Текст книги "Неслучайность (СИ)"
Автор книги: Нина Князькова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
Глава 3
Утро началось с того, что где-то рядом включился телевизор. Виола подскочила на месте и успокоилась лишь когда увидела Богдана с пультом от телевизора. На экране шли какие-то мультфильмы, которые увлекли малыша. Как ни странно, в выходные дни сын был совершенно не требователен к матери и занимался своими детскими делами ровно до тех пор, пока не станет скучно. Сейчас, видимо, был именно такой случай. Ну и иногда не обходилось по размазанной по квартире зубной пасте, или еще чего похуже.
Третьякова посмотрела на время. Девять утра. Ну, можно сказать, что она выспалась. Она вообще старалась не жаловаться на бессонные ночи и прочие лишения родительской жизни. Понимала, что ребенок у нее просто чудо и золото. Да и ведет себя почти идеально. Спит, ест, маму любит. Что еще для счастья надо? Именно, что ничего.
Зевая, она поплелась на кухню, чтобы организовать сыну завтрак, а потом можно и о себе позаботиться. Душ, какая-нибудь маска на лицо, книга в руки и до обеда день будет занят. Потом дневной сон (любимое время), прогулка по улице (погода пасмурная, но гулять надо) и тихий вечер. Однако, стоило позавтракать и принять банальный душ, как в дверь позвонили. Виола поправила тюрбан из полотенца на голове, поплотнее запахнула халат и отправилась открывать дверь, предварительно убедившись, что Богдан увлечен водными раскрасками.
– Ты?
– Я. Добрый день, – Аркадий протиснулся в квартиру с большой коробкой в руках.
– Но ты должен быть в больнице, – пробормотала она, пока он протискивался мимо нее в квартиру.
– Я там был утром. Сказали, что все нормально, переломов нет. Небольшое сотрясение и ушиб, – радостно сообщил он, сбросил с ног ботинки, поставил коробку на пол и принялся стаскивать с себя куртку. Его движения еще были скованными, но выглядел он уже куда лучше. – Ты же сейчас не занята? – Запоздало спохватился он.
– Н-нет, но….
– Вот и замечательно, – он вновь подхватил коробку и заглянул в комнату, где сидел Богдан. – Привет, – поздоровался он с малышом. Тот в ответ кивнул и принялся с интересом рассматривать незнакомого дядю. – Ты Богдан? – Ребенок снова кивнул, стесняясь разговаривать. – А я дядя Аркаша. Я тебе подарок принес.
Аркадий поставил коробку на пол, сел рядом и принялся что-то распаковывать. Все это время Виола стояла у двери и наблюдала за происходящим безобразием.
– Что это? – Удивилась она, увидев странную панель, на которую прицеплены были различные вещи типа пуговиц, навесного замка с ключом и шпингалета.
– Это для развития мелкой моторики, – мужчина улыбнулся, когда ребенок с радостным воплем бросился к панели и принялся дергать за вмонтированную дверную ручку. – Его бы куда-нибудь повесить. Вот здесь стена хорошая, – прикинул он, оглядевшись. – У тебя есть перфоратор?
– Нет, – хозяйка квартиры до сих пор была удивлена всем происходящим.
– Тогда, подожди здесь. Я сейчас, – Аркадий положил подарок на пол и вышел из квартиры. Вернулся через минуту, неся в руках темно-зеленый чемоданчик с инструментом. Еще через десять минут панель была прикручена к стене, беспорядок убран, а счастливый ребенок занят новой игрушкой. – Ну все, теперь можно и чаю попить, – мужчина чуть нервно взглянул на Виолу, как будто ждал, что она его сейчас за дверь выставит.
– Да, конечно, – кивнула она. – Я сейчас. Переоденусь только, – Она только сейчас поняла, что так и расхаживает в халате и с тюрбаном из полотенца на голове. Неловко как получилось. Что он о ней теперь подумает?
Виола мысленно костерила себя, пока быстренько переодевалась в ванной в легинсы с туникой, которые сложно было назвать официальными, но для домашнего… приема гостей и так сойдет. Женщина была уверена, что вчера выглядела куда хуже. И все же хорошо выглядеть хотелось, так что пришлось стянуть с головы полотенце и пальцами расчесать слипшиеся влажные локоны. Она даже в сторону косметички посмотрела, но, решив, что это ей не сильно поможет, отправилась на кухню.
