Текст книги "Разреши себе меня (СИ)"

Автор книги: Нина Князькова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Разреши себе меня
Нина Князькова

Глава 1

Светлана

Лежит тут, на диване. Сопит в обе носопырки. Ух, как он меня бесит. Ну почему Димка его приволок ко мне, а? Его квартира намного удобнее для приема таких крупногабаритных гостей, чем моя. Тем более, в нашем доме лифта нет. А знаете, что этот гад сделал, едва закрылась дверь за друзьями? Открыл глаза, пробормотал «я посплю немножко, а то двое суток на ногах», подмигнул мне и, перевернувшись на живот, радостно задрых. Нет, это вообще нормально?

Сижу уже час на кухне, напротив Сенькиного медведя, пытаюсь успокоиться, но, видимо, мне этого сегодня не дано. Нет, мне есть где спать: квартира у меня двухэтажная улучшенной планировки и этажом выше разместились две спальни и отдельный санузел. Просто у меня, в мои тридцать лет обнаружились проблемы со сном. Полгода уже мучаюсь. Без препаратов уснуть не могу. А если засыпаю, то очень быстро просыпаюсь. Невролог направляет меня к психологам. Говорит, что, скорее всего, это что-то из их сферы. Но у меня не должно быть таких проблем. У меня было хорошее детство, в двух кварталах отсюда живут классные родители, спокойна работа со стабильным заработком. Ну, клиенты иногда нервные попадаются, но и на них есть управа. По темным подворотням я не боюсь ходить, так как отец в свое время записал меня на курсы самообороны, и эти навыки я уже применяла. Кстати, срабатывают вполне себе эффективно. Вредных привычек почти нет. Так, раз в месяц приговорить пару бокалов коньяка с девчонками, и пару сигарет выкурить под это дело. Для моей немаленькой тушки это ни о чем.

Немаленький рост в сто восемьдесят сантиметров и тощая прямая, как палка фигура, без ярко выраженных изгибов, противоположный пол от чего-то отталкивала, а не привлекала. Врут люди, что модели самые красивые девушки на свете. Женятся мужики на таких, как Ксюшка или Машка. Средненьких, низеньких, фигуристых. Обычных. А к такой, как я, липнут одни извращенцы. Кстати, Дубенкова, храпящего на моем диване в гостиной, я тоже подозреваю в таком недуге. Нет, ну чего он ко мне прикопался-то, а? Еще на стадии знакомства пытался сначала смутить меня сальными шуточками, а потом и откровенным лапаньем. Когда, сделав неожиданную подсечку, я его неаккуратно свалила на пол, он восторженно присвистнул, восхитившись моим видом снизу (больше никаких мини юбок), а затем уже перешел в активное наступление. Нет, руки распускать он перестал, но попыток вывести меня из себя не оставил. Не далее, как неделю назад, на Сенькиной свадьбе, воспользовавшись одним из конкурсов тамады, полез целоваться, а потом с невинным видом стоял, держась за поврежденную моим ударом челюсть и скулил, что женщины, обычно дают пощечины, а не машут кулаками. Это он еще не видел, что я ногами могу вытворять.

Вздохнув еще раз, поправила выбившуюся из пучка светлую прядь (волосы, кстати, не крашу, а просто тонирую), допила остывший чай, с несколькими каплями валерьянки, потрепала игрушечного косолапого по макушке и отправилась в гостиную, посмотреть, чего там делает этот амбал (сантиметров на десять меня выше).

Гость, оставшийся в одних джинсах, спал. На полу небрежной кучей лежала одежда: куртка, ботинки, форменная черная футболка. С мученическим вздохом собрала одежду и унесла в прихожую. Вернувшись обратно, потрогала развалившегося на спине мужчину за плечо. Никакой реакции. Как в моем мозге созрел этот дикий план, не знаю.

Нашла взглядом на полке водорастворимые маркеры. Помню, в детстве я увлекалась рисованием. После, когда хотела учиться на патологоанатома, анатомией. В итоге, как и все пошла на экономический, где и познакомилась с Ксюшкой Есениной. Точнее уже Митиной. И Машкой, которая в данный момент готовится к свадьбе со своим Антошенькой (который племянник мэра). Ох, если бы не эти девчонки, с ума бы я сошла без мужика. А они как-то разбавляли мою тоску по нормальным отношениям своим присутствием.

