Текст книги "Улики горят синим пламенем"

Автор книги: Николай Леонов

Соавторы: Алексей Макеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Дело было рискованным, но оно того стоило. Страховщик Страховский откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Искушение было слишком сильным. Он понял, что не устоит.

* * *

Вечером убийца и пироманьяк Видинеев собрал лекарства, которые принимал по предписанию врача уже третий год, и аккуратно, стараясь не уронить и не просыпать, выбросил в мусорное ведро. Больше он в них не нуждался.

Весь прошедший день он находился под впечатлением событий огненной ночи. С присущей ему добросовестностью Видинеев приготовил канистру, ветошь, зажигалку и прочие необходимые вещи. При этом его руки мелко дрожали от нетерпения. Наконец-то! Вот он и наступил, праздник на его улице. Он уже не мог и не хотел сдерживаться.

Перед тем как выйти из квартиры, Видинеев проверил, не забыл ли он выключить свет и электроприборы. Потом тщательно закрыл форточки. Этажом выше жил идиот, который имел обыкновение курить, высунувшись из окна, и сыпал вниз пепел и окурки.

Пироманьяк Видинеев очень боялся пожара в собственной квартире.

* * *

Дело было тем же вечером, делать было нечего. Толя пил.

Пил Толя пиво, поскольку на более крепкие напитки денег не хватало. Борис молчал. Николай качал ногой, обутой в рваный «адидас» с Черкизовского рынка.

Тут Боря прервал молчание и брякнул. Просто так:

– Слыхали, как прошлой ночью машины горели? Эх, вот бы и нам такое замутить!

Николай зевнул и с завистью взглянул на пьющего Толю.

– Если бы да кабы! Для этого бензин нужен, тряпье всякое. А тут и на пиво не наскребешь.

– Бензин из машин слить можно… – неуверенно протянул Борис. – Через шланг.

– А он у тебя есть? То-то! Без бабла никак.

Тут откуда-то сверху, с мусорных баков, раздался зычный и бодрый голос:

– Не ссы, братва, есть бабло!

Приятели с удивлением уставились на говорившего. Замашки и тон выдавали в нем главаря. Свет далекого фонаря отражался от его лысой головы.

Приятели наперебой загалдели:

– О, Череп! В натуре, бабки? Откуда?

Череп легко спрыгнул на асфальт. Его появление было весьма эффектным.

– Один перец подкинул, – снисходительно сообщил он. – И на пиво хватит, и на водяру.

Борис скептически прищурил глаз.

– Что за Дед Мороз? Сейчас вроде не Новый год. И чего он взамен из-под нас хочет?

Череп развел руками с видом факира:

– Да того самого, о чем вы тут только что базарили. Запалить пару автостоянок.

– Каких?

– А без разницы. Какие понравятся. Что скажете?

– А что тут скажешь? – глубокомысленно изрек Николай. – По стакану, и вперед!

* * *

Смеркалось. Моросило. К вечеру заметно похолодало. От земли невыносимо тянуло сырым и тяжелым могильным духом.

Лесопарк Олений Бор граничил с промзоной. Разделял их глубокий и бесконечно длинный Гнилой овраг, превращенный в свалку. Когда-то здесь сгинуло целое войско толи татар, то ли французов. С тех пор с оврагом связывали много случаев странных и загадочных исчезновений как отдельных людей, так и целых групп.

Дорога через эту часть парка была пустынной и скорее напоминала лесную просеку. Вдоль нее, насколько позволял видеть сгущавшийся мрак, темнели кусты и деревья, громоздились кучи строительного мусора. Иногда днем сюда заезжали грузовики, чтобы свалить очередную порцию нелегальных отходов.

Сейчас по дороге медленно ехала легковая машина. Старый «жигуленок» тарахтел, как трактор. Чтобы не потерять едва заметную колею, водитель периодически переключал свет фар с дальнего на ближний и наоборот. Его лицо выражало серьезное беспокойство.

