Текст книги "Воин Чёрного Дракона"

Автор книги: Николай Коростелев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

Глава 8

На следующий день к проходной порта подъехала пролётка, из которой тяжело выбрался изрядно помятый поручик.

– Андрей Иннокентьевич, – шагнул навстречу Леонид, – вижу, вчерашний вечер удался? – тактично осведомился он.

– Да уж, – кивнул Андрей, – здравствуйте, Леонид Николаевич. Извините, что в таком виде, но так уж получилось.

– Если хотите, можно перенести нашу встречу, – предложил Леонид.

– Нет, нет. Всё в порядке. Ведите в свои мастерские. Кстати, я тут вам подарочек прихватил, – кивнул он на саквояж.

– На месте покажете, – справился с любопытством Леонид.

Битый час два поручика, перебивая друг друга, спорили вокруг привезённой Андреем гранаты. Вопреки армейскому этикету, они давно перешли на «ты», но это их нисколько не смущало, а незначительная разница в возрасте только разжигала горячность спорщиков.

– Андрей, ну ты погляди на рубашку гранаты. Не зря же германцы отлили её с элементами в виде насечек. При взрыве чугун рубашки делится по ним, ну не дураки же, в конце концов, эти насечки придумали, – горячился Леонид.

– А я и не говорю, что дураки! Просто я считаю, что недостаточно было исследований в этой области. Рванула граната и рванула, о количестве осколков никто особенно не беспокоился. А почему? Да потому что все современные гранаты должны поражать противника в основном за счёт разрыва взрывчатого вещества, а не поражающих элементов. А рубашка гранаты чугунная, как ты правильно заметил, и именно чугун способствует неоднородности осколков, потому что он материал пористый, вдобавок здесь большую роль играет фактор качества отливки, поэтому и осколки получаются не одинаково ровными. Их количество при каждом взрыве разное.

Я предлагаю эксперимент. Только нужно подходящее здание или помещение. Желательно бетонное и по возможности чистое, чтобы можно было подрывать гранаты и собирать осколки. Гранаты у меня есть. Предлагаю на нескольких из них заменить чугунную рубашку на стальную. Без всяких насечек, только между рубашкой и взрывчатым веществом расположим обычный картонный лист с вырезанными в нём окошками. Уверен, что осколков при таком варианте будет больше [21]21
  Действительно, в то время, когда рубашка ручной гранаты отливалась из чугуна, количество её осколков зависело не только от количества взрывчатого вещества, но и от пористости чугуна, то есть от плавки. Герой подсказывает Леониду конструкцию более современной ручной гранаты.


[Закрыть].

Так что? Попробуем? Картонную прокладку с окошками я сам приготовлю, а с тебя стальная рубашка. Сможешь изготовить штуки три-четыре?

– Сделаю. Когда пробовать будем?

– А чего тянуть? Давай сегодня. Тем более, если я окажусь прав, мы получим новую гранату, только намного легче этой, – кивнул Андрей на чугунную «дуру» в руках Леонида. – Это даст возможность либо усилить мощность существующего заряда, либо за счёт меньшего веса метать её дальше, что тоже неплохо. Ладно, с гранатами закончили, у меня ещё кое-что есть.

– Выкладывай!

– Понимаешь, у меня в голове крутится одна идея, а как её реализовать, не знаю, грамоты не хватает, – прикинулся овечкой Андрей.

– Ты, батенька, не прибедняйся! Твоих знаний на десятерых хватит. Даже я понимаю не всё, что ты говоришь, а меня этому специально учили. Так что излагай, а там видно будет.

– Всё началось в том бою под Михайловкой, – начал издалека Андрей. – Ты же помнишь, я рассказывал, что людей у меня было в десять раз меньше, чем у хунхузов?

– Помню.

