Текст книги "Принцесса Больничного двора 2"

Автор книги: Нина Гравицкая

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Нина Гравицкая
Принцесса Больничного двора 2

Часть 1

Маме.

Посвящается памяти

Лобачёвой Евгении Александровны

Глава 1. Маня и доктор принимают неожиданное решение

Вечером, в сопровождении Лысого, доктор и Маня, согласно требованиям местного этикета, отправились наносить визиты. Они поочерёдно заглядывали в хижины, общались с туземцами и знакомились с их бытом. Впечатление от всего увиденного было настолько удручающим, что они вернулись в свою хижину в состоянии глубокого уныния.

В селении было много больных, большинство детей страдало рахитом и всё население поголовно, как мужчины, так и женщины были крайне истощены. Маленький народец, Ужас Чёрного леса, находился на грани полного вымирания – настолько бедственным и безысходным было его положение. Джульетта, чувствуя настроение хозяев, просунула в хижину свою морду и горестно вздохнула.

– Они скоро все умрут? Да, дядя Патя? – растерянно спросила Маня после продолжительного молчания.

– Если предоставить их самим себе-то, думаю, да, – мрачно ответил ей доктор.

– Но их же можно вылечить? – с надеждой взглянула на него девочка. – Вы же очень хороший доктор, это все знают. Вы сможете.

– Даже если бы, предположим, это было возможно, – с горечью ответил Павел, – я говорю – если бы – потому что для того, чтобы вылечить всех больных, понадобится не день, и не два, а гораздо больше времени, не говоря уже об отсутствии необходимых лекарств и медикаментов. Но даже если бы я и смог это сделать, – повторил он, – то через очень короткий промежуток времени всё вернётся на круги своя.

– Но почему?! – возмущённо воскликнула Маня.

– Да потому, что условия, в которых живут люди этого племени, несовместимы с жизнью. Понимаешь? Не-со-вме-сти-мы. Они не знают, что такое огонь и едят сырую пищу, в том числе и мясо. А поскольку наши коротышки не умеют хранить продукты, то от гнилой пищи непрестанно болеют. Кроме того, рацион их питания очень скуден, они крайне истощены. И это далеко не полный перечень причин, обрекающих этот народ на вымирание.

– Так давайте поможем им изменить эти условия, – упрямо пожала плечами девочка. – Я, например, могу научить их печь хлеб, а вы подарите им одну нашу коробочку для разжигания огня, и они будут варить себе нормальную пищу, а не есть всякую гадость. И тогда, – она слегка поёжилась, – тогда, может быть, они перестанут есть людей.

– Легко сказать, – задумчиво ответил Павел. – Скоро сказки сказываются, да не скоро дело делается.

– А я и не говорю, что скоро, – живо возразила Маня. – Мы немножко задержимся, только и всего. А потом всё наверстаем.Ведь нам осталось пройти только перевал и пустыню.

– Только… – покачал головой Павел. – Как у тебя всё просто получается, Маня. – Боюсь, девочка моя, что нам понадобится значительно больше времени, чем ты предполагаешь. Хотя, – нехотя признал он, – в общих чертах, ты всё же права. Я имею в виду, что изменение условий жизни Маленького народца могло бы предотвратить его гибель и изменить их самих.

– Вот видите, – одобрительно кивнула головой Маня.

Размышляя про себя, Павел помолчал немного.

– Варёная пища избавила бы их от желудочных заболеваний, – наконец, вслух сказал он. – А элементарное соблюдение правил личной гигиены и хранения продуктов предотвратило бы появление разного рода инфекций…

– Ну, вот видите, ничего сложного нет, – одобрительно поддержала его Маня.

– Есть, Маня, есть. Не так просто изменить жизнь народа, пусть даже совсем маленького. Для этого недостаточно только научить его каким-нибудь полезным вещам. Надо изменить его нравы, обычаи, привычки, мысли, наконец.

Маня помолчала. Со свойственным детям максимализмом она считала, что доктор слишком усложняет стоящую перед ними задачу.

– Ты знаешь, Маня, кто такие миссионеры? – неожиданно спросил Павел.

– Конечно, знаю, – важно кивнула Маня. – Это люди, которые ездят по свету и проповедуют слово Божие.

