Текст книги "По целям ближним и дальним"

Автор книги: Николай Скрипко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

В приказе Верховного Главнокомандующего от 24 июля 1943 года был подведен итог оборонительному периоду битвы на Курской дуге и сказано, что успешными действиями наших войск окончательно ликвидировано июльское наступление врага из районов южнее Орла и севернее Белгорода в сторону Курска. В ожесточенных боях советские войска, разбившие отборные дивизии немцев, не только полностью восстановили положении, которое они занимали до 5 июля, но и прорвали оборону противника, продвинувшись в сторону Орла.

"Таким образом, – заключал И. В. Сталин, – немецкий план летного наступления нужно считать полностью провалившимся.

Тем самым разоблачена легенда о том, что немцы летом в наступлении всегда одерживают успехи, а советские войска вынуждены будто бы находиться в отступлении"{62}.

В приказе Верховного Главнокомандующего отмечались войска, отличившиеся в боях по ликвидации немецкого наступлении, в том числе и соединения авиации дальнего действия.

Фронты наступают

В начале августа события в районе Курского выступа развивались стремительно. Несмотря на упорное сопротивление врага, передовые отряды Брянского фронта прорвались к окраинам Орла и завязали уличные бои.

Утром 3 августа после мощной артиллерийской и авиационной подготовки перешли в контрнаступление войска Воронежского и Степного фронтов, начавшие Белгородско-Харьковскую операцию. Их поддерживали 2-я и 5-я воздушные армии, которыми соответственно командовали генералы С. А. Красовский и С. К. Горюнов.

Представитель Ставки Маршал Советского Союза Г. К. Жуков, заслушав мой доклад о том, что АДД своими главными силами действует на Ленинградском и Волховском фронтах и каждую ночь бомбит узлы сопротивления врага в районе железнодорожных станций Синявино и Мга, что на белгородское направление выделено только 80-90 самолетов, задумчиво произнес:

– Да, блокадный Ленинград нуждается в поддержке... Что ж, будем исходить из того количества бомбардировщиков, которое выделено.

Отметив на карте населенные пункты Драгунское, Пушкарное и другие, расположенные в 18-24 километрах западнее Белгорода, Жуков с предельной краткостью указал:

– Бей по этим узлам сопротивления! Степному фронту надо помочь прорвать оборону врага.

В ночь, предшествовавшую наступлению войск Степного фронта, наши авиасоединения наносили удары по намеченным целям. Одновременно АДД активно поддерживала войска Брянского фронта, наступавшие на Орел. А 4 августа авиацию дальнего действия пришлось опять привлечь на несколько операционных направлений. Основные силы АДД бомбили узлы сопротивления и артиллерию врага под Ленинградом. Кроме того, наносили удары по железнодорожным узлам Брянск, Никитовка, Ясиноватая, Иловайская. Мы, поддерживая наступление Степного фронта, бомбили теперь железнодорожный узел Харьков, станцию Основа и другие цели.

5 августа, ровно через месяц после начала июльского наступления гитлеровцев, войска Брянского фронта при содействии с флангов войск Западного и Центрального фронтов в результате ожесточенных уличных боев овладели городом и железнодорожным узлом Орел. К вечеру того же числа войска Степного и Воронежского фронтов сломили сопротивление гитлеровцев и овладели Белгородом.

Эта выдающаяся победа вызвала в войсках огромный подъем наступательного духа. Приказ Верховного Главнокомандующего и первый салют, прогремевший в Москве в честь доблестных освободителей, были встречены с ликованием. Фронтовики хотя и не видели праздничных огней и фейерверков, расцветивших небо столицы, но сознание того, что Родина их благодарит и чествует, воодушевляло на новые ратные дела и подвиги.

