Текст книги "S-T-I-K-S. Феррум 2: Болото (СИ)"

Автор книги: Николай Свистунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

– Она последняя помимо знахаря у него была! Знахарь наш человек! Проверенный! Значит она! – попытались привести свои невнятные аргументы, из-за двери явно заранее назначив виновницу.

– Значит когда она ушла, он был жив и там был Гайдук! Я не говорю, что убил знахарь, но получается не Валя! Мы вам ее на расправу не отдадим, а сунетесь, так мы вас жалеть не будем! Да и не сунетесь, так не поведем вас больше никуда, пока крысу не кокните! – старшина не сомневался в сказанных им словах.

Феррум ночью спал и по идее мог проморгать, когда Стрыга выходила, но спал он чутко, и вероятность этого была не очень велика, да к тому же пройти ей нужно было не мимо него одного, и если парни из Башни вполне могли ее прикрывать, то трейсеры этого делать не стали бы. А они и в квартире и на лестничной клетке должны были дежурить.

– А что она сама за себя не говорит?! – спросили из-за двери.

Валентина хотела что-то сказать, но Феррум остановил её жестом, опасаясь, что кто-то выстрелит на звук голоса квазки и после этого выживут совсем немногие. К тому же те кто выживут, могут не пережить последующего визита привлечённых шумом заражённых. А даже если спасутся и в этом случае, то без проводников по болоту не пройдут. Сам Феррум бы точно не поставил в таком путешествии ни на себя, ни на кого-то из трейсеров. Убийца же вполне мог выстрелить, особенно сейчас, когда ситуация накалилась. Пойди, потом разберись, что да как.

– Сильно переживает новость о смерти Гранита! Не может говорить от горя. Да и смысл с вами говорить, если вы предъявляете не разобравшись?! – только теперь старшина опустился в положение для стрельбы с колена, хотя стоило это сделать пораньше.

– Мы хотим разобраться! Но это наверняка была она! Ей жемчуг нужнее всех. Наши не могли! – донесся очередной голос из толпы за дверью.

– Гайдук, ты там?! – прокричал Феррум вроде бы сообразивший как попробовать вычислить преступника, если это был не сам Гайдук.

– Там! – донеслось приглушенное.

– Ты же знахарь! Почему до сих пор не вычислил крысу?! – спросил старшина готовый обвинить его, если он скажет, что не может вычислить похитителя жемчужины.

– Если он жемчуг не съел и хранит его без контакта с телом, то не выйдет! Я его не увижу! – признал Гайдук.

– А если съел, то увидишь?! – отчего-то Ферр был уверен, что преступник именно съел величайшую драгоценность Улья.

Обязательно съел. Это Граниту нужно было её продать, что бы поделить на всех, а после ещё и восстановить отряд. Убийца же хотел её для себя и не собирался ни с кем делиться. Он наверняка боялся её спрятать из-за того что её могут найти в его вещах. Да и просто потерять такую ценность можно. Про то что знахарь может понять, что преступник съел жемчуг он не подумал или решил что после того как убьют невиновную квазку, то на него не обратят внимания. Ведь главное просто не попадать под пристальное внимание ведающего больше прочих человека.

– Конечно! – ответил на уточняющий вопрос Гайдук.

– Ну, тогда проверь всех, а потом устройте обыск, если выяснится... – он не договорил, поскольку был прерван шумом.

– Салик ты куда?! – закричал один.

– Вот сука! Да это он же, падла! Он же сука, через стены ходить может! – заорал другой.

– Хули, встали?! Догоняйте, пидора! – скомандовал кто-то.

Раздались выстрелы и крики. Нашумели изрядно. Судя по удаляющемуся топоту и стихающему гомону, все сместилось ниже. Видно прямо на затопленный почти до половины первый этаж.

– Хочу взглянуть на Гранита, – сказала Валентина, решительно направляясь к двери и добавила уже у неё. – Со мной Хохмач и Феррум. Сфинкс и Сенека собирают вещи. Не знаю, как трейсеры, но нам нужно отсюда уходить. И еще если что страхуйте нас отсюда.

