Текст книги "Bromance (СИ)"

Автор книги: Nikto Neko

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Название Bromance

Автор lokisvao

Фандом Sherlock BBC

Пейринг МайкрофтШерлок

Рейтинг R

Жанр Drama

Предупреждение инцест

Bromance

Пролог.

Это больше не вражда и не соперничество. Детские забавы в прошлом. Старший брат остается старше и мудрее, как бы ты не лез из кожи вон, пытаясь доказать свою гениальность. Дано немного ненависти к человеку, который превзошел тебя, помноженной на болезненную любовь и разделенной на детские обиды. Ответ держаться от Майкрофта подальше. Что и требовалось доказать.

Как только Майкрофт дотронется до него, Шерлок не сможет сопротивляться. Не захочет даже пошевелиться. Эти прикосновения, знакомые с детства, родные до боли в нервных окончаниях, парализуют волю. Каждый раз, когда старший Холмс приходит в его дом, когда встает рядом, Шерлок представляет, как тот берет его. Ни время, ни обиды, ни расстояния не могут разрушить их мерцающую связь, она отпечаталась в крови узором индийской вязи. Возможность близости активирует в братьях какой-то дремлющий ген, просыпаясь, он толкает их друг к другу. Неостановимо, необратимо.

Шерлок предпочитает смс, потому что голос и дыхание Майкрофта в трубке звучат слишком интимно, и разум теряет контроль над эмоциями.

Грезы.

12-летний Шерлок смотрел на 19-летнего Майкрофта, как на средоточие мечтаний о взрослости. Для младшего Холмса он был недостижимым миром (но не тем, к которому принадлежали родители, бабушки и дедушки, а более желанным), незнакомым, очаровывающим, хотя, что такого необычного должно ждать его в мире взрослых, Шерлок точно сказать не мог. Углубленные познания, доскональное понимание природы вещей, – так ему казалось. Он нестерпимо хотел вырасти. Немедленно повзрослеть и все понять. Мальчик смотрел на Майкрофта с восхищением и завистью, думая я хочу быть им. Сексуальное желание пришло много позднее.

Осознание.

Однообразным летним днем они лежали на кровати, Майкрофт и он, и смотрели бездарный приключенческий боевик, только потому, что больше нечем было заняться. Братья анализировали поступки героев и хохотали, когда Шерлок внезапно поймал себя на ощущении возбуждения. В паху разлилось тепло, лицо реального, о чем-то рассуждающего Майкрофта сменило лицо Майкрофта-двойника, на которого Шерлок в воображении мгновенно набросился с поцелуем. Мальчик не знал, как целуются, не ведал ни ощущений, ни техники, в его фантазии это было похоже на нападение, на стремительный прыжок гепарда за своей добычей. И вот – добыча повалена на землю, и ты впиваешься в ее рот своим. Видение растворилось так же неожиданно, как и появилось.

В приличном обществе влечение к мужчине, тем более связанному с тобой кровными узами недопустимо, Шерлок знал это. Знал так же, что пережитое сейчас ощущение кажется ему скорее естественным, нежели преступным. Но говорить о подобном с Майкрофтом Стыд тут совершенно ни при чем. Он не знал, какой будет реакция брата, не мог просчитать самый вероятный вариант. Следовательно, пока существует угроза опозориться, – не стоит даже пробовать.

Восприятие Шерлока размыло границы полов. Ему было все равно, мужчина или женщина оказались с ним рядом, не пол, а сама возможность слияния, заставляла мальчика хотеть другого человека. Мужчины и женщины для него отличались только навязанными социальными ролями. Границы и рамки – это не про Шерлока, не для Шерлока.

Алкоголь.

Семейный ужин в ресторане за несколько дней до Рождества, на который Майкрофт опаздывал уже на 2,5 часа, был в самом разгаре. Шерлок сидел между кузиной Кристэль и кузиной Натали, медленно потягивая вино и поглядывая на часы. Его раздражала веселенькая музыка, нетрезвый смех престарелых тетушек, споры дядюшек, еда на тарелках, тосты. Он пришел сюда только из-за Майкрофта и отчаянно жаждал его видеть. Старшего брата как обычно задерживали дела «государственной важности». Ответственная правительственная должность.

