Текст книги "Дикая Дульсинея (СИ)"

Автор книги: Нина Князькова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Глава 2

Всю ночь ей снилась какая-то невероятная ересь. Нет, Борис не снился. Зато живая сантиметровая лента, которая была ровно двести восемь сантиметров, все время ползала по кухне, стараясь достать от угла до угла по диагонали. Не хватало буквально нескольких сантиметров. Лента расстраивалась и старалась растянуться еще сильнее.

В связи с этим дурацким сном завтрак Дуся откладывала, как могла. Но на кухню все равно пришлось идти, так как весь день без еды она не выдержит. А уверенности в том, что в бывшем заводском цехе вкусно кормят, у нее не было. Поэтому, быстро перехватившись бутербродом и кофе, она собрала в мастерской все, что могло ей понадобиться. Со вздохом сунула деньги с тумбочки в сумку и вышла за дверь. Новую дверь. Монолитную даже. Толстую, как в банковском сейфе, или бункере каком-нибудь. И зачем ей такая дверь? Кроме швейной машинки в квартире красть особо было нечего. Даже телевизора не было. Ах да, теперь еще можно новый смеситель украсть…. Ну, и саму дверь.

– Дуська, стой! – Стоило Хвостиковой выйти из подъезда, как ее перехватила Наумовна. – Ты мужика вчера из квартиры выпустила?

– Выпустила. – Созналась Дуся в содеянном.

Старушка недоверчиво посмотрела на нее.

– А почему дверь в подъезд целая? Как он пролез-то? – Пенсионерка перевела взгляд на ту самую не сломанную дверь.

 -Боком. – Подсказала Дульсинея и уставилась на Борислава, который как-то неожиданно оказался за спиной местной свахи.

– Не, – отмахнулась Наумовна. – Боком не мог. Рост бы помешал. А не боком, плечи б не влезли. Тут даже пригнувшись, и то тяжело было б…. Мужики тяжести не терпят….

– Не тяжело. Я привык. – Подал голос обсуждаемый мужик. Наумова резво развернулась и укоризненно посмотрела на подкравшегося к ним шпиона. – А двери во всех подъездах маленькие. Дусь, поехали? – Трогательно приподнял он брови.

– Мгм. – Согласилась Дуся и обошла мрачную Наумовну.

– Дуська, а может ну его. Не прокормишь же. – Донеслось ей в спину.

– Я сам готовлю. – Ответил мужчина, открыв дверь какого-то сине-зеленого танка на огромных колесах.

– Ну, если чего, я машину запомнила. И мужика. Фоторобот потом сможем составить….

– Извините. Наумовна просто всем личное счастье все время пытается устроить. – Пробормотала Дуся, когда оказалась в машине. Ей действительно было стыдно за действия соседки.

– Это ничего. Ты еще мою мать не видела. Вот кто в плане устройства личного счастья на крайности готов пойти. – Борис мягко улыбнулся.

До Хвостиковой только сейчас дошло, что он ее сегодня с самого утра на «ты» называет. Вот уже две минуты как…. И почему она с утра пораньше кухню по диагонали не померила, чтобы убедиться в том, что сантиметровой ленты там никакой не хватит? Она ж всего полтора метра. И вообще, кухня нормальная. Ей хватает.

– И как? Крайности помогли? – Неуверенно спросила она, заглянув в сумочку. Лента лежала на месте. Кухни только под рукой не было….

– Нет. Все потенциальные дамы сердца бежали, едва меня видели. – Грустно поведал Борислав. – Мама пилит, что мне уже тридцать пять, а внуков нет.

– Странно. – Дуся выглянула за окно танка и только потом поняла, что они уже едут. Ничего нигде не тарахтело, и их ни разу не тряхнуло, несмотря на то что общее состояние асфальта в городе вызывало опасение даже у пешеходов.

– Ничего странного. – Пожал плечами мужчина, восприняв предыдущую реплику в свой адрес. – Я большой – они маленькие. Значит, боятся меня. А как жить с тем, кого боишься?

– Плохо. – Честно ответила Хвостикова, точно знавшая, как жить с тем, кого боишься. – И страшно. – Добавила, подумав. – Но вы не подумайте. Я вас не боюсь совсем.

Борис хмыкнул и покосился на нее карим глазом.

– Почему это?

