Текст книги "Тени города. Часть вторая (СИ)"

Автор книги: Николай Слимпер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Я не знаю, – ответил Вольфганг. И не соврал. Он вообще мало что понял из слов этого человека, но основную мысль уловил – он чем-то отличался от других, и это было плохо.

– Что ж, тогда я сам это выясню.

Незнакомец вдруг выгнулся назад и захрипел, его тут же окружили темные существа. Затем он согнулся пополам, хватаясь за живот и широко раскрыв рот, из которого показался темный сгусток, напоминающий лапу. Это и правда была лапа. Она оказалась достаточно длинной, чтобы коснуться пола, залитого нечистотами. Она начала расширяться, а затем разделилась надвое. Тело бы давно упало, если бы его со всех сторон не поддерживали остальные Тени.

На все про все ушло около минуты. Перед Вольфгангом предстал сгусток тьмы, похожий на те, что находились вокруг, но только много выше. Существо доставало до самого свода, и это при условии, что оно сильно пригибалось. Если Вольф удивлялся, как обычное существо могло влезть в человека, тут же его не разорвав, то сейчас он оказался поистине шокирован.

Как только оно вылезло, остальные, более мелкие существа, заверещав, подхватили безжизненное тело-оболочку и уволокли куда-то вглубь, откуда раздались совершенно отвратительные чавкающие звуки, от которого у Вольфганга застыла в жилах кровь.

Огромное существо, словно сотканное из тьмы и страха, медленно приблизилось к Вольфгангу, канализационные воды стали еще грязнее, и он вдруг осознал, что сейчас испытает самое ужасное ощущение в жизни, даже ужаснее, чем первые дни, когда он очнулся в больнице. И не ошибся.

Он открыл глаза и увидел над головой звездное небо, хотя вообще больше не ожидал увидеть хоть что-то. Тело ломило, голова болела, рубцы зудели. Даже самое ужасное похмелье не могло сравниться с этим чувством.

– Почему ты не сказал, что болен? – раздался незнакомый голос. Вольфганг с усилием повернул голову, вглядываясь в говорившего человека. Тот оказался довольно оборванным, однако без бороды, но с лишним подбородком, на голове зияла лысина, подобно монашеской тонзуре.

– Кто вы?

– Я? Я все тот же, просто пришлось сменить тело, второе за последний час. Ты не ответил на вопрос.

– Никто и не спрашивал.

Помолчали.

Вольфгангу уже было плевать на все происходящее, ему даже не хотелось чесать рубцы, словно в отместку непонятно кому. Он считал, что умрет, когда наблюдал, как это чудовище раскрывает ему рот своими когтистыми лапами, и теперь сожалел, что этого не случилось.

– Понимаешь ли, – начал монстр в человеческом обличье, – обычные Тени могут вселяться в тела и находиться в них от нескольких недель до многих-многих лет, как я надеюсь; эксперименты в прошлом уже были. Но я не просто Тень, я Высшая. И тело мне необходимо под стать, чтобы оно могло продержаться больше одного месяца и не развалиться. Я надеялся, что ты станешь подходящим сосудом, и, возможно, так бы и случилось, если бы не твоя скверная болезнь. Возможно, я знаю, кто мне подойдет, но мои Тени не могут в них вселиться и привести их ко мне. Ты стал исключением.

– Зачем ты мне все это говоришь?

– Зачем? – Высшая Тень, казалось, задумалась. – Я хочу, чтобы их привел ко мне именно ты.

– Я? Но как? И почему ты думаешь, что я стану тебе помогать? Чего ты вообще добиваешься?

– Ты умираешь, человек, и будешь умирать долго и мучительно, а люди, как я уже понял, очень дорожат своей жизнью. Когда в тебе была одна из моих Теней, тебе же стало лучше, правда? Вселяясь в тела, мы исцеляем их ранения, но если у них болезнь, подобная твоей, то мы ее замедляем. Я не особо понимаю, почему это происходит, но это и не важно. Тела людей всегда – всегда! – переходят под контроль Тени, но не в твоем случае. Если мы договоримся, ты больше никогда не будешь чувствовать дискомфорта, который сейчас испытываешь.

