Текст книги "Рассказы о войне"
Автор книги: Николай Богданов
Жанры:
Детская проза
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Николай Владимирович Богданов
Рассказы о войне
* * *
Немецкие фашисты предательски напали на нашу страну. Великий советский народ ведет отечественную войну, защищая свою любимую родину, честь и свободу.
Не первый раз нападают на нас подлые фашисты.
Год тому назад они подговорили финских белогвардейцев напасть на Ленинград.
Красная армия геройски отбила финских фашистов, разгромила их крепости и берлоги, усмирила их воинственный пыл так, что они запросили пощады.
Немецкие фашисты будут разбиты и уничтожены вместе со своими финскими, румынскими и другими помощниками.
Я участвовал в войне против финских белогвардейцев и навсегда запомнил замечательные подвиги наших летчиков, танкистов, артиллеристов и пехотинцев.
Мне захотелось рассказать, как били они финских фашистов.
Я поехал в рабочий клуб, затем к студентам, затем на пионерский сбор и, наконец, в детский сад.
Замечательно слушали меня ребята из детского сада!
По нескольку раз они просили рассказать им про храброго бойца Богунова. Взяв меня за руки и не отпуская, спрашивали, настоящий ли летчик Летучий или выдуманный. Был ли на самом деле на фронте черный кот?
Портрет славного Героя Советского Союза Летучего они увидели в газетах. А черного кота нарисовали сами и подарили мне на память.
Дети нарисовали множество картинок к моим рассказам.
В этой книге собраны те рассказы, которые особенно понравились ребятам. Они напечатаны так, как я рассказывал их в детском саду.
Уезжая на фронт бороться против нашествия немецких фашистов, я обещаю написать новую книгу о героях отечественной войны.
Один против многих
Случалось ли вам пугаться? Автомобиль над ухом рявкнет или неожиданно выскочит большая собака, – вы испугаетесь?
А знаете, ребята, на войне самое главное – не пугаться. Я вам расскажу случай, как один боец испугался, а другой нет и что из этого вышло.
Пришли на войну два колхозника – Богунов и его сосед Иванников. Богунов был постарше, у него уже сын в школе учился, а Иванников совсем молодой парень.
Вот послал их командир в секрет. Секретом называется группа бойцов, скрытно наблюдающая за противником. Богунов и Иванников приготовили гранаты, зарядили винтовки и затаились в снеговом окопе на опушке леса.
Но в то время как они устраивались, белофинны их заметили и решили захватить в плен. Бойцы наши лежали, смотрели вперед и не догадывались, что за ними началась охота. Пятнадцать белофинских разведчиков подкрадывались к ним сзади!
Одетые в белые халаты, они ползли по снегу бесшумно, как змеи. И вдруг очутились рядом, поднялись все сразу и крикнули:
– Сдавайтесь!
Иванников испугался. Забыл, что в руках у него оружие, которым можно обороняться. Гранаты оставил в окопе, а винтовку прижал к груди и бросился бежать.
Белофинны дали залп и убили его.
Богунов вздрогнул, но не побежал. Страшно ему было среди стольких врагов. Свои далеко, а враги близко. Одна надежда на верное оружие да на свое воинское уменье.
И как только белофинны окружили его густой толпой, Богунов стал действовать быстро и решительно. Бросил им под ноги две свои гранаты и сейчас же добавил две забытые Иванниковым. Четыре гранаты разорвались со страшным треском. Богунов успел пригнуться, и осколки тучей пронеслись над его головой, но не задели.
А белофиннам попало. Повалились убитые, раненые. Оставшиеся в живых отшатнулись.
Не давая им опомниться, Богунов поднялся из окопа, выстрелил из винтовки, закричал: «Ура!» и пошел в штыки.
Тут белофиннам показалось, что они попали в ловушку.
Так могла действовать рота, взвод. Богунов был один, но действовал так же, и это смутило врагов.
Оставшиеся в живых белофинны бросились бежать.
Богунов преследовал бегущих. Сгоряча он наступил одному на белый халат и покатился вместе с ним в овраг. Винтовка выскользнула из рук, и Богунов очутился без оружия. Момент был самый страшный.
Но испуганный белофинн не сумел этим воспользоваться. Богунов вскочил первым и снова повалил белофинна. Тут подбежали на подмогу наши бойцы. Они услышали разрывы гранат и стрельбу и бросились на помощь товарищам.