– Я же с вами не живу. – Честно ответила ее женская интуиция.

– Вы ни с кем не живете. Мне Заринка говорила. – Ответил он ей. – А это не считается. Ты, если бы стала со мной жить, то….

– Не дай бог. – Перебила она его. – Вы же мне всю квартиру разнесете…. И на кровать не поместитесь.

– Зачем квартиру разносить, если у меня дом есть? Большой. Я в него влезаю. – Похвастался Борис и снова покосился на нее. – И машину себе большую собрал. В нее я тоже влезаю. – Он хлопнул по рулю пудовой ладошкой. – И кровать у меня такая, что в нее я тоже влезаю.

– В одежду только не влезаете. – Напомнила Дуся.

– Это да. – Кивнул тот, сворачивая к каким-то гаражам на окраине города. – С одеждой проблема. Но ты же поможешь, – он вдруг улыбнулся и одну руку закинул на спинку соседнего сиденья. Дуся, не ожидавшая такого движения, резко отпрянула к двери и инстинктивно прикрыла голову руками. – Извини. – Рука была тут же убрана, а помрачневший Борис остановил машину и пристально вгляделся в ее испуганное лицо.

– Н-ничего. – Дуся медленно убрала локоть от лица и сильно покраснела, поняв, что выдала непроизвольную реакцию.

– Приехали. – Он все так же не сводил с нее настороженного взгляда.

Она кивнула и медленно перевела взгляд за окно. Они действительно стояли перед большим ангаром с не менее большими воротами. Рядом базировались такие же танки, как тот, в котором они сидели. Но какие-то были размером чуть меньше, какие-то чуть больше. И все разноцветные. Выразительных ярких цветов. И все на большущих колесах.

– Это вездеходы? – Тут же полюбопытствовала Дуся.

– Да. Все сами собирали. – Кивнул Борис и открыл дверь.

Внутри ангар выглядел не меньше, чем снаружи. И было как-то слишком уж чисто для того места, где возятся со всякими техническими приспособлениями. Для измерения персонала Дусе отвели небольшой, но теплый, кабинет. И выдали стремянку для удобства. Борис сам вызвался помогать держать ленту, если это могло понадобиться. А сам все наблюдал за молодой женщиной и думал.

Ведь непросто же так она в машине испугалась? Заринка что-то такое говорила, что муж у Дуси умер, но у него возникло нехорошее подозрение, что до своей смерти тот поднимал на жену руку. И эту руку захотелось вывернуть и сжать так, чтобы каждая косточка захрустела. Неожиданные для него эмоции по отношению к уже почившему человеку.

Борислав считал себя очень спокойным человеком. Иногда даже слишком. И это спокойствие часто пугало окружающих. А чего ему волноваться? К нему ж только самоубийца полезет. И тот слепой. И сегодняшняя вспышка ярости его самого напугала, не то что сидящую рядом с ним хрупкую женщину.

Нет, точнее, глухое раздражение он испытал еще вчера, когда входная дверь после короткого стука буквально упала к нему в руки. И потом он обнаружил, что ситуация в квартире не лучше, чем с входной дверью. Все в руках разваливается. И дело не в том, что там давно мужика не было. Дело было в том, что он там когда-то был. Борис матери ремонт делал лет десять назад, и до сих пор все функционирует без каких-либо проблем, отцу даже ничего исправлять не приходится. А тот, кто был у Дуси…, Дульсинеи Петровны, – не мужик вовсе, если на годы вперед свою женщину комфортом не обеспечил.

Вот сегодня и прорвало. Сегодня он понял, что «немужик» Дусю ее еще и бил. Не может для ее реакции быть другого объяснения. И это вызывало определенные эмоции. Сильные эмоции.

Борис тряхнул головой и все с тем же раздражением принялся наблюдать, как самый молодой в их бригаде Филька играет бицепсами, старясь выглядеть перед симпатичной         швеей в более выгодном свете. А бицепсы у Филимона лишь немногим уступают его собственным. И ростом он совсем немного уступает. Сантиметров на десять….

– Чего ты дергаешься? – Возмутился все же Борислав. – Дай человеку нормально измерить. А то пришьет рукав к….

– Так я просто показываю, что просторно должно быть. Когда мы раму поднимать будем, порвется же все…. – Ответил Филька, голосом которого можно было бетон крошить, настолько низким он был.