Еще раз окинула взглядом спящего оперативника, прикинула объем работы, и принялась за дело. В общей сложности на объект у меня ушло три часа, так как внутренние органы рисовать это вам не в баню сходить. Здесь нужна тщательность и правильность. В какой-то момент мне показалось, что Дубенков проснулся, но он просто глубоко вдохнул и перевернулся на живот. Вот и отлично. Я на животе рисовать как раз закончила. Теперь на спине буду. Хм... Может крылышки изобразить какие-нибудь подходящие?

Закончив локальный вандализм, я удовлетворенная свершившейся местью отправилась спать на второй этаж, так как подниматься на работу надо уже через два часа.

Проснулась от того, что у меня по ноге поднималась горячая ладонь, гладя кожу. Ммм, приятно, но непривычно. Резко распахнула глаза и села на кровати. В полутьме комнаты разглядела мужское лицо, с темными, хорошо прорисованными рогами на бритом черепе и пышными усами под носом. Испугавшись, истошно заорала. Мужик от неожиданности отскочил, открывая мне путь из комнаты на лестницу. Все так же вереща, бросилась вниз и к входной двери, по пути вспоминая, что за гость у меня вчера образовался, и что мне будет, после того, как он посмотрит в зеркало. Закричав еще громче, выбежала в подъезд и ринулась к Есенинской квартире, которую сейчас занимала Есения.

Верещать прекратила только на пятом этаже, забарабанив в дверь. Дверь открыла Сенька Вторая, уже вполне бодрая и проснувшаяся. Заслышав раздавшийся снизу отборный мат, пулей проскользнула в квартиру, и, пометавшись, закрылась в ванной.

Через минуту за дверью послышался голос Алексея, затем дверь жалобно заскрипела, по напором разозлившегося бугая.

– Выходи по-хорошему! – Раздалось за дверью.

– Да пошел ты! – Проорала я в ответ, пытаясь найти выход из создавшейся ситуации.

Выход найти я не успела, так как с хриплым рыком, Дубенков вырвал шпингалет из двери и распахнул ее. С лицом, обещающим мне скорую расправу, он забросил мою не маленькую тушку на плечо, будто я ничего не весила, и направился прочь из квартиры.

–О твали от меня! Маньяк ненормальный! – Я начала извиваться на широком плече, пытаясь вырваться, понимая, что как только мы окажемся наедине с потерявшим товарный вид мужиком, то меня точно ждут неприятности.

– Это я то маньяк? Сейчас кто-то полдня будет все это с меня стирать! – Пообещал мне этот индивид и, извинившись перед Есенией, вынес меня из чужой квартиры.

Не согласная висеть как мешок с картошкой, я уперлась ладонями в горячую поясницу и, напрягши пресс, попыталась выпрямиться, за что тут же получила шлепок по пятой точке.

– Э, ты чего руки распускаешь? – Я реально испугалась, так как этот Леха меня в бараний рог за две секунды скрутит, если захочет. А в наклевывавшейся скорой расправе я не сомневалась.

– Сиди тихо. Не елозь. У меня плечо болит. – Пожаловался страдалец, заходя в мою квартиру.

Я только фыркнула. А вот нечего беззащитных барышень на плечах таскать. Еще и специально уперлась ему в плечо тазовой косточкой. Он сдавленно охнул и поставил меня на ноги. Демонстративно закрыл квартиру на ключ и спрятал его в кармане.

– Ну, пошли меня отмывать. – С ласковым тоном садиста проворковал Алексей над моим ухом и потянул меня в ванную.

– Дуб, ты совсем дерево, что ли? – взвизгнула я, пытаясь освободить свои плечи от его лап. – Эти маркеры водорастворимые. Постоишь под душем пять минут, и все сойдет.

– Значит, постоишь рядом, пока я моюсь. – Хмыкнул этот гад, вталкивая меня в совместный санузел.

Ну, все, я оскорбилась.

– Так вот как ты женщин заставляешь смотреть на себя голого. Что, просто так никого не заставить? Или это комплексы у тебя такие?

На меня только хмуро взглянули, наградив лестным эпитетом:

– Язва.