Подобрали бойцы раненых врагов, взяли пленного, собрали всё оружие, пришли к командиру и доложили:
– Иванников убит, а Богунов один победил пятнадцать белофиннов и жив остался!
Командир подозвал Богунова и спрашивает:
– Как это у вас получилось?
Богунов вытряхнул снег из рукавов, поправил каску, но молчит.
– Ну так как же? – повторил командир.
Богунов подумал, вспомнил все, как было, и отрапортовал:
– Я действовал точно по уставу!
Хорошая пословица
Боец Афанасий Жнивин в мирное время плотничал и охотничал. Умел делать и табуретки и столы. Когда пилил, стругал и приколачивал, любил приговаривать. Если гвоздь гнулся, он поправлял его, стукал молотком покрепче и добавлял:
– Не будь упрям, а будь прям!
И на охоте любил сам с собой поговорить. Бывало промахнется по тетереву и скажет:
– Не тот стрелок, кто стреляет, а тот, кто попадает.
На войне Афанасий остался таким же весельчаком. Наш повар его сразу заметил. Подходит Жнивин к походной кухне, подставляет котелок и говорит:
– Отчего-то на войне есть хочется вдвойне!
Послал его однажды командир в разведку в лес посмотреть, нет ли там засады, можно ли пройти войскам. Афанасий считал, что ему в лесу будет легко разобраться – ведь он охотник.
Пошли они вдвоем с другим разведчиком, посмотрели вокруг и врагов не заметили. Под скалами их нет, за поваленными деревьями тоже не прячутся. И даже следов не видно.
– Следов нет – и врагов нет, – сказал Жнивин товарищу.
Он написал донесение командиру, что путь безопасен, и отправил с товарищем, а сам возвращался не спеша и все посматривал на деревья. Любовался огромными соснами, дремучими елями и думал: «Интересно, водятся ли тут белки».
Вдруг ветка на одной елке дрогнула, снег с нее осыпался. Афанасий взглянул пристальней и увидел на сучке вместо белки сапоги… да еще с закорючками, не нашего фасона!
Жнивин вскинул винтовку, но сидевший на елке финский солдат выстрелил первый. Пуля ударила в каску, и боец наш упал.
Лежит Афанасий и думает: «Как меня ловко враги убили, просто обидно!»
А потом соображает: «Но если я думаю, значит я еще жив?»
Финская пуля каски не пробила, а только оглушила Жнивина. А финн решил, что боец наш ранен, спрыгнул с елки, ухватил разведчика и потащил на свою сторону.
Тут Афанасий опомнился, изловчился и ухватил финна за руки. Оружие у него вырвал, но солдат не сдавался. Они стали бороться, кто кого осилит. Финн все пытался достать из-за голенища нож. Не мог его одолеть Афанасий и думал: «Вот теперь моя смерть пришла!»
Но командир услышал выстрел и выслал на помощь Жнивину бойцов с ручными пулеметами.
Они подоспели вовремя и схватили белофинна.
– Товарищи, ударьте по деревьям! – закричал Афанасий.
Пулеметчики присмотрелись, открыли сильный огонь по елкам, и оттуда свалилось несколько финских «елочников».
Так и не удалась финнам хитрая проделка. А они ловко придумали: оделись в белые халаты, забрались на деревья во время метели, чтобы следы занесло, и сидели там, дожидаясь, когда мы пойдем. У каждого из них был в руках пистолет-пулемет и гранаты.
Многие из наших бойцов были бы убиты, если б мы, не ожидая нападения сверху, пошли по опасной дороге.
Командир подозвал к себе Афанасия Жнивина и строго спросил:
– Ну как, следов нет – и врагов нет?
Жнивин смутился.
– Виноват, товарищ командир, эта пословица на войне не годится. Теперь я придумал другую: «Бываешь в разведке, посмотри и на ветки!»
Командир улыбнулся и сказал:
– Эта пословица хорошая.
Вдвоем с братишкой
Наши войска шли в наступление. Связисты тянули за ними телефонные провода. По этим проводам артиллеристам сообщают, куда стрелять, штабам – как идет атака, куда посылать подкрепления, танки. Без телефона воевать трудно.
И вдруг в разгар боя оборвались провода, и всякая связь прекратилась.
Немедленно на линию выслали связистов. Вдоль одного провода побежали на лыжах боец Афанасий Жнивин и его товарищ Кременский.
