Текст книги "Немой (СИ)"
Автор книги: Нил Ксавьер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
– Сотри эту улыбку со своего лица, Тони. Меня от нее тошнит, – я отталкиваю очередной образец и листаю страницы на новом планшете, который купила для работы.
Не смотрите на меня так. Не моя вина в том, что я еще и книги на нем читаю.
– Поэтому ты не доела свой сэндвич? – Он указывает на бутерброд, от которого я откусила всего лишь раз.
– Странный привкус.
– В каком смысле «странный»? – В ответ я пожимаю плечами, и он продолжает. – Там тунец и соленые огурцы, Макс! Это отвратительно, а не странно! Но прежде тебя это не останавливало.
После того, как я показала ему средний палец, Тони хохотнул, а я вздохнула.
– Думаю, что просто не голодна.
– Должно быть, ты позавтракала сосиской? – шутка только принесла ему пинок в руку, когда декоратор покосилась на нас. Тони тут же закатил глаза. – Прости. Не хотел обидеть. Но хочешь совет? Мы закатываем вечеринку для бойцов, агентов по найму и людей, проводящих время на сцене. Пастельные тона будут, как красная тряпка для быка. Они станут твоими похоронами.
– А если тогда взять образцы цвета бургунди? – Декоратор отлучается на минуту, пока я делаю еще один заказ на планшете.
Как только она скрывает из поля зрения, Тони снова начинает:
– Ненавижу быть тем, кто задавит жука-светлячка, которым ты стала…
– Жука-светлячка? Правда, что ли?
– Я заснул под «Дискавери», – он отмахивается от моего прерывания. – Так вот, ты справляешься с этим лучше, чем я думал.
Сбитая с толку, я наконец поднимаю голову.
– Это простое мероприятие, Тони. Это типа то, чем я зарабатываю себе на жизнь.
– Правда? Это не волонтерская работка? – После его колкого комментария он все же продолжает. – По поводу найма Келлара.
Вы знаете, о чем он на самом деле говорит? Потому что сказать, что я растерялась, это ничего не сказать.
– Что? Турнир только через месяц. Технически, его еще не наняли. Уверена, что один из агентов по найму захочет его, но…
– Макс, – обрывает меня Тони, – ты ведь знаешь, что это мероприятие мы готовим практически только ради Келлара, да? Парень, для которого ты все это устраиваешь, приезжает, чтобы посмотреть на Келлара в «Ночь Боя» до турнира, чтобы заключить с ним контракт.
Хоть я и знаю, что моя реакция в прошлом работала нормально, сейчас налицо явный сбой.
Думаете, это не ложь? Вы правда считаете, что через пару недель Логану предложат контракт, и он не сказал мне? Как он мог забыть? О, Боже… это что, большой секрет? Как вообще может быть такое, что Логан не сказал мне? Теперь вопросы мучают меня даже больше, чем раньше.
– Ты не знала, – вздыхает Тони с виноватым выражением на лице. – Макс, я…
– Конечно, знала, – пожимаю я плечами, тыча на кнопку совершения покупки.
– Лгунья из тебя никудышная, – бурчит он, когда декоратор возвращается с нескончаемым количеством образцов.
Лучше потратить время на безвкусную ткань, чем на парня, который всегда утаивает что-то от меня, так ведь?
* * *
Подходя к парадной двери с телефоном в руке, я пялюсь на сообщение.
Тетя Кэролайн: Не забудь. Ужин вечером.
Будучи более раздраженной, чем когда добралась домой, я отвечаю одним предложением.
Я: Мы будем.
С тем, что чувствую сейчас, я была очень близка к тому, чтобы написать «я» вместо «мы». Я не уверена, какой уровень злости допустим в сложившейся ситуации. Логан не сказал мне, что агент встречался с ним, так мне еще и пришлось услышать об этом от другого человека, который думал, что я уже в курсе. А я и должна была быть в курсе. Не только потому, что я его девушка и потому, что хотела сказать эту фразу, а потому, что я его лучший друг. Или была им. Я могу быть одновременно и девушкой, и лучшим другом?
С плохим настроением я громко закрываю дверь и бросаю сумку, затем и ключи с телефоном на столик, и сбрасываю балетки. Направляюсь в гостиную, где Логан и Дин сидят на диване, играя в гонки «Марио Карт», не жалея жестов и громких смачных разговоров.