Аркадий сидел за кухонным столом. На плите уже грелся чайник, а на столе лежала… коробка шоколадных конфет, которую Третьякова четыре дня назад принесла домой, как подарок от благодарных пациентов, и забросила на холодильник, потому что боялась, что Богдан может съесть. Аллергии на шоколадные конфеты им еще не хватало.
Виола тихо хмыкнула, прошла к шкафу, достала две кружки и со стуком поставила их на стол, не понимая, что именно ее так задевает. Наверное, больше всего ее бесила легкая улыбка мужчины. Понимающая такая. Да что он вообще понимает? Пришел с утра пораньше… днем, сидит тут… чайник поставил, конфеты нашел…. Ребенку полезную игрушку притащил зачем-то.
– Я тут подумал, – сказал Аркаша, поняв, что Виола ни о чем его спрашивать не собирается, – и решил, что я буду… оказывать тебе знаки внимания.
Она в это время как раз схватила закипевший чайник, чтобы налить кипятка, но услышав сие изречение, резко повернулась и… из носика чайника кипяток выплеснулся прямо на колени мужчине.
– О, господи, – пробормотала она, когда Аркадий неразборчиво зашипел, и отставила чайник на место (от греха подальше). – Снимай штаны, – потребовала она от него, бросаясь к холодильнику, где у нее хранилась противоожоговая мазь.
– Вчера футболку, сегодня штаны, – вздохнул он, придя в себя, но штаны стянул. Все равно мокрые. Хорошо, что на колено попало, а не выше.
– Извини, я правда случайно, – Виола присела на корточки и принялась обрабатывать покрасневшую кожу. – Обычно я очень аккуратная.
– Верю, – Аркадий обвел взглядом почти стерильную кухню. Даже полотенца здесь были повешены, как по линеечке. – Это я обычно отличаюсь неуклюжестью.
– Все, – она резко поднялась, позволив смущенному мужчине надеть штаны. – Так зачем ты приехал сегодня? – Виола решила сделать вид, что ослышалась несколько минут назад.
– Я буду оказывать тебе знаки внимания. Ты мне еще со школы нравишься, и если уж судьба заставила нас встретиться снова, то не воспользоваться этим шансом я не могу, – детально разложил он по полочкам.
Третьякова со стуком поставила кружки с чаем на стол. Кажется, он вчера сильно ударился головой, вот и несет разную чушь.
– Аркаш, во-первых, прошло много времени, и ты совсем не знаешь, какая я сейчас, – покачала она головой, стараясь не нервничать сильнее, чем есть.
– Виол, я считаю, что изучил основные черты твоего характера еще в детстве, и как я вижу – они не поменялись. Ты все такая же добрая, отзывчивая, умная…, – принялся перечислять он, срывая с коробки конфет обертку.
– У меня ребенок, – перебила она его.
– Я рад. Богдан замечательный ребенок. Ни разу не видел, чтобы ребенок так терпеливо ждал, когда игрушка будет подготовлена к эксплуатации, – Аркадий улыбнулся. – Думаю, что мы найдем общий язык.
– Нет, ты не понял, – покачала головой Виола. – Я не знаю, как сын отнесется к тому, что…, – она нервно потеребила край туники. – Ну, ты понял, о чем я.
Мужчина протянул руку и накрыл ее ладонь своей.
– Пока что я не вижу повода для беспокойства. Когда он будет, тогда и будем решать данный вопрос, – твердо заявил он.
– У меня работа, которая отнимает много времени и сил, – покачала она головой.
– Верю. Но думаю, что мы и с этим справимся, – он пытливо смотрел в ее лицо. – На самом деле я рад, что ты это все мне сказала.
– Почему? – Она резко подняла голову.
– Потому что ты не заявила, что я тебе противен, вообще не нравлюсь и ты видеть мен не хочешь, – с улыбкой пояснил он.
Виола только сейчас заметила, что он держит обе ее ладони с своих руках. Она обычно вообще не терпит прикосновения чужих людей, а тут даже не заметила. И зачем он это все удумал?
– Я не….
– Не торопись, пожалуйста, – не дал ей сказать Аркадий. – Я понимаю, как это все выглядит с твоей точки зрения, но просто…. Дай мне немного времени.
Виола вдруг поняла, что устала думать. Что устала выверять каждый момент своей жизни до секунды, устала держать все под контролем, будь он неладен. Ведь Аркаша не вызывает в ней явного отвращения. Честно сказать, он вообще пока ничего в ней не вызывает, кроме любопытства. Да и она же уже и не помнит, когда чувствовала себя нормальной женщиной.