Я шутливо поклонилась, чем богаты, так сказать, и уселась на крышку унитаза, ожидая обещанный сеанс бесплатного стриптиза. Леха только головой покачал, расстегивая брюки, которые стянул вместе с бельем.

Вау. Мне даже зажмуриться захотелось, но выбранная сегодня модель поведения не позволяла сделать такую глупость. Я глазами поедала мужское тело, отмечая перекатывающиеся под кожей мышцы, впадинки, выпуклости, умеренную волосатость, что впервые для меня не выглядело отталкивающим. Скорее, это стало еще одной чертой, которая ассоциировалась теперь именно с этим мужчиной. Нет, даже не так. С мужиком.

– Нравится? – Кажется, меня рассекретили.

– Так себе, – хрипло проговорила я. Затем прокашлялась и продолжила, – Видала и получше. Ты не пробовал голову не брить?

– Пробовал. Но у меня цвет волос к цвету бороды не подходит. – Признался он и шагнул в ванну, задергивая за собой прозрачную штору, которая не оставляла места для моего воображения. Тяжело вздохнула, решив, что не буду ему говорить, что крылышки на спине выполнены  несмываемыми маркерами.

На работу я опоздала впервые за шесть лет. На целых десять минут. А все, потому что никак не могла выставить этого мужлана из собственной квартиры. Даже полицией пригрозила, на что на меня укоризненно посмотрели, видимо, сомневаясь в наличие мозгов в моей голове.

– Свет, ты чего такая хмурая? – Илонка, племянница шефа, служащая у нас штатным астрологом, внимательно вглядывалась в мою хмурую моську, пока я включала компьютер.

– Да так. Не выспалась. – Отмахнулась я.

– Точно? А то ты выглядишь так, как будто тебя специально не выспали. – Прыснула она.

Танька, ведущий специалист по работе с клиентами, тоже громко фыркнула.

– Да ну вас. Лучше б подсказали, как мужика из дома вывести? – Пожаловалась я.

– А что? У тебя мужик завелся? – Девчонки тут же подобрались поближе.

– Завелся. Не выводится никак. Из квартиры сегодня выгнать не смогла.

– Альфонс? – На меня сочувствующе посмотрели.

– Да, нет. – Я отрицательно покачала головой. – Вроде вполне обеспеченный.

– Урод? – Танька брезгливо поморщилась.

– Ну почему сразу урод? Симпатичный даже. – Я тут же встала на защиту своего гостя.

– Женатый?

– Холостой.

– Руку поднимает? – Илонка сочувственно на меня посмотрела.

Я потерла пострадавшую утром ягодицу и отрицательно помотала головой. Если бы мог на женщину руку поднять, валялась бы я уже хладным трупиком.

– Родители против ваших отношений?

– Да не знаю я его родителей! – Психанула я.

– А вот это зря. – Илона передернула плечами. – Мало ли какие там динозавры водятся в семье.

– Лучше бы советом помогли. – Грустно усмехнулась я, вспоминая, давно ли стирала белье, на случай если Дубенков в корзину сунется.

– А зачем тебе избавляться от нормального мужика? – Не поняла Таня.

– Затем, что мне и без мужика хорошо. А то от них столько вреда. Носки по квартире раскидывают, тарелки за собой не моют. Готовь им. Детей рожай. Нетушки, не хочу я так.

– Может, твой не такой. – Девчонки были непреклонны.

– Детей я ему все равно родить не смогу. – Криво усмехнулась я. – А без детей он через год-два свалит от меня. Лучше уж пусть сейчас.

– Дурочка ты у нас, Светка. – В дверях появился явно подслушивающий Потап Мартинович, директор наш родной. – Если мужчина любит, то никакие дети не помеха.

– Ну-ну, – не поверила я.

– Ты не нукай, а делом занимайся. Через час важный клиент приедет, а у вас еще жена ему не подобрана. – И он, насвистывая, посеменил в свой кабинет.

Вообще Волчинский Потап Мартинович был душкой во плоти: зарплату не задерживал, агрессивных клиентов отгонял сам, был похож на колобка на ножках и нежно любил свою жену, которая старше его почти на десять лет. Мы с девчонками вздохнули и принялись трясти базы на предмет подходящей спутницы жизни для местного рыночного барыги с редким именем Ашот.