Провод был протянут по уцелевшим телеграфным столбам. Смотрят бойцы: один конец провода валяется на снегу, а другой торчит на столбе.
– Наверное, шальная пуля отстрелила, – решили товарищи. – Следов вокруг нет. Кто же его мог оборвать?
Кременский полез на столб. Но только потянулся к проводу, как раздался негромкий выстрел снайперской винтовки, и он упал. Снег окрасился кровью. Вражеская пуля попала бойцу прямо в сердце.
Жнивин схватил похолодевшую руку товарища и медленно огляделся.
Молча стоят густые ели, засыпанные снегом. Не дрогнула ни одна ветка. Где же затаился финский снайпер? Не успел разглядеть его Жнивин с первого выстрела. А со второго он и его убьет.
Что делать? Полезть на столб, сцепить провод? Нет, это невозможно. Лезть ему долго, а финну выстрелить – четыре секунды. Он меткий снайпер, бьет наверняка.
Жнивин притаился под столбом, притворяясь мертвым. Он выжидал, не пошевелится ли снайпер, не станет ли слезать с дерева. Так пролежал он до самого вечера.
Только ночью вернулся Жнивин в свою часть и привез на лыжах погибшего товарища. Он попрощался с убитым другом, сел у костра и крепко задумался.
Через некоторое время прибегают бойцы к командиру и докладывают:
– Афанасий Жнивин, видно, с ума сошел: куклу себе делает!
Командир вышел из землянки и подошел к костру. Смотрит – и верно: сидит Жнивин у огня и шьет из белой портянки голову для куклы величиной с человеческую.
Командир отозвал его в сторону и о чем-то с ним поговорил. А потом сказал бойцам:
– Не мешайте товарищу.
А старшине приказал:
– Выдайте ему для куклы старую шинель и разбитую каску.
Афанасий пришил голову к воротнику шинели, к голове прикрепил каску, шинель набил соломой – и получился человек. Он ему даже деревянное ружье на спину приделал и посадил рядом с собой у костра.
Когда принесли ужин, Жнивин сказал бойцам:
– А ну-ка, покормите моего братишку Ваню, он мало каши ел.
На рассвете наши войска снова перешли в наступление. И снова белофинны оборвали во многих местах провода. Афанасий Жнивин вызвался идти на ту же линию, где его чуть не убил снайпер.
Он оделся в белый халат, положил Ваню на лыжи и пополз, толкая куклу впереди себя на шесте.
Бой был сильный. От ударов пушек снег осыпался с елей и порошил, как во время метели. Финский снайпер, убивший Кременского, сидел на том же дереве не слезая, чтобы не выдать себя следами.
Он пристально смотрел вокруг и вдруг увидел: вдоль линии ползет человек в серой шинели. Ползет-ползет и остановится, словно раздумывает. Вот он у столба. Привстал, дернулся вверх, словно его подтолкнули, и снова остановился.
– Трусит, видно, – злобно усмехнулся финн. Он выждал и, когда связист еще раз приподнялся, выстрелил.
Но странный связист только дернулся, но не упал.
Финн прицелился еще тщательней – и снова промахнулся. От злости он забыл осторожность и выстрелил в третий раз.
И в тот же миг получил удар в лоб, словно к нему вернулась собственная пуля. Финн взмахнул руками и повалился вниз.
А Афанасий Жнивин встал из-под столба, почти невидимый в белом халате, и сказал:
– Ну, Ваня, один готов!
Посмотрел, а у его приятеля в шинели три дырки от пуль! Метко стрелял снайпер, да попадал в солому.
Когда он в первый раз выстрелил, Жнивин повернулся на выстрел. Когда во второй раз ударил, Жнивин заметил, как снег с одного сучка осыпался. А в третий раз они выстрелили одновременно. Только финн попал в куклу, а наш боец финну в лоб.
Перехитрив одного финского снайпера, Жнивин перехитрил также и второго. Так он всю войну охотился на финских снайперов, приманивая их на куклу. И охотился всегда успешно.
Ему доставались похвалы бойцов и командиров, а его Ване – только финские пули. Но соломенному братишке не приходилось ложиться в госпиталь, Жнивин сам зашивал его раны суровыми нитками.
И когда бойцы его спрашивали:
– Как это ты так ловко финнов бьешь?
Он отвечал:
– Это я не один, а вдвоем с братишкой.
