Текст книги "Северка"

Автор книги: Николай Соловьев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 40 страниц)

Калининграде продают за двадцать шесть. Прямо перед российской таможней одна дамочка вручила мне пакет с туфлями, тротиловыми шашками для областной агентуры и попросила пронести.

Переночевал в Калининграде и на следующий день поехал в Москву. В

Вильнюсе стояли минут сорок. Сойти, или не сойти? Десять дней тому назад здесь вышел мой попутчик по купе. Слышал, как он говорил кому-то, что можно сойти без визы и заплатить за нее на месте.

Вообще Литва красивая. Зеленая, лесная. Людей не много. Крестьяне на подводах, лошади, лошади.

Решил день побыть в Москве, а на следующий взять билет до

Калининграда и все-таки выйти в Вильнюсе.

Сумку оставил в камере хранения на Белорусском вокзале – завтра опять сюда. В гостинице не хочу останавливаться, теперь для меня это дорого. Поеду в Крылатское.

Приехал, отдохнул. Надо позвонить в последний раз своим, попрощаться. Звоню на Комсомольский. Никто не отвечает. В Кузьминки.

Тоже. Почему отец не отвечает? Подождал, еще позвонил. Тишина. Лучше съездить. Приезжаю, у подъезда сидят три пенсионера. Знаю их с детства. Они рассказали, что отец мой умер два месяца назад. Слушаю, но ничего не говорю. Не верится. Где-нибудь прячется среди стукачей.

Зашел в соседний дом к пенсионерке Наташе, попросил приютить меня на одну ночь. У нее две квартиры. Вторая в нашем доме, там живет ее младший сын, один живет. На это я и рассчитывал. Сына ее я знаю, тихий такой, однажды я восстанавливал ему винчестер. Наташа сказала, что ж ты к себе не идешь, позвони Сашке, ключи от квартиры у него. Я позвонил Сашке, мы встретились, и он передал мне ключи. Он рассказал, что отец умер, когда брился, сидя на табурете перед зеркалом в ванной. Последние полгода его опекали родственники. Отец жил в няниной комнате, а две другие сдавал иногородним. Квартиранты приносили ему водку и еду.

Съездил на Белорусский за сумкой. Когда вернулся в Кузьминки, осмотрелся. постельных принадлежностей и подушек не нашел. Пришлось снова ехать в Крылатское. Переход на филевскую ветку делал на

Киевской. Слева десятка три турникетов, рядом с ними лежит убитая бездомная собака. Вокруг головы лужа крови.

На следующий день я проснулся и не поехал в Литву. Не буду спешить. Деньги у меня есть месяца два смогу прожить. Нужно только отложить на билет до Калининграда. Работники невидимого фронта меня пока не трогают. В Чечню точно не поеду. После первого дождя в горах упаду на скользком камне и опять сорву себе ногу. Дважды такое уже случалось, придется лежать пару недель. Где я там буду лежать?

Жаль, что так быстро промотал деньги. Можно было бы оформить трудоустройство за рубежом. Прилетел бы в страну, а там – в первый же полицейский участок. Получу убежище. Что дальше? Как программист я не представляю интереса, отстал, вуз закончил не престижный, возраст сорок два. Видимо, придется делать что-то простое: подметать, разносить письма, мыть посуду. Денег на жизнь мне хватит.

Машина мне не нужна. Лучше ездить в автобусе и иметь возможность свободно поглазеть, подумать. Интересно сколько времени буду отходить после потери родины. Привыкну когда-нибудь? Может лес поможет.

Постепенно я пришел к мысли: остаться, хотя бы на полгода. Я не верю, что Няня и отец умерли. Не верю. И когда это кончится, хочу посмотреть им в глаза и послушать их. А кончиться это должно скоро, потому что оба они пожилые. Может быть, к новому году или к следующему лету. Только денег не хватит, нужно устроиться на работу.

Поехал в Суздаль, чтобы найти там жилье и работу. Проработаю до нового года, а там посмотрим.

В Суздале остановился в гостинице Ризоположенского монастыря.