Домой идти не хотелось, так как я не была на сто процентов уверена, что мой наглый ночной гость свалил из моей квартиры. Потому я задержалась на работе еще на час, подбивая в базы дополнительную информацию. В итоге меня выгнал с рабочего места Потап Мартинович, который и закрыл на ключ нашу богадельню.

Офисное здание, в котором и располагалось наше брачное агентство, находилось всего в одном квартале от моего дома, поэтому домой я возвращалась всегда пешком. Зашла в магазин, купила пельменей на ужин. Поправится я не боялась, так как при моей комплекции пара-тройка лишних килограмм была бы благом, а не проблемой. Моей маме шестой десяток, а все тоща, как поллеща, как любит выражаться отец, наглаживая любимую жену по худому заду.

В итоге домой я попала лишь к восьми часам вечера. Тяжело поднялась по ступенькам на третий этаж, открыла дверь, и тут же встретилась с рассерженным Дубенковым, видимо, охранявшим хату до моего прихода.

– И часто ты столько работаешь? – Прищурившись, вопросил он, стягивая с меня дубленку.

– Так, древесина, если будешь меня пилить, лучше сейчас заткнись и катись куда подальше. – Буднично огрызнулась я.

– Можешь хоть раз меня по имени назвать? – Тяжело вздохнув, попросил он, подталкивая меня в сторону ванной.

– Алексей?

– А поласковее.

– Алешенька?

– Понежнее.

– Лешик?

– Вот Лешик, будет самое то. – Согласился он, подавая мне полотенце, чтобы я руки вытерла.

– Может быть, тебя Буратинкой называть в минуты страсти. – Не смогла я удержаться от легкого стеба.

– Ну и какое же я имею отношение к данному персонажу? – удивился он, усаживая меня на кухне за стол и ставя передо мной тарелку с горячими чебуреками и стакан молока.

– Это что? – ткнула я пальцем в пожаренную до золотистого цвета еду.

– Чебуреки. – Выдал он истину, закидывая пакет с пельменями в морозилку.

– Ты в магазин ходил? – Подозрительно спросила я и принюхалась к ароматному запаху мяса.

– Нет. Кусок мяса в морозилке нашел. Мука и яйца тоже были. Вот и сделал. – Развел он руками. Понятно. Значит, мама опять забегала на прошлой неделе в попытке меня накормить. – Правда, свою порцию я съел еще, когда тебя ждал.

– Так. А мясорубку где надыбал? – Я откусила приличный кусок и зажмурилась от удовольствия.

– У соседки твоей одолжил на полчаса. Которая напротив живет.

– Эта грымза тебе что-то дала? – Я чуть не подавилась от удивления.

– Чего грымза-то? Нормальная тетка.

– Так может ты у нее пока и поживешь? А что, тетке еще и сорока лет нет, так что вы можете еще проникнуться светлым чувством и красиво уйти в закат. – Предложила я.

– И что я в тебе нашел? – Тоскливо спросил Леха, усаживаясь на стул напротив.

Медведь при этом был выдворен на подоконник.

– Я вот тоже задаю себе этот вопрос. Может тебе жить негде? – Сочувственно спросила я.

– Есть. Квартира в центре города. – Обломал он меня.

– Может у тебя жена – мегера?

– Нет у меня жены. И не было никогда. – Порушил он мои надежды. А я-то надеялась, что у него дети есть. Эх, мечты-мечты.

– Тогда ты чего здесь со мной торчишь? – вяло спросила я, объевшись, и тоскливо смотря на последний чебурек на тарелке.

– Может, я любви хочу. Большой и светлой. – Усмехнулся он.

– Неа. – Я решительно помотала головой. – Со мной получится только маленькая и темная. Найди себе девочку лет двадцати, которая еще верит в светлые чувства и крути с ней эту самую светлую.

– Дура ты, Некрасова. – Припечатал меня он. – Я к ней со всей душой, а она...

– Чего дура-то сразу? – Обиделась я. – У меня, между прочим, образование высшее имеется.

– А причем здесь образование? – Не понял он. – Дурость от образования не зависит.

– А от чего зависит?

–От генетики, наверное?

– Ничего подобного. У меня мама милейшая женщина.

– Не верю я в милых тещ.

– Папа так просто образец святости.

– Вот с тестем придется контактировать чаще.