– Глотай за мной пыль, малец! – выкрывает Логан не щадя голоса в момент, когда пересекает финишную линию.
Я знаю, что вы тоже качаете головой.
Они оба поворачивают головы в мою сторону, и я скрещиваю руки.
– У тебя проблемы.
– Это сделал он! – они оба кричат в унисон.
Почему у меня складывается ощущение, что вместо одного подростка у меня два ребенка?
Я готовлюсь исправить свое предложение, но то, что они оба обвиняют друг друга в чем-то, отвлекает меня.
– Кто и что конкретно сделал?
Когда Логан отводит глаза, я пронзаю взглядом Дина, на котором до сих пор черные брюки и темно-синяя рубашка.
– Он сказал мне, что я могу попользоваться твоей бритвой. Сказал, что ты просто выберешь другую в магазине.
– А зачем ты использовал мою бритву?
– Логан сказал, что мне нужно побриться.
– Чувак, у тебя пушок на подбородке появился.
Прижав руку ко лбу в попытке сфокусироваться, я делаю долгий вдох и снова смотрю в его направлении.
– Дин, ты сделал домашнюю работу?
– Ну… – его голос затих, и внезапно стало очевидно, что он в точности, как Логан.
Не уверена, Логану всегда удавалось писать тесты потому что он на самом деле делал домашнюю работу или потому что учителям было его жаль. Опять же, когда он подрос, учителя были заинтересованы в нем совсем по другой причине. И нет, я никогда не делала домашку за него, но иногда он списывал у меня варианты ответов. Ага… вижу к чему вы клоните. Нельзя позволить тому же самому случиться с моим ребенком. Эээмм… с мальцом.
– Дин, – говорю я строго.
– У тебя проблемы, – насмехается Логан.
– Как и у тебя, – мой комментарий стирает ухмылку с его лица. Поворачиваюсь к Дину и произношу: – С этих пор, приходишь домой, на отдых один час, затем домашка. Я ясно выражаюсь?
– Да, мэм.
И тут я почувствовала себя старой…
– Иди наверх и переоденься к ужину, пожалуйста, – я указываю головой в сторону лестницы.
Дин поспешно кивает и протискивает мимо Логана, затем и мимо меня, направляясь в свою комнату без оглядки. Как только дверь за ним закрывается, Логан начинает:
– Почему у меня ощущение, что я в большей беде, и не за то, что не заставил сделать Дина домашнее задание?
Ах, да. Об этом. Прибавьте это в список мелочей, за которые я к нему прикопаюсь. Приоритеты! Напомните мне о приоритетах!
– Когда ты собирался сказать мне, что мероприятие, которое мне сейчас выедает мозг, предназначено для тебя и агента, который приедет посмотреть на твой бой? О том, что ты собираешься подписать контракт и исчезнуть на хрен знает какой отрезок времени?
Логан тяжело выдыхает и откидывается на диван.
– От кого ты узнала?
– Какая разница? Почему ты, мать твою, не сказал мне?
Он пожимает плечами.
Вашу ж мать… Он сейчас правда пожал плечами мне в ответ?!
– Тебе лучше сделать нечто большее, чем просто пожать плечами, если ты хочешь увидеть меня голой в будущем, – угроза срывается с языка до того, как я успеваю ее обдумать.
Ладно, мы все знаем, что она пустая, но вам не нужно произносить это вслух.
– Я собирался сказать тебе, Максимус, – когда Логан вставляет мое прозвище в разговор, ему всегда удается получить то, что он хочет. Моя защита слабеет.
Черт возьми…
– Но мы только стали на самом деле «нами», и только-только уладили все с мальцом, и я не знаю, думаю, я просто не хотел, нахрен, перевернуть наши жизни с ног на голову, когда хотя бы один раз мы сошлись во мнениях, – от его признания мои плечи поникают, и я склоняю голову.
Боже, да он профессиональный манипулятор. Он даже игру Джеймса Бонда превратит в детский лепет, клянусь. Оденьте его в костюм, и мир может буквально взорваться. Лучше приготовьтесь, леди, потому что на мероприятии на нем будет именно костюм.
Прилагая усилия, чтобы скрыть свою грусть, я начинаю:
– Когда ты подпишешь контракт…
– Если, Макс.