Он обернулся к пассажирам:

– А мы тут точно проедем?

На заднем сиденье, как озябшие воробушки, жались друг к другу женщина неопределенного возраста и подросток с непропорционально большой вытянутой головой. Женщина бережно прижимала к животу пластиковый пакет. Подросток увлеченно шарил пальцем в носу и что-то жевал. Жвачку, что ли?

– Не ешь козявки! – Женщина отвесила подростку звонкую плюху по губам. – Выплюнь!

Тот не обиделся и послушно сплюнул чем-то липким на спинку переднего сиденья.

Только после этого женщина ответила водителю на его вопрос:

– Проедем, проедем. Вчера только здесь проезжали. Сейчас будет поворот, а дальше пойдет асфальт прямо до нового микрорайона.

Водитель немного расслабился и даже слегка прибавил газу. И тут же резко затормозил. Мотор поперхнулся и заглох. Просека, по которой они ехали, уперлась в заросший густым кустарником глубокий овраг. Откуда-то слева в овраг впадал ручей. В наступившей тишине отчетливо слышалось его журчание.

Водитель огляделся, грязно выругался и снова обратился к пассажирке:

– Слышь, мамаша, и как тебя понимать? Ты же говорила, что тут вчера только ездили? И когда же этот овраг успел вырасти? Землетрясения вроде не было. Нет, так не пойдет! На, забирай свою сотню и вылезай! И пацана своего дебильного не забудь. Дальше ножками топайте…

Он полез в карман, чтобы вернуть странной пассажирке ее деньги. В этот момент женщина наклонилась вперед и почти без замаха ткнула в висок водителю большим молотком. Раздался хруст.

– Ты что же творишь, сука! – теряя сознание, прохрипел водитель.

– Убиваю тебя, подлеца, – спокойно пояснила пассажирка. – Забыл, поди, как год назад ты моего сыночка насмерть сбил, Ванечку? Его вот старшего брата. Теперь один он у меня остался, Митя. Дебильный, говоришь? Да, дебильный. Вот Ванечка, тот не такой. Ванечка красивый был и умный. А ты, подлец, его задавил и уехал. Я ведь тебя сразу узнала.

Водитель, как ни странно, был еще жив. Но, даже умирая, он никак не мог поверить в реальность происходящего.

– Ты что несешь, какой год? – едва слышно произнес он. – Я три года в Москве не был, только месяц назад вернулся…

– Ты это был, ты. Я тебя сразу узнала, – уверенно произнесла женщина. – А не помнишь ничего, потому что пьяный был.

– Да я вообще не пью… язва у меня… – каждое слово давалось умирающему с большим трудом.

– Ага, – с сарказмом заметила пассажирка. – Все пьют, один ты ангел с крылышками. Давай, Митя, не спи. Что вылупился? Шуруй!

Для верности она еще пару раз тюкнула водителя молотком в висок. Хруст повторился, кровь брызнула на стекло и сиденье. Женщина брезгливо сморщилась. Водитель дернулся и затих. Теперь уже точно умер.

Тем временем головастый Митя привычным движением достал из пакета свернутый шланг и размотал его. Он вылез из машины, отвинтил крышку бензобака, сунул шланг внутрь и глотнул. Бензин попал в рот, но мальчуган не отплевывался. Вкус бензина ему нравился. И вкус, и вообще.

Под руководством мамы Митя обильно полил бензином салон машины, а заодно и труп водителя. Достал у него из карманов деньги и сигареты. Деньги протянул матери, сигареты сунул себе в карман. Одну тут же попытался закурить.

Мать отвесила ему такую затрещину, что сигарета вылетела изо рта.

– Придурок, не кури на работе! Сгоришь!

Митя кивнул и радостно улыбнулся. Сигарету тут же затоптал сильной ногой. Женщина с умилением наблюдала за его действиями. Не ребенок – утешение грядущей старости, отрада материнского сердца. Вот только умом не вышел. Да и на вид не лучше – башка как спелая мирзачульская дыня. Одно слово – дурак дураком. Зато послушный. Вон как старается! И никаких тебе «зачем» и «почему». Раз мама сказала, значит, так надо.

