Текст книги "Продавец острых ощущений"

Автор книги: Николай Леонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

Глава 3

К трем часам дня поступила информация от Изотова и Хитенко. С помощью домоуправа Изотов вышел на хозяина квартиры, но встретиться с ним не удалось. На телефонный звонок тот ответил, а вот личной встречи не получилось, так как тот уехал на неделю в Сочи. Законный отпуск каждый волен проводить там, где ему больше нравится. Пришлось Изотову ограничиться телефонным разговором.

Выяснилось, что жилье тот сдает не через агентство, а размещает объявление на бесплатных ресурсах. Постоянных жильцов не имеет, только сезонных и командировочных. Платят они на порядок выше, поэтому хозяина подобный расклад вполне устраивает.

По поводу последнего жильца вышла загвоздка. Сам хозяин с ним не встречался ни разу, только созванивался по телефону. Деньги за проживание получил авансом сразу всю сумму, квартиросъемщик перевел их на карту в день заезда. Въехал неделю назад, а оплату произвел сразу за две недели, так что у хозяина жилья оставалась законная неделя, чтобы не париться насчет поиска квартиросъемщиков.

Он подтвердил, что сдал жилье мужчине. Как тот представился, точно не помнил. Валерий? Вполне возможно. Хозяин предупредил его насчет шумных компаний, мол, соседи этого не любят, и тот заверил, что никаких проблем с соседями не возникнет. И действительно, за семь дней ни одной жалобы на него не поступило, так что и в этом плане хозяину квадратных метров переживать причин не было.

Изотов поинтересовался, когда тот собирается вернуться в Москву в связи с изменившимися обстоятельствами. Хозяин жилья уточнил: требуется ли его присутствие по закону или все же время терпит? Дело в том, что в курортном городе Сочи он проходит лечение, и прерывать его нежелательно. Изотов пообещал выяснить этот вопрос у начальства, на этом разговор завершился.

Гуров дал Изотову новые инструкции: с вызовом можно повременить, а вот сведения о телефонном номере квартиросъемщика и номере карты, с которой тот переводил деньги, выяснить как можно скорее. Изотов ушел выполнять задание, а Лев же перешел к отчету Хитенко.

Майору повезло не намного больше. На квартире Кадацкого ему никто не открыл, правда, удалось пообщаться с соседями. Так он выяснил, что у убитого имеется супруга, Алла Кадацкая, которая в данный момент отдыхает в Испании. Муж подарил путевку на две недели, и та укатила, оставив супруга продолжать зарабатывать деньги на ее развлечения.

Информацию выдала соседка с нижнего этажа, домохозяйка с двумя детьми-погодками и с экзотическим именем Изабелла. Хитенко сделал вывод, что Изабелла жутко завидует Алле, так как та имеет возможность развлекаться, в то время как Изабелла вынуждена париться в душной Москве. По этой причине словам Изабеллы о том, что личные отношения Кадацких оставляют желать лучшего, Хитенко особого значения не придал, но на заметку взял.

Та же Изабелла сообщила, что у Валерия есть брат Альберт, но в дом Кадацких он не вхож. Алла брата Валерия терпеть не может, называет «трутнем» и «пиявкой», постоянно твердит, что тот сосет деньги из семейного бюджета. Как относился к брату сам убитый, Изабелла не знала. С Кадацким она практически не общалась, только с его супругой, и то постольку-поскольку. Однако номер телефона Аллы у Изабеллы нашелся, как и название отеля, в котором остановилась Кадацкая.

Без распоряжения от Гурова Хитенко Аллу о смерти мужа уведомлять не стал, оставил на усмотрение полковника. От других соседей никаких существенных дополнений к рассказу Изабеллы не было, а распоряжений без присутствия хозяев вскрывать квартиру Кадацких он не получал.

Гуров и не ждал, что Хитенко выполнит за него грязную работу. Сообщать родственникам о смерти близкого человека – дело неблагодарное и всегда неприятное. Сообщать трагическую весть по телефону – вдвойне тяжело. Такую работу Лев предпочитал делать сам. Отправив Хитенко ждать новых распоряжений, он набрал номер Аллы и приготовился к потоку слез, который наверняка затопит линию, как только новость дойдет до адресата.