– Когда, – после этого слова я слышу его рычание, но игнорирую его, —
это случится, через какое время ты уедешь?
– Я не знаю.
– И как долго тебя не будет?
– Без понятия.
Чувствую, как тревога овладевает мной, но делаю все, что могу, чтобы оставаться спокойной.
– Ты сможешь приезжать домой на долгие отрезки времени?
– Я не знаю, Макс. Я ничего не знаю об этом.
Замечаю, как вены на его шее начинают выступать. Разочарование в этой ситуации на его лице ясно, как день.
Когда-то, клянусь, это было тем, чего он хотел… и если это еще так, тогда почему у него на лице такое жалостливое выражение?
Спрашиваю, понизив голос:
– Если ты знал, что можешь уехать… зачем ты занялся мальцом? Зачем привел его сюда, если знал, что тебя не будет?
– Потому что я хочу, чтобы люди, которых я люблю больше всего, находились под одной крышей!
Я собираюсь ответить, когда входная дверь хлопает, и боевой клич в виде цокота шпилек ярости дьявола отдается по полу. Глядя через плечо, вижу, что стервозный взгляд на лице Эрин хуже, чем он был в последнее время.
Не к добру. Последний раз, когда я видела такое выражение на ее лице, кто-то потерял работу, и, кажется, им пришлось присоединиться к терапии, чтобы исправить эмоциональный ущерб, который Эрин нанесла. Вот бы только вспомнить имя той девушки…
– О, так вы оба здесь, – Эрин закатывает глаза, стиснув зубы, направляясь в спальню.
– Паршивый день? – спрашиваю.
Она отвечает явной ложью.
– Нет.
Встречаюсь глазами с Логаном, и он пожимает плечами в таком же неведении о причудливом настроении нашей подруги. Попыткой номер два я приглашаю ее с нами.
– Мы едем на ужин. Хочешь с нами?
Эрин резко останавливается у своей комнаты и опирается на стену. С улыбкой Чеширского кота она притворяется, что хочет обиженно надуть губы.
– Оу, я не могу. У меня свидание.
– С Си Джеем? – после вопроса Логан тут же получает зловещий взгляд.
Мы бы назвали это «предупреждающим знаком». Если я скажу, бегите в укрытие, не думайте дважды.
– Извини, но я сказала «свидание», а не проект Общества Спасения, – после ее колкости Логан поджимает губы, чтобы воздержаться от возражения. – Вы двое можете насладиться ужином с мальцом. А я собираюсь встретиться с Паркером.
Логан бурчит с насмешкой:
– Что за имя такое? Паркер?
– А что за имя «Си Джей»? – Эрин отвечает повышенным голосом.
Вам бы уже приготовиться к старту… Я весьма уверена, что она вот-вот взорвется.
– Вот именно! Это даже не имя! Это набор букв!
– Разве не каждое имя – набор букв? – мой комментарий заставляет Эрин упереть руки в бедро.
О, нет…
Указывая пальцем на свою грудь, она шипит в ответ:
– Ты должна быть моей лучшей подругой! – Логан начинает смеяться, а она рычит. – Держи все при себе, дубина! Посмотришь, как теперь я помогу, когда ты следующий раз облажаешься с Макс.
На этом смех Логана умирает, и я чувствую, что стоит положить конец всему этому, пока не стало хуже.
Под «хуже» я подразумеваю Эрин, бросающую туфлю на шпильке прямо ему в лицо. Она уже делала это. Дважды.
– Куда пойдете? – спрашиваю.
– А что? – Она подозрительно вскидывает брови.
– Чтобы мы не разрушили твое свидание, придя в то же самое место.
– Оу, – ее голос, кажется, тут же поник. – «Ле Чик». В центре.
– Значит, мы выберем местечко ближе к дому, – отвечаю я, когда она исчезает в своей комнате.
Глазами нахожу Логана, печатающего сообщение на телефоне, прежде чем поднять взгляд на Дина, который стоит, опираясь о перила, в джинсах и черной футболке поло с беззаботной улыбкой на лице.
– Готовы? – невинно спрашивает он.
К дерьму, в которое вот-вот превратится моя жизнь? Ха. И близко нет.
Глава 6
Логан
Включая поворотник, украдкой бросаю еще один взгляд на Макс, которая выглядит, будто у нее до сих пор на уме сомнения.
