Текст книги "Счастье на помойке"
Автор книги: Николай Лебедев
Жанр:
Прочая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
Затем была Германия. Мюнхен.
«Мюнчен» – так называют свой город коренные баварцы. Мягко, видимо, очень любя. И есть за что. Очень красивый город с величественным Кафедральным собором в центре своем.
Шеф поручил Сергею очередное задание без какой-либо предварительной подготовки. Два-три листочка желтой от времени бумаги с текстом на немецком языке, орлами сверху и серьезными печатями снизу. Поставил цель: наладить контакт. Дал номер телефона человека, с которым ему предстояло встретиться. Все. Никаких дополнительных материалов, фамилий и явок. Реши!
Звали немца Фред Краузе.
«Типичная немецкая фамилия», – думал он, ожидая давнего приятеля своего начальника. Позвонил ему пятнадцать минут назад по таксофону, получил ответ и назначил место.
«Любопытно, немцы действительно такие пунктуальные, как их описывал Юлиан Семенов в своем романе о Штирлице?» – назначая встречу, он чувствовал себя персонажем не раз читанного им романа.
Местом встречи он выбрал известный по всему миру ресторан Хофбройхаус – туристическая Мекка для любителей хорошего пива и баварских колбасок. Легендарная пивнушка, в которой в свое время пивали пиво Надежда Константиновна и Владимир Ильич, обсуждая очередную статью в газете «Искра» и строя амбициозные планы относительно России. Немного погодя Шикльгрубер, а впоследствии – Гитлер, озвучил здесь программу нацисткой партии о превосходстве немецкой нации над остальным миром.
Назначив здесь встречу, Сергей убивал сразу двух зайцев: познавательно и прикольно. Настроение у него было чрезвычайно агрессивное, причем, абсолютно беспричинно.
«In München steht ein Hofbräuhaus: Eins, zwei, g’suffa!» – мурлыкал он себе под нос гимн пивной, выученный на слух накануне отъезда. Готовился он к заданиям всегда тщательно, не забывая о мелочах.
– Сергей? – вопрос исходил от седовласого старика, подошедшего к нему на входе в заведение. Лет за восемьдесят, подтянутого и прилично одетого.
– Так точно, – по-русски автоматически ответил он на вопрос, – а вы – Фред?
Он машинально взглянул на часы.
«Ровно пятнадцать минут! Круто!»
– Собственной персоной! – старик поклонился. – Если можно, называйте меня господин . Странное, однако, вы место выбрали для нашей встречи. Очень не хочется бередить старые воспоминания! Это что, специально? Да? Вы же русский?
– Да, я – русский, но к нашему сегодняшнему разговору это не имеет никакого отношения. Место? Просто еще в Москве запланировал здесь побывать, коль выдалась такая возможность. Еще я имею желание посетить ваш политехнический музей, пару храмов и магазинов. Извините, если доставил неудобство.
– Хорошо, а то я уже начал комплексовать, как истинный «восточный немец».
– Ясно. То-то я смотрю, что здесь начало сильно попахивать «Штази»!
– Вас не проведешь, коллега! От вас тоже вовсю разит КГБ.
– Вот и добренько! Кстати, ваш русский меня восхищает.
– Ваш язык я знаю давно. Как вы догадываетесь, по роду своей бывшей службы. В остальном – не берите в голову. У нас здесь сейчас полнейшая демократия. Пройдемте внутрь?
– Как прикажете.
Очень скоро их разговор преодолел рубеж неприязненности, принимая все более доверительный характер. Те факты, которыми Фред успел с ним поделиться, немного смягчили субъективное мнение о нем. Причиной тому могла послужить, в том числе, непринужденная обстановка в ресторане: сводчатый зал пивной, расписанный веселенькими картинками, приветливые возгласы завсегдатаев, встретивших своих друзей. Звучала живая баварская музыка, под которую безумно хотелось пуститься в пляс.
– В первый раз я столкнулся с этой темой еще в гитлеровской Германии, – продолжил он свой рассказ. – Активно занялся ей позже в качестве разведчика в своей стране.
– Солидный стаж. Хотите поделиться?
– Если меня об этом просит старый друг, то да. Как вчера все помню, а прошло ведь немало времени.