Номер дали тот же, что в первый раз. Попытался устроиться социальным работником в городе – носить продукты бабушкам, помогать по дому.

Вакансии есть такие. Но платят мало, хватит оплатить только снимаемую комнату. Идея – в библиотеку. Нет. Но служащие посоветовали мне сходить в бюро по трудоустройству. Вышел из библиотеки и увидел табличку редакции городской газеты. Из дверей выходят три человека.

– Не подскажете, как мне найти главного редактора?

– Это я.

– Я из Москвы, хочу предложить Вам свои услуги в качестве корреспондента. По образованию я технарь, но чувствую, что смогу.

Редактор оставил товарищей и вернулся со мной в помещение. В комнате несколько старых столов, людей нет. Ни компьютеров, ни печатных машинок. Побеседовали. Редактор предложил мне работу корреспондентом с окладом в тысячу шестьсот рублей. Моя тема происшествия в городе. Я согласился и сказал, что оформлюсь, когда найду жилье. Поспрашивал бабушек, стоящих с овощами у гостиного двора, они посоветовали несколько адресов и сориентировали на 400 -

450 рублей в месяц за комнату.

Обошел полтора десятка домов на Васильевской, улице Ленина, улице

Нетека и Слободской. Или нет владельца, или сдают учащимся художественной школы. На Слободской улице просят оплатить за полгода вперед – не рискнул. На Васильевской просят 500 рублей не в месяц, а в сутки. По пути зашел в бюро по трудоустройству. Ни души. На стене список вакансий. В окошко сказал тетеньке, что я программист. -

Сейчас мы Вас устроим. И она дала мне адрес городской жилбытконторы,

– Там нужен программист, 2500 рублей. Приходите после конторы, попробуем устроить Вас по совместительству в новую гостиницу, тоже программистом на три тысячи. В жилбытконторе меня сразу радостно принял начальник в своем кабинете. Он посмотрел мой диплом и паспорт, а потом передал меня бухгалтерше, чтобы я посмотрел, смогу ли справиться с задачей. Девушки забегали – москвич на работу устраивается. К ним из Владимира изредка приезжает программист, налаживает. Посмотрел программу – начала 90-х годов. Кларион или

Фокс под ДОСом, сейчас уже не помню. Даже пакет для разработки есть в отдельном каталоге. Задача простая: из-за меняющихся требований нужно переделать формы для печати документов, еще какую-то мелочь.

Уверенно сказал главбуху – справлюсь. Оставалось найти жилье. Когда выходил от бухгалтеров, столкнулся с начальником. Он не задал мне ни одного вопроса. Что произошло за эти несколько минут? Все его гостеприимство куда-то исчезло. Я начал говорить ему, что задача мне по силам, он даже не остановился, пробурчал что-то на ходу, боится глазами встречаться.

В одной из продовольственных лавок продавщица сказала, что комнату можно получить в общежитии сельскохозяйственного техникума на улице

Виноградова. Стоит 350 рублей в месяц. Пошел к директору техникума и написал заявление. Он сказал, что на счет комнаты будет известно через два дня. Пришлось вернуться в Москву и вновь приехать через два дня.

Секретарша: – Директора нет, и не будет. Зашел в общежитие и сказал, что директор обещал комнату, а самого его нет. Дежурная проводила меня на второй этаж. Длинный пустой коридор. Дежурная попыталась открыть – ключ не вставляется. Принесла ключ от другой комнаты. К другой подходит. На входной двери, чуть ниже замочной скважины прибита фанера. Если на нее нажать, рука пролезет и откроет дверь изнутри. Хорошо, что не взял с собой сумку.

В комнате стоят четыре койки с полосатыми матрацами, стол у окна и стул без спинки с жестким сиденьем. Пол покрыт пластиком. Под койками пыль и бумажки. Белье и подушку дежурная принесла. На потолке две люминесцентных лампы, как в поликлинике, горит одна.

