Текст книги "Проклятый дом"

Автор книги: Николай Леонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Глава 3

Время приближалось к часу ночи, было темно, но даже в темноте дом покойного Игоря Кириллова производил внушительное впечатление.

Это было сооружение высотой в три этажа, причем этажи были совсем не такой высоты, как привыкли горожане, живущие в многоэтажных домах. По фасаду дом был метров шестьдесят длиной, а может, и больше. К парадному входу вела мраморная лестница, по бокам которой стояли скульптуры.

– Да это не дом, а настоящий дворец! – пробормотал Гуров.

Водитель Юрий, тоже вышедший из машины, услышал его восклицание и согласно кивнул:

– Дворец и есть. В деревне так и говорят: «Значит, ты в кирилловском дворце работаешь». Роскошное сооружение! Только радости хозяевам оно не принесло… Да, насчет хозяев. Светлана Павловна обещала не спать, вас встретить. Да, видать, заснула. Придется будить.

Он уже направился к дверям, чтобы позвонить, но тут дверь сама открылась и из дома вышла женщина. Гуров сразу отметил, что хозяйка дома не только молода, но и очень красива. Лицо Светланы Кирилловой носило печать пережитого горя, оно было бледное, усталое, но все равно очень привлекательное.

– Лев Иванович? – спросила она. – Здравствуйте, рада вас видеть. Вы нормально доехали? Может быть, вы хотите поужинать?

– Доехал хорошо, ужинать не хочу, – ответил Гуров. – Что я хочу, так это скорее разобраться с тем, что у вас происходит и что привело к смерти моего друга Игоря. Но это дело, пожалуй, все же подождет до утра. Так что, если мне укажут место, где можно выспаться, я буду очень признателен, а больше мне ничего не нужно.

– Конечно, сейчас я вам покажу вашу комнату.

– Так я больше сегодня не нужен, Светлана Павловна? – посмотрел на хозяйку водитель. – Тогда я поехал.

– Да, спасибо большое, Юра, ты меня очень выручил, – сказала Светлана. – Езжай, конечно.

Входя в дом, Гуров услышал за спиной шум заработавшего мотора – водитель ставил хозяйский «Мерседес» в гараж. «Значит, сейчас он сядет в свою «ласточку» и поедет домой, – подумал Лев. – Поздно, однако, он домой вернется. Хорошие деньги надо получать, чтобы согласиться на такую работу. Да еще в доме, который называют «проклятым»… Или у этого Юры имеется в этой работе еще какой-то интерес?»

Между тем они вошли в дом, и Светлана, заперев дверь на два замка, задвинула засов, а затем щелкнула тумблером на переключателе, расположившемся незаметно чуть в стороне от двери. После этого на стене загорелась синяя лампочка.

– Сигнализацию включаете? – уточнил Лев.

– Да, мы всегда на ночь включаем, – ответила хозяйка. – Раньше это Игорь делал, а теперь… теперь я должна. Все-таки мы находимся далеко от города, можно сказать, в лесу… Теперь без Игоря, с детьми… Я даже не знаю, смогу ли я тут жить одна! А знаете, – вдруг с чувством проговорила она, – я очень рада вашему приезду. Правда, очень рада! К счастью, завтра я уже не буду здесь так одинока.

– Кто-то должен приехать?

– Да, я звонила моему брату Борису в Пермь, и он обещал, что приедет, причем не один, а с женой, с Анастасией. Так что будет у меня компания, будет и защита в случае необходимости.

Они разговаривали, стоя в просторном холле. Влево и вправо поднимались вверх мраморные лестницы, покрытые ковром. Заметив, что Гуров внимательно их разглядывает, Светлана сказала:

– Ваша комната будет располагаться на третьем этаже – там у нас все комнаты для гостей. Но не обязательно идти по лестнице – у нас и лифт имеется. Вот здесь, в коридоре, – сделала она шаг в сторону.

– Нет, я лучше по лестнице поднимусь, – качнул головой Лев. – Но меня сейчас другое интересует. Эта лестница… Значит, Игорь с нее ночью упал?