Приказами народного комиссара обороны от 9 сентября 1943 года и от 27 мая 1944 года были присвоены наименования Орловских: 5-му авиакорпусу АДД генерал-майора И. В. Георгиева, 1-й гвардейской авиадивизии АДД полковника С. С. Лебедева, 8-й гвардейской авиадивизии АДД полковника В. Г. Тихонова, 54-й авиадивизии АДД полковника В. А. Щепкина, 25-му гвардейскому авиаполку АДД подполковника В. А. Абрамова.

Советские войска не давали врагу передышки. Сразу после освобождения Орла и Белгорода, утром 7 августа перешли в наступление войска Западного фронта, наносившие удар из района восточное Спас-Деменска. Так началась Смоленская наступательная операция, имевшая целью нанести поражение противостоящим войскам группы армий "Центр", выйти к истокам Днепра и начать затем освобождение Белоруссии.

Немецко-фашистское командование, поняв, какую серьезную угрозу таит это наступление, перебросило несколько своих дивизий с орловского на смоленское направление. Этим немедленно воспользовались войска Брянского и правого крыла Центрального фронта и усилили натиск на орловскую группировку немцев.

10 августа, преодолевая сопротивление гитлеровцев на брянском направлении, наши войска овладели железнодорожной станцией Хотынец, 12 августа войска Центрального фронта освободили город Дмитровск-Орловский, 13 августа войска Западного фронта заняли город и железнодорожную станцию Спас-Деменск и продолжали успешно продвигаться в направлении Ельня, Смоленск.

После взятия Карачева, что знаменовало ликвидацию орловского плацдарма, наши войска усилили наступление на брянском направлении.

Поддерживая наступающие войска, авиация дальнего действия почти каждую ночь бомбардировала железнодорожные узлы Брянск-1, Брянск-2, Рославль, а также скопления немецких войск, танков, бронетранспортеров, автомашин в районе Харькова, на других участках. В ночь на 15 августа почти 100 самолетов АДД наносили удары по аэродромам Брянск, Сеща, Олсуфьево.

С целью нарушить подвоз фашистских войск на смоленское направление, снимаемых с других участков советско-германского фронта, мы почти еженощно бомбардировали железнодорожный узел Рославль. Крупные группы наших экипажей, численностью до ста и более, постоянно били по вражеским узлам сопротивления в районах 35-45 километров юго-восточнее Ельни, юго-западнее Спас-Деменска, Жиздры и других населенных пунктов.

Когда в сводках Советского информбюро сообщалось, что наши войска, наступавшие из района Спас-Деменска, снова продвинулись вперед, что на брянском направлении они заняли свыше 60 населенных пунктов, а на харьковском значительно улучшили свои позиции, наши летчики хорошо понимали, что успеху наземных войск способствовали и бомбардировочные удары авиации дальнего действия.

Наступающие войска Степного фронта продолжали с боями продвигаться в южном направлении.

К 17 августа они вышли на северную окраину Харькова. Но буквально на другой день обстановка осложнилась. Воронежский фронт, наступавший правее, подвергся сильному контрудару противника в районе Ахтырки.

Немецко-фашистское командование за короткий срок успело пополнить людьми и техникой потрепанные под Прохоровкой танковые дивизии СС "Мертвая голова" и "Райх". Эти соединения были усилены отдельными батальонами тяжелых танков и снова представляли собой опасную силу. В район Ахтырки прибыла из-под Брянска и немецкая моторизованная дивизия "Великая Германия", а также другие части. Фланговый контрудар по наступавшим на широком фронте советским войскам нанесли 400 фашистских танков и 16-тысячная группировка немецкой мотопехоты, поддерживаемая крупными силами бомбардировочной авиации.

Всего же западнее Ахтырки и южнее Богодухова немецко-фашистское командование сосредоточило 7 танковых и моторизованных и 4 пехотные дивизии.