Лайка – не пустолайка
Белофинны, отступая под натиском Красной армии, срывали зло на мирных жителях. Людей угоняли, скотину резали, в собак из ружей палили. Разбежались по лесам собаки.
Красноармейцы их жалели, видя, как бродят они без крова и без хозяев.
Степан Сибиряков приметил одну, светло-серую, с подпалинами. Очень она ему понравилась: стоит на опушке леса, уши торчком, глаза умные – настоящая лайка. Показал ей кусок хлеба:
– Собачка, собачка, поди сюда! Не бойся, глупая, я не кусаюсь…
Лайка хвостом виляет, а не подходит.
– Вот до чего белофинны собаку довели! – сокрушается Степан. – Ну иди поближе, мы люди, а не звери… как тебя там, Шарик или Жучка! Как по-фински Жучка, ребята?
Бойцы смеются, никто не знает.
Тут Сибиряков свистнул, ударил ладонью по сапогу:
– К ноге!
Собака подскочила и встала рядом.
– Эге, да ты и впрямь охотничья! – обрадовался Степан.
Подвел ее к походной кухне и говорит повару:
– А ну-ка, угости моего друга борщом!
Глядит Степан – из кухни пар валит. Финский снайпер пробил котел, в котором борщ варился. Бойцы стоят и всматриваются в лес.
– И откуда взялся, проклятый, и где он затаился? Винтовка беззвучная, и самого не видать. Вот уж которую пулю посылает! Обыскали весь лес вокруг и никак его не найдем. Лошадь убил, бойца ранил, а теперь вот кухню…
Повар дал собаке холодной каши с мясом.
Степан угощает ее и говорит:
– Извиняюсь, собачка, не знаю, как вас звать по-фински, придется уж по-русски как-нибудь назвать.
– Назови ее Пустолайкой, – пошутил кто-то.
– Нет, – ответил Степан, – лайка – не пустолайка, – и даже обиделся.
До войны Сибиряков был охотником и хорошо знал эту породу собак.
– Вы знаете, какие это собаки лайки? – сказал он. – Без них разве белку добудешь? Белка спрячется на дерево – и всё тут. Лес большой, деревьев много; на каком она затаилась, поди узнай… А лайка чует. Подбежит, встанет на задние лапы, передние на ствол и лает – охотнику знак дает. Подойдешь к дереву, а она мордочкой вверх указывает. Взглянешь на ветки, там белка сидит и на лайку лапой грозится: «Хорк, хорк!» – «Что ты меня человеку выдаешь?» А лайка ей свое: «Тяв, тяв!» – довольно, мол: поносила свою шубу, отдай людям.
– А рябчика она найдет? – спрашивает боец.
– В один момент.
– А тетерева? – спрашивает другой.
– Найдет.
– А белофинскую кукушку?
Тут все даже рассмеялись, а Степан нахмурился:
– Постойте, товарищи, это интересный намек. Дайте подумать…
Ненавидели наши бойцы этих финских «кукушек», или «елочников», которые стреляли в нас, прячась на деревьях. Оденутся во всё белое, залезут на елки и поражают бойцов, оставаясь невидимыми.
«Лес большой, деревьев много, – подумал про себя Сибиряков, – попробуй найди!..»
Он подошел к командиру и сказал:
– Разрешите поохотиться за белофинскими кукушками.
Командир разрешил.
Сибиряков стал на лыжи, надел белый халат, взял винтовку, свистнул. Накормленная собака побежала за ним, как за хозяином.
Вошли в лес.
Степан погладил собаку и шепнул:
– А ну ищи, лайка, кто там прячется на деревьях! Вперед!
Лайка поняла так, что ее взяли на охоту, и радостно бросилась в чащу леса.
Метнулась туда, метнулась сюда – ни одной белки, ни одного тетерева.
Бегает лайка, и облаять ей некого! Даже синиц в лесу нет. Сконфузилась собака. Перед охотником стыдно. Вдруг чует, на одном дереве что-то есть… Подбежала, взглянула вверх, а там человек сидит. Что это значит?
Тявкнула потихоньку, а он погрозил ей пальцем. Лайке не понравилось – тявкнула громче. Тогда финн запустил в нее еловой шишкой. Тут лайка и залилась на весь лес.
– Тсс… замолчи, проклятая, ты меня русским выдашь! Пошла прочь! – ругается финн.
А лайка свое: «Тяв, тяв, тяв!»