Фред тяжело вздохнул.
– Бактериологическая война. Да, я знаю об этом все. Или почти все. Мы, немцы, долго готовились к ней. На Нюрнбергском процессе генерал Шрейбер заявил: «Начальник главного штаба вермахта фельдмаршал Кейтель приказал мне начать подготовку к бактериологической войне». Молоденьким унтер-штурмфюрером охраны я присутствовал на одном совещании в сорок третьем. Своими ушами тогда слышал, как Гитлер поручил Герингу заняться подготовкой к этой войне, наделив последнего специальными полномочиями. Главное командование вермахта надеялось, что именно бактериологическое оружие поможет переломить поражения немецких войск под Москвой и Сталинградом.
– Ваше звание тогда соответствовало российскому – лейтенант? – крайне сосредоточенный Сергей ловил самую незначительную деталь в его рассказе, пригодится.
– Да. Так вот, на этом совещании, – продолжил Фред, – была создана рабочая группа под названием «Бактериологическая война». Геринг назначил себе заместителя по вопросам подготовки к ней, а шефом стал руководитель немецких врачей – профессор Бломе. В целях ускорения подготовки, в Польше создали институт, в котором начали выращивать бактерии… Эксперименты проводились на людях. Стационарно и в полевых условиях, распыляя с самолетов Люфт Ваффе жидкости, содержащие бактерии. Где? Не вполне уверен в своих данных, поэтому смолчу.
Старый разведчик посмотрел Сергею в глаза, как-бы ожидая от него отпущение грехов.
– Однако благодаря быстрому наступлению русских, ужасов бактериологической войны не произошло. Гитлеровцы пытались вызвать в рядах Советской Армии эпидемию сыпного тифа, оставляя больных людей на покидаемой ими территории, но ожидаемых результатов не добились. Быстрый демарш Советской Армии спас Европу и все человечество от страшной катастрофы, Бломе бежал.
Фред Краузе замолчал.
«Крутые друзья у моего Шефа», – сделал свой вывод Сергей и спросил старого военного:
– Извините за неловкий вопрос. Какое у Вас звание?
– Ничего, сейчас уже можно. Генерал-полковник в отставке. Много таких больших золотых звезд на погонах… Но все это в прошлом. С момента всеобщего объединения Германии все мои заслуги ушли в прошлое.
– Спасибо за откровения и сопереживания, господин Краузе. Они заслуживают наивысшей благодарности всем немцам в моем лице.
– Благодарю. Слушайте далее: в семьдесят втором году Генеральная ассамблея ООН приняла «Конвенцию о запрещении разработки, производства и применения биологического оружия».
– Знаю. Приняли, но должного контроля до сих пор нет. Мне известно, что запасы оружия надежно хранятся в США и России. Однако имеются сведения, что они бесконтрольно хранится еще в странах, которые, по причине своей нестабильности, могут ослабить контроль над их охраной. Мы это знаем и более-менее подготовлены производством вакцин.
– Вы сейчас сказали о США. А вы уверены, Сергей, что основная угроза не идет сейчас именно оттуда?
– Был бы уверен, к вам бы не приехал.
– Спасибо за откровенность, – Фред в первый раз улыбнулся. – Вы успели оценить местное пиво? То-то же! А жаркое из свинины с тушеной капустой? А мюнхенские вайсвурсты? Понятно. Вот вам и повод изредка навещать меня, старика. Посидим, поговорим. Вы, кстати, не пробовали сегодня только свиное колено. Однако это было бы уже перебором. Вы мне очень симпатичны, Сергей. Сам таким был когда-то. Вашему Шефу передайте огромный привет. Скажите, что я до сих пор храню его сувенир, – в глазах старого воина сверкнула слезинка.
– Какой сувенир?
– Спросите его сами. Если захочет, расскажет.