– У меня не порвется. – Спокойно ответила Дуся, записав данные в блокнот. – Все, можете одеваться. Следующего можете пригласить.

Борис проводил ухмыльнувшегося Филимона тяжелым взглядом и переключился на мастерицу.

– Этот последний был. – Проворчал он, и тут же дал себе мысленного подзатыльника. – Давайте, теперь съездим, пообедаем. И ткань купим. – Неловко добавил он, вдруг сообразив, что слишком давно никуда не приглашал женщин.

– Проголодались? – Дуся закрыла блокнот и сложила свои вещи обратно в сумку. – В центре есть хорошая столовая….

– Я думал, хотя бы… кафе…. Ресторан, может быть? – Мужчина еще раз раздраженно выдохнул. Так себе из него романтик. Вчера глупостей наделал, сегодня наговорил….

– Ресторан? – Дуся недоуменно на него взглянула. – Там кафешек много есть….

– Отлично. – Решил он. – Идемте, пока менеджер нас не поймал. А-то снова куда-нибудь припашет. – Он отобрал у Дуси сумку и, прихватив ее за локоть, повел на улицу.

– А-а, вас не уволят за прогул? Все остальные работники тут остались…. – Принялась лепетать женщина, которую бесцеремонно, но аккуратно запихнули в машину-танк.

Борис устроился за рулем.

– Кто ж меня уволит с собственного предприятия? Да я сегодня имею полное право прогулять: день-то выходной. Парн6и сегодня собрались, чтобы огрехи доделать.  Завтра сезон откроется, многие приедут за покупками. А мне придется автографы на документах ставить. – Печально вздохнул он. – Вот вроде бы менеджера нанял, а все равно редко к машинам подхожу.

– А еще у вас дом свой…. – Глубокомысленно добавила Дуся.

– Свой. – Кивнул он, выруливая с заснеженной площадки. – А какое это имеет отношение к работе?

– Вы сказали, что женщины боятся. – Хвостикова хмыкнула. – А вы им говорили про дом. Про… сборку эту…, что она ваша. Наверняка, нашлись бы те, кто клюнул….

Борис вдруг захохотал, прерывая ее предположения. Дуся обиделась. Она тут со всей душой, а он снова издевается. Хорошая же схема. Ему нужна женщина – ей деньги и другие плюшки.

– Дульсинея, – Просмеявшись сказал он. – А вы бы согласились на жизнь со мной, даже зная, что я неплохо обеспечен?

– А почему нет? – Пожала она плечами, восприняв вопрос, как некую абстракцию на заданную тему. – Ведь можно же потерпеть, если потом что-то станет лучше…, а не хуже.

Борис вдруг резко посерьезнел и даже помрачнел.

– В том то и дело, что нельзя терпеть. Никому нельзя. Иначе терпение закончится, и начнется ад. А его совсем никто не выдерживает. Или сами сгорают, или сжигают других. – Он тряхнул головой и покосился на нее. – Нельзя терпеть. – Еще раз напомнил.

– А если нельзя не терпеть? – Через минуту обдумывания спросила она.

– А почему? Из-за денег? Из-за положения? Кто-то чем-то шантажирует? – Он так говорил, как будто это все было чем-то несущественным. – Все всегда завершается одним и тем же – терпение заканчивается. Так зачем же терпеть рядом с собой человека, которого терпеть не можешь? А каково тому, кто знает, что ты просто терпишь его?

Дульсинея смутилась. Такое ощущение, что это он про нее сказал.

– А если тебя не учили не терпеть? Если ты не умеешь по-другому? – Решила бороться она до конца.

– Значит, нужен тот, кто покажет, что терпеть нельзя. – Спокойно ответил Борис.

– Где ж его взять-то? – Буркнула Дуся, отвернувшись к окну.

Мужчина вздохнул. Вот сидит рядом с ней тот, кого и брать-то не надо. А она этого даже не понимает. И ведь, действительно, не боится. Прошлые женщины (за редким исключением) от него реально шарахались. А эта и не шарахается, и не понимает…. Дикая какая-то. И что делать?

Дуся же отчаянно кусала губы. Ей было обидно, что он о ней так…. Думает? Или он это вообще про всех говорил? Но обидно было все равно. И вроде бы она не обидчивая, но тут задело буквально на пустом месте. А ведь она с ним, от силы, сутки знакома….

