Текст книги "S-T-I-K-S. Самурай: Мир большой охоты (СИ)"

Автор книги: Николай Свистунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 27 страниц)

– Сикун молодец. Вовремя поссать захотел, – сказал один.

– Это да. Заметь мы их чуть позже и не знаю, чем бы дело кончилось, а так завалили трех топтунов, рубера, пяток лотерейщиков и десятка полтора хорошо подмотеревших бегунов. А рубер смотри какой. Почти элита, – отвечал ему второй.

– Да ты чего? Это и есть элита только молодая совсем, – возмущался на это первый.

– Да не элита...

– А ну тихо, – рыкнул на них один из прикрывающих.

Я же лихорадочно прикидывал, кого они и как обозвали и не стоит ли об этом спросить их самих. Пока думал выходить или нет, сообразил, что бегуны это те самые шустрые зараженные еще сильно похожие на людей. Мы их так и называли бегунами или шустряками. Лотерейщик это тот, что походил на корявого штангиста с клыками. Топтун изменен еще сильнее, куда сильнее, чем лотерейщик. У одного точно увидел какую-то деформацию в ногах. Вроде как ноги еще не приняли звериное строение, но стремились к этому. Еще если зрение не подвело, то и них есть костяные щитки. Вроде не мощные и далеко не везде. Таких я тоже уже видел. Рубер или молодая элита самая сильная и большая тварь из присутствующих. В этом монстре от человека не было ничего. Он отдаленно напоминал тварь, выдравшую в нашем офисе дверь пожарного выхода. Только вроде был помельче, но за это не поручился бы.

Мое внимание и внимание людей у подъезда привлек тихий свист из квартиры на третьем этаже, что была прямо над всем происходящим.

– Что? – почти нормальным голосом, показавшимся на фоне шепота криком, спросил человек снизу.

– В кустах кто-то, – рука человека в окне указала на меня.

Вместе с его словами я из положения на карачках тут же плюхнулся на живот и распластался по земле стараясь растечься по ней. Над головой засвистели пули пущенные сразу из трех стволов. Скорость реакции мужчин поражала. Но стреляли они не в белый свет как в копеечку, а отсекли по короткой очереди и также одновременно прекратили пальбу.

– Ну что там? – спросил кто-то.

– Убегает! – крикнули из окна, провожая мою метнувшуюся тень движением пальца.

– Да что б тебя... – крикнул кто-то, но его выкрик утонул в грохоте выстрелов трех стволов.

Не уверен, что они меня видели хорошо и не уверен, что они поняли кто я такой. Может, приняли за тварь, какую или еще за кого. Но мне-то от этого всего не легче. Я скакал напуганным зайцем за угол дома, а вокруг свистели пули. Одна даже разорвала толстовку, чиркнула по наружной стороне щитка моточерепахи на правом плече. Было чертовски больно, и наверняка остался хороший синяк. Хорошо хоть продолжался мой забег считанные секунды, и никто не успел всадить мне маслину в голову, задницу или между ними.

Как только рыбкой нырнул за угол, стрельба стихла. Быстро поднялся и приготовился осадить преследователей очередью. Пока планировал шарахнуть поверх голов, но, если что, то кочевряжиться не собирался. Между своей жизнью и их жизнями выбор был однозначен.

– Это человек! – крикнул кто-то из них.

– Точно?! – спросил другой.

– Точно! Я ствол видел и бежал он как человек. Зараженные так не бегают, – ответил первый.

– Мля! Вы чего вообще дебилы! Тихо, мля! – навел порядок третий голос и больше я разговоров не слышал.

Слух у меня, увы, лучше не стал.

Тихо выглянув из-за угла приметил пробирающегося ко мне под прикрытием своих товарищей человека и едва не получил пулю. Она ударилась в самый угол дома, расщепляя кусок кирпича на крошку, которой меня хлестнуло. Теперь уже окончательно стало понятна плохая контактность данных индивидов человеческого рода. Тут меня никто не приветит и ничего не объяснит. Можно смело убираться прочь.