Получив интересующую его информацию, Сергей попробовал ее тут же проанализировать. Он знал, что многие немецкие ученые сразу же после окончания второй мировой перебрались кто в Америку, кто в Англию, кто в Японию и там сразу начались эксперименты. Для этих целей в США были созданы специальные центры, институты, лаборатории, полигоны, промышленные объекты по разработке и производству биологического оружия. При этом американцы отдавали приоритет наступательной тактике в случае его применения. Они исходили из «преимуществ», которые присущи биологическому оружию. По их мнению, оно способно вызывать массовые поражения людей без разрушения городов, промышленных и культурных объектов, являясь тем самым – «гуманным» оружием. К тому же оно не требует больших армий и дорогостоящей техники для наступательных операций… и огромного финансирования. Бесшумное и бескровное, исключительно дешёвое, доступное даже слаборазвитым странам. Оружие бедных стран, от которого, как они полагали, возможна превентивная защита нападающей стороны.
Но они тогда не учитывали, что биологическое оружие могут использовать в террористических целях.
«Так или иначе, но Краузе мне понравился! Хорошие у моего Шефа враги. Верные».
Учитель«Похоже, что у нашего Шефа, я – палочка-выручалочка», – Сергей собирался в очередную командировку. На этот раз в Китай.
Встретиться предстояло со старым учителем Шефа – «Гуру», священником, если так можно называть буддийских монахов.
– Просветлишься, отдохнешь, получить для меня кое-какие сведения, а я за это время немного отдохну от тебя.
«Не очень-то я люблю общаться с религиозными деятелями», – думал Сергей, летя на самолете индийских авиалиний.
Самолёт Шефа находился на профилактике, а его задание, как он понял, было срочным.
По всей видимости, в салоне самолета распылялся какой-то психотропный газ в виде смешанной с кислородом марихуаны. Все для спокойствия пассажиров, лишь бы им было не страшно лететь на Боинге, справившим свое тридцатилетие!
Мозги у Сергея затуманились, в них замелькали мысли о божествах. Один, Бог всемогущий, Будда, Аллах, Шива.
Совсем не к месту вспомнился прочитанный когда-то фрагмент из книги Камю «Чума» с проповедью святого отца об эпидемии:
«Братья мои! – возгласил он с силой. – Эта смертоносная охота идет ныне на наших улицах. Смотрите, смотрите, вот он, ангел чумы, прекрасный, как Люцифер, и сверкающий, как само зло, вот он, грозно встающий, над вашими кровлями, вот заносит десницу с окровавленным копьем над главою своею, а левой рукой указует на домы ваши. Быть может, как раз сейчас он простер перст к вашей двери, и копье с треском вонзается в дерево, и еще через миг чума входит к вам, усаживается в комнате вашей и ждет вашего возвращения. Она там, терпеливая и зоркая, неотвратимая, как сам порядок мироздания. И руку, что она протянет к вам, вам ни одна сила земная, ни даже – запомните это хорошенько! – суетные человеческие знания не отведут от вас. И поверженные на обагренное кровью гумно страданий, вы будете отброшены вместе с плевелами».
«Такой вот оптимистический сюжет рисуется, – думал он, не понимая, как вообще смог запомнить всю эту чушь. – Наверное, причина тому – газ».
Посадка в непальском аэропорту Катманду прошла успешно, затем такси до Лхаса и несколько километров пешком в гору. С пропусками не возникло никаких проблем, и этот факт нисколько не удивил Сергея.
***
Кайлас. Мистическая гора, наделенная божественными силами, «сердце мира», «ось земли» – священное место нескольких мировых религий.
Учитель ему понравился сразу. Пожилой сухопарый индиец с удивительными, как бы искрящимися глазами, в которых светилась вековая мудрость. Бесконечно доброжелательный. Жил он в небольшом домике недалеко от храма.
«Похоже, я здесь немного задержусь… Все мне здесь нравится… Природа и вообще», – неторопливо размышлял он, постигая основы буддизма.
По словам Гуру, в основе каждой болезни лежит человеческая психика. Если сознание человека развито во всех направлениях одинаково, то он будет здоров, жизненная энергия будет постоянно течь в его тело, а положительные и отрицательные токи функционировать в равновесии. Состояние сознания индивидуума действует как фильтр, который распределяет жизненную энергию в различные психические и нервные центры, называемые чакрами.
Когда сознание из-за однобокого развития в определенном направлении или из-за несбалансированного развития нарушено в своем гармоническом совершенствовании, тогда появляется изменение в течение жизненных сил и равновесие прекращается.