Разгорелись ожесточенные бои. Героические усилия наземных войски 2-й воздушной армии поддерживались авиацией дальнего действия. Наши экипажи бомбардировали немецкие аэродромы, скопления фашистских танков, бропотранспортеров врага. Вместе с ВВС Красной Армии соединения АДД выполняли задачи и по срыву железнодорожных перевозок противника 4-й авиакорпус генерала Г. С. Счетчикова и 6-й авиакорпус генерала Г. Н. Тупикова наносили удары по железнодорожным узлам и станциям Полтава, Мерефа, Люботин, Красноград, Славянск, Барвенково, Дебальцево.

Войска Воронежского фронта при поддержке авиации отразили сильный натиск гитлеровцев, разгромили фашистскую группировку в районе Ахтырки, Богодухова и нанесли тяжелые потери оперативным резервам врага.

Тем временем войска Степного фронта под командованием И.С. Конева, отражая контратаки гитлеровцев, неуклонно приближались к окраинам Харькова. Их наступлению активно содействовали войска Юго-западного фронта. Прорвав оборону врага, частью сил они выдвинулись южнее Харькова, а основными силами успешно развивали наступление на центральную часть Донецкого бассейна.

В период Харьковской операции ВПУ командующего войсками Степного фронта находилось в доме лесника. В дни боев за освобождение Харькова я часто бывал здесь. Генерал Конев ставил задачи АДД на те ночи, когда Ставка выделяла наши соединения для поддержки действий этого фронта.

Накануне переноса ВПУ в дом лесника, расположенного севернее Харькова, в этой местности был сильный бой. На поляне и в лесу валялось много неубранных трупов гитлеровцев. Все наши войска находились в движении, в наступлении, и до подхода тыловых подразделений некому было убрать трупы, навести порядок в лесу. Просто руки до этого не доходили. А Иван Степанович Конев в его помощники, поглощенные кипучей деятельностью по руководству наступающими войсками, будто и не замечали того, что их окружает.

В те напряженные боевые дни мне, как и раньше, приходилось ежедневно перелетать на своем связном У-2 на ВПУ Степного, Воронежского и Юго-Западного фронтов, докладывать представителям Ставки Маршалам Советского Союза Г. К. Жукову и А. М. Василевскому о результатах боевых действий АДД, получать для нас очередные боевые задачи. Инициативный и исключительно работоспособный оператор штаба АДД подполковник Михаил Иванович Таланин неутомимо занимался сложными и трудоемкими делами управления. Он связывался со штабом АДД, передавал полученные нами указания от представителей Ставки и заявки фронтов, принимал данные из Москвы, уточнял задачи для соединений, расположенных на Юге, занимался множеством организационных дел и успевал переезжать на новую площадку к моему прилету.

22 августа экипажи-разведчики 5-й воздушной армии обнаружили, что противник начал отход из района Харькова. Чтобы не дать возможности немецко-фашистскому командованию вывести свои войска, И. С. Конев начал ночной штурм города. И наши соединения в ту ночь наносили сосредоточенные удары по фашистским танкам и автомашинам в районе Ахтырки, юго-восточнее и восточное ее, по отходящим колоннам немецких войск юго-западнее Харькова.

23 августа войска Степного фронта при активном содействии с флангов войск Воронежского и Юго-Западного фронтов в результате ожесточенных боев сломили сопротивление гитлеровцев и штурмом взяли Харьков.

Освобождением харьковского промышленного района была победоносно завершена Курская битва, явившаяся одним из самых выдающихся событий второй мировой войны. Начатое под Курском контрнаступление переросло в общее стратегическое наступление Красной Армии на огромном фронте – от Великих Лук до Азовского и Черного морей.

Историческая победа Красной Армии в Курской битве, продемонстрировавшая наше возросшее могущество, неизмеримо подняла международный авторитет Советского Союза, воодушевила народы Европы на борьбу против гитлеровцев, на скорое освобождение. Вместе со всеми Вооруженными Силами на всех этапах Курской битвы активно действовала наша авиация. Борьба за господство в воздухе под Орлом, Белгородом и Харьковом завершилась разгромом крупных авиационных группировок врага. Советские ВВС прочно завоевали стратегическое господство в воздухе и удерживали его до самого конца войны.

