Текст книги "Стеклянная пыль(СИ)"

Автор книги: Нина Фриз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Фриз Нина Андреевна
Стеклянная пыль

Я подпирала стену и душераздирающе зевала через каждые две минуты. Коридор университета был тихим и пустым, пока из-за угла не вылетел, едва не сбив меня с ног, мой одногруппник, ошалевший и опоздавший, что, впрочем, было не существенно, потому что занятие, по всей видимости, отменили, но мы двое каким-то образом эту новость проворонили.

Посмотрев на меня, затем а дверь, затем снова на меня, одногруппник спросил:

– А ты чего здесь?

Я пожала плечами.

– Никого нет.

– А черт, – он взъерошил свои светлые волосы. – Вот я дебил. Мне же вчера что-то такое говорили про первую пару...

Я не стала с ним спорить, про себя сожалея, что не проспала лишних два часа.

– Ну, ничего не поделаешь, – провозгласил одногруппник. – Пошли гулять тогда, новенькая.

Он бесцеремонно сгреб меня за плечи и поволок прочь от запертой аудитории.

– Эй! – моему возмущению не было предела. – А ну отпусти!

– Не ори, сюда люди учиться пришли, – ухмыльнулся он.

На лестнице я решительно вцепилась в перила.

– Отпусти немедленно, – злобно прошипела я. Одногруппник (ну не помню я, как его зовут, не помню!) скорчил задумчивую мину, отпустил меня и поднял руки. Я злобно сощурилась на него и пошла вниз. Помедлив секунду, он потопал за мной.

– Какая ты скучная, – проворчал он прямо у меня за спиной.

– Ну извини, – прорычала я недружелюбно.

Мы спустились на один пролет вниз.

– Эй, новенькая, – позвали меня. Я остановилась и обернулась. – Пошли в парк?

– Нет, – отрезала я.

– Там тепло и солнце светит, – пошли, – просительно сказал он. Я артистично подняла правую бровь. – Не люблю быть один. Составь мне компанию. В виде одолжения.

– Только если ты не будешь распускать руки, – неожиданно для себя сдалась я.

– Я и не распускал, – возразил он обиженно.

– Любые физические контакты за исключением рукопожатия совершенно излишни, да и рукопожатия сильно переоценивают, – фыркнула я.

– У тебя гаптофобия что ли? – хмыкнул он, обогнул меня и пошел вниз. Я помедлила секунду и пошла следом.

– Именно, – я вприпрыжку поскакала вниз по лестнице.

– А ты и впрямь со странностями, – оглянулся на меня как-его-там. Я скорчила рожу у него за спиной.

– И почему ты в таком случае со мной говоришь? – вроде и не хотела грубить, но получилось довольно резко.

– М-м-м, – он вздохнул. – У всех свои странности. Просто некоторые лучше скрывают.

– Значит, и ты скрываешь? – сделала вывод я.

– Не то чтобы скрываю, но особо и не афиширую. Мои тараканы – это мои тараканы, – заявил блондинчик. Точно, буду звать его блондинчик.

– Тараканы плохи тем, что слишком примитивны, чтобы их можно было приручить или договориться о перемирии, – сказала я. Мы спустились на первый этаж и пошли по коридору в сторону турникетов.

– Никогда не думал о тараканах в этом ключе, – сказал он. – Но ты в чем-то права. Либо вытравить, либо игнорировать.

– Либо дать им мелки и пусть рисуют, – вяло сострила я.

Турникеты приветственно запищали, выпуская нас на волю.

– Мороженое? – блондинчик вопросительно поднял брови. Я пожала плечами. – Я знаю, что ты любишь фисташковое, новенькая.

– Откуда? – удивилась я.

– Видел тебя в кафе на прошлой неделе, с тем странным высоким парнем, – блондинчик улыбнулся.

Точно. На прошлой неделе я тоже видела его в кафе о стайкой незнакомых девчонок, они болтали, смеялись и веселились. А я и мой друг детства, пребывающий в перманентной депрессии, обменивались ничего не значащими фразами, как обычно. Мы встречались с ним раз в три месяца, чтобы пообщаться, и это было нелегко – по многим причинам. Он был невротиком и хикки до того, как это вошло в моду, а я была единственным человеком, который все еще помнил о его существовании.