– Чего это?

– А как я твоей руки просить буду, без тестя то?

– Какой руки? Ты с Дуба рухнул что ли? – Я даже на ноги вскочила.

– Говорю же, влюбился я. – Он тоже поднялся.

– Ты идиот! – Припечатала я, начиная метаться по кухне. – В меня нельзя влюбляться.

– Почему? – Алексей схватил меня за плечи, прерывая мою беготню.

– Потому что у меня не может быть детей. – Призналась я неожиданно даже для себя.

– Ты уверена? – Он аккуратно прижал меня к себе, успокаивающе поглаживая по пояснице.

– Две внематочные. Удалены обе трубы. – Глухо пробормотала я ему в ключицу.

– Детский дом? – Предложил он через минуту.

– Нет. – Помотала я головой, отстраняясь от него.

– Значит, будем без маленьких. – Равнодушно пожал он плечами.

– Ты не хочешь детей? – Пришла моя очередь удивляться.

– Я плохой отец, так что да. Без них будет даже лучше. – Как-то горько признался он. Вот прямо чую, что здесь какая-то собака зарыта.

– Ладно. Я в душ и спать. – Резко отстранилась я от него и вышла из кухни, на ходу стаскивая пиджачок.

Душ рискнула принять только на втором этаже. Мало ли, что этому неадекватному в голову взбредет.

Проворочавшись без сна до полуночи, все-таки сдалась и отправилась на кухню за прописанными неврологом таблетками. По пути заглянула в гостиную, отметив, что Алексей крепко спит на диване, обнимая подушку.

На кухне пришлось включить свет, чтобы найти аптечку на холодильнике. Потом с минуту рылась в медицинском чемоданчике, пытаясь обнаружить нужную мне коробочку. О, нашла наконец-то.

Когда я уже налила себе стакан воды, чтобы запить лекарство, как у меня из рук сильнейшим ударом была выбита ярко-зеленая таблетка.

– Э, ты чего делаешь? – Разозлилась я, глядя на взбешенное лицо Дубенкова.

– Что ты принимаешь? – Прорычал он, практически не разжимая губ.

– Седативное.

Он неверяще посмотрел на меня, схватил яркую коробочку и начал читать выпавшую из нее инструкцию. Потом поднял на меня тяжелый взгляд.

– Свет. Это легкий наркотик.

– Какая разница. – Взвилась я. – Главное, что это лекарство мне заснуть поможет.

– Где ты это взяла? – Спросил он, игнорируя мои слова.

– Невролог выдала. По рецепту. Между прочим, эта штука больших денег стоит. – У меня в груди проснулась жаба, когда я увидела, как этот мент выбросил содержимое коробки в мусорное ведро.

– Адрес и имя невролога запиши. – Мне в руки ткнулся блокнот с ручкой.

Насупившись, я все же выполнила просьбу, коряво нацарапав дрожащей рукой на листе испрашиваемое.

– Я могу идти, или еще допрашивать будешь? – Нервно потерла запястье, на которое пришелся удар.

– Сильно болит? – Он виновато посмотрел на руку.

– Дуб, тебе какая разница? – Устало спросила я.

– Мне большая разница. – Устало выдал он и, перехватив мою ладонь, осторожно поцеловал запястье.

Мне даже неохота стало с ним ругаться.

– Я спать пошла. – С трудом вырвав свою руку, направилась сначала в ванную, умыться и успокоиться.

Уже вытирая лицо, заметила прикрученную новую полочку под зеркалом, которая последние пять лет валялась где-то под ванной. А на полочке стояли мужские бритвенные принадлежности. А говорит, никуда не выходил. Лапшу, значит, вешаем на уши наивным барышням.

План мести созрел сразу. Залезла за унитаз, в ящик, где хранилась всякая бытовая химия. Нашла ни разу не открытый пакетик с синькой. В ящике откопала небольшой шприц, который лежал здесь неизвестно для чего. В ковшике развела синьку, подождала, пока она вся раствориться, набрала в шприц и впрыснула его содержимое в гель после бритья. Вот так-то, мстительных блондинок обманывать.

С приятным чувством удовлетворения отправилась в свою спальню, где и обнаружила объект мести развалившимся посреди моей большой кровати.

