Текст книги "S-T-I-K-S. Дикарь. Дикая охота (СИ)"

Автор книги: Николай Собинин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 10

Проснулся Лунь самостоятельно, по своей давней привычке. Чувствовал себя привыкший к тяготам и невзгодам разведчик значительно бодрее, разве что немота в регенерированных конечностях уже привычно давала о себе знать. Спал он, судя по ощущениям, недолго, но после месяца вынужденного лежания в больнице, сил было в избытке, так что это компенсировало недосып.

Бисмарк, мерно посапывавший на соседней койке, после легкого толчка в бок открыл глаза и сел на постели, подслеповато глядя в серые сумерки. Спустя несколько секунд он пришел в себя и принялся собирать подсохшую за ночь одежду с веревок. Лунь включил плитку, подогревая остывший за ночь чайник, после чего последовал его примеру, снаряжаясь в свой основной комплект одежды. Когда высохшими за ночь вещами было покончено, а чайник зашумел, разведчик налил по кружке чая, сделал всем по парочке бутербродов и позвал на завтрак Европу.

Девушка вернулась с улицы, сверкая каплями росы, которые словно ртуть скатывались с мокрого дождевика. Снаружи было довольно свежо, на щеках Евы заиграл румянец стоило той только взять в руки горячую кружку.

– Все тихо?

Девушка осторожно подула на парящую поверхность жидкости, пытаясь немного остудить чай, отхлебнула мелким глотком, после чего ответила.

– Под утро кто-то где-то урчал. Серьезный. Но далеко, я едва услышала. Потом у реки чуть левее пирса пустыш в кустах бродил, урчал слабенько. После затих. И еще под утро на востоке один раз бабахнула винтовка. Если судить по звуку, вроде той, что я видела на полигоне, парни из Флюгера пристреливали. СВДшка, армейская. Больше ничего подозрительного.

Разведчик кивнул, выслушав ее доклад. Он специально поставил ее на «собачью вахту» – часы, когда сильнее всего хочется спать. Лучше сейчас, пока они не на самых «горячих» кластерах, испытать решимость девушки на деле. Потому что, слова словами, а реальность накладывает свой отпечаток, как ни крути. Но Ева с честью справилась с последней проверкой, окончательно закрепив за собой статус полноценного члена отряда, на которого можно положиться и которому не придется утирать сопли.

Когда с завтраком было покончено, барахло упаковано в рюкзаки, а смазанное и почищенное оружие заряжено и готово к использованию, они осторожно покинули свое ночное прибежище и отправились в сторону пирса.

Как и говорила девушка, сюда ночью откуда-то приблудился слабенький зараженный – полураздетый пустыш в легкой, промокшей насквозь футболке и шортах аляповатой расцветки. Судя по всему, где-то неподалеку грузился пляжный кластер – покойника в полосе прибоя наверняка принесло тоже с той стороны. Пустыш замерз и ослабел, запутался ногами в прибрежном ивняке и замер, традиционно покачиваясь с пяток на носок. Увидев троицу, он слабенько, едва слышно заурчал и прихрамывая двинулся к мосточкам, идя наперерез людям. Уткнувшись грудью в край дощатого настила, он потянул к ним синюшные руки. Бисмарк не стал церемониться с доходягой и приголубил его клювом точнехонько в темячко, отправив зараженного отдыхать в густую прибрежную траву.

Тем временем, Европа справилась с замком в дверях сарайчика возле пирса, причем во второй раз сделала это значительно быстрее. Она вытянула губы трубочкой, сжала правую руку в кулак, словно что-то схватив в воздухе, после чего резко повернула его по часовой стрелке. Внутри механизма глухо щелкнул металл и дверь со скрипом приоткрылась.

Подозрения Луня насчет содержимого гаража оказались вполне оправданными. Мотор здесь действительно был, и даже не в единственном числе. Как и парочка канистр с топливом для него. Им приглянулся китайский двухтактник на двенадцать лошадиных сил, очень похожий на тот мотор, на котором они вместе с Дикарем некогда форсировали реку, прежде чем повстречали Шута и Бурана. Поэтому Лунь успокоился и отбросил переживания о том, что ему не удастся разобраться с малознакомым ему агрегатом.