Видимо, мое молчание затянулось, потому что блондинчик полюбопытствовал:

– У вас было первое свидание? Вы выглядели так, словно вам ужасно неловко.

Я в тот день и правда ела фисташковое мороженое, а чувство неловкости сопровождало меня, словно тень, везде и всегда.

– Нет, – коротко ответила я.

– "Нет, это было не свидание" или "Нет, это было не первое свидание"? – уточнил блондинчик.

– Первый вариант, – нехотя созналась я. Обычно из меня правды клещами не вытянешь, а тут взяла и ответила. Не заболела ли я?

– Да уж, парочка из вас вышла бы нелепая, – продолжал разглагольствовать блондинчик. – Он выше тебя почти на полметра.

– Не твое дело, – начала раздражаться я.

– Точно, – он снова запустил пальцы в волосы. – Вы друзья?

– Да.

Нет, ну до чего утомительный тип! – подумала я.

– А ты не разговорчива, да? – вздохнул блондинчик.

– Удивительно, но ты все же это заметил, – почти любезно сказала я. Почти.

– Думал, ты начнешь острить по поводу моей беспорядочной половой жизни, – разочарованно продолжал он.

– Послушай, – я рассмеялась. – Я перевелась к вам совсем недавно. Я даже не помню, как тебя зовут, – правда! Откуда мне что-то знать о твоей беспорядочной жизни?

– Люди болтают, – пожал плечами блондинчик.

– Со мной никто особо не разговаривает, да я к этому и не стремлюсь, – отозвалась я. – А ты что, и впрямь ведешь разгульный образ жизни?

– Неа, – он покачал головой и сунул руки в карманы.

– Но все так считают, – продолжила мысль я.

– Ага, – он выудил из кармана пригоршню мелочи и уставился а нее с удивлением. – Черт, это не те джинсы.

– Сегодня я плачу за мороженое, – закатила глаза я. Я что, сказала "сегодня"? Надеюсь, он не обратит на это внимания и не воспримет как приглашение к дальнейшему общению...

– Я уже дважды у тебя в долгу, – лучезарно улыбнулся блондинчик. Мы дошли до ларька с мороженым.

– Какое тебе? – спросила я, глянув на него.

– На свой вкус возьми.

Я окинула его взглядом с ног до головы и повернулась к окошку.

– Апельсин? Почему апельсин? – недоумевал блондинчик, стягивая обертку с рожка мороженого.

– Яркий, острый и назойливый, – перечислила я.

– Острый? – опять удивился он.

– Это метафора, – сказала я, не опускаясь до пояснений.

– Как скажешь, – пожал плечами блондинчик. – А назойливый тоже метафора?

– Нет, – ответила я.

– Значит, яркий, – сказал он задумчиво, а я про себя отметила порядок, в котором он вспомнил все упомянутые мной эпитеты – начал с непонятного и закончил тем, который более других походил на комплимент. – Приятно, что ты так считаешь, новенькая.

Я только фыркнула в ответ и принялась наконец за мороженое.

– А почему фисташка? – начал он рассуждать вслух. – Маленький соленый орешек в твердой скорлупе. А что, тебе подходит. Ты как раз такая – маленькая, соленая и твердая.

– Сделаю вид, что не слышала, – отозвалась я.

– Весь этот твой сарказм – соль и скорлупа одновременно, – продолжал разглагольствовать он. – Это очень мило, особенно учитывая тот факт, что ты изо всех сил стараешься быть колючей и неприятной. Наверное, есть причина для всего этого.

– У тебя тоже наверное есть причина окружать себя толпами пустоголовых куриц, – не выдержала я.

– Ну наконец-то, – с облегчением сказал блондинчик. – Я боялся, что ты не спросишь.

– Я и не спросила, – заметила я.

– Я делаю это осознанно, – сказал он.

– А я осознанно не желаю знать, – отозвалась я.

– А если я хочу поделиться? – улыбнулся он.

– Твои проблемы, – я стремительно двинулась вперед по пешеходному переходу, а он пошел за мной, широко шагая и не напрягаясь. Едва ли не впервые в жизни я пожалела, что коротышка – на два моих шага приходился один его и со стороны я скорее всего выгляжу нелепо. Я резко сбавила шаг и блондинчик едва не налетел на меня.

– Боюсь спросить, что творится у тебя в голове, – сказал он после того, как изящно избежал почти неминуемого столкновения.

– Ничего особенного, – проворчала я.