Высунул автомат за угол и не глядя дал очередь патронов на семь – восемь. После, не медля припустил, петляя между брошенных машин сначала вдоль улицы, потом поперек и мимо дома, в котором было наше убежище. Еще не хватало привести этих агрессивных парней к Катерине. Мимо дома пробегал так, что бы Блонда в случае чего не смогла пальнуть в преследователей, которых, как оказалось, не было. Отогнав меня, ребята успокоились и вернулись на свое место. Видимо у них были дела поважней, чем метаться за мной по мертвому городу полному тварями.

Убедившись в отсутствии хвоста, и я стал возвращаться к своей подруге и увидел под нашим домом Годзиллу. Ту самую что мы наблюдали из окна когда я пришел в себя после того как меня оглушил лотерейщик. Гиганта сверх элитника точно крейсеры авианосец САШ сопровождала пара существ больше топтуна, но меньше твари названой молодой элитой. Наверное, это и были те самые матерые руберы. Вокруг этой тройки эсминцами кружили топтуны, а уже вокруг них сновали куда более человекоподобные монстры различной степени изменения. Самыми слабенькими из них были бегуны, шнырявшие то кругами, то какими-то непонятными зигзагами. Складывалось впечатление, что они ищут следы и принюхиваются. Один вроде как даже рванул в мою сторону, но по какой-то причине, тут же вернулся назад и продолжил свои маневры возле стаи.

Мне пришлось спешно отступить, что бы остаться не замеченным и затаиться на крыше одноэтажного здания. Это был какой-то магазин из тех, что торгует всякой всячиной и рассчитан в основном на жителей одного или пары ближайших домов.

Пока я, распластавшись по крыше, мечтал стать рубемастом, покрывавшим ее, и Годзилла и сопровождающие его твари вальяжно прошествовали мимо нашего дома прямиком к тому, где прятались вояки. Как только скрылись последние бегуны, шедшие в тылу, я на полусогнутых ногах и, пугаясь каждого шороха, направился к нужному дому. С облегчением запер за собой дверь подъезда, хотя и понимал, что она не удержит не то что элиту или рубера, но даже одного из топтунов. Потом поспешил на верхний этаж и постучал условным стуком. Катерина видимо прождала все это время за дверью, поскольку открыла сразу же.

– Что-нибудь слышала? – спросил я, заходя и запираясь.

– Стреляли. Я думала по тебе, – девушка бросилась мне на шею.

– По мне, – кивнул я. – А после? Хоть что-нибудь?

– Ничего, – сказала Блонда, заглядывая мне в лицо, и тут раздалась стрельба, но не там где прятались те люди, а гораздо дальше.

– Все им конец, – вздохнул я.

– Кому? – поинтересовалась Катя.

– Да черт их знает. Мужики какие-то. Завалили тварей серьезных, но на шум подтянулись твари еще серьезнее. Там был тот Годзилла. Поняла какой?

– Поняла, – она закивала.

– Так вот пришел Годзилла и не один, а с компанией. Мужики видимо хотели по-быстрому слинять, но их догнали, – пока я говорил, стрельба уже окончательно стихла.

– Что мы будем делать? – Блонда отпустила меня.

– До утра вылезать никуда не будем. Там даже без Годзиллы такие монстры, что желудок сводит. Будем надеяться, что не спалят нас. Иначе просто капец. Нас если только бронетанковая рота спасет, – я пододвинул стул, стоявший в прихожей и сел на него.

– Тогда может, уйдем?

– Боюсь это еще опаснее. Тут мы вроде высоко. Надеюсь, не почуют. А выйдем на улицу сейчас, когда там такое движение, как в центре в час пик, мы даже пискнуть не успеем.

– В тебя стреляли, – вспомнила подруга. – Ты не ранен? – она попыталась осмотреть меня без света.

– Все нормально. Пуля только щиток задела. Только синяк наверняка здоровый под черепахой, – иронично ухмыльнулся.

– Нужно посмотреть, – сурово сказала Катерина.

– Тогда пойдем в ванную, – вздохнул я и тут же пояснил. – Там нет окон, и свет точно никто не увидит. Заодно раскажу тебе что узнал.

Глава 5: Месть ситха.

