Текст книги "Полёт шмеля (сборник)"

Полёт шмеля

Глава 1

По всем законом аэродинамики, шмель летать не должен: слишком массивен. Это всем известно. Но также всем известно, что он всё-таки летает. Вопреки. На одном характере.

Я в мистику не верю. Поэтому летом отловил в поле самого большого шмеля, посадил в стеклянную банку и принес к себе – в лабораторию аэродинамической биофизики. Поставил банку на стол. Шмель смирно сидел на дне. Я открыл крышку, сунул внутрь циркуль и линейку. Измерил длину брюшка и крылышек. Подопытный застыл, как в ступоре.

Тогда я взвесил мохнатое чудо природы на точных аналитических весах. Шмель не шелохнулся.

Еще нужно было определить частоту взмахов крылышек. Но тяжеловес упорно не хотел взлетать в аэродинамической трубе. Я вынул его оттуда и стал дуть во всю силу своих легких. Даже тыркал в брюшко пальцем. Но шмель угрюмо замер, всем своим видом демонстративно показывая: «Не веришь, что могу летать? Ну, вот и не буду».

Целый день я провозился с этим упрямцем. Никакого толку. Вымотался, устал. Приготовил кофе. Налил себе и ему. Он отвернулся. Гордый.

Тут дверь лаборатории приоткрылась и робко заглянула очаровательная незнакомка. Собранные на затылок русые волосы. Внимательные зелёные глаза. Слегка вздёрнутый носик.

– Можно?

– Можно.

– Здравствуйте.

– И Вам того же.

– Мне сказали, что Вы специалист по био-аэродинамике.

– А вы кто?

– Я умею летать.

– Не понял…

– Только не удивляйтесь. Я сама хотела бы это понять.

– Конкретизируйте.

– Ну, я вообще-то не знаю, как это получается. Но иногда летаю.

– Во сне?

– Вы думаете, что я ненормальная?

– Пока нет. Но если Вы сейчас взлетите под потолок, то один из нас – точно ненормальный.

– Если Вы мне поверите, то я смогу. Нужно обязательно, чтобы кто-нибудь верил. По-настоящему.

– Послушайте, если это подготовка к 1 апреля, то рановато.

– Разве Вы не сталкивались со случаями, когда наука не может что-то понять?

– Наука может всё.

– Тогда объясните мне, почему самолет летит и не падает. Он ведь железный.

– Так что ж тут объяснять! Подъемная сила.

– Как?

– Самолет крыльями как бы опирается на воздух.

– Но он ведь не машет, как птица.

– Это горе-летуны – дятлы и вороны – машут. Орлы и соколы на крыльях парят.

– А вот у ракеты нет крыльев. И воздуха в космосе нет…

– Ракета опирается на струю газа, вылетающую из сопла.

– Но когда двигатель выключают, ракета продолжает лететь…

– По инерции.

– Что это значит?

– Закон Ньютона. И еще гравитация.

– А откуда берется гравитация?

– Прошу прощения, мне некогда. Нужно продолжать опыты…

Она грустно вздохнула, повернулась и молча двинулась на выход. В ее понурой спине и наклоне головы была какая-то усталая безысходность. Покорность судьбе. Мне вдруг стало жаль её.

– Постойте! Ну, хорошо. Предположим, я Вам поверю. Что дальше?

– Правда?! Верите?!

– Ага, правда.

– Вы меня не обманываете?

– Чтоб мне бриться трижды в день!

Она испытующе взглянула мне в глаза. И тут меня как будто током передернуло, до самого позвоночника. Я вдруг на какой-то миг поверил. Она застенчиво улыбнулась и шагнула. И – оказалась выше меня на полголовы.

Я озадаченно перевел взгляд на ее красные туфли. Они зависли над паркетом. Я машинально нагнулся и провел под ними рукой. Ничего. Внизу паркет, над ним туфли. В туфлях – ноги. Ножки. Очень даже. И выше всё вроде в наличии.

После непродолжительной внутренней борьбы в себе духа исследователя с духом мужчины, спросил:

– И долго вы можете так висеть?

– Смотрите!

Она стала медленно парить по кругу, оставаясь сама без движения и даже не поднимая рук. Интересно, куда подевалась гравитация? Я попросил женщину остановиться. Взял линейку. От туфель до пола было ровно 20 см.