А Ванечка был не такой. Учился на одни пятерки, все его любили. Но случилась беда – задавил его этот пьяный негодяй. Вот ведь подлец какой, еще и признаваться не захотел. А это нехорошо. Перед смертью всегда надо правду говорить.

Митя вместе с мамой навалился на багажник машины, и они вместе принялись толкать ее в сторону оврага. Хороший помощник вырос!

Не сразу, враскачку, они стронули автомобиль с места. Он двинулся сначала медленно, потом все быстрее покатился по склону к краю обрыва. Митя чиркнул спичкой, ловко забросил ее в залитый бензином салон и мигом отскочил в сторону на безопасное расстояние.

Ну, и какой же он дурак после этого? Умница, золото ребенок! Машина вспыхнула ярким факелом и, ломая кусты, огненным шаром рухнула в глубину оврага. При свете пожара стало видно, что там, на дне, уже образовалась настоящая свалка из горелого железа.

Митя и мама постояли немного, полюбовались веселыми языками пламени, потом направились вброд через ручей в сторону темного лесного массива. На другом берегу они остановились, обернулись и еще раз глянули вниз на бушующий в глубине оврага костер.

– Вот бы Ванечка поглядел, порадовался, – всхлипнула женщина и взяла Митю за руку, чтобы тот в лесу не потерялся.

Митя не возражал. Свободной рукой он вновь принялся ковырять в носу. Козявки не ел, вытирал о штаны. На лице его блуждала счастливая улыбка.

Воскресенье

Как и предполагал Гуров, воскресный день принес новые вести. И, понятно, плохие. Огневой почин неизвестных поджигателей нашел отклик в массах. За ночь в разных районах столицы сгорело еще почти три десятка машин. Ассортимент потерь был самый разнообразный: от «Запорожца» до «Мерседеса». Даже один «КамАЗ» спалили.

Буквально на выходе из квартиры Гурова задержал звонок Станислава.

– Лева, у меня проблема. Представляешь, мне наружку на хвост повесили. Может, это обычная плановая проверка, может, их инициативка. Но, скорее всего, Капец поработал. Я только от дома отъехал, сразу их машину срисовал. Пришлось вернуться. Сделал вид, что забыл выключить утюг. Играл как в самодеятельности. Охал, ахал и хлопал себя по лбу так, что теперь, боюсь, синяки и шишки останутся.

Гуров задумался. Особой опасности ситуация не представляла, но идея работать под пристальным наблюдением коллег из оперативной службы энтузиазма у него не вызывала.

– Не переживай, первый раз, что ли? Скажи, ты сможешь выйти из дома незаметно? – спросил Гуров.

– Обижаешь, гражданин начальник, – ответил Крячко. – Я же конспиратор со стажем. Уход через соседний подъезд – мой коронный номер. Где и когда встречаемся? И какие у нас планы на сегодня?

Гуров посмотрел на часы.

– Через полчаса жди меня возле твоего любимого углового магазина. А планы у нас будут такие. По случаю воскресенья отправляемся за город. Надо будет навестить нашего потерпевшего.

Бегство прошло успешно. Бригада наружного наблюдения осталась караулить оставленный возле дома «Мерседес» Крячко, а господа полковники благополучно отправились исполнять свои обязанности на машине Гурова.

Главный пострадавший от первого ночного поджога машин, он же главный свидетель, господин Литовченко, согласно документам жил в уютном коттеджном поселке в каком-нибудь получасе езды от Москвы. Доехав до поселка, сыщики свернули с трассы и остановились перед закрытыми воротами.