Смогли успокоиться и лечь в постель только во второй половине ночи и спать легли не сразу. Безалаберно это конечно, но пересилить свое желание, сложенное с желанием Катерины я не мог. Странное дело, но чувствовал себя как подросток со спермой, ударившей в голову и, похоже, моя спутница чувствовала себя примерно так же. Действительно, подобное, с трудом сдерживаемое сексуальное желание я испытывал до армии, а после уже стал несколько степеннее в этом вопросе. Не превратился в монаха, но и не бросался на все что движется. Не торопился. Был разборчив и даже привередлив. Если так складывались обстоятельства, то мог подолгу обходиться без интима.

В этом же мире что-то изменилось. Гормоны бурлили в крови с самого первого дня. Так что трахались и в этот раз и до этого страстно как изголодавшиеся, с трудом сдерживая стоны, что бы ни дай Бог кого-то не привлечь. Потом уснули оба, да еще и совершенно голые. Совершенно никакой готовности к неприятностям. Приходи и бери тепленькими.

Проснувшись уже ближе к вечеру, не стал беспокоить безмятежно спящую Катерину. Глядя на нее казалось, что вокруг нет всей этой свистопляски с зараженными монстрами и другим миром. Можно было любоваться и любоваться ее красотой, но я пересилил такое желание. Осторожно убрав заброшенные на меня ногу и руку поднялся с постели.

Сидя на краю, посмотрел свое плечо при дневном свете. Ночью там была сильная свежая гематома. Теперь черное пятно, до которого было больно дотрагиваться, расцвело всеми цветами радуги, словно синяку было не несколько часов, а несколько дней. Для простоты списал все на изменения в теле от жемчужины и, успокоившись, взялся за моточерепаху. Там, на плечевом щитке, была борозда от пули. Как она, пуля, не сорвала и не расколола щиток, не понимаю. Наверное, просто он был на совесть сделан.

Подошел к окну и прилип к щели между оконной рамой и занавеской. Стал наблюдать за округой в поисках возможной опасности. Ожидал увидеть что угодно, но только не одинокого бесштанного бегуна раскачивающегося с пяток на носки посреди проезжей части. Вокруг кроме него вообще никого не было ни пустышей, ни сильных зараженных, ни тем более людей.

– С добрым утром, – сказала проснувшаяся Блонда.

– И тебя с добрым утром, – улыбнулся подруге.

– Ты так и не рассказал мне вчера, – она, отбросив одеяло и не стесняясь наготы, села на постели.

– Что не рассказал? – сделал вид, что не понял о чем девушка.

– О том, откуда у тебя соответствующий опыт, – она попыталась сказать последние два слова моим голосом.

– В тебе пропадает талант пародиста, – прошел к постели и сев рядом с ней обнял, так что ладонь легла на полновесную грудь.

– Не переводи тему, – с нажимом сказала подруга, но руку с груди убирать не стала.

– Я давал подписку о неразглашении, – пошептал ей на ухо и поцеловал в шею.

– И где теперь твоя подписка? – она повернула ко мне лицо.

– В архиве каком-нибудь, – мы смотрели друг другу в глаза, ни отводя взгляда.

– Мы черт знает как далеко от твоего архива. И если верить словам Пуха, то ту подписку давал совсем не ты. Мы же вроде как копии.

– Может и так. Ты действительно хочешь знать?

– Хочу.

– Тогда расскажу. Не такой уж это великий секрет, – я убрал руку с груди, выпустил Катерину из объятий и молча откинулся на кровать.

– Ну, рассказывай, – она нетерпеливо ткнула меня в бедро.

– Тиши. Тише. Не дерись, – со смешком сказал я, потом вздохнул. – Я учился за государственный счет и поэтому служил увеличенную срочку в 4 года. Служил не просто в десантных войсках, а в ВДВ КГБ. Тебе о чем-то говорит?

– Ну да, – она закивала. – Военное подразделение, созданное в составе КГБ, что бы решать особые задачи.