– Ладно, – выдохнула. – Делай что хочешь, мне все равно. Только я не понимаю, чего ты хочешь от меня. Зачем ты мне все это выложил?
– Затем, чтобы ты понимала, что происходит. Видишь ли, я уверен, что в школе ты даже не догадывалась о том, что мне нравишься, – доверительно сказал он.
– Эмм, – она действительно об этом не догадывалась. Да и не до мальчишек ей тогда было. – Ладно, я приняла твои слова к сведению.
– Так какие у тебя планы на сегодняшний день? – Он подвинул коробку с конфетами ближе к ней.
– Скоро у Богдана тихий час, а потом, часа в три дня мы пойдем на прогулку, – неожиданно выдала она планы на день.
– Отлично! Тогда заеду за вами около трех часов, – радостно заявил мужчина и отхлебнул чая.
– Зачем? – Нахмурилась Виола.
– Поедем в парк уток кормить. Там пруд уже оттаял немного, – смешно фыркнул он. – А еще там есть колесо обозрения и лабиринт. Думаю, что Богдану будет интересно.
Третьякова озадаченно смотрела на этого невесть откуда взявшегося в ее жизни мужчину и только диву давалась, почему она ни разу даже не подумала сводить сына в банальный парк, ограничиваясь сквером за домом. Наверное, потому что у нее машины нет? Или это просто отговорки? Эх, кто бы рассказал, как стать идеальной матерью, которая все предусматривает.
– Думаю, можно съездить, – осторожно ответила она.
Аркадий с облегчением выдохнул. Он ждал отказа, отповеди, беседы о том, что он здесь вообще никому не сдался, но Виола вела себя, как взрослая адекватная женщина, которая просто не понимала его мотивов. Если бы он раньше знал, что ей всего лишь нужно все объяснять. Может быть, врач она хороший, но вот в плане отношений было заметно, что опыт у нее так себе. Хотя, у него он не лучше. Но тут другое. Аркадий просто во всех искал ее. А она просто пока еще не поняла, что всегда ждала его. И он сейчас всем богам был готов молиться, чтобы все именно так и было.
– Так я пойду? – Уточнил он, когда чай закончился.
– Хорошо, – Виола вышла из ступора, в котором провела минуты три. В ее голове все никак не укладывалось такое мужское поведение. Обычно представители противоположного пола просто делали, что хотели, не спрашивая ее мнения. А этот вон чего….
Закрыв за Аркадием дверь, она проверила сына, который сосредоточенно пихал маленький ключик в навесной замок. Вид у него при этом был, как у заправского медвежатника. Подивившись тому, что Молчанов смог угадать с подарком ее ребенку, она отправилась выбирать себе «прогулочный» образ на сегодня. На самом деле, вещей у нее было мало. Зарплату в больнице она получит только через неделю, а в город она переезжала лишь с несколькими сумками, львиную часть которых занимали вещи Богдана. То есть придется довольствоваться остатками былой роскоши (насколько ее так можно было назвать) и выбирать между спортивным костюмом и джинсами с водолазкой. То есть, в ее случае, выбора не было, потому что спортивный костюм после прошлой прогулки был в корзине для грязного белья.
Поспать днем ей тоже не удалось, потому что сказалось нервное напряжение. Она то хваталась за косметичку, то принималась нервно расхаживать по комнате, то вообще порывалась отказаться от предстоящей прогулки. От последнего останавливало лишь то, что Виола не знала номера телефона Аркаши. И когда Богдан проснулся, она выдохнула с облегчением от того, что теперь можно переключиться на что-то другое.
Она успела лишь покормить сына, прежде чем раздался звонок в дверь. Аркадий явно не привык опаздывать.
– Готовы? – Воодушевленно спросил он, войдя в квартиру.
Виола с сомнением уставилась на букет цветов и нахмурилась. Вроде бы на розы у Богдана аллергии не было, но кто его знает…. Поразмыслив, она решила, что цветы можно оставить дома и понаблюдать за ребенком. Так что через пятнадцать минут она уже стояла у ярко-желтой машины и ждала, когда Молчанов упакует ребенка в детское кресло.
– У тебя дети есть? – Первое, что спросила она, увидев данное приспособление.
– Нет. Кресло купил сегодня, – невозмутимо ответил мужчина, справившись с ремнями.