– Вот я и стал думать, как если не остановить бандитов, то хотя бы задержать и при возможности нанести им максимальный ущерб. И желательно не столько убить, сколько покалечить, ранить. Потому что раненого не бросишь, его нужно выносить с поля боя, потом выхаживать, перевозить или переносить в безопасное место, сопровождать, а это все за счёт боеспособной части отряда. Получается, что если ты ранил или покалечил у противника пять или десять человек, то для ухода за ними нужно выделить ещё хотя бы трёх, а то и пятерых бойцов. Вот такая арифметика. Мобильность отряда с обозом раненых резко падает. А если раненых много, то тут уже не о нападении приходится думать, а как вернуться на базу.

– Вполне разумно, – согласился Леонид.

– Тогда-то у меня и возникла идея организовать засаду на пути следования бандитов, устроить им сюрприз с фугасом, а тут и место удачное подвернулось.

С одной стороны – дорога прижалась к скалистому откосу с большой осыпью мелких камней, а с другой, почти вплотную к дороге, подступали заросли мелкой чепыги. Чепыга – это такой зловредный кустарник. Вроде не высокий, но такой перепутанный и плотный, что сквозь него только птица или мелкий зверёк проскочит, а так – непроходим.

Короче, матушка природа за нас уже всё приготовила, осталось только чуть-чуть доработать.

Потом пленные рассказали, что в той засаде хунхузы потеряли более пятидесяти человек. Как я и предполагал, их главарь вынужден был организовать для раненых обоз и в сопровождении здоровых бойцов вернуть их в Китай. Урон банде мы, конечно, нанесли, но остановить её не удалось.

Вот и пришлось мне устраивать оборонительный пункт на лесном хуторе, через который проходила дорога. Силами пленных выкопали сплошную линию окопов, очистили от редколесья опушку поляны и устроили засеки. Укрепили и сам хутор. Но я понимал, что длительной осады нам не выдержать. Стал придумывать, как заложить фугасы на его подступах. Изготовил несколько штук, но заложил только два. Почему?

Бикфордова шнура совсем не осталось, и подорвать фугас можно было, только попав пулей в ударник взрывателя гранаты. А ударник, сам видишь, размером чуть больше монеты. Оптика на карабине была только у меня, да и попасть в такую мишень непросто, особенно когда на тебя несётся конница противника. Хоть я и хорошо стреляю, но прикинул, что больше, чем в два фугаса, прицельно выстрелить просто не успею. Ведь ещё и по атакующим всадникам стрелять надо. В общем, решил установить только два: один на опушке, второй – на поляне.

В том бою, мы, слава Богу, отбились. Фугасы тоже помогли.

Вот у меня и зародилась идея закладывать фугасы на пути следования или атаки противника. Устанавливать их нужно прямо в землю, неглубоко прикапывать и маскировать, чтобы срабатывали они только от нажатия. Наступил человек или лошадь – фугас и сработал. Я слышал, на флоте на морских минах стоят такие чувствительные взрыватели. Вот бы их здесь применить. Представляешь, если заминировать целое поле или соединить мины между собой растяжкой, чтобы от взрыва одной мины срабатывали остальные. На море ведь минные заграждения по такому принципу работают, только там в качестве инициатора взрыва используются электрические или химические взрыватели, а на суше – ударные или, как я предлагаю, нажимные. Такую постановку мин можно применять не только перед окопами, но и на подступах к оборонительным сооружениям, например крепости. А для безопасности места установки минного поля нанести на карту минирования, чтобы самим не нарваться или разминировать, когда необходимость в минах отпадёт.

– Ты меня поражаешь! То запросто придумываешь какую-то экзотику, то элементарных вещей не знаешь. Фугасы нажимного действия или мины, срабатывающие от растяжки, уже лет двести как применяются. Разница только в том, что раньше в качестве взрывчатого вещества вместо пироксилина использовался порох, а в качестве инициатора взрыва – обычная искра от кремнёвого курка пистоля или ружья. Так что изготовить мину нажимного действия на пироксилине вообще никаких проблем нет. Надо только выварить его из орудийного снаряда.

