидит». Смешно и грустно. Мама любила шить. Ну или ей пришлось полюбить это дело, ведь мы с братом постоянно приходили домой как оборванцы. Отец ругался, что мы такие, но мама старалась втихаря чинить нашу одежду.
Открываю дверь в комнату, в которой прошло мое детство. Ничего не изменилось. Даже постер Мухаммеда Али висит над столом. Даже книги стоят в том же порядке. Серые стены, большая кровать застелена покрывалом, которое мама шила. Почему отец всё не переделал? Интересно, в комнате Аслана тоже всё на своих местах?
– Ну, это была моя комната, – пропускаю Лию вперёд. Она смотрит по сторонам, цепляется взглядом за постер и немного улыбается. – Я был его фанатом, – ухмыляюсь. – Величайший.
Сажусь на кровать, странные ощущения. Здесь всё, как и было, но я уже другой.
Лия подходит ко мне, встаёт между ног. Ее запах сразу окутывает. Касается пальцами бороды, смотрит на губы, но всё же отводит взгляд. Обнимаю её за ноги, упираюсь головой в живот. Маленький просвет, она сама тянется ко мне и я не могу это игнорировать.
– Я уеду до утра, возможно и позже вернусь. Отец будет приглядывать за тобой. Не бойся, с ним безопасно. Я попрошу, он даст тебе телефон, будешь писать мне, хорошо? – заглядываю в карие глаза.
Кивает.
– Ну всё, располагайся. Если что-то понадобится, не стесняйся просить. Отец ни в чем не откажет, – целую прохладные пальцы и встаю. Лия забирается на кровать, укрывается покрывалом и отворачивается к окну. Не хочу оставлять ее, но надо.
Отец ждёт внизу, сидит в кресле, задумчиво чешет бороду. Эта привычка есть и у Аслана. Только сейчас замечаю, как сильно они с братом похожи внешне. Как бы Аслан не злился на отца, их схожесть невозможно не замечать.
– Не пугай ее, прошу тебя, – сажусь на диван.
– Шахид, – смотрит на меня с укором. Если бы он был нормальным, я бы не говорил это, а так. – Хватит из меня делать чудовище. Я в курсе, что случилось с девочкой.
– Откуда?
– Оттуда, что я все равно наблюдаю за тобой и Асланом.
Закатываю глаза. Годы идут, контроль не слабеет.
– В этом нет необходимости, отец. Сейчас просто ситуация такая и я прошу, спрятать мою жену, пока я буду со всем разбираться, – сжимаю зубы.
– Лия здесь в безопасности. Впрочем, как и любая ваша женщина. Я знаю угрозы в твою сторону. И про инцидент на стройке. Но там не было никакой драки и тем более, убийства, – закидывает ногу на ногу.
– Откуда ты знаешь?
Отец склоняет голову к плечу и мне хочется ему врезать. Сложно сказать всё и сразу?
– Ты хороший бизнесмен, Шахид. Но всё же, ещё молод и в некоторых вопросах неопытен. Ты наставил камеры везде на территории, но не подумал, что нужно смотреть на стройку издалека.
– Зачем мне это надо? При любом раскладе можно попросить видео с камер соседнего торгового центра.
– Да, но торговый центр смотрит на парадную дверь. А вся эта заварушка со следами крови со стороны пустыря. Камеры тц никак это не охватят.
Молчу. Здание женского спортзала лицом смотрит на торговый центр. А сзади пустырь, который в дальнейшем будут переделывать под большую стоянку. Ну, если очередную стройку не затеят. И, да. Отец прав. Ситуация случилась с задней стороны помещения.
– Но на пустыре не поставишь камеры.
– Кто сказал? – отец опять ухмыляется. – Я поставил, например. И работают они прекрасно.
– Зачем это тебе? – встаю. Бесит осознание, что я что-то не предусмотрел, а он всё опять продумал.
– Затем, что ты мой ребенок, Шахид. Взрослый, но всё же. На записи видно мужчину, который заходит на стройку. Черная куртка, капюшон, всё по классике.
– Но?