Лодку решили взять резиновую, из поливинилхлорида – в сарайчике как раз хранилась такая темно-зеленого цвета,, рассчитанная на несколько человек, с разделенным на части несколькими перегородками воздушными баллонами, крепким дном и транцем из прессованной ДСП-плиты. Сперва планировали взять дюралюминиевую, но тогда пришлось бы возиться с подъемом ее со дна, поскольку вокруг были одни «утопленники», отправленные на дно паводком. К тому же надувная лодка была значительно легче, и не такая громкая – дюралюминий при погрузке издавал далеко разлетавшийся по водной глади грохот, да и резиновые уключины не скрипели предательски на всю ивановскую. Шуметь сейчас группе, находившейся на незнакомой и, вероятно, весьма опасной местности, очень не хотелось.

Когда они накачали ножным насосом все четыре раздельных баллона, сменяя друг друга по очереди, лодку вынесли наружу и спустили на воду, после чего, используя пирс, прикрутили к транцу мотор, погрузили оружие и рюкзаки, залезли внутрь сами и тихонечко отчалили, окончательно распрощавшись со своим ночным прибежищем.

Под мерный шорох уключин и шлепки веслами по воде, на которые посадили Бисмарка, лодка начала свой водный путь, покидая укрытую уже ставшим привычным туманом речную протоку. Местное светило, вероятно, уже взошло над горизонтом, но его совершенно не было видно за плотным серым саваном из туч, нависших, казалось, над самой головой. Потому вокруг царил зыбкий, обманчивый полумрак. Троице оставалось лишь молиться чтобы им на головы снова не полились потоки воды – этого «удовольствия» им с лихвой хватило и вчера.

Вскоре выяснилось, что опасения разведчика были не совсем безосновательными. Пока лодка, рассекая килем неподвижную свинцово-серую поверхность воды, неторопливо двигалась вперед на весельной тяге в одну человеческую силу, он полностью повторил все процедуры, которые ему некогда продемонстрировал Дикарь – заправил бак бензином, открыл заслонку карбюратора, дав доступ топливу, включил зажигание. Но проклятая железка совершенно не желала заводиться. «Китаец» утробно хрюкал движком, проворачивая винт, пока Лунь насиловал его «понужальником». Разведчик минут пятнадцать пытался реанимировать и уже был близок к тому, чтобы признать бесперспективность этого занятия, когда голос подал Бисмарк. Он на мгновение прекратил грести и ткнул пальцев куда-то в район румпеля мотора.

– Мне кажется, вон та красная штука должна быть на другом месте!

Разведчик перевел взгляд на ярко-красную предохранительную шайбу, что болталась на ярком витом проводке, взял ее в пальцы и несколько мгновений крутил, примеряясь куда пристроить странную хреновину. Но потом увидел подпружиненный пин, и воткнул туда деталь.

– Попробуй еще теперь!

Не особенно надеясь на положительный результат, он последовал совету австрийца, и о чудо – и не думавший прежде подавать признаки жизни мотор вдруг глухо рыкнул, выбросив облачко сизого дыма, и мерно затарахтел, булькая системой охлаждения.

– Ну наконец-то! Я уж думал, что не дождусь сего момента!

Разведчик устыдился своей недогадливости, но радость от того, что им не придется пересекать широкий разлив реки на веслах оттеснил раздражение в сторону. Дав двигателю поработать минутку, он заглушил его вновь – не хотелось раньше времени привлекать к их компании внимание местных обитателей, кем бы они ни были. Поэтому, Бисмарк продолжил потеть на веслах, выгребая из извилистой, не широкой протоки. С противоположного, левого берега протоки над водой нависал крутой обрыв, по верху которого строем росли кучерявые сосны. С их стороны берег был низкий, пойменный, на нем раскинулись заливные луга, заросшие густым кустарником.