– А если снять туфли?

– Пожалуйста.

Я осторожно снял их с неё. Машинально тронул за пятку.

– Ой, щекотно!

– Извините. Не сочтите за наглость, но можно я проведу измерения Ваших параметров?

– Только больше не щекочитесь.

Первым делом измерил рост: 167 см. Пропорции – 90: 60: 90 – классические, как по заказу. Вес. Черта с два! Никакого веса. Весы вообще не отреагировали.

Я сел за письменный стол и крепко задумался.

Она опустилась. Подошла и сказала: «Вы – настоящий исследователь! Кстати, Ваши прикосновения были не щекотны, а даже приятны».

Я стал рисовать на бумаге формулы и подставлять в них измеренные параметры, варьируя коэффициенты размерности. Ничего не сходилось. Пришлось строить новую модель…

За окном стемнело. Я глянул туда. В свете фонаря под окном была видна уходящая женская фигурка. Я подумал: «Нет. Эту задачку мне пока не осилить. Надо начинать со шмеля».

Я взял со стола банку. Но шмель, оказывается, уже давно улетел…

Глава 2

Назавтра я решил, что для успеха опытов надо сменить и аэродинамическую трубу, и шмеля, тем более, что последний вчера нагло смылся. В полдень я сунул сеточный сачок под мышку, запер дверь лаборатории и, между делом, зашел в банк. Снял с грантовского счета все деньги – 1 миллион рублей. Этой суммы вполне хватит на новую лабораторную трубу. Кстати, в горбачевские времена на такие деньги можно было купить страну.

Почему я не захотел покупать трубу на фирме по безналу? Потому что по налу «слева» на столичном рынке – вдвое дешевле. Отчего так? Спросите лучше об этом у Кремлевских реформаторов. Они что хошь умеют объяснить, где наука бессильна.

Хотя деньги мне выдали крупными 5-тысячными купюрами, но кошелек, раздувшись как дирижабль, вместил лишь четверть суммы (Не пора ли Центробанку задуматься о выпуске 50-тысячных купюр?). Пришлось завернуть остальное в целлофановый пакет.

Сунув кошелек и пакет во внутренний карман пиджака, у которого боковые карманы топорщились от чертежей и бумаг с формулами, я отправился в поход за новым шмелём. Всех шмелей в округе переловлю, но любопытство своё (как этот танк с крылышками летает вопреки аэродинамике?) удовлетворю.

Городок наш Биогавань красиво стоит близ Оки на крутом холме, а на склонах царствует почти девственная природа: березки, ёлочки, лужайки, поляночки, туристские свалочки. День выдался изрядно жарким; и горожане, дружно побросав горячо любимую работу, лущеным горохом высыпали на зеленеющие склоны. Скинув штаны и юбки, они подставляли солнцу разнообразные части тела, а чтобы не перегреться, охлаждались изнутри холодным пивом или квасом.

Сглотнув слюну пивной жажды, я героически двинулся в заросли травы. Кузнечики, пчёлки, жуки… Все в изобилии. Но где же шмели? А, вон там один сидит. Готовлю сачок… Сейчас я его… Вот, зараза! Не сидится ему на месте! Я стал подкрадываться на бис. Но хитрюга опять успел перелететь, на новый цветок.

Когда я был уже в двух шагах от цели, из соседних зарослей раздался ехидный женский голосок: «Вам не жарко?». Заросли раздвинулись. Распущенные русые волосы. Смешливые зеленые глаза. Бровки-ниточки. Носик-курносик. Щечки-яблочки. Вздернутая верхняя губка. Розовый купальник на приятных габаритах. Рядом валяются красные туфельки. Ага, понятно. Она.

Я с трудом отвел взгляд от того, от чего трудно оторваться. И от этого усилия аж вспотел. Поэтому решительно скинул пиджак на траву, торопливо развязал галстук и замер, ожидая дальнейших событий.

– А загорать не будете?

– Я шмеля ловлю.

– Разве ловить надо непременно в рубашке и штанах?

– А я Вас сразу узнал.

– По туфелькам?

– По параметрам.

– Спасибо за комплимент.

– Кушайте на здоровье.

– А куда Вы дели того упрямого шмеля?

– Зажарил и съел.