– Это так и не так, – покачал головой доктор. – Не просто слово Божие, а другое миро-воз-зрение. Должен тебе сказать, у меня свой взгляд на эти вещи. И далеко не однозначный, – многозначительно добавил он.

– Как это?

– Да не нравится мне сама эта идея – миссионерство, понимаешь? Во всяком случае, в том виде, в котором она принята у нас.

– Что ж тут плохого – рассказывать о Боге?

– Это, смотря о каком и как. У каждого народа – свои религиозные традиции, своя религия. Ведь что такое само слово – религия? Что оно означает, ты знаешь?

– Неа, – покачала головой Маня. – Не знаю.

– Вот видишь, а означает оно «связь с богом». Но всё дело в том, что каждый устанавливает эту связь по-своему. – Имеем ли мы право навязывать кому-то своё представление о Боге только потому, что считаем его исключительным? А как же индусы, китайцы, японцы, другие народы, у которых свой Бог и своё слово Божье? Что уже говорить об этом чужом и странном мире, в котором мы оказались? Мы и понятия не имеем, в какого Бога здесь веруют. Что же, мы будем рассказывать им о Вифлееме, Иерусалиме, смерти и воскрешении Христа? Мне кажется, что нас не поймут даже такие образованные люди, как твой Историк. Что тогда говорить об этих несчастных?

– Свениций поймёт, он умный, – с уверенностью возразила Маня.

– Понять-то он, может, и поймёт, но уж точно не разделит наши убеждения.

– Почему?

– Да потому, что как я тебе уже говорил, это точка зрения ограниченного круга людей. Пусть, по нашим земным понятиям, даже очень широкого круга людей. Но в нашем мире. В их же мире Христос, возможно, вообще не являлся, почему они должны в него верить?

А разве нельзя обойтись без этого? – помолчав, спросила Маня.

– Без чего, без этого?

– Ну, без разговоров о Боге?

– В том-то и дело, что нельзя. Один умный человек, француз11
  Вольтер, Франсуа-Мари Аруэ (Voltaire, Franois-Mari Arouet) (1694-1778), французский философ, романист, историк, драматург и поэт эпохи Просвещения, один из величайших французских писателей. Известен преимущественно под именем Вольтер.


[Закрыть], когда-то сказал, что если бы Бога не было, его следовало бы выдумать.

– Это почему так?

– А как иначе прикажешь справиться с необразованной, неуправляемой человеческой массой, полной всяческих пороков? Как обуздать их? Без страха перед Богом, перед его грядущим наказанием никак не обойтись.

И если говорить конкретно, то мы ничему не сможем научить наших дикарей без идеи о Боге. И то, что они уверены в том, что мы, Посланники Неба, – Божьи Посланники, – для нас очень хорошее подспорье. Для них Боги – это мы.

– Но мы же, не Божьи Посланники, грех так говорить, – насупилась Маня.

– А почему ты думаешь, что мы не Посланники? – запальчиво возразил ей доктор. – Я в этом, например, вовсе не уверен. И верю в то, что случайностей не бывает. Может, как раз Господь и направил нас сюда, чтобы спасти и этот вымирающий народ, и тех, кого они ещё не успели убить и съесть. Только мы этого не знаем. Почему Господь обязан нам об этом докладывать? Если хочешь знать моё мнение, Маня, – продолжал горячиться Павел, – то я считаю, что все люди, понимаешь, абсолютно все, являются Божьими Посланниками. Только у каждого свое, особое задание. И совсем не обязательно, чтобы это было что-то очень значительное, грандиозное. Не всем же быть Кутузовыми, Ломоносовыми или Ньютонами. У каждого своя миссия, или, как говорят в монастырях, своё послушание. Понятно?

– Ну…, немного понятно, – уклончиво ответила девочка.

– Так вот, – продолжал развивать свою мысль Павел. – У одного миссия, то есть роль в божьем сценарии – родить ребёнка, далёкий потомок которого облагодетельствует человечество, а у другого – шить хорошие платья, и печь вкусные пироги, чтобы доставлять удовольствие и радость людям. А третий, просто должен в нужном месте и в нужное время улыбнуться зверю в человеческом обличье и растопить его сердце. Поэтому, прежде чем приступить к преобразованиям, которые смогут изменить быт наших туземцев, мы должны, эксплуатируя идею о Боге, в хорошем смысле этого слова, конечно, – поспешил уточнить он, – подготовить почву для этих преобразований. Понимаешь? – спросил он.