Дальше пироксилин можно закладывать в деревянные ящики, а на детонаторы поставить взрыватели от обычных лёгких снарядов. При необходимости жёсткость пружины ударника можно снизить. Или ту же искру применить. Вариантов масса. Но в целом – молодец, идея хоть и не новая, но толковая, так что не кисни. Так часто бывает. Ломаешь голову над какой-нибудь идеей, а оказывается, что она не только давно придумана, но уже и испытана.

– Да я не расстроился, даже наоборот, – смутился Андрей, – вот только тут какое дело… Пироксилин, конечно, можно в деревянные ящики заложить, да только он влаги боится: отсыреет в земле и не сработает. А если мину потребуется поставить на длительный срок? Например, на месяц или больше?

Для этого деревянный ящик не годится. Лучше использовать металлический. Не только потому, что его можно сделать герметичным; металлический корпус – это же дополнительные поражающие элементы.

– Тут я с тобой согласен, – кивнул Леонид.

Замолчали.

– Ты что-то говорил о снарядах к морским мортирным пушкам? – нарушил паузу Андрей.

– Говорил, и что?

– Насколько часто эти мортиры используются в условиях современного боя?

– При сегодняшнем уровне вооружения кораблей исход боя решается на дистанции стрельбы главных калибров, а это около двадцати морских миль [22]22
  Около 37 км.


[Закрыть].

Как ты понимаешь, от мортир, которые предназначены для абордажа судов противника, сейчас толку немного, но решение о вооружённости корабля принимается наверху, и не в нашей с тобой воле что-то в этом деле поменять.

– А у меня как раз по этому поводу есть идейка, – прищурился Андрей.

– Выкладывай!

– Идея в том, что эти мортиры могут быть очень эффективны на суше. Представь, что противник находится за камнями или на склоне горы ниже твоих позиций, или вообще на обратном от тебя склоне. Ты своей артиллерией достать его не можешь, а уж стрелять вниз по склону – тем более. В результате появляются мёртвые зоны. Так вот, если выстрелить так, чтобы снаряд летел в противника по навесной траектории, то можно эти зоны перекрыть. Подожди, не возражай! Ты сейчас скажешь, что мощность мортирной пушки велика, и снаряд улетает далеко, но при этом его калибр не может нанести противнику существенного вреда. Так?

– Именно, – кивнул Леонид.

– Так в этом и есть фишка!

– Не тяни! – глядя на довольную физиономию Андрея, заинтересовался Леонид.

– Нужно, – Андрей выдержал небольшую паузу, – нужно всего лишь приспособить другой тип снаряда.

– Для этого орудия нет другого снаряда, – возразил Леонид.

– Лёня! Смотри шире! Чтобы уменьшить дальность, в существующем снаряде достаточно уменьшить навеску взрывчатого вещества или утяжелить боевую часть. Да и вообще, заряди через казённик холостой выстрел, а в ствол вставь ту же мину на шесте. Я слышал, у вас половина арсенала этими дровами завалена. Так вот, шест можно укоротить, а мина на шесте точно далеко не улетит. Шест с миной на конце вставишь в ствол так, чтобы сам снаряд оказался снаружи, вне ствола, и без разницы, какого калибра будет этот ствол.

Врубился, нет? Не тормози, Лёня! Кто из нас артиллерист? Ты или я?

– То есть ты предлагаешь вынести боевую часть снаряда за ствол?

– Ну да. Я видел, у тебя в мастерской стоит небольшая пушка, случайно, не мортира?

– Она самая.

– Она исправна?

– На прошлой неделе закончили ремонт замка, ждём разрешения на отстрел.

– Вот тебе и карты в руки. Пробуй! Экспериментируй!

– Идея действительно интересная, – задумчиво проговорил Леонид, – правда, какая-то детская, что ли? В ствол орудия вставлять деревянную палку? Баловство.