Охранник долго не выходил из своей будки. Он хорошо знал все машины, владельцев которых нельзя было заставлять ждать. «Пежо» Гурова в их число определенно не входил. Наконец он соизволил выйти, сунул в боковое окно машины свою опухшую физиономию и принялся тщательно изучать документы полковников, потом вернулся в дежурку и начал названивать кому-то по местному телефону. Только после этого он открыл ворота и разрешил:

– Эй, полковники, заезжайте!

– Да, строго у вас тут с полковниками, – прокомментировал Крячко. – Могу себе представить, как вы тут с майорами обращаетесь! А об лейтенантов, поди, вообще ноги вытираете. Ничего, морда вертухайская, мир тесен. Наверняка где-нибудь пересечемся. Вот тогда, обещаю, я на тебе по полной программе оттопчусь. Я тебя научу родину любить!

Охранник опешил. Он, собственно, и не собирался как-то специально третировать этих полковников. Просто привык хамить всем, кроме тех немногих, кого боялся. Он так и оставался стоять с раскрытым ртом до тех пор, пока машина с полковниками не скрылась за поворотом.

Гуров сверился со схемой поселка. Он подкатил к небольшому домику, на три этажа с балконами и округлым бельведером с видом на соседний дом.

– Кажется, приехали.

Сыщики вылезли из машины и направились к калитке. Она оказалась не запертой. Они вошли. Гуров позвал:

– Эй, хозяева, есть кто дома?!

Из открытой двери на крыльцо вышла молодая женщина. Эффектная. Симпатичная. Блондинка, но явно не натуральная – глаза умные. Сыщики поздоровались с ней.

– Мы из милиции, полковник Крячко и полковник Гуров, – представился Гуров. – Господин Литовченко здесь проживает?

– Здесь, – подтвердила женщина. – Проходите, я его жена. Меня зовут Элеонора.

– Понятно, что не Матрена, – пробурчал себе под нос Крячко.

Сыщики поднялись на крыльцо и прошли в дом.

– У Алексея неприятности? – спросила хозяйка. – Ему что-то грозит?

– Почему вы так думаете? – спросил Гуров.

Эффектная блондинка Элеонора печально усмехнулась:

– Обычно домой к потерпевшим, да еще за город, по два полковника сразу не приезжают.

Крячко пришел на помощь другу:

– Ну что вы, мы теперь очень внимательно работаем с потерпевшими. А вы давно в браке?

– Второй год. Кофе хотите?

– Да, спасибо, – поблагодарил Гуров и как бы вскользь спросил: – А где вы работаете?

Блондинка загремела посудой.

– Я не поняла, кого вы приехали допрашивать – меня или Алексея? Впрочем, это не секрет. Сейчас я нигде не работаю, а раньше была секретарем у Коли Ставрогина.

«Коля» заставил Гурова насторожиться.

– Извините за нескромный вопрос. Можете не отвечать, если не захотите. И все же – в каких вы отношениях с Николаем Всеволодовичем Ставрогиным?

Эффектная блондинка Элеонора поглядела на Гурова снисходительно и в то же время с вызовом.

– Вы, господин полковник, старомодны. Или, быть может, вас надо называть товарищем?

– Боже упаси! – перепугался сыщик. – Ни в коем случае!

– Так вот, господин полковник, я была любовницей Коли Ставрогина, – сообщила блондинка. – Но к моменту выхода замуж наши отношения прекратились.

– А ваш муж об этом знал?

В голосе хозяйки появились нотки разочарования.

– Повторяю, вы безнадежно старомодны. Хотя по внешнему виду не скажешь. Знаете, кого вы мне напоминаете?

Гуров только теперь сообразил, что впопыхах снова надел твидовый пиджак с замшевыми локтями.

– Знаю, Клинта Иствуда, – признался он. – Скажите лучше, что ваш муж мог делать в том районе?

Эффектная Элеонора напряглась:

– А об этом лучше спросить его самого. Вот он и сам идет.

И отправилась на кухню варить кофе.