– Точно не хочешь знать, зачем мне это? – он снова пошел рядом со мной. Я пожала плечами.

– Не думаю, что это мое дело, – сказала я.

– Я знаю, что ты боишься прикосновений, разве ты не хочешь узнать что-то обо мне? – спросил он.

– Все знают о том, что я боюсь прикосновений, – просто не все знают слово "гаптофобия", – сказала я в ответ.

– Нет, большая часть группы считает тебя просто ненормальной, – поведал блондинчик. – Эти твои жуткие взгляды, знаешь ли...

– А что не так с моими взглядами? – возмутилась я.

– Ты как будто видишь всех насквозь, – объяснил блондинчик. – И то, что ты видишь, тебе не нравится. Думаю, народ шарахается от тебя именно из-за твоих взглядов.

– У меня темные глаза, и даже если я просто пялюсь в одну точку, всем вокруг почему-то кажется, что я смотрю на них, – сказала я недовольно. – Не смотреть же мне из-за этого в пол.

– Ты могла бы приложить немного усилий, чтобы не быть настолько отталкивающей, – сказал блондинчик. – Улыбайся хоть иногда, новенькая. Уверен, что у тебя красивая улыбка.

Я снова скорчила сложную гримасу. Интересно, он всем так говорит?

– Эй, новенькая, – позвал меня блондинчик. – Посмотри на меня.

Он остановился. Я нехотя повернулась к нему и посмотрела – надеюсь тем самым фирменным пронизывающим взглядом. Правда, его эффективность скорее всего в разы падает, если смотреть нужно на кого-то, кому и до плеча не достаешь.

– Улыбнись, – сказал блондинчик.

– Это глупо, – я махнула рукой и попыталась уйти, но он шагнул и перегородил мне дорогу.

– Я буду тебя преследовать и распускать руки, если ты не улыбнешься, – пригрозил блондинчик. – Опять эта гримаса! Ты же симпатичная девчонка, тебе достаточно просто начать улыбаться, чтобы разбивать мужские сердца.

– Мне не хочется разбивать мужские сердца, – отозвалась я. Затылок начал затекать.

– Ну тогда женские? – предположил он.

– Мне ничьи сердца не нужны – ни целые, ни тем более разбитые, – отрезала я.

– Если улыбнешься – я буду у тебя в долгу два... нет, уже три раза. А это значит, что я исполню три любых твоих желания, в пределах разумного и уголовного кодекса, – сказал он.

– Мне это не нужно, – ответила я и развернулась на сто восемьдесят градусов, но у чертова блондинчика ушло меньше двух секунд чтобы снова преградить мне путь. Я моргнула. Он улыбнулся и с хрустом откусил от мороженого здоровенный кусок.

– Ты сама сказала, что я назойливый, – напомнил мне он с набитым ртом и поежился. – О боже, как холодно... В общем, я собираюсь тебя преследовать до тех пор, пока ты не улыбнешься.

– Почему?! – Искренне изумилась я.

Он пожал плечами.

– Такой вот я блажной. А ты и правда не помнишь, как меня зовут?

– Не помню, – буркнула я.

– В таком случае я представлюсь, – сказал он.

– Поверь, это не то, что мне сейчас нужно, – отозвалась я.

– Я Влад, – проигнорировал меня блондинчик.

– Ясно, – вздохнула я.

– Ты всегда была такой грубиянкой? – поинтересовался он.

– Знаешь ли, мне сложно быть объективной в этом вопросе, – вредным голосом ответила я.

– Думаю, не всегда, – предположил блондинчик. Влад.

– Ты преследуешь меня потому, что я не вхожу в секту твоих почитательниц? – спросила я. – Или ты поспорил с кем-то, что в два счета затащишь меня в койку? Что тебе от меня нужно? Я просто не могу найти логичного объяснения происходящему.

– Ты смотришь слишком много американских подростковых драм, я полагаю, – развеселился Влад.

– Почему бы тебе просто не оставить меня в покое? – тяжко вздохнула я.

– Мы же вроде договорились, что ты составишь мне компанию, – напомнил он.

– Да, но я не думала, что ты начнешь доставать меня, – проворчала я.

– Улыбнись – и я перестану тебя доставать, – посулил Влад. Он уже расправился со своим мороженым, а я вдруг поняла, что не хочу есть свое. Я огляделась в поисках урны. Одна такая стояла прямо за спиной Влада.