Отгоняя надоедливую собаку, «елочник» не заметил, что к нему подкрадывается наш боец. Степан не торопясь прицелился и нажал на спуск. Раздался выстрел. Финн повалился вниз, ломая ветви. Собака отскочила, испуганно поджав хвост.
– Что, брат, – серьезно сказал Степан, – велика птица свалилась? Ну, знай, это белофинская кукушка. Мы их с тобой всех переловим!
Сибиряков снял с врага оружие и пошел обратно. Лайка вперед забегает, подпрыгивает.
– Молодец, – кивает ей Степан, – правильная собака!
Так Степан Сибиряков стал знаменитым истребителем финских снайперов. Неутомимо очищал он леса от этих разбойников и после каждого удачного похода, поглаживая пушистую шерсть умной собаки, приговаривал:
– Лайка – это не пустолайка!
Подвиг летчика Летучего
Во время гражданской войны у мальчика потерялись родители. Он был таким малышом, что даже не запомнил их фамилии. Знал, что отца звали Яковом, самого его Израилем. Вот и все, что он знал о себе.
Долго скитался Израиль. Стал отчаянным мальчишкой. Убегал из всех детских домов, словно по воздуху уносился. Беспризорники прозвали его Летучим. Это прозвище и заменило ему фамилию.
В одном детском доме ребята увлекались постройкой авиамоделей. Маленькие самолеты заинтересовали Летучего. Он начал заниматься вместе с ребятами в кружке авиамоделистов, и убегать из детского дома ему больше не хотелось.
Когда Израиль вырос и стал комсомольцем, он поступил в авиашколу.
Так мальчик Летучий стал летчиком.
– А теперь мне моя фамилия очень нравится, – смеялся старший лейтенант, – удобная. Знакомишься и говоришь: «Летчик Летучий» – коротко и ясно.
Старший лейтенант Летучий замечательно владел своим легким бомбардировщиком, на котором он прилетел сражаться против белофиннов.
Бывало падет туман с Балтийского моря, придет метель из Арктики и зашумит, забушует над лесом, – куда уж тут лететь! А летчик Летучий со своим штурманом выходит к самолету, потирая руки:
– Хорошая погодка!
Летучий особенно любил действовать тогда, когда враг этого не ожидает. Белофинны боялись нашей авиации и в ясные дни так прятались, что не сразу найдешь. Дороги пустели, поезда стояли в тоннелях, солдаты отсиживались в лесах. Вся страна замирала. А в нелетные дни у них начиналась самая жизнь. Дороги заполнялись войсками, машинами, пушками. Солдаты и офицеры вылезали из своих убежищ, не ожидая опасности с воздуха.
Вот тут и любил неожиданно появиться Летучий со своими меткими бомбами. Действовал он всегда удачно и смело.
Под Новый год Летучий развеселил всех летчиков – смотрят, что такое: он под крылья своего самолета подвешивает ветчину, колбасу, консервы, а под фюзеляж вместо самой большой бомбы целого замороженного поросенка, мордой вперед!
– Что это, авиабомба новой системы?
– Нет, настоящая свинья, с пятачком на носу.
Удивлялись товарищи. А Летучий загадочно посмеивался. Он получил особое задание накормить отряд лыжников, зашедший далеко в тыл к белофиннам.
Подвесил продукты и полетел. Долго искал лыжников, но все-таки нашел и сбросил новогодние подарки. Особенно понравился бойцам новогодний поросенок, прилетевший к ним по воздуху.
В нашей армии знали и любили летчика Летучего.
А он больше всех любил своего командира капитана Топаллера. Они были товарищами. Дочка Топаллера Верочка и сын Летучего Валя играли вместе, а их отцы летали всегда рядом, крыло к крылу.
В бою Летучий зорко охранял своего командира.
Однажды финны подкараулили эскадрилью капитана Топаллера и неожиданно обстреляли из зенитных орудий. Летучего подбросило словно волной: снаряд разорвался рядом.
– Промазали! – усмехнулся он, взглянул в сторону Топаллера и вздрогнул: мотор командирского самолета задымил, из него выбило черное масло, пропеллер стал вращаться медленней, тише и остановился.
«Неужели подбили?» не поверил глазам Летучий, протер перчаткой запотевшие очки и увидел, что самолет командира пошел на посадку.