Машина вдруг притормозила у достаточно вычурного кафе.

– Приехали.  – Привычно оповестил Борис и вышел из машины.

Дуся тоже выбралась, отмахнувшись от предложенной мужской руки и повертела головой.

– Здесь дорого. – Нахмурилась она.

– Не разорюсь. – Передернул плечами ее спутник, уже привычно взял ее за локоть и повел в кафе.

– Я разорюсь. – Тихо проворчала привыкшая на всем экономить Хвостикова.

Если ее и услышали, то проигнорировали. Дусю это более чем устроило, так как ее часто не замечали…, если она не представлялась полным именем.

– Борислав Потапович, – Они были на полпути к пустому столику, когда их окликнул молодой человек в фирменной одежде с символикой кафе. – Ваш столик свободен. Позвать ли вам шефа? – Юноша откровенно лебезил и пресмыкался. – Особое меню? Вино?

– Нет, мы воспользуемся обычным. – Привычно отмахнулся Борис. – Папу звать не надо.

– Папу? – Пискнула Дульсинея и покосилась на запасный выход.

– Папу. – Подтвердил мужчина и посадил ее за столик у окна. Сам сел напротив. Протянул ей меню.

– А папе тоже нужно что-то пошить? – Понадеялась насторожившаяся женщина.

– Нет. Он поменьше меня… на размер-полтора. На него мама где-то одежду находит. Наверняка, у кого-то заказывает. Это от меня все швеи отказываются…. – Покаялся он.

– Это они зря. Такой простор для творчества пропадает. – Решила Дуся и вновь покосилась на выход. Борис этот ее взгляд перехватил и нахмурился. – А у вас папа здесь поваром работает? – Полюбопытствовала она, стараясь поддержать разговор.

Ведь ей нужно всего лишь выдержать этот обед и не подавиться. А потом они купят ткань, и она этого Бориса увидит только на примерке. А после примерки вообще не увидит. Наверное. Ей отчего-то стало грустно.

 – Нет, не поваром. Повар здесь откуда-то из… Чили, по-моему. – Призадумался Борислав. – Здесь когда-то заброшенная столовая была. Отец выкупил здание, сделал ремонт и пригласил сотрудников. Вот работают уже лет пятнадцать. А он больше организационной работой занимается.

Дуся кивнула, погрустнела еще больше и уставилась в меню. Если у этого Бориса и папа не бедный, то ей и мечтать не стоит…. Хотя, Заринка вон тоже никогда на отсутствие финансов не жаловалась. И мужа выбрала из того же круга. И почему это она вдруг решила оценивать этого небедного великана с такой стороны? Как возможного мужчину….

Борис, заметив грустный взгляд своей спутницы, на секунду растерялся. А затем вспомнив ее слова, сказанные на улице, решительно забрал у нее из рук меню, где цены могли ее смутить. Жестом подозвал официанта.

– Принесите что-нибудь горячее и сытное. Мы ненадолго зашли. – Попросил он.

– Да, конечно. – Официант тут же исчез.

А Дусе становилось все более неловко. Бориса здесь явно знали и исполняли все его желания. А она тут такая…, в джинсах и потрепанной куртке, которую положила на соседний стул. И еще и растянутый свитер мышиного цвета. Ни грамма косметики на лице и растрепанный пучок на голове.

– Я не хочу есть. – Вдруг решила она.

Борис демонстративно посмотрел на запястье, где виднелись внушительные часы и выгнул бровь.

– Хотите. В это время все хотят есть. – Уверенно заявил он. – Нам сейчас все быстро принесут, мы неспеша пообедаем, а затем поторопимся в магазин, где вы будете долго выбирать ткани. До ужина примерно. А потом, мы можем заехать снова сюда и поужинать.

Дуся представила все это воочию.

– Я не хочу! – Вдруг поняла она.

– Ужинать надо. Ужинать вообще полезно….

– Врачи говорят обратное….

– Да что они знают об ужинах, эти врачи? – Искренне возмутился мужчина. – Ты на них посмотри. Худые, бледные, круги под глазами…. А еще советы дают….

