Текст книги "Запасной выход (СИ)"

Автор книги: Николай Полухин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 7 страниц)

«Я все доделаю. Я смогу!»

Наконец, все три части плана остались позади. Осталось все воплотить в жизнь. Мне не хотелось завышать ожидания, но я очень надеялся, что все получится.

Я повернул ручку, и… Тут же стукнулся головой. Я был в машине. В том самом поле. В тот самый момент, когда я смог открыть заклинившую дверь.

– Сработало!!!

На самом деле, я уже перемещался в машину, но, почему-то, я немного боялся, что не смогу попасть именно в этот день: из-за заклинившей двери, из-за того, что это тот день, когда я обрел способности. Но я все равно надеялся.

Слева была Томико. Она уже была мертва. Я знал, что медлить нельзя. Из-под сиденья я достал довольно сложное приспособление, и стал выбираться из окна. Тогда, в интернете, я искал, как самому собрать громоотвод. Я просто подумал, что такое должно быть. Ведь чего только нет в нашем мире? Так почему нельзя собрать портативный громоотвод? И я делал его все те двадцать перемещений. Помимо самого конструирования было необходимо перемещаться и то и дело перекладывать его. Чтобы я не наткнулся, чтобы мама не нашла. И при этом продолжать конструировать в ограниченное время, чтобы ничего не поменялось в этой временной линии, чтобы все привело к нашей поездке и к этой аварии. Навыков у меня ноль, поэтому было очень тяжело. Но я собрал его. Хотя и не знал, сработает ли. Но я надеялся.

Выбравшись из машины, я отбежал в сторону, метров на десять, и быстро воткнул в землю громоотвод. И как только я немного отбежал, в него попала молния. Меня не задело, но я все равно упал.

– Да! Получилось!

Но лишь я это прокричал, мои руки начали гореть. Не в прямом смысле. Было сильное жжение. Было адски больно. Боль проходила по тем местам, где были те самые фигуры Лихтенберга. Закатав рукава я увидел, как фигуры исчезают с моих рук. Руки тряслись. Дождь заливал глаза. Но медлить было нельзя. Я стал вытаскивать Томико из машины на землю. Даже не стал ничего стелить. Времени, правда, было в обрез. И я стал делать ей непрямой массаж сердца. Это я тоже смотрел в интернете. А потом – это очень странно, но альтернатив не было – я тренировался на подушке. Но я делал все, как было показано. В интернете. Читал инструкции, смотрел видеоуроки. Думаю, еще чуть-чуть и подушка точно бы воскресла.

– Соберись, Кейтаро! Ты этому учился!!!

Я начал давить ладонями на ту точку, которую видел в видеоуроках и в картинках:

«Надавить в одну точку пятнадцать раз, сделать два вдоха, зажав нос и послушать дыхание».

Так я и сделал. Но дыханья не было.

– Еще раз!

Еще одна попытка. Дыханья все еще не было.

– Давай, Томико, живи!

Еще одна попытка. В голове всплывали воспоминания. Наше первое свидание. Наш первый поцелуй. Наш первый раз. Каждый раз, когда я моргал всплывали новые обрывки. Не знаю, может это все было от усталости. А может и нет, но воспоминания были очень яркими. Особенно те моменты, где она умирая, просила остановиться. Дыхания все еще не было.

– Черта с два я остановлюсь!!!

Очередная попытка привела к тому же результату – дыхания не было. Я запыхался. Сил не было. И в голове промелькнула мысль: «А что, если все так и должно было закончиться? Кто-то должен умереть. А если это и правда должна быть она?»

От одной этой мысли мне хотелось опустить руки и просто рыдать. Но я зашел слишком далеко:

– Я не сдамся!!!

У меня оставался последний вариант.

Руки горели, сил не было, воздуха не хватало. Глаза заливал дождь и слезы. Я не спал несколько дней и уже с трудом соображал, но я не намерен был сдаваться. Что есть сил я ударил кулаком по ее груди.

– Живи!

Еще удар.

– Живи!!!

Сзади ударила молния.

– Я не дам тебе умереть!!!

Еще удар и Томико глубоко вдохнула и открыла глаза. Я не мог в это поверить:

– Т-Томико!!!

Томико лишь жадно глотала воздух. Я обнял ее, но она схватилась за грудь.

– Томико! Прости, я, наверно, сломал тебе ребра… Господи! Ты жива!

Я не верил своим глазам. Я стал целовать ее руки.

– Ты жива! Ты жива!

– Кейтаро…

– Ты жива…

– Кейтаро!

Когда я поднял на нее взгляд, то увидел, как она смотрела на меня. Она плакала. Я понял это, хотя и лил дождь. Уголки ее губ были опущены вниз и она смотрела на меня с такой жалостью, словно это не она чуть не умерла, а я.

– Что случилось? Тебе больно?

– Я… Я все помню…

– Что ты помнишь?

Я ни о чем не думал. Это было для меня чудом. Все получилось! Я не мог поверить, правда.

– Я помню каждый раз, когда ты пытался спасти меня.

От её слов мне стало спокойно, хотя я не сразу понял, почему. С одной стороны, потому что мне не придется ей все пересказывать, ведь я не люблю врать. Мне пришлось бы убеждать ее в существовании сверхъестественного. С другой стороны, сам не знаю, почему – мне казалось, что это хороший знак. Словно прощальный подарок от моей способности, которой я лишился. Эта мысль пронеслась в голове за секунду.