– Сначала нужно нашу долю забрать, а потом уходить, – напомнил о том, ради чего отправлялись в этот поход Сенека.

– Ты за это не переживай. Я помню про наш горох, – леди кваз уже преодолела возникшую из-за смерти давнего знакомого слабость и полностью взяла себя в руки.

Втроем молча вышли из одной квартиру и вошли в другую, соседнюю с дверями, оставленными нараспашку. Великан лежал на подготовленном для сна месте на кухне. С виду совершенно целый, только бледный, как мел. Гранит даже не сопротивлялся. Не успел или не сумел. Причина смерти сходу не понятна. Феррум конечно не суд мед эксперт, но отсутствие следов насильственной смерти определить вполне мог. Тут имелось полное впечатление, что богатырь тихо умер сам. Во сне. Не просыпаясь.

– Как его так? – удивился Хохмач.

– Не знаю. Скорее всего, спеком перодознули. Довольно, похоже. Вот только кому он дался? – вздохнула Валентина и добавила. – Спи спокойно неугомонный кваз. Я говорила тебе, что такая толпа тебя до добра не доведёт. Увы, я оказалась права. Крыса все же нашлась.

– Валентина, к нам идут, – предупредил Феррум стоявший ближе к выходу из квартиры и карауливший его.

– Прощай, – повторилась Валя и тут же отступила от тела, дабы не подумали лишнего, ведь у покойника наверняка ещё было что взять.

На лестничной клетке появилась большая часть выживших трейсеров. Они принесли двух раненых, но Салика, которого проводники пусть и смутно, но знали, среди них не оказалось. Из общей массы выделились трое. Зам Гранита Белкет возглавлял троицу, но двое других не входили в число авторитетных рейдеров имеющих право совещательного голоса при покойном командире. Однако они постоянно крутились при заме и являлись его незаменимыми помощниками.

– Чего-то хотели? – спросил Белкат, переводя взгляд с Феррума на Валентину и Сенеку.

– Гранита нет. Прежде чем продолжим путь. Нужно обсудить договорённости. Собираетесь ли вы нам отдавать нашу долю? Это первое что стоит выяснить, – тут же в своей манере взяла быка за рога женщина кваз.

– Дулю вам, а не долю, – высказался один из тройки лидеров.

– Утретесь, – согласился второй.

– Тихо парни, – успокоил их бывший зам и заговорил со Стрыгой. – Гранит вам дал по рад жемчужине. Мы считаем, что это достаточная плата за ваши услуги. В прошлые разы мы платили меньше.

– Гранит дал нам этот жемчуг, что бы мы ни облизывались на белку или долю с неё. Дал как премию. Сверх оплаты, – отрезала Валентина и продолжила. – Остальной хабар должен быть поделен, как договаривались изначально.

– Как изначально было, не выйдет, – покачал головой Белкат. – Другой лидер – другие условия. С вами договаривался не я.

– Иными словами ты нас хочешь кинуть, – степенно кивнула Валя.

– Зачем кинуть. Просто по жемчужине вы уже получили. Белки больше нет. Мы дадим вам одну долю трейсера на двоих и этого довольно, – по лицу нового лидера скользнула улыбка, которую Ферруму, как и Валентине, захотелось забить ему в глотку, но оба все же сдержалась.

– Вместо пяти долей две с половиной, – нахмурилась Стрыга посчитав.

– Я думаю это справедливо, – подтвердил он.

– Это кидок, а не справедливо. Самый настоящий кидок. Я уверена, что ты не сможешь сохранить команду Гранита и уж тем более вернуть ей прежнюю силу, но если все же вдруг у тебя получится, то не возвращайся в Болото. Каких бы условий ты тут и кому не пообещал, с тобой не станут иметь дела. Пиздаболам, меняющим условия договора на ходу у нас веры нет, – после этих слов Валентины самые горячие защелкали предохранителями оружия.