Развить мысль он не успел, так как подошли официанты и принялись сервировать стол. А Хвостикова все больше поражалась количеству поставленных на их столик блюд. Права была Наумовна, не прокормит она такого мужика.

Обедали они молча. Если честно, Дуся даже не замечала вкуса того, что ела. Ей было неловко, страшно и хотелось поскорее закончить все это и уйти в свою серую размеренную жизнь, где нет места владельцам всяких там кафе и их не менее успешным сыновьям.

Как накаркала.

– Сын! – Дуся чуть не подавилась, услышав радостный мужской баритон, один в один похожий на мягкий голос Бориса.

Борислав отложил в сторону вилку и поднялся на ноги. Поприветствовал отца, с которого Дуся не сводила изумленного взгляда. Он понимал ее. На них с отцом все так смотрели. Ведь, если сам Борис был кареглазым шатеном, то его отец был ярко-выраженным блондином с синими глазами и более мягкими чертами лица, нежели у сына. Хотя, телосложением сын явно пошел в отца. Даже переплюнул его в ширине плеч и ростом, сантиметров на пять.

– Дусь, знакомься, это Потап Кондратьевич Косолапов, мой отец. А это Дульсинея Петровна. – Объяснять, что она всего лишь швея, взявшаяся за заказ для его бригады, он почему-то не стал.

– Здравствуйте. – Пролепетала Дуся, привычно смутившись от своего имени.

– Хороша. – Протянул владелец кафе, похлопав сына по плечу. – Выбор одобряю. Маме звонить?

– Не надо. Сам еще не разобрался. – Серьезно ответил Борис.

– Ну, разбирайся. А то мать узнает – разбираться некогда будет. – Так же серьезно пояснил Потап Кондратьевич.

Дуся решила, что они что-то по работе обсуждают, и вникать не собиралась. Мужчины перекинулись еще парой слов, и Косолапов-старший откланялся. Младший же быстренько приел то, что посчитал на столе съедобным, пока Дуся вяло ковырялась в своей тарелке, и, расплатившись, повел ее на улицу. Дуся даже спорить по поводу оплаты не стала.

– Тебе еда не понравилась? – Первым делом спросил ее Борис, когда они вновь оказались в его танке.

– Понравилась. – Ровно ответила она, отвернувшись к окну.

– Я то-то не так сделал? – Не отстал мужчина.

– Все так. – Вновь ответила Дуся, но все же не выдержала. – Давайте уже купим ткань, и я за работу примусь.

Косолапов тяжело вздохнул и тряхнул каштановой шевелюрой.

– Дикая какая. – Вынес он вердикт.

Дуся насупилась. Где она дикая-то? Она очень даже домашняя. Из квартиры бы не выходила, все бы дома жила и шила…. Что он о ней знает? Бугай-акселерат.

Ткани в магазине оказалось впритык, на метр меньше – и не хватило бы. А вот подкладки они купили достаточно. Точнее, Дуся изводила консультантшу по поводу немаркости и износостойкости конкретной ткани, а потом Борис забирал, нес и грузил рулоны в машину.

Управились они быстрее, чем думал мужчина. Поэтому ни о каком ужине и речи быть не могло. К Дусиному дому они подъехали еще застветло. Дуся вылезла из машины и привычно огляделась на предмет наличия Наумовны в зоне видимости. Старушки на горизонте не было, поэтому Хвостикова облегченно выдохнула.

До квартиры ткани нес Борис. Даже в мастерскую их занес. Потоптался на пороге, бросая на Дусю многозначительные взгляды, но, ничего не дождавшись, попрощался и ушел.

Дульсинея же, дождавшись, когда дверь захлопнется тяжело осела на пол и уткнулась лбом в колени. Нет, плакать не хотелось…. Она просто устала. И испугалась. И вымоталась. И обиделась. Столько непривычных эмоций за один день…. Этот непонятный Борис своим непонятным поведением, вопросами и действиями совсем выбил ее из колеи.

Через несколько минут она собралась с силами, умылась, переоделась и, почувствовав себя лучше, позвонила Заринке. Надо же спросить, чем ее брат болеет и почему так странно себя ведет…. Заринкин телефон оказался вне зоны. А через час и вовсе пришло сообщение: «Извини, была в самолете. Мой платье заценил. Корпоратив отменяется, улетели на море».