Спустя полчаса безмолвного внимание парочки привлекла Европа, занявшая место на носу лодки и внимательно осматривавшая все это время ближайший к ним берег реки.

Разведчик осторожно переступил через лавочки, приблизившись к девушке.

– Впереди в зарослях!

Она передала ему в руки бинокль в обрезиненном корпусе, и Лунь, пытаясь скомпенсировать покачивания лодки на мелкой речной зыби, принялся шарить оптикой по кустам.

– Видишь здоровенную сосну с обломленной макушкой метрах в восьмидесяти от линии воды? Чуть левее нее, в кустах смотри.

Следуя подсказке девушки, он нашарил взглядом искомый объект и принялся вглядываться в очертания, терявшиеся в «зеленке» все еще укрытых серым утренним сумраком. Сначала он не понял, на что именно смотрит, но потом по характерным рубленным очертаниям узнал кабины грузовиков, которые местные называли «Уралами». Вот только вместо грузового кузова или пассажирского кунга сзади находились какие-то странные трубы, расположенные в три ряда. Машины, укрытые в зарослях маскировочными сетями, стояли линией, словно планируя форсировать широкую речную гладь. Вокруг них не было заметно ни души. Разведчик задумался, силясь понять, что именно ему напоминает данная техника. Но тут его размышления прервали слова девушки.

– Это «Грады», РСЗО! Или «Ураганы» – я точно не помню. Я про них однажды передачу смотрела, по телевизору.

И тут, услышав мудреную аббревиатуру, Лунь вспомнил, что именно ему напомнили эти машины. Незадолго до войны его рота выступала в качестве охранения на испытаниях какой-то секретной техники под Севастополем. В силу секретности многого ему тогда рассмотреть не удалось, но слова командира «реактивная система залпового огня» и характерные направляющие позади кабины ЗИСов, с которых срывались улетавшие в небо огненные стрелы, ему в память врезались очень четко. Как и результаты стрельбы из этого чудо-оружия – высокое начальство в серьезных погонах их тогда заставило ползать на коленках по полностью выжженному полю, собирая разнокалиберные осколки снарядов. Уже после, во время наступления фашистов, в те минуты, когда их снова и снова мешала с землей вражеская арта, Лунь, бывший тогда еще солдатом РККА Архипом Петровичем Федуловым, страстно сокрушался, что нет такого чудо-оружия за их спинами, которое могло бы пролить на головы ненавистным врагам реки огня.

Машин в кустах было несколько, никак не меньше пяти. Точное количество определить было сложно, против играло неверное освещение раннего, пасмурного утра и качественная маскировка техники.

– Похоже, нашу переправа на тот берег придется пока отложить. Надобно сползать и проверить, что это тут такое занятное происходит!

* * *

– Мои «солдатики» пойдут первыми!

Аврора кивнула одной из марионеток, давай команду на взлом стальной двери, ведущей в подземелье. Тем временем стронги переместились назад, заняв места в арьергарде отряда. Их места заняли безмолвные «дуболомы» нимфы – крепкие и рослые муры, которых девушка лично отбирала среди выживших ренегатов, захваченных отрядами стронгов в плен в карательных миссиях последнего месяца. Отбирала она их по одной ей известным критериям, всех прочих, кому не повезло, после жесткого экспресс-допроса ждала неминуемая смерть – жалости по отношению к этому отребью стронги не испытывали. Впрочем, сами стронги это везением не считали, нимфа загоняла своих марионеток в самые стремные и опасные места, заставляя их воевать со своими бывшими коллегами и атомитами на «грязных», зараженных радиацией кластерах, взламывая послушными болванчиками укрытия врагов, где потери были практически неизбежны. Но за счет того, что им то и дело попадались в руки ошметки воинства Чертей, количество «дуболомов» не только не уменьшалось, а наоборот – увеличивалось.