ПП, готовый к бою, уперся разложенным прикладом в плечо Феррума. Лицо исказила нездоровая ухмылка. Взгляни он на себя со стороны, то не узнал бы. Маньяк какой-то, а не добропорядочный милиционер. Такого за ним не водилось раньше никогда, но сейчас он хотел поубивать всех кто хотел им нехорошего. Желали не все. Предохранители стали в боевое положение только у главных Белката помощников и еще нескольких человек, но даже не у самого нового лидера. И если лидер стоял на линии огня, то остальные не схватившиеся за оружие, поспешили разойтись по сторонам, что бы иметь возможность нырнуть в укрытие в случае замеса. Народ понимал, что взявший на себя лидерскую роль иммунный не прав и более того лишает отряд проводников, а местность за последние несколько минут или даже часов знакомее не стала.

– Полегче. Полегче. Оружие обратно на предохранители. Не надо нам тут никаких перестрелок. Мы и так тут нашумели, а теперь торгуемся как на базаре. Давайте уберемся отсюда, а вечером обсудим, кто кому и сколько должен еще раз, – выставил себя голосом разума Белкат.

– Пусть так, – благоразумно согласилась Валентина.

– Ну если ты видишь что ситуация накаляется, ну переведи стрелку на другой день, – прокомментировал сложившуюся ситуацию Хохмач фразой из известного многим фильма.

Кто-то в толпе даже хохотнул, узнав, откуда она. Разумеется, это не разрядил обстановку полностью, но она все же стала чуть менее напряжённой. У Хохмача словно имелся какой-то не задекларированный и не обнаруженный дар. В напряженные моменты он иногда мог незатейливой шуткой или вовсе смороженной глупостью снизить накал ситуации. Феррум так вообще удивился своей готовности буквально пару минут назад начать убивать в ситуации, когда победы не светило, да и не муров, которых считал резать делом нужным и благородным. Да даже не чужих людей. Но удивление быстро прошло. Он в итоге пришел к выводу, что только так и нужно. Не будь с их стороны такой готовности, трейсеры попытались бы додавить их, воспользовавшись слабостью. Обязательно бы заплатили вдвое меньше положено, а положено им сейчас неплохо. С учетом того как поредел отряд доля выросла практически вдвое.

Глава 19

Глава 19 (день 56):

В Ферруме неожиданно проснулся давно задремавший мент. Пока все готовились уплывать, он взял в сопровождение Хохмача и спустился к вытащенному на лестницу телу Салика. Дар становиться бесплотным беглецу не помог. Нашелся среди трейсеров тот, кто смог его погасить своим даром, но прежде подозреваемый успел ранить двоих. Теперь отряду предстояло тащить Тракториста и еще двух воняющих кровью пострадавших. Что не сильно хорошо. Часто рейдеры, нисколько не смущаясь, добивают своих раненых, что бы ни волочь и не подставляться. Это если были гуманны и просто не бросали на пути еще живого что бы отвлечь монстров. Математика Стикса – или один раненый или вся группа. И это еще нормально, а то ведь раненых и специально делали. Прострелят одному ногу и бросят, что бы отвлекал тварей, пока остальные уходят.

Старшина стал осматривать разбросанное вокруг имущество и карманы, но так что бы ни испачкаться в крови. И так только совсем недавно полностью избавился от лишних «манков». Пришлось сменить всю одежду и даже понравившиеся берцы. Крови в них немного, но попало. Однако старшина дал себе зарок, что все же обязательно найдет себе такие же.

– Думаешь, они тут белку проморгали? – со смехом спросил Хохмач.

– Ты еще идею им подай, потом хрен докажем, что ее тут не было, – с самым серьезным видом осуждающе покачал головой Ферр.

– Бля, а ведь точно, идиотам только подай идею и сразу такое завертится. Валю вон на ровном месте завалить хотели, – согласился Хохмач и смолк.

– Не такое уж оно и ровное. У них были основания думать на Стрыгу, – оставил последнее слово за собой Феррум и продолжил поиски незнамо чего.