Над Вольфгангом вдруг нависла страшная морда Тени, обычной, а не Высшей, она медленно раскрыло рот и начала влезать. Бывший пресвитер не сопротивлялся. В этот раз все оказалось не так страшно, после своего огромного собрата, эти мелкие порождения тьмы казались совсем не страшными, и в глотку они пролезали, словно намазанные маслом.

Ломоту и головную боль как рукой сняло, но главное – прекратился зуд. Вольфганг словно после обжигающего солнца вступил в прохладную негу реки. Тело наполнилось силой.

Он поднялся.

– Ты будешь сильнее любого человека, сможешь видеть в темноте и заживлять почти любые раны. Однако тебе придется поменьше контактировать с ярким светом, особенно солнечным, и избегать золота с серебром, ранения от которых могут стать смертельными.

– И что мне делать?

– Ты создашь организацию по борьбе с Тенями и будешь приглашать в нее людей, которых мои Тени не могут захватить. Я сам буду давать наводки, тебе лишь стоит прийти к ним и разъяснить, что происходит, то есть то, что я тебе скажу. А Тень внутри тебя проследит, чтобы ты не вздумал меня обмануть.

Так Вольфганг создал организацию "Тенелов". Каждый раз, когда какая-нибудь Тень натыкалась на человека, в которого не могла вселиться (как Вольф понял, Тени словно чувствовали какое-то родство с этими людьми, и попытка в них вселиться была равнозначна попытке вселиться в другую Тень), после чего она вселялась в самого Вольфганга и передавал ему воспоминания об этом человеке.

За месяц набралась целая дюжина таких людей всех возрастов и обоих полов. Им пришлось объяснять, что встреченные ими существа далеко не демоны из ада, а пришельцы из иного мира, из-за чего его подняли на смех. Поверить в демонов для них оказалось проще, чем в иных созданий из параллельной Вселенной. Несколько человек ушло, считая Вольфганга психом.

Рубцы от болезни Гюнтера находились и на лице, пусть и не так много, другие же симптомы проявлялись не так открыто, и потому он мог отговориться, что это простые угри. Болезнь и правда почти его не беспокоила, и вспоминал он о ней обычно лишь во время похода в туалет.

Про организацию, которую и назвать-то таковой было нельзя (они собирались в полуразрушенном доме, покинутом жильцами), начали распространяться слухи. С одной стороны это было хорошо, но при этом, помимо особенных людей, которых Вольфганг называл Тенеловами, из-за чего началась некоторая путаница (не был он силен в придумывании имен и названий), начали приходить и люди обычные.

Высшая Тень лишь сказал, что ему все равно, остальные могут стать сосудами для его Теней, да и в пищу сгодятся. От этих слов Вольфа передернуло. Он знал, что если не оправдает надежд этого существа, его сожрут живьем, а умирать он не желал, как и вообще чувствовать боль.

Спустя два месяца случилось то, чего никто не ожидал. К ним пришел человек, самый обыкновенный, который, спустя некоторое время пребывания в их рядах, заявил, что внутри него находилась Тень. Ему сначала не особо-то поверили, однако его рассказ подробно описывал и само существо, и процесс ее вселения и выселения. Вольфганг сразу узнал в нем свои собственные ощущения первого опыта.

– И как же ты от нее избавился? – спросил один из членов организации. Бывший одержимый усмехнулся и пальцем поддел верхнюю губу, обнажая золотые зубы.

– Не знаю, как это существо не заметило моих золотых протезов, но вселившись в меня, оно испытывало сильную боль, а когда не выдержало, то покинуло мое тело. Случило это днем, в парке, как мне сказали доктора, когда я очнулся в больнице, – кто, то вызвал скорую, увидев мое бессознательное тело. Я лишь от вас узнал, что эти чудовища не переносят солнечный свет и золото. Все встало на свои места.

– Вот это да, – поразился один из слушателей. – Ни разу не слышал, чтобы кто-то выжил после одержимости Тенью. Все остальные тут же загомонили, соглашаясь с ним.