– Именно особые задачи. Такие, какие обычным солдатам не поручишь и для решения которых нужна именно военная, а не полицейская операция. Причем операция масштабная, для которой одного или нескольких отрядов спецназа маловато, – прикрыл глаза. Вспоминать было не слишком сложно, но и не то что бы легко. Тем более что когда-то мне крепко запретили вспоминать некоторые подробности службы и хорошо объяснили, чем это грозит. Так хорошо, что до сих пор было сомнение в том, что наказание не настигнет в этом Улье. – Я служил с 2012 по 2016 год и попал на выселение иностранных граждан с Аляски, – сказал с весом и значением.

– И зачем подписка? – Катя искренне не поняла и не удивительно.

Выселение иностранных граждан с Аляски проводилось в 2014 году, и не было секретом, как и предшествующие этому события. Обо всем об этом открыто говорили по всем каналам и в интернете. Кричали по радио и на площадях с высоких трибун.

В 2011 году наш Союз посчитал, что нужно выкупить земли Аляски у САШ обратно и внес соответствующее предложение как напрямую американцам, так и через союзные страны на международной арене. Амеры сначала напрочь отказали, но потом подумали, что-то посчитали и выставили цену. Во всем мире, да и у нас тоже, цену посчитали неоправданно высокой, но в высших эшелонах коммунистической партии решили, что возвращение бездарно утерянных царским режимом земель цены не имеет. Союз поднажал, поднатужился и выдал требуемую сумму САШ.

Тут же закипела эвакуация граждан Соединенных американских штатов с выплатой не малой компенсации и предоставлением жилищной площади где-то в ином месте. Вроде все оказались в плюсе, но остались и недовольные не пожелавшие покидать насиженные места. Правительство САШ попросило их уйти, потом потребовало, но все осталось, как было. Тогда Америка умыла руки, предоставив депортацию новым хозяевам Аляски.

Союз бросил на это ВДВ и не прогадал. Быстрая, почти молниеносная операция позволила все сделать без потерь, как со стороны солдат, так и со стороны мирного населения. Боевых потерь не было, но зато были без вести пропавшие. Пропадали эти люди как и с нашей стороны так и со стороны гражданских в основном только после того как получали пулю. При мне местный ковбой ранил нашего и получил целую россыпь пуль. По официальной версии этот американский гражданин находясь на земле Союза, ранил военнослужащего и сбежал. Его так и не нашли. По официальной версии, которая всех на тот момент устраивала.

– Ты, в самом деле, думаешь, что там все прошло настолько тихо и мирно? – приподнял одну бровь я.

– Ну-у. Не знаю.

– Не все хотели уходить и некоторые стреляли в нас. Мы стреляли в них. Люди умирали, – рассказал я без подробностей.

– Но почему тогда... – она осеклась, поняв почему. Ни САШ, ни Союзу не был нужен международный скандал, вот все и делали вид, что все хорошо и так и надо. – И все? – спросила она после паузы.

– Нет не все. Сахалинские волнения в 2013, – ответил я.

– Что? Там же... – снова осеклась. – Что там было?

– Японские диссиденты и провокаторы. Возможно американские резиденты. Нам говорили, что японский император прислал личные заверения в непричастности его людей к этому. Заверял в этом и их премьер-министр, но возможно врали...

– Мне всегда казалось, что при монархии невозможен нормальный социализм. Они нам плохие союзники. Не нужно было давать им шанса после войны, – вставила свое слово горячая патриотка Союза.

– Не мне об этом судить, но лучше хоть какой-то союз, чем война. Не будь они нашими союзниками они бы стали открытыми врагами, – отмахнулся я.

– А так скрытые враги, – Катя фыркнула.

– Так я продолжаю?

– Продолжай.

– Ну, так вот там пришлось пострелять куда серьезнее. Эти враги переодевались в форму красной армии, многие имели европейскую внешность, но и азиатов хватало. Даже по-русски говорили не все. Они нападали на японское население острова и специально оставляли свидетелей, все фотографировали и снимали. КГБ и ГРУ пришлось действовать быстро. Задействовали нас. Если бы что-то всплыло в том свете, в каком представлялось, союз с Японией мог распасться. Даже война могла начаться. Выглядело так, будто красноармейцы уничтожают беззащитных японцев на Сахалине. Весь остров заглушили так, что там вообще ни одна рация не работала, и связь можно было держать только проводную. Нам пришлось отлавливать этих уродов, а потом еще и свидетелей зачищать, что бы ничего ни всплыло.