– Кадацкая, слушаю, – сняла трубку после второго гудка Алла.

– Здравствуйте, Алла. Вас беспокоит полковник Гуров из Москвы…

– Полковник? Какой полковник? Вы по поводу августовских мероприятий? – не дала она ему договорить. – По-моему, еще рано беспокоиться, вам не кажется?

– Это не насчет мероприятий, – дождавшись паузы, вклинился Гуров. – Вас беспокоит Московский уголовный розыск. По поводу вашего мужа, Валерия Кадацкого.

– А что с ним не так? Правила парковки нарушил? – снова перебила Алла. – Если у него проблемы, обращайтесь к нашему адвокату. Координаты продиктовать?

– Нет, правила он не нарушал.

– Тогда в чем проблема? Неужели нельзя решить вопрос без того, чтобы беспокоить человека на отдыхе? – В голосе Аллы зазвучало возмущение. – Мне кажется, Валера взрослый мужчина и в состоянии о себе позаботиться. Обращайтесь к нему.

– Я не могу к нему обратиться. Валерий мертв, – поняв, что сообщить новость как-то помягче не получится, произнес Лев. – Его тело обнаружили сегодня в пять утра в районе Гольяново. Дело поручили мне, по этому поводу я и звоню.

После этих слов повисла ожидаемая пауза. Длилась она, правда, недолго. Полминуты спустя в трубке снова зазвучал голос Аллы.

– Вы сказали, мертв? Это точно? Уверены, что путаницы не произошло? – Вопросы посыпались градом, не оставляя времени на ответ. – Кто его опознал? Кто-то с работы? И почему в Гольяново? Насколько я знаю, друзей в этом районе у мужа нет.

– Опознания не производили. Вернее, в том виде, который вы себе представляете. При нем обнаружены документы. Водительское удостоверение с фото. По фото нашими экспертами и была произведена идентификация. Ошибка исключена. – Гуров старался ответить на все вопросы. – С какой целью он приехал в Гольяново, еще предстоит выяснить.

– Что с ним случилось? Сердечный приступ? Машина сбила? Послушайте, я теряюсь в догадках, не могли бы вы сказать все сразу, чтобы не тратить время на все эти вопросы?

– Быть может, лучше дождаться вашего приезда? – попытался Гуров уйти от неприятных подробностей, вернее, отсрочить их. – Когда вы сможете выехать?

– Выехать? О боже! Мне же теперь придется возвращаться, а срок действия путевки еще целых семь дней! – воскликнула Алла. – И как же быть? Как думаете, в авиакомпании поменяют билет на более ранний рейс? Должны же они войти в положение?

– Думаю, билет придется сдать, а взамен купить новый.

– Но ведь деньги вернут не сразу, – продолжала Алла. – И за путевку вряд ли перерасчет произведут. Послушайте, а вы можете выслать мне какой-нибудь документ, подтверждающий факт смерти мужа? Тогда им деваться будет некуда.

– О деньгах можно будет подумать позже. Сейчас правильнее побеспокоиться о скорейшем возвращении. Ваш муж убит, – напомнил Лев.

Алла, видимо, уловила нотки недоумения в его голосе, поскольку резко сменила и тон, и тему разговора.

– Валера! Валера убит!.. – слезливо протянула она. – Просто в голове не укладывается! Я теперь одна? О ужас, я теперь одна!

– Расслабляться пока рано, – посоветовал Лев. – Постарайтесь сосредоточиться на покупке билета. Соберите вещи, обратитесь к администратору, изложите ему проблему. Думаю, он вам поможет.

– Здесь никто не говорит на русском, – ответила Алла, причем слезы из голоса улетучились так же быстро, как появились. – Есть переводчик с английского на испанский, но я плохо владею английским.

– Найдите соотечественника, который владеет английским лучше, чем вы. Наверняка в отеле есть такие.

– О да, есть, – обрадовалась Алла. – Ниночка с Романчиком, чудная семейная пара. Мы вместе ходим на фитнес. Попрошу их помочь. И правда, помощь Ниночки сейчас будет кстати. Ох, как представлю всю эту суматоху с экстренными сборами и сменой билета, жутко становится!