– Ну…, – опять замялась Маня.

– Ну что ты постоянно нукаешь? – недовольно заметил Павел. – То рот тебе нельзя закрыть, трещишь безумолку, без конца меня поучаешь, а как касается какого-нибудь совета в конкретном случае, то от тебя ничего путного нельзя добиться.

– Так я же ещё маленькая, – обиделась Маня.

– Конечно, как что-то серьёзное – она маленькая, – проворчал Павел. Затем, взглянув на поникшие детские плечики, неловко погладил девочку по голове. – Ладно, прости. Что-то я совсем разошёлся. Просто мне очень важно выслушать чужоё мнение, чтобы не наделать ошибок, понимаешь? А ты мой единственный собеседник. С кем мне ещё можно посоветоваться?

– Я очень стараюсь вас понять, дядя Патя. Честное слово, это правда, – поспешила его уверить девочка.

– Верю, спасибо. Ну, так вот. Я имел в виду, что мы должны создать для наших дикарей некий фундамент, на котором будет строиться вся их жизнь. Говоря научным языком, новое мировоззрение, включающее представление о плохом и хорошем, что-то вроде шкалы духовных ценностей. Без этого нечего даже и начинать. Согласна? – обратился он опять к Мане.

– Ну…, – горя желанием поддержать доктора, но совершенно сбитая с толку непонятными для неё словами и понятиями, замялась девочка, – в общем-то, да… – Но готовы ли мы к этому? – продолжал рассуждать сам с собой Павел. – Вот в чём вопрос. Ведь у нас совсем другие цели. – Имеем ли мы право на эту задержку?

– Так вы же сами говорили, что с Пауком, скорее всего, уже покончено, – вставила своё слово Маня. – А если мы не поможем этим коротышкам, они все скоро перемрут. И мы себе этого никогда не простим.

– Так что? – неохотно спросил доктор. – Остаёмся?

– Остаёмся, – вздохнула Маня. – А что делать?

– Боги вняли вашей просьбе и разрешили нам остаться на некоторый срок, – важно заявил Павел Лысому, делая вечером перевязку старому вождю. Тот уже пришёл в себя после прогулки и внимательно прислушивался к словам Посланника Неба.

– Но, – сделал многозначительную паузу доктор, – при одном условии: вы должны будете выполнять все наши указания. Боги недовольны вашей жизнью и поручили нам помочь изменить её. И самое первое условие: вы не должны есть человеческого мяса.

– Если нас перестанут бояться, то скоро всех перебьют, – опустив голову, робко возразил Лысый.

– Боги позаботятся о том, чтобы этого не случилось, – авторитетно возразил доктор и в общих чертах изложил им суть грядущих преобразований, обдуманных накануне вечером.

По бесстрастному лицу вождя нельзя было понять, как он относится к тому, что говорил белый человек. Когда Павел закончил, он закрыл глаза и молчал так довольно долго. Молчал и Лысый: слово старого вождя должно было быть первым.

– Что вы им сказали, дядя Патя? – шепнула Маня.

– Я сказал, что Боги поручили мне дать им Закон, по которому они отныне должны жить, – объяснил Павел. Молчание вождя так затянулось, что Павел решил, что тот, вероятно, заснул.

– Что же мне теперь следует предпринять? – растерялся он. – Будить старика, или повернуться и уйти?

Вдруг вождь неожиданно резко открыл глаза, пристально посмотрел на доктора ясными, цепкими глазами и что-то коротко сказал склонившемуся над ним Лысому.

– Сейчас здесь соберётся всё племя, – шепнул доктор Мане. В глубине души он надеялся, что его предложение не встретит поддержки, и они без всяких угрызений совести смогут навсегда покинуть Маленький народец и продолжить свой путь дальше.

Вскоре возле хижины вождя действительно собралось всё племя. Лысый стал о чём-то говорить со своими сородичами, подкрепляя свои слова повелительными жестами, а вождь время от времени кивал головой, выражая одобрение сказанному. Выступление Лысого вызвало недоумение, дикари перешёптывались, переминались с ноги на ногу, однако, никто не осмеливался ничего возразить.