Другого освещения и электроприборов нет. Выключатель у двери. Чтобы выключить свет, нужно встать с кровати и идти к нему. Такое впечатление, что кроме меня никого нет на этаже. Туалет на этаже один. Коричневая дверь внутри закрывается на крючок. Ни каких надписей, догадаться можно по запаху. На входе две мойки с холодной водой. Дальше ряд кабинок без дверок. Туалетной бумаги нет. Вместо унитаза дырочка в полу, по бокам две огромные позиции для ног с пупырышками. Как будто протекторы космонавта… Заправлены планшеты, космические карты и штурман уточняет последний раз маршрут, давайте-ка ребята попляшем перед стартом, у нас еще в запасе четырнадцать минут. Я верю, друзья, караваны ракет помчат нас отсель от звезды до звезды. На пыльных тропинках далеких планет останутся наши следы.

На верхнем этаже более благоустроено. Слышен веселый детский смех и визг. Детки бегают по коридору и катаются на трехколесных велосипедах. Здесь люди живут семьями и, похоже, давно. Туалет здесь чище.

Утром начал новые поиски жилья. Наконец на Колхозной улице нашел комнату. Пристройка к дому. В доме живут молодая женщина с мальчиком и ее мама. Наконец-то, непьющие люди попались и цена нормальная – четыреста. Идти отсюда в центр Суздаля, где, предположительно буду работать, далековато. Красиво все-таки звучит: Суздаль. Хрусталь, селезень, мед и колокольный звон. По тропинкам напрямик – двадцать минут. Зимой тропинок не будет, значит нужно рассчитывать на сорок минут или более (по снегу).

Осталось съездить в Москву за вещами. Поеду позднее, а пока еще поищу жилье. Может, найду ближе к центру. Днем пообедал в кафе, в турцентре. Вышел и сел на лавочку среди зеленых ив и кустов.

Подумал, подумал и решил ехать в Москву, и до нового года жить в

Кузьминках. Нужно оформить наследство на квартиру и продать ее. Это нужно сделать, хотя бы для того, чтобы моя доля не осталась государству. Вообще-то я считаю отца и Няню предателями и мне неловко принимать это наследство. Возьму столько денег, чтобы оплатить услуги бюро по трудоустройству за рубежом и самолет.

Остальные деньги можно оформить как дарственную. Кому? Человеку, которого хорошо знаю и люблю. Только не мужчине, мужчине не удобно, он не примет. Инне Чуриковой. Почему-то вспоминаю 'Ребро Адама' и

'Военно-полевой роман'. Наверняка ей понадобятся деньги. Решено.

Господи, какая бестолочь. С детства смотрю 'Стряпуху' и 'Начало', но до сих пор не знаю, что у нее муж есть. Известный режиссер. Вот картина была бы, представляю.

Кузьминки.

Вернулся в Москву и стал заниматься наследством и поиском работы.

Полугодовой срок для вступления в наследство истекает в конце октября. Одна четверть квартиры должна достаться Сашиной бабушке – сестре Няни и отца, фактически Саше.

Сашка работает где-то охранником. Никакой специальности у него нет. Кажется, он не закончил в свое время десятилетку. Он всегда жил в соседней квартире. Со временем его дед и бабушка получили свою квартиру и уехали, а потом уехали отец и мама. В начале девяностых

Сашка продал свою квартиру. Это был период крутой инфляции, 'ммм' и других мошеннических фирм. Деньги он внес в фирму, которая через полгода обещала удвоить сумму. Пропали и деньги и квартира.

Саша передал мне все документы на отца и квартиру. Начал я с регистрационной палаты. Отец, после смерти Няни не успел зарегистрировать свое право на квартиру. Нотариус объяснил, что мне нужно съездить в регистрационную палату и получить письменный отказ в регистрации по причине смерти отца, для продолжения дела. Отказ это всего один листок. В регистрационной палате девушка – юрист сказала:

– Мы не дадим Вам отказ.

– Почему?

– Мы отказов не даем.

– Но в нотариальной конторе сказали, что Вы обязаны дать. Что же мне делать. Может быть Вам нужен запрос?

– Не знаю…

Неожиданно в следующий приезд я получил листочек с отказом. После того, как все документы были готовы, и полугодовой срок истек, нотариус мне сказал, что это дело нужно решать только через суд, несмотря на то, что нет спорящих сторон.