Верите или нет, когда она пригласила меня на ужин, все магически не уладилось нужным образом, как в тех фильмах на канале «Лайфтайм», который любит смотреть Люк. Мы даже не говорили больше о моем отъезде. Бл*дь, она едва ли разговаривала со мной остаток дня. Вчера вечером мы впервые пошли спать без секса на ночь и, проснувшись, тоже не занялись им. Если и существует синдром синих яиц, то это в разы хуже.
– Макс, по поводу вчерашнего…
– Уотсон. – Она останавливает меня.
В четвертый раз я поднимаю эту тему, и в четвертый раз она показывает эту карточку. Я никогда не думал, что, бл*дь, скажу это, но лучше бы у меня не было никакого гребаного кодового слова. Я правда только что сказал это? Какого хера со мной не так?
– Говоришь, готовит дядя Майкл? – я меняю тему.
Мышцы на ее лице подергиваются.
– На гриле. И мне тоже страшно.
Мы вдвоем натянуто смеемся, но напряжение в машине не спадает ни на йоту. Прилагая все усилия, чтобы продолжить разговор, я добавляю:
– Ты уже ела его блюда на гриле раньше?
– Не-а. Он, наверное, проводит время с новыми молодыми соседями, и они научили его паре-тройке приемчиков, – Макс качает головой и смотрит на меня впервые с тех пор, как мы сели в машину. – Это даже мило, как он пытается поладить с молодежью.
– Заедем за бургерами по дороге домой?
Макс искренне хохочет.
– На это есть хорошие шансы. – Я тянусь к ее руке, чтобы взять в свою. Сначала она мягкая и приветствующая, и, словно придурку, мне кажется, что между нами все снова в порядке. Но когда Макс смотрит на наши руки, то пялится слишком долго, ее хватка слабеет, и она отворачивается назад к окну.
Какого черта мне делать? Немного вашей помощи было весьма кстати.
Паркуясь у тротуара, глушу двигатель, и Макс тут же открывает дверь, но я останавливаю ее.
Бл*дь, мне придется пережить этот момент выяснения отношений, не так ли? Боже, бл*дь, помоги мне.
– Послушай, Макс, я понимаю, что ты злишься и не хочешь говорить о том, если я уеду…
– Когда…
– Черт возьми, Макс, это даже не подтверждено!
На самом деле, подтверждено. И из-за своей лжи я чувствую себя еще большим козлом.
Она сердито смотрит на меня, и я вскидываю руки вверх.
– Ладно. Это решено почти на сто процентов. И я знаю, что ты злишься из-за того, что я тебе не рассказал. Знаю, ты злишься, потому что думаешь, что стану совать свой член в каждую встречную, пока меня не будет, но я не буду против небольшой доли доверия.
Это новая сторона меня…
Макс выглядит ошарашенной тем, что я сказал, но не спорит.
– Макс, миллионы женщин могут приходить ко мне хоть каждый день до конца моей жизни, и ни одна из них не будет стоить ни единого усилия. Ты единственная женщина, которую я хочу. И ты одна, кто когда-либо получит меня. – Ее тело расслабляется, и я вижу победу на горизонте.
Слава. Богу.
– И я еще не уехал. Так что, пожалуйста… мы можем просто насладиться тем временем, что осталось? – Я прижимаюсь губами к тыльной стороне ее ладони.
Она неторопливо кивает и наклоняется ко мне, чтобы оставить нежный поцелуй на губах.
Бл*дь, это приятно. Я упомянул о том, что она не прикасалась ко мне со вчера?
Мой член шевелится от переизбытка чувств, и я прижимаю ладонь к ее затылку, притягивая свою женщину ближе. Изголодавшись по ней, прикусываю ее нижнюю губу. Когда из ее приоткрытого рта вырывается стон, я вторгаюсь в него языком и быстро накрываю ее рот своим.
Будет плохо, если я попытаюсь трахнуть Макс в доме ее тети с дядей? Вы уверены? Хорошо. Но, правда, насколько плохо? По шкале от одного до десяти?
Макс удается выпутаться из моего захвата и отстраниться.
– Логан, малыш… нам нужно идти.
Издавая стон, я отклоняюсь назад, зная, что, окажись я слишком близко к Макс, мой член никогда не поймет, что сейчас не лучшее время для секса.