Хлопнула калитка. Крячко глянул в окно и узнал в муже блондинки Элеоноры давешнего сноровистого блондина с «глоком». Через несколько секунд он уже входил в дом. Вошел, увидел Крячко и замер. Гурову показалось, что он видит пресловутую «немую сцену» из комедии Гоголя «Ревизор». Про себя он отметил холодные прозрачные глаза Литовченко.

«Глаза убийцы», – подумал сыщик.

На то, чтобы прийти в себя, хозяину дома потребовалось еще несколько секунд. Гуров поспешил использовать растерянность клиента.

– Алексей Литовченко? – суровым тоном обличителя спросил он.

– Чем обязан? – по-еврейски, вопросом на вопрос, ответил тот.

– Главк уголовного розыска, полковник Гуров, – представился сыщик.

Но Литовченко смотрел не на него, а на Крячко.

– А ты что здесь делаешь? Чего тебе еще надо? Ты мне лучше спасибо скажи. Если бы не я, то сейчас твой «мерин» в головешки превратился бы.

– Это мой коллега, полковник Крячко, – ответил за друга Гуров. – Мы расследуем дело о массовом поджоге машин и хотим задать вам несколько вопросов.

Неожиданно Литовченко покраснел до самых корней своих светлых волос.

– Вы что же, думаете – это моя работа?

– Нет, – поспешил успокоить его Гуров. – Откровенно говоря, мы так не думаем. Впрочем, на правах версии можно рассмотреть и такой вариант.

Литовченко уловил в его словах скрытую угрозу и перешел на другой тон:

– Ребята, вы ведь менты? Вот и занимайтесь своей ментовской работой. Ищите хулиганов, которые поджигают машины. Маньяка ищите. И не лезьте туда, где можно нарваться на неприятности. Эту поляну не вам топтать. Вы мою ксиву видели? Она раза в три потолще ваших, вместе взятых, будет.

Теперь Гуров услышал угрозу в голосе собеседника. Ему это также не понравилось. Господин Литовченко откровенно грубил. Сыщик так прямо его и спросил:

– Грубишь, плесень? Или я ошибаюсь?

Ответ блондина прозвучал вызывающе:

– Не ошибаешься. Повторяю, полковник, ты нарываешься на неприятности.

Он разговаривал исключительно с Гуровым, присутствия же Крячко как бы не замечал. Гуров наклонился к блондину и тихо произнес:

– А вот что я тебе скажу. На неприятности я уже нарвался, когда твой лоснящийся от самодовольства шеф вынудил меня, вместо того, чтобы заниматься своей работой, ковыряться в вашем горелом дерьме. Так что обратной дороги у меня нет. И если ты будешь мне мешать, то неприятности будут у тебя. А свою толстую ксиву можешь засунуть себе в задницу. Если она туда влезет.

Краска давно сошла с лица блондина. Теперь его заливала мертвенная бледность.

– Знаешь, мент, – прошипел он, – я бы с удовольствием поучил тебя культуре поведения.

– Алексей, прошу тебя, не надо!

Увлеченные дискуссией, присутствующие не заметили возвращения хозяйки дома.

– Не волнуйся, Лена, я только объясню господам ментам всю глубину их заблуждений, – успокоил ее муж и попросил: – Ты за нами не ходи, хорошо?

Гуров склонил голову:

– Он прав, мадам, я тоже попрошу вас остаться здесь, пока ваш муж будет проявлять неуважение к представителям закона. А то еще в свидетели попадете.

Элеонора посмотрела на полковников как на идиотов.

– Вы что, не понимаете? Он же просто вас убьет! У него четвертый дан… Алексей, я прошу тебя!..

– Не беспокойся, дорогая, – утешил супругу Литовченко. – Я ударю один раз, но сильно. Каждого. Живы будут.

Они вышли на улицу и обогнули дом. Гуров и Крячко шли впереди, Литовченко замыкал колонну. Крячко пару раз оглянулся, но Гуров не боялся, что противник нападет сзади. Слишком уж тот был самонадеян.