– Может, и кузнечиками питаетесь?

– Надо попробовать.

– Вы всё пробуете и проверяете?

– Нет, только самое интересное.

– И что сейчас для Вас – самое?

– Хочу понять, как Вы вчера сумели взлететь.

– Вы мне поверили, Викентий, вот и получилось.

– Откуда Вы знаете моё имя?

– А меня зовут Аэлита.

– Ну и имечко!

– А что?

– Я бы убивал тех родителей, которые дают детям такие странные имена.

– Разве вы не читали книгу про Аэлиту?

– Ну да, помню: фантастика.

– Фантастика это реальность, в которую не верят. Надо верить.

– Субъективный идеализм.

– Что-что?

– Вы не читали Юнга?

– Ну, мало ли кто чего может написать. Нужно уметь видеть. И верить.

– Верить – это из области сказок.

– Верить означает быть уверенным в том, что ожидаемое свершится.

– Ха! Давайте, поверим, к примеру, что голубое небо не голубое, а красное.

– Если дождемся вечернего заката, то так и будет.

– Пожалуй, я привел неудачный пример.

– Приведите удачный.

– Если закрыть глаза и поверить, что окружающий мир исчез, то он все же не исчезнет.

– Попробуйте. Только расслабьтесь.

Я усмехнулся, закрыл глаза и попытался сосредоточиться. Мысленно представил, что ничего и никого вокруг нет. Действительно стало как-то темно и одиноко. Чувствовалось только тепло на лице от солнечных лучей. Но раз ощущения пропали не все, значит, мир не исчез. Стоп. Ловушка. Ощущения – основа бытия? Чепуха.

Я открыл глаза. Пусто! То есть зелёная трава была, и голубое небо было, и белеющие граждане на склонах… Вот только Аэлита исчезла. И мой пиджак. Пиджак с миллионом и чертежами.

Глава 3

Нет, невозможно, чтоб Аэлита удрала, да еще прихватив чужой пиджак. Красивая женщина не может быть воровкой. Глупо сомневаться. Иначе, как верить в красоту? А может, Аэлите приспичило в туалет? Я попытался представить её за отправлением нужды, но не смог. Разве божественные создания это делают? Наверняка у Аэлиты все выделения организма превращаются в топливо внутреннего сгорания, используемое для воспарения над землей.

Возникла мысль, что Аэлита просто-напросто легкомысленно улетела. Я стал всматриваться в небо, но ничего там, кроме ватного облачка в виде дули, не углядел. Прикинув примерное расстояние до ближайшей густой березовой рощи и поделив его на те полминуты, которые стоял с закрытыми глазами, я вычислил в уме, что скорость полёта Аэлиты должна была быть никак не меньше 15 км в час. Но не факт, что именно улетела. Ведь хотя для пешеходки 15 км в час это многовато, но для спринтерши – самый раз. Она могла просто успеть убежать.

Я стал вглядываться в траву, разыскивая следы. Острые каблучки должны были оставить на земле заметные вмятинки. Красных туфелек на траве не валялось, значит, Аэлита их надела. Но вмятинок не обнаруживалось. Таким образом, пришлось сделать вывод, что все-таки улетела. Железная логика.

Но почему Аэлита так поступила? Никакой логики. Решила поиграть в прятки? Или вдруг вспомнила про срочные дела? Но тогда зачем прихватила пиджак? И, кстати, не попрощалась. Исчезнуть с чужим пиджаком, не сказав «до свидания» или хотя бы «прощай», – крайне невежливо. В такое хамство трудно поверить, когда речь идет о женщине, которая уже произвела неизгладимое впечатление.

Нужно Аэлиту найти, и тогда всё объяснится. С таким именем любого человека можно разыскать даже среди миллиарда китайцев. А уж в маленькой Биогавани, где китайцев пока нет, – раз плюнуть. Я отправился в ЖЭК. Не повезло.

– Мы даём сведения не по именам, а по фамилиям. И только родственникам. Причем, обязательно при предъявлении паспорта и справки от психиатра. Строго с 10–00 до 11–30 по четным четвергам каждого второго месяца.

– Большое спасибо за подробности.

Пошел в паспортный стол. Закрыт. По техническим причинам. Когда откроют, не известно. Оказывается, канализацию на них сверху на прошлой неделе прорвало. То-то я чувствую мерзкий запах. Вообще-то даже и без канализации подобные конторы всегда чем-то неприятно пахнут.