Один лишь Одноухий, которого доктор с Маней запомнили ещё по первой встрече, строил недовольные гримасы, демонстрируя недовольство, но и он молчал.

– Похоже, принцесса, мы остаёмся, – с чувством сожаления вздохнул Павел.

– Мы принимаем твой Закон, Посланник Богов, – почтительно сказал доктору Лысый, закончив разговор с сородичами. – И тот, кто откажется выполнять его, будет убит, так решил вождь. Ты можешь начинать сейчас.

– Нет, – ответил Павел. – Я должен поговорить с Богами. Мы начнём завтра. Попрощавшись со всеми, они с Маней удалились в свою хижину.

Вот так и случилось, что освободительная миссия принца Декортиса и Принцессы Больничного двора была отложена на весьма и весьма неопределённое будущее.

Глава 2. Доктор и Маня становятся миссионерами

– Ну что ж, Маня, – с сожалением вздохнул доктор, когда они остались вдвоём. – Отступать уже поздно, обратного пути у нас нет, и теперь нам предстоит очень сложная задача.

– Какая? – уныло переспросила Маня. Прошлый энтузиазм уже прошёл, и девочка только теперь осознала, какие тяжёлые последствия ждут их после сгоряча принятого решения, вызванного пусть и благородным, но таким скоропалительным порывом.

– Разработать план преобразований, – стараясь придать бодрость своему голосу, ответил Павел, – своего рода учебную программу. Каждый день мы будем проводить с туземцами что-то вроде занятий на определённую тему.

– Мы? – удивлённо перебила его девочка.

– Вот именно, мы. Ты будешь заниматься с женщинами и детьми, а я – с мужчинами.

– Чему же я буду их учить? – всполошилась Маня.

– Постыдитесь, Принцесса, – укоризненно покачал головой Павел. Но Маня упрямо поджала губы. – Чему я буду их учить, если сама ничего не знаю?

– Опять ты за своё! – возмутился Павел. – Когда я хотел один отправиться на поиски Паука, ты сказала, что я без тебя, большой всезнайки, пропаду. А чуть, какое серьёзное испытание – ты тут же в сторону: «Я ничего не знаю – я ничего не знаю» – передразнил он её.

– Нет, кое-что я знаю, – обиделась Маня. – Но чему может научить взрослых людей такая маленькая девочка, как я?

– Это ты в нашем мире маленькая девочка, – терпеливо стал объяснять ей Павел. – Сюда ты пришла из совсем другой жизни и то, что для тебя естественно, для них – божественное откровение. Вот и подумай, что им может пригодиться из твоего жизненного опыта. И как бы он ни был мал, для них ты сможешь принести огромную пользу. Неужели ты этого не понимаешь?

– Так я же не умею по-ихнему даже разговаривать, – сдаваясь, жалобно возразила Маня – И не надо. Ты просто показывай, а они догадаются сами. Когда на следующее утро Маню окружила толпа женщин и детей, явившихся на первый урок, она так перепугалась, что, поначалу, не могла даже пошевелиться. Множество маленьких чёрных глаз булавками впились ей в лицо, и она вся оцепенела, вспомнив, как они смотрели на неё из-за прутьев загона, куда их с доктором бросили туземцы. Но, так как теперь эти лица излучали дружелюбие и почтение, а в некоторых были даже мольба и надежда, страх постепенно оставил её. Она вспомнила уроки дяди Якова, его неспешную манеру разговора, доступность изложения, лёгкость в объяснении самых сложных понятий и принялась за дело. Начав с самого простого для неё – разжигания огня и приготовления из куска мяса питательного и вкусного бульона, она уверенно стала продвигаться вперёд по пути просветительской нивы, с каждым днём преодолевая новую ступень познания, расширяя кругозор и практические навыки своих слушателей.

Маленький народец вселял ужас далеко за пределами Чёрного леса не только из-за своего жестокого нрава. О его хитрости, изворотливости, молниеносной реакции и бесстрашии ходили легенды. Люди этого племени от природы обладали расчётливым и практическим умом. Поэтому их обучение продвигалось значительно быстрее, чем предполагали доктор и Маня. Они были старательными и способными учениками. В своих занятиях и Павел, и Маня старались использовать уже имеющийся у их подопечных практический опыт, что облегчало тем познание нового. Так, например, маленькие люди умели делать из паутины верёвки и плести сети, поэтому Мане было легко научить их сделать следующий шаг – сучить нитки и из них шить одежду. С помощью доктора Маня научилась сама, а затем показала другим женщинам, как расщеплять волокна дикого льна и крапивы, чтобы затем из них выделывать нити для изготовления различных изделий для домашнего обихода.