– Мы можем сначала поехать домой и трахнуться? Я здесь умираю.
– Один день без секса, и ты уже умираешь?
– Эм…. Да? – Она хихикает и игриво ударяет меня в грудь. Притворяюсь, будто мне больно. – Ауч. Осторожно, стальной кулачок, иначе контракт подпишут с тобой, а не со мной.
– Какие мы ранимые, – Макс качает головой, до сих пор улыбаясь. – Давай, чемпион. Чем быстрее мы туда войдем, тем быстрее сможем уехать. – Я смеюсь и следую ее примеру, выбираясь из машины, когда она произносит: – Я внезапно проголодалась…
– Ты ходила на ланч сегодня?
– Ага. Мы с Тони перекусили салатами.
– С каких пор ты ешь салаты?
– Мне нравятся салаты, – она прозвучала обиженно. – Они просто не мои любимые. Все равно после двух ложек мне показалось, что я помчусь в туалет, и меня вырвет.
– Несварение?
– Или нервы, – ее рука скользит по моей спине, когда я закидываю свою ей на плечо.
Естественно, что Макс вымоталась. У нее очень особенные предпочтения в еде. Надеюсь, она сможет сбросить напряжение. Отчасти потому, что я не могу больше обходиться без секса. Не знаю, как буду справляться с этим в отъезде, но мы разберемся с этим мостом в ад, когда попадем на него.
* * *
Спустя две с половиной вырезки с красным картофелем, зелеными бобами и свежеиспеченным хлебом, мы до сих пор разговариваем за столом.
Верите или нет, но я всегда нравился ее дяде с тетей. Странно до жути, если вы спросите меня, потому что с малых лет я пробирался к ней в окно по ночам, но они ни разу и ничего не сказали мне об этом.
– Так что сначала любительские бои, а теперь собственный путь к профбоям. Ты же знаешь, что это не будет длиться вечно, – говорит Майкл, отхлебывая свое пиво. – Что будет после?
Вопрос на миллион долларов. Можно подсказку? Звонок другу?
Я пожимаю плечами.
– Не уверен. Не думал об этом наперед.
В его глазах загорает огонек.
Вы тоже слышали сигнал о неправильном ответе? Вы же понимаете, что мне не доводилось встречаться с родителями девушек прежде? Когда вы трахаетесь, то не думаете, что сначала вам нужно спрашивать разрешение отца. Дерьмо. Это был плохой выбор слов.
– Хотите я заверну Дину то, что осталось? – Кэролайн поднимается и возвращается на кухню, пока ее муж продолжает пялиться на меня, словно пытаясь что-то вычислить.
– Конечно, – я смотрю в ее направлении. – Буду благодарен.
– Думаю, что ты поступил очень хорошо. Ты спас его таким образом, – продолжает она.
– Это многое говорит о твоем характере, сынок. Невероятная вещь, – добавляет Майк.
Макс бросает мне милую улыбку, и я ерзаю на месте, не привыкнув к таким похвалам вне ринга. Прочищая горло, произношу:
– Я же был на его месте. Никто не должен проживать подобное дерьмо.
Майк кивает в одобрении, пока тетя Кэролайн возвращается, ставя тарелку на стол.
– Кексик?
Я жду пока Макс возьмет свой, потому что она едва ли съела что-то за ужином. И когда она этого не делает, я снова ерзаю на месте.
– Ты в порядке, Максимус?
– В порядке, – мило отвечает она.
Майк хватает кекс и разламывает на две части, отдавая Макс большую.
Издав краткий смешок, я указываю головой в его сторону.
– Так вы тоже так делаете?
– Что делаю? – спрашивает он, облизывая глазурь с пальца, пока Макс отщипывает кусочек от своей части.
– Разламываете кекс пополам и отдаете большую часть.
– Она никогда не говорила тебе, почему это делает?
Я резко поворачиваю голову к Макс.
– Для этого есть определенная причина?
Макс опускает взгляд и возится с данным ей кусочком, а Майк начинает:
– Ее дедушка учил, что, если любишь кого-то, ты всегда отдашь ему больше, чем оставишь себе. Дедушка делил для нас хлеб таким образом, когда мы были маленькими. Думаю, мы с Мэттом переняли это себе, чтобы не нарушать эту традицию, когда шли покупать хлеб.