Неожиданно Гуров остановился и развернулся, Станислав последовал его примеру.

– Ну что, начнем с меня? – спросил Гуров.

– Я могу зараз отоварить вас обоих, – великодушно предложил Литовченко и принял боевую стойку.

Гуров отстранил Станислава и также изготовился к схватке. Но вдруг посмотрел своему противнику куда-то за плечо, изобразил на лице гримасу неудовольствия и опустил руки.

– Ну, я же просил вас за нами не ходить, – протянул сыщик.

Его противник не удержался и непроизвольно обернулся. Литовченко уже готов был разразиться упреками в адрес упрямой супруги, но никого не увидел. И тут же получил от коварного Гурова удар мыском в голень. Очень больно. Гуров не стал ждать его реакции на случившееся, а сплеча махнул «крюком» слева в челюсть. И завершил комбинацию апперкотом правой в голову. Удар особенно действенный, если противник значительно ниже вас ростом.

Удары достигли цели. Литовченко поплыл и ткнулся носом в газон. Крячко озадаченно почесал затылок.

– Вроде тертый мужик, а купился на такую простенькую наживку, – заметил он.

– Чем проще прием, тем надежнее, – возразил Гуров. – К тому же я прекрасный артист.

– Кто тебе это сказал? Мария? – ехидно прищурился Крячко. – Она, наверно, тебе специально польстила, чтобы ты посуду помыл.

Гуров обиженно указал на поверженного противника:

– А это не доказательство? Ведь он мне поверил! Да, я убедил только одного зрителя. Но существует пропасть бездарных актеров, которые и этим не могут похвастаться!

Сыщики стали ждать, когда гостеприимный хозяин придет в себя. Гуров успел выкурить сигарету, прежде чем тот зашевелился и сел. Еще некоторое время ушло у него на то, чтобы вернуться к действительности и оценить ситуацию. Гуров поразился тому, как вдруг моментально упруго напряглись его мускулы. Господин Литовченко явно приготовился к прыжку.

В руке Гурова мгновенно оказался его верный десятизарядный «штайр». Ствол пистолета смотрел Алексею Литовченко прямо в лоб.

– Даже не думай дернуться. Я о твоей крутости наслышан, поэтому выстрелю без предупреждения. И завалю наглухо, чтобы по судам потом не таскаться. У вас с твоим шефом адвокаты – лучше не связываться. А на мертвого все спишут, сам знаешь.

Поверженный телохранитель аж зубами заскрипел от бессильной ярости. Он-то хорошо знал, что сыщик кругом прав. Как пить дать спишут. И заодно всех собак понавешают.

Но и смириться с поражением не желал.

– Да пошли вы все! – со злостью выпалил он. – Я кто, подозреваемый? Меня в чем-нибудь обвиняют?

– Нет. – Гуров убрал пистолет. – Пока нет. Я же ясно сказал: вы проходите по делу как потерпевший. Или как свидетель.

В ответ Литовченко разразился злорадным хохотом.

– Свидетель? Знаю я ваши ментовские штучки. Начинаете допрашивать как свидетеля или потерпевшего, вытягиваете все, что вам нужно, а заканчиваете предъявлением обвинения. Нет уж, говорить мы с вами будем только под протокол, с санкции прокурора и в присутствии моего адвоката. Дошло? А сейчас валите отсюда!

– Но мы же еще кофе не пили, – напомнил Крячко. – А нам обещали.

В отличие от друга Гуров не захотел спустить ситуацию на тормозах.

– Я не знаю, каким краем ты во всем этом дерьме замазан, – тихо, но внятно произнес он, – но если ты выкрутишься, то это будет моя большая персональная недоработка. И уж я постараюсь этого не допустить.

– Уйдем? – спросил друга Крячко. – И кофе ждать не будем?

– Уйдем, и немедленно! – заявил Гуров.