– Мгм, – Виола не очень в это поверила, но спрашивать дальше не стала.
Прогулка вышла лучше, чем она себе представляла. Так как коляску для ребенка она даже не подумала взять с собой, то Богдан, быстро устав, «гулял» на руках Аркадия и спускался лишь тогда, когда нужно было покормить птиц, или потрогать что-нибудь интересное. Ребенка впечатляло и радовало все. И почему она даже не подумала, что сыну нужны такие прогулки? Черт, она настолько зациклилась на других вещах, что упустила из виду самые простые и банальные.
Аркаша же, кажется, был счастлив. Он носился по берегу пруда, повинуясь указаниям ребенка, указывал на какие-то интересные вещи и не забывал при этом оказывать Виоле знаки внимания. Кажется, кому-то действительно не хватало полноценной семьи.
В итоге, вернувшись домой и попрощавшись с Аркадием, она весь вечер провела с сыном, пытаясь компенсировать свои промахи в его воспитании. Наверное, пора читать специальные книги.
Глава 4
Всю следующую неделю Виола просто поражалась от того, что Молчанов действительно принялся за ухаживания. Определив, что розы хоть и не вызывают аллергии у Богдана, но на второй день в их квартире закончились вазы, он перешел на цветы в горшках. Затем, поняв, что и подоконники не бесконечные, а у Виолы попросту нет времени за ними ухаживать, он сосредоточился на игрушках ребенку и на милых безделушках его матери.
Более того, Виола совершенно не понимала, что он от нее хочет, и почему ведет себя совершенно не так, как отец Богдана. Тот сразу попытался затащить ее в кровать, а этот ходит вокруг да около, вздрагивает, когда она невзначай прикасается к нему, скупо целует в щеку при встрече и пуритански обнимает за талию. Ну где же такое видано в их возрасте? Может быть, он разочаровался в ней в первый же день и уже больше не хочет ничего продолжать? Хотя было заметно, что к Богдану он относится очень хорошо. Так… как отец должен относиться к сыну. Так как она хотела бы….
– Третьякова, уснула? Что с давлением? – Она вздрогнула, когда Дунаев отвлек ее от мыслей.
– В норме. Пациент обезболен, можно работать, – коротко отчиталась она, смотря, как хирург берет инструмент.
– На что отвлеклась? – Главврач, не отвлекаясь ни на секунду, решил не оставлять инцидент без внимания.
– Повторно проверяла показатели, – тут же ответила Виола.
Она и в самом деле решила перепроверить, все ли в порядке. Пульс был учащен, но это как раз было нормой.
Дунаев промолчал, но нехорошо прищурился, вытаскивая из плеча пациента обломок ножа, который всадила ему жена. Точнее, женщина спокойно стояла и резала салат, когда ее муж решил подкрасться к ней со спины и напугать. Напугал, блин. Хорошо, что не в глаз вонзила, а то сейчас бы плакала не за дверью хирургического отделения, а у морга. Или того хуже, в участке. Нож заехал глубоко и обломился, потому и пришлось вводить пациента в наркоз, чтобы вытащить обломок.
– Готово, обрабатываем, зашиваем, – хирург взглянул на часы, висевшие над дверью операционной. – Полчаса, как рабочий день закончился. Не работа, а призвание, – печально добавил он и вновь склонился над раной.
Ох, а Виола снова не предупредила Сабину, что задержится на работе. Да она и сама не знала, что принесется эта бешеная парочка с ножом в организме и потребует незамедлительного вмешательства в поврежденные участки туловища. Вообще-то за дверью уже вторая бригада наготове стоит, но Дунаев действительно был женат на работе и старался проводить почти все операции сам.
– Третьякова, есть какие-нибудь замечания по операции? – Окликнул ее главврач, когда она уже хотела сложить неиспользованные коробочки в сейф.
– Есть, – вдруг вспомнила она. – Я список препаратов передала заведующему еще неделю назад. Их до сих пор нет.
– Поставка только сегодня пришла. Завтра все будет в нужном количестве, – Дунаев снял с лица маску и усмехнулся. – Тебе не кажется, что старшая сестра меня к тебе ревнует? – Вдруг спросил он, покосившись на дверь.
Оказывается, что все уже покинули операционную, остались только они вдвоем. Виола вскинула брови. С чего это такие вопросы?
