Текст книги "Фидель Кастро. Политическая биография"

Автор книги: Николай Леонов

Соавторы: Владимир Бородаев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 29 страниц)

Бескрайние просторы раскинувшихся новых плантаций наводили на мысль, что кубинцы столкнутся в предстоящие годы с проблемой создания консервной промышленности, соковыжимания, встанут вопросы тары, транспортировки, хранилищ и т. д., т. е. всего того, что сопутствует обильным урожаям тропических культур. Но это уже другие, более приятные заботы – как использовать уже имеющееся богатство.

Фидель не раз в своих политических выступлениях по поводу экономической блокады острова говорил, что кубинская земля сможет прокормить свое население. Однако до революции Куба импортировала почти все виды продовольствия. В качестве одной из основных задач революция стала решать проблему самообеспеченности внутреннего потребления своими продуктами питания. Главное внимание было уделено рису, ибо именно он составляет основу ежедневного рациона большинства кубинцев.

Хотя задача полной самообеспеченности пока не решена полностью, все же в развитии производства риса был сделан очень крупный шаг вперед, который позволил стране существенно сократить зависимость от импорта этого важнейшего продукта питания.

Как рисовые поля, так и плантации цитрусовых и сахарного тростника требуют большого количества воды для полива. Вода жизненно необходима и для животноводства. Особенность Кубы и ее гидрографического режима состоит в том, что на этом маленьком, вытянутом узкой полосой острове вода, выпадающая в виде осадков, просто не задерживается. Она быстро скатывается в море, не успев совершить никакой полезной работы. Маленькие короткие реки не позволяют создавать на них крупные водохранилища. Нехватка воды всегда была проклятьем городов и сел Кубы. А если добавить к этому, что в силу географического положения страна два-три раза в десятилетие подвергается крупным засухам, то станет понятным, что для создания устойчивой базы роста сельскохозяйственного производства было необходимо капитально обводнить Кубу.

С помощью советских и болгарских специалистов было начато строительство малых и средних водохранилищ для нужд сельского хозяйства. Практически вся работа начиналась с нуля, потому что до революции этому делу не уделялось никакого внимания. Всего через несколько лет, к концу 60-х годов, было уже невозможно подняться на самолете над территорией Кубы, чтобы в поле зрения пассажира не попало сразу несколько водохранилищ. За годы революции запасы воды в искусственных водохранилищах выросли с 29 млн. кубометров до 4,4 млрд. кубометров, или в 152 раза. Во всей мировой практике трудно найти аналоги строительства такого размаха.

Разумеется, не все шло гладко. Весь период с 1963 до 1970 г. представляет собой сложное переплетение успехов и возникавших трудностей и неудач. Общепризнанные социальные достижения Кубинской революции в виде доступного образования, бесплатной и хорошо организованной медицинской помощи, ликвидации безработицы привели к тому, что люди, ранее мирившиеся с тяжелым сельскохозяйственным трудом, теперь, увидя открывшиеся перспективы, искали другую работу и даже другое место жительства. Значительно сократились вследствие этого сборы кофе, который традиционно выращивался в горных районах провинции Ориенте в основном в маленьких крестьянских хозяйствах. Революция привела к отливу молодежи из этих районов на учебу, в армию и т. д., что подорвало обеспеченность трудовыми ресурсами. Кофе же, как известно, требует почти целиком применения ручного труда.

В известной степени сократилось производство табака, а главное, он пострадал качественно. Эта культура требует к себе особо деликатного подхода, а высокосортный табак выращивать так же хлопотно, как ребенка. Тут нужен опыт нескольких поколений, хорошее обеспечение гербицидами и инсектицидами, удобрения и другие ингредиенты довольно сложной технологии выращивания, уборки и ферментации табака. В условиях крутой ломки старого социального строя такой хрупкий и чуткий механизм, как табачное производство, несет свои потери.

По инициативе Фиделя Кастро все мелкие хозяева, в распоряжении каждого из которых оставалось не более 67 га земли, были объединены в Ассоциацию мелких земельных собственников (АНАП) с общим числом членов около 200 тыс. человек. Подавляющее большинство членов АНАП – 140 тыс. человек принадлежат к беднейшим категориям крестьян, владеющих не более 28 га земли на семью. Члены АНАП обязаны были только сами обрабатывать принадлежащую им землю, жить на ней. Всякий, кто использовал в своем хозяйстве наемный труд, т. е. был кулаком, лишался права занимать в АНАП какие-то выборные руководящие должности.