На трупе подозреваемого убившие его трейсеры искали белый жемчуг, и, разумеется, не нашли. Ничего из его имущества кроме потрохов с зараженных не взяли. Даже оружие и патроны не тронули. И аптечка с не последним по качеству спеком никого не прельстило. У всех сейчас всего имелось с избытком. У Феррума тоже всего хватало, но аптечку убитого он прихватил. Почему прихватил? Да потому что в ней имелось пять отделений под шприц-тюбики со спеком, и все они были полны. Если Граниту действительно обеспечили передоз, то, как минимум нужно было вколоть пару тюбиков. Даже пусть знахарь чутка, кольнул его перед сном, то все равно как минимум одна порция спека долой, а тут все на месте. Или взял, спек не из своей аптечки или не он был крысой. Если не был крысой, тогда чего побежал? Если белки у него не было, и он ее не ел, чего испугался. И кто тогда тот подлый человек? Знахарь? Или кто другой?

Решив придержать свои измышления при себе, что бы не накалять обстановку, Ферум закончил с обыском и вернулся к своим. Они как раз отправились на похороны Гранита. Держались отдельной кучкой, но не пойти не могли. Да и прошли похороны спокойно. Тело как можно герметичнее замотали в полиэтилен и оставили в квартире на верхнем этаже. Квартиру залили специальной отбивающей запахи охотничьей приблудой вместе с лестничной клеткой перед ней. Остальное оставили на откуп перезагрузки. Про то, что тело могут найти зараженные думать не хотелось. Увы, обеспечить похороны лучше, не было ни времени, ни возможности.

После похорон, наконец, отплыли. Итак задержались сверх всякой меры, а ведь с их силами нужно было бросать все и уходить сразу же после того как прозвучали выстрелы. Несмотря на наличие на трех лодках трех моторов их опять не заводили, как и накануне. Лодки без моторов сразу бы отстали и на них могли навестись твари, привлечённые шумом двигателей уплывших лодок. То, что утром несмотря на межсезонье к дому после стрельбы так никто и не пришел (даже завалящего ихтиандра-бегуна не явилось), это еще ничего не значило. На это могло сыграть множество факторов. Например, вовремя случившаяся в относительной близости перезагрузка. Но в следующий раз могли сыграть именно противоположные, а не выгодные иммунным факторы.

Несмотря на тихоходность, добрались до следующей точки маршрута выбранного Стрыгой еще за два часа до заката. Шли совсем не тем маршрутом, которым добирались от Башни до атомитстких кластеров в колонне с настоящей боевой техникой и мощными стволами. Сейчас тот маршрут не подходил из-за разницы в возможной на практике дистанции переходов и отсутствия больших пушек и разбредшихся во все стороны в поисках пищи заров. Новый маршрут проходил подальше от мест представляющих интерес для мутантов и вполне мог довести группу до Башни в оставшемся составе, несмотря на раненых. Главное было протянуть оставшиеся полнедели Мёртвого сезона. Там начнётся сезон загрузок, все твари займутся пожиранием свежих кластеров и за это время можно легко проскочить до Башни. Было бы, где затихариться и они бы вообще сидели тихо до первой значимой загрузки, но таких мест не имелось. Оставалось только незнакомыми старшине сотами добираться до того кластера, где в первый рейд Феррума на Болоте, команда Стрыги разграбляла магазин, а сам Ферр спас Улю. К этому времени уже начнётся сезон загрузок и до начала Мертвого сезона они доскочить до зенитного бункера, где трейсеры переждут следующий Мертвый сезон, а после рванут к себе. Это был самый оптимальный вариант.