– Тем не менее сделать это придется, – заметил Гуров. – Постарайтесь попасть на сегодняшний рейс, если таковой имеется.

– Да, конечно. Вылечу, как только буду готова, – пообещала Алла и вдруг спросила: – Его братец уже в курсе?

– А вот это как раз следующий вопрос. Нам не удалось найти его координаты. В телефонных записях Валерия его номер не числится, а в квартиру мы не попали.

– Конечно не числится. Валере его номер не нужен, да и сам братец тоже. Может, ему и не нужно сообщать? Они не так уж и близки, – заявила Алла. – Приеду, сама с ним свяжусь.

– Нам бы этого не хотелось, – ответил Гуров. – Будет лучше, если вы продиктуете его адрес, и мы с ним свяжемся.

– Альберт живет в Забайкалье, вряд ли вы отправитесь туда лично.

– С вами же мы сумели связаться, хотя вы тоже не в Москве, – резонно заметил Лев. – На крайний случай, в Забайкалье тоже есть отделы полиции. Где именно проживает Альберт?

Алла какое-то время сопротивлялась, но в итоге вынуждена была сообщить все данные о брате покойного супруга. Альберт Забиулин проживал в небольшом городке под названием Борзя в Забайкальском крае. Бессемейный и безработный, так описала его Алла. Валерию он сводный брат по матери, поэтому фамилия у Альберта другая. Еще она предупредила, что денег на авиабилет у Альберта наверняка нет, а она раскошеливаться не станет. От городка Борзя до Читы чуть меньше четырехсот километров, да от Читы в Москву раз в пятнадцать больше. Его приезд выльется в копеечку, а ей сейчас и так предстоят немалые траты.

Гуров пообещал, что финансовый вопрос он решит без ее помощи. Это несколько успокоило Аллу, однако она не преминула предупредить: на постой брата не пустит, хоть бы ему и пришлось ночевать на вокзале. После этих слов Лев не мог не поинтересоваться, чем брат мужа так насолил Алле, но ответа не получил. «Не пущу, и все», – заявила она, и он не стал настаивать, а поспешил завершить беседу. Нужно было дать женщине время на сборы. Слез Лев так и не дождался, чему был несказанно рад. Отсутствие эмоций со стороны Аллы он списал на фактор неожиданности. Скорее всего, женщина пока не осознала всей глубины трагедии, а может, просто не привыкла выставлять горе напоказ. Так или иначе, разговор завершился, и у Гурова появилась возможность связаться с братом Кадацкого.

Разговор с Альбертом получился прямо противоположный беседе с Аллой. Вот тут была целая гамма эмоций, которая обычно следует за сообщением о насильственной смерти близкого родственника. В первый момент Альберт растерялся. И это неудивительно, уголовный розыск по пустякам тревожить не станет. Затем, услышав, что речь идет о брате Валерии, моментально проявил обеспокоенность, не случилось ли с ним беды. Тоже вполне законный вопрос.

Услышав, что тот мертв, Альберт довольно долгое время не мог поверить в услышанное. Все повторял один и тот же вопрос: «Валеру убили? Вы сказали, Валеру убили?» И Гурову раз за разом приходилось давать утвердительный ответ. Чтобы сдвинуть беседу с мертвой точки, пришлось заставить Забиулина замолчать, а затем начать отвечать на вопросы.

О возможных проблемах, врагах или просто недоброжелателях брат Альберту не рассказывал. Они вообще мало общались. Раз в месяц телефонный звонок, и только. Валерий уехал из родного городка в восемнадцать и больше не возвращался. Их общая мать к тому времени отошла «в мир иной», а о биологическом отце Валерий вообще никогда не слышал. Так вышло, что мать прижила младшего брата неизвестно от кого, отец Альберта узнал об измене супруги и бросил ее, а ему, Альберту, тогда двадцатилетнему парню, пришлось взять на себя роль отца.

Когда растишь брата как сына, глупо рассчитывать на дружеское расположение последнего. Как выяснилось, проблема отцов и детей – не литературная выдумка. К восемнадцати годам отношения между Альбертом и Валерием совершенно разладились, и первый был даже рад избавиться от ответственности. Возможно, по этой причине он так и не обзавелся собственной семьей, хватило младшего брата.