Фидель Кастро очень внимательно относится к мелким землевладельцам. Когда в ходе борьбы с бандитизмом в отдельных случаях были допущены перегибы, выразившиеся в незаконной конфискации земельных наделов у лиц, заподозренных в пособничестве бандитам, или когда заготовители, в стремлении выполнить во что бы то ни стало план, заставляли силой мелких производителей сдавать по твердой цене всю продукцию, Фидель не раз лично выступал за правильность проведения партийной линии в крестьянском вопросе. Он требовал тщательного рассмотрения каждого случая в отдельности, когда возникал вопрос о конфискации земли, настаивал на привлечении к разбирательству других мелких собственников, соблюдения строжайшей объективности. В ряде случаев он отменял скоропалительно принятые решения и возвращал конфискованное имущество, настаивая на том, чтобы в сознании каждого крестьянина революция всегда ассоциировалась со справедливостью.

Производственный вклад мелких крестьянских хозяйств в общий национальный баланс довольно существен. В 1964 году эта категория сельскохозяйственных производителей, располагавшая 1/3 всех земель в стране, давала 70 процентов всего урожая кукурузы, 60 процентов корнеплодов, 70 процентов других овощей, 60 процентов фруктов, 85-94 процента всего производства табака, кофе и какао. Государственные организации, используя гибкий рычаг заготовительных цен, смогли наладить правильные взаимоотношения между членами АНАП и социалистическим сектором экономики.

Фидель Кастро уделял постоянно большое внимание подготовке кадров для народного хозяйства страны. В многочисленных выступлениях его перед учениками и студентами, в речах перед другими аудиториями красной нитью проходит мысль о необходимости коренным образом менять политику подготовки кадров. Вместо большого количества так называемых гуманитариев, особенно адвокатов, Фидель настойчиво рекомендовал готовить больше специалистов инженерного и технического профиля, агрономов, врачей, т. е. тех, кто создает реальные материальные ценности. В духе этих его указаний была проведена реформа университетского образования, где основное внимание стало уделяться подготовке работников в области строительства, коммуникаций, гидросооружений, электротехники и пр. Были созданы рабочие факультеты, где могли получить ускоренную подготовку представители рабочих и крестьян. Газета «Ой» 2 июля 1963 года приводила такие слова Фиделя Кастро, сказанные им на встрече с передовыми рабочими строительной промышленности: «Однажды, – сказал он, – беседуя со студентами университета, я спросил их, знают ли они, сколько заявлений поступило от абитуриентов на зачисление их на отделение международных отношений Гаванского университета. 3 тысячи заявлений! А сколько на агрономический факультет? Не набралось и сотни. Если все захотят быть дипломатами, то кто же будет производить молоко, мясо, яйца и другие продукты питания для населения? Конечно, я считаю, что у некоторых есть призвание дипломата, но уверен, что многие думают только о поездках по белу свету, о приемах и тому подобных вещах. Ведь это же абсурд, когда в революционной стране есть три тысячи человек, желающих стать дипломатами, и меньше сотни хотят стать специалистами сельского хозяйства. Это настоящий позор!»

Слушателям партийных школ Фидель внушал, что окончание курса не означает повышения по службе или переиода в столицу, в управленческий аппарат. Надо ехать к народу, на места, туда, где делается революция, где нужнее всего подготовленные кадры. Более всего он ненавидел бездельников, любителей легкой жизни, пустозвонов.

Фидель яростно боролся против бюрократизма, которого, по его словам, «надо опасаться так же, как империализма». (Выступление 2 января 1965 г.)

Фиделя возмущало изобилие секретарш: «Кому ни позвонишь, даже человеку без особых чинов и званий, – сетовал он, – все равно трубку берет секретарша и отвечает: „Секундочку, я его сейчас позову“. Все имеют секретарш, а зачем?» (Из выступления 28.09.1964 г.)