Но Андрей видел, что в голове Леонида зашевелились мысли, и, чтобы придать им дополнительный импульс, он, как бы между делом, бросил:

– Орудие с надкалиберным зарядом – это же вообще принципиально новый тип орудия.

– Как? Как ты сказал? Надкалиберный снаряд? Ну конечно! Это же гениально! Андрюха! Да ты не представляешь, как это гениально! – задохнулся Леонид.

Вот, теперь вижу, что дошло, – довольно подумал Андрей.

Леонида понесло:

– Я давно размышляю, как организовать стрельбу с закрытых позиций, но всегда возникала проблема, как наводиться на цель.

– Элементарно, – усмехнулся Андрей, – посади корректировщика, протяни ему телефон и дай карту местности, которую расчерти на квадраты, как шахматную доску, вот тебе и координаты. А если с телефоном проблема, то морячка с флажками никто не отменял, пусть семафорит.

– Действительно. Как просто. Ну, ты…

Глава 9

Андрей с Леонидом сидели, устало прислонившись спинами к бетонной стене недавно отстроенного, но ещё не оснащённого крепостного каземата. Взрыв гранаты в стальной рубашке с установленной перфорированной картонной прокладкой произвёл на Леонида неизгладимое впечатление. Граната получилась хоть и ненамного меньшего размера, но зато значительно легче, а главное, дала почти в четыре раза больше осколков, чем граната со стандартной чугунной рубашкой.

Леонид сидел счастливый и слегка ошалевший от таких простых, но очень эффективных усовершенствований германской гранаты. За последние дни он уже привык к странным словечкам в лексиконе Андрея, поэтому все необычные слова поручика относил к гениальным особенностям друга.

– Завтра мины и в деревянном, и в металлическом корпусе будут готовы, – дымя папиросой, лениво проговорил он, – ты уже придумал, где будем их испытывать?

– Есть одно место, в часе езды от Владивостока, я там первые гранаты опробовал, – так же лениво ответил Андрей.

– С мортирой что решил?

– Жду разрешения на пробный отстрел. Пару шестовых мин мне ребята с «Гремящего» уже подбросили. Шесты мы укоротили, а вместо мин пока используем учебные болванки. Стрельнём – посмотрим.

– Слушай, у меня тут идейка появилась. А если вместо штатной мины использовать другой снаряд? Боеприпас-то находится за пределами ствола, значит, боевая часть может быть любого калибра и размера.

– Ты хочешь сказать, что решил опробовать надкалиберный боеприпас?

– Надкалиберный – очень точное определение, – согласился Леонид, – именно надкалиберный, то есть больше калибра ствола. Нужно только разработать табличку зависимости дальности полёта снаряда от его веса. Кстати, мичман, что подогнал нам шестовые мины, подсказал торец шеста укрепить свинцовой обоймой.

– Почему свинцовой?

– Ну, торец в любом случае нужно чем-то защищать. Если сделать из железа – ствол задерёт, а свинец под действием порохового заряда станет мягче, сплющится и изнутри обляжет ствол мортиры. Тогда шест в стволе болтаться не будет, а полетит ровненько.

– Толково, – согласился Андрей. – Только мин надо было не две, а штук шесть просить.

– Спасибо, что хоть столько дали, но если испытания болванок дадут результат, то надо будет ещё хотя бы парочку доставать.

– Если результат будет положительным, – отозвался Андрей, – нужно будет не пару, а десяток добывать.

– Ага, – огрызнулся Леонид, – приходишь на миноноски и десятками штатный боеприпас с судна, как грибы, собираешь. А тебе их выносят и ещё в ножки кланяются.

– Похоже, нам без жандармерии не обойтись, – вздохнул Андрей. – Придётся Ивантееву в ножки кланяться.

– Не понял. Причём здесь жандармерия? – удивился Леонид.

– Этот «душитель свободы» что хочешь достать может.

– А согласится? – недоверчиво спросил Леонид.