– Ты не врешь? – спросила она с недоверием.

– Мне больше делать нечего, – отмахнулся я.

– Больше ничего?

– Ничего, – соврал я, решив, что про 15 год и то, что я в этом году делал ей лучше не знать вовсе. – Давай собираться, – сел на постели и стал неспешно одеваться.

Подруга присоединилась ко мне, а потом пока я ходил из комнаты в комнату и осматривал все, что мог вокруг дома, приготовила завтрак. Одни консервы, но уж, какой смогла. Под рукой больше ничего не было. Поев собрались выдвигаться. Перед выходом как всегда стали брызгаться репеллентом, но оказалось что флакон пуст.

– Уже второй, – печально констатировала Катюша.

– Если кончатся, будем использовать что-то другое отбивающее запах, – сказал с оптимизмом в голосе, хотя не был уверен, что поможет.

Спустились вниз. Выбрались из окна квартиры на первом этаже не трогая того бегуна что маячил посреди проезжей части. Обошли его так, что бы он гарантированно нас не видел. Уж больно странным мне показалось его расположение. Стоял, словно наблюдал за улицей и ждал чьего-то появления. Например, нашего.

Направились к месту, куда ночью пошла Годзилла. Вовремя заметили еще одного перекатывающегося с пяток на носки бегуна. Обошли и этого, но едва не наткнулись на третьего.

– Оцепление, – прошептал я догадавшись.

– Что? – шёпотом спросила Катерина.

– Мне кажется, что эти бегуны стоят не просто так. Они оцепляют то место, и выставить их мог только Годзилла, – пояснил я.

– Думаешь, они столь управляемы, а он столь разумен?

– Предположим худшее, – я кивнул.

– Тогда может не стоит туда лезть?

– Конечно, не стоит. У нас с тобой самолета с авиабомбой нет. Да чего там нет даже завалящего ПЗРК, – потянул подругу за рукав в обратном направлении.

Украдкой ушли на расстояние, которое посчитали безопасным.

– А у них оружие серьезное было? – шёпотом спросила Блонда.

– Сам не видел, но ночью бухало что-то конкретное. Крупнокалиберный пулемет точно был, – так же тихо ответил ей я.

– Вот бы нам что-нибудь конкретное, – вздохнула она.

– Не все сразу, – покачал головой. – Удача не любит слишком жадных. Давай в сторону того участка. Полицейского.

– Давай, – немного повеселев, согласилась Катерина.

Двинулись куда задумали. Снова короткие перебежки от укрытия к укрытию и долгое высматривание заражённых сидя в тихих местах. Нормальных людей не видели и не слышали, что было фактом, несомненно удручающим, но совершенно не удивительным. Я сам удивлялся, как нас там никто не нашел и не съел.

Обратил внимание, что у слабых зомби зрение не ахти. Пришлось проходить метрах в ста от пары пустышей. Расстояние прямой видимости и никаких препятствий. Как назло даже брошенных машин на дороге и тех не было. Человек бы точно увидел, а эти как стояли, покачиваясь, так и остались стоять. Оставив Катерину прикрывать меня в укрытии, решил провести небольшой эксперимент и вышел к пустышам снова. Ближе подходить не стал, не кричал, не махал руками, но убедился, что спокойно стоящего человека на подобном расстоянии они совершенно не видят. В принципе вполне логично при туманных бельмах в глазах. Вот только у тех же лотерейщиков белой пелены на органах зрения не было, а значит, и видят они гораздо лучше пустышей и бегунов. К тому же помимо зрения у них имеются и другие органы чувств, которые еще неизвестно как работают.

Нашли магазин с одеждой и обувью. Витрины в нем были выбиты, манекены повалены, а одежда и обувь приведены в непотребный вид. С трудом нашел пару кроссовок в нормальном состоянии и подходящую по размеру. Удивительно, что вообще нашел. Обувь 46 размера, а у меня теперь был такой, не во всяком магазине найдешь. И это при том, что раньше у меня, был 44 при росте в 180 см.