А когда со временем Павлу удалось смастерить допотопный вязальный станок, женщины под руководством Мани стали вязать ткань, которую затем сшивали с помощью примитивных костяных игл и из полученных кусков шили одежду, комбинируя ткань с кусочками меха. К тому времени, когда наступили холодные дни, всё племя имело уже прочную и тёплую одежду, защищающую их от любой непогоды.

Очень скоро у Мани появились свои активисты, которые стали помогать ей при проведении занятий. Одним из них был Чак, мальчик, который принёс им воды в тот страшный день, когда их жизнь была на волоске от гибели, а также две женщины. Одна, старая туземка по имени Роми, пользовалась большим авторитетом среди женщин и строго следила за тем, чтобы никто не отлынивал от работы во время занятий. Другую женщину звали Зоо, она была дочерью старого вождя и сестрой Лысого. Зоо выгодно отличалась от других женщин племени приятным лицом и стройной фигурой, к тому же она была очень смышлёной, сообразительной и наблюдательной. Зоо на лету схватывала всё, чему Маня старалась научить своих слушательниц и, как маленький Чак, понимала Маню с полуслова. Зоо и Чак стали её большими друзьями и незаменимыми помощниками.

Особенно их помощь пригодилась Мане, когда она попыталась объяснить туземкам идею приручения диких животных. Сообразительная Зоо быстро поняла все преимущества для племени ведения домашнего хозяйства и сумела растолковать это другим женщинам. С помощью брата она уговорила мужчин оставлять после охоты часть животных, для которых был построен специальный загон. Джульетта и Малыш, ставшие любимцами всех местных детей, охотно взяли на себя обязанности по охране пойманных животных и прекрасно справлялись с возложенными на них обязанностями.

Уход з а животными и птицей поручили Чаку. Смышлёный малыш с энтузиазмом принялся за дело. Ему доставляло огромное удовольствие выполнять любые поручения светловолосой девочки, на которую он не мог смотреть без восхищения, и Чак старался изо всех сил, чтобы вызвать её улыбку и одобрение. Мальчик подобрал себе помощников из числа наиболее способных ребятишек, и маленькие пастухи добросовестно следили за тем, чтобы каждый день у птиц и животных, отданных под их опеку, были свежие еда и питьё. Те вскоре привыкли к новой обстановке, освоились и были вполне довольны новой сытой и безопасной жизнью.

Птицы прекрасно неслись, и их питательные и вкусные яйца стали входить в обязательный рацион питания детей и больных. Прошло ещё немного времени, и многие животные принесли приплод. Сколько было радости, когда Мане удалось нацедить немного молока и напоить им наиболее обессиленных детей. Вскоре ежедневная дойка стала нормой, и каждый ребёнок стал получать свою дневную порцию молока.

Вспомнив вкус домашнего творога, который Анна делала из скисшего молока, Маня попробовала самой изготовить этот чрезвычайно полезный продукт, и результат превзошёл все её ожидания. Вначале, правда, творога получалось совсем немного, и женщинам приходилось экономить, добавляя его небольшими порциями в лапшу, производство которой они освоили довольно быстро. Получалась очень вкусная и питательная еда.

Для того, чтобы положить конец разного рода желудочным заболеваниям, доктор принялся учить маленьких людей тому, как сохранять продукты питания, чтобы они долгое время могли не портиться. Почти всё мужское население племени были прекрасными охотниками и отлично справлялись с ловлей птиц и мелких животных, но они не только не умели сохранять мясо, добытое на охоте, но и не придавали этому факту никакого значения. Мясо, естественно, очень скоро портилось и, потребляя гнилое мясо, все жители посёлка тяжело и постоянно болели.

Для этого урока Павел подготовил своеобразный, но, как оказалось, очень эффективный наглядный материал. Он накопал из земли червей и, продемонстрировав их недоумевающим туземцам, объяснил, что когда они едят несвежую пищу, такие же черви, а иногда и значительно крупнее, образуются у них в животе и поедают их изнутри. Маленькие люди долго не могли придти в себя от охватившего их ужаса, и судорожно хватаясь за живот, горестно голосили.