28 сентября 1964 года, выступая по случаю годовщины создания комитетов защиты революции, Фидель вспоминал, что в его родном Биране, где до революции существовала отцовская латифундия, работало всего 1-2 клерка, а когда он недавно посетил его, то оказалось, что в созданном на базе латифундии народном поместье уже работает 12 конторских служащих.

Гавана расположена на западном конце острова Куба, и частый созыв ведомственных совещаний отрывал от дела и заставлял пускаться в далекий путь десятки и сотни работников. Фидель рекомендовал министрам и их заместителям почаще ездить в провинции, проводить служебные совещания прямо на месте. Это и будет конкретным руководством работой.

В конечном итоге он распорядился заморозить численность управленческого персонала и не наращивать больше корпус бюрократов, пригрозив тем, кто будет создавать дорогостоящие ненужные должности, послать их в животноводческие хозяйства доить скот породы себу (известно, что дойка коров себу – один из самых тяжелых трудовых процессов).

Несмотря на трудности на всех фронтах экономического и социального строительства, Кубинская революция в целом одерживала победы. Быстро наращивались мощности строительной промышленности, развивались энергетика, машиностроение, легкая и пищевая промышленность. Заново создавался океанский флот Кубы, возник рыболовный флот и собственное судостроение для нужд прибрежного плавания.

Теперь основные успехи и неудачи в развитии уже зависели от умения и способностей самих революционеров. «Однако, – как говорил Ф. Кастро в докладе на I съезде Компартии Кубы, -необходимо признать, что во многих случаях наши ресурсы не использовались максимально. Наша хозяйственная деятельность не всегда была достаточно эффективной, а применявшиеся методы управления экономикой-оптимальными. Наши руководящие кадры, как правило, не имеют должных экономических знаний, недостаточно занимаются вопросами себестоимости и повышения эффективности производства. Невозможно определить, какую цену в сверхурочных часах и чрезмерных материальных затратах нам пришлось и приходится платить за отсутствие экономических знаний. В управлении нашей экономикой мы, безусловно, страдали от идеалистических ошибок, а иногда не отдавали себе отчета в существовании объективных экономических законов, которым мы должны следовать».

Далее сам Фидель Кастро объясняет, в чем же состояли эти ошибки. «Некоторым из нас товарно-денежные отношения казались слишком капиталистическими, так как мы не понимали необходимости сохранения таких отношений между государственными предприятиями. Фактически перестал существовать государственный бюджет, замененный ассигнованием денежных средств для выплаты заработной платы и осуществления кредитных отношений и отношений купли-продажи с частным сектором.

Фактическая отмена системы товарно-денежных отношений произошла начиная со второго квартала 1967 года. Новая система учета заменила прежнюю в конце 1967 г.

Уже в конце 1965 г. было упразднено министерство финансов и реорганизован Национальный банк. Последний бюджет был принят в 1967 г., но его исполнение не контролировалось, так как со второго квартала перестали осуществляться товарно-денежные отношения.

Параллельно с этим развиваются и другие тенденции. Политика отмены платы, не оправданная в ряде случаев, начинает бурно развиваться в 1967 г. и достигает кульминационного момента в 1968-1969 гг. В 1968 г. заработная плата теряет связь с нормой выработки, стимулируются добровольная работа и отказ от вознаграждения в сверхурочные часы, в 1967 г. упраздняются проценты с кредитов и налоги, которые взимались с крестьян. Последний из них – налог на срубленный сахарный тростник – отменяется 7 июля того же года.

Забвение принципа оплаты по труду повлекло за собой резкое увеличение излишка денежных средств в обращении при недостаточном предложении благ и услуг, что создало благоприятные условия и благодатную почву для прогулов и снижения трудовой дисциплины. К этому надо добавить то обстоятельство, что в условиях ликвидации безработицы, удовлетворения насущных социальных и трудовых потребностей страны, развития в условиях блокады было абсолютно невозможно устранить на этом этапе революции излишнее количество находящихся в обращении денег.

Нам казалось, что мы приближаемся к коммунистическим формам производства и распределения, на самом же деле мы удалялись от правильных методов построения социализма».

Это были трудные времена, когда в университетах прекратилось преподавание политической экономии. Ослабла роль массовых организаций, профсоюзы перестали играть свою привычную роль и были подменены движением передовых рабочих, которое развернулось с 1966 года.