– Да, вот здесь… вот на этом месте я его утром нашла, – еле слышно произнесла Светлана.

– Он сильно расшибся при падении?

– Да, на голове были сильные ушибы… И на теле, когда потом я сняла с него одежду… Все тело у него было в синяках…

– Но почему он упал? У него бывали головокружения?

– Нет, он не жаловался… Сердце у него болело, это было. А на головокружение – нет, не жаловался.

– В таком случае, может быть, кто-то его толкнул?

– Кто мог это сделать? В доме никого не было, только я и наши дети. Ведь не Слава с Натой его толкнули!

– А вы не слышали, как это произошло?

– Нет, я спала. Спала, спала… Все на свете проспала! – Вдова закрыла лицо руками, по лицу струились слезы.

– Простите, что я коснулся больной темы, – смущенно произнес Гуров. – Но… скажите, а тело Игоря можно увидеть? Оно здесь?

– Нет, его увезли в морг, – ответила Светлана. – Поскольку врачи сразу не могли определить причину смерти, они сказали, что нужно произвести вскрытие. Он и сейчас в морге. Офицер, который ведет расследование, сказал, что завтра я смогу забрать тело моего мужа… Ну, и Борис завтра приедет. Так что я назначила похороны на завтра, на середину дня.

– Понятно… А вы можете сказать, что заставило вашего мужа ночью выйти из спальни?

– Нет, этого я не знаю. Говорю же вам, я спала.

– Простите, что касаюсь такой деликатной темы, но, может быть, ему элементарно захотелось пойти в туалет? Может быть, у Игоря, как у многих пожилых людей, были проблемы с мочевым пузырем?

– Нет, у Игоря не было таких проблем, – покачала головой Светлана. – С сердцем были, а с мочевым пузырем не было. К тому же, даже если бы у него возникла такая потребность, ему не нужно было никуда ходить – у нас в спальне имеется и туалет, и душевая комната.

– Стало быть, причина, заставившая Игоря ночью выйти в коридор, остается неизвестной?

– Да, именно так.

– Понятно… – вновь протянул Гуров. – Так куда надо подняться, чтобы попасть в мою комнату?

– Идемте, я вас провожу, – ответила вдова.

У Льва было еще множество вопросов к ней, но он решил, что сейчас, в середине ночи, задавать их будет неправильно. Разговор вполне можно отложить на завтра.

Они поднялись на второй этаж, немного прошли по галерее. Отсюда следующий лестничный марш вел еще выше. Светлана остановилась и показала рукой:

– Вон та дверь – это наша спальня. А дальше по коридору – кабинет Игоря. А в той стороне – детские комнаты.

– Значит, вся семья располагается на втором этаже? – уточнил Гуров. – А на третьем что – только гостевые?

– Не только. Там четыре гостевые комнаты, обсерватория и малая гостиная.

– Обсерватория? – удивился Лев.

– А вы не знали? Игорь страстно увлекался астрономией, любил наблюдать звездное небо. Часами мог говорить о фазах Луны, о спутниках Юпитера, кольцах Сатурна… Он там поставил довольно мощный телескоп – самый мощный, какой только удалось достать. И всех гостей обязательно водил туда, на крышу, – звезды смотреть. Это помещение с телескопом он назвал обсерваторией. А рядом с обсерваторией Игорь устроил малую гостиную с зимним садом. Там окно во всю стену, открывается прекрасный вид на окрестности. Ну, вы завтра сами все увидите.

Гуров подумал, что цель его приезда плохо совмещается с наслаждением прекрасными видами, как и вообще с отдыхом, но говорить ничего не стал. Они дошли до следующего лестничного марша и поднялись на третий этаж. Прошли немного по коридору, и вдова, открыв одну из дверей, сказала:

– Вот ваша комната, Лев Иванович. Располагайтесь. Я попросила Лену приготовить завтра завтрак к восьми часам, как обычно. Но если вы захотите перекусить пораньше, спуститесь вниз, найдите Лену, и она живо вам что-нибудь приготовит.