– У меня есть мужчина, – с вызовом выпятила она подбородок. – И ребенок. Семья, в общем, – она сама не знала, зачем соврала про мужчину. Или она Аркадия таковым стала считать?
– Да я не в этом смысле, – вздохнул Дунаев и сдернул с головы синюю шапочку. – Я хочу за Невской приударить…. Полгода уже. Но не понимаю, я ей нравлюсь или нет. Ты же новенькая, должна видеть такие вещи.
Виола задумалась. Старшая медсестра действительно неодобрительно поглядывала в ее сторону. Ну и сегодня, выходя из операционной как бы невзначай задела бедром руку Дунаева, хотя место позволяло разойтись.
– Нравитесь, – решительно сообщила она. – Рекомендую пригласить ее куда-нибудь сегодня же.
– А куда? – Вдруг растерялся мужчина.
– В парк. Там утки. И колесо обозрения. И кафе там приличное и работает допоздна, – прикинула она.
– Ага, спасибо, – лицо Дунаева сделалось совсем загадочным, и он быстро вышел из операционной.
Виола лишь плечами пожала и отправилась переодеваться. Ей домой нужно. Срочно. Ох, она снова подвела Сабину. Да и Богдан уже, наверное, безумно соскучился по маме.
Она быстрым шагом вышла из больницы и повернула к остановке.
– Мама! – Крик заставил ее остановиться. Она резко обернулась и увидела просто невозможную картину: Аркаша с Богданом на руках шел к ней. – Мама, мы туть!
– Ох, хороший мой, – она перехватила сына и прижала к себе. – Как вы тут вообще оказались?
– Я заехал к тебе, но тебя дома не было. Сабина сказала, что ты на работе. Вот мы с Богданом и решили приехать за тобой, чтобы забрать домой, – Аркадий улыбнулся и показал на желтую машину, припаркованную на территории больницы. – Между прочим, мы старались тебя не пропустить. Да, Богдан?
– Дя! – Гордо ответил малыш и прижался к маме еще сильнее.
Виола с облегчением выдохнула, понимая, что в машине ехать будет куда лучше, нежели трястись в автобусе. Да и перед Сабиной теперь будет не так стыдно. Перед Молчановым стыдно почему-то не было. И да, она рада была его видеть на самом деле.
– Спасибо, – она улыбнулась, когда машина подъехала к ее подъезду.
– Я зайду на чай? – Невинно поинтересовался Аркадий и пошевелил бровями.
– Боюсь, дома у меня кроме чая ничего и нет, – она вдруг вспомнила, что хотела сегодня зайти в магазин, но сейчас ни сил, ни желания на такой подвиг не было.
– Мы что-нибудь придумаем, – хмыкнул мужчина и решительно вышел из машины, чтобы отцепить ремни детского кресла, удерживающие Богдана.
Дома готовой еды действительно не было. Зато Аркадий, с умным видом обследовавший кухню, демонстративно надел брошенный на стул фартук и фактически выгнал хозяйку квартиры из занимаемого помещения. При этом он разрешил остаться Богдану, который завороженно следил за каждым действием мужчины. Кажется, у ее сына появился кумир помимо мамы.
Виола неспеша переоделась в домашнюю одежду, сетуя, что так ничего нового в гардероб и не купила, умылась (макияжа на лице все равно не было, а как-то взбодриться было нужно) и отправилась на кухню, потому что есть все равно хотелось.
На этот раз на кухню ее пустили. В кастрюле уже варились пельмени (пачка была куплена на всякий случай), в заварнике заваривался зеленый чай, в пиалу было положено какое-то варенье, а на сковороде подсушивался хлеб.
– Меня мама убила бы за такую подачу, но ничего другого я не смог бы приготовить так быстро, – отчитался Аркаша, и вручил уже остывший кусок хлеба Богдану, сидящему на специальном стуле. Ребенок радостно пискнул и принялся уплетать хлеб за обе щеки, хотя обычно его совсем не любил.
– Меня все устраивает, – отмахнулась Виола, садясь за стол.
Боже, почему Молчанов до сих пор не женат? Ухаживает, готовит…. Или он только за ней ухаживает и для нее готовит? Или она еще чего-то не знает? Хотя, он за последние несколько дней, кажется уже все про себя рассказал, что мог. Она тоже скупо описала свою жизнь, стараясь не зацикливаться. Та не удалась, но ей ли гневить судьбу….