– Мне нужно к урне. Ты можешь отвалить на минуту? – поинтересовалась я.

– Зачем? – полюбопытствовал Влад.

– Выбросить кое-что, – сердито сказала я, продемонстрировав ему нетронутое мороженое.

– Просто отдай мне, – предложил он, протянул вперед руку и улыбнулся так обезоруживающе и искренне, что мне захотелось его ударить. Вместо этого я передала рожок, тщательно стараясь не касаться его пальцев.

– Как можно выбрасывать что-то, столь верно передающее твою суть? – риторически произнес он.

– Я хочу выбросить чертово мороженое, – вышла из себя я. – считай это одним из трех желаний, которые ты мне задолжал.

– Неа, – помотал головой Влад. – Мелко плаваешь. Это должно быть что-то, ради чего мне придется приложить усилия. А здесь... Слишком просто.

– Слишком просто, – повторила я. – И ты привязался ко мне именно потому, что со мной не просто?

Он снова это сделал – улыбнулся своей проклятой обаятельной улыбкой. И я же не могу сказать ему – "прекрати улыбаться, меня это бесит". Я ничего не имею против улыбок – но он словно загипнотизировать меня пытается!

– Я недавно представился, может, ты сделаешь то же самое? – игнорируя мой вопрос и излучаемую мной агрессию, сказал Влад.

– Не сделаю. Ты знаешь мое имя, – ответила я.

– Да, но мы вроде как только сейчас познакомились.

– Можешь и дальше звать меня новенькой, – предложила я раздраженно.

– "Меня зовут Кира, очень приятно с тобой познакомиться" – тоненьким голоском пропищал Влад. – Я тоже очень, очень рад с тобой познакомиться, Кира.

Со мной случилось то, что я никак от себя не ожидала – я рассмеялась. Смех получился немного истерическим, но это не важно.

– Дурак, – сказала Владу и пошла вглубь парка. Влад за моей спиной улыбнулся и принялся за мое мороженое.

Я шагала и шагала, ожидая услышать шаги за спиной, но Влад, видимо, сдержал слово – заставив меня улыбаться и даже смеяться, он оставил меня в покое. Ну надо же.

Я бездумно болталась в тени деревьев так долго, что едва не проворонила начало занятий. Влетев в аудиторию за минуту до звонка, я поняла, что сейчас врежусь в кого-то, идущего мне навстречу, но этот кто-то выставил вперед руки и схватил меня за плечи.

– Где пожар? – полюбопытствовал Влад. Я что, зажмурилась? Я открыла глаза. Он отпустил меня, я невнятно пробормотала слова извинения и пошла к своей парте – самой последней, у окна, но остановилась, как вкопанная: на моем месте сидел незнакомец, которого я вроде бы не видела раньше. И место рядом с ним было единственным свободным местом в аудитории.

Раздался звонок. Медленно переставляя ноги, я поплелась к оккупированной парте.

– Привет. Это ты – Кира? – сказал незнакомец. Судя по всему, он такая же дылда, как блондинчик, но в плечах пошире и явно качается. Брр, жуткий экземпляр. Я все же кивнула в ответ на его вопрос.

– Я Артем, – представился громила.

– Приятно, – пробубнила я и села рядом с ним.

– Господи, ты такая мелкая, – весело сказал Артем. – Моей младшей сестре двенадцать и она на голову выше тебя.

– Рада за нее, – отозвалась я.

– А она не рада. Пигалица, но уже начала ныть, что из-за роста ее мальчики любить не будут.

Я невольно улыбнулась.

– Смейся-смейся, а у нее вот горе, – весело сказал Артем. – Если она будет на отца похожа – это будет мрак. Он в прошлом боксом занимался, тяжеловес.

– А ты на него похож, – предположила я.

– Ага. Мне-то что, я-то мужик, – хмыкнул он. – Нам положено быть чуть симпатичнее обезьяны.

– Ты гораздо симпатичнее обезьяны, Тём, – встряла девица с предпоследней парты. Звали ее вроде бы Лена, но я не уверена. В этой моей новой группе Леной звали каждую третью.

– Очень ценное замечание, Белова, – сказал проходивший мимо Влад. – Темыч по-любому теперь до смерти гордится собой.