«Там враги!» хотел он крикнуть, но только качнул крылом, призывая внимание товарищей, и пошел за командиром. Внизу расстилались леса, из них торчали скалы. Сесть негде!.. Но вот мелькнуло озеро. На него удачно спланировал Топаллер. Летучий взглянул на озеро, и лицу его стало жарко под меховой маской, он сдернул ее вместе с очками.
Хорошо сел Топаллер, но прямо во вражеский лагерь!
Летучий разглядел многочисленные землянки по берегам озера. Белофинны выскакивали из них, бежали к самолету. Целые толпы солдат показались из-за деревьев… Было видно, как наши летчики выглянули из кабин и снова скрылись. Это Топаллер и его штурман припали к пулеметам.
«Конечно, они погибнут с честью. Дорого обойдутся финнам! Вот сейчас произойдет последняя схватка…»
Нет, легче было погибнуть с ними вместе, чем видеть и переживать их смерть.
Стиснув зубы, Летучий смотрел вниз.
«Неужели так и оставить товарищей в руках врагов?.. Но как помочь?»
Летучий круто развернулся и пошел на посадку.
Товарищи хотели остановить его. Ведь это верная смерть! Они заметили темные полосы воды, проступившие на лыжных следах самолета Топаллера. Само озеро внизу было ловушкой. С него не взлетишь, если сядешь, потому что вода приморозит лыжи и самолет попадет как в капкан. Видит ли летчик всю опасность?
Летучий все видел, но ничего не страшился. У него созрел смелый план. Он заметил, что финны пробираются к самолету медленно. Выбежав из землянок без лыж, они утопают в глубоком снегу. Озеро большое… финны еще далеко… Можно успеть! Он скользнул на озеро, подогнал свой самолет к подбитому и, не останавливая пробежки, показал товарищам рукой: «Влезайте на крылья!»
Финны думали, что к ним свалился второй самолет. Обрадовались, зашумели.
А Топаллер и его штурман Близнюк, выскочив из кабин, погнались за самолетом Летучего.
Он сбавил скорость пробежки и рулил так тихо, чтоб только не остановиться и не приморозить лыжи.
Самолет словно полз по озеру, поднимая снежную пыль.
Топаллер и Близнюк подбежали, ухватились и подтянулись на крылья.
Тут белофинны поняли, зачем сел второй самолет. Они схватились за оружие, прицелились. Но вдруг свинцовый вихрь обрушился им на головы.
Это вступили в схватку летчики, оставшиеся вверху. Они стали носиться по кругу над озером и поливать белофиннов из всех пулеметов.
Паника охватила врагов, а Летучий, как птица, взвился над озером, унося товарищей на крыльях.
Топаллер и Близнюк лежали вниз лицом, ухватившись за расчалки. Встречный ветер свистел над ними, грозя сорвать и сбросить в бездну. Топаллер держался за стальные тросы голыми руками. Перчатки он сбросил на озере, а мороз был больше тридцати градусов! Пальцы его побелели, начали разжиматься. А ветер все сильней отдирал, подталкивал вниз… Топаллер стал сползать с крыла.
– Держись, Анатолий, родной! Еще немного! – кричал Летучий.
Он сбавлял обороты мотора, чтоб встречный вихрь был тише. Самолет едва тянулся над лесом. Вот уже своя территория. Вот и аэродром скоро. А ноги командира уже свесились с крыла.
Лицо его обледенело и смерзлись ресницы. Он уже не мог двигаться, но собрал последние силы и удержался на крыле, локтями за расчалки.
В это время показался аэродром. Не делая круга, Летучий стремительно опустился. Топаллер упал с крыла прямо на руки подбежавших мотористов.
Его внесли в санитарную палатку.
– Все пройдет, – сказал доктор, приведя командира в чувство.
– Руки, спасите его руки – говорил Летучий. – Ведь это летчик, ему нужно летать.
– Постойте, – закричал доктор, – да вы сами обморозились! – И стал оттирать его щеки.
Весть о подвиге летчика Летучего облетела всю страну.
После войны Михаил Иванович Калинин в Кремлевском дворце вручил ему орден Ленина и золотую звезду Героя Советского Союза.
И когда пожимал руку, вдруг пристально взглянул сквозь очки.
– Летучий? Интересная у вас фамилия! Сами выдумали? Ну, вы ее отлично оправдали. Будьте всегда таким.
– Точно, – ответил старший лейтенант, – всегда буду Летучим!