– Но не это самое главное, – прервал их этот человек. – У меня остались некоторые воспоминания этой Тени. В общем, я знаю, где одно из их логовищ.

В это время в просторном помещении заброшенного здания находилось около пятидесяти человек, треть из которых являлись Тенеловами, или, как они сами себя назвали, – Охотниками.

Вольфганга переполняли противоречивые чувства. Если Высшую Тень уничтожат, он станет свободен, но кто знает, что с ним сделают Тени, когда их повелителя больше не станет. Если он не предупредит о готовящемся вторжении, существо внутри него просто разорвет его, он чувствовал, как оно желает поскорее добраться до своего владыки и все ему выложить. Не подчиняясь вселившейся в него Тени, он мог не опасаться, что его мысли станут известны существу, но кое-что все же проскальзывало, как это было и в обратную сторону, и Вольфганг старался поменьше задаваться подобными мысленными вопросам, а вслух и вовсе никогда ничего подобного не произносил.

Однако люди не спешили браться за вилы с факелами и бросаться в омут ради сражения с чудовищами. Одно дело, когда ты просто защищаешься от них, но другое, когда лезешь в их логово, чтобы уничтожить.

– У нас и оружия-то нет, – заявил один. – И вряд ли будет. Где мы возьмем столько золота и серебра?

– У меня золотой крестик, – подал голос другой.

– Этого мало.

– А если переплавить столовое серебро? У меня есть немного.

– Точно. В разрушенных домах полно этого добра. У моего соседа было золото, доставшееся в наследство, он мне сам показывал. Когда наш дом рухнул, я был на работе, а сосед погиб, если там порыскать...

– И кто будет рыскать? – перебил его еще один член "Тенелова". – Там с кранами надо разгребать.

– Верно. И сколько на это уйдет времени? Демоны к тому времени могут перебраться в другое место.

– Есть еще церкви, – подал неуверенно голос другой Охотник.

Вольфганг опасался этого. Когда он был священником, у них в соборе действительно было довольно много серебряной утвари и еще немного золота. Конечно, он мог сказать, что обкрадывать храмы грешно и все в этом роде, но то же заявили и без него. Вольф, как его прозвал Высший, все еще колебался, нужно было очень многое учесть, и любая ошибка могла стоить ему жизни. Если они все же решатся забрать драгоценные металлы из церквей и храмов, так тому и быть, все равно казалось крайне сомнительным, что они смогут победить всех Теней, а главное – Высшую Тень.

В тот вечер он спустился в канализацию и все рассказал владыке Теней. Ему повезло, что тот не стал заставлять подтвердить его слова Тени, сидящей в нем, – кто знает, какие мысли она смогла уловить. Высшая Тень с каждым днем доверяла ему все больше.

За две недели собрали столько серебра и золота, сколько никто из них никогда в жизни не видел, но появилась еще одна проблема – как все это переплавить? Кузниц в городе, само собой, не было, в ювелирных магазинах такое количество не смогут переплавить, да ведь еще и определенная форма нужна. Ближайший плавильный завод довольно далеко, да и кто их туда пустит? Все, что было под ругой, – небольшой тигель, не пойми где раздобытый одним из Охотников, да куча золотого и серебреного лома.

– Вообще, температура плавления золота и серебра не такая уж большая, при желании их можно переплавить и в домашних условиях, но тут нужно постараться, – сказал как-то один из Охотников, когда-то преподающий химию в школе.

В конечном итоге нашлось сразу три сварочных горелки, и народ приступил к делу. Вначале собирались выплавить самые настоящие мечи, руководствуясь принципом – чем длиннее, тем лучше, но стало быстро понятно, что в расплавленном виде металлы выглядят не так внушительно, и что оружия на всех попросту не хватит, хотя из почти пятидесяти человек пойти войной на Теней решились лишь чуть больше тридцати; Вольфганга посчитали тоже, даже не спрашивая его мнения; главный зачинщик, да что б в стороне остался? Поэтому было решено выплавить более короткие и тонкие кинжалы.