Артем хохотнул и поздоровался с Владом через мою голову. Если сестра его тоже пойдет в отца, то мне жаль бедняжку.

– Философии не будет, – громко оповестил всех Влад. – Роман Васильич с похмелья болеть изволит, но я вам не говорил.

– Ну и нафига я вообще сегодня приперлась? – закатила глаза соседка Беловой, крашеная в пронзительно рыжий цвет бледная девица.

– Я себе каждый день задаю этот вопрос, Кать, – обаятельно улыбнулся Влад. Рыжая заулыбалась ему в ответ и я поняла, что только мне ясно, что он имел ввиду на самом деле. Смех начал распирать меня изнутри и я с трудом замаскировала его приступом кашля. Все обернулись на меня. Артем заботливо похлопал меня по спине – так, что я едва не ткнулась носом в парту.

– Порядок, – прохрипела я в ужасе. Надо же было сесть с этим Халком!

– Темыч, лучше не помогай, еще пришибешь новенькую ненароком, – прокомментировал происходящее Влад. Артем поднял руки вверх и виновато улыбнулся. – В общем, всем спасибо, все свободны.

Народ, нестройно переговариваясь, принялся собираться. Я тоже попыталась было уйти, но меня остановил Влад:

– Кира, мне тут передали кое что для тебя из деканата.

Он положил записку на парту. Там было обозначено время посещения – ровно через 15 минут.

– Ясно, спасибо, – сказала я, садясь за первую же освободившуюся парту.

Постепенно аудитория освободилась и я осталась одна. Я посмотрела на часы. До назначенного времени оставалось еще десять минут. Я вздохнула и направилась к выходу. Открыв дверь, я опять едва не налетела на Влада.

– Никто тебя не ждет в деканате, я наврал, – заговорщическим тоном произнес он и шагнул вперед, оттесняя меня в аудиторию.

– Я думала, мы на сегодня закончили, – сказала я устало. Я что, опять сказала – "на сегодня"? Надо привыкать следить за своими словами при нем.

– Я смог заставить тебя смеяться дважды за сегодня, – сказал Влад, вставая чуть слишком близко, чем это было комфортно. Я медленно-медленно шагнула назад, но Влад продвинулся вперед ровно на столько же.

– Что ты делаешь? – поинтересовалась я недружелюбно.

– Вторгаюсь в твою зону комфорта, – пояснил он.

– И если я попрошу тебя этого не делать...

– Я не засчитаю это, как желание, – закончил за меня Влад. – Загадай что-нибудь, требующее усилий.

– Отлично. Помой здесь пол, – огрызнулась я, сложив руки на груди.

– Не пойдет.

Он шагнул еще ближе, я инстинктивно отстранилась и наткнулась спиной на шкаф. Влад наклонился ко мне, сунув руки в карманы и прошептал на ухо:

– Что-нибудь стоящее. Что-нибудь важное для тебя.

– То, что для меня важно, ты мне дать не сможешь, – сказала я, надеясь, что это заставит его убраться. Не заставило. Он немного изменил позу и посмотрел мне прямо в глаза.

– И что же это? – спросил он негромко.

– Моя семья, – ответила я. – Вряд ли ты можешь пойти и поднять из могил моего отца и брата, которые погибли в автокатострофе, когда мне было семь или оживить мать, которая умерла от рака два года назад. Все, кто были для меня важны, гниют в земле.

– В таком случае у нас с тобой много общего, новенькая, – сказал Влад мягко. – Я тоже в этом мире один-одинешенек.

– Меня это совсем не радует, – сказала я мрачно.

– Я бы тоже предпочел, чтобы нас с тобой объединяло что-нибудь менее трагичное, – сказал Влад. – Я бы предпочел, чтобы мы любили одну музыку или... одну девушку.

– Это не смешно, – отрезала я.

– А я и не смеюсь, – сказал он невесело. – Мою бывшую у меня увела девчонка.

– Трагедия, – фыркнула я. – А то, что ты делаешь теперь – гиперкомпенсация?

– Не знаю. Вроде того, – он пожал плечами. – Нет. Скорее, нет. Просто не люблю быть один.

– Тогда что ты делаешь сейчас здесь со мной, человеком, которому меньше всего на свете хочется быть с кем бы то ни было? – поинтересовалась я.

– Видимо, меня привело сюда чувство противоречия. Но и ты ведь не убегаешь, правда?

Я выдохнула и вдохнула снова.