– Согласится. Мы с ним вместе в рейд ходили. Не откажет.

– Тогда ладно, – согласился Леонид. – На сегодня всё! Собираемся!

Ты дуй к Ивантееву, а я поеду домой, над боеприпасом поработаю.

Всю следующую неделю Андрей не вылезал из мастерских. Его рекомендации значительно продвинули создание и доработку нажимной мины.

На вопросы, зачем мине ручки и почему её форма должна быть обязательно не кубом, а шаром, Андрей ответил без обычной иронии:

– Чтобы удобней перевозить на лошадях или на себе, если придётся. Острые углы ящиков все бока обобьют. И второе. Представь, что тебе нужно скрытно поставить мину на виду или почти на виду у противника, и чтобы тебя не подстрелили, тебе придется двигаться ползком, при этом тащить мину за собой. А она, как ты знаешь, у нас не очень лёгкая получилась. Так вот, острые углы квадратного корпуса будут за всё цепляться, особенно в кустах, а у круглого корпуса таких углов нет и цепляться за препятствия ему нечем.

А ручки? С ними удобней переносить, перевозить, перетаскивать за собой в положении лёжа. Но тут, как говорится, лучше один раз увидеть, чем пять раз услышать! Пусть приготовят пару муляжей. Одну круглую, другую квадратную, с ручками и без.

После обеда их благородия наблюдали за перемещением мин.

Двое рослых подмастерьев, вспотевшие и перепачканные землёй, утюжили животами просторный двор мастерских, таская за собой тяжеленные муляжи. Все вопросы по форме мины и необходимости установки на их корпусе ручек после такой демонстрации отпали сами собой.

Глава 10

Теперь КВЖД охраняли не рейдовые отряды ИРГО, а получившая пополнение пограничная стража и прибывшие регулярные войска. Рейдовый отряд Лопатина-старшего был расформирован. Он облегчённо вздохнул и засобирался в Уссурийск.

Перед отъездом у них с Андреем состоялся разговор. Андрею не давала покоя карта Лаубе [23]23
  О карте Лаубе см.: Н. Коростелев. Храм Юнисы. – М.: Коростелев Н., 2021.


[Закрыть] и судьба пропавшего золота острова Аскольд. По словам Ван Хэда, его поиски не прекратились, и Андрею очень не хотелось, чтобы его кто-то нашёл. Не хотелось, потому что у двух с половиной тонн драгметалла сразу отыщутся хозяева, и этими хозяевами могут оказаться хунхузы капитана Исикавы. Но хотеть – одно, а воспрепятствовать – совершенно другое.

Карта Лаубе была ниточкой к золоту, но помочь разобраться в ней мог только отец. Иннокентий Иванович скептически выслушал сына.

– На моей памяти золото Аскольда кто только не искал, – усмехнулся он. – Брось это дело, не теряй ни сил, ни времени. Наверняка его вывезли ещё десять лет назад, а все слухи – не более чем очередная байка про сокровища. Карта, о которой ты говоришь, скорее всего, поддельная, либо не имеет к золоту никакого отношения.

– Всё так, – вздохнул Андрей, – только есть пара «но». Эту карту взяли у пленного из отряда хунхузов, что шли встречать золотоносов. Отряд встречающих нарвался на наших и был уничтожен. Эта карта – всё, что от него осталось. Человек, к которому она попала, вёл последний допрос пленного, а потом в течение нескольких лет истоптал весь указанный на карте путь вдоль и поперёк. Но ничего, совершенно ничего не нашёл.

– Я же говорил, что эта карта пустышка, – хмыкнул отец.

– Не совсем так. Я не могу тебе сказать, из каких источников, но точно знаю, что отряд выносивших золото был на этом маршруте. Во всяком случае, в начале его. А знаешь, сколько человек он насчитывал? Нет? Более трёх сотен вооружённых бойцов. И вдруг они исчезают. Куда?