В этот раз расположились на ночлег на небольшом стабе с советским частично разрушившимся сельским домом культуры. Это здание оказалось единственным построенным из кирпича на стабилизировавшемся, а может и просто зависшем, кластре. Деревянные постройки частных домов за годы разрушились полностью. Все башенники знали, что они когда-то тут были, но никто не видел их лично. Сейчас можно было разве что фундаменты на дне поискать. Или другие останки. Зато двухэтажный СДК стоял прочно. Еще бы. Его построили как крепость. Стены толщиной в два с половиной кирпича. Такие и рубер вот так запросто не расколупает. Беда только окна здоровенные. В паре мест так чуть ли не витрины. И больших пространств много. На первом этаже половина занята холлом, который наверняка когда-то использовали как танцплощадку. Вторая половина отдана под кинозал или театральный зал со сценой и местами для зрителей лестницей до второго этажа. На зал можно войти как с первого, так и со второго этажа, а под лестницей были какие-то подсобные помещения. На втором этаже таких пространств нет. Самое большое помещение бывшая библиотека со стеллажами из ржавого железа с деревянными прогнившими полками. Стеллажи давно раздвинули к стенам, что бы ни мешали. Частью закрыли два окна, но их все равно нужно было занавешивать.

Тянуть не стали. Устроившись в библиотеке, тут же провели переговоры, напрямую затрагивающие будущее всех, то есть о дальнейшем оказании услуг проводниками и стоимости этих услуг. Переговоры прошли далеко не столь импульсивно и экспрессивно сколь утром. Все признали, что погорячились и так дела вести не стоит, а после какое-то время торговались. В итоге сошлись на том, что проводники получат четыре стандартных доли. Так сказать ни нашим не вашим. Бедолага Белкат не знал, что за то, что Стрыге пришлось уступить эту долю, цены на услуги в Башне могут подорожать на некий процент. Там-то у него выеживаться уже точно не получится. Либо плати, сколько скажут, либо вали из стаба в Мертвый сезон. Правда, честного рейдера на смерть не выкинут, но и поить кормить за красивые глазки его никто не будет. Ну, уж этих теперь точно не будут.

Феррум присутствовал на переговорах, но не проявлял никакой активности. Его задачей было делать донельзя грозный вид, поскольку только он и Стрыга без спорно выглядели опасными бойцами. С натяжкой можно было назвать выглядящим сурово и опасно Сфинкса, но только с натяжкой. Щупленькие и не высокие, да еще и, мягко говоря, вольно обращающиеся с оружием Сенека и Хохмач на суровых бойцов внешне не тянули и внушительного вида не имели. Высидев все переговоры с каменной рожей, Ферр стал в полумраке освещенного парой фонарей помещения стал выискивать взглядом знахаря, но вместо него наткнулся на отбивающегося от насекомых Грифа, владельца той самой приглянувшейся старшине снайперской винтовки крупнокалиберной укороченной.

– Комары задрали, – прокомментировал свое поведение трейсер.

– Да, – с сомнением ответил Феррум которого наравне вместе с остальными башенниками насекомые не больно-то и донимали.

Они, конечно же, докучали, но совсем не в той степени, в какой следовало бы ожидать. В основном из-за использования некоторых иногда встречающихся на кластерах отличных средств с добавками каких-то ингредиентов уже в Башне. За прошедший день Феррум смог припомнить лишь пару раз когда убивал на себе шестиногих кровососов. Грифа же они буквально одолевали. Присмотревшись, Ферр разглядел не менее дюжины пищащих кровопийц кружащих вокруг него.

– Так ты что заговора от комаров не знаешь? – Хохмач появился так, что сложилось впечатление, словно у него открылся дар телепортации.

– Какого заговора? – точно охотничья собака насторожилась жертва комаров готовая поверить уже во что угодно.

Феррум не стал дожидаться конца шутки, а направился на поиски знахаря. У него имелись как причина, так и повод завести с ним разговор. Главным было не показать, что знахарь тоже в числе подозреваемых. По сути, он вообще главный подозреваемый после покойного Салика. Этот субъект был единственным, кто не просто мог убить Гранита и забрать белую жемчужину, а ещё и имел определенные шансы уйти безнаказанным.

– Гай, – Феррум довольно быстро и без чьей-то помощи нашёл нужного иммунного.

Он находился один в дальнем и никак не защищенном кабинете с отсутствующей оконной рамой и изломанной мебелью.

– Ферр, – Гайдук, смотревший из середины комнаты через оконный проем, оглянулся на вошедшего рейдера и вернувшись к созерцанию линии горизонта спросил. – Чего тебе?