– Что? Но как…

– Помню, когда умерла твоя мама. И мои родители... Даже, когда умирала у тебя на руках. И когда ты в детстве специально от меня отстранился. Кейтаро… Я все это помню! – она сама попыталась меня обнять, но ей было больно.

– Но как это возможно…

– Я.. Я не знаю… Кейтаро…

Я понимал, что ей больно. Это было видно. Но боль от того, что я страдал была куда сильнее.

– Томико! Все это – неважно! Важно лишь то – что ты жива!

– Ты... Ты так страдал из-за меня!!!

– Что? Нет, глупенькая! Я счастлив, что ты у меня есть. И никогда, слышишь, никогда я не отпущу тебя и не сдамся! – я крепко сжал ее руки. – Я тебя люблю, Томико. Теперь – все точно будет хорошо.

– Все так и будет. Ты больше не будешь страдать.

Мне не хотелось ее как-то тревожить до приезда врачей, поэтому я достал из машины зонт и плед, укрыл ее от дождя и сидел рядом, пока не приехала скорая, которая приехала действительно где-то через двадцать минут.

Томико госпитализировали с переломом ребер и, тем более, нужно было следить за ее сердцем. Я готовился к этому, поэтому передал врачам. Они были удивлены, даже спросили не врач ли я. Но только я передал ее врачам – как все вокруг потемнело. Очнулся я уже в палате больницы. На секунду испугавшись, что все повторилось – я стал проверять свои руки. Ожогов не было. И вообще, на мне не было ни царапины. Лишь руки еще побаливали. И, хотя и не был уверен на сто процентов – я чувствовал, что лишился способности. Но проверять мне в любом случае не хотелось.

В больницу приехали мои родители. А позже – и родители Томико. Врачи все им рассказали, и родители Томико были мне очень благодарны. Но тут я слез с койки и встал перед ними на колени:

– Простите, что подверг вашу дочь такой опасности. Клянусь, такого больше не повторится.

Но они даже не злились на меня.

– Что ты, Кейтаро, встань! Мы счастливы, что все обошлось. Ты спас нашу дочь!

Не мог же я сказать: «Простите, что ваша дочь, и еще много кто, включая вас, умирали несчетное количество раз по моей вине». Не мог. Но очень хотел.

Меня быстро выписали, но пока Томико поправлялась – я не отходил от нее не на шаг. Все же, я боялся, что будет какой-то подвох и хотел быть всегда рядом с ней. Но Томико не давала мне погрузиться в плохие мысли:

– Думаю, что все закончилось.

– Я надеюсь…

– Нет, Кейтаро. Больше никто не умрет. Хиро был прав. Кто-то должен был умереть. И изначально – это должна была быть я. И я умерла. Но ты смог вернуть меня к жизни.

Она улыбнулась и посмотрела на меня таким счастливым лицом, что все заботы вдруг ушли.

– У нас все же получилось обмануть вселенную!

Я даже не ходил в университет. Иногда ходил домой, принять душ и поесть. Ну и поспать. Хотя иногда, врачи разрешали мне остаться с ней. За это спасибо отцу.

Мы все рассказал Хиро. Удивительно, но каждый раз у него разная реакция.

– А, знаете, я тоже такое припоминаю что-то!

– Ой, да не ври.

– Да точно говорю!

– О, значит, ты помнишь, что вы встречались с Мизуки?

Томико набросилась на Хиро, но тот старался делать вид, что не понимает о чем она:

– Так это в другой временной линии!

– Во всех, Хиро.

– Что?! Не может быть! Неужели только в этой…

На самом деле, это было не так. В некоторых временных линиях они даже не знали друг друга, но Томико хотелось подловить Хиро. Видимо, она догадывалась о его чувствах к Мизуки. Все же, она очень проницательная. Мне не хотелось опровергать слова Томико и я просто наблюдал.

– А скажи, что я сделал для этого?

– Хиро... Для этого – ты хоть что-то сделал.

Я повернулся и посмотрел на него вопросительно:

– И, кстати, ты почему мне не рассказал? Я же твой лучший друг как никак.

– Прости, я сам не был уверен в своих чувствах до последнего времени! А у тебя эти планы с летним домиком! Думал, вернешься – и все тебе расскажу! Честно!

– Ладно, живи пока.

Хиро демонстративно поклонился мне.

Время шло. Томико поправилась. Как же Мизуки ее обняла!

– Тише ты! А то снова мне ребра сломаешь!

– Глупенькая! Не шути так!

– Да ты же почти каждый день в больницу приходила!

– Ну и что! Я соскучилась по нашим университетским делам!

– Это по каким же?

Последний вопрос принадлежал Хиро и девчонки посмотрели на него так, словно он сказал очень страшную глупость.

– Парням о таком знать не положено!

– Ладно-ладно!

Все вернулось на круги своя. Конечно, у нас с Томико мир совсем перевернулся.

«Но зато все живы. Все теперь будет хорошо»

Настал мой день рождения. На него пришли все. Томико, снова испекла торт. И я снова загадал то желание. И я задумался: ведь желание исполнилось. Что если в этом было дело?

Когда все разошлись – я поднялся наверх, где меня ждала Томико. Я принес ей горячий шоколад и себе кофе. Мысль про желание с тортом не покидала меня и я хотел пуститься в раздумья. Но как только я зашел – услышал до боли знакомый вопрос:

– Ну, так ты мне скажешь, что загадал?

Все раздумья выветрились и я ответил ей как обычно, с широкой улыбкой:

– Не скажу!