– Я не убегаю, потому что если ты захочешь меня остановить, ты это сделаешь. Физически ты сильнее меня и быстрее, и мне с тобой при всем желании не справиться. Кроме того, никакого откровенного вреда ты мне еще не причинил, – так что я не вижу поводов вести себя как истеричка, – ответила я.

– Еще не причинил, – повторил он. – То есть, ты ожидаешь от меня чего-то плохого?

– Скорее, я ни от кого не ожидаю ничего хорошего, – уточнила я. – Это, знаешь ли, все упрощает.

– А что ты будешь делать, если... Точнее, когда я попытаюсь тебе навредить? – полюбопытствовал он серьезно.

– Ты сейчас серьезно? – подняла брови я. – Варианты просчитываешь, что ли?

Он мягко улыбнулся.

– Просто ответь.

– Пошел к черту, – ответила я и попыталась свалить, но Влад преградил не путь, опершись правой ладонью на стену на моем пути, а когда я повернулась в другую сторону, я поняла, что я в ловушке и выйти из нее можно было только прикоснувшись к нему. Я застыла.

– Что ты будешь делать? – поинтересовался он. Я повернулась к нему лицом.

– Прекрати, – потребовала я. Он покачал головой и сдвинул руки на стене чуть ближе ко мне, все еще не касаясь.

– Так что ты будешь делать? – снова спросил он.

– Я сделаю что-то, чего от меня не ожидают, – сказала я негромко, двинулась вперед и крепко обняла его. Влад вздрогнул от неожиданности и опустил руки.

Я отстранилась и метнулась к выходу.

Телефон звонил не прекращая.

Я сидела на окне и лениво следила за тем, как он надрывается. Телефон наконец замолчал. Я соскочила с подоконника и дошла до телефона. Снова незнакомый номер. Хм.

Телефон опять принялся трезвонить. Приняв решение, я нажала на зеленую кнопку.

– Эй, новенькая, – сказал чуть искаженный голос Влада.

– Никто не знает мой номер! Как ты узнал мой номер?! – сердито сказала я.

– В деканате помогли. Я был очень обаятелен, – пояснил он. – Сказал, что хочу вернуть твои потерянные документы.

– Всем плевать на защиту личных данных, да? – проворчала я.

– Просто нужно уметь добывать информацию, – самодовольно заметил Влад.

– Что тебе нужно? – поинтересовалась я устало. – Я не в настроении выслушивать твой бред.

– Мне понравился твой метод, – сказал он. – Надо будет почаще загонять тебя в угол.

– Это глупо и жестоко, – сказала я в ответ. – Кроме того, в следующий раз я могу сделать что-то другое. Что-то неприятное или даже болезненное.

– Лучше не надо, – он рассмеялся.

– Тебе лучше оставить меня в покое, – сказала я, садясь за стол.

– Не хочу, – ответил Влад. – Ты интереснее, чем я думал. И раз ты в состоянии обниматься, твоя гаптофобия не такая уж запущенная.

– Кладу трубку, – предупредила я и сбросила, а затем поставила телефон на беззвучный режим. Весь день меня не покидало чувство раздражения, а мне не нравилось быть раздраженной.

– Кира? – раздался голос по ту сторону двери.

– Я здесь, – отозвалась я.

– Иди ужинать, – сказал голос.

– Я не хочу, спасибо, – ответила я.

– Мама хочет, чтобы ты пришла.

– У Киры был трудный день и в следствие этого у нее нет аппетита. Ее даже слегка тошнит, – сказала я. – Она бледная и неважно выглядит. Сказала, что будет спать.

– Ладно, как хочешь, – раздраженно отозвался голос. Я услышала удаляющиеся шаги. Дима был сыном подруги моей матери, которая взяла надо мной опекунство два года назад. Мама включила свою подругу в завещание, – ей досталась какая-то сумма денег и дача в пригороде. Взамен она должна была присматривать за мной, пока я не закончу учебу. В теории это было не плохо, но на практике я жила с двумя людьми, один из которых полжизни маялся от неразделенной любви ко мне, а другой натянуто улыбался и мечтал закормить меня до смерти. Нет, Лиза – а она настаивала, чтобы я звала ее по имени, – хорошо относилась ко мне. Но она была чужой, и то, что ее сын постоянно домогался моего внимания, заставляло меня чувствовать себя еще более чужой.