Борьба психики за наведение порядка, выравнивание течений и есть состояние, которое принято называть лечением болезни. Жизненная сила в человеке проявляется не только в осознании жизни, но и в подсознании в виде инстинктов в двух формах: как инстинкт самосохранения и как инстинкт сохранения вида. Оба они – огромные движущие силы. Инстинкт самосохранения старается поддержать жизнь индивидуума в любых условиях, а инстинкт сохранения вида заставляет производить себе подобных для замены индивидуума в общем течении жизни. Природа изо всех сил старается сохранить здоровье индивидуума или поправить его состояние.
– Природа никогда не хочет, чтобы человек покинул свое тело, не достигнув глубокой старости, – говорил Учитель.
Условия нашей среды обеспечивают равновесие жизненных течений, несмотря на то, что человек изо дня в день сознательно попирает золотые правила здоровой жизни. Здоровье – это жизнь в естественных условиях, болезнь – это результат неестественной жизни. К большому сожалению, наша цивилизация бросила нас на путь неестественной жизни.
– Цель моей системы – сделать наше сознание зависимым от нашей воли, расширять его систематически, шаг за шагом, развить его до совершенства. Наша жизнь несет опыт и тревоги, которые дают почву для расширения сознания. Но если мы будем идти к развитию ощупью, мы заплатим за наше невежество и неравномерное распределение сил потоком разных болезней, – учил он Сергея.
***
Постепенно Сергей постиг четыре благородные истины, познаю которых, должен посвятить себя каждый.
– Сергей, я знаю цель вашего визита ко мне. Запомните основное правило – психологическая ясность, не знающая страха даже в мыслях. Мы давно знаем, что непосредственной причиной болезни являются микробы и как с ними можно успешно бороться. Создали свою медицинскую науку. Я поделюсь с вами этими знаниями. В основе их лежит принцип: «психическое влияние внутри определенных человеческих границ эффективнее, чем медицинское, химическое или токсическое воздействие».
Увлекшись очередным монологом, Сергей неожиданно заметил, что рука собеседника давно лежит на его руке.
– К слову сказать, Сергей, вы – иммун.
– Что это значит, Учитель?
– То, что вы не предрасположены к болезням. Вы – иммун. Это означает, что у вас положительные и отрицательные течения находятся в полном равновесии. Ваше сопротивление болезням необычайно сильно и готово к любой атаке извне.
Он убрал свою руку.
– И что я хотел бы еще сказать: ваш долг быть всегда здоровым.
Общение с мудрым философом затягивало настолько, что Сергей очень быстро потерял счет времени. Вдобавок ко всему, он попросил научить его нескольким навыкам.
Неделя промчалась незаметно. Слова Учителя наполняли его душу истинами, изгоняя все страхи и беспокойства, внося в нее гармонию и решительность. Он бы еще долго слушал его бесконечно мудрые речи, но позвонил Шеф и потребовал немедленно возвращаться.
Прощаясь, Гуру напутствовал его так:
– Все наши ошибки начинаются с мысли: «Я никогда с этим не справлюсь». Горе нам, если мы когда-нибудь сделаем себе такое заявление. Надо верить в себя, свои силы для преодоления трудностей и препятствий.
АтакаСергей неподвижно сидел в кресле одного из многочисленных офисов Центра и тупо смотрел на календарь, висевший на стене. На нем жирным маркером была обведена дата: 11 сентября 2001 года. В таком положении он сидел уже часа два, с того самого момента, когда за незваным посетителем закрылась дверь.
«Черт возьми, а как хорошо начинался день! Осеннее солнышко весело светило в огромные окна офиса. Небо было пронзительно синее, ни облачка».
Посетитель давно ушел, а тяжелый осадок на душе остался. Слова его до сих пор витают в воздухе и ложатся как хлопья пепла, человеческого пепла на мебель, на пол, на все, и на его, Сергея, голову.
«Как же мы могли так обосраться?! Ведь получали тревожные сигналы и предупреждения от наших Друзей, от нечисти всякой, прости господи, от глашатаев, простых людей с их ненормальными способностями. С нами пытались поделиться тревогой, но мы не смогли в это поверить, посчитав их подозрения слишком чудовищными для человеческого разума, чтобы оказаться правдой».
Ему вдруг вспомнился разговор со своим вторым я.