Так как форм не было, их вырыли в земле, утрамбовав ее по мере возможности. Раздобыли цемент. Сказать, что оружие оказалось кривым, ничего не сказать. Оно оказалось слишком толстым и тупым, заточка мало помогала. Хватит для убийства Тени, но не одержимого. Ковать горячий металл пришлось на канализационных люках и железобетонных блоках, что тоже сказывалось на качестве.

Когда почти все было готово, кто-то вычитал об амбисидиане, новом сплаве золота, серебра и других примесей, которые вместе давали вполне прочный материал, хотя, по словам самих создателей, практически бесполезный, так как являлся слишком дорогим и непрактичным. В домашних, или уличных, условиях создать амбисидиан невозможно, зато это дало идею разбавить драгметаллы еще чем-нибудь.

Благодаря дополнительным материалам получилось увеличить количество оружия почти на треть, но все это стоило огромного труда. Некоторые металлы имели бо́льшую температуру плавления, чем серебро и даже золото, а на некоторых этапах приходилось использовать специальные методы и выверять каждый грамм. Бетон не выдерживал температуры, и приходилось заливать новые формы, у строителей сперли особый высокоогнеупорный бетон, но и он постоянно трескался.

Спустя еще две недели оружие оказалось готово. Неказистое, искривленное, с зубчатыми лезвиями и рукоятями, смастеренными из двух деревяшек, перевязанных веревочками и изолентой. Никто не додумался сделать нормальную гарду, за которую можно было бы примотать веревочки, и потому самодельные рукояти на самодельных кинжалах шатались, грозясь отвалиться вовсе.

И все же это было лучше, чем ничего.

Когда Вольфганг рассказал все Высшей Тени, тот лишь посмеялся. Легкая добыча, сказал он. Даже самое смертоносное оружие в руках дилетанта окажется бесполезней карандаша в руках слепого. Но даже слепой может создать великое полотно к пению птиц, а глухой написать симфонию восходящего солнца.

Вольф знал, что Высшая Тень стремится заполучить себе самое сильное тело, а потому ждал, когда его прислужники приведут к нему такое. Он приказал убивать лишь обычных людей, а Охотников просто выводить из строя, чтобы он смог затем выбрать лучший сосуд, а остальных можно, например, где-нибудь запереть, чтобы воспользоваться ими в будущем, если тело все же начнет разрушаться. Вольфганга не покидало чувство, что Тень недоговаривает.

В назначенный день они пришли к заветному колодцу и долго не решались спуститься. Каждый разжился фонарем, некоторые даже соорудили факелы, потому что слышали, что Тени боятся огня так же сильно, как и любого другого источника света. По этой же причине раздобыли и фальшфейеры. Все те дни, что они плавили металлы и ковали себе оружие, они не забывали и о стратегии ведения боя: как идти по канализационным туннелям, как драться, чтобы никому не мешать, как использовать оружие, что делать, если кто-то упал или погиб. Единственное, что продумали хуже всего, – как отступать, если другого выбора не будет.

Первым спустился бывший военный, держа в одной руке нож обратным хватом, а в другой – факел. Его пример оказался заразителен, и спустя пару минут под землю спустились все, стараясь идти тихо, но вода под ногами предательски плескалась и хлюпала.

– Где они? – спросил кто-то, обращаясь к тому, в ком когда-то сидела Тень.

– Понятия не имею. Я лишь запомнил дом на поверхности, возле которого валялись детские качели. Я до Катастрофы жил неподалеку, и проходил здесь по пути на работу, вот и запомнил.

– Так мы можем до ночи здесь рыскать, эти туннели идут через весь город.

– Это лучше, чем сидеть сложа руки.

Они прошли вглубь и свернули за угол, где Вольфганг обычно встречался с Высшей и другими Тенями. Он так напрягся, что нож начал выскальзывал из потных пальцев, сжимающих обмотанную изолентой рукоять. Остальные выглядели не лучше, поэтому его поведение не вызывало подозрений. Но он напрягался напрасно, за углом оказалось пусто. Как и за следующим.