Пошел в районный суд. На входе тетенька спросила меня, по какому я делу. Зашли с ней в комнату. Стоит несколько пустых столов и стульев. То и дело входят и выходят взрослые дяди, изображают деловитость и внушительность. Оказалось адвокаты. Вообще-то я и сам могу написать иск, но он должен быть отпечатан и к тому же в четырех экземплярах. Поэтому, когда тетенька, прижав голову к плечам, сказала мне: – Тысяча, – я не стал спорить, хотя это стоило не более двухсот, трехсот рублей. Когда оставлял ей документы для изучения и брал расписку, позвонил ее мобильный. Она сказала несколько предложений, последними словами были: – Это будет стоить двести долларов…

Тетенька пообещала, что через три дня иск будет готов. Когда я пришел через три дня, меня ждали не отпечатанные листы, а с рукописным текстом в одном экземпляре. Я презрительно отчитал тетеньку, не стесняясь других попрошаек в комнате. Расставаясь третьего дня, мы обменялись домашними телефонами, и она могла бы позвонить, сказать, что задерживается, чтобы мне не ездить впустую.

– Печатайте сейчас, я подожду. За печатную машинку села девушка.

Ее тут же вызвали куда-то срочно. (Делать искусственное дыхание или клизьму). Похоже, с меня хотят содрать дополнительно и за печать. Я успокоился, прочел написанный иск. Указал тетеньке на пару двусмысленностей в тексте, чтобы исправила и две – три даты были неверные. В следующий раз иск был напечатан. Судья посмотрела документы и сказала, что нужно заплатить госпошлину и приходить. Я занял три тысячи рублей у Наташи и заплатил в сбербанке. Судья принимает раз в неделю. В следующий мой приход на ее двери висело объявление, что она ушла в отпуск на два месяца. Мне сказали, что ее заменить никто не может и нужно ждать ее возвращения.

Чувствую, квартирное дело затягивается. Сашка не раз хвастал своими связями с бандитами, и я предложил ему: найди человека, который мог бы купить у меня права на мою долю за пять – десять тысяч долларов. Выгадать на этом можно двадцать – тридцать тысяч, только придется ждать суда и продажи квартиры. А я выиграю время.

Вообще-то мне хватило бы и двух тысяч, но постороннему человеку не хочется отдавать почти все. Да это было бы подозрительно. Дело предельно ясное: обе участвующие стороны (я и Саша) во всем согласны. Квартиру можно осмотреть, убедиться в ее товарном виде, а контракт составить и заверить у нотариуса. Но Саша только обещает.

Меня это удивляет. Ведь он любит деньги, а охранником столько не заработаешь. Врет, наверное, про бандитов. Иначе он и свою квартиру не отдал просто так.

Ищу работу. По понедельникам покупаю еженедельные толстые выпуски по трудоустройству. Большинство вакансий для жителей Москвы и

Подмосковья, а я из Калужской области. О программировании речи быть не может. Отмечаю курьеров, операторов ЭВМ, распространителей печатной продукции. Хорошо бы грузчиком, да нога не выдержит.

Объявления с нужными вакансиями вырезаю, так легче их обрабатывать.

Потом обзваниваю. На все это уходит часа два, три. В результате звонков часть вакансий сразу отпадает по возрасту, прописке, опыту работы и другим причинам. По оставшимся выезжаю на место.

Менеджер в турфирму. На ВДНХ набирают на трехдневное обучение на менеджера по туризму, без ограничения по возрасту и прописки.

Будущая зарплата от четырехсот долларов. Приехал, заплатил триста рублей за обучение и получил чек с печатью. В зале сидят человек сто, пишем конспекты. Часа два. На второй день справа от меня сел дяденька, лет двадцати, и уставился в мой кроссворд. При этом он нагнул свою голову так, что до журнала оставалось несколько сантиметров. Сижу, гадаю. Минут через пять дяденька выпрямился, не сказав ни слова.