Окрепли и закалились в боях и сражениях летчики авиации дальнего действия, обогатившиеся опытом войны. Успешно решались проблемы управления крупными авиационными группами, как в оборонительных, так и в наступательных операциях, совершенствовались методы массированного применения сил фронтовой авиации и АДД.

Справился со своими многообразными задачами, обеспечил бесперебойную работу авиационного обслуживания и боевого снабжения многочисленных авиаполков авиационный тыл.

Части и соединения авиации дальнего действия показали возросшее мастерство, дисциплинированность и организованность, умение выполнять различные боевые задачи в тактическом и оперативном взаимодействии с наземными войсками в условиях быстро меняющейся обстановки, сложной погоды и сильного противодействия противовоздушной обороны врага.

Следует отметить, что во время выполнения боевых задач наши экипажи в 1943 году стали встречать возросшее противодействие ПВО противника. У немцев появились радиолокационные наземные станции. Ночные истребители гитлеровцев, вооруженные радиолокационными прицелами, значительно осложнили действия бомбардировщиков АДД даже при полетах в плохую погоду.

Мы в управлении АДД вплотную занялись изучением тактики действия вражеской истребительной авиации и зенитной артиллерии в ночных условиях: вызывали и заслушивали почти всех сбитых противником членов экипажей, изучали показания пленных немецких летчиков, донесения советских разведчиков и партизан.

Так, помнится, участились случаи нападения вражеских ночных истребителей на дальние бомбардировщики в районе озера Нарочь, с которого обычно наши экипажи выходили на заданные цели. Партизаны сообщили, что юго-восточнее Минска гитлеровцы развернули радиолокационную станцию и тщательно охраняют подступы к ней, что разветвленную систему воздушного наблюдения, оповещения и наведения возглавляет немецкий генерал.

Получив такой сигнал, с помощью воздушной разведки мы уточнили координаты цели и не замедлили послать туда крупную группу самолетов для уничтожения радиолокационной станции противника. Экипажам при прокладке маршрутов и выполнении полетов было запрещено использовать озеро Нарочь как крупный естественный ориентир, так как именно возле него их перехватывали немецкие ночные истребители. На объекты, сильно прикрытые средствами ПВО противника, соединения АДД стали совершать налеты с нескольких направлений, эшелонируя бомбардировщики по высоте. Это снизило боевые потери.

В дальнейшем мы стали еще более внимательно изучать и отрабатывать методы противодействия наведению немецких истребителей с использованием средств радиолокации, о которых тогда еще мало знали.

Командиры всех степеней, летчики, штурманы постоянно занимались и вопросом повышения эффективности бомбардировочных ударов, по крупицам собирая драгоценный боевой опыт.

В тех случаях, когда цель находилась в пределах видимости, я неоднократно выезжал возможно ближе к переднему краю. Когда наблюдение можно было вести сбоку, то есть почти перпендикулярно боевому курсу самолетов, удавалось увидеть все недостатки бомбометания и предостеречь летный состав от повторения их.

Во время Белгородско-Харьковской наступательной операции мне, например, удалось наблюдать бомбометание наших экипажей по железнодорожным узлам Мерефа и Люботин. Некоторые экипажи производили бомбометание с недолетом. Назрела настоятельная необходимость внести изменения в способы применения и тактику действий частей и соединений, усилить контроль за тем, как каждый экипаж выполняет боевую задачу, насколько метко поражает цель. А это, надо заметить, трудное дело.

Тогда был отработан и применен на практике новый боевой порядок частей и соединений АДД. Так, во всяком случае, я его назвал. Вместо экипажей-лидеров, вылетавших в голове боевых порядков авиаполков и дивизий, был введен отряд наведения, который следовал перед основным эшелоном бомбардировщиков. Этот отряд состоял из его командира, экипажей – зажигателей цели и экипажей-осветителей. Задачей отряда наведения было обозначение точки прицеливания для основной группы экипажей бомбардировочного эшелона.