По всему маршруту, от побережья океана до точки рандеву, нет никаких следов: ни следов боя, ни следов массовой гибели, ничего. Были – и нет.

– А тот, кто их искал, не мог что-то просмотреть? Здешняя тайга – дело такое…

– Вряд ли, – покачал головой Андрей. – Это опытный следопыт, с большим стажем боевой и диверсионной работы. Тем более, он ходил ещё тогда, по свежим следам. Если бы что было, обнаружил, а уж следы боя – тем более.

– А не мог найти и спрятать?

– Если бы нашёл, так бы и поступил. Но до сих пор живёт в Богом забытой деревне, пропитание добывает охотой и рыбалкой. А годков ему далеко за шестьдесят. Да и карту мне не стал бы передавать. О ней никто не знал.

– Сам мог нарисовать?

– А смысл? Чтобы погонять незнакомого ему человека по лесу?

– Ладно, показывай свою карту, посмотрим.

Андрей достал сложенную в несколько раз карту. Отец внимательно осмотрел её.

– Судя по потёртостям и сгибам, – сказал он, – ею часто пользовались, а по сделанным пометкам можно предположить, что их нанесли в полевых условиях. Согласен, это рабочая карта, а не нарисованная подделка. Вот только что на ней нанесено? Маршрут золотоносов или ещё чей-то маршрут, не определишь. А вообще карта старая, хотя и не точная.

– С чего ты решил, что она не точная?

– Я делал картографию этих мест и хорошо их помню.

– Давно?

– Года за два до истории с аскольдовским золотом. Но это не наша работа. Скорее всего, частный заказ. И не наш, а китайский. Видишь, названия прописаны на китайском, а уже потом сделаны пометки на русском и французском.

– И в чём неточность?

– Вот здесь, по пути маршрута, обозначен ручей, а его там нет. Это высохшая каменная река с огромными валунами. По таким камням ходить настолько трудно, что даже звери обходят её. Я это место потому и запомнил. Нам нужно было отснять старое русло на всём его протяжении. Казалось бы, всего ничего – километра два, но мы убили почти неделю. Ходить просто невозможно.

– И как же ходили?

– А мы не возвращались. Берега скалистые, почти отвесные, обойти – никак, только по камням. Если вдруг дождь, спрятаться негде. А тут наш охотник нашёл пещеру, вот здесь. – Старший Лопатин ткнул пальцем в карту. – Большая, сухая, просторная. Одно плохо: вход в неё расположен метра на два выше уровня камней. Пришлось мостки городить.

– Послушай, эта каменная река всегда сухая или в паводок по ней можно пройти на лодке?

– На лодке точно нет. Я же говорил, русло узкое, а берега скалистые. Если в верховьях начинается сильный паводок и река выходит из берегов, то часть воды сбрасывается по этому руслу, а скорость течения такая, что в щепки разнесёт о камни любую лодку.

– Вода высоко поднимается?

– Не знаю, но если дожди зарядят надолго, то метра на три-четыре запросто.

– То есть, если предположить, что золотоносы каким-то образом оказались бы в этой пещере, они могли утонуть?

– Под таким углом я не думал. Но теоретически, если бы в пещере в момент подъёма воды оказались люди, они бы точно погибли.

– А вода долго держится?

– Вряд ли. День, может, два. Три максимум. Ведь чтобы вода пошла по старому руслу, должны сложиться несколько факторов: половодье и очень сильные ливни в верховье.

– А если и разлив, и дожди месяц?

– Тогда – пока не закончатся ливни.

– Как до этой каменной реки добраться?

– Вот здесь отмечена дорога от Уссурийска на Нунгату. По ней можно дойти до реки, сплавиться вот до этого поворота, а дальше ножками. Но тут недалеко, километров двенадцать. Хочешь проверить пещеру?

– Очень хочу. Но мне приказано не отлучаться из Владивостока. Жду назначения. Так что пока не могу.

– В любом случае удачи! И будь осторожен.