– Но система распознавания лиц все равно нашла кто это, – отец встаёт к комоду, открывает первый ящик и достает фотографии. – Думаю, ты прекрасно знаешь, кто это, – отдает карточки мне.
Всматриваюсь в фото. Виски сдавливает, дыхание перехватывает.
Блядь.
Глава 24
Шахид
Наверное, в жизни каждого человека есть период, который не хочется вспоминать. У меня таких три: детство, смерть матери и бой с Валерой.
Это было восемь лет назад, но я почти каждый день вспоминаю эту трагедию.
В тот момент я только вставал на ноги. Появился свой зал и начались бои. Первое время я сам постоянно участвовал, был азарт. И когда трибуны восторженно орали «Гладиатор», я наконец-то чувствовал себя на своём месте.
Валера был таким же бойцом, как и я. Злым, амбициозным и желающим доказать всему миру, что он лучший. Но проблема была в том, что он баловался допингами для спортсменов. Сначала понемногу и нечасто. Но когда тело не чувствовало боли и усталости, когда любой выход на ринг сопровождался эйфорией – он подсел окончательно. Мы не были друзьями, но пару раз я пытался донести, что надо завязывать. Сердце встанет и всё, смерть. Валера отмахивался и говорил, что это не моё дело.
Возможно он принимал что-то ещё, а может психика так реагировала на бесконечное стимулирование допингами. Он из нормального пацана превратился в очень агрессивного. Один раз даже его мать приходила к нам и просила что-то сделать, ведь Валера и дома был словно цепной пёс. Мы ничего не сделали, потому что за попытку поговорить всегда следовала драка. Он не прислушивался, а считал нас врагами.
В тот день у меня был последний бой на очереди. Толпа ревела и ждала зрелище. Но мой противник незадолго до выхода съел шаурму в соседнем ларьке и не смог выйти из-за отравления. Я уже собирался домой, как Валера на людях стал провоцировать меня и звать на бой. До этого дня мы ни разу не дрались друг с другом. Конечно, я принял вызов.
Всё закончилось также быстро, как и началось. Я вырубил его на второй минуте нокаутом. А дальше… От моего удара что-то случилось с его мозгом, произошел микроинсульт. Организм был истощен от допингов и это тоже усложнило ситуацию. Валеру увезли в больницу, там у него случилась остановка сердца – откачали. Микроинсульт через какое-то время повторился и потом врачи говорили, что это просто инсульт. Валеру перекосило. Он стал практически овощем.
Я винил себя, что не отказался от боя. Я ведь знал, что он сидит на этом дерьме, но желание показать себя – оказалось сильнее.
Мне было жаль его маму, она ночевала с Валерой в палате, много плакала. Смотрел на нее и видел свою мать. Чувство вины меня сжирало. Конечно, я оплатил Валере лечение, лучших врачей – одного даже привез из Новосибирска. Потом я оплачивал реабилитацию и помогал матери. Валера шел на поправку и восстановился через пару лет. Но в спорт дорога закрыта. Никаких выходов на ринг.
Я видел Валеру года четыре назад, он пришел в мой зал и просил бой. Я отказал, потому что это уже был ни боец, ни спортсмен, а просто мужчина, который потерял свою карьеру. В глазах злость и боль, я всё это понимал. Но вернуть здоровье невозможно. Я приложил к этому свой кулак, осознаю. Но… Жизнь теперь такая.
Валера психовал, ругался матом. Обещал, что настанет день и я всё-таки проиграю. Но я проиграл в том бою вместе с ним.
И сейчас я смотрю на фотографии, которые дал мне отец и вижу Валеру. Мужчину, которого я сломал. И который не может смириться с собой. Он больше не боец, но злость делает из людей монстров.
– Он живёт по тому же адресу, – отец напоминает о себе. – Мать умерла год назад.
– Знаю, я оплачивал похороны ей, – тяну бороду. Хорошая была женщина.
– Не езжай один к нему. Возьми Олега, – отец гремит стеклянным графином с водой. – Мало ли, что там случится. У него точно с головой проблемы.
– Сам справлюсь. Это только между мной и Валерой, – кладу фотографии на диван. – Присмотри за Лией, пожалуйста. И дай телефон ей, чтобы она была со мной на связи. И…
– Шахид, твоя невеста в безопасности в моем доме. Хватит уже, – отмахивается.