Он явился, скользнул взглядом по Шерлоку, едва заметно кивнув ему, сел рядом с дядюшкой Энтони прямо напротив младшего брата и быстро опрокинул стопку хереса. Потом еще. И еще. На пару с дядюшкой. А потом отправился танцевать с тетушкой Луизой.

Сердце Шерлока устраивало языческие пляски, эхо которых отдавалось в ушах, во рту пересохло. Он избегал надолго останавливать взгляд на окружающих, особенно на танцующих.

Усаживаясь на место после второго танца, Майкрофт не удержал равновесие, запнувшись о ножку стола, и оперся о колено Шерлока, задержав руку чуть дольше, чем требовалось. Дыхание и тело Шерлока замерли вместе с этой рукой. Цепляясь за ребро стола ногтями, Холмс-младший пытался ощутить реальность времени и пространства он не исчез, не растворился в небытие.

– Не хочешь потанцевать, Шерли

Когда их глаза встретились, взгляд Шерлока осекся, заплутал.

–Хочу, – выдохнул он еле слышно.

Братья поднялись и вышли из-за стола почти синхронно. Шерлоку казалось, что его сердце бьется о ребра. Майкрофт небрежно обнял его за талию. Горячие, горячие руки. Их тела оказались прижатыми друг к другу. Покой и возбуждение накрыли его одновременно, словно никогда не существовали одно без другого. Шерлок замер, боясь сделать неловкое движение, чтобы не спугнуть эти мгновения близости, не размыкать объятий.

Праздничная музыка, по обыкновению тихая и спокойная, сейчас оглушала. Или то были его собственные мысли Майкрофт склонился над лицом Шерлока. Запах его кожи мешался с запахом алкоголя, его губы едва коснулись лба и щеки младшего брата. Возбуждение нарастало. Он падал. Проваливался в вечность. Только глаза следили за происходящим, фиксируя события. Околдованному близостью Шерлоку казалось, что он сросся с братом, обретя недостающую часть своего существа.

– Давай выйдем, тут душно, – сказал Майкрофт спустя несколько минут. И они сбежали из ресторана, ни с кем не попрощавшись. Мороз покусывал щеки, алкоголь веселил разум. Зима выдалась суровой, но младший Холмс не чувствовал холода, где-то в грудной клетке разливался жар.

Они оба были пьяны, трудно сказать, кто больше. Шерлок не мог отвести взгляд от губ брата, казалось, это они, смыкаясь и размыкаясь, наполняют произносимые слова смыслом. Майкрофт что-то говорил о политике, но Шерлок не слушал, он следил за мимикой его лица. Братья остановились, спрятавшись от ветра под транспортным мостом.

А потом Майкрофт спросил Можно тебя поцеловать

Его рассудительный, вежливый старший брат, истинный джентльмен.

– Нужно! – выпалил Холмс-младший. Но Майкрофт все еще не двигался с места, пристально следя за братом.

– А можно – с серьезным видом произнес он.

– Да, – так же серьезно ответил Шерлок.

– Я не могу. Твой нос мешает.

Сотни раз воображая поцелуи, Шерлок не учел главного – нести ответственность они будут вдвоем. Это не порыв, не обмен любезностями, не страсть. Нечто большее, что вынашивалось месяцами. Взаимная ответственность за то, что оказалось неизбежным.

Шерлок наклонил голову вбок, и Майкрофт поцеловал его. Губы брата были мягки и нежны, как взбитые сливки.

Так это началось.

Их первая неловкая близость в череде продуманных эпизодов. В прихожей Майкрофта, прижимаясь к брату, ощущая бешеный ритм его сердца, идентифицируя это как возбуждение, Шерлок торжествовал. Ему нравилось осознавать, что его хотят. Он чувствовал себя способным на что-то находящееся за пределами человеческих возможностей. В висках стучало я должен что-то сделать, чтобы доставить ему удовольствие. Едва различимо звякнула пряжка ремня Майкрофта, неуверенные пальцы заскользили по коже, стягивая нижнее белье. Требовательным жестом Майкрофт надавил на плечо брата, и Шерлок опустился на колени перед своим богом.

Много после, пытаясь припомнить происходящее, младший Холмс думал об ощущениях. Смешанные краски. Обладание-приобщение. Слияние-единение. Даже если любое обладание иллюзорно, и мы сливаемся с другим человеком только в мгновения секса, эта принадлежность друг другу на короткий срок наполняла Шерлока трепетом. Им двигало желание быть нужным тому, кого он хотел видеть нуждающимся в себе.