– Да так. Поинтересоваться хотел. Если не вовремя, то после подойду, – Феррум практически сделал ход конём, поскольку знал, что после такого у большинства людей просыпается любопытство и они уже не отпустят вопрошающего, пока тот не выскажется.

– Другого времени не будет. Выкладывай что у тебя там, – знахарь совсем оставил наблюдения и повернулся к рейдеру целиком.

– Да вот хотел про дар поинтересоваться, – сделал вид, что стесняется просить старшина.

– Так-то рано ещё, но силы есть. Давай гляну, – Гайдук подошёл к Ферруму и повёл себя точно доктор, на осмотре, то есть заглянул зачем-то в рот, посмотрел в глаза и даже пощупал живот. – Хорошо прижилась. Часть жемчужины пошла на усиление первого дара и уже зарождается второй. Пока непонятно что это будет за дар, но думаю завтра вечером, его уже можно будет активировать. Силы от него великой сразу не жди, но он будет изначально сильнее, чем был твой первый дар до приёма жемчуга. Можешь попробовать утомить свой первый дар и тогда есть вероятность, что он вытянет ещё силу из съеденной жемчужины, но тогда второй дар получится совсем слабенький. Так делают когда сомневаются в полезности следующего дара и хотят усилить за его счет другой по максимуму. Но если ты хочешь что бы новый дар обрел все что ему отведено, то с применением имеющегося дара не борщи, то есть применять то можно, но не до истощения, – не стал скупиться на слова Гайдук.

– Скажи, а я действительно мог повлиять на то, какой выпадет дар силой своего желания получить ту или иную способность? – рейдер решил заодно уточнить информацию из первых, да ещё и знахарских, уст.

– Влияние мизерно. Если бы так все было просто, то по Улью одни клокстопер под невидимостью шастали и на отдыхе патроны без устали ксерили, – чуть не рассмеялся знахарь.

– То есть пусть мизерно, но мог? – уточнил старшина.

– Я вроде так и сказал, – перестал улыбаться знахарь.

– Ну, с этим разобрались, а не скажешь, отчего именно умер Гранит? Как этот хмырь его убил? У него дар какой-то был? – Феррум сделал вид, что совсем не в курсе, но Гайдук легко раскусил, что все не просто так.

– Тяжело признаться, но в этом есть отчасти и моя вина, – знахарь снова отвернулся всем телом к оконному проему. – Гранит хотел как можно быстрее вернуться в строй полноценно. Он знал, что я могу отрастить ему руку дня за три – четыре и настоял на этом. Я же пошёл у него на поводу. Вколол ему в тот вечер лекарство. Само по себе чудесное средство, но человек засыпая под ним, спит очень крепко. Разбудить можно, но надо будить конкретно. Вдобавок в нем ещё и спека доля была. Без нее Граниту пришлось бы очень тяжело, пока я с его рукой работал. Обезболить другими методами я его, увы, не мог. В общем, не моё лекарство так Гранит почуял бы его обязательно. Он всегда спал чутко и мог действовать со сна без раскачки. Свернул бы шею этому говну как куренку. Даже одной рукой. А так этот гондон прошёл сквозь стену и всандалил Граниту пару доз спека. Под моим лекарством это был перебор с гарантией. Ну а что было утром, ты сам видел. Точнее слышал. Съел он жемчужину и напугался, что я его вычислю, когда ты идею подкинул. Я сам сразу-то и не додумался. Растерялся. А ты молодец. Сразу о нужном подумал, – хваля рейдера, знахарь чуть повернул к нему голову.

– А если это был не все же не он? – с видом простака старшина перешёл к самой сути разговора.

– Да как не он? Чего он тогда побежал? – вроде бы вполне здраво высказался специалист по дарам.

– Ну, мало ли? Может, у кого дар есть людей пугать? Его напугали, и он побежал, – озвучил идею Феррум.

– Я знаю дары всех в отряде. Ничего похожего ни у кого нет, – уверенно отрезал Гайдук.