Куда теперь? Давай рассуждать логически. Где искать? Во-первых, женщина молодая. Значит, живет, скорей всего, в общежитии или снимает комнату. Своё жилье у неё вряд ли имеется. Приобрести квартиру в личную собственность могут нынче среди женщин только проститутки, да и то не все. У нас в Биогавани, судя по ежегодным отчетам городской Администрации, проституток вообще нет. Значит, однозначно: начинать надо с общаги и частных посреднических жилконтор. Во-вторых, Аэлита женщина яркая. Следовательно, нужно поискать в салонах красоты и парикмахерских. В-третьих, красные туфельки, как помнится, были не потертые, блестели. Наверняка она купила их в хорошем обувном магазине. А у нас их всего два. Вперёд!

«Скажите, пожалуйста, а не встречалась ли вам тут красавица Аэлита в красных туфельках?», – спрашивал я во всех местах. И во всех неизменно получал отрицательный ответ, сопровождаемый понимающей ухмылкой.

Потратив три дня на бесплодные поиски, я осознал, что избрал неверный путь. Не должен охотник бегать за добычей. Он должен выбрать правильную диспозицию и терпеливо ждать. Рано или поздно добыча появится сама.

Чтобы не ждать до бесконечности, я дал объявление в местной газете: «Одинокий будущий лауреат Нобелевской премии ищет летающую Аэлиту для выяснения отношений». На меня сразу обрушился шквал телефонных звонков. Мобильник раскалился. Все женщины были, оказывается, в душе Аэлитами. И все хотели выяснить со мной отношения, причем, сразу и навсегда. Из мобильника чарующими голосами на разные лады, с маниакальным упорством, звучали два магических слова: «секс» и «загс». Как-нибудь в другой раз, милые, в другой раз.

Что делать? Был бы я Чернышевским, сразу же нашел ответ. Я пошел домой, прилег на диван и глубоко задумался…

Проснувшись, озарился новой идеей. Нужно искать следы не самой Аэлиты, а следы моего миллиона! В силах ли женщина не осмотреть мужской пиджак? Разве удержится ее любознательная натура от тщательного исследования? А раз так, то что она сделает с деньгами? Конечно, захочет потратить. Тем более, что они принадлежат мужчине. Потратить! Это такой непроизвольный женский рефлекс. Если женщина не имеет желания прошвырнуться по магазинам, значит, она больна.

Поскольку деньги чужие, Аэлита наверняка поостережется или постесняется потратить сразу всё. Отсюда следует, что она сначала купит только самое нужное: помаду, духи и книгу с названием вроде «Магия семейной любви». Так как самое важное для женщин, как известно, это книги, я отправился, перво-наперво, в книжный магазин.

Не удивляйтесь, что я сразу угадал жанр и даже примерное название книги. Объясняю для тугодумов. Разве видел кто-нибудь хоть раз эффектную женщину, которая покупала бы труды Шопенгауэра или учебник типа «Аналитическая геометрия»? Правильно, никогда. Что же касается художественной литературы, то таковая в нашей стране уже почти умерла, заместившись анекдотами и афоризмами. Но анекдоты и афоризмы не женский жанр. Большинство женщин, даже чрезвычайно умные, предпочитают жвачно-жевательное чтиво, сходное по продолжительности и слёзной активации с душещипательными телесериалами.

Итак, войдя в магазин «Книжкин двор», я спросил продавщицу, не покупала ли здесь в последние три дня книгу «Магия семейной любви» красивая молодая женщина в красных туфельках. И получил утвердительный ответ! Более того, оказалось, что таких женщин было не меньше сотни. Продавщица пояснила, что «Магия» идёт нарасхват, особенно среди тех, кто в туфельках.

Вот незадача! На всякий случай я спросил:

– Не покупала ли одна из них Хемингуэя или Вересаева?

– А кто это такие?

– Хемингуэй – американский шпион. А Вересаев знаменит тем, что его зовут также как меня – Викентий. А как Ваше имя, милая девушка?

– У меня есть муж, – гордо выпятив то место, где должна быть грудь, заявила продавщица.

– Тогда сегодня же ночью передайте ему пламенный привет, – откланялся я.