Только очень здоровая в своей основе партия, честные и принципиальные руководители способны на такую резкую критику своих собственных недостатков, как это сделали в 1970 году Коммунистическая партия Кубы и Первый секретарь ее Центрального комитета Фидель Кастро.

Фидель Кастро, превыше всего ставивший вопросы единства революционных сил, внимательно следил за тем, чтобы не развились до опасных размеров те отдельные негативные моменты во взаимоотношениях между революционными силами, которые иногда возникают в ходе практической работы. Когда в марте 1962 г. он подвергал критике сектантство «старых коммунистов», то он предупреждал, что нельзя терпеть также и сектантства «Сьерра-Маэстры», как и никакого вообще. В 1964 г. возникла ситуация, чреватая серьезными последствиями для старой коммунистической партии. Дело заключалось в том, что неопровержимыми данными было доказано, что некий Маркое Родригес, в прошлом член Народно-социалистической партии (коммунисты), был разоблачен как провокатор и доносчик, который стал виновником гибели группы студентов, членов Революционного директората, укрывавшихся на конспиративной квартире. М. Родригес был отдан под суд, который, полностью установив его вину, приговорил его к смертной казни. Но в ходе слушания дела некоторые свидетели, в том числе и один из прежних руководителей директората Фауре Чомон, в своих показаниях допустили намеки на возможную, хотя бы косвенную, причастность НСП к этому делу. Это сразу превратило процесс в источник политической полемики. Противники немедленно ухватились за возможность использовать его для внесения раскола в ряды кубинских революционеров. Среди обывателей поползли слухи и начались пересуды. Стали поговаривать, что М. Родригес был якобы внедрен НСП в Революционный директорат, что о его предательстве знал «кое-кто наверху», что в ходе процесса не все было сказано и вроде бы кто-то выгораживал Народно-социалистическую партию.

В такой обстановке Фидель Кастро обратился с письмом в Национальное руководство Единой социалистической партии Кубы, в котором подчеркнул, что ни в коем случае нельзя давать врагам повода строить всякие догадки на этот счет. Он поставил вопрос о полной публикации всех показаний свидетелей, а также, воспользовавшись тем, что осужденный подал на обжалование, предложил вновь открыть судебное заседание, чтобы окончательно выяснить все вопросы.

Такое судебное заседание было созвано 26 марта 1964 года, и Фидель Кастро, несмотря на свое высокое положение премьер-министра и руководителя партии, выступил на нем в качестве свидетеля. Протоколы его выступлений и допроса обвиняемого составили целый том в 163 страницы, но зато Фидель не оставил без ответа ни одного даже самого нескромного вопроса. Было установлено, что М. Родригес никогда не состоял в молодежной организации Народно-социалистической партии, что он никому в партии о своем преступлении не рассказывал, что коммунисты умирали, не сказав ни слова палачам.

Фидель использовал весь процесс для утверждения принципа единства. Он еще раз призвал всех бороться против любого сектантства. Он подчеркнул, что пора забыть о старых организациях, о нашем социальном происхождении, поскольку теперь кубинские революционеры являются членами одной партии, совершившей революцию, которая была бы не по силам одной, отдельно взятой организации.

Все эти годы продолжалась работа по формированию и укреплению партии. В общественно-политической жизни страны происходили большие сдвиги. Коммунисты стали ведущей политической и организующей силой в городе и в деревне. К октябрю 1965 года в рядах Единой партии социалистической революции Кубы насчитывалось 45 тыс. членов и 5 тыс. кандидатов.

30 сентября – 1 октября 1965 года в Гаване состоялся партактив, который обсудил важные вопросы партийного и государственного строительства. По предложению Фиделя Кастро на активе был образован Центральный Комитет партии, который на своем первом заседании утвердил состав Политического бюро, Секретариата и рабочих комиссий. Первым секретарем ЦК стал Фидель Кастро. Состоялся пленум ЦК, принявший решение о переименовании партии, которая впредь стала называться Коммунистической партией Кубы. Пленум также утвердил решение о создании официального печатного органа партии – газеты «Гранма» – на базе слияния двух газет: «Ой» и «Революсион», которые были соответственно в прошлом органами старой коммунистической партии и «Движения 26 июля».