– Хорошо. Я надеюсь, – хватаю куртку и выхожу на улицу. Ветер ледяной, пробирает до костей. В машине включаю печку, смотрю на пассажирское сиденье, на котором сидела Лия. Хочу вернуться к ней, чтобы обнять и больше не отпускать. Так и будет, но сначала разберусь со старой травмой.
Глава 25
Шахид
Подъезжаю к старой пятиэтажке. Район нормальный, в прошлом году здесь всё облагородили. Многие дома перекрасили, но конкретно этот – нет. Выглядит убого, конечно.
Паркуюсь за углом, на всякий случай. Я был в квартире Валеры несколько раз и знаю, что окна выходят на обе стороны. Безопасней всего оставить машину именно здесь.
Мелкий противный дождь не прекращается. От машины до поезда идти две минуты, а я промок почти насквозь. В горячую ванну бы и к жене под бок. Жена, моя жена. Надо расписаться уже, вечно этот вопрос отходит на второй план.
Поднимаюсь на пятый этаж, проверяю телефон и звоню в дверь. Время позднее, но нельзя ждать утра. Валера открывает дверь не сразу, лицо заспанное. Узнает меня и дёргается.
– Я пришел поговорить, – облокачиваюсь на дверной косяк.
– Неужели? – сжимает кулаки, но руки дрожат.
– Да. У тебя есть вопросы, на которые я в очередной раз отвечу, – стараюсь говорить спокойно, но внутри всё кипит. – Не пропустишь?
– Не хочу.
– Будем говорить в подъезде?
– Да.
Вздыхаю. Хорошо.
– Ты испортил моё имущество, Валера. Пришлось вызвать полицию. За это могут срок впаять и штраф.
– И? Мне плевать.
– Но ты это сделал, зачем?
– А с чего ты взял, что это я?
Игра в кошки мышки.
– Твоё лицо попало на камеру и видно, что ты идёшь к моему зданию.
– И что?
Сжимаю зубы. Если это какой-то метод психического давления, то он работает. Мне хочется врезать ему по роже.
– Валера, давай начистоту. Ты пытаешься мне отомстить за тот случай, я это прекрасно понимаю. Я виноват, знаю. И мне правда жаль, что тогда так всё случилось. Я не смогу искупить свою вину полностью, потому что твое здоровье до конца не восстановится. Но я всё-таки сделал много, чтобы ты поправился, – убираю руки за спину.
– И что? – гладит подбородок и зевает. Он издевается надо мной, блядь⁈
– И то, что люди пострадали.
Молчит.
– Главное, что пострадала твоя молчаливая красавица жена. Знаешь, а я ведь… – мечтательно улыбается. – Успел потрогать ее. Там. Хороша.
Дальше как в тумане. Бью кулаком Валере в лицо, он падает назад, но быстро встаёт. В квартире кислый запах, это сразу как-то дезориентирует.
– Давай! Бей! – истошно кричит. Замахивается и бросается ко мне. Я уворачиваюсь и Валера попадает кулаком в стену. Визжит. – Сука!
– Я бы убил тебя за свою жену, честно. Но двадцать лет мотать из-за такого ушлепка, жалко. Поедешь за решетку, устрою.
– Ты ничего не докажешь. Проклятый Гладиатор! – тычет в меня пальцем. – Ты испоганил мне всю жизнь, инвалидом сделал. Кому я нахрен нужен? Руки не держат, реакции уже нет такой. Всё сломалось, – садится на пол и обнимает себя руками. – Лучше бы я сдох. Лучше бы ты убил меня прямо там, на ринге. Это было бы достойно, а не так.
Бегло осматриваю квартиру, полнейший срач. Горы грязной посуды, пустые бутылки и пакеты. Ремонт когда-то был хорошим, но сейчас все какое-то… Грудь сжимается от жалости. И чувства вины. Я понимаю, что это отчасти из-за меня. Но только отчасти.
– Валера, иногда жизнь поворачивается задом и к этому нужно адаптироваться. Твоя карьера боксера закончилась, но жизнь – нет. Ты сам выбрал это дерьмо и сам в нем погряз. А сейчас ещё и уголовку на тебя повесят. Ты ведь Расула ударил по голове?