Якута это полностью устраивало – терять своих людей за то время, пока он был лидером своего отряда, он так и не научился. Так что, если действия Авроры позволяли сохранить жизни его ребят, он полностью их поддерживал.

За счет такого жесткого отбора, в личном «марионеточном» отряде нимфы сохранились лишь самые стойкие, живучие бойцы, зачастую с серьезными и опасными дарами. Такая себе марионеточная гвардия. Вот и сейчас блондинка собралась пустить их вперед, отдав ей на откуп самые опасные элементы зачистки подземелье технических помещений водоочистной станции.

Про это логово атомитов разведка донесла в штаб еще вчера. А сегодня Буран вышел на связь с их отрядом, который двигался из только-только перезагрузившейся и смертельно опасной Зоны в сторону Дикого стаба, конвоируя долгожданного инженера-ядерщика, которого с нетерпением ожидали в поселении. Он обсудил это с нимфой по рации, сославшись на то, что ближе кроме их группы, никого нет, а оставлять гнездо атомитов без внимания очень опасно – кто знает, что может вылупиться оттуда спустя пару дней. Но сам он сомневался в целесообразности такого решения – доставить ценного специалиста виделось лидеру стронгов первостепенной задачей.

Девушка решительно отмела Бурановы сомнения в сторону, касательно задействования в этой зачистке ее отряда, сказав, что они выполнят задачу. Буран еще некоторое время сопротивлялся ее решению, но, в итоге, как и всегда уступил перед непробиваемым характером Стервы с Востока.

После этого отряду Якута и Авроры пришлось слегка подкорректировать курс движения, сместившись западнее, где на одном из ничем не примечательных промышленных кластеров их ожидала парочка рейдеров-разведчиков. За последний месяц многие из «охотников за удачей», прознав про падение всесильного Тритона и уничтожения большей части его банды, буквально хлынули на неисследованные территории, ранее контролировавшийся мурами, в поисках жирных и заманчивых точек интереса, жадно обследуя свежеперезагрузившиеся кластеры. Стронги полностью поддерживали инициативу одиночек, не препятствуя стихийной разведке, и оказывая им любую поддержку, на которую были сейчас способны. Взамен Буран требовал, чтобы любая информация о мурах или атомитах оперативно передавалась в Дикий стаб, где уже принималось решение о вариантах противодействия и зачистке.

Таким образом, свободные рейдеры дополняли собой разведку стронгов, заполняя добытой ими информацией пробелы там, где стронги не успевали в силу ограниченности собственных сил. Ведь территории, доставшиеся Дикому стабу в наследство от муров и атомитов и впрямь отличались масштабом и время на их полное, доскональное обследование требовалось немалое. А сил у «диких» на данный момент катастрофически не хватало – им приходилось старательно подчищать «хвосты», охотясь на разрозненные отряды атомитов, и муровское отребье – остатки выживших Чертей.

Вот такая вот парочка трейсеров, пришедшая на территории, граничащие с Зоной в поисках рад-зараженных, и обнаружила случайно очередное гнездо атомитов. Они рассказали нимфе все, что им удалось разузнать, пока они дожидались ее отряд, после чего спешно и с облегчением ретировались прочь – связываться с «космонавтами» им совсем не хотелось, уж больно у тех была дрянная репутация.

«Единичка» тем временем, взломала стальным ломиком ржавую дверь, ведущую в подземные коммуникации очистной станции. Из темного провала потянуло сыростью и плесенью. Впрочем, из располагавшихся вокруг круглых резервуаров с водой воняло ничуть не лучше, поэтому разницы не было никакой.

Голос подал Шут, до сего момента, как и всегда прежде, хранивший молчание.

– Там что-то очень плохое! Нам точно нужно туда лезть⁈

Парень поежился боязливо, даже на его невозмутимом лице отчетливо прорезался страх.

Нимфа успокаивающе потрепала его по вихрам.

– Никто кроме нас, приятель! Никто кроме нас! Не волнуйся, я же рядом – все будет хорошо!