Они прошли несколько развилок, возвращались назад, натыкаясь на обвалы, но разделяться все же не решались, хотя подобные предложения поступали. Более тридцати человек едва могли развернуться в узких туннелях, и чем больше проходило времени, тем больше всем это надоедало, словно они не на смертный бой пришли, а просто на прогулку, а проводник, почему-то, отказывается показать им самые интересные места.

– Знаете, – заговорил один из Охотников, уже не держа перед собой нож, а опустив его вместе с рукой и скучающе вертя в ладонях, – по-моему здесь ни хрена нету. Ты, – обратился он к пережившему одержимость, – либо нам наврал с три короба, либо эти твари давно уже смотали.

– Я ведь говорил, что нам следует поторопиться.

– Вот и шел бы сюда с голыми руками да воевал.

– В любом случае, – вновь заговорил первый, – надо отсюда сваливать. Нет здесь ничего, кроме вони и наших мокрых ног.

В это мгновенье за спиной раздался звук, словно какой-то скрежет. Все как один оглянулись.

– Что это было?

– Да отвалилось что-нибудь, – не очень уверенно предположил один из Тенеловов. – Вы же видели обвалы.

– Еще одна причина поскорее отсюда вылезти, у меня от этой копоти факелов глаза слезятся.

– Да мы всего один факел зажгли на всякий случай, не ной. Но да, пошлите отсюда.

Они развернулись и направились к люку, но не к тому, через который пришли, а к другому, что был ближе, надеясь, что он не завален и людей там нет, а то объясняться не очень-то хотелось, сочтут еще за психов, всем скопом сбежавших из лечебницы.

Когда половина группы уже зашла за угол, сзади неожиданно раздался протянутый вопль, леденящий душу. Народ зашевелился. Те, кто был за углом и ничего не видел, начали протискиваться назад, остальные стояли как вкопанные.

– Тени! – закричал кто-то. – Это нападение!

Народ помчался назад, послышались звуки зажигания фальшфейеров. Кто-то поджигал факелы, остальные неумело рубили нападающих на них Теней, остервенело размахивая кривой железкой, хотя до этого тренировались несколько дней. Все их стратегии разбились вдребезги перед лицом ужасного, а главное – реального врага. Послышались выстрелы: у кого-то оказался пистолет, но он был бесполезен.

Вольфганга закружила толпа, пару раз его кто-то случайно порезал ножом, Тень внутри него позволяла залечить такие раны за несколько секунд, однако из-за амбисидиана на это потребуется уже не одна минута. Но намного страшнее было то, что в общей суматохе его могут разорвать сами Тени, не узнав в нем того самого Вольфа.

Его вынесли за угол, и он увидел их. Тени предстали перед ним во всей красе. До этого он видел их спокойными, как ленивый переливающийся черный клубок, но теперь они казались неистовым ураганом, они скалились, плевались, верещали, когда их настигали амбисидиановые ножи и пламя факелов, пытались дотянуться до противников, чтобы их разорвать. Вольфганг даже не был уверен, помнят ли они приказ Высшей Тени не убивать Охотников. Кто-то швырнул в них фальшфейер, но упав в воду, он тут же затух. В руках он являлся более грозным оружием.

Кто-то закричал сбоку, Вольфганг повернулся и увидел еще Теней, нападающих с другой стороны.

– Тени! – закричал кто-то. – Они нас окружают! Сюда!

– Вспомните, чему вы учились! Держать строй!

– Бейте их! Бейте! Не сдавайтесь или мы все умрем.

– Одержимые! Здесь одержимые!

Несколько одержимых, игнорируя фонари, факелы и файеры, бросились в самую гущу толпы, расшвыривая людей во все стороны, словно котят. Кровь и ругань сопровождали эту мясорубку. Кто-то потерял рукояти и держал нож так, разрезая ладони в кровь, другие подбирали оружие павших и наносили удары сразу двумя руками.