– Ещё один сопляк, который возомнил, что он лучший. Ты на него смотрел, чуть в штаны не ссал, – морщится. – Он тоже больше не будет блистать на ринге. Никто больше не будет, – сжимает волосы и немного тянет. У меня мелькает мысль, что он психически нездоров. Такое может быть после инсульта?
– Ошибаешься. Расул поправится и если захочет, вернётся на ринг. Полиция докажет, что ты подстроил имитацию убийства на стройке. И всё, всё забудется, – сажусь перед ним на корточки.
– Но твоя жена не забудет меня, – ухмыляется. Глаза будто пьяные, губы дрожат. – Так она плакала, Шахид. Но молчала. Будь у меня чуть больше времени, я бы, наверное, попробовал ее, – не успевает договорить, бью кулаком в челюсть. Ещё и ещё. Валера валится на пол, но уже не встаёт. Просто смеётся и сплевывает кровь.
– Шахид Анварович, успокойтесь, – следователь заходит в квартиру. – Убьёте, с вашими-то возможностями.
Встаю и встряхиваю кисти. Я бы и рад его замочить, но, всё-таки, я не такой.
Перед тем как поехать к Валере, я позвонил Андрею и рассказал про камеры. Он отговаривал меня ехать, ведь это всё не прямые доказательства и самосуд – это тоже статья. Но ждать, пока полиция сделает хоть что-то я не собирался. Тем более, угрозы поступали недвусмысленные. Жить в страхе – не про меня.
Андрей сказал взять с собой диктофон, но у меня его нет. Поэтому я в подъезде включил функцию диктофона на телефоне и только потом позвонил в дверь. Всё сохранилось и они приложат это к делу.
– Запись скинул вам, – показываю чат в мессенджере.
– Да, вижу, – Андрей смотрит в свой телефон и кивает. – Заходите, – выглядывает в подъезде. Слышу шаги и через минуту заходят полицейские, опергруппа, наверное. Не разбираюсь.
Валера стонет на полу, я выбил ему зубы. Кровь стекает изо рта. Девушка в жилетке с надписью «криминалист» помогает ему сесть, подаёт салфетки со стола.
– Я могу идти? – спрашиваю у Андрея.
– Ну, вообще, нет. Опросить вас надо.
– Я вам дело раскрыл и даже запись приложил, – сжимаю и разжимаю кулак. Вижу сукровица выходит на костяшках.
– Завтра к десяти жду в кабинете у себя. Есть вещи, которые придется сделать, Шахид Анварович. Поэтому, до завтра, – протягивает руку. – И, спасибо.
Спускаюсь к машине с лёгким сердцем. Я думал, это будет более… Не знаю. Серьёзней? Сложней? А Валера так быстро всё рассказал. Но то, что он трогал Лию… это доводит до бешенства. Сложно представить, что она пережила. Моя маленькая хрупкая девочка.
К дому отца приезжаю под утро. Солнце ещё не встало. Надеюсь, Лия спит.
– Всё нормально? – Олег спрашивает наклоняясь к окну.
– Да. Моя жена?
– Ни разу не выходила из комнаты. Анвар Зелимханович к ней заглядывал и сразу же вышел. Наверное, Лия Артуровна спала.
– Хорошо, спасибо, – выхожу из машины, Олег сам поставит в гараж.
Дом спит. Стараюсь идти тихо, чтобы не разбудить никого. Хотя, кроме отца, Лии и нескольких работниц, здесь никого нет.
Открываю дверь в комнату, чувствую запах Лии. Она лежит под одеялом, волосы рассыпались по соседней подушке. Хочу прикоснуться, но сначала душ. Быстро раздеваюсь, быстро моюсь. Нет сменной одежды, но на всякий случай проверяю шкаф. И здесь висит мужская и женская одежда наших размеров. Открываю внутренний ящик – нижнее белье на месте. Сдираю этикетку с боксеров, надеваю на ещё влажное тело. Руки колет как я хочу к ней.