Спустя несколько лет Альберт понял, что полностью порывать отношения глупо, и разыскал брата. Даже приезжал к нему в Москву. Повторно Валерий его не позвал, а Альберт напрашиваться не стал. В конце концов, ограничились телефонными переговорами и поздравлениями по особо торжественным случаям. При таком раскладе вести речь о каких-то откровениях не приходилось, так что помочь следствию Альберт ничем не мог.

Гуров спросил, приедет ли он на похороны брата. Тот ответил без задержки: разумеется, приедет, как можно не приехать на похороны единственного брата, к тому же того, которого ты растил с пеленок?

– Выезжаю прямо сейчас. До Читы сосед подбросит, он меня время от времени выручает. А там прямой авиарейс до Москвы. Не знаю, как встретит меня Аллочка, жена Валеры, но уж не выгонит же на улицу при таких обстоятельствах?

– Я бы на это не очень рассчитывал, – предупредил Гуров. – Во-первых, Алла сейчас не в Москве, а во-вторых, из беседы с ней я понял, что видеть вас она желанием не горит.

– Ладно, мне, главное, до Москвы добраться, а там что-нибудь придумаю, – проговорил Альберт.

– Если Алла не примет, приезжайте на Петровку, – предложил Лев, – вместе проблему решим.

– Спасибо за помощь, – поблагодарил Альберт и, наскоро попрощавшись, положил трубку.

От Минаева, проверяющего камеры в Гольяново, новостей пока не поступало. Возвращения Аллы и приезда Альберта ждать предстояло минимум до следующего дня, патологоанатом, занимающийся вскрытием Кадацкого, сразу предупредил, чтобы его не отвлекали звонками, так как работа предстояла нешуточная. «Будет что-то срочное – доложу сам», – заявил он, так что все, чем мог на данный момент заняться Лев – это ждать и размышлять. Зато уж на размышления времени оказалось предостаточно.

А поразмышлять было над чем. Тот факт, что в Гольяново не нашлось свидетелей дикой резни, Гурова не смущал. На то он и криминальный район, чтобы его жители не желали откровенничать с представителями правоохранительных органов. Он изначально на помощь соседей не рассчитывал. На запись с камер больше надежды, но Минаев на связь не выходил, а торопить его он не хотел. Пусть отработает район полностью, тогда и поговорят.

На настоящий момент у него на руках не было практически никаких зацепок, поэтому он отрабатывал классические версии, а их получилось три. Первая версия: супруга погибшего, Алла Кадацкая. Каков мотив может быть у Аллы? Опять же классика: деньги и ревность.

Чем занимается Алла и есть ли у нее собственный доход, Гуров пока не знал, как не знал и то, оставил ли покойный распоряжения относительно своего имущества. Но тот факт, что финансово Кадацкий обеспечен довольно неплохо, и проверять нужды не было. Относительно неверности супруга после беседы с сотрудницей ивент-агентства Светланой вопросов тоже не возникало.

Знала ли об изменах мужа Алла? Вопрос пока открыт, но, как мотив, ревность уже проходила. А деньги? Вряд ли Валерий заблаговременно побеспокоился о составлении завещания, умирать в тридцать пять никто не планирует. Поэтому Алла вполне могла получить после смерти мужа либо все его имущество, либо его часть, что, учитывая размеры оного, достаточно весомый мотив для убийства. А то, что она в момент убийства находилась за рубежом, только усиливало подозрения. Гуров и не думал, что она лично приезжала в Гольяново и орудовала ножом, или чем там искромсали тело Кадацкого. Достаточно было нанять надежных людей, а самой отправиться нежиться под испанским солнцем.

Допускал он и совмещение двух мотивов сразу. Алла узнала о Светлане, молодой перспективной девице, испугалась, что муж ее бросит и оставит ни с чем, и решила форсировать события. Нашла людей, готовых за приемлемую сумму избавить ее от мужа, заплатила, и дело в шляпе.

По этой версии предстояло проверить следующие пункты: кто наследует имущество убитого, знала ли Алла о существовании любовницы и имеет ли она связи в криминальном мире. Впрочем, последнее не обязательно. В эру интернета для человека с деньгами найти исполнителя не проблема. И все же вопросы лучше решать после личной встречи с Аллой. Возможно, тогда данная версия отпадет сама собой.