– Лешенька, а ты не охренел ли? – Спросила вкрадчиво, замерев на пороге комнаты.

– Нет. Ты же уснуть не можешь, вот я и решил тебе помочь. – Инфантильно отозвался тот, распахнув мне свои объятия, видимо, решив, что я в них тут же упаду.

– То есть меня выселяют из собственной кровати? Ох, люди добрые, да что ж это такое делается то? – Запричитала я.

– Свет. Спать ложись уже. – Рыкнул Дубенков, и, отвернувшись к стене, накрылся одеялом.

Ну и как это называется? Подумав минуту, я все же решила, что спать с ним на одной кровати сегодня безопасно. Вон человек уже как заразительно храпит. Поправив свою розовую ночнушку (сегодня решила не отходить от амплуа тупой блондинки), улеглась на своей стороне кровати, натянула на себя свою часть одеяла и вскоре начала проваливаться в дрему. Почти уснула уже, когда почувствовала, как матрас рядом прогнулся, и на мое бедро опустилась широкая горячая ладонь. Легко улыбнувшись, я провалилась в сон.

Глава 2

Алексей

Проснулся рано. За окном еще даже светать не начало. Посмотрел на мирно спящую рядом девушку. Умилился. Нет, ну когда спит, такая хорошенькая, нежная. Зато в остальное время язвительная колючка. И что меня так к ней тянет? Вспомнил, как первый раз ее увидел. Вся такая тоненькая, худенькая, хрупкая. В этом своем утрированном розовом прикиде. Умилялся ровно до тех пор, пока она меня на пол не свалила, давая рассмотреть свои бесконечные ноги.

Черт, опять слюни побежали. Возможно, все дело в том, что такого уровня женщины у меня еще никогда не было. Принцесса, королева и императрица в одном флаконе. Умна, независима, самодостаточна. Рядом с ней любой мужик будет смотреться блекло и неинтересно. Кроме того, на которого она будет смотреть с любовью. И моя задача максимально поспособствовать этому.

Полежав еще немного, решил, что пора вставать. Мне сегодня еще домой нужно заехать перед работой. Перекатился на кровати и приземлился на ноги. Так, сноровка не делась никуда. Эх, вот через неделю перейду на штабную работу, бумажки буду перебирать, так как через три дня стукнет уже тридцать шесть мне старому. Скучать буду по рейдам и захватам.

Кстати, надо бы сегодня заехать к этой неврологше, что наркотой барыжит. Это надо же, неужели Света не видела инструкцию, перед тем, как употребить эту гадость? Хотя лично я ни разу не видел ее под приходом, значит, употребляла она не чаще раза в месяц.

С этими мыслями дошел до ванной, умылся. Решил еще побриться. А то трехдневная щетина меня совсем не красит. И так страшненький, так еще и небритый. Быстренько побрился. Умылся, нанес гель после бритья. Чего-то он цвета какого-то ненормально синего. Может быть, очередной ход безумных маркетологов? Тут дверь за мной резко открылась, послышался сдавленный «ой», а через две секунды раздался звук захлопнувшейся входной двери. Заподозрив неладное, бросился смывать с лица синюю гадость. Гадость смылась, цвет остался.

Грозно (как мне казалось) зарычав, бросился следом за хозяйкой квартиры, подозревая, что она с перепугу последовала по вчерашнему маршруту. Так и есть. Сонная Есения стояла на пороге квартиры, недоуменно глядя на меня.

– Где? – Обреченно спросил я.

Мне кивнули в сторону кухни.

– Ванька спит, – шепнула она, прежде чем я забежал в квартиру.

 На кухне меня ждала занимательная картина: Света пыталась забраться за холодильник. И это ей практически удалось, но я просто схватил ее за руку и дернул на себя. Что за страсть к самоуничтожению? Девушка с тихим писком вылетела прямо ко мне в руки, а после, тихо матерясь на моем плече, лупила меня по пояснице руками.

Извинившись перед еле сдерживающей смех Есенией, поспешил вниз по лестнице, придерживая активно извивающуюся на плече женщину. Почувствовал себя неандертальцем, который тащит в пещеру свою добычу. Даже коротко похихикал по этому поводу.

– Отпусти меня, сволочь бесчувственная. – Заорала Света, едва мы оказались в ее квартире.