Они прошли к дверям дома, где их с тревогой ждала Элеонора. Судя по выражению ее лица, она никак не ожидала увидеть полковников на ногах и в добром здравии. Тут она увидела ситуацию с другой стороны и встревожилась еще больше:

– А где Алексей?

– Не волнуйтесь, он сейчас подойдет, – успокоил ее Гуров. – Простите, хозяйка, но от кофе мы вынуждены отказаться. Нам пора, у нас дела. Может, как-нибудь в другой раз.

Литовченко все не показывался.

– С ним все в порядке? Вы его не покалечили? – снова забеспокоилась Элеонора.

– Не больше, чем он того заслужил, – не удержался от сарказма Гуров.

Эффектная блондинка Элеонора посмотрела на сыщика с укором.

– Вам кажется, что вы похожи на Клинта Иствуда, господин полковник? Так вот, вы заблуждаетесь. Вы на него совершенно не похожи!

– Большое вам спасибо! – с чувством ответил Гуров.

И в голосе его прозвучала такая неподдельная признательность, что эффектная Элеонора совершенно растерялась.

Тем временем оба полковника погрузились в «Пежо» и тронулись в обратный путь.

* * *

Как только сыщики покинули гостеприимный дом господина Литовченко, он достал мобильник и минут пятнадцать названивал по разным адресам; после этого умылся, переоделся и прицепил к поясу оперативную кобуру с пистолетом «глок». Перед тем как сесть в свой черный «БМВ», он передал жене тонкую голубую папку.

– Слушай меня внимательно. Если со мной вдруг что-то случится, срочно уходи. Эту папку передашь менту, который у нас только что был. Тому, в пиджаке с замшевыми локтями, похожему на Клинта Иствуда.

– Этому телеграфному столбу? – Элеонора не могла скрыть своего удивления.

– Именно ему, и никому другому. В крайнем случае – второму, медведю, который был с ним. Я могу доверять только им двоим. У этих идиотов, похоже, не хватает ума, чтобы продаться. Если события пойдут по худшему сценарию, кроме них, тебе никто не поможет.

Элеонора с тревогой посмотрела на мужа:

– Неужели все это так серьезно?

Тот молча кивнул в ответ. И, только сев в машину, приоткрыл дверь и сказал:

– Знаешь, когда продаешь душу дьяволу, рано или поздно наступает момент расплаты. Боюсь, для меня он наступил именно сейчас. Прощай!

Он захлопнул дверь и тронулся с места.

Эффектная блондинка Элеонора постояла, глядя ему вслед, потом повернулась и пошла в дом собирать вещи на случай экстренного бегства. Она знала, что муж ничего не говорит просто так. И если он предупреждал об опасности, значит, для этого были серьезные основания.

* * *

В готическом замке Мурада Джавдетова тоже царила суета. Мурад Чингизович собирал в дорогу своих джигитов – Вахо и Михо – и инструктировал их.

– Смотрите, – наставлял Мурад, – внимательно смотрите и слушайте. Мне надо знать, с кем он будет встречаться и о чем говорить. Потом его можно будет привезти сюда. Вообще-то он мне нужен живым, но, если что-то пойдет не так, мочите всех и уходите. Но это только в самом крайнем случае.

Вахо и Михо послушно кивали.

– Стволы не забудьте, – напомнил Мурад.

Вахо и Михо продемонстрировали шефу свои «глоки» и снова убрали их под пиджаки. Напоследок Мурад окинул героев строгим орлиным взором.

– И имейте в виду: мы не в горах и не дикобразы какие-нибудь! Хоть вы мне и родственники, но, если подставитесь по собственной глупости, кровную месть из-за вас я вести не собираюсь. Так что будьте осторожны. Ступайте!

Вахо и Михо повернулись кругом и вышли. Они спустились в гараж, сели в черный «БМВ» и выехали с территории особняка.

Мурад проследил за их отъездом из большого сводчатого окна. От наблюдения его оторвал мелодичный звон больших напольных курантов. Мурад сверил время с наручными часами. Золотыми, украшенными крупными бриллиантами. Кварцевыми. Мурад с завистью подумал о часах Ставрогина.