– А ты его проверил? Съел ли он жемчужину? – задал последний вопрос бывший милиционер.

– А ты часом не ментом там был? – спросил с иронией знахарь, но наткнулся на холодную колючку взгляда бросившего пытаться играть Феррума. – Был, – покивал своей загадке Гайдук. – До того как он побежал, как ты понимаешь, не сообразил, а после поздно стало. На трупе нельзя понять, ел ли он жемчуг. Даже белый. Даже на свежем. Тем более недавно съеденный.

– Жаль. Это упростило бы дело, а так нельзя быть уверенным на сто процентов. Может, ты проверишь остальных?

– Уже, – вздохнул знаток даров.

– И что?

– А ничего, никто белого жемчуга не ел.

– Ладно, – старшина понял, что следствие зашло в тупик.

Убийцей мог быть и застреленный, но Феррум не мог заставить себя поверить в то, что знахарь не додумался всех проверить своим даром до его слов. Говорит, то вроде искренне, но рейдеру в прошлой жизни доводилось видеть таких актеров, каким бы любой выпускник Станиславского позавидовал. Примером из его практики может служить мужик, пришедший заявлять о пропаже жены, и сам же предположивший что она могла уйти к любовнику. Опера тогда нашли этого любовника, но у него ее не оказалось, как и нигде больше. Зато в доме любовника нашли вещи пропавшей, в которых она была одета в последний день перед исчезновением. Любовника стали трепать, подозревая в убийстве. Он утверждал, что злополучные вещи нашел у себя во дворе, а саму бабу не видел пару дней. Якобы им пришлось временно прекратить встречаться, поскольку муж стал что-то подозревать.

И быть бы мужику затрепанным окончательно, тем более что он был ранее судим по ст. 105 УК РФ, хоть и давно, но кто-то из оперов для очистки совести решил все же устроить обыск в доме мужа и пропавшей супруги. Так ее труп нашли расчлененным и закопанным в саду. Тогда уж муж сознался, что узнал о любовнике и не смог перенести измены. А ведь как играл. Поначалу ему верили все. Эмоции на лице были неподдельные. Верил в то, что говорил. И ведь не прожжённый уголовник и не бывший сотрудник какого-нибудь ведомства, а обычный сельский мужик. Феррум его лично лет пятнадцать знал. Даже выпивали как-то вместе в одной компании.

Валентину старшина со счетов сбросил, хотя если теоретизировать, то она в принципе все же могла. Например, скрывала от своих дар ходить сквозь стены, или иной дар благодаря которому спокойно ночью прошла к Граниту мимо них самих, других спящих и часовых. Ну, это уж прямо в плане теории мирового заговора и рептилоидов с планеты Нибиру, а проще говоря, паранойи. Значит если не Салик и не Валентина, то знахарь или тот, кого он зачем-то покрывает, во что верится слабо. Вывести на чистую воду без ментата, а может даже и с оным никого не получится, а следовательно пока стоит сделать вид что все нормально.

– После такого все пройдут через ментата в Каменистом, и он не мало внимания уделит судьбе не последнего человека в стабе, – словно прочитал мысли Феррума и сообщил Гайдук.

– Может я ментатом стану? – задался вопросом рейдер.

– Может, и станешь, – пожал плечами и задумался знахарь.

– Знаешь, я вот думаю что никакие мы тут не копии. Мы самые настоящие, а в наших мирах нас больше попросту нет, – резко, да ещё и невпопад, сменил тему разговора Феррум.

– А как же тогда то, что никто не знает о пропажах людей? – знахарь не сказать, что бы заинтересовался, но хотя бы задумчивость сбросил.

– В наших мирах, тех, откуда провалились мы, уже знают. Просто из мира пропадает всего один кластер. К примеру, из твоего мира пропал твой дом…

– Не дом, – вставил Гайдук.

– Что? – не сразу понял, о чем он старшина.

– Я попал сюда, когда был, на митинге в толпе протестующих. Мы думали, что кисляк это какая-то химия, которую по нам применили менты, – открыл кое-что о своем прошлом особый специалист Улья.