Размахивая факелом над головой, один из Охотников бил им по Теням и одержимым. Один из одержимых загорелся, словно облитый маслом. Он закричал и начал метаться во все стороны, что оказалось пагубным как для своих, так и для чужих. Людям приходилось бросаться в нечистоты, чтобы потушить пламя.

Вольфганга выкинуло в авангард, и он тоже рубился, что есть силы. Фальшфейер в его руках целился в глаза, а когда враг отвлекался, бывший священник без жалости вонзал в них нож, снова и снова, пока противник не падал замертво или не растворялся в воздухе. Одному заснул уже затухающий файер прямо в рот, а затем вонзил сверху в голову нож, да так, что рукоять распалась, и он не смог вынуть его обратно, скользя окровавленными пальцами по металлу. Но новый нож нашелся быстро, и оказался он даже лучше собственного.

Умирали люди, умирали одержимые, умирали Тени. Вольфганг чувствовал боль за всех, ибо в нем перемешались части всех их. Он чувствовал, как рвется внутри него Тень, словно желая захватить контроль над его телом и самой вступить в битву, но на другой стороне, колоть и рвать ненавистных ей людей, и плевать, обычные они или наделенные даром, которых приказано оставить в живых. В битве об это забываешь.

Когда ему на глаза попадались лица людей, сражающихся с ним бок о бок, он видел их ненависть, их желание крови и смерти, хотя у Теней, возможно, не было ни того, ни другого. Сами же Тени эмоций не выказывали, но Вольфганг знал – знал благодаря существу у него внутри, – что и они тоже чувствуют и хотят если не жить, то существовать, как того хочет любое живое существо, особенно на пороге смерти.

Да, Тени были монстрами, пожирающими людей, но разве крокодилы и львы делают это нарочно? Нет, они видят чужака, вторгшегося на их территорию, видят добычу, наплевав, есть у того паспорт и ест ли он вилкой с тарелки. Разве глисты и паразиты живут в людях потому, что нарочно хотят им навредить? Нет, их такими создал Бог. Нет, не Бог, природа, поправил себя Вольфганг. Разве Бог позволил бы такому происходить, что его величайшее творение – люди – вдруг оказывались бы в животах у одних, а другие сами обитали бы у них во чреве, грызя изнутри?

Так кто же здесь зло? И есть ли оно вообще? Нас учат, что мир не состоит только из белого и черного, есть и другие цвета, однако и цвета делятся на светлые и темные. Если люди светлее, то Тени темнее? Но чем ярче свет, тем сильнее он обжигает глаза, когда как тьма приносит единственно усладу уставшим очам, остальное лишь выдумки псевдофилософов и поэтов, чья цель лишь красота изложения, но не логика и здравый смысл.

Невозможно было понять, сколько прошло времени. В темноте подземелья всем казалось, что на поверхности давно настала ночь. Трупов тоже было не счесть, окровавленные, растрепанные, невозможно отличить одного от другого.

Вольфганг не сразу понял, что стоит на коленях, а перед ним не осталось ни одного противника.

– Сюда! – закричал кто-то. Вольфганг так не хотел реагировать, тяжело вдыхая вонючие пары канализации и запах крови, но его подняли за руки.

– Давай, Вольф! – закричал ему на ухо один из Охотников. – Мы должны отсюда убираться. Да, этого ему хотелось больше всего на свете. Он нашел в себе силы, чтобы идти самостоятельно.

– Тени! – закричали вновь.

"Нет, только не снова", – промелькнуло у него. Подняв взгляд, он увидел очередную толпу Теней, но было их меньше, чем в предыдущих ордах. Но главное, там стоял Высшая Тень. Выглядел он так, словно вот-вот развалится, его облик был даже хуже, чем у того первого одержимого, которого встретил Вольфганг в переулке за домом.

Посмотрев на сражение, он неожиданно развернулся и побежал, бросая своих драгоценных Теней.

– Руби их! Руби!

Сейчас почти у каждого было по два ножа, у кого-то за поясом даже висел третий. Светило три фонаря, два фальшфейера и один почти погасший факел. Вольфганг, словно открыв второе дыхание, зажег последний свой файер и бросился в атаку.