Следует подчеркнуть, что, хотя коммунисты принимали в революции самое активное участие, все-таки руководство всем процессом принадлежало революционным демократам, которые постепенно, под влиянием самого революционного развития, эволюционировали в сторону полного принятия социализма. Причем эта эволюция захватила подавляющее большинство активных участников вооруженного этапа революционной борьбы. Фидель не раз подчеркивал, что из бойцов и командиров Повстанческой армии 95 процентов, если не больше, со временем стали активными строителями социалистического общества на Кубе. Дифференциация в рядах революционной демократии привела к отколу небольшой, крайне незначительной части представителей класса буржуазии или лиц, поступками которых двигали непомерное честолюбие, неудовлетворенное тщеславие, обиды и пр.

Это монолитное единство объясняет одну из характерных черт Кубинской революции: практическую стабильность политического руководства революции при естественном процессе омоложения кадров и отсутствие в его рядах сколь-нибудь заметных признаков разногласий на протяжении весьма длительного времени работы, полной самых сложных, иногда смертельно опасных для судьбы страны проблем. Про Кубинскую революцию никогда не скажут, что она «пожирала своих детей». Только один раз, в 1968 году, вновь возникла старая проблема сектантства, принявшая форму микрофракционной борьбы в партии. И опять во главе этой антипартийной деятельности оказался подвергавшийся критике еще в 1962 году Анибаль Эскаланте. Он к этому времени не занимал руководящих постов в партии, но все-таки пытался сколачивать вокруг себя группу неустойчивых лиц, противопоставляя тем самым себя партии и народу.

На этот раз он подвергся не только критике, но был исключен из партии и отдан под суд. Микрофракция А. Эскаланте, как показывает даже ее название, не располагала сколько-нибудь влиятельными позициями в партии, это была небольшая группа, устранение которой скорее было превентивной, чем лечебной операцией.

Внешнеполитический курс Кубинской революции в эти сложные годы был призван создать такие связи Кубы с дружественными странами, которые бы способствовали обеспечению безопасности острова Свободы.

В апреле – июне 1963 года Фидель Кастро совершил свою первую поездку в Советский Союз. Она была необычна по длительности (почти полтора месяца), так как Фидель поставил своей задачей обстоятельно познакомиться с жизнью нашей страны. Он побывал в Сибири и на Украине, на Урале и в Средней Азии, в Ленинграде и Волгограде, Мурманске и Тбилиси. И везде он старался вникнуть в суть работы государственного аппарата, поговорить с представителями общественных организаций, встретиться с простыми тружениками заводов и полей.

Фидель был поражен доброжелательностью, открытостью людей. Встречи с ними глубоко волновали руководителя Кубинской революции. Во время поездки на Братскую ГЭС на станции Зима рабочие леспромхоза, узнавшие о том, что будет проезжать Фидель, буквально перекрыли железнодорожный путь, чтобы увидеть руководителя далекого, но ставшего родным кубинского народа. Фидель вышел на подножку вагона в летнем мундире, и тогда один из рабочих, сняв телогрейку, протянул ее Фиделю со словами: «Здесь же Сибирь, наденьте скорее!» Фидель, не зная, чем отблагодарить за такую заботу, пошарил в карманах и достал свои неразлучные сигары. Но рабочий вместо того, чтобы спрятать их на память, раскурил и передал соседям. Сигары пошли гулять по бескрайней толпе, причем каждый делал не больше одной затяжки. Фидель был потрясен сценой, к горлу подступил комок, и он с заблестевшими глазами вернулся в вагон.

В Москве Фиделю Кастро было присвоено звание Героя Советского Союза.

Через полгода, исполняя свое желание увидеть понравившийся ему Советский Союз зимой, он приехал вновь, и наряду с решением деловых вопросов, связанных главным образом с торгово-экономическими отношениями, вволю насладился прелестями русской зимы: ездил на тройках, ходил по подмосковным лесам с ружьем, постигал секреты понравившегося ему хоккея с шайбой.

При всей теплоте отношений Кубы с СССР следует подчеркнуть, что Куба никогда не входила и не входит ни в какие военные пакты. Она оставалась и остается неприсоединившимся государством.