Поджав губы, я смотрю на Макс, когда она пару разу кусает свой кекс.
Вы хоть имеет представление, сколько раз она отдавала мне свою еду? Отдавала мне большую часть… ну, всего. Каким же слепым мне нужно было, бл*дь, быть, чтобы не понять масштабы этого? Чувствую себя последним кретином на Земле.
– Не голодна, Блинчик? – от прозвища на ее лице появляется ухмылка.
– Не очень. Думаю, у меня какое-то несварение.
– Тогда может позволить твоему парню отвезти тебя домой, чтобы ты отдохнула?
– Я согласен, – встаю.
Макс забирает упакованную тетей стопку контейнеров с едой домой, и мы вчетвером направляемся к двери, чтобы попрощаться. Они обнимают и целуют ее прежде, чем осыпать меня таким же количеством внимания. Заставляют нас пообещать, что в следующий раз мы привезем с собой мальца.
Поездка домой проходит почти в такой же тишине, как и сюда. Хоть что-то и грызет меня, и я не могу это отпустить.
– Прости, Макс.
– За что? – в ее вопросе слышится смятение.
– За то, что не знал, почему ты делишься со мной едой.
– Это всего лишь еда, Логан.
– Абсолютно точно нет. – Она снова смотрит в сторону, и я продолжаю: – Прости за то, что никогда не спрашивал тебя об отце...
– Уотсон.
Нахер это слово.
– Нет.
– Нет? – Изумление на ее лице выглядит знакомым.
Ха. Так вот что значит поменяться местами.
– Больше никакого Уотсона. Больше никаких кодов для того, чтобы мы не могли обсуждать что-то, Макс. Я знаю, что в прошлом нам обоим пришлось пережить много плохого. Мы никогда не говорим о твоем отце…
– Так же, как никогда не говорим о твоей матери. – Всего лишь одна эта фраза с ее уст вызывает напряжение в моем теле, заставляя скривить лицо. – И Эрин с Люком редко говорят о своих родителях. В жизни всех нас присутствуют неприятные события, Логан. Мы не обязаны говорить о них.
– Мы обязаны.
Не могу поверить, что собираюсь сказать следующее. И клянусь, если вы скажете кому-либо о моих разведенных здесь соплях, в машине, по собственному желанию, вы больше ничего не услышите. И не увидите меня голым. Ага… угрозы Макс работают?
– Я не стану просить тебя раскрывать свое гребаное детство мне, Макс, но дай мне что-то. Я ни черта не знаю о твоем отце или времени, которое ты провела с ним. Дай мне что-то, и я расскажу взамен что-то о себе.
– С каких пор ты заделался моим доктором?
– С тех пор, как мы привели мальца в дом, и я хочу, чтобы у него была лучшая жизнь, чем была у нас. Как мне учить его взрослеть и решать свои проблемы по-мужски, если я только наполовину могу разобраться в своих?
Честно? Слетело с языка? Заклейте мне рот скотчем покрепче, ладно? Что значит, вы хотите услышать то, что я хотел сказать? Ищите скотч. И никакого леопардового узора на нем!
Макс ерошит волосы и вздыхает.
– Что ты хочешь знать?
– Мелочь. Что угодно.
Тишина наполняет салон. Пока я прилагаю все усилия, чтобы следить за дорогой, не могу сдержаться и не посмотреть на нее, погруженную в мысли. С нетерпением сжимаю руль и жду.
– Ты знаешь, что меня с ума сводит, когда ты едешь слишком быстро долгое время?
Отвечаю с осторожностью.
– Да.
– Когда папа начал принимать свои лекарства, изменения в его настроении выходили из-под контроля. И иногда, когда настроение было плохое, он говорил мне сесть в машину. Он заводил двигатель и ехал очень опасно. Гнал авто под сто миль в час, виляя по дорожным линиям, проговаривая мне, что, если мы разобьемся, я ничего не почувствую. Что, по крайней мере, мы умрем вместе.
От ее слов мой желудок переворачивается, и я тут же жалею, что поднял эту тему.
– Я была в ужасе. Но все-таки пережила его. – Макс смотрит на окно как раз, когда капли дождя начинают бить по стеклу.
Если вы разберетесь, что делать с такой информацией, просветите меня потому что я не имею, бл*дь, ни малейшего понятия.