– Не беспокойтесь так обо мне, – вежливо улыбнулся Гуров. – Меня вполне устроит и завтрак в восемь часов.

– Тогда я вас оставлю. Честно говоря, очень хочу спать. Надеюсь, мне удастся заснуть. Иначе не знаю, как завтра справлюсь со всеми заботами.

И Светлана Павловна вышла. Оставшись один, Гуров обошел комнату. Нашел душ, туалет. Потрогал матрас на кровати, на котором ему предстояло спать. Он боялся, что матрас окажется слишком мягким, как старинная перина, – он же такие терпеть не мог. Но нет, матрас оказался достаточно жестким, как надо. Лев быстро разделся, достал пижаму, почистил зубы. После этого вернулся к двери. Ему не понравился рассказ вдовы о ее муже, который по неизвестной причине встал посреди ночи, послал ему в Москву отчаянное письмо с просьбой о помощи, а потом вдруг упал с лестницы. Да, он видел, как вдова заперла входную дверь. Но все эти рассказы о привидениях и шляющихся по дому призраках заставляли позаботиться о собственной безопасности.

Сначала Лев проверил, как дверь открывается. И обнаружил две вещи. Во-первых, дверь открывалась наружу, то есть ее нельзя было припереть изнутри какой-нибудь тумбочкой. Во-вторых, открывалась она совершенно бесшумно – складывалось такое впечатление, что дверные петли недавно кто-то смазывал.

Дверь закрывалась поворотом рукоятки, стало быть, человек, имеющий ключ, легко мог открыть ее снаружи.

– Интересно, у них в доме все двери таким образом устроены? – спросил Гуров в пространство. – В таком случае здесь никто не может чувствовать себя в безопасности.

Он некоторое время постоял, глядя на дверь, затем взял стул и продел его ножку в дверную ручку. Затем занялся окном и выяснил, что оно также открывается без малейшего шума. А под окном Гуров заметил пожарную лестницу. Тогда он закрыл окно, покрепче повернул ручку, какой оно запиралось, и решил, что этого достаточно. «В конце концов, окно – не дверь, с этой стороны не всякий решится лезть». С этой мыслью Лев и уснул.

Глава 4

До утра Гуров спал без происшествий. Однако, проснувшись утром, обнаружил, что стул, служивший ему засовом, уже не торчит в ручке, а валяется на полу возле двери. Тут он припомнил, что под утро ему почудился какой-то шум, но он до конца так и не проснулся.

– И что же это явление означает? – вновь спросил Лев у кровати и стенного шкафа. – Что кто-то хотел ночью нанести мне визит, да раздумал?

С этими словами он нажал на дверную ручку, хорошо помня, что, ложась спать, запирал ее. Однако теперь ручка легко повернулась, и дверь открылась.

– Ну, если такое случается, то могут и кровавые пятна на стенах появляться, и все остальные чудеса, – покрутил Лев головой и пошел умываться.

Умывшись и побрившись, вышел из своей комнаты и прислушался. В доме было тихо, но откуда-то снизу доносилась едва слышная музыка. Он взглянул на часы – была только половина восьмого. Стало быть, до завтрака оставалось еще полчаса. «Что ж, и эти полчаса на что-то пригодятся, – подумал Гуров. – Их тоже можно использовать с толком».

Спустившись вниз, он направился туда, откуда доносились звуки музыки, и попал на кухню. У плиты хозяйничала женщина лет сорока. Чуть ниже среднего роста, белокурая, голубоглазая, с открытым лицом, которое казалось простодушным. Однако, начав говорить с ней, Лев пришел к выводу, что женщина не так проста, как кажется на первый взгляд.

– Доброе утро! – приветствовал он хозяйку кухни. – Вы, наверное, Лена, здешняя экономка?

– Угадали, – ответила женщина. – А вы, наверное, Лев Иванович Гуров, которого хозяйка вчера ждала?

– Так и есть, – кивнул сыщик.