Произведённая демонстрация ничего не подозревающих червей имела столь мощное психологическое воздействие на впечатлительных туземцев, что находчивому доктору не составило никакого труда перейти к практической части своего урока.

Он показал, как нужно обрабатывать мясо для последующего хранения, предварительно провяливая и просушивая его. Затем мясо нужно было укладывать в глубокие ямы – кладовки, где оно могло долго храниться в полной безопасности, как от хищников, так и от жары. Павел потребовал, чтобы часть добычи после удачной охоты непременно откладывалась в сторону, в качестве неприкосновенного запаса для тяжёлых времён.

Значительное разнообразие в питание маленького народца внесла рыбная ловля. Маленькие люди, переняв нехитрый опыт доктора в ловле рыбы, вскоре значительно превзошли его благодаря своей ловкости и быстрой реакции. Рыбу они ловили по предложению Павла гарпунами и сетями из волокон ивовой коры, к которым крепились грузила из камней.

После удачного улова женщины готовили наваристую питательную уху, а остальную рыбу высушивали на солнце и прятали в яму-кладовку на чёрный день.

Кроме сеток из паутины, которые так сильно растягивались, что выдерживали только лёгкую поклажу, у туземцев не было никаких иных средств для переноса грузов, и это сильно мешало в проведении различных хозяйственных работ. Маня вспомнила, какие удобные и вместительные корзины продавали одесские селяне на рынке и, собрав местных ребятишек, отправилась с ними на поиски растений, пригодных для плетения корзин.

Павел настоял на том, чтобы она взяла с собой Малыша и Джульетту и восторгу детей, полюбивших необычных для них животных, не было конца.

Во время этой прогулки Маня познакомилась с гигантскими пауками, которые внушали ей такой ужас. Они оказались не столь уж гигантскими и имели вполне миролюбивый характер. Дети, увидев страх на её лице, рассмеялись и жестами объяснили, что пауки не охотятся на людей, а питаются исключительно маленькими грызунами, попадающими в расставленные ими сети.

– Это, наверное, потому, что мы не добавляем минералы, о которых говорил господин Зоргенталь, – предположила Маня. – Они назывались… полевой шпат и кварц, – вспомнила она. – Но где нам их взять?

– А мы их сможем заменить, – нашёлся Павел. – Нужно попробовать добавлять в глину в качестве скрепляющих элементов песок и толчёные раковины.

Предложение Павла было реализовано и дела по изготовлению посуды значительно наладились. А вскоре доктор сделал настоящую печь для обжига глиняной посуды и гончарное дело пошло полным ходом.

Однажды на одном кувшине перед обжигом Маня иголкой на сырой поверхности сделала незамысловатый орнамент и туземцы, увидев такой кувшин, пришли в дикий восторг. Они долго по-детски радовались и, передавая кувшин из рук в руки, цокали языком в знак глубокого восхищения.

Вскоре каждое новое глиняное изделие стало перед обжигом подвергаться художественной обработке и среди туземцев появились умельцы, которые делали это всё лучше и лучше. Так, понятие «удобно» вскоре дополнилось новым понятием «красиво», и оно распространилось не только на посуду, но и на одежду и предметы обихода жителей племени. А печь для обжига вскоре стали использовать и для выпечки хлеба, который стал для маленьких людей настоящим лакомством.

Затем в жизни племени произошло ещё одно важное событие, изменившее весь его жизненный уклад: с помощью своих покровителей они от простого собирательства растений и злаков перешли к земледелию, сделав, таким образом, один из самых важных шагов в своём развитии. Однажды, собрав с женщинами семена различных диких злаков, Маня, к их крайнему удивлению, не стала готовить из них какое-то блюдо, а, вырыв на одинаковом расстоянии ямки, побросала туда семена и присыпала их землёй. Она попыталась объяснить, что не обязательно ходить далеко в лес на поиски съедобных колосьев, а можно их выращивать возле своего жилища, но поняла её только Зоо.

Зато когда появились первые всходы, всеобщей радости не было конца! Ведь теперь они могли не только собирать естественный урожай, подготовленный самой природой, но и выращивать его самостоятельно!