Вторая версия: сводный брат погибшего. Одного разговора с ним оказалось достаточно, чтобы понять – фигура он неоднозначная. Даже если не брать в расчет неприязнь Аллы и ее слова относительно паразитического образа жизни Альберта. В двадцать лет он вынужден был взять на себя ответственность за незаконнорожденного брата, само существование которого лишило его отца. Это ли не причина, это ли не повод затаить обиду и лелеять мечту отомстить? Кому-то, возможно, этого окажется мало, а кому-то – перебор. Но история так просто не заканчивается. Брат вырос, повзрослел, оперился и неплохо, надо сказать, устроился в жизни. Казалось бы, за все, что сделал для него старший брат, он должен испытывать к нему хотя бы благодарность. А ее и в помине нет. Вместо благодарности старший брат получает отчуждение и неприязнь. Мотив, или снова недостаточно для жажды мести?

Правда, есть еще денежный мотив. Чем он плох? Как известно, Альберт на мели, сам не зарабатывает, за чей счет живет, неизвестно. А ведь он уже немолод. Валерию тридцать пять, значит, Альберту уже пятьдесят пять. До пенсии далеко, а жить хочется сейчас. Смерть брата решит его финансовые проблемы, но только в том случае, если тот не оставил завещания или упомянул Альберта в таковом. Что из вышесказанного выходит? По Альберту нужно проверить все те же пункты, что и в случае с Аллой, заменив любовницу на затаенную обиду.

Третий по счету, но не по значимости вариант – самый пространный. Это профессиональная деятельность Кадацкого. Тут пахать – не перепахать. Партнер Кадацкого, Юлия Андреевна, которая автоматически получает право единоличной власти даже в случае, если жена или брат покойного пожелают вступить в бизнес. Что они знают о работе ивент-агентства? Что могут привнести своего? Да ничего. А вот Юлия Андреевна, которая явно любит власть, получает ее в неограниченном количестве.

Но это так, для затравки. Основной упор все же на клиентов и на тех, кого в агентстве называют «подаливцы». Слова декоратора Светланы подтверждают предположение, что кто-то из клиентов остался недоволен работой агентства. Возможно, их не так много, но они наверняка есть. Много их быть не может по той простой причине, что, будь иначе, агентство давно бы сдулось, а оно живет и процветает. Даже в «мертвый сезон» у них есть клиенты, и это о многом говорит.

И тут встает вопрос: как подступиться к заказчикам Кадацкого? Вице-губернатор ясно дал понять, что в числе клиентов Валерия простых смертных не бывает. Допустим, выяснить имена-фамилии удастся, а дальше что? Вряд ли хоть кто-то из них добровольно согласится на встречу и откровенный разговор. Вице-губернатор в этом вопросе не показатель, проявить инициативу в его интересах, как-никак речь идет о его сыне. Кто знает, вдруг парень успел пойти по криминальной дорожке? Возможно такое? Вполне.

Версии об очистке совести верить нельзя. Будь так, вряд ли он дослужился бы до такой высокой должности. Совесть для политика – непозволительная роскошь, совестливые поступки и вовсе смерти подобны. Политической, но все же смерти. Скорее всего, он боится именно такого поворота событий и хочет держать руку на пульсе. Дело, которому не дали ход, легче отправить в архив как «висяк», чем расхлебывать журналистскую шумиху. А она непременно поднимется, стоит журналистам пронюхать, что в деле Кадацкого замешан политик.

И что же из всего этого вытекает? А вот что: лучше бы клиенты Кадацкого не имели отношения к его смерти. Для всех лучше. Но отрабатывать версию придется, как ни крути. И придумывать, как подступиться к высокопоставленным и именитым заказчикам, придется.

В самый разгар размышлений вернулся старший лейтенант Минаев. По выражению его лица Гуров сразу понял: хороших новостей тот не принес. Так и вышло. С Юхимишиным они прошлись по всем жильцам и квартиросъемщикам дома, где произошло убийство, всех близлежащих домов. Часть квартир, по сведениям оперуполномоченного, пустовала. Еще часть, примерно треть от общего числа, сдавалась внаем, в основном жителям Средней Азии, прибывшим в столицу на заработки. От них пользы ждать бесполезно, предупредил Юхимишин. Работают они чуть ли не сутками, до квартиры добираются исключительно для того, чтобы тут же свалиться на постель и уснуть мертвым сном. Им хоть из пушки под ухом пали, все равно не услышат.