Дорогу до нужного места осилили почти без приключений. Только один сильно изменившийся мощный лотерейщик, проходивший близко к нашему укрытию почуял нас, несмотря на репеллент. Он остановился на месте, и противно заурчав в свойственной тварям манере, закрутил головой, шумно втягивая ноздрями воздух.

Шуметь было никак нельзя, поскольку вдалеке маячили какие-то неясные и довольно крупные тени. Сомнений в том кто это такие не оставалось. Твари были слишком далеко, что бы расслышать тихое урчания, но надеяться на то, что они глухие и не услышат грохот выстрелов, было полная глупость. Жизненно необходимо было решать этот вопрос тихо и быстро. А тварь сильная. Одного роста метра два с лишним. И веса центнера под полтора.

Снял рюкзак и отложил свой огнестрел. Показал жестом Кате, что бы страховала, и достал меч. Взялся обеими руками и, поднимаясь в полный рост, приготовился к одному все решающему удару. Больше у меня попросту не будет. В случае промаха даже выстрелы Катерины меня уже не спасут. Буду изодран в клочья, несмотря на свою новую силу.

Тварь похожая на изуродованного монстра-атлета из видеоигры про каких-нибудь мутантов засекла движение. Урчание сменилось каким-то возбужденным клекотом и зараженный ринулся прямиком на меня. Он вломился в неширокую полосу кустарника. Кусты тварь надолго не задержали. Лотерейщик так шустро, словно их и не было, проломился через заросли и я ударил, намереваясь попасть в шею.

Тварь не захотела так легко умирать и закрылась согнутой в локте лапой точно боец рукопашник. Даже моей силы не хватило, что бы перерубить измененную конечность в середине предплечья. Меч глубоко вошел в плоть и вошел в кость, застряв в ней. Лотерейщик дернул рукой, и мое застрявшее оружие повлекло меня за собой. Я понял, что если не брошу холодняк, то сведу очень близкое знакомство с совсем не маленькими когтями монстра. Выпустил рукоять и шарахнулся на несколько шагов назад.

Монстр прыгнул следом. Катерина бросилась на него с боку с клевцом не рискнув шуметь, и отлетела в сторону от могучего удара. Что с ней я не увидел, но тварь отмахнулась от нее как от назойливой мухи, а не убила одним ударом как могла бы. Монстр видимо попросту решил поиграть с едой. Пятясь назад и уже наплевав на скрытность, потянул из кобуры пистолет. Вынул, не теряя драгоценные мгновения, привел оружие в боевую готовность и одновременно с этим стал поднимать его. Подвел к паху уже без половых признаков и уже собирался стрелять, но молниеносный взмах длинной измененной конечность лишил меня такой возможности. Руки вроде уцелели, после этого удара, но вот оружие отлетело далеко в сторону. Остального огнестрела я, дурак, лишил себя сам. Вон он лежит на травке. У меня осталась только увеличенная копия ножа разведчика.

Лотерейщик, радостно клекоча и продолжая свою игру, потянулся ко мне лапами как ребенок ручками к леденцу. Он не прыгнул, не ринулся, а именно потянулся, словно хотел прижать меня как родного, а не убить. Может он добивался что бы я побежал, закричал или еще чего-то одному ему известного, но я не побежал. Полоснул по лапе выхваченным ножом и располосовал ее. Монстр обиделся, но снова не убил меня. Вторая его лапа обрушилась на меня, так что не успел даже среагировать, и опрокинула с нехорошим треском. Показалось, что сломана рука, но я сумел ею прикрыться в отчаянной попытке защититься. Здоровая рука сама без помощи мозга шарила по земле в поисках неизвестно чего. Можно было прощаться с жизнью, а жить хотелось как ни когда. Хотелось жить каждой клеточкой собственного тела и каждым уголком мозга.