Марионетки выстроились попарно, и прикрывая друг друга начали исчезать в бетонном проеме, спускаясь вниз по ржавой лестнице.

Глава 11

В подземной галерее было темно, капала вода. Стерильно-белые лучи светодиодных мощных фонарей, закрепленных на винтовках «болванов», шарили по стенам и темным углам помещений, рисуя причудливые тени. Сзади их прикрывали люди Якута, контролируя боковые ответвления.

Аврора шла, пригибая голову – поржавевшие трубы под потолком нависали угрожающе низко. Под ногами валялся разный ржавый хлам, угрожающе потрескивали разбухшие и подгнившие доски, переброшенные через бетонные желоба с коммуникациями.

– Смотри себе под ноги!

Реплика эта была обращена к Шуту. Тот лишь кивнул, по своей привычке, не проронив ни слова. Он уже вполне освоился с «ублюдком» – так Буран прозвал подаренный Дикарем пистолет-пулемет, созданный Надфилем на базе «маузера». Лидер группировки стронгов передарил презент своему воспитаннику, и теперь Шут сноровисто держал в руках это чудо оружейной мысли, готовый применить его по назначению, если потребуется.

Впереди несколько раз прогрохотали короткие автоматные очереди, больно ударил по барабанным перепонкам взрыв гранаты, потом нимфа наткнулась на изуродованные пулями гранатными осколками тела атомитов. Местные пигмеи явно не ожидали нападения, потому не смогли оказать должного сопротивления вторженцам.

А потом впереди вспыхнула яростная перестрелка – ее отряд наткнулся на противника посерьезнее. Спустя минуту все было кончено, но нимфе уже было не до этого. В боковом ответвлении галереи, где стоял на прикрытии один из «дуболомов», хлопнула лампочка, взорвавшись снопом искр, в полумраке мелькнула тень и мур, противно хрустнув шейными позвонками, мешком свалился на бетонный пол. Из-за его трупа возникла размазанная тень с пожарным топором в руках. Она стремительно ринулась вперед, за доли секунд сокращая те полтора десятка метров пространства, что разделяли его с Авророй и стоявшим подле нее Шутом. Но добежать ему было не суждено – подросток, вместо того чтобы открыть стрельбу из «ублюдка», вскинул ему навстречу правую ладонь. Короткий миг и пространство коридора исказилось, теряя твердые очертания границ помещения, после чего рывком, словно резиновое, растянулось, и полтора десятка метров резким одним махом превратились в пятьдесят, удлинившись само в себе. «Космонавт» еще сильнее ускорился, но свой шанс он уже упустил – нимфа среагировала вслед за Шутом, вскинула CAR-15 – укороченный «коммандо» вариант М4, и нажала спуск. Дульное пламя заиграло всполохами на конце ствола, грохот очереди ударил по ушам молотком. Рой биметаллических пуль, выпущенных твердой рукой девушки, раскромсал тело врага словно бензопилой, превратив легкий бронежилет и грудь врага в окровавленные лохмотья. «Космонавт» еще пробежал несколько шагов вперед, словно не замечая страшных ранений, а потом споткнулся и рухнул носом вперед. И в следующий миг Шут пошатнулся, и пространство, искривленное силой его дара, вновь вернулось к изначальному виду.

Девушка отпустила карабин, позволив ему повиснуть на трехточечном ремне, и подхватила намерившегося свалиться Шута, у которого на мгновение закатились глаза, а из носа струйкой потекла темная кровь.

– Ну, ну, осторожнее, не хватало еще чтобы ты сам себя своими собственными руками угробил. Вот дурила, за один присест всю батарейку высадил. Дыши, дыши, сейчас отпустит.

Парень ухватился рукой за бетонную стену и, следуя совету девушки, глубоко и часто задышал. Аврора, видя, что он начал приходить в себя, вновь взяла в руки оружие и проконтролировала подергивающееся тело, продырявив ему голову и присосавшегося к спине суперпаразита. Только после этого агония живого трупа прекратилась.

– Проверить!