«Никак не привыкну величать их – Друзей своих по имени-отчеству. Да и есть ли они у них – никто толком не знает. Зову их, как правило, Сергеями с добавлением профессиональной направленности. Смутно догадываюсь, что это им совершенно фиолетово. По своему обыкновению, они на мои инициативы никак не реагируют, а быть может это я слишком тупой для того, чтобы уловить их реакцию. Дьявол, когда же Тимофей сделает аппарат, который передает эмоции! А может, у них их вовсе нет? Хотя нутром своим чувствую, что есть!»
Новый мобильник Тимофей вскоре сделал, за что услышал от всех, кроме Сергея, благодарственные слова. Компактный, удобный, третьего поколения. Втыкай его в ухо, как силиконовую заглушку и общайся, пока крышу не снесет или не начнут оглядываться случайные прохожие в общественных местах.
«Большой человек, нервный. Рычит басом, разговаривая неизвестно с кем. Очень, наверное, больной», – вспомнился ему подслушанных диалог двух пожилых дам в магазине.
Как только Тимофей сделал этот аппарат, первым его обладателем стал, естественно, Сергей. Поступил он так из элементарного чувства самосохранения. Сергей как-то сильно его прессанул за то, что тот замешкался с результатом очередного своего изобретения. Потом, конечно, извинился, но осадок у изобретателя остался в виде этого самого чувства: заботе о собственной шкуре.
Сергей продолжил вспоминать о том странном разговоре с самим собой. Сам разговор двух Сергеев возник спонтанно и на совершенно отвлеченные темы. Он в это время устроил собственное расследование и не уведомил об этом Шефа.
– Сергей, как твои дела?
– Спасибо, хорошо. Вообще то, ничего, а на самом деле – хреново!
– Не понимаю, – произнес из них тот, что внутри.
– Понимаю, что не понимаете.
Речь тогда шла на далекие от прямых его обязанностей темы, за что бы он точно получил по шапке от Шефа, узнай тот об этом. Сами темы выглядели воистину фантастическими: об экспериментах бактерий по управлению стихиями: тайфунами, торнадо и другими природными явлениями. Виной всему послужила неуемная любознательность Сергея. Его собеседник признался, что да, имели место, но они у них зашли в тупик, так как слабо поддавались контролю и повлекли за собой гигантские человеческие жертвы. Сергей тогда очень удивился не свойственной улью откровенностью.
Он еще, помнится, спросил внутреннего собеседника о том, что обеспокоен тем фактом, что не все ульи желают общаться со своими носителями, а тот охотно с ним разговаривает. Тогда же он решил называть его – Серый.
– Не все мы умеем с вами «говорить», а некоторые из нас просто не хотят. Еще нам требуется тренировка и опыт.
– А почему не хотят?
– Трудно объяснить. На вашем языке это определение можно приблизительно назвать желанием, хотя эта степень воли не очень точно передает наш обдуманный выбор. Не все, как вы нас называете, «ульи» вас поддерживают. Многие не желают общения, придерживаются старых традиций и не желают ничего нового. Все мы очень разные, Сергей. К тому же среди нас присутствуют как молодые, амбициозные, так и очень древние, приверженные тысячелетним традициям. И многие другие, занявшие позицию посередине.
И тогда Серый неожиданно спросил его:
– Сергей, у тебя действительно все в порядке?
И Сергей ответил ему:
– В порядке, не вижу причин для беспокойства.
А сразу же после этого разговора у него состоялась встреча с агентом противника. Так в Центре решили называть потенциальных врагов человечества – вирусы.
Пышущий здоровьем симпатичный парень. Спортивный и опрятно одетый, он никак не походил под тот стереотип, который мысленно представил себе Сергей.
Разговор у них не заладился: какие-то странные намеки, разговоры о том, что Сергей пошел не тем путем и что он должен избавиться от типичных для людей предрассудков. Похоже, что парень не хотел полностью перед ним раскрываться. Кончилось все тем, что Сергей сказал, что подумает.
Еще через месяц Сергею позвонили. Качество звука отвратительное, он даже подумал, что его аппарат испортился.
– Мы знаем о вас все, – сказал ему кто-то.
– Кто говорит?
– Наше наименование вам ничего не скажет.
– Понятно… Вы – это то, о чем я подумал?