– Вижу, Лев Иванович, вы человек ранний, – заметила экономка. – Из тех, кого называют «жаворонками». Видимо, вы и завтракать любите рано. Может, мне вам завтрак прямо сейчас предложить? Я могу что-нибудь соорудить по-быстрому…

– Нет-нет, я совсем не голоден, – заверил ее Гуров. – Лучше пойду погуляю до завтрака. Как я понял, здесь прекрасный парк, мне вчера сказали, что в штат прислуги входит садовник…

– Да, у нас есть свой садовник, его Никитой зовут, – ответила Лена. – Вы его, может быть, встретите. Он тоже рано на работу приходит, как и я. А насчет парка – он у нас не очень большой. Ведь тут лес кругом, Игорь Сергеевич, когда был жив, любил по лесу гулять.

– Вот как? – Гуров слегка удивился. – Парк небольшой, но садовника все равно содержат… Странно… Скажите, Лена, а вы давно работаете у Кирилловых?

– А с того самого времени, как этот дом построили. То есть полтора года.

– И как вам работается? Конфликтов нет?

– С какой стати должны быть конфликты? – вскинула брови экономка. – У нас с хозяевами прекрасные отношения. Надеюсь, они такими и останутся.

– Значит, вы не собираетесь уходить от Светланы Павловны?

– Нет, зачем мне уходить?

– Ну а как же все эти странные явления, которые у вас в доме происходят? Ведь мне и Игорь Сергеевич о них писал, и вчера водитель Юра рассказывал. То у вас двери начинают сами собой открываться, то кровавые пятна на стенах появляются, то посуда падает… Вас это разве не пугает?

– Да, вещи тут и правда странные происходят, – вздохнула экономка. – Что посуда падает – это я сама не раз видела. И детские рубашонки, платьица с кровью на них на лестнице находила. От всего этого оторопь, конечно, берет. Но будет ли мне лучше в другом месте, у других хозяев? Может, у них характер окажется плохой? Знаете, какие грубые, злые люди бывают? Будут тебя унижать, хамить… Как об этом подумаешь, так и начнешь взвешивать – что хуже: нечистая сила в доме или людская грубость? Лично мне от этой нечистой силы никакого особого вреда не было. Так что я пока подожду уходить.

– Что ж, думаю, это правильное решение, – сказал Гуров. – Вижу, что вы, Лена, разумная женщина. Да и повариха, наверное, хорошая. Скоро я это узнаю. А пока все же пойду, прогуляюсь по парку.

Утро оказалось не такое чудесное, как вначале казалось, выглядывая из окна. Небо на востоке хмурилось, тучи поднимались все выше, пропуская лучи уже вставшего солнца. Впрочем, Лев не собирался любоваться красотой восхода. Ему хотелось осмотреть окрестности дома, а еще познакомиться с одним человеком, имевшим отношение к семье Кирилловых, – садовником Никитой.

Парк вокруг усадьбы оказался действительно не таким роскошным, как сам дом. В основном его образовывали деревья, характерные для юга, – сосны, дубы, кипарисы, кусты рододендрона и лавра. Все это вместе с цветниками создавало радующее глаз сочетание. «Вкус у здешнего садовника явно есть, – подумал Лев. – И за парком хорошо ухаживает. Но где же он сам?»

Гуров еще раз свернул, выйдя на северную сторону дома, и тут увидел человека, копающего садовую грядку. Очевидно, это и был Никита. Он подошел ближе и громко произнес:

– Здравствуйте!

Человек, копавший землю, разогнулся и повернулся к нему. Теперь его можно было хорошо разглядеть. Первое, что бросалось в глаза в облике садовника, – его уродство. Вследствие полученной, очевидно, травмы левая сторона лица выглядела обожженной, красной и была покрыта шрамами, какие бывают от заживших сильных ожогов. Глаз садовника нельзя было разглядеть – их закрывали очки с затемненными стеклами. На вид Никите было лет сорок пять, а может, и пятьдесят.

– Добрый день! – ответил он на приветствие и больше ничего не произнес. Так и стоял молча, опираясь на лопату.