По ее команде стоявший за ее спиной подконтрольный девушке мур бросился к телу, чтобы убедиться в окончательном устранении угрозы. Сама же девушка быстрым шагом направилась вперед, чтобы узнать, чем закончилась перестрелка в авангарде отряда.

Пять трупов «марионеток» окружало измочаленное очередями дрыгающее ногами тело второго «космонавта». И если четверку, которую нимфа поставила в переднем заслоне было не особенно жалко, то один из угробленных муров второго порядка, был одним из самых перспективных бойцов в марионеточном отряде. Аврора раздраженно поморщилась, этого бойца ей было действительно жалко, она имела на него далекоидущие планы. Но теперь уже ничего не попишешь – «космонавт» выдрал ему содержимое грудной клетки, вывернув ее наизнанку, словно раковину моллюска. Поэтому нимфа отвернулась от трупов и тут же выкинула их из головы. Хорошо еще, что Шут вовремя среагировал и задержал второго «терминатора» на те критически важные секунды, успев применить свою только-только проклюнувшуюся способность. Ту самую, что зависла у паренька на целых три месяца после приема красного жемчуга. Благо, ожидание было совсем не напрасным, и дар, доставшийся немногословному подростку, и впрямь воодушевлял. Правда, и тут не обошлось без подводных камней, затраты сил на его использование были ужасными и пока что более одного раза применить его у Шута никак не получалось, при том, после каждого применения он ловил неслабый приход – вот прямо как сейчас.

От мыслей о воспитаннике ее отвлек приблизившийся со спины Якут.

– Выходит, это и впрямь еще одно гнездо⁈

Девушка лишь кивнула в ответ.

– Выходит. Так просто двух «терминаторов» атомиты бы тут не оставили. Они новый выводок охраняют, зуб даю.

– Потрепало твоих?

Нимфа лишь раздраженно сплюнула.

– Первый пятерых успел положить. И еще одному палец сломал. Но то ладно, то мелочи.

– Мда, сразу треть твоих болванов выпилил. А со вторым чего?

– Его Шут своим новым даром сработал, а я добила. Малой кровью отделались.

Якут лишь присвистнул.

– Нифига, малой отжигает!

Блондинка оглянулась на своего подопечного, посмотрев на мальца с затаенной гордостью – как-никак именно она посодействовала пробуждению зависшей способности Шута. И чувствовала некую причастность к тому, что парню достался очень перспективный дар. Первое умение Шута – его сверхъестественная чуйка тоже было весьма неплохим и уже неоднократно выручало их группу ранее. Но прорезавшаяся недавно способность крыла его как бык овцу. Излом пространства был очень редкой и крайне эффективной в бою силой. С помощью него можно было ломать и перестраивать поле боя по своему усмотрению, заманивая врага в неожиданные и смертоносные ловушки. А поскольку дар этот был смазан «красненькой», его мощь даже на начальном этапе освоения поражала воображение. Нимфа с замиранием сердца представляла, на что будет способен Шут спустя полгода усиленных тренировок.

– Надеюсь, эта парочка была единственной! Мне и с этих двух с головой хватило острых ощущений!

Нимфа была полностью согласна с мнением Фиделя, подавшего голос из-за плеча Якута. Судя по напряженному лицу и каплям пота, выступившим на лбу, даже невозмутимому и хладнокровному, словно питон, снайперу было не по себе от этого подземелья. Он, как и все прочие стронги всеми фибрами души стремились покинуть это пропитанное угрозой и миазмами смерти место.

Марионетки, тем временем, обобрали трупы, освободив их от оружия и боеприпасов, и вновь выстроились клином, приготовившись штурмовать остаток подземных галерей. Штурмовать, правда, было нечего. Оставшийся отрезок галерей оказался девственно пуст и лишь в самом конце была обнаружена комната, являвшаяся сердцем этого подземелья. Вновь ванны с черной жижей, в которой плавали обезображенные роженицы – на этот раз уже мертвые, и хирургический стол, поржавевший и заляпанный присохшими сгустками крови, с стоявшими на нем рядами стеклянных сосудов, заполненный мутноватой жидкостью, с личинками суперпаразита плавающими внутри. Разве что «питательного субстрата» для личинок на этот раз тут не обнаружилось. Возможно, свежее мясо еще не успели доставить в данное убежище из-за сложностей с логистикой, вызванных проблемами у атомитов с новоиспеченной группировкой стронгов.