Дуся вздохнула. И у кого теперь спрашивать про человека? Ни у кого. Придется самой разбираться. Но это ничего. Еще пару раз увидятся по делу, и не будет он ее больше так волновать.

Успокоенная этими мыслями, женщина поужинала и принялась за работу. Нужно сделать кучу выкроек, все подогнать, обметать края, пошить…. Работы на неделю, не меньше. Быть может, даже на две. Нет. Зачем две? Она же никогда так долго не шила…. Наверное, затем, чтобы отстрочить встречу с Борисом….

Глава 3

На следующий день Дуся, увлеченная процессом создания одежды, про Бориса даже не вспомнила. Это она зря. Это она расслабилась. Потому что, едва за окном стемнело, как в дверь постучали. Дуся поднялась с пола мастерской, где кроила и пошла смотреть, кого там принесло.

– Добрый вечер. – Хмуро поприветствовал ее Борис и боком протиснулся в прихожую.

– Эмм, добрый. – Она сдула с щеки прядь волос и вопросительно уставилась на вошедшего мужчину. – Что-то случилось?

– Да. У тебя звонок не работает. – Решительно заявил мужчина и вытащил из кармана небольшую коробку. Дуся подозрительно на эту самую коробку уставилась. – Я починю. – Безапелляционно оповестил он и, сбросив куртку, вынул из другого кармана отвертку и принялся ковыряться в звонке.

– А…, эмм…. Я бы мастера вызвала. – Попыталась как-то прекратить сей произвол владелица сломанного звонка.

– Когда? – Борис обернулся и насмешливо прищурился, взглянув на нее.

– Завтра, – пожала она плечом.

– А я сделаю уже сегодня. – Ответил гость, снова возвращаясь к починке.

Поняв, что не переубедит его, она отправилась на кухню, чтобы поставить чайник. Не дело это, человека, который для тебя старается, без чая оставлять. Правда, смущало то, что хорошо Дусе делали сейчас насильно и против ее воли. Ну, не то, чтобы против…. Просто, ей было очень неловко и стыдно, что у нее самой руки до поломок не доходят…. А еще, ей не нравилось то, что она человека такими пустяками отвлекает от его собственных дел. У него их, наверное, много. А она тут со своим звонком поломанным. Непорядок.

– Я закончил. – Борис вошел на кухню как раз тогда, когда она разливала кипяток по кружкам.

–Мгм. – Дуся поставила чайник на плиту и обернулась. Поняла, что снова уперлась носом в грудь мужчины и развернулась обратно, задев его ногу своим бедром. Покраснела. – Чай?

Борислав шумно выдохнул, но все же шагнул к столу и с трудом умостился на хлипком табурете. Дусе тут же стало легче дышать. Споро расставила на столе и чай, и сладости к нему. Сама уселась напротив мужчины, но взгляд на него поднимать не спешила.

– Как работа продвигается? – Борису в тишине сидеть было тяжело, а безопасных тем для разговора с Дусей, как он понял, вообще практически не существовало.

– Продвигается. – Ответила она, рассматривая потертую столешницу.

– Проблем нет? Ткани хватает? – Не отстал мужчина, в один глоток опустошивший кружку с горячим напитком.

– Нет. Хватает. – Вновь односложно ответила Дуся.

– На выходные за город поедем? – Вкрадчиво спросил он.

– Поедем…. Что-о? – Она резко подняла голову и уставилась на него. – Нет. У меня работа.

– Жаль. – Честно огорчился он и поднялся на ноги. – Я поеду тогда.

– Конечно. – Тут же оживилась Дуся и проследовала за ним в прихожую.

Борис взял куртку, спрятал в карман сломанный звонок и обернулся. Несколько секунд выжидательно смотрел на Дусю, а потом неожиданно наклонился и поцеловал ее в щеку. Женщина, ожидаемо, шарахнулась, прижавшись к стене.

– Дикая, – улыбнулся он и вышел из квартиры.

– Сам ты дикий. – Проворчала Дуся в уже закрывшуюся дверь и потерла щеку.

Вот чего он ее постоянно пугает? Она перевела взгляд на дрожащие руки. И как теперь работать? Молча. И, желательно, быстро. Быстрее пошьет, меньше проблем будет.