По назначению командира один из наиболее опытных и подготовленных экипажей – зажигателей цели первым сбрасывал зажигательные бомбы, которые создавали очаг пожара. При этом командир отряда наведения снижался и лично уточнял, где находится центр цели по отношению к созданному очагу пожара. Очередные экипажи – зажигатели цели поддерживали горение, а экипажи-осветители и подходящие группы бомбардировщиков получали по радио точное целеуказание.

Экипажи-осветители, идущие в составе группы бомбардировщиков, периодически сбрасывали серии САБ-100, состоящие обычно из десятка светящих авиабомб. САБы медленно опускались на парашютах. К сожалению, иногда освещались и свои самолеты, летящие ниже.

В обязанности командира отряда наведения могла входить и задача контроля за результатами бомбардировочного удара.

Такая инструкции была введена нами после соответствующей опытной проверки, и боевая практика показала, что эффективность ударов АДД стала выше.

По нашим настоятельным просьбам промышленность создала цветную ориентирную сигнальную авиабомбу (ЦОСАБ). В августе 1944 года она прошла войсковые испытании в 45-й авиадивизии и успешно применялась для обозначения поворотных пунктов на маршруте, выводя экипажей на цель. Бомба эта производилась двух цветов: красного и зеленого. Дальность свечения красной ЦОСАБ достигала 90 километров, зеленой – 60. Снижалась она на парашюте с вертикальной скоростью 3,7 метра в секунду, время горения было рассчитано на 10 минут. Сброшенная с низких высот ЦОСАБ могла использоваться для обозначения цели на земле. Подобные новинки помогали повышать точность бомбометания.

В Курской битве Советские Вооруженные Силы нанесли решающее поражение немецко-фашистским войскам, заставили их перейти к стратегической обороне на всем советско-германском фронте. Произошли глубокие изменения в соотношении сил в нашу пользу. Мы прочно овладели стратегической инициативой как на земле, так и в воздухе. Ветераны авиации дальнего действия с полным основанием могут гордиться тем, что и они внесли достойный вклад в эту эпохальную битву. Впереди было еще много суровых испытаний, тяжелых сражений. Но историческая победа под Курском стала важнейшим этапом на многотрудном нашем пути к майским рубежам сорок пятого года.

На Смоленском направлении

Сразу же после взятия Орла и Белгорода, когда Курская битва шла к своему победному завершению, советские войска начали наступление на смоленском направлении. Гитлеровцы здесь основательно укрепились, создав глубоко эшелонированную оборону. Она состояла из 5 – 6 оборонительных полос и достигала глубины 100 – 130 километров. Это было установлено всеми видами разведки, в том числе и воздушной.

За 14 дней наступления войска Западного фронта, нанесшие поражение противнику, продвинулись всего лишь на 40 километров. Бои приняли затяжной характер. Гитлеровцы ожесточенно оборонялись, стремясь любой ценой удержать местность между Днепром и Западной Двиной, именуемую "смоленскими воротами". Тогда Ставка Верховного Главнокомандования приказала приостановить наступление, подтянуть тылы и пополнить части боеприпасами и горючим.

В этот период наши войска на смоленском направлении поддерживались напряженными действиями фронтовой авиации и соединений АДД.

В ночь на 24 августа боевые задания выполняли 562 экипажа АДД. Из них 221 самолет бомбил фашистские войска в узлах сопротивления юго-западнее Жиздры. Около 40 экипажей действовали в интересах Волховского фронта, а 210 самолетов наносили удары по скоплениям танков и пехоты противника на юге.

На следующую ночь на смоленском направлении действовало более 150 самолетов. Мы нанесли удары по бывшим нашим аэродромам Шаталово, Боровское, на которых базировалась авиация противника, уничтожали немецкие самолеты на железнодорожных узлах Рудня (Смоленск), Новозыбков, Унеча.