Все это девушке уже доводилось видеть прежде. А вот бойцам Якута еще нет, и далеко не все смогли сдержать тошноту, вдохнув тяжелый, удущающий воздух подземелья, что бил по мозгам крепче любого алкоголя. На женские трупы, словно попавшие сюда из кинохроники про Освенцим, стронги старались не смотреть.

– Жесть какая! Что, сожжем тут все к хренам собачьим и назад⁈

Якут вопросительно посмотрел на нимфу, но та замерла ледяной статуей, завороженно глядя на банки с конвульсивно подергивающимися внутри емкостей личинками. Она некоторое время молчала, словно не слыша слов соратника, но потом отмерла и ответила ему:

– Нет… пока нет!

– Что???!!!

Якута эти слова застали врасплох. Он посмотрел на девушку так, словно та только что сошла с небес на землю и сказала нечто трансцендентное. Или, скорее, не с небес, а из самой Преисподней.

– Есть мысль одна, погоди немного!

Она махнула рукой своему воинству, подзывая «марионеток» ближе, после чего принялась за персональный осмотр каждого из уцелевших муров. Тех, кто был отсеян она сразу отправляла прочь, остальных же собрались небольшой группкой в восемь голов – ровно по количеству обнаруженных емкостей с живой паразитарной гадостью внутри.

На ошеломленном лице лидера отряда начало проступать осознание.

– Аврора, скажи мне что это не то, о чем я только что подумал⁈

Девушка вновь ответила с задержкой, занятая собственными мыслями.

– А откуда мне знать, о чем ты себе подумал?

Стронг обошел девушку и заглянул ей в лицо, поблескивая миндалевидными глазами в полумраке скудно освещенного подземелья, пытаясь под плексигласом противогаза разглядеть выражение лица нимфы.

– Ты ведь не удумала задействовать эту погань на своих 'дуболомах⁉

Таинственная и едва уловимая улыбка Моны Лизы, мелькнувшая на губах девушки за обзорным стеклом «намордника», подтвердила ужасные опасения Якута.

– Твою мать! Аврора, да ты в конец двинулась что ли⁈ Не ты лми сама говорила, что атомитов контролировать не можешь⁈ А значит и «терминаторов» тоже! Они же порвут нас всех!!! На клочки порвут!!!

Нимфа вновь загадочно улыбнулась.

– Не мельтеши! Да, атомитов я контролировать не могу. А вот сделать из своих марионеток атомитов с сохранением активного «поводка» – очень даже! Думаешь, я просто так своих «болванов» по грязным кластерам в хвост и в гриву уже месяц гоняю⁈ Они уже таких доз нахватались, что скоро в темноте светится начнут – и ничего, повинуются мне также, как и раньше. А теперь представь себе, что я смогу пять-десять «терминаторов» в свои руки заполучить? Это же такая мощь!

Глаза нимфы подернулись мечтательной поволокой. Якут лишь сокрушенно покачал головой.

– Ага, и эта мощь первым делом нам с тобой кишки выпустит.

– Да не писай в рюмочку, говорю же, все хорошо будет. Подстрахуемся на крайний случай – если что, я сама, собственноручно их на атомы распылю. Давай, заряжай пацанов, нужно тут все подготовить. А для этого придется всерьез ручками поработать!

Стронга, судя по его недовольному лицу, аргументация блондинки не убедила, но спорить он прекратил. За прошедший месяц он уже неоднократно успел убедиться, что спорить с этой взбалмошной дамочкой – себе дороже. А потому, решил поберечь время и собственные нервы и принялся раздавать ценные указания своим подчиненным.