Раздался тихий электрический треск. Такой, только гораздо громче можно услышать от самого обычного электрошокера. Я почувствовал слабенький удар током, но сразу, словно во все тело. Из руки, которой я закрылся, из раскрытой ладони и с кончиков ее пальцев, ударило сразу шесть извивающихся молний. Самая толстая била из руки, а из пальцев били по тоньше, но все они ударили в нависающего надо мной монстра. Он задергался, места, где молнии били в тело, задымились. Чудовище упало с тихим всхлипом на газон, а я ощутил такую слабость, что понял вот прямо сейчас встать не смогу и не уйду даже от самого медленного пустыша. Еще страстно захотелось хлебнуть добрый глоток живца.

– Что это было? – с болью, но и восхищенно сказала подруга.

– Ты живая, – выдохнул, облегченно снимая с пояса фляжку.

– И вроде даже целая, – она поднялась на ноги, морщась от боли.

– Ну, раз целая поройся в нем, – кивнул на лотерейщика.

Катя пошла к убитому непонятной силой телу, дав мне пару мгновений подумать над тем, как я смог сделать подобное. Все очень походило на силу из зарубежного фильма. Там плохиши ситхи били подобной штукой выдуманных светлых паладинов названных джедаями.

– Я что теперь ситх? – тихо подумал вслух.

– Я тоже подумала об этом фильме, – высказалась ковырявшаяся в затылке Катюша. – Сможешь еще так? – поинтересовалась она.

– Не уверен, что могу этим управлять, и чувствую себя как выжатый лимон, – покачал головой.

– Идти хоть сможешь? – забеспокоилась девушка.

– Да куда я денусь, – усмехнулся невесело.

– Две виноградины, – девушка закончила с затылочным мешком и посмотрела на меня пристально. – Ты знаешь, я, кажется, знаю, что это с тобой такое было.

– И что же? Просвети, – чувствуя себя столетним дедом поднялся.

– Наверное, это тот дар. Ну как у Пуха был. Только он мерцал, а ты ситховой молнией бить можешь, – предположила она.

– Пока не могу. Это как-то само получилось. Но в целом согласен и думаю что ты права. Пошли что ли? – доковылял до рюкзака и повесил его на себя.

– Может помочь? – предложила она, видя мое страдальческое лицо.

– Как-нибудь сам. Тут не далеко, – вздохнул, подобрал автомат и ПП.

– Вот, – Катерина тут же подала АПС.

– Спасибо, – посмотрел пистолет.

Царапина на корпусе серьезная, но в целом вроде ничего. Подробнее нужно будет смотреть позже с разборкой. Пошевелил рукой. Вроде все же цела. Разве может только трещина. Увидел, что разодран бок на толстовке, но моточерепаха выдержала. Удивился, так и не вспомнив, когда шустрая бестия меня там зацепила.

– Вот, – Катя принесла и меч.

– Спасибо, – снова поблагодарил я, убирая его в ножны. – Давай вперед. Я сразу за тобой.

Это случилось в нескольких десятках метров от полицейского участка, так что вскоре мы были на месте несмотря, что я едва переставлял ноги. Двери участка теперь не были открыты. Их вырвали с корнем. Трупа полицейского больше не было. От него даже костей не осталось, как впрочем, и от членов группы уголовного вида. Разглядел только пятна крови на асфальте, да не особо нужное нам оружие. Там валялось покореженное ружье. Тут лежал с виду целенький пистолет пулемет. Помня о том, что такого добра должно быть полно в оружейной комнате подбирать ничего не стали.

Возле входа в ОП номер 12 приметил пожарный щит с багром, всем прочим и, разумеется, топором. Задумался, а не сменить ли мне меч на топор. Снял топор со щита и понял, что если менять, то только не на этот конкретный инструмент. Сей предмет действительно нужный в случае ЧП больше походил на муляж чем на рабочий топор. Рабочая кромка вообще ни разу не затачивалась. Рассохшаяся деревянная, больше похожая на простую палку, рукоять намеревалась сбросить сам топор при первом же взмахе.

Оставил эту затею до лучшей возможности.

Вошли в участок и, не расслабляясь, перевели дух. Я с удовольствием посидел на стуле, попил воды и вроде более-менее пришел в себя. Совсем, конечно, не посвежел, но по сравнению с тем, что было сразу после использования дара, стал бодрячком. Нормально осмотрел руку. На ней расцвел новый синяк, она болела, но в остальном рука была рабочей.