Одновременно 187 экипажей вылетали в интересах Степного фронта и бомбили железнодорожные узлы Мерефа и Люботин. 74 самолета на Юго-Западном фронте подвергли бомбардировке железнодорожные станции Барвенково, Харцизск, Иловайская.

После перегруппировки и пополнения 28 августа войска Западного фронта возобновили наступление. 1-я воздушная армия и соединения АДД, бомбардировавшие укрепления врага, способствовали успешному прорыву сильноукрепленной обороны противника на всю оперативную глубину.

30 августа войска Западного фронта, которыми командовал генерал армии В. Д. Соколовский, овладели Ельней, 1 сентября освободили Дорогобуж. Боевые действия Западного фронта осуществлялись во взаимодействии с Калининским фронтом, возглавляемым генералом армии А. И. Еременко.

Соединения АДД, действовавшие на разных операционных направлениях, активно поддерживали наступление войск Западного и Калининского фронтов, нанося ночные удары по скоплениям живой силы и техники врага, по оперативным резервам гитлеровцев, парализуя железнодорожные перевозки противника.

В результате овладения Духовщиной и Ярцевом наши войска взломали сильноукрепленную долговременную оборонительную полосу гитлеровцев, которая держала на запоре так называемые "смоленские ворота".

Итак, мы возвращаемся на смоленскую землю. Приходится бомбить знакомые аэродромы, с которых в июне 1941 года совершали свои первые боевые вылеты по танковым колоннам фашистов, рвавшимся к Москве. Прошло два тяжелых года войны. Теперь мы обеспечиваем победное наступление наших войск, освобождающих родную землю от немецко-фашистских захватчиков.

Невольно сравниваешь с тем, что было, кажется, совсем не так давно. Хорошо помню вызов к Верховному Главнокомандующему в тяжелые дни летнего наступления гитлеровцев в 1942 году. Голованов болел, и мне было приказано приехать к Сталину около двух часов ночи.

Видимо, получив новые разведывательные данные, он, как всегда, был краток и без всяких вступительных объяснений сказал:

– Смоленск, Орел, Курск, Харьков и Ростов-на-Дону – базы снабжения немцев. По этим железнодорожным узлам идет подвоз войск и грузов. Надо это нарушить. Пошлите на каждый узел самолетов по восемьдесят... Верховный Главнокомандующий знал ограниченные возможности недавно образованной авиации дальнего действия, поэтому назвал эту скромную цифру.

Сделав краткие записи на карте, мысленно умножаю 80 caмолетов на пять железнодорожных узлов – 400!

– Товарищ Сталин, – докладываю о наших возможностях, – к сожалению, мы не сможем послать такое количество самолетов. Максимально поднимем не более 150-160 кораблей.

Сталин сверкнул глазами и вспылил:

– Вы сговорились с Головановым! Две недели назад он тоже докладывал такую же цифру. Но за это время вы получали с заводов самолеты. Где они?..

Когда Верховный гневается – хорошего не жди. Но я все-таки решил не давать невыполнимых обещаний, так как твердо и безошибочно знал боевой состав АДД.

Вновь докладываю, что получаем только с одного завода по 30 самолетов Ил-4 в месяц, а других поступлении пока не бывает, что в течение длительного времени каждую ночь совершаем боевые вылеты всеми исправными самолетами, бомбим цели, сильно прикрытые средствами ПВО противника, помимо сбитых самолетов многие вернувшиеся с заданий корабли имеют значительные повреждения, требующие продолжительного ремонта в полевых условиях.

Недовольно выслушав мои объяснения, Сталин настаивает на том, чтобы мобилизовали все наши возможности и послали указанное им число бомбардировщиков на каждый железнодорожный узел.

Несколько раз докладывал я ему наш боевой состав, объяснял, что не можем послать столько самолетов.

Наконец уже около трех часов ночи Сталин прервал разговор:

– Уходите, от ваших объяснений у меня голова болит.