– Говоря о машинах, – мой голос звучит низко. – Я помню, когда мне было четыре или пять, иногда после того, как мой старик отключался, избив меня, мама прокрадывалась в машину, отвозила меня в центр, к заправке на углу, и позволяла выбрать любую сладость, которая мне понравилась. Затем мы возвращались в машину, и я ел ее на парковке, пока мама гладила меня по щеке и извинялась за то, что он сделал. – Я замечаю мелкую слезинку в уголке глаза Макс и добавляю: – Это еще одна причина почему я иногда приношу домой батончик «Сникерс» или пачку «Скитлс». Я вроде как надолго прикипел к ним. Они возвращают меня к тем моментам.
Она медленно тянет руку и переплетает наши пальцы, не произнося больше ни слова и, одновременно, говоря этим все.
Я расскажу вам секрет, если вы поклянетесь держать рот закрытым. Иногда по ночам, когда мне не спится, я думаю о маме. Думаю о том, как сильно она хотела спасти меня, но так и не смогла. Думаю о том, как сильно она полюбила бы Макс за то, что она делает. Делает то, что не смогла мама. Защищает меня.
Глава 7
Макс
– Можешь, пожалуйста, перестать есть мой проект? – смеется Дин, отодвигая от меня миску с попкорном.
– Вряд ли, – честно отвечаю я и забрасываю еще попкорна себе в рот, пока скрещиваю ноги под столом. – Знаешь, что самое безумное? Мне даже не нравится вкус запах кукурузы.
И когда я говорю, что он мне не нравится, то имею в виду, что его просто ненавижу. Я не хочу сладкого попкорна. Лучше соленого. Мне хочется попкорна и палочек «Твикс» одновременно, чтобы вкусы обоих продуктов смешались у меня во рту. Эй, не судите, пока не попробуете.
– Тогда зачем ты слопала почти всю пачку? – спрашивает Дин, наблюдая, как я хватаю еще одну пригоршню.
– Не знаю, – я пожимаю плечами и жую дальше.
Он снова улыбается мне и отталкивает открытую книгу от себя.
– Не против, если я спрошу кое-что?
– Валяй.
Он ерзает на стуле, и мне приходится засунуть в рот еще жменю попкорна, чтобы подавить смех. Он практически как Логан. Переминается. Почесывает затылок. Даже его кривоватая улыбка такая же.
Если бы этот ребенок был помоложе, я бы точно сделала тест на отцовство Логана.
– Я могу заняться спортом?
Застигнутая врасплох его вопросом, замедляю работу своих челюстей.
– Эм… да. Конечно! То есть, пока твои баллы по успеваемости высокие. И я не имею в виду «С», которая засчитывается проходным баллом. Я имею в виду «В» минимум по каждому предмету. В том числе химию. Если справишься, не вижу препятствий (прим. пер. – в Америке оценивание идет от А до F: А – наивысший бал, пятерка, В – четверка с плюсом, С – четверка с минусом).
Парень активно закивал.
– Да. Я смогу. Будет сделано.
– Почему ты так нервничаешь?
– Я думал, ты скажешь нет.
– Почему?
Он пожимает плечами, а я смотрю на него с материнской строгостью.
Так странно, что это становится естественным. Немного страшновато, ага? Я знаю, что говорила, что никогда не захочу детей, и все еще так думаю. Но Дин другой. Он на самом деле не ребенок — малец, конечно, – но он не младенец, бегающий в подгузниках и вытягивающий разные вещи из ящиков, пока я молча хочу вырвать на себе волосы. Он может позаботиться о себе. Ну, типа того.
– Потому что вы, ребята, платите херову кучу…
– За речью следи! – Я тычу ему в плечо так же, как делаю это с Логаном.
– Прости. Потому что вы, ребята, уже потратили так много денег, поэтому я понимаю, почему вы можете не захотеть потратить больше. – Прежде, чем я могу возразить, он продолжает, но в этот раз глядя вниз на стол: – Я и так стал еще одним проглотом. Черт, я даже занял комнату, которая вообще не была свободной. Я пойму, если расходы на спорт для меня окажутся выше лимита.