В середине второй лекции лекторша сказала, чтобы продолжить обучение каждый обучающийся должен сделать взнос в пятьсот или семьсот долларов. Эти деньги – цена патента или доля в деле, уже не помню. Эту новость нам дали обдумывать до конца лекции. После окончания лекции часть аудитории сразу ушла, другая разбилась на группки человек по семь. Каждую возглавлял человек из фирмы – девушка, та самая, которая беседовала по телефону и оформляла оплату за обучение. Теперь каждый обучающийся должен дать ответ, будет ли он платить доллары и обучаться дальше, или нет. Многие начинают возмущаться, почему не предупредили раньше, нашли дураков. Гнев быстро спадает, во-первых, потому, что человек считает, что его все-таки не удалось провести. Во-вторых – перед ним девушка, разве можно на нее орать? В-третьих, в группе есть подсадная бабушка, которая включаются тогда, когда первое и второе не сработало. Она выплескивает свое негодование так ярко, что Вы забываете про себя и успокаивать ее. Про триста рублей 'за обучение', которые остались фирме, никто не помнит, а это и есть ее доход.

Там же на ВДНХ другая фирма предлагает обучение на менеджера по туризму без предоплаты. Побеседовал. Здесь разделение труда.

Зазывалы ищут потенциальных клиентов среди прохожих. Вешатели лапши рассказывают пришедшим клиентам о преимуществах такого-то отдыха в таком-то месте. Если у клиента загорелись глаза, он переходит в другую комнату к группе 'финансистов'. Мне предложили учиться на вешателя лапши. Зарплата – процент от тех, кто купит контракт на отдых. Допустим, через меня в день проходит тридцать клиентов.

Пятнадцать я сумел заинтересовать, и они прошли за дверь к

'финансистам'. Сколько из них заключили контракт – мне не известно.

Третья фирма готовит консультантов. Находится в подвале хрущевки.

Внутри чисто, евроремонт, кондиционеры, оргтехника. Мелькают сотрудники в черно-белом. Приятное впечатление. В объявлении написано: работа в офисе, реклама товаров, без предоплаты. На деле нужно за свои купить партию пластмассовой рухляди и ходить с ней по улицам. За обучение фирма ничего не берет. Только за оформление документов просит триста рублей.

Много объявлений от 'книжных издательств'. Предлагают работу курьером, книги разносить. Какая прелесть. На деле разговор сводится к тому, что за книги нужно внести залог, то есть фактически купить их. А как же, мы ведь не можем доверить их первому встречному, даже не смотря на паспорт. Никаких адресов доставки нет, нужно самому искать покупателя.

Подобная работа предлагается иногородним, которые клюют на нее и тратят свои последние деньги.

Часто я не прохожу на вакансию по причине калужской прописки. Но вот в одной конторе мне дали добро. Курьер, четыре с половиной тысячи. Для курьера это довольно прилично. Курьеры нотариусов получают три тысячи, газетные не более четырех. В обязанности входит доставка газеты-еженедельника. В первый день мне вручили адресов сорок, разбросанных в одном районе и единый проездной. Я не пошел сразу разносить и не стал уточнять условия оплаты и заключать договор в первый день, решил проверить себя, смогу ли вообще работать курьером.

Вернулся домой, а по дороге купил городскую карту и расставил все свои точки. Обдумал маршрут, с намерением в первую очередь избавиться от большей части номеров. Такая точка есть – торговый центр на Краснопресненской, там двенадцать адресов из сорока.

Рабочее утро началось не очень рано, ведь фирмы открываются после девяти, десяти. Район моих действий охватывает западную часть

Краснопресненской ветки метро и часть Замоскворецкой. Большинство адресов обходил пешком. Смысла нет ждать автобуса. Адреса в нескольких сотнях метров друг от друга, и расположены так, что автобус их пролетает.

Рюкзак постепенно легчает. Среди адресатов частные фирмы, расположенные в собственных особняках, салоны, торгующие автомобилями и парфюмерией, аптеки, фитнес клуб, турфирмы. Везде еженедельник принимают разные люди: охранники, секретари, начальники, сотрудники. Все расписываются в получении.

Проходил девять часов в нормальном темпе. Все тело горит, с ног до головы, как после бега. Обошел чуть больше половины адресов.