Пришлось Гурову самому представиться и объяснить цель своего появления в доме. И вновь садовник не произнес ни слова, только молча кивнул в знак того, что понимает, о чем идет речь. «А он, однако, не из говорливых», – подумал Лев. Надо было брать инициативу в свои руки, и он спросил:

– Вы знаете, что вчера случилось с вашим хозяином?

– Конечно, знаю, – ответил садовник. – Упал ночью с лестницы, покалечился, оттого и умер.

– А вы где были той ночью?

– Где же мне быть? Дома, конечно. Я в деревне живу, в Ключах.

– А может кто-нибудь это подтвердить?

– Нет, никто. Я один живу, жены и детей нет. Хотя погодите, я, когда спать ложился, вышел белье развесить, и меня сосед видел, Лешка Кузьмин. Мы с ним еще парой слов перемолвились. А после, до утра, – нет, никто меня не видел и я никого.

– Вы слышали, что ваш хозяин жаловался на странные явления в доме?

– От него самого? Нет, мне он ничего такого не говорил. А вот Юра, шофер, – тот говорил. Предметы, говорил, летают, голоса какие-то… В общем, всякие чудные вещи.

– Ваш хозяин, Кириллов, полагал, что в доме поселилась нечистая сила. Он даже думал, что на его дом наложено какое-то проклятие. А вы что об этом думаете?

– Что мне об этом думать? – пожал плечами Никита. – Я в доме не живу, я тут, в парке, живу, а в дом вообще редко захожу. Сам я этих чудес не видел. Но если хозяин говорит, что лампы летают, значит, так оно и было.

После недолгой паузы Лев снова заговорил:

– Значит, вы много работаете в парке? Но парк в усадьбе не такой уж большой. Зачем же в таком случае держать садовника? Или у вас все-таки есть работа в самом доме?

Никита смутился – это произошло в первый раз за время их беседы. Он переступил с ноги на ногу, помялся, а затем сказал:

– Да, тут я запамятовал. Верно, есть у меня работа в доме. Ведь Игорь Сергеевич хотел там зимний сад устроить. Вот я и устроил…

– Это тот, что на крыше? – уточнил Гуров.

– Не только на крыше. Там – как бы запасной. А главный сад – он за гостиной и поднимается на два этажа. Вы еще не видели?

– Нет, не видел, – признался Гуров. – Но чувствовал, что такой сад должен быть. Значит, в доме вы бываете не так уж редко. Стало быть, должны что-то видеть, слышать. Тогда я повторяю свой вопрос: что вы думаете о странных явлениях в доме, о якобы наложенном на него проклятии?

Садовник глубоко вздохнул. Видимо, ему не хотелось разговаривать на эту тему. Но он все же преодолел себя и произнес:

– Ну да, чертовщина там творится. Самая настоящая чертовщина! Бывало, вожусь я в зимнем саду, поливаю или подкормку вношу. И слышу, как в другом конце сада кто-то вроде тоже возится. Ну, вроде как второй садовник появился. Я, конечно, встаю, иду туда. А там никого! Только моя лейка на полу стоит, и в нее кто-то воды налил. А я точно знаю, что еще не наливал. Или, допустим, войду в дом, только два шага по прихожей сделаю – ну, по холлу, если правильно говорить, – и тут слышу, как у меня за спиной кто-то вроде дверь входную запер. А ведь я ее не запирал! И так несколько раз.

– Да, явления странные, – задумчиво протянул Гуров. – Но вредного для вас вроде ничего не случалось, не так ли?

– Вредного? Да, пожалуй, вредного действительно ничего не было, – согласился садовник.

– То есть весь вред достался хозяину, Кириллову. И что вы об этом думаете? В чем причина всей этой чертовщины?

– Не знаю я! – беспомощно развел руками Никита. – Откуда я про такие вещи могу знать? Мое дело – полив, подкормка, привой, подвой, все такое прочее. Может, у него, у Игоря Сергеича, какой грех на душе имелся, вот нечисть на него и ополчилась.