– Против чего протестовали-то? – Феррум заинтересовался, потому что в его мире где-то в Москве и иных крупных городах народ тоже протестовал, но в основном против каких-то нелепостей или за них, да малыми группками.

– Да власть сменить хотели. Вместо одного вора мечтали посадить на трон другого, – он усмехнулся, как будто вспоминая какую-то глупость, совершённую в молодости из-за недостатка опыта и разума.

– Патриот? – спросил Ферр, видя эту картину.

– Идиот, – отмахнулся знахарь и вернулся к прежней теме. – Так на чем я тебя там прервал?

– Ну, попал ты сюда с митинга, а я с работы, но твой митинг и моя работа прилетели сюда вместе с нами, а в следующий раз это будет не копия того же места. Они пропадут из другого мира или других миров. Возможно, на месте твоего протеста и моего села остались кратеры или выезженные пятна, над которым ломают голову учёные. Поэтому и мелкие отличия на кластерах. Потому что это не копии, а вырванные из других миров максимально похожие места, – со всей горячностью рассказал свои измышления старшина.

– Думал нового чего скажешь. Эта теория в первом десятке самых распространённых. Все придумано до тебя, – отмахнулся Гайдук.

– Для вас всех может быть старое, а для меня новое. Я слышал только теорию копирования. Ну ещё бред всякий вроде того что мы в аду, – сделал философское лицо старшина.

– Все забываю, что ты совсем свежий? Вижу же что в Улье пару месяцев и забываю, – знахарь почти усмехнулся.

– А ты сам, сколько в Улье? – Феррум знал, что вопрос невежливый, но не использовать такой повод, что бы его задать не мог.

– Четыре с половиной года, – не стал чиниться и секретничать знаток даров.

– Солидно, – ответил Ферр, поджав губу со значением, а сам при этом прикидывал, сколько у главного подозреваемого может быть даров.

По его размышлениям выходило, что только за проведенное в Стиксе время, без поедания жемчуга, грибок/симбионт/паразит, или что оно там, должен был породить в этом иммунном как минимум три дара. Да и жемчужину он съел ни одну, а явно побольше. Улей с ним, пусть будет минимум четыре дара. Среди них может быть и хождение сквозь стены, которое в принципе не больно и нужно бы ему было, что бы убить Гранита, и пугач для людей, которым он мог шугануть Салика, и что-то, что дает ему гарантию пройти ментата в Каменистом. Наилучший кандидат на роль убийцы, если отбросить веру трейсеров в его честность. Подозрения Феррума только усилились, но объявлять о них Гайдуку он ничего не стал. Прямых доказательств не было, да и жить хотелось.

Когда Феррум вернулся к своим, на него тут же насела Валентина, прекрасно заметившая его деятельность и столь же прекрасно знавшая что он в своем мире трудился в милиции. Пусть не опером, не следователем или дознавателем, а помощником оперативного дежурного и до этого ППСником, но в вопросе следствия, оперативной работы и дознания он понимал явно больше любого не связанного с профессией обывателя. Даже если этот обыватель начитался умных детективов и насмотрелся сериалов про ментов.

– Что тебе удалось разнюхать? – квазка была готова схватить его за грудки.

– Ничего, – со спокойствием удава отрезал Ферр.

– Ка ничего, ты же мент? – поразилась квазизараженная.

– Валя, вот так вот. Это был или Салик или кто-то другой. Ты что предлагаешь устроить тут следствие и дознание? Может еще и с опусканием почек у тех, кто не хочет говорить? Мы тут сразу же постреляемся, – не без экспрессии ответил старшина.

– Ты прав. Не то место и не та ситуация, – ответила Стрыга, а после добавила через сжатые зубы. – Но я узнаю правду. Мало того что кто-то убил Гранита, так еще и меня под это дело под линчевание едва не подвели. Будет время с ними побеседовать, пока тянется Мертвый сезон. Жаль, ментата нет.

– Я не ментат, но помогу тебе. Не сомневайся, – положил женщине руку на предплечье вполне искренний Феррум.