Выключаю свет, убираю волосы Лии с подушки. Осторожно ложусь рядом, залезаю под одеяло. Как же здесь тепло. Обнимаю жену, прижимаюсь сзади. Лия ворочается и упирается попой мне в пах. Выдыхаю. Я бы очень хотел, но ещё рано. Чем сильнее Лия прижимается, тем твёрже я становлюсь.
– Маленькая, – целую оголившееся плечо. – Лия.
Она поворачивает голову, смотрит на меня пару секунд. Полностью разворачивается и тянет меня за шею к себе. Целую уголки пухлых губ. Лия двумя руками обнимает меня и закрываю глаза.
Наконец-то я дома. И всё равно что-то не даёт покоя.
Глава 26
Шахид
Хоть я и лег под утро, но проснулся раньше, чем Лия. Она лежит на животе, рукой касается моего плеча. Волосы прикрывают половину лица, осторожно убираю их в сторону. Смешная. Губы приоткрыты, ресницы подрагивают.
Встаю в душ и когда возвращаюсь, она уже не спит.
– Доброе утро, – вытираю волосы полотенцем. Лия смотрит на мой живот и я демонстративно напрягаю мышцы. Она краснеет и отводит взгляд. – Я твой муж, Лия, ты можешь меня разглядывать.
Вешаю полотенце на дверь и залезаю к ней в кровать. Кладу Лию на спину, нависаю. Она смотрит мне в глаза и я снова чувствую это в груди. Трепет, нежность и желание раствориться в ней.
– Я ночью был у человека, который имитировал твоё похищение, – кладу ее руки себе на ребра. Тело сразу покрывается мурашками. Лия при упоминании Валеры резко напрягается. – Всё нормально, его закроют либо в психушке, либо в тюрьме.
Лия смотрит мне на грудь, долго бегает глазами по ключицам. Капли воды стекают с моих волос и падают прямо ей на шею. Наклоняюсь ниже, медленно слизываю влажную дорожку. Лия дёргается и замирает. Я не скрываю своего желания, выпуклость между ног говорит сама за себя. У меня красивая жена и я пускаю на нее слюни. Да, именно так.
– Он сказал, что трогал тебя. Там, где не должен прикасаться никто, кроме меня, – упираюсь локтями по обе стороны от ее головы. – Было?
Лия смотрит испуганно, в глазах собираются слёзы. Целую кончик носа, провожу щекой по скулам.
– Да или нет?
Она кивает и пытается увернуться, прижимаю к матрасу своим весом. В горле горит. Хочется выть, но я только сжимаю зубы.
– Это ничего не значит, Лия. Ты – моя. Чистая невинная девочка. Я не хочу, чтобы ты боялась близости со мной. Не давлю сейчас и до этого тоже не настаивал. Но ты смотришь на меня и чувствуешь возбуждение, – упираюсь лбом в ее плечо. – Просто хочу, чтобы ты знала, что я рядом. Морально и физически. Всё случится, когда ты захочешь. Только в этом случае.
Вдыхаю её запах, прикрываю глаза. Я хочу, чтобы она не закрывалась. Конечно, ей сложно. Она столько пережила. Я всё понимаю. Но я хочу немного отдачи, чуть больше, чем есть сейчас. Чувствую себя придурком из-за этих мыслей.
Лия касается спины, ведёт тёплыми ладонями по лопаткам и я еле сдерживаю стон. Ничего ведь такого, да? Но торкает так сильно, что я на секунды теряю связь с реальностью. Лия гладит меня. Кожа электризуется и пускает разряды по телу.
– Мне… приятно, – зарываюсь носом в темные волосы. Это длится будто вечность, но мне все равно мало. Время поджимает, надо ехать к Андрею, но так хочу задержаться в этом моменте. – Сейчас завтрак и поедем домой. Мне надо съездить к следователю и потом решить с нашим браком. Нужно расписаться. Ты ведь согласна?
Приподнимаюсь на локтях, Лия держит взглядом мои губы и я принимаю это за приглашение. Она теплая и мягкая. Такая, что когда я чувствую её язык у меня горит грудь и сводит низ живота. Лия сама тянет меня к себе. Сама проводит руками по плечам. Сама обнимает меня ногами. На мгновение я задумываюсь, что Лия не даст мне остановиться. Я уже настолько опьянён её тяжёлым дыханием и нежным поцелуем, что вот-вот и солью в штаны. Где твоя выносливость, парень?