– Да.
– Зачем вы звоните?
– Хотим обратить внимание на очевидную абсурдность ваших действий.
– Каких действий?
– Неправильный вопрос. Сказано уже: мы знаем о вас все.
– ?
– Не пытайтесь нас уничтожить, иначе вам придется плохо.
– Это угроза? – Сергей про себя посетовал о возможной неточности перевода.
– Мы знаем – ты очищенный. Тебе мы не в силах причинить вреда. Но есть близкие тебе люди. Беспокойся за них.
И тогда он забеспокоился, и не только за своих близких.
«Наложить запрет на сбор и хранение любой информации о личной жизни гражданина, его семье, происхождении и месте жительства. Личных переговоров по всем каналам связи, – мелькнула у него тогда мысль. – Чушь собачья! Это давно делается и процесс не остановить».
***
Проблемы тем временем накапливались лавинообразно.
Взорвали переход на станции метро «Пушкинская» в Москве, жилой дом на улице Гурьянова. Буйнакск, Волгодонск. Тут еще вездесущая мафия, узнавшая что-то по крохам просочившейся информации.
Потом в него стреляли. Но не попали. И была Джил, стыдливо прикрывающая своей изящной ладошкой входное отверстие от пули, а кровавое пятно, становясь все больше и больше, окрашивало ее белоснежное платье в пурпурный цвет. А она все шептала что-то и шептала.
«Дорогая моя, любимая моя ведьмочка!»
Теперь этот удар по Нью-Йорку и Пентагону! Видимо думали, что Центр находится где-то там. Наконец, сегодняшний визит.
«Беда, беда! Хорошо у них работает разведка. Планомерно долбили нас ложной информацией об Ираке, ядерном, химическом и бактериологическом оружие. Устроили несколько провокаций. Мы и повелись на их узконаправленное действо».
Кулаки Сергея непроизвольно сжались от гнева.
«Облажался ты Сергей, по полной», – он помрачнел и снова задумался.
Сегодняшний посетитель дал ему явно понять, что виноват именно он, хотя и не обвинял впрямую.
«Ох уж эти «дипломаты» американских спецслужб! Уж лучше бы орал, сучил ногами, дал бы мне по-голливудски раза два в рожу. Намного бы легче стало. Ан нет, вежливо и корректно выложил на стол всю переданную ими ранее информацию о готовящемся теракте, и о том, кто за этим стоит! Четко провел след. Сволочи!» – подумал он об их общих врагах.
Совершенно не к месту всплыло воспоминание трехлетней давности:
Предстояло какое-то незначительного совещания с учеными. Он и Савелий обсуждают в приемной Шефа рутинные вопросы. Вдруг двери нараспашку и вносит в них Тимофея. Буквально задыхаясь от смеха, он протягивает нам напечатанные на принтере листочки.
– Сидел в интернете, копая инфу, и тут – это! – и снова залился смехом.
Взяли мы листы и прочитали вслух: «Сказка о Микробах», автор – Масленкин. Тимофей начал уже издавать булькающие звуки, похожие на агонию рыбы гигантского размера, которую только что вытащили из сетей рыбаки и бросили в лодку помирать.
Сказки была в том, что жили-были в тридевятом царстве, тридесятом государстве Микробы. Родина их называлась Организм. Жили и не тужили, не зная, что такое добро и зло, любили и радовались жизни. Но что-то у них не заладилось, когда в Организм извне проник вирус, который их в буквальном смысле морально растлил. Начались волнения, распри, войны. И тогда они возомнили себя царями природы, Сверхмикробами, высшей расой. Кончилась сказка неоднозначными вариантами развития событий. Наиболее вероятностным представлялся развал всего Организма, который они вначале так любили, называя его ласково – Сияющий.
В приемной ржали уже все, даже секретарь, вытирая платком растекающуюся тушь под глазами. Из кабинета вышел серьезный Шеф и удалил всех, не прекращавших при этом глупо улыбаться.
«Какие же мы были наивными дураками, – подумал Сергей. – Счастливые и наивные идиоты! Беда, беда! А Шеф с его огромным багажом информации и знаний, уже тогда, наверное, предвидел приближающиеся трудные времена».
Сергей помрачнел еще больше.