Ушел с чувством, что поступил правильно – не приукрашивал. Такие крупные и важные цели, как железнодорожные узлы, надо бомбить, конечно, большим числом самолетов, но где их взять?

По возвращении в управление АДД собрал ближайших помощников. С. инженерами вновь обсудили меры по ускорению ремонта поврежденных самолетов, находящихся на своих аэродромах. Подумали о том, как отремонтировать и перегнать наши самолеты, из-за повреждений находившиеся на аэродромах фронтовой авиации, машины, совершившие вынужденные посадки. Требую изыскать все возможности для скорейшего ввода их в строй. Одновременно готовим части для вылета по новым целям.

С того памятного вызова в Кремль и разговора со Сталиным прошло немногим более года, но как далеко шагнула авиация дальнего действия, выросшая количественно, окрепшая качественно. Теперь на бомбардировку одного крупного железнодорожного узла мы посылаем самолетов зачастую в два раза больше, чем раньше на несколько узлов. Возможности наши расширились. Впрочем, и задач стало больше.

В те дни когда войска Западного фронта с тяжелыми боями пробивались к Смоленску, в сводке Совинформбюро назывались запорожское, днепропетровское, полтавское, киевское, гомельское направления. Признаюсь, не особенно радовало обилие заявок и целей. Это распыляло наши силы: удары наносились по многочисленным целям, но они не везде были мощными. Мы считали такое применение АДД серьезным недостатком, поскольку у нас уже были все возможности для нанесения массированных и сосредоточенных ударов по важным объектам крупными силами, были условия для проведения самостоятельных воздушных операций. Такие задания мы выполняли не раз.

Авиация дальнего действия, наносившая многочисленные удары по железнодорожному узлу Смоленск, когда бои приблизились к городу вплотную, вместе с фронтовой авиацией бомбардировала войска, технику, опорные пункты противника на поле боя.

А части и соединения Западного фронта, развивая наступление, форсировали Днепр и после упорных боев 25 сентября штурмом овладели Смоленском и важным узлом коммуникаций, мощным опорным пунктом обороны немцев – городом Рославль.

В приказе Верховного Главнокомандующего среди отличившихся были названы 36-я авиационная дивизия полковника В.Ф. Дрянина, 2-й гвардейский авиаполк полковника Балашова, 3-й гвардейский авиаполк полковника П. П. Глазкова, 14-й гвардейский авиаполк-подполковника Зенкова. Всем этим частям и соединениям присвоили наименование Смоленских.

Почетного наименования Рославльских были удостоены 13-й гвардейский авиаполк полковника Дмитриева, 17-й гвардейский авиаполк подполковника А. Е. Матросова, 19-й гвардейский авиаполк подполковника Шапошникова.

На смоленском направлении по два-три боевых вылета в ночь делали экипажи эскадрильи, которой командовал гвардии майор Д. В. Чумаченко. Впервые комэск и его подчиненные начали летать на выполнение боевых заданий со Смоленского аэродрома в июне 1941 года. С тех пор эскадрилья совершила свыше 1500 боевых вылетов, наносила удары по военно-промышленным объектам Берлина, Кенигсберга, Тильзита, Данцига.

Несколько вражеских эшелонов уничтожил на железнодорожных yзлах Смоленска и Вязьмы Герой Советского Союза майор II. Л. Ищенко. Однажды его экипаж атаковали четыре немецких истребителя. Вступив к бой, воздушные стрелки сбили два фашистских "мессера". Но и наш самолет, получивший серьезные повреждения, загорелся. Ищенко сумел дотянуть до линии фронта и посадить горящую машину на нашей территории.

На смоленским направлении совершил свой двухсотый боевой вылет штурман гвардии капитан П.А. Большаков. В прошлом педагог одной из средних школ Новосибирской области, Петр Алексеевич Большаков зарекомендовал себя как мастер ночных бомбардировочных ударов. Он точно поражал цели, имея на боевом счету немало эшелонов с техникой и живой силой врага, немецкие самолеты, танки, автомашины.