Экстрим.

Холмсы не виделись много месяцев. И вот он снова стоял на коленях, стараясь доставить брату удовольствие. Глубоко во рту Шерлока, касаясь гланд, и, время от времени мешая сделать вдох, трепетала часть Майкрофта. В кабинете не горел свет, они не закрыли дверь на ключ, потому что Майкрофт утратил способность рассуждать, а Шерлок – говорить. Что если охрана войдет Опасность быть обнаруженными только подстегивала. Пальцы Шерлока впивались в бедра брата, пытаясь сдержать неуемный ритм толчков.

Тревожный звонок внутреннего телефона провозгласил об антракте в этом артхаус-спектакле. Остановившись, младший Холмс отстранился.

– Выметайся, живо, – процедил брат сквозь зубы.

Майкрофт поправил галстук, словно кто-то мог заметить его растрепанный вид, и выставил Шерлока за дверь кабинета.

– Буду ждать тебя в уборной.

В окружении кафеля и фарфора Шерлок изнывал от возбуждения, мысленно представляя, где и как брат его коснется. Но стоило Майкрофту закрыть их двоих изнутри в узкой кабинке, положить руки на бедра младшего брата, – и возбуждение испарилось. Он чувствовал себя сосудом, в котором плещется наслаждение другого человека, но не его собственное.

Шерлок не мог произнести вслух. Сказать, что любит Майкрофта. Как брата Он не знал, как любят братьев. Темная пещера, в которой старший Холмс жил, не впускала Шерлока. Он не видел входа, не мог нащупать его, чтобы познать Майкрофта не только физически, но и духовно.

– Трахни меня. Сейчас же! – почти шипел Шерлок.

Майкрофт грубо развернул его к стене, стиснул запястья до костей. Боль. Ему нужна эта боль, потому что иначе любовь и жажда обладания утопят его, уничтожив личность. Возможность слияния оказалось лживой. Желания лгали чувствам. Слияние невозможно.

Приведя в порядок эмоции и мысли , застегнув рубашку, непроницаемый и невозмутимый Шерлок шел по коридору правительственного учреждения. Внутренности ныли, кожа на спине и шее горела от укусов. Его жизнь далека от скуки.

Близость.

Майкрофт не всегда носил дорогой костюм. Шерлок помнил его в свитере цвета лужайки для гольфа и небесно-голубых джинсах. Неформальная обстановка располагала к неформальным отношениям. Только лесные дерева наблюдали тогда за их неловким плотским танцем на прохладном мхе. Здесь братьям не нужно было торопиться, боясь быть застигнутыми, это легкое весеннее время принадлежало только им. И хотя, несмотря на деликатность старшего брата, боль по-прежнему не отпускала Шерлока, он старался не сжиматься.

Когда дыхание восстановилось, Младший Холмс потянулся к одежде, но Майкрофт остановил его, любуясь обнаженностью.

– Худ и тонок, как молодое деревце, – шептал Холмс-старший, уткнувшись в плечо брата, – И так же гибок.

Вероятно, сказочники ошиблись, поместив их в одну сказку. Наслаждение, которое дарил ему Майкрофт, не было сексуальным. Это больше походило на повышение самооценки. Обоих сторон.

Он мог бы уехать, исчезнуть и никогда больше не видеть старшего брата, забыть о нем, не думать. Мог жить и без него. Но это было бы скучно.

Эпилог.

Две разные жизни. Два разных выбора. Шерлок так и не смог понять, что дает Майкрофту власть. Зачем человеку, который может прочесть любого, управлять этим предсказуемым стадом Впрочем, будет лучше, если стадо окажется в руках здравомыслящего и ответственного поводыря.

Секс с Майкрофтом не помогает разобраться в чувствах, он нивелирует ценность моральных принципов. Это так просто – позволить брату делать с ним все, что тот захочет. Ни укоров совести, ни бунта, ни единой мысли в голове. Моменты благословенной пустоты. Причастие.

В далеком прошлом Майкрофт сломал не смурфика и не экшен-мэна младшего братишки, как думает Джон. Он сломал внутренний барьер Шерлока. И сломает снова.