Как почувствовал себя немного лучше, проверили все помещения на наличие заражённых. Таковых не оказалось. Проверили комнату хранения спецсредств. Она интересовала нас в меньшей степени, просто ее распахнутая дверь первой попалась на глаза. Там все было в полном беспорядке и крови. Разбросанные и изломанные резиновые палки, наручники, изодранные и измазанные в крови бронежилеты. Газовые баллончики смятые и раздавленные. Брать тут было не чего.

Посетили оружейку интересовавшую нас куда больше. Судя по пустым местам и беспорядку оружия не хватало. Половину или даже больше унесли полицейские или кто-то иной. Там нашлось порядочное количество ПМов и ПП – 91 Кедр. Имелось несколько стареньких АКСУ. Стояла в сторонке еще более старая СВД со снятым оптическим прицелом. При ближайшем рассмотрении прицел оказался еще и поврежден. Брать винтовку не стали. Взяли магазины из расчета по десятку на каждый ствол.

Посожалел что нет ни ПЛов, ни ГШ, ни ПП – 2000, ни АК – 12 или 15, ни другого оружия посовременнее. Про МАШ – 12, нежно любимый модернизированный штурмовой автомат, прозванный Машкой, с которым пробегал всю вторую половину службы, старался вообще не думать. Неужели здесь еще подобного не изобрели? Почему в полицейском участке стволы, в моем мире замененные почти 15 лет назад на современные? Неужто нас и вправду не просто в другой мир закинуло, но и в прошлое на полтора десятка лет отбросило?

Постаравшись перестать ломать голову, решил, что на все вопросы ответит время, а пока нужно заниматься делом. Поставив Катерину смотреть за улицей, снарядил все магазины, взяв патроны из наших запасов. Думаю, если бы оставил снаряжать магазины Блонду, она бы все что смогла, снарядила местными патронами.

В дежурной части отдела в специальном ящике на стене было полно ключей от автомобилей, но, увы, ключей от танка или хотя бы от БТРа не было. На простой транспорт в специфической раскраске не польстились. Машин и на улице полным-полно, вот только далеко на них не уедешь. Из-за тех же брошенных машин особо не разгонишься, а мотор будет шуметь хоть и не как стреляющий автомат, зато без перерывов. Понятно, что на шум соберутся голодные живые зомби и разберут автомобиль по винтику.

Помимо остального в дежурке смогли взять пару раций вместе с зарядным устройством к ним. Гарнитур к ним, к сожалению не было. Рации были заряжены и выключены, так что, проверив работоспособность, мы их выключили, и убрали ради экономии аккумуляторов. А то сядут и где мы их, потом подзарядим при отсутствии электричества? Да и ни к чему они нам будут, пока мы не разойдемся на приличное расстояние.

Катерина посетовала, что когда была здесь в прошлый раз, очень спешила, сильно боялась и не смогла осмотреться. Я не стал ей н на что пенять. Зачем? Девушку можно было понять. У нее был больной на руках. Нужно было думать про еду и как не быть сожранной самой. Вообще хорошо, что она сюда сходить догадалась и хоть что-то принесла.

В одном из кабинетов отыскал висевшую в шкафу горку с какого-то гиганта размерами подобного мне. Ношеный, но не затасканный и чистый комплект просто отменного качества. Прекрасная вещь, на порядок превосходящая туристическую поделку, что была на Катерине и куда подходящая к моменту куда лучше, чем джинсы и толстовка. Такого добра не было в магазине, где мы с Катей переодевались, и вообще до этого нигде не попадалось.

Сменил хорошо замусоленные джинсы и рваную толстовку на горный костюм. Джинсы выбросил уже вторые и одел низ от горки прямо так, а верх поверх водолазки и пока не заменимой моточерепахи. Будет возможность и черепаху заменю на что-то получше, например хороший бронежилет с высокой защитой, но, увы, пока нечем. Разве что нацепить полицейский бронежилет, но отчего-то не хочется. Может от того что они слишком легкого класса защиты, изодраны в хлам и перемазаны в кровище? С такой защитой так уж лучше моточерепаха.