Поскольку Шерлоку Холмсу, как известно, помогал доктор Ватсон, а мне никто, я решил обзавестись помощником. Если кто-то думает, что помощник в поисках должен иметь диплом ищейки, милиционера или журналиста, то ошибается. Ватсон был всего лишь врач. Поэтому я подошел к первому попавшемуся бомжу, который грелся под солнышком плашмя на скамеечке у забора, и громко спросил: «Сэр, не желали бы Вы вписать свое имя в великие детективные персонажи современной русской литературы?». «Наливай!», – ответствовал бомж, еще не окончательно просыпаясь. Как сомнамбула, он приподнялся, отер с широкого примятого лба прядь спутавшихся волнистых волос, мигнул просветленно-пропитыми глазами и страждущее протянул вперёд граненый стакан. Я забрал стакан. Он сразу же окончательно-бесповоротно проснулся и, звучно икнув, произнес короткую непечатную речь.

Восхитившись яркостью и витиеватостью слога, я поинтересовался: «Вы случайно не поэт?». «Само собой», – удовлетворенно буркнул бомж, польщенный комплиментом. «А не проходила ли тут мимо Вас за последние три дня девушка Аэлита?». – «Нет, не проходила. Пролетала». – «Что?! Как она выглядела?» – «Шикарно» – «В красных туфельках?» – «Да. И с книгой в руках». – «Куда направилась?» – «В стриптиз-клуб. Куда ж еще в наше время могут направляться шикарные девушки».

Информация меня огорошила. Конечно, почти все красотки нынче идут либо в стриптизерши, либо в секретарши. Но умные…?! Умные, идут в Университет. Имея голову на плечах, вертеть задницей не обязательно. Почему-то сомнительно, чтоб умничка Аэлита была без высшего образования. С другой стороны, вдруг я переоценил её интеллектуальный уровень? Ну, что ж, в стриптиз-клуб, так в стриптиз-клуб. И я отправился на увлекательную экскурсию…

Глава 4

– Вход – только для членов клуба, – решительно преградил мне дорогу мордоворотный верзила.

– А если я не хочу быть членом?

– Тогда Вы должны стать девушкой. Девушкам вход со скидкой.

– Мне туда только на минутку!

– Все заходят на минутку. И сидят до утра.

– Ну, хорошо, я согласен.

– Девушкой или членом?

– А кем дешевле?

Верзила вздохнул, подмигнул, вытащил из стопки одну карточку, надписал на ней что-то и протянул со словами: «Две тыщи руб. Проходите». Я сунул карточку в карман брюк, отдал деньги и вошел в полутемный зал.

Пока глаза привыкали к полумраку, трижды наткнулся на стулья и пару раз наступил на чьи-то ноги. Пробормотав извинения, нашел все же свободное местечко за столиком, сел и огляделся. Похоже, что зал полон. Особенно, если судить по вонючему густому запаху, в котором смешались пары алкоголя, дым сигарет и феромоны возбуждения.

Освещена была только сцена. На ней вихлялась тощая голая девица, размахивающая хлыстом. Длинные худые ноги раскорячивались как лапки неказистого кузнечика. Острые ключицы выпирали словно спицы. Силиконовые груди мертво торчали двумя одинокими холодными Эверестами. Рёбра а-ля-Освенцим свидетельствовали о жестоких изнурительных диетах. Мордашка гримасничала, как у похмельного Пьеро: помятая, в обильном гриме. Жалкое зрелище.

Публика почти не обращала на девицу внимания. И та быстро и незаметно слиняла. Вместо неё под прожектор вывалилась габаритная полуголая мадам, с изрядными запасами холодца и бефстроганов по всей своей многомерной поверхности. Зал слегка оживился. Рыжие распущенные волосы мадам, ее двойной подбородок и дрожащие пласты жировых отложений напоминали о рубенсовской Елене Фоурман. Мадам, целлюлитно колыхаясь, стала порхать бабочкой и игриво сбрасывать с себя лишнее. Каждый прыжок заканчивался шумным приземлением. В зале раздались вялые одобрительные хлопки. Псевдо-Фоурман, оставив только стринги, ухватилась за шест и, оседлав его, победно откинулась на спину. Шест аж заскрипел, но, увы, не сломался. Публика разочарованно вздохнула. Мадам спустилась по ступенькам и собрала с присутствующих небогатый гонорар прямо в стринги. Гонорар оказался существенно меньше ожидаемого, и она оскорблено пробегемотила в туалет.