Из полутора тысяч квартир для беседы подошли чуть больше двадцати. В остальные Юхимишин посоветовал не соваться по причине неадекватного отношения этих жильцов к представителям правопорядка. Сидельцы, наркоманы и просто озлобленные жизнью люди, по собственной глупости, либо по воле случая оказавшиеся на задворках жизни. Понятно, помощи от них не дождешься, а вот молотком по голове, а то и пулю в грудь, получить запросто можно.

Одними словами Юхимишин не ограничился. Определившись со списком квартир, он сам предложил пройтись по жильцам вместе. В домах Юхимишина еще помнили, оттого и к вопросам Минаева относились благосклонно. И все же пользы рейд не принес. Кому бы ни задал Минаев вопрос о происшествии, никто ничего не видел. Во дворе группы подозрительных людей не появлялись, шума и криков слышно не было, незнакомый транспорт если и подъезжал, никто его не заметил.

– Прямо невидимки какие-то, Лев Иванович, – досадовал Минаев. – Целый день коту под хвост. Я сперва думал, брешут, выгораживают своих, но ведь и на камерах ничегошеньки!

– Ты и записи отсмотреть успел? – удивился Гуров. – Что же меня не позвал?

– А там и смотреть нечего. С двух кварталов порядка десяти записей, и те наверняка пустые. Сам я только на месте частями отсматривал, но там пусто. Представляете, у них почти в каждой точке, где видеокамеры стоят, вместо настоящих камер либо муляжи, либо они в нерабочем состоянии.

– Экспертам отнес?

– Так точно, перед тем как к вам на доклад идти.

– Может, все же что-то нароют, – выразил надежду Лев.

– Вряд ли. Разве что с банковской, но и то сомнительно. Странные у них там порядки.

– Ладно, иди отдыхай. И не забудь, завтра к восьми, – напомнил Лев.

Минаев ушел. Гуров прогулялся до криминалистической лаборатории, парни вовсю работали с записями с камер видеонаблюдения. В дополнительном инструктаже они не нуждались, поэтому он какое-то время молча наблюдал за их работой, потом вернулся в кабинет. В коридоре встретил генерала Орлова. Тот жестом остановил Льва и, отбросив официоз, спросил:

– Все еще дуешься?

– А смысл какой, все равно ничего не изменишь, – ответил Гуров.

– Хоть что-то успел выяснить?

– Много чего. Что убитый был женат, имел любовницу и непутевого брата. Что его агентство процветало, и заказчики – люди сплошь маститые и именитые. Что, куда ни ткнись, всюду тупик.

– Не отчаивайся, прошло всего двенадцать часов, – взглянув на часы, подбодрил Орлов. – Уверен, через три дня настроение твое изменится.

– Почему именно через три дня?

– Так, к слову пришлось. Может, не через три, может, через неделю, но ты обязательно найдешь решение.

– И на чем основано данное утверждение?

– На богатом жизненном опыте, – улыбнулся генерал. – Шел бы ты домой, Лева. Утро вечера мудренее.

– Еще даже не вечер, – ответил Гуров. – Есть у меня на сегодня еще пара дел.

– Вот видишь, – рассмеялся Орлов. – Значит, не все так безнадежно. Дерзай, Лева, я в тебя верю, – дружески похлопал он Гурова по плечу и пошел по своим делам.

Войдя в свой кабинет, Лев отыскал телефон патологоанатома, минуты три размышлял, набрать или нет, потом все же решился. Трубку тот не взял, и он, поняв, что звонить бесполезно, отложил мобильник и снова задумался. За этим занятием его и застал Крячко, бессменный напарник и верный друг.

– Поза мыслителя? Любопытно, – ввалившись в кабинет, провозгласил Стас. – Откуда такая нечеловеческая скорбь в глазах? Неужто так по убиенному Валерию Кадацкому печалишься? Хороший был человек?

– Все хохмишь. – Губы Гурова невольно растянулись в улыбке. – Где весь день прохлаждался?