Пример Кубинской революции всколыхнул все левые силы континента, которые увидели реальность вооруженного пути к завоеванию политической власти трудящимися. Нет ничего удивительного в том, что многие представители патриотических сил латиноамериканских стран ехали на Кубу, чтобы изучить опыт ее революции. Почти во всех странах появились горячие сторонники немедленных действий, страстно желавшие повторить кубинский опыт. Возникали новые политические организации, создавались вооруженные партизанские отряды, получила широкое развитие практика ухода городской молодежи в горы с оружием в руках. В 1963-1965 гг. партизанская война охватила Гватемалу, Колумбию, Венесуэлу, Перу и ряд других стран. Не всегда вооруженные выступления приносили успех, что в первую очередь вызвало острые дискуссии среди левых сил относительно правильности или ошибочности избранной тактики.

Победа Кубинской революции многому научила друзей, но из ее опыта извлекли свои серьезные уроки и враги. Повсеместно правящие круги с помощью реакционной военщины при прямой поддержке и вмешательстве Соединенных Штатов стали принимать меры по ужесточению режима в своих странах. Весной 1964 г. контрреволюционный переворот в Бразилии привел к устранению законного президента Ж. Гуларта. Самая крупная страна континента надолго оказалась под сапогом военной диктатуры. 21 июля 1964 года в Вашингтоне по требованию США было созвано совещание министров иностранных дел стран – членов Организации американских государств, на котором был поставлен вопрос о коллективном разрыве дипломатических и консульских отношений с Кубой. Из 19 делегаций только 14 полностью склонили головы перед требованиями госдепартамента, остальные 5 воздержались или проголосовали против. Соединенным Штатам с помощью грубого нажима удалось также протащить резолюцию о прекращении всякой торговли между странами – членами ОАГ и Кубой о приостановлении нормального морского судоходства.

Правящие классы повсеместно приносили в жертву институты представительской демократии ради сохранения своих классовых привилегий, делали все, чтобы преградить путь нараставшему революционному движению.

В 1964 году в Боливии было свергнуто демократическое правительство президента Паса Эстенсоро, которое пользовалось поддержкой рабочих-шахтеров, и в стране установилась власть крайне правой военной группировки во главе с генералом Баррьентосом. Когда в апреле 1965 года в Доминиканской Республике вспыхнуло всенародное восстание, направленное против проимпериалистической клики, США не поколебались послать на его подавление 30-тысячный корпус своей морской пехоты и огромную военно-морскую эскадру.

В этой обстановке острого противоборства между национально-освободительным движением, в которое теперь вкладывалось и более глубокое социальное содержание, и силами реакции и империализма Че Гевара принимает решение навсегда покинуть Кубу и отправиться служить делу революции в другие страны.

О причинах, побудивших Че Гевару отправиться в Боливию, хорошо рассказано в его биографии, принадлежащей перу видного советского латиноамериканиста И. Р. Лаврецкого (Григулевича). Они заключаются в страстном желании Че Гевары бороться с империализмом. Он не раз в кругу близких людей говорил, что разрушать ненавистный эксплуататорский строй – это одна профессия, а строить новое общество – это совсем иная. Себя он чаще и с большей охотой причислял к служителям первой профессии и подчеркивал, что, пока остается непочатый край работы на этом участке, его место – быть именно там.

Всякие домыслы о неких разногласиях между Фиделем Кастро и Че Геварой лишены всяких оснований и представляют собой чистый вымысел.

Боливийская эпопея Че началась еще в 1963 году, когда в эту страну была выведена на нелегальную работу разведчица Таня (подлинное имя Тамара Бунке), в задачу которой входила подготовка условий для постепенного создания в этой стране партизанского отряда. Че Гевара оказался в Боливии лишь в декабре 1966 года. А в течение всего этого длительного времени он продолжал увлеченно работать и выполнять поручения революции и параллельно готовился к выезду.