– Грех? – переспросил Лев. – Да, возможно, возможно… А скажите, Никита, где вы такой ожог получили? Это ведь у вас на лице след от ожога, верно?

– Да, все правильно, тут вы угадали. Я в Омске на химкомбинате работал и там в аварию попал. Кислота из котла вырвалась, на трех человек попала. Бригадира так обварило, что он не выжил, еще одной женщине на ноги плеснуло. А мне вот левую щеку и подбородок сожгло. Спасибо, врачи большую часть кожи вылечили. Красоты не стало, но жить можно. После этого я уж со всяким вредным производством покончил, переехал сюда, садоводством занялся.

– Понятно…

У Гурова оставалось еще несколько вопросов к необщительному садовнику, но тут со стороны дома послышался звонкий женский голос:

– Лев Иванович! Завтрак готов! Подходите, мы вас ждем!

Очевидно, это беспокоилась о нем экономка Лена Зайцева. Он кивнул на прощание Никите, повернулся и пошел к дому.

Глава 5

Обогнув дом и выйдя на площадку перед главным входом, Гуров увидел стоявшие здесь машины. Одна была ему хорошо знакома – это был «Мерседес», на котором водитель Юра доставил его вчера из аэропорта. А рядом с роскошным лимузином стоял скромный «Рено», видимо, водительский, на котором он сейчас приехал из дома. Но кто в таком случае приехал на «Мерседесе»?

Оставаясь в недоумении, Лев вошел в дом. Из столовой доносились голоса и звон посуды. Правда, звучали эти голоса невесело, и он вспомнил, что сегодня утром из морга должны доставить тело Игоря Кириллова.

В столовой за столом сидели люди. Их было шестеро, и только один человек был ему знаком – хозяйка дома Светлана Кириллова. Рядом с ней сидели двое детей дошкольного возраста, мальчик и девочка. Дети выглядели растерянными, девочка тихонько плакала. По другую сторону от хозяйки сидел мужчина, очень на нее похожий: такая же форма носа, такой же волевой подбородок… Как видно, это был брат Светланы, о котором она вчера рассказывала. Рядом с ним сидела женщина лет тридцати, золотоволосая, голубоглазая. А за ней – осанистый господин лет пятидесяти, в костюме хорошего покроя.

– Доброе утро, Лев Иванович, – обратилась к нему Кириллова. – Присоединяйтесь к нам. Сейчас Лена за вами поухаживает. Лена, налейте Льву Ивановичу кофе. Вот так… Да, хочу представить вам присутствующих. Это мой брат Борис, а это его жена Настя. А вот адвокат всей нашей семьи Александр Григорьевич Бессонов. Все они только что прилетели. А это… – и Кириллова обернулась к гостям и сделала жест в сторону Гурова, представляя его, – известный детектив Лев Иванович Гуров, я вам о нем говорила. Да, а это мои славные Ната и Слава. Вот, теперь, когда я всех познакомила, можно и завтраком заняться.

Лев отдал должное завтраку (оказывается, он успел основательно проголодаться, поскольку вчера приехал поздно и не ужинал). Перейдя к кофе, он спросил:

– Так это Юра всех привез на своей машине?

– Нет, Юру я попросила привезти Александра Григорьевича, – ответила Светлана Павловна. – А за братом и Настей я сама ездила. Знаете, неудобно сажать троих гостей в одну тесную машину. Игорь, если бы узнал о таком моем поступке, очень бы расстроился. А я хочу, чтобы у нас в доме все продолжало идти, как при нем.

Когда после завтрака гости поднялись из-за стола, выяснилось, что их пути расходятся. Борис (его фамилия, как узнал Гуров, была Новиков, очевидно, такой была и девичья фамилия Светланы) вместе с сестрой направился к машине – он решил сопровождать Светлану в морг и помочь ей уладить малоприятные формальности, связанные с получением тела. Настя брала под свою опеку детей, а адвокат Бессонов, оставаясь свободным от дел на какое-то время, заявил, что погуляет по парку.