– Дела уголовные, брат мой. Ни сна, ни покоя от них. – Крячко присел на край стола. – В архив ездил, подбивал протоколы по делу Вахтанга.

Дело Вахтанга они вели на пару, но заканчивать бумажные вопросы досталось Крячко. За всеми мыслями и беготней Гуров совсем об этом забыл.

– Прокурору неймется, все хочет «чистовик» для суда получить, чтобы совсем ничего самому не делать? – сочувственно произнес он.

– Да там дел-то на копейку, – отмахнулся Стас. – Времени только вагон потратил, а так – работенка не пыльная. Вот тебе, говорят, снова не повезло. Что там с Кадацким? Давай выкладывай. Должен же я оценить весь масштаб грядущей катастрофы. Как-никак, работать вместе, так хоть настроиться успею.

Гуров во всех подробностях рассказал о том, что видел и слышал за день. Время от времени Крячко вставлял реплики, задавал вопросы, а под конец выдал свой вердикт:

– Ковыряться нам с этим делом полгода, а убийц все равно не найдем.

– С чего вдруг такой пессимизм? – удивился Лев.

– Да с того, что в наши дни убивают тихо. Так, чтобы никто и не догадался, что на самом деле произошло. А тут на тебе, как в лихие девяностые. Разве что утюгом не жгли, – пояснил Крячко. – И как в те же девяностые, у всего района в одночасье уши заложило и глаза песком засыпало.

– Думаешь, не справимся?

– Как пить дать не справимся. А губернатор с тебя еще и стружку снимет.

– Вице-губернатор, – поправил Лев.

– Один хрен, – хмыкнул Стас. – Как только станет ясно, что это не его сынок резню организовал, он на тебя всех собак спустит. Как так, в столице нашей необъятной родины творится беспредел, а полиция бездействует? И на виселицу тебя лично отконвоирует, а сам на смерти Кадацкого еще и рейтинг свой повысит.

– Да брось, не так все ужасно.

– Это я пока только оптимистичный сценарий озвучил, – не унимался Крячко. – По пессимистичному сценарию сынок его самым главным злодеем окажется, и вот тогда тебе точно конец придет.

– Умеешь ты, Стас, товарища поддержать, – тяжело вздохнул Гуров, вынужденный согласиться с последним заявлением друга. – После твоей поддержки хоть в петлю лезь.

– Ничего, все образуется, – рассмеялся Стас. – У тебя же есть я. Уж будь уверен, глупостей натворить я тебе не дам. Скажет вице-губернатор забыть про сынка-убийцу, значит, забудем. Ну а пережить головомойку от начальства и насмешки журналистов за очередной «глухарь» ты и без моей помощи сумеешь. Пусть для тебя это не норма, но живут же как-то другие опера, чьи имена в средствах массовой информации полощут с приставкой «анти», поживешь какое-то время и ты.

– Ладно, шутки шутками, а работу нужно продолжать. Думаю, стоит пообщаться с этой Светланой вне стен агентства.

– Для меня работенка есть? – Стас соскользнул со стола. – Готов пожертвовать собой ради общего дела.

– Вернется жена Кадацкого из Испании – твоя помощь будет кстати.

– Хочешь, чтобы ее допрашивал я? – догадался Крячко.

– Пожалуй. С женщинами налаживать контакт у тебя получается гораздо лучше, – подтвердил Гуров.

– Это понятно, Аллочка, однозначно на мне. Ох, люблю я женщин, особенно строптивых. Только я про Светлану спрашивал, неужто не пригожусь?

– Вообще-то помощь не помешает. Я в агентстве уже «засветился», а тебя там в лицо не знают, сможешь вызвать Светлану, не привлекая внимания управляющей. Тогда мне не придется сидеть возле бизнес-центра в надежде поймать девушку при выходе.

– Вот! Я так и знал, что без меня тебе не обойтись.

– Так-то рабочий день уже закончился, – напомнил Лев. – И официально тебя еще к расследованию не привлекали.

– Брось, Лева, мы в одной лодке, – усмехнулся Крячко. – Станем считаться и мелочиться, развалится наша команда. Так куда едем?

– На Фрунзенскую набережную, добывать координаты декоратора Светланы.