Прекрасно, значит, в неделю мне работать два – три дня.

На третий день я потребовал заключения договора. В понедельник выхожу на работу. Тетеньки, которая принимала меня на работу, нет на месте, на столе договор, в котором проставлена сумма – две с половиной тысячи. А где же обещанные четыре с половиной? Поехал домой.

По дороге вновь купил еженедельник с вакансиями. Неплохо платят операторам ЭВМ в магазинах. От них требуется ежедневно вводить информацию, соответствующую штрих – коду на товаре и удалять старую.

За эту вакансию я зацепился только в одном месте. В других требовалась медицинская книжка и прописка московская или подмосковная. Полчаса я беседовал по телефону с тетей – работодательницей. Из разговора стало ясно, что работать придется с ней, в одной комнате, и что она часто остается по вечерам. Мне стало страшно, и я больше не звонил туда.

Пробовал устроиться распространителем программного продукта.

Зарплата высокая, до пятнадцати тысяч. В первой фирме со мной так грубо разговаривали,что я с трудом нашел выход.

В другой фирме я прошел тестирование на знание компьютера. Получил

'три'. Это лучше, чем 'пять'. Слабая оценка говорит о том, что претендент неуверенно знает компьютер (а я действительно позабыл многие простые операции в виндовсе, которые выполнял раньше автоматически) и он не будет стремиться, при удобном случае улизнуть в программисты. Главное для распространителя программного продукта – умение общаться с людьми. А установка нового программного обеспечения запоминается со второго раза. После теста со мной беседовали одновременно два дяденьки. В результате мне предложили бесплатно поучиться две недели, после чего пройти окончательный тест и тогда приступать к работе. Я обещал дать ответ через три дня. Меня останавливало лишь то, что в других подобных фирмах платят больше.

И таких фирм было еще две. В одной мне сказали ждать звонка, которого я не дождался, в другой начальник стал украдкой говорить, что в обязанности распространителя входит поездки по Подмосковью.

Потом, посмотрев мои документы, сначала заинтересовался, почему с водопроводной станции я уволился 'по соглашению сторон', а не 'по собственному желанию' потом спросил, почему у меня нет ИНН и пенсионной карточки. Я тут же предложил без шуток отчислять свой пенсионный процент кому угодно, если это необходимо. Вообще показалось, что меня 'щупают' – как буду вести себя с клиентом. Они тоже предложили бесплатное обучение и работу по результатам теста.

Объявление: требуется курьер по доставке на дом театральных билетов. Возраст до 32-х лет, других ограничений нет. Замечательно.

Приезжаю. В приемной человек семь соискателей. Отнял у себя пять лет, поставил в анкете год рождения 1965-й. Если девочка секретарша посчитает и скажет, как же так, 37 лет, не положено, скажу, что не доглядел, бес попутал. В анкете вопросов десять. Среди них:

'назовите десятку наиболее престижных театров Москвы'. Дал сдуть свою десятку старшекласснику, соседу. Секретарша посмотрела мою анкету и паспорт и не заметила расхождений. Захожу к начальнику.

Сидит дяденька, моложе меня лет на десять. Продюсер, наверное.

Спросил: 'Вы всегда ходите в шортах на собеседование?'. Потом мы перешли к театральным билетам.

– Что за билеты нужно распространять?

– Билеты гастролирующих театров.

– Что это за театры?

– Это как бы мои театральные труппы.

– А в каких помещениях они будут играть?

– Это пока неизвестно.

Короче говоря, курьер покупает за наличные четыреста граммов билетов и ходит с ними по улице: 'Лужу, паяю, птичий грипп распространяю'.

Объявление. Работа курьером. Требуется развозить документы в папочке. Не более десяти поездок в день. Зарплата тысяч шесть. Фирма выдает курьеру мобильный телефон, для оперативной связи. Проезд, разумеется, бесплатный. Только за мобильный нужно внести залог – три тысячи. Один из вариантов торговли подержанными телефонами.