– Чего сразу бесчувственная? – Я поставил ее на ноги, потирая больное плечо.

Три недели назад пуля в броник попала, синяк на полгруди был, но хоть кости никакие не сломало. Сейчас гематома сошла, но болевые ощущения при нагрузке остались.

– Потому что я об тебя все руки отбила, а ты даже не почувствовал. – Она выставила передо мной красные ладони.

Я хмыкнул, так как если бы она захотела ударить по-хорошему, то била бы кулаком. Уж я то знаю. Обхватил руками ее запястья и поцеловал каждую ладонь.

– Теперь стирай с меня эту гадость, – приказал я, неохотно отпуская ее руки.

– А что мне за это будет? – Прищурившись, спросила она.

– Лучше спроси, что тебе за это не будет. – Посоветовал я ей.

Она только тяжело вздохнула и отправилась на второй этаж. За каким-то очищающим средством, я полагаю. А я начал думать, что пока она виноватая, я могу продавить кое какие задумки. Например, познакомить ее со своими родными и близкими. Семейка у меня, конечно, своеобразная, но сделать это необходимо.

Света вернулась через пару минут, неся в руках фиолетовый флакончик и упаковку ватных дисков. Включила в гостиной свет, посадила меня на стул и принялась стирать с кожи краску.

– Чем ты меня так? – Спросил, не удержавшись.

– Синьку в ванной нашла. – Спокойно ответила она, осторожно обводя влажным кружочком мои губы.

– Колючка. – Выдохнул я.

– Угу.

– Свет, у меня день рождение через три дня. – Решился я поднять неприятную тему.

– Заранее не поздравляют. – Она сосредоточенно терла мою щеку.

– В пятницу я заберу тебя с работы, и ты со мной поедешь в дом моих родителей в качестве моей женщины.

– Чего это? – Она отняла руку от моего лица. – Я не хочу знакомиться с твоими родителями.

– Придется. – Я широко улыбнулся.

– Почему?

– Потому что ты на мне сначала нарисовала, а потом измазала синей гадостью. А я тебе не мстил.

– Бить будешь? – Бесстрашно фыркнула она.

– Любить буду. – Предупредил я. – Хочешь?

Она молча покачала головой и снова приступила к очищению кожи.

– Больше не стирается. – После пяти минут молчания она протянула мне маленькое зеркальце.

Мда, теперь у меня была не рыжая щетина, а синяя. Укоризненно посмотрел на виновницу моего внешнего несовершенства.

– Ну, правда, не стирается. Походи денек и все сотрется. – Она даже немного попятилась от меня. – Умывайся почаще только.

– Злюка.

– Не нравлюсь, иди отсюда. – Насупилась она.

– Нравишься. – Не повелся я. – Поэтому в пятницу и заеду за тобой.

– Тогда ты сегодня пробуешь мою стряпню. – Вдруг обрадовалась она.

– Я сегодня на дежурстве. Завтра обязательно попробую. – Вот чую, что она что-то задумала.

– Договорились. – Она даже ладошки потерла друг о дружку и, хихикнув, побежала на второй этаж.

А я в очередной раз засмотрелся на длинные ноги, которые короткая атласная ночнушка совсем не скрывала. Неужели у нее вся одежда такая, что  мне все время хочется ее побыстрее снять. Всю ночь сегодня из-за этого не спал, залипая на ее тело рядом. Если бы она меня при этом не пыталась прибить, ворочаясь во сне, было бы еще лучше.

– Тебя на работу подвезти? – Спросил, расправившись с завтраком, которым послужили вчерашние чебуреки.

– Неа. – Она помотала головой, допивая кофе. – Я в квартале отсюда работаю, поэтому до работы добираюсь пешком.

– Ты вчера с работы пешком шла? – помрачнел я.

– Ну да.

– Больше не будешь. – Пообещал.

– Мне нравится гулять. – Пожала она плечиком.

– Это опасно. – Попытался возразить я, но был остановлен предостерегающим взглядом. Ладно, сделаем пока вид, что так и надо.

Проводить себя Света не дала, поэтому тихо ехал за ней на машине, игнорируя гневные гудки позади. Лишь, когда она вошла в офисное здание, поехал на работу.