Однако он возвращался.

– Кира будет и дальше себя вести, как сука, – сказала я негромко. – Ничего не поделаешь. Просто смирись.

Моя дверь распахнулась, и я увидела Лизу.

– Мой сын когда-то обвинял тебя в том, что ты ведешь себя, как сука? – полюбопытствовала она, садясь на диван.

– И мне сложно его в этом винить, – сказала я, пожав плечами. – Но мне иногда действительно не хочется есть и нужно побыть одной. Я не хочу вторгаться в вашу семью.

– Кира, ты всегда была мне как дочь, – сказала Лиза и протянула вперед руку, но опомнилась и убрала ее обратно на колени. – Ты не чужая нам.

Проклятье. Она ведь не хочет женить меня на своем избалованном малахольном сыне?

– Мы с твоей мамой часто шутили, что вы поженитесь, когда вырастете, – сказала Лиза печально. Ну вот, опять.

– У меня есть парень, – выпалила я раньше, чем смогла замолчать. Лиза пораженно уставилась на меня. – Я потому и перевелась в другой вуз.

Да, вовсе не потому, что Дима меня чертовски достал – он поступил со мной в один вуз, на один факультет и сделал все, чтобы оказаться в моей группе.

– О, – Лиза похлопала ресницами. – Не ожидала. Но как же вы...?

– О, мы работаем над этим, – поспешила убедить ее я. – Сегодня даже обнимались, а для меня это ого-го какой прорыв.

– Я бы хотела познакомиться с ним, – сказала Лиза, тепло улыбаясь.

– Хорошо, – согласилась я. – Но... У нас не настолько все серьезно...

– Милая, ты ради него бросила престижный вуз, – Это более чем серьезно. Приглашай его на ужин в субботу.

Ах черт!

– Не знаю, получится ли, – сказала я максимально нейтральным тоном. – Мы слегка повздорили, в общем... Я не уверена, что мы уже будем разговаривать друг с другом к субботе.

– Ну ты уж постарайся, – Лиза не удержалась и потрепала меня по руке. Я постаралась не передернуться.

Лиза ушла, я упала на диван, уткнула лицо в подушку и беззвучно завопила.

– Ты все-таки взяла трубку, – сказал Влад.

– Все таки, – проворчала я.

– С чего такая милость? – спросил он.

– У меня есть желание, – сказала я голосом, полным отчаяния. Для конспирации я заперла дверь и убралась в лоджию.

– Надеюсь, это что-то интересное, – поддел меня Влад.

– Моя опекунша, подруга моей покойной матери... В общем, у нее есть сын, – сбивчиво начала я. – Она опять начала свои безумные разговоры на тему нашей с ним скорой женитьбы, я психанула и все вышло из под контроля.

– Эм... Я же говорил – желания в пределах уголовного кодекса, но я, так и быть, помогу тебе спрятать трупы, – деловым тоном ответил Влад.

– Стоп, что... Что ты несешь? Я сказала ей, что у меня есть парень, – прошипела я в трубку.

Влад рассмеялся.

– Потом все еще больше вышло из-под контроля и вот уже мой несуществующий парень приглашен на ужин в эту субботу, – в отчаянии продолжала я. – Я никогда не умела складно врать. Боже, что я за дура...

– Я приду, – перебил мою истерику Влад.

– Что? – не поверила я.

– Я приду на ужин, – повторил Влад. – Какая форма одежды? Официальная, кэжуал или незамысловатый классический стиль?

– Что?! – как идиотка, переспросила я.

– Это должно быть забавно. Жду с нетерпением, – сказал Влад и отключился.

Я сползла по стенке на пол. От такой жизни и с ума сойти не трудно.

Дверь в лоджию отворилась, вошел Дима и сел рядом, прислонившись к стене спиной.

– Ты чего? – поинтересовался он.

– Ничего, – скорбно пробубнила я.

– Придет твой хахаль? – спросил он кисло.

– Ага, – не менее кисло ответила я.

– Почему ты мне раньше не сказала? – спросил он.

– Не знаю, – вздохнула я. – Дура потому что.

– Нет, ты не дура, ты сука бессердечная, – сказал Дима задумчиво и совсем не оскорбительно.

– Может быть. Но ты понятия не имеешь, через что я из-за этого прохожу. – сказала я сухо. – Даже если человек нравится мне, это никак не меняет моего неприятия физического контакта.