Во время поиска работы по нескольку раз в день езжу в метро. В метро спокойно. На пятки никто не наступает, не сбивают, идя на перерез. Остались лишь руки на поручне перед моим носом и встают в шаге позади на пустой платформе.

Днем еду в сторону проспекта Вернадского. В вагоне свободно. Стою спиной к дверям, которые не открываются, точно посередине. Заходит дяденька лет тридцати. Места вокруг достаточно, но он встает рядом.

Рукой берется за верхний поручень. Совсем близко от моего носа.

Качнет поезд, и он вытрет его.

Копируют. Случайно заметил. Дяденька в двух шагах стоит точно в такой же позе. Я переменил ногу, а руку сунул в карман. Дяденька сделал то же самое. Я что-то еще изменил, он повторил. На меня не смотрит.

Однажды, возвращаюсь домой. Вдруг пришла мысль написать какую-нибудь гадость неуловимым и повесить, чтобы все видели. Вышел на станции Площадь Революции, и зашел в художественный салон на

Никольской. Купил мелки, два листа бумаги и клейкую ленту. У продавщицы попросил ручку и в углу каждого листка написал свое имя, фамилию и домашний телефон. Где же повесить? На Никольской? Глупо.

На Лубянке! Вон же их здание. Теперь нужно найти место, где написать текст. Вспомнил, что внутри продовольственного магазина в начале

Никольской есть кафетерий, там есть столики. Пришел, сел и жирно написал, синим мелком. На одном 'Путин -….к', на другом – 'кгб – г…'. Перешел подземным переходом под площадью и вышел у торца их здания. Тут беседуют женщина и мужчина. Прошел чуть вперед к центру здания и прикрепил скотчем оба листка на стену. Пока я ковырялся, редкие прохожие поворачивали головы, но никто не подходил. Спустился в метро 'Кузнецкий мост'. Платформа как всегда пустая. Постоял, постоял, обернулся – за спиной встала тетя с восторженным лицом и с очень большим букетом роз. Сел в поезд. Никто не толкает, не ставит локти перед лицом, нет 'пацанов'. Напротив меня стоит тихий дяденька, читает книжку.

Последнее место, в которое я попытался устроиться, недалеко от дома, в районе метро Рязанский проспект. Пешком полчаса. По телефону спросили смогу ли я сделать эскуэль запрос в Майкрософт Аксес? -

Смогу. – Приезжайте.

В эту контору требовались программисты не старше тридцати пяти, я снова умолчал о возрасте, может, прорвусь. Эскуэль запросов в

Майкрософт Аксес мне делать не приходилось, у меня лишь поверхностное знание о нем, как о средстве, работающем с базами данных. В книжном магазине нашел книгу по Аксесу и почитал, как делаются запросы. На другой день приехал в организацию на Рязанском.

Мне понравилось место и то, что все молоды, без чиновничьих костюмов и снобизма. Начальник дал мне несколько простых заданий, чтобы определить, как я ориентируюсь в MS DOS и Нортоне: скопировать файлы, создать каталог и тому подобное. Затем поставил задачу в

Аксес, которую я решил. Меня включили в список кандидатов.

Секретарша выдала мне анкету, в которой, среди прочих, был вопрос, какую сумму Вы хотели бы получать: 600, 500, 400, 300 долларов.

Отметил последнюю – так больше шансов, а мне этих денег вполне хватило бы. Девушка приняла анкету и обратила внимание, что мне больше 35. Я признался и сказал, что мне очень нужна работа, что раньше работал в молодом коллективе, что смогу подчиняться начальнику моложе себя. Начальник присутствовал при разговоре. Меня оставили в кандидатах и сказали, что позвонят в любом случае. Так я потерял еще две недели. А еще через неделю позвонил сам, мне сказали, что набор еще идет.

Наконец решил бросить поиски работы и просто ждать до нового года.

Вряд ли неуловимые дадут мне работать там, где я хочу. Или вновь попаду в одну из 'их' организаций или на низко оплачиваемую работу.

Думал про газетный киоск, но это тяжелейшая работа. С раннего утра сутками. В конце дня нужно несколько часов потратить на составление ведомостей непроданных газет, чтобы списать их, иначе – платишь сам.