В управлении сегодня было спокойно, поэтому до раздевалки меня никто не дергал. Лишь переодевающийся рядом Игорь выпучил глаза и коротко хохотнул:

– Дуб, ты чего это синей бородой заделался?

Я тихо выругался сквозь зубы и стянул футболку.

– Да ладно. Не переживай, в маске не видно, проституток не напугаешь. – Тут он резко замолчал. – Ты татуху на спине набил?

Вот это было не по сценарию, поэтому я резко повернулся.

– В смысле?

– Я про крылья на спине. Ниче такие, кстати.

Я быстро подбежал к зеркалу и, повернувшись спиной, оглянулся. Ёпт... На всей спине у меня красовались крылья, кожистые, перепончатые и стильно выглядящие. Даже все прожилки прорисованы были.

– Вот, зараза. А говорила, смоется. – В действительности контуры картинки лишь слегка поплыли, что придало рисунку еще больше реалистичности.

– Гош, ну-ка, сфоткай ка это дело. – Попросил я веселящегося рядом Беляева.

– Ага. Щас. Где ты художника такого нашел? Может мне тоже нарисует. – Завистливо спросил парень, доставая телефон.

– Пусть жена тебе рисует. – Огрызнулся я. – Фоткай давай.

– Жадный какой. – Фыркнул Игорь.

А я вспомнил, что недавно мы одну шарашку прикрывали, которая татуировки  без лицензии била. Наведаться к ним что ли? Ведь по любому работают все равно. Там вроде мастер толковый был.

После отправился к следакам в кабинет.

– Ну как, спокойно сегодня? – Спросил, едва поздоровавшись.

– Угу, – послышалось вразнобой.

– Хотите работки подкину?

– Дуб, вот что тебе последняя смена тихо-мирно не работается? Тебе, что, больше всех надо? – В кабинет следом за мной вошел Кириллов Борис Гавриилович, наше начальство во плоти.

– Так ведь потом, товарищ капитан, сиди, бумажки перебирай, пузо отращивай. Скучно мне будет. – Пожаловался я.

– Не будет. Уж поверь мне. – Усмехнулся Кириллов. – Рассказывай, давай, кто там у тебя.

– В общем, одна неврологша толкнула под видом успокоительного одной женщине наркоту. Хотелось бы узнать, это была разовая акция щедрости, или все поставлено на поток. – Я протянул адрес начальнику.

– О как. Занятно. Ну, давай проверим. – Он обвел глазами спрятавшихся за мониторами подчиненных. – А где Васька?

– Тут я. – раздалось от двери, и вечно лохматый парень, с кружкой в руках прошагал к своему столу.

– Человека пробей. – На стол лег листок, вырванный из блокнота.

Василий мученически вздохнул, но принялся за дело, тоскливо поглядывая на остывающий рядом кофе.

– Нет такого человека. – Через минуту выдал он.

– А какой есть по этому адресу?

– Ложкарев Петр Макарович. Снимает помещение уже два года. До этого работал ТЮЗе актером второго плана.

– Кто его вел раньше? Почему не взяли? – Заорал под Васькино ухо Кириллов.

– Вел Хлопков. Потом почему-то дело было закрыто за недостаточностью улик. – Василий ткнул пальцем в монитор.

– Так, все. Мне плевать, что у него дядя генерал. В разработку его. И документы на него тоже отправь. А мы, пожалуй, наведаемся к этому скомороху. Парней собери. – Это уже мне.

– Вы с нами поедете?

– Да, разомнусь немного. – Борис Гавриилович весело мне подмигнул и вышел из кабинета.

– Нарой на Хлопкова все, что можно. – Шепнул я расслабившемуся с кружкой кофе Васе. – С меня шоколадка будет. – Похлопал его по плечу и отправился за парнями.

Через час мы в форме и с автоматами наперевес дежурили у дверей офиса данного индивида. Десять минут назад в помещение вошла высокая худая дама (подозреваю, что это переодетый Ложкарев). Кириллов решил подождать, пока работник вечного и прекрасного расслабится и укоренится на своем месте.

Наконец, в наушник поступил сигнал: «Поехали парни», и мы ворвались в офис.

– Что вы себе позволяете? – Раздался визгливый голос.

Я прошел до сидящей за столом шатенки и дернул за волосы. Волосы, само собой остались у меня в руке, а под ними оказался короткий русый ежик.