– И что? Через силу с ним трахаешься? – фыркнул он.

– Какой секс, мы даже не целовались еще, – сказала я устало. – И это довольно тяжело. Тебе легко бросаться словами, у тебя с головой проблем нет.

На самом деле я так не думала, но раз уж начала врать...

– А ты уже целовалась с кем-то? – спросил он, бросив на меня короткий взгляд.

– В любом случае это не твое дело, – ответила я. – Я тебе таких вопросов не задаю, так что и ты будь добр.

– Какая же ты стерва, – сказал Дима разочарованно.

– Какая есть, – я встала, обошла его, пробралась в свою комнату и заперла дверь на ключ.

– Нам нужен план, – вместо приветствия сказал Влад, увидев меня утром.

– Какой еще план? – простонала я.

– Как мы познакомились, чем занимаемся вместе и как далеко мы зашли... В общем, многое нужно обсудить, – заговорщическим тоном сказал он, увлекая меня в полупустую зону отдыха, где мы с ним заняли здоровенный кожаный диван. – Что ты успела про меня наврать?

– Немного... Ох... – Я запустила пальцы в волосы. – Сказала, что из-за тебя сменила вуз.

– Как мило, – сказал Влад. – Как же мы с тобой познакомились?

– Не знаю. Я не знакомлюсь с парнями, – проворчала я.

– О, я кажется придумал. В твоем политехе в прошлом месяце проводилась межвузовская научно-практическая конференция, и я в ней участвовал, – Влад щелкнул пальцами. – Мы могли случайно столкнуться во время конференции.

– Я проигнорировала конференцию, если хочешь знать, – сказала я. – Ни один доклад не слышала.

– Ладно, тогда... Я заплутал и ты показывала мне дорогу? – предположил он.

– Надо подумать... Мои занятия проходят – проходили – в основном в третьем корпусе. Конференция проходила во втором. Вполне может сработать, – сказала я почти радостно. – Только вот сын моей опекунши, Дима, преследовал меня, как чокнутый сталкер почти все время, и я не удивлюсь, если он ведет какой-нибудь маньячный дневник, где записывает, когда и с кем я говорила.

– Тогда... Может быть ты вспомнишь день, когда его точно не было в универе? – предположил Влад.

Я крепко задумалась, пожевала губу и через минуту нашла ответ:

– Точно! На третий день конференции, девятого числа, он ходил к зубному!

– Бинго, напарник, – сказал Влад. – Еще вопрос: как выглядит этот твой Дима?

– Никакой он не мой, – отрезала я.

– Так как он выглядит? – Повторил вопрос Влад.

– Чернявый, бледный, тощий, малахольный, – сказала я. – А в чем дело-то?

– Сутулится? Волосы растрепаны? – Спросил Влад, улыбась.

– Он что, здесь? – ужаснулась я.

– Похоже на то. Нас он еще не заметил, но, кажется, что он планирует расспрашивать наших одногруппников, с кем ты встречаешься.

– О нет, – простонала я.

– Все нормально. Устроим всем небольшое представление, – сказал Влад.

– Какое еще...

– Просто делай, что я говорю, – сказал Влад. глядя мне в глаза. – Так... поднимись на одно колено и обними меня. Выглядеть это будет очень мило.

– Я не могу, – прошептала я.

– Вчера могла, – напомнил мне Влад.

– Вчера была стрессовая обстановка, – возразила я тихо.

– Сейчас все еще хуже, – отозвался Влад. – Он говорит с Дэном... Быстрее.

Я медленно привстала и потянулась к нему.

– Чуть побыстрее, – посоветовал Влад, – но без резких...

Я зажмурилась и прильнула к нему. Влад притянул меня к себе и я вдруг очутилась в его объятиях.

– Не будь такой деревянной, прошептал он мне на ухо. – Мы уже привлекаем внимание.

Он обнял меня правой рукой за плечи и притянул к себе. Теперь я прижималась к нему спиной.

– Расслабься, смотри вниз, – скомандовал Влад. Он достал из своей сумки цифровую фотокамеру, включил и принялся показывать мне фотографии. – Просто смотри. Перестань дрожать, я тебя не съем.

– Не дыши на меня, – яростно прошептала я. Влад чуть передвинул голову и его дыхание перестало вызывать рои мурашек на моей коже.