После ужина Богдан умчался в свою спальню, чтобы поиграть новыми игрушками перед сном. Виола же, прислонившись спиной к стене, наблюдала за тем, как Аркадий моет посуду. После еды пришла какая-то осоловелость и лень.
– Слушай, небось Наумовна тебя уже пыталась поженить? – Вдруг пришла ей в голову мысль.
– Она намекала, что неплохо бы, – хмыкнул Молчанов и поставил последнюю тарелку сушиться.
– И почему ты до сих пор не женат? – Склонила она голову набок.
– Потому что выбор всегда за мной, – он повернулся к ней лицом, пытаясь понять, осознает ли она. – У нас почему-то принято считать, что у мужчины нет своего мнения, что можно просто прийти и «захомутать», но… это же моя жизнь. Почему я должен быть с теми, с кем не хочу?
Виола нахмурилась.
– По твоим словам выходит, что ты хочешь встречать меня с работы, баловать моего сына, готовить мне еду и мыть за меня посуду. Тебе не кажется, что это как-то…?
– Не кажется, – покачал он головой и подошел к ней. – Я именно там, где хочу быть, и делаю то, что хочу делать.
– Кошмар какой, – она поднялся с табурета и нервно провела руками по волосам. Потом вспомнила, как Дунаев сегодня спрашивал ее о медсестре и поняла, что она в этой жизни что-то упустила. Ее мать всегда ей говорила, что нужно мужчинами управлять, заставлять их делать то, чего они не хотят. У ее родителей не было счастливой семейной жизни, да и нормальных отношений с ней, собственной дочерью не сложилось. А тут пришел мужик со своим мнением и говорить, что делает, что хочет. – А мне теперь что делать? Тоже делать то, что я хочу? – С нервным смешком уточнила она.
– Да, – совершенно серьезно кивнул Молчанов.
– И как понять, что я хочу? – Назрел важный вопрос.
– Методом проб и ошибок. Вот смотри, – он мягко обхватил рукой ее затылок и впился поцелуем в ее губы. Без предупреждения. Виола тако оторопела, что ответила на поцелуй. Секунда, другая, и она осознала, что не может прекратить отвечать. Как будто стоп-кран сорвало и теперь она больше не может управлять своим телом, которое в данный момент делает то, что вздумается. Она толком не заметила, как ее прижали к стене спиной, как закинули ее ноги на пояс, как она сама скользнула руками под его футболку, как прильнула всем телом. И точно так же она не до конца осознала реальность, когда поцелуй резко прервался. Аркаша, все так же прижимая ее к стене, уткнулся лицом в ее плечо и шумно дышал. Сама она хватала ртом воздух, пытаясь справиться с ошеломляющей реакцией своего организма. У нее так еще никогда не было. – Черт, – невнятно пробормотал мужчина, – прости, сорвался.
Если учесть ее реакцию, то извиняться ему не за что.
– Все нормально, я тоже, – она осторожно опустила ноги вниз, стараясь унять дрожь в теле. – Но нам лучше, наверное, не спешить, – как бы там ни было, она испугалась такой своей реакции на него.
– Если ты этого хочешь, – Аркадий медленно отстранился и кивнул.
– Хочу, – Виола так и стояла, опираясь на стену. – Наверное, тебе ужа пора домой?
Молчанов еще раз кивнул.
– Пора. Я завтра вечером заеду, – предупредил он и вышел из кухни.
Через минуту захлопнулась входная дверь. Виола шагнула к табурету и села. Это надо же быть такой дурой. Раз в жизни кому-то настолько понравилась и на тебе. Все испортила. С другой стороны, ей тоже страшно. Страшно от того, что тот, кто пробил ее ледяную броню, может сделать ей больно. Не так, как горе-папаша ее сына, с ним-то как раз все было понятно сразу, а как тот, кто действительно может ее… убить морально. И останется от нее лишь оболочка. Никому не нужная….
Но если Молчанов все же является ее единственным шансом на счастье? Что, если он сможет дать ей все то, чего так не хватало в их с сыном жизни? Об этом тоже стоило подумать.
Думала она полночи, от того с утра и не выспалась. Оставив Богдана у Сабины, она отправилась на остановку. На душе было тревожно. Все же стоило принять успокоительное и не мучиться бессонницей столько времени. Тем более, что час назад от Аркаши пришло сообщение с пожеланием доброго утра. Это радовало. Значит, она не настолько задела его мужское самолюбие.