– Там был еще один! – закричал один из Охотников, когда в воздухе растворилась последняя Тень. – Его нужно догнать.

– Может, ну его? Что он сделает?

– Из-за них мир лежит в руинах! – взорвался первый, его переполняли эмоции, а кровь кипела от адреналина. – Я не успокоюсь, пока не поквитаюсь с каждым.

Никого не дожидаясь, он развернулся и рванул в туннель, держа перед собой единственный фонарь. Остальные, переглянувшись, помчались за ним.

Они едва не потеряли его из виду со всеми этими перепутьями и повторами, но вот он вдруг остановился.

– Что случилось?

– Я не знаю, в какую сторону он побежал.

– Может, пока оставим его? – попробовал вновь его переубедить другой Охотник. – Мы потерял слишком много людей, нам нужно вынести их на поверхность до темноты и похоронить. И раненые...

– Их смерть окажется напрасной, если мы не перебьем всех Теней до единого! – закричал Тенелов в ответ, и его слова отразились эхом от стен канализации. – Они все бросались на нас, словно дикие псы, а этот убежал. Если у них и есть главный, то это, несомненно, именно он.

Его оппонент не нашелся, что ответить, и в звенящей тишине где-то сбоку послышался всплеск. Все тут же побежали на звук. Забежав за угол, они увидели, как за другой поворот свернул убегающий.

– Это он! Быстрее, мы его нагоняем!

Вольфганг решил, что Высшая Тень бежал лишь тогда, когда бежали остальные, чтобы те не могли расслышать звука его шлепанья по воде, как только остановились преследователи, остановился и он, но почему-то все же не смог устоять на месте и случайно обнаружил себя. Это казалось странным.

За следующим углом они увидели его уже более четко. Он бежал как-то неловко, заваливаясь на один бок, а одна нога у него, казалось, едва сгибалась. Тело разрушается, догадался Вольфганг. Высшая Тень считал, что нет смысла искать новый сосуд, если скоро их будет много, и не простые люди, а одаренные необычной силой.

Свернув на очередном перекрестке, Вольф чуть не влетел в спины остановившихся бегущих впереди. Выглянув из-за них, он чуть не воскликнул от удивления. Там находился обвал, и куски бетона, кирпича и арматура проломили землю и теперь представляли собой своеобразную насыпь, ведущую на залитую солнцем поверхность, однако она была столь сумбурна, что при попытке залезть по всему этому мусору, легко можно было сломать ноги, а то и шею.

Однако при всей осторожности сделать это представлялось возможным, вот только Высшей Тени было не до осторожности, и был он явно не здоров, даже отсюда виднелись плеши у него на голове от выпавших волос.

Тот Охотник, что сильнее всех желал разделаться с одержимым, медленно подошел к нему и вонзил нож в брыкающуюся ногу. Высшая Тень закричала, а та, что была внутри Вольфганга, вдруг дала о себе знать. Он схватился за живот.

– Попался, падла! – чуть ли не прорычал Охотник, а затем вынул и вонзил нож уже в другую ногу. Высший вновь закричал и попытался как-то неловко пнуть Охотника, но промахнулся.

– Хватит, просто покончи с ним, и уходим. Кто-то мог слышать его крики, и поверь, если кого и пристрелят, то точно не его.

– Я не могу позволить ему сдохнуть так просто!

– Тогда поторопись!

Охотник ухватил одержимого за ноги и стянул пониже, так как сейчас он мог дотянуться максимум до бедер. Он занес кулак и ударил монстра. Они знали, что Тени и одержимые почти не чувствуют боли, если удары не нанесены с использованием золота или серебра, но чувство удовлетворения никто не отменял.

– Зачем вы это делаете?! – заревел Охотник и нанес еще один удар, ломая нос.

– Разве это имеет значение? – отозвался спокойным голосом Высшая Тень. – Разве вам не все равно, с кем воевать, лишь бы был враг?

– Кто вы такие? Откуда вы?