Гуров сразу решил, что ему представляется удобный случай, чтобы получить нужную информацию из первых рук. Он подошел к адвокату и сказал:

– Мне необходимо задать вам несколько вопросов. Думаю, это можно совместить с прогулкой. Вы позволите мне составить вам компанию?

– Да, разумеется, – кивнул Бессонов. Однако было видно, что адвокат не в восторге от такого предложения.

Они вышли из дома, обогнули его, а затем, выйдя за ворота, стали ходить взад и вперед по лесу.

– Меня интересует положение с имуществом погибшего Игоря Кириллова, – начал разговор Гуров. – Вначале я хотел задать вопрос о размере этого имущества. Насколько оно велико?

– А почему, собственно, вас интересует этот вопрос? – в свою очередь спросил Бессонов. – Как я понимаю, Игорь Сергеевич умер от естественных причин, в результате остановки сердца. Таким образом, со стороны правоохранительных органов его смерть не должна вызывать интереса. Стало быть, его имущество также не должно вас интересовать. Я знаю, что вы были другом покойного и он вас вызвал перед самой своей гибелью. Но, мне кажется, повод для вашего приезда сейчас исчез…

– Таким образом, вы намекаете, что делать мне здесь больше нечего, – слегка усмехнулся Лев. – Однако я считаю иначе. Из письма погибшего Игоря, а также из разговоров со Светланой Павловной и со слугами я узнал, что в доме в течение нескольких месяцев происходили загадочные вещи. У меня сложилось впечатление, что они оказали значительное воздействие на психику Кириллова. Возможно, стали и причиной его смерти. В таком случае возникает резонное предположение: не являются ли все эти загадочные явления результатом чьего-то злого умысла?

– Вы хотите сказать, что смерть Кириллова была кем-то подстроена? – удивился Бессонов.

– Именно так я и думаю, – кивнул Лев. – На такой вывод указывают многие причины, я не хотел бы сейчас все их анализировать. Главное – смерть Кириллова могла быть кем-то организована. Тогда перед нами не несчастный случай, не смерть от разрыва сердца, а убийство. И тогда встает вопрос о мотивах этого убийства, а значит, об имуществе покойного, о размерах этого имущества и о том, кому оно достанется. Теперь вы понимаете мой интерес?

– Да, понимаю, но я не могу согласиться… никак не могу согласиться с таким выводом, – заявил Бессонов. – Да, я слышал разговоры о всяких шагах… шорохах… летающей посуде… Но ведь все это обычные истории, которые часто рассказывают о загородных домах, особенно о таких больших и богатых домах, как дом покойного Игоря Сергеевича!

– Уверяю вас, Александр Григорьевич, что эти рассказы имеют под собой основание, – заметил Гуров. – Я провел в этом доме лишь одну ночь, но уже имел случай наблюдать некоторые из здешних «чудес». Так что давайте вернемся к вопросу о размерах имущества погибшего Кириллова. Поверьте, мой вопрос вызван вовсе не праздным любопытством. Итак, как велико имущество покойного?

Адвокат глубоко вздохнул, развел руками… Видимо, он все еще колебался, надо ли сообщать сведения, которые от него требовал полковник. Но затем, как видно, рассудил, что если тот проявит настойчивость, то сможет получить нужные сведения в другом месте – в местной регистрационной палате или у своих глуховских коллег. А ссориться с полковником полиции, приехавшим из Москвы, ему не хотелось.

– Игорь Сергеевич владел несколькими строительными компаниями, а также предприятиями, занимавшимися оптовой торговлей, – заговорил адвокат. – Стоимость этих компаний составляет чуть больше девятисот миллионов рублей. Еще ему принадлежали доли собственности в компаниях, действующих как в России, так и за рубежом. Ну и, кроме того, у него имелись значительные банковские вклады. Если собрать все это воедино, то его стоимость приближается к полутора миллиардам.

– Вы забыли еще про дом, – напомнил Гуров.

– Про какой дом? – не понял адвокат.