– Маленькая, – оттягиваю зубами нижнюю губу и снова краду эти ласки. Мало, но надо выходить в мир. – Пора вставать, девочка моя.
Лия кивает и нехотя отпускает меня. Ухмыляюсь. Всё-таки её реакция – это кайф.
Жду, пока Лия умоется и переоденется. Не хочу, чтобы она гуляла по дому одна. Застегиваю джинсы и замечаю на столе коробку нового телефона. Всё-таки сделал, что я прошу.
Лия не захотела переодеваться в одежду, которую купил отец. И я тоже. Спускаемся в столовую в чем вчера и приехали.
– Доброе утро, дети. Завтрак давно готов, – отец встаёт с кресла и отодвигает Лии стул. Улыбается, светится аж. Но здесь никого не бывает, наверное, рад, что хоть кто-то живой в этом склепе.
– Доброе утро, отец. Спасибо за гостеприимство, – Лия садится и я рядом с ней. На столе, как обычно, еды будто на армию, а не на троих.
– Мой дом всегда для вас открыт, сынок, – отец кладет овощи и запеканку в тарелку и ставит перед Лией. Вроде бы обычная забота, но так бесит. Моя жена, сам поухаживаю за ней. Да и отец – он такие поступки никогда не делает.
Лия чувствует себя неловко. Не поднимает голову, смотрит в тарелку и ковыряется вилкой в еде. К счастью, отец не спрашивает ничего и Лия через время расслабляется.
– Как вчера всё прошло? – отпивает кофе и сверлит меня взглядом.
– Нормально. Сдал в полицию его.
– Но до этого отметелил же? – хмыкает. Лия косится на мои сбитые костяшки. И я почему-то хочу спрятать руки.
– Да.
Отец довольно кивает, а Лия отодвигается от тарелки. Сжимаю её колено под столом, она наряжена и дрожит. Боится отца, я знаю.
– Мы поедем. Дел много сегодня. Спасибо ещё раз, что приютил, – встаю и тяну Лию за собой.
– Не за что, Шахид. Приезжайте почаще. Комната твоя и Аслана всегда… ждёт вас, – последнее отец говорит уже тише. Но я всё равно не чувствую жалости.
На улице свежо. Листья потихоньку опадают. Дождя нет, но небо хмурое.
Садимся в машину, Лия греет руки между собой. Включаю печку, сжимаю её ладошки, холодные.
– Не подумал завести машину раньше, – касаюсь губами лба и Лия утыкается носом мне в шею. Очередной незначительный жест от которого меня эмоционально подбрасывает. Столько всего внутри и всё такое… Я просто хочу обниматься и никуда не спешить.
Медленно выезжаем на дорогу. Пробок нет, но перед городом всегда толкучка. Здесь железнодорожный переезд и мы попали на поезд. Ждём.
Лия заинтересованно смотрит как приближается поезд, а я хочу получить свою дозу ласки. Тянусь к ней, провожу пальцем по скулам, замечаю, как она снова краснеет. Тело само по себе расслабляется рядом с ней и напрягается. Я хочу целоваться и не отказываю себе в этом. Лия вкусная. Моя. Мы увлеклись настолько, что я не слышал как нам сигналили сзади.
Доезжаем до дома. Наконец-то. Лия останется здесь, пока я буду у Андрея. Охрану всё равно к ней приставлю. Выходя из лифта замечаю, что пол грязный в подъезде. Обычно у нас чисто, убирают несколько раз в неделю. Издалека замечаю, что перед дверью стоит средний белый пакет. Никакой доставки не может быть.
– Подожди здесь, – оставляю Лию у лестницы, а сам иду проверить. Дерьмовое предчувствие. Виски давит.
В пакете что-то бежевое и непонятное. Что за хрень? Присаживаюсь на корточки, осторожно разворачиваю пакет и вижу, что внутри свиная голова.
Твою мать.
То есть всё-таки ничего не закончилось?