Из зала вдруг кто-то крикнул: «Аэлиту! Аэлиту давай!». У меня аж в глазах потемнело. Значит, она все-таки стриптизерша. А я-то надеялся обнаружить ее среди посетителей или обслуги.

На подиум вышла какая-то полуобнаженная смазливая девушка. Но публика яростно засвистела и закричала чуть не хором: «Нет! Давай Аэлиту! Аэлиту!». Девушка тут же смоталась. Народ начал дружно скандировать: «А-э-ли-та! А-э-ли-та! А-э-ли-та!». Тут заиграла какая-то странная, как бы инопланетная, возвышенная музыка. Все притихли.

Она! В развевающихся шелковых одеждах фиолетовых оттенков с серебряными звёздами Аэлита медленно и плавно летела низко над подиумом, на высоте всего двух мизинцев. Но было видно, что именно летела, а не шла.

Раздались аплодисменты. Аэлита улыбнулась и стала вращаться вокруг шеста, не касаясь его и понемногу набирая скорость. Многие зрители повскакивали со своих мест, пытаясь получше рассмотреть. Аэлита была уже на высоте человеческого роста и делала все уширяющиеся круги. И вот, наконец, когда музыка зазвучала крещендо, а публика замерла, Аэлита взлетела под потолок, и все её одежды разом исчезли. А вместе с ними исчезла и сама Аэлита. Просто испарилась. Аннигилировала. Шквал аплодисментов и крики были такие, каких не бывает даже на концертах Киркорова с Биланом, вместе взятых.

Я вышел из стриптиз-клуба на вечернюю темную улицу, утыканную рядами мерцающих розовых фонарей, судорожно вынул из кармана плотную пачку «Явы» и нервно закурил. Поверить в увиденное было невозможно. Но и не поверить было невозможно. Когда я раньше встречался с подобными «чудесами», то всегда находил им рациональное объяснение. Но тут даже гипотез подходящих не было. Невидимые тонкие шпагаты и тросики? Ну, предположим. Но тогда не ясно, куда девалось тело с одеждой? Значит, шпагаты и тросики не проходят. Реактивные микро-двигатели? Невидимый карлссоновский пропеллер? Чушь. Ерунда. Антигравитационное устройство? Исключено. По крайней мере, до такого наука пока не доросла. Магниты или электромагниты? Ага, весом они должны быть по тонне. И где бы тогда они были спрятаны: под платьем? Размещены на крыше? Абсурд. А, может, это был просто гипноз? Но нет. Весь зал под гипнозом? Вряд ли… Только найдя Аэлиту я смогу решить эту задачку. Хотя она говорила, что сама не понимает, как взлетает. Лишь специальные эксперименты, если Аэлита согласится в них поучаствовать, могут дать ответ. Кстати, а где именно мне теперь её искать?

Я прошелся немного вдоль фонарей, чтобы успокоиться, и присел на скамейку. Снова затянулся сигаретой, выпуская дым колечками через рот и вдевая их один в другой.

На соседней скамейке виднелось лежащее тело. Я подошел. Ба! Да это ж тот же самый бомж. Лежа на боку, он, мирно посапывая, храпел в счастливом сне. При этом от него исходило изрядное помойно-спиртовое амбрэ.

Я стал его будить: «Эй! Проснитесь, сэр! Вас ждут великие дела!». Он принял наклонно-вертикальное положение, икнул и пристально уставился на меня взором австралопитека. Я спросил: «Послушайте, дружище, а не имеете ли вдруг Вы некоторых, пусть даже минимальных, сведений, по которым можно было бы разыскать Аэлиту?». «А чё разыскивать-то, – зевнул бомж, – Пойдём, отведу. Пузырь поставишь?». «Хоть три бутылки! Только скорей!». Я готов был его обнять и расцеловать. Как повезло, что опять подвернулся этот всезнающий бомж! Случайность мне сегодня дважды подфартила. Все-таки удача – это не самое последнее в науке и жизни.

И, вдыхая ядреный аромат, я двинулся вслед за своим новоиспеченным доктором Ватсоном.