– Про этот самый, возле которого мы с вами прогуливаемся. Так называемый «проклятый дом», как о нем говорят все жители соседней деревни. Так какова его цена? Вы ее знаете?

– Знаю, конечно. Согласно последней рыночной оценке стоимость дома вместе с земельным участком составляет около трехсот миллионов рублей.

– Немало! – не удержался от возгласа Лев. – Получается, что общая стоимость имущества покойного приближается к двум миллиардам, не так ли?

– Да, именно так.

– В таком случае у меня второй вопрос: кому достанется это имущество? Игорь Сергеевич оставил завещание?

– Да, оставил, и я намерен сегодня же его огласить, – ответил Бессонов. – Наверное, я это сделаю после похорон. Кириллов завещал различные суммы своим племянникам и племянницам, двоюродной сестре (она живет в Екатеринбурге). Кроме того, он оставил некоторые деньги двум благотворительным фондам. Все остальное имущество, в сумме миллиарда семисот миллионов рублей, перейдет его жене, Светлане Павловне, и детям, Наталье и Вячеславу.

– Стало быть, все перейдет жене и детям… – задумчиво произнес Гуров. – А братья, сестры? У покойного их не было?

– Только двоюродная сестра Лидия, я о ней уже упоминал.

– Но я помню, что Игорь еще до Светланы был женат. Кажется, его первую жену звали Татьяна. И мне вспоминается, что от этого брака были дети. Разве им ничего не останется?

– Да, я в курсе, что мой клиент был женат первым браком, и мы с ним обсуждали этот вопрос. Игорь Сергеевич рассказал мне, что давно не поддерживал отношений с бывшей женой. Но когда у него возникли проблемы с сердцем и он задумался о завещании, он стал наводить справки и узнал, что Татьяна, о которой вы говорили, умерла несколько лет назад. Если говорить откровенно, она спилась.

– А дети? Дети от этого брака были?

– Да, от первого брака имелся сын. И несколько лет назад Игорь Сергеевич попытался его разыскать. Он мне говорил, что чувствует свою вину перед этим сыном, потому что никогда не посылал Татьяне больше того, что положено по закону. Да, он пытался его разыскать, но не смог. Кажется, этого парня постигла та же участь, что и его мать, – он спился, стал законченным алкоголиком, несколько раз терял документы… В общем, его следы затерялись.

– А как звали этого сына от первого брака?

– Анатолий.

– Как я понимаю, если бы Кириллов умер, не оставив завещания, то его имущество перешло бы его жене и детям – всем детям, в том числе и Анатолию. Им бы достались все эти два миллиарда, разделенные на равные доли. Так?

– Да, но это в том случае, если бы не было завещания.

– А по завещанию Кириллов что-то оставил своему первому сыну?

– Да, для него создан особый счет, на котором лежит миллион рублей.

– Понятно… А пока все имущество перейдет Светлане Павловне, поскольку до совершеннолетия детей она будет управлять их долями. А вдруг что-то случится со Светланой Павловной? Вдруг ее не станет? Кому тогда достанутся деньги?

– Какое ужасное предположение! – воскликнул адвокат. – Я даже думать об этом не хочу! Но если вы настаиваете… В случае такого печального исхода все деньги перейдут Наталье и Вячеславу. Естественно, будет назначен опекун, который станет управлять этим имуществом…

– А брат Светланы, Борис, может стать таким опекуном?

– Да, он – самый вероятный кандидат. Насколько мне известно, ни у Кириллова, ни у его жены нет более близких родственников. Постойте, вы что хотите сказать? Что Борис Новиков…

– Успокойтесь, Александр Григорьевич, я ничего такого не хотел сказать, – произнес Гуров. – Я всего лишь хочу выяснить положение вещей. Когда имеешь дело с имуществом умершего – тем более с таким огромным имуществом, – нужно точно выяснить все юридические аспекты сложившихся отношений. Благодарю вас, вы мне очень помогли. А вот, кстати, я слышу шум мотора. Возможно, это возвращаются Светлана Павловна с братом.