Когда он заканчивает, я объясняю:
– Подними голову, малец. – Дин поднимает лицо, чтобы встретиться со мной глазами, и его взгляд блестит от грусти. – Во-первых, прекрати вести себя так, словно ты – бремя. Если мы не хотели тебя здесь, мы бы не боролись так отчаянно, чтобы забрать тебя. Во-вторых, прекрати заботиться о деньгах. Тебе пятнадцать, почти шестнадцать. Все нормально, если ты переживаешь о спорте и девушках. Позволь нам думать об остальном. И просто, чтоб ты знал, даже если бы мы не могли позволить себе записать тебя на какую бы то ни было секцию, мы бы нашли способ, даже если бы это означало небольшую жертву. Мы бы сделали это для твоего блага.
Он позволяет уголку своего рта дрогнуть в слабой улыбке.
– Спасибо, мам… – его голос затихает на мгновение, пока мои глаза выкатываются из орбит. Он быстро исправляется. – Макс. Спасибо, Макс.
Вы это слышали?! Пожалуйста, скажите, что слышали?!
– Я имел в виду, Макс, – Дин не прекращает попыток. – Я имел в виду, Макс.
Мгновение он просто пялится на меня с паникой в глазах.
Бедный ребенок. В одну минуту он грустит, потому что ему кажется, что он – бремя. А в следующую – в его глазах ужас, потому что он считает, что пересек черту. Клянусь, это как смотреть на альтернативную версию Логана, который закончил бы так же, если бы Харт усыновили его по-настоящему, а не просто были рядом и хорошо относились.
– Это круто, – я засовываю еще одну пригоршню попкорна в рот. Медленно, но я задаю следующий вопрос. – Ты… хочешь так называть меня?
Он пожимает плечами и подтаскивает книгу к себе.
– Ты – самый ближайший человек, который когда-либо был у меня в роли матери.
Вау… И правда… душе... раздирающе…
Мне не удается сказать что-либо, потому что Логан и Эрин привлекают наше внимание.
– Бл*дь! Галстук! – громко орет Логан, огибая угол кухни.
– Речь! – шиплю я на него.
Он рычит на меня в ответ с раздражением, пока я не вскидываю брови. Он быстро ретируется и извиняется перед Дином.
– Прости, малец.
Дин давится смешком и качает головой.
Вы видели это? Ага. У меня даже найдется парочка реплик на это. Я никогда не думала, что Логана на самом деле что-то впечатлит. Но он уже меняется. Не могу сказать, что испытываю от этого грусть. Это просто странно… и по-другому. Это типа, когда к вам обращаются «мам». Странно…. Но, может, по-хорошему «странно»?
– О чем вы спорите? – Я тянусь за еще одной порцией попкорна.
– Он отказывается надевать галстук на прием сегодня вечером.
– Она хочет, чтобы я надел еб….
– Следи за речью! – быстро напоминаю ему я.
– Эм… долбаный галстук!
Все равно под запретом, но сойдет. Было когда-нибудь чувство, словно нужно ему сказать, что он может обходиться без матов? Эрин не лучше. Я чувствую, что, если бы мы завели банку для штрафов за маты для каждого из них, я могла бы открыть фонд, чтобы оплатить четыре года учебы мальца в колледже Лиги плюща. Эй, не надо так на меня смотреть. Моя речь лучше.
– А бабочка? – спрашивает Дин с улыбкой. – Типа той, что носят чудаки в подтяжках?
– Спасибо! – кричит Логан, указывая на свою мини-копию. – Точно! Малец шарит!
– Мальцу – пятнадцать, и он думает, что трек Anaconda, Nicki Minaj – это оригинал!
– Стоп. А что, нет?
Закрывая глаза, я качаю головой, пока Эрин шипит:
– А я о чем говорю.
– Никакого галстука!
– Ты наденешь галстук.
– Я не надену это дерьмо!
– Речь! – кричу я с набитым ртом.
Логан останавливается на секунду и опирается на столешницу. Эрин, которая кипит напротив него, если не сказать большего, держит в руках три пакета из торгового центра. Я знаю, что в одном из них есть что-то для меня.
Этот прием подкрался быстрее, чем я думала. И пока мы с Тони заканчивали все приготовления, я позволила одной маленькой детали выскользнуть у меня из головы. Я помню, как Эрин упоминала о покупках пару недель назад в последнюю «Ночь Боя», но кажется, я так и не вспомнила, что нужно внести это в расписание, и помочь ей. Так что мое наказание ждет меня в одном из тех пакетов.