О выходных договариваешься со сменщиком. Если он болен или в отпуске

– работаешь круглосуточно.

Распространителям рекламных листовок платят наличными в тот же день. Для оформления требуется лишь паспорт. Но это я пока держу про запас. Правда, и для неуловимых это рай. За несколько часов можно столько опытов поставить, создать столько нестандартных ситуаций. На любой другой работе постоянные сотрудники, от которых примерно знаешь, что ожидать, а здесь каждый раз новые.

И с судом неуловимые наверняка будут создавать искусственные проблемы. Не хочу в этом участвовать. Перестал заниматься делами наследства. В конце концов, Саша может подать свой иск на причитающуюся ему четверть квартиры, а суд вынесет решение и по моей доле.

Деньги кончаются. Удалось занять пару раз у тети Люды. Постепенно перешел с фруктов на крупы. Снова просить Люду неудобно. Сашка немного зарабатывает, но он говорит, что знаком с бандитами. Звоню:

– Саш, у тебя нет знакомых, которые бы дали триста долларов до нового года. Верну шестьсот. Ты же знаешь, деньги у меня будут и большие. – Да где ж я тебе найду.

Снова стал ходить в библиотеку имени Ленина. Смотрю старый

'Огонек', как прежде, подошел к 60-м годам. Однажды сижу, листаю, чувствую чей-то взгляд. Поворачиваю голову. Сбоку, через один пустой стол от меня сидит дяденька. Подпер голову локтем и смотрит. Не меня, а через меня в окно, в серый внутренний двор. Дяденька просидел в таком положении полчаса и ушел.

Заказы на книги в библиотеке принимают одни и те же девушки.

Больше года еженедельно ходил и не видел других. Тут, вдруг сидит гражданка, лет пятидесяти. Не могу объяснить почему, но понятно, что она занимается шифрами и картотеками впервые, что всю жизнь она занималась более простой работой. Гражданка попыталась заставить меня указать какие-то дополнительные шифры в бланке заказов. С какой стати искать другие шифры, мне всегда без вопросов выдавали по этим.

Я подумал, что тетенька, видимо, из тех самых. Однажды одна такая сказала мне, что зефир в мясном отделе. Я сказал, что не буду указывать других шифров, оформляйте с этими.

– Смотрите, у Вас могут быть неприятности.

В следующий раз и вообще никогда я этой гражданочки больше не видел.

Часто хожу в Кузьминский лес. Попробовал пробежаться. Стараюсь не давить на поврежденную ногу. Пробежал два километра. Вот оно счастье, нет его слаще. Врач из Боткинской сказал мне, что хромота останется на всю жизнь, если не оперировать. Стал бегать как прежде.

Постепенно дистанция выросла до пяти километров, потом до девяти.

Тут я уперся в стену военного училища.

Бегать выхожу в пол восьмого утра. Иногда на входе в лес, рядом с тропинкой в траве стоит тетенька, или дяденька. Стоит всегда спиной и всегда загадочно улыбается в пространство.

Бегу утром. С горки перед прудом навстречу мне спускается молодая пьяная тетенька. Увидела меня, остановилась, и пока я подбегал, беспощадно посылала в мой адрес нехорошие слова и проклятия.

Между лесом и улицей Чудакова лежит небольшой парк, который я пробегаю. При этом пересекаю несколько перпендикулярных пешеходных дорожек. Вначале, как стал бегать, этого не было, а теперь непременно с кем-нибудь сталкиваюсь. Не то, чтобы сталкиваюсь, а плечом задеваю галстук, когда пробегаю мимо. Причем я и мой пациент видим друг друга шагов за пятьдесят. Сначала я корректировал направление, уступал, потом бросил. Дяденьки всегда разные, студенческого возраста или лет тридцати. Никто из них не повернул голову в мою сторону, не притормозил перед несущимся спортсменом с красным свирепо-сосредоточенным лицом. Никто не охнул, не ругнулся, не перекрестился, когда я задел плечом галстук. Появляются дяденьки то справа, то слева. Ходят всегда по одному.