Но стоило ей появиться в больнице, как ее выловил Дунаев и с загадочно-мечтательной улыбкой поблагодарил за вчерашние подсказки. Потом пару раз перед ней мелькнула такая же счастливая медсестра, так что Виола поняла, что свидание этой парочки прошло удачно. Но неудачным оказался сам день. Стоило времени немного приблизиться к полудню, как в ее кабинет вбежал главврач и рявкнул.
– У нас ЧП! Бензовоз перевернулся на окружной и загорелся. У тебя есть пара минут, чтобы позвонить домой и сказать, что сегодня задержишься, – посоветовал он и скрылся за дверью.
Виола быстро схватила свой телефон и так же выбежала из кабинета, набирая нужный номер.
– Соскучилась? – Мурлыкнул Аркаша в трубку.
– Посидишь сегодня вечером с Богданом? У Сабины есть ключи от квартиры, – протараторила она и, не вписавшись в дверной проем, больно ударилась плечом.
– Да, конечно, – тут же посерьезнел голос мужчины.
– Спасибо, – пробормотала она и запихала телефон в карман. Все равно сейчас переодеваться.
В конце коридора показалась экстренная бригада реаниматологов. Ох, значит там все серьезно! Мимо проскочила медсестра, кричащая в трубку, что нужна вторая и третья бригады. А вот и нужная дверь.
– Сколько? – Она, не стесняясь Дунаева, быстро переоделась, вымыла руки и позволила медсестре надеть на себя все необходимое, пока старшая медсестра обхаживала главврача.
– Говорят, что десять машин пострадало. Там пробка была из-за чего-то, – быстро ответил он и принялся раздавать указания ассистентам.
Всюду крутились люди, разворачивались столы, расставлялись ширмы и готовился инструмент. Никто не знал, сколько осталось до первого пациента.
– Мужчина, двадцать девять лет, ожог сорока пяти процентов тела и посекло осколками и стеклом!
Всё вокруг мигом успокоилось. Как только началась работа, все сразу же собрались и принялись ее выполнять. Ожоги, много. Треклятый бензовоз не просто загорелся, он еще и упал с развязки вниз, на другие машины. Кто-то не выжил на соседнем столе. Тот, что лежал на столе Дунаева, выжил и был передан в реанимацию. Следующий! И так за разом раз. Откуда-то пришла информация, что везут не только к нам, что вертолетами….
– Ребенок, десять лет, рваная рана на лбу, легкий ожог нижних конечностей.
Виола даже удивилась, что поступил человек, находящийся не в критическом состоянии. Кажется, поток иссяк. Девочка была в сознании и стойко перенесла, пока ей обрабатывали и зашивали неглубокую рану. С ногами было чуть сложнее, но реабилитация должна помочь. И обезболивающее она вколола хорошее, так что ребенок отдохнет.
– Все, – выдохнул Дунаев, стаскивая перчатки с рук и передавая их ассистенту. – Приготовленных противоожоговых ванн хватило? – Уточнил он у медбрата, который развозил пациентов по палатам.
– Впритык, – парня от усталости пошатывало.
В операционной пахло гарью, паленой кожей и кровью. Даже запах дезинфекции не перебивал. Все же это был не их профиль, но другой травматологии в городе просто не было.
– Третьякова, – главврач окинул взглядом разбросанные возле нее упаковки с препаратами, многие пустые. – Пропиши резервную анестезию первым двум и иди домой.
Виола кивнула. Сейчас в бланк впишет и передаст реаниматологам. Она взглянула на время. Почти полночь. Странно, что она после всего этого продолжает стоять на ногах. День совершенно точно был тяжелым.
Остальные бригады так же медленно расползались кто куда. Молча или говоря совсем тихо. Как на похоронах. До Виолы только сейчас дошло, что только у Дунаева сегодня все выжили. Как же плохо, как тошно….
Быстро прописав блокирующую анестезию, она собралась, переоделась и вышла из кабинета.
– Третьякова, знаешь почему у второй бригады пациент не выжил? – Дунаев шел по коридору с бумагами, которые ему еще предстояло подписать. Ох, вот точно человек на своем месте.
– Почему? – Автоматически спросила она, хотя разговаривать совсем не хотелось.
– Не смогли снять сильнейший болевой шок. Ты молодец, справилась, – хмыкнул он и скрылся в своем кабинете.
Виола вымученно улыбнулась непонятно кому (наверное, профдеформация) и все же продолжила свой путь.