И Дуся шила. Полночи шила. И утром, как проснулась. Ей позвонили несколько клиентов с вопросом, когда она будет свободна. Хвостикова честно признавалась, что уже после Международного Женского Дня и снова принималась за работу. Впервые в жизни в преддверии восьмого марта она шила одежду мужикам.

Приходу Бориса вечером она даже не удивилась. Привыкать начала, видимо. Лишь, трель нового звонка была непривычной. Он тоже вполне привычно протиснулся в прихожую и снял верхнюю одежду.

– Добрый вечер. – Поздоровался вежливо и выжидательно уперся в нее взглядом.

Дуся не растерялась и отошла от него подальше.

– Добрый. Сегодня звонок работает. – На всякий случай напомнила она ему.

– Это хорошо. – Улыбнулся он, не спуская с нее выжидательного взгляда. – Я по другому делу. Я нашивки принес. Именные. И логотип. Полгода уже лежали без дела. Вчера забыл….

Ну да, конечно. Так она и поверила, что забыл. Скорее всего, просто повод нашел, чтобы ее до трясущихся рук доводить.

– Хорошо. Давайте, я все пришью.

Косолапов протянул ей пакет, который Дуся осторожно взяла и заглянула внутрь. Действительно, нашивки. Может быть, и не врет…?

Она развернулась и понесла пакет в мастерскую. Услышав шаги позади себя, обернулась в дверях комнаты и тут же уткнулась носом в Бориса. Резко отпрянула.

– Что ж ты дерганная-то такая…. – Пробормотал мужчина, не дав ей упасть на пол. -Совсем дикая.

– Домашняя я. – Огрызнулась Дульсинея, выворачиваясь из мужских рук.

– Где же домашняя? – Борис руки послушно убрал. – Тебя же задеть нельзя.

– Вот и не задевай. – Нахмурилась она и зашла в мастерскую.

Он улыбнулся и шагнул за ней. Огляделся. Тесновато здесь. И машинка какая-то допотопная. И везде какие-то рисунки, обрезки, нитки…. Почти как у него в кабинете только с той разницей, что у него там железные детали и чертежи валяются.

– И окно нужно заменить. – Вслух заметил он, рассматривая все вокруг.

Дуся оглянулась на не зашторенное окно.

– Зачем? – Не поняла она.

– Рама старая, а машинка у окна. Спину продует, мало не покажется. – Серьезно ответил Борислав.

– Не надо ничего менять! – Тут же возмутилась женщина. – Мне и так хорошо. И вообще, это моя квартира. Я здесь все и буду делать…. Постепенно.

– Ну да, конечно! – Фыркнул он, еще внимательнее присматриваясь к окну. – Лет через десять.

– Да даже если через двадцать….

– Через двадцать у тебя будет хронический ревматизм и камни в почках. А может еще чего похуже. – На полном серьезе пояснил он ей свою принципиальную позицию.

– Да какая тебе разница, что со мной будет через двадцать лет? – Эмоционально спросила Дуся.

– Большая. – Честно ответили ей.

У Дуси даже рот сам собой открылся.

– Почему? – Выдавила она из себя.

Сейчас на нее посмотрели, как на дуру.

– Ты, действительно, не понимаешь? – Удивился Борис.

– Чего не понимаю? – Не поняла она.

– А если ты мне нравишься? – Он прислонился к стене и сложил руки на груди, отчего мышцы рельефно забугрились.

Дуся отвела взгляд, стараясь не отвлекаться. Дал же бог фактуру мужику….

– И чего теперь? – Развела она руками, с удивлением заметив, что все еще держит пакет в руках.

– Ясно. Совсем не понимаешь…. – Расстроился мужик. Вздохнул, тряхнул каштановой головой, и отлип от стены. – Ладно. Поеду я.

В два шага он оказался рядом с ней, поцеловал в щеку и вышел из мастерской. Через минуту хлопнула входная дверь.

Дуся положила пакет на стол и медленно опустилась на стул. Всхлипнула.

– Дура. – Проворчала сквозь слезы. – В кои-то веки, а я…. Идиотка дикая….

На самобичевание ушло минут пять. Потом пришлось вставать, умываться и вновь работать….

Борис на следующий день не пришел. И через день тоже. Дуся расстраивалась, так как подсознательно ждала, но звонить даже не пыталась, хотя номер с визитной карточки в память телефона вбила. Не хочет, переживем….