В ходи напряженных и продолжительных боев войска Западного, Калининского и Брянского фронтов нанесли серьезное поражение группе армий "Центр" и, освободив Смоленскую, Брянскую и часть Калининской областей, вступили в восточные районы Белоруссии. Это был крупный успех наших войск, решительно и настойчиво освобождавших родную землю.

На Днепре

Стояла безветренная погода, и над полевыми дорогами, словно дымовая завеса, неподвижно висела пыль. Войска Воронежского фронта, разгромившие под Богодуховом и Ахтыркой фашистские танковые и моторизованные дивизии, устремились к Днепру, чтобы возможно быстрее форсировать реку и выйти в тыл киевской группировке врага.

20 сентября 1943 года подвижная группа фронта в составе 3-й гвардейской танковой армии и 1-го гвардейского кавалерийского корпуса в районе Ромны вышла на оперативный простор и быстро продвигалась в направлении на Переяслав-Хмелъницкий. Передовые отряды группы в ночь на 22 сентября на подручных средствах с ходу переправили через Днепр свои головные подразделения и захватили небольшие плацдармы в районе прибрежных сел Вел. Букрин, Ржищев. А танки, артиллерия оставались на левом берегу реки, так как стремительно продвигавшиеся передовые отряды 3-й гвардейской танковой армии переправочными средствами не располагали. Понтонный же парк отстал и пробиться по колонным путям к Днепру смог только спустя сутки.

Представитель Ставки Маршал Советского Союза Г. К. Жуков и командующий Войсками Воронежского фронта генерал армии Н. Ф, Ватутин приняли решение выбросить воздушный десант на букринский плацдарм. Для этой цели в районе Лебедина сосредоточились три воздушно-десантные бригады под командованием генерала Капитохина. Одновременно в тот же район стали прибывать самолеты Ли-2 1, 53 и 62-й авиадивизий АДД, а также подразделений ГВФ. Мне было приказано возглавить транспортно-десантную авиагруппу и осуществить десантирование.

Вызвали к Жукову.

– Вот что, нужно захватить плацдарм в излучине Днепра, – объявил он. Желательно вот на эту площадку высадить десант. При этом Георгий Константинович показал по карте крупного масштаба место в центре букринского выступа, где имелась относительно ровная поверхность.

Тут в разговор вступил находившийся в кабинете член Военного сонета Воронежского фронта Н. С. Хрущев.

– У меня есть связь с партизанами, – сказал он. – Они могут выложить, сигналы из костров.

Правда, потом оказалось, что в районе предполагаемой высадки десанта партизан не было, они находились юго-восточнее Вел. Букрина, в Каневском лесу.

По данным воздушной разведки, в районе предполагаемого десантирования и в прилегающих селах не было и немцев, хоти окопные работы силами принудительно привлеченного местного населения проводились.

Георгий Константинович приказал при подготовке воздушно-десантной операции соблюдать максимальную скрытность.

– Это вам не академия, – сказал он. – Никаких планов не составлять. Разрешаю пролететь через район десантирования только штурманам полков, дав им задание по бомбардировке какого либо объекта в глубине.

Встал вопрос, когда выбрасывать десант: днем или ночью?

Я доложил, что экипажи АДД в течение нескольких лет летают исключительно ночью. Более того, в авиацию дальнего действия пришло много командиров кораблей, которые летают и в сложных метеорологических условиях и ночью, но они никогда не летали в строю. А для десантирования днем необходимо лететь довольно плотным строем, иначе истребители не смогут прикрыть колонну кораблей. Я высказал мнение, что нужно организовать учебно-тренировочные полеты и хотя бы элементарно сколотить звенья, эскадрильи. Учитывая неустойчивую погоду, на это требовалось минимум четыре-пять летных дней.