Перед тем как навсегда покинуть Кубу, Че Гевара оставил Фиделю Кастро письмо, которое проливает свет на глубину дружбы, связывавшей этих двух выдающихся революционеров современности. В письме говорилось:

»...Обозревая свою прошлую жизнь, я считаю, что я работал достаточно честно и преданно, стараясь укрепить победу революции. Моя единственная серьезная ошибка – это то, что я не верил в тебя еще больше с самого первого момента в Сьерра-Маэстре, что я недостаточно быстро оценил твои качества вождя и революционера. Я прожил замечательные дни и, будучи рядом с тобой, я ощущал гордость оттого, что я принадлежал к нашему народу в самые яркие и трудные дни карибского кризиса.

Редко когда твой талант государственного деятеля блистал так ярко, как в эти дни, и я горжусь также тем, что я последовал за тобой без колебаний, что я мыслил так же, как ты, так же видел и так же оценивал опасности и принципы.

Сейчас требуется моя скромная помощь в других странах земного шара. Я могу сделать то, в чем тебе отказано, потому что ты несешь ответственность перед Кубой, и поэтому настал час расставания.

Знай, что при этом я испытываю одновременно радость и горе, я оставляю здесь самые светлые свои надежды созидателя и самых дорогих мне людей... Я оставляю здесь народ, который принял меня как сына, и это причиняет боль моей душе. Я унесу с собой на новые поля сражений веру, которую ты в меня вдохнул, революционный дух моего народа, сознание, что я выполняю самый священный свой долг– бороться против империализма везде, где он существует; это укрепляет мою решимость и сторицей излечивает всякую боль.

Я еще раз говорю, что снимаю с Кубы всякую ответственность, за исключением ответственности, связанной с ее примером. И если мой последний час застанет меня под другим небом, моя последняя мысль будет об этом народе и в особенности о тебе. Я благодарю тебя за твои уроки и твой пример и я постараюсь остаться верным им до конца. Я всегда отождествлял себя с внешней политикой нашей революции и отождествляю до сих пор. Где бы я ни находился, я буду чувствовать свою ответственность как кубинский революционер и буду действовать как таковой. Я не оставляю своим детям и своей жене никакого имущества, и это не печалит меня. Я рад, что это так. Я ничего не прошу для них, потому что государство даст им достаточно для того, чтобы они могли жить и получить образование.

Я мог бы сказать еще многое тебе и нашему народу, но я чувствую, что это не нужно; словами не выразить всего того, что я хотел бы, и не стоит зря переводить бумагу.

Пусть всегда будет победа! Родина или смерть!

Тебя обнимает со всем революционным пылом

Че».

Это письмо Фидель Кастро зачитал на учредительном заседании Центрального комитета Коммунистической партии Кубы 3 октября 1965 года, когда он говорил о том, что Че обладал всеми качествами, чтобы быть членом ЦК партии, но его уже не было на Кубе.

Эпопея Че в Боливии широко известна. В начале октября 1967 г. горстка героических бойцов, выданная предателями, окруженная со всех сторон частями регулярной армии и специальными отрядами «зеленых беретов», подготовленных американскими инструкторами, а зачастую и находившимися под их прямым командованием, сражалась до последнего. Оказавшийся в плену, тяжело раненный Че Гевара был расстрелян карателями.

Смерть Че потрясла и взволновала тогда весь мир. 18 октября в Гаване состоялся грандиозный торжественно-траурный митинг, посвященный памяти Героического Партизана, как теперь стали называть Че Гевару. Выступая на митинге, Фидель Кастро сказал: «Смерть Че – это тяжелый удар, это страшный удар для революционного движения, поскольку лишает его, без всякого сомнения, самого опытного и способного вождя».

Давая оценку личности Че Гевары, Фидель подчеркнул, что Че объединял в себе достоинства, которые чрезвычайно редко встречаются вместе в одном человеке. С одной стороны, Че был человеком конкретного действия, а с другой стороны, глубоким и оригинальным мыслителем. Это была на редкость цельная натура, отличавшаяся предельной честностью и искренностью, воплощение стоицизма и спартанского духа. Фидель назвал его «настоящим образцом революционера». Многосторонняя культура, природный ум делали Че незаменимым рыцарем революции. Куда бы ни посылала его революция: руководить ли военными районами, возглавлять ли Национальный банк, комиссию по планированию, министерство тяжелой промышленности или представлять Кубу на важнейших международных конференциях – всюду он с честью выполнял порученную миссию.