Шестого марта вечером она пристрочила последнюю нашивку и встряхнула последнюю отшитую куртку. Удовлетворенно разогнула занывшую спину. В спину действительно дуло от окна. Нужно будет летом его все-таки заменить.

Вздохнув, Дульсинея нашла телефон и сделала то, что хотела сделать еще несколько дней назад: написала Борису сообщение. Нет, ничего такого. Просто сообщила, что закончила с пошивом.

Ответ пришел меньше, чем через минуту. Как будто, телефон у него в руках уже находился, когда она написала.

«Завтра в одиннадцать за тобой приедет машина».

– И это все? – Она сама от себя не ожидала, что так расстроится. А говорил, что понравилась…. Дура. Три раза дура.

Она завернула всю спецодежду в бумагу и подписала, кому что предназначалось. Завтра отвезет это все к ним на производство, в последний раз посмотрит на Бориса, порадует глаз. А потом можно тихо жить своей серой жизнью, не надеясь больше услышать мягкий вкрадчивый голос….

На следующий день звонок в дверь раздался, когда она уже обувалась. Сердце на секунду радостно екнуло. Она быстро отворила дверь и уставилась на улыбающегося Филимона.

– Я за вами, Дульсинея Петровна. – Официально обратился он к ней.

– Хорошо. – Она давила из себя вымученную улыбку и обула второй ботинок.

Подхватила огромный баул с пошитой одеждой, который у нее тут же конфисковал сопровождающий ее парень. Садясь в машину: черно-красного монстра, она одернула себя. Не приехал сам, значит не захотел. Чего теперь? Она же сама сказала, что не понимает, чего ему от нее надо. Вот и получила. Надо это как-то пережить…. А как пережить, если она через несколько минут с ним встретится?

Филимон по пути принялся что-то рассказывать ей про машину. Она вполуха слушала, стараясь отвлечься и так не нервничать.

Нервничала она зря. Бориса в цехе не оказалось. На робкий вопрос про главного, ей ответили, что его сейчас и в городе-то нет. По делам уехал, договор на десять машин заключает. Половину они уже собрали….

Зато Дуся познакомилась с менеджером Алешей, который по габаритам не уступал основному составу бригады. Только, если почти вся бригада, включая директора, выглядела лет на тридцать-тридцать пять, то Алеша выглядел… на пятьдесят. Был он степенный, вдумчивый, с проницательным взглядом.

– Нужно еще по паре комплектов. Но это уже после праздников. – Услышала от него Дульсинея, краем уха пока парни хвастались друг перед другом обновками. Как ни странно, спецовка села идеально и совершенно не мешала мужчинам двигаться. – И логотипы еще заказать…. – Бормотал менеджер.

Ну, после праздников они, наверное, свободное ателье найдут, где им в два счета пошьют то, что им нужно. Дуся, расписавшись в ведомости, получила деньги за работу. Пересчитала. В два раза больше, чем она взяла бы сама. Но, раз дают, она решила взять. Спорить сил все равно не было.

Обратно вез ее все тот же Филимон, который отказался снимать с себя новую одежду, так неожиданно для него подошедшую ему по размеру.

– Филь, остановите у магазина. – Попросила Дуся, перебивая веселую болтовню парня.

– Конечно. Вас подождать? – Спросил он, заруливая на парковку.

– Нет. – Помотала она головой. – Тут близко. Только сквер пройти и уже дома.

Парень послушно кивнул и вежливо попрощался. Хоть кто-то ее слушает и слышит….

Дуся вошла в магазин, огляделась и решительно отправилась в винный отдел. Долго стояла перед полкой со множеством бутылок, не зная, что выбрать. Не пила она. Совсем. Сначала мама не позволяла, потом сама на пьющего муженька насмотрелась. Но он часто говорил, что пьет, потому что у него душа болит. Что ж, сегодня болела у нее.

Схватив бутылку с наиболее симпатичной этикеткой, она пошла к кассе. На ходу вспомнила, что у нее дома даже штопора отродясь не водилось. Вернулась обратно, нашла то, что искала, и все-таки дошла до кассы. Оплачивая покупку, Дуся все время оглядывалась. Боялась, что все на нее смотрят. Но нет, всем остальным покупателям было совсем не до нее.