* * *

Хлопок, дикий грохот взрыва, яркая вспышка, мгновенно лишившая зрения, следом жгучая боль. Кожа под действием запредельной температуры начала пузыриться, синтетическая одежда вспыхнула и приклеилась к телу как неопреновый гидрокостюм. Боль от горящей плоти в мгновение ока едва не выжгла мозг, но он носил свой краповый берет не для красоты – он и его коллеги стали лучшим из лучших, элитой СОБРа, их готовили великолепные специалисты. И один из тех ничем не примечательных мужчин, неопределенного возраста и совершенно незапоминающейся внешности, от образа которого в памяти остался лишь жесткий, сухой голос, который вбивал фразы инструктора в мозг будущих спецназовцев не хуже молотка, что заколачивает гвозди в сосновую доску, научил его как экстренно заблокировать боль в критической ситуации. Блокада сработала, и растянувшиеся в бесконечность последние оставшиеся у него в распоряжении мгновения жизни, пока пламя распространялось по внутренностям боевой машины, спасли его и находившегося рядом раненого, имя которого он даже не запомнил. Последнее, что сохранил мозг – вой сгоравшей заживо девушки, которая к тому моменту уже превратилась в охваченный огнем кусок обугленного мяса. Она по нелепому стечению обстоятельств очутилась вне его досягаемости и это стоило ей жизни. Затем в гулкой и пустой голове внезапно лопнула перетянутая до предела струна и пространство вокруг него, заполненное бурлящим пламенем исказилось, разломав собственную метрику. Он почувствовал, как его тело куда-то затягивает стремительно, мощно, и несет по этому потоку затягивая в игольное ушко изломанного пространства. Сопротивляться этому у него уже не осталось не сил, ни желания. Он, сжимая скрюченными обгоревшими пальцами локоть раненного, который совершенно не сопротивлялся и вообще не подавал никаких признаков жизни, вывалился из пространственного пузыря в нормальное пространство, где уже не было никакого огня, и рухнул на траву, будучи уже в бессознательном состоянии.

Когда сознание вернулось, он мгновенно пожалел об этом. Боль была страшной, она рвала мозг крючьями на куски, мешая связно мыслить. Зрение не работало – судя по всему, огонь повредил глазные яблоки и веки, ощущение было такое, словно они лопнули и их студенистое содержимое вытекло наружу словно фруктовое желе. Слух тоже отказал полностью – взрыв проникший внутрь БМП, после того, как кумулятивная струя прожгла броню, угробил барабанные перепонки. Он до хруста прикусил язык зубами, силясь собрать в кулак остатки воли, после чего принялся шарить ладонью по обугленной, вплавившейся в плоть и сморщенной грубой коркой одежде, силясь найти в боковом кармане плоскую оранжевую коробочку «аишки». Осязание работало паршиво – кожа на пальцах серьезно пострадала от огня, манипулировать ими было очень сложно. Повезло, что ткань серьезно пострадала от пламени, и он спустя несколько бесконечно долгих минут смог вырвать аптечку из пут расплавленной синтетики. Через тридцать секунд ему удалось кое-как открыть крышку плоской коробочки АИ-2 и наощупь извлечь оттуда стеклянный шприц с несколькими миллиграммами спасительного янтарного раствора внутри. Эту аптечку дала ему нимфа перед тем, как он сел в «коробочку» – с наказом использовать как последнее средство для спасения балансирующего на грани жизни и смерти раненного если тому станет совсем худо.

Резким движением непослушной руки он вогнал иглу шприца себе в ногу и выдавил содержимое, ощущая как по конечности начинает распространяться живительная прохлада, уносившая с собой боль. Последней мыслью, молнией промелькнувшей в его гаснущем мозгу, было то, что спек и впрямь помог спасти умиравшего. Правда, не того, кого должен был по задумке блондинки. Да и не факт, что надолго. После этого ужасная боль, наконец, отступила и сознание Токсина погрузилось во тьму.