– Мы? Мы из другого мира, который умирает, а этот мы присмотрели давно. Мы Тени, что живут в каждом из вас, но о которых вы не подозреваете. А я – Высшая Тень! И я повелеваю всеми остальными, – ощерился одержимый и неожиданно нанес удар ногой, отбрасывая Охотника от себя.

Поднявшись на дрожащие ноги, он продолжил:

– Вам, простым людишкам, не убить меня.

– Ты уже выглядишь, как ходячий труп.

– Мне всего лишь нужно сменить сосуд, и вы, выжившие до этих пор, отлично мне подходите. Вольф, надеюсь, ты не забыл наше обещание?

Все взоры тут же обратились на него. Удивленные и злые взоры.

– Я... я не понимаю, о чем он говорит, – начал оправдываться Вольфганг.

– Ты что, с ним заодно? Но ты же наш лидер!

– Лидер? – усмехнулся Высшая Тень. – Скорее, пастух, готовящий свое стадо на убой. Он неплохо поработал, приведя вас ко мне, волку. Иронично, не правда ли, с учетом его имени? Хотя я все же рассчитывал на большее.

– Это то, к чему ты нас готовил? – прошипел один из Охотников, сильнее сжимая свой нож без рукояти.

– Вы... Вы не понимаете. Во мне Тень, а я болен, я умру без Тени, – попытался объяснить злой пастух в овечьей шкуре, медленно отходя назад.

– Не стоит оправдываться, – вновь заговорил Высшая Тень, – ты, как и любой человек, стремишься спасти свою жалкую жизнь, невзирая на последствия, используя все методы, какие можешь найти. А теперь, я надеюсь, ты поможешь мне разобраться с этими сосудами, и тогда наш договор будет исполнен.

Вольфганг стоял, не в силах что-то вымолвить. Он не ожидал, что все будет именно так, он надеялся, что вообще останется в стороне, но ему пришлось сражаться за свою жизнь, как и всем остальным, убивать Теней и одержимых. Его роль сыграна, и если бы он погиб, Высшая Тень вряд ли бы сильно расстроился.

Он шестерка, раб, хуже любой Тени, чья жизнь казалась ничтожной. Высшей Тени в равной степени плевать и на тех, и на этих. Помогать ему? А что взамен? Слепое повиновение? Вольфганг ненавидел повиноваться, он стремился на самый верх, однако рухнул вниз опаленной птицей, но не по своей вине. У него все еще был шанс взлететь, призрачный шанс, едва видимый во тьме где-то далеко впереди.

Но все будет кончено, если он умрет здесь, от рук ли Охотников или самой Высшей Тени. Однако Тенеловов было больше, а Тень, пусть и высшая, – одна, и в теле, у которой выпали почти все волосы и зубы, а сломанный нос готов вот-вот отвалиться.

– Я не могу, – пролепетал он.

– Что? – повысил голос Высшая Тень; несмотря на состояние, выглядел он внушительно и даже устрашающе.

– Не надо меня заставлять, – прерывисто проговорил Вольфганг, пытаясь сглотнуть ком в горле, но через миг он внезапно понял, что это не просто ком. Тень пыталась вылезти наружу.

– Я ведь тебя предупреждал.

Вольф согнулся пополам, и из его широко открытого рта начала вылезать Тень, словно ребенок из роженицы, ужасающий ребенок, готовый тебя сожрать.

И тут, наконец, опомнились Охотники:

– Убейте его! – заревел один и бросился на одержимого, но тот словно знал, куда будет нанесен удар и увернулся, а взмахом руки отбросил нападающего, но тут же на него накинулся другой.

Что же делать с самим Вольфгангом никто не знал: с одной стороны он предатель, но с другой – он рассказал о слабостях Теней и помогал ковать оружие, да еще в нем сидела Тень, однако сам он на одержимого похож не был.

Тем временем Тень вылезла почти наполовину, вереща и царапая своими когтями лицо. Вольфганг упал на колени и вдруг почувствовал боль в ноге. Оказалось, что у него в руке все еще покоится нож, и он сделал то, что казалось единственный верным на тот момент, – он вонзил нож в Тень, торчащую у него изо рта.