– Пора сделать звонок другу, – сказал Мурад сам себе.

* * *

Николай Всеволодович Ставрогин сидел на высоком табурете возле стойки в баре игрового зала злачного клуба «Спрут». Он снова проиграл. Эта беда пришла не одна. Товарищи по партии пришли к выводу, что от депутата Ставрогина больше проблем, чем пользы. Накануне вечером лидер фракции сообщил Николаю Всеволодовичу, что отныне он свободен от прав и обязанностей депутата.

Ставрогин уже успел изрядно нагрузиться джином без тоника. Сигнал мобильника заставил его поморщиться. По опыту он знал, что если уж пошла черная полоса, то это всерьез и надолго. Приятных сюрпризов он не ждал. И не ошибся.

Впрочем, голос в трубке был самым безобидным. Звонила пожилая женщина, возможно, старушка. Ставрогину сразу нарисовалась в воображении бабушка – божий одуванчик.

– Здравствуйте! – начала старушка. – Вы меня не знаете. Меня попросил позвонить вам ваш друг. Он почему-то не может до вас дозвониться, а это ему очень важно. И вам тоже, он так сказал.

– Кто он? Как его зовут? – нетерпеливо перебил ее Николай Всеволодович.

– Он не назвался, – разочаровала его собеседница. – Он сказал, что вы сами догадаетесь. Очень приятный голос. По-моему, с кавказским акцентом.

– И что он просил передать?

– Он сказал: «Пора кормить рыбок». Странно, правда? Алло, вы меня слышите? Почему вы замолчали?

– Я тут, – успокоил старушку Ставрогин. – Ничего странного, я действительно чуть не забыл про это. А это очень важно.

– Наверно, это очень дорогие рыбки? – предположила она.

– Очень. Вы даже представить не можете, насколько дорогие. Большое вам спасибо.

Ставрогин отключился.

– Привет! Наливаешься? С радости или горя? – на соседний высокий табурет забрался Ростик.

Он внимательно посмотрел на Ставрогина и обратил внимание на его понурый вид. Переспросил:

– Что стряслось?

Ставрогин, не глядя на него, нехотя буркнул:

– Машину сожгли, представляешь? У меня! Ты въезжаешь? Ирония судьбы.

Ростик усмехнулся:

– Надо было в мой гараж ставить.

Ставрогин выругался:

– Да пошел ты со своими советами!

Ростик не обиделся, сполз с табурета и направился в сторону выхода. В коридоре он достал мобильник и набрал номер.

– Алло, Демьян? – Ростик понизил голос почти до шепота: – Для вас есть работа. Возьми пару пацанов и подгребай к «Спруту». Найдешь там черную «бээмвуху». Жду.

Он вышел на улицу. Накрапывал дождь. Ростик прошел к стоянке и забрался в машину. Закурил. Минут через десять в конце переулка показалась вишневая жигулевская «девятка». Она остановилась неподалеку от «БМВ» Ростика. Из «девятки» вылез Демьян и, ежась под дождиком, перебрался в машину к Ростику.

Тот сделал вид, что недоволен. Проворчал:

– Что так долго?

Демьяну на его неудовольствие было глубоко наплевать.

– Ты тачку обещал, – заявил он с ходу. – Моя паленая, с угона. Мы ее, конечно, перекрасили, но все равно стремно. До первого упертого мента. Хотя такие сейчас редкость.

Ростик похлопал по рулевой баранке:

– Возьмешь эту тачку. Цвет немаркий, в темноте с грязью сольетесь. Доверенность на твое имя в бардачке. Это на случай обычной проверки. Если спалитесь на деле, тачку бросайте. Если повяжут, скажете – угнали. Про меня ни звука.

– А про шефа?

– Какого шефа? – от неожиданности Ростик поперхнулся табачным дымом и закашлялся.

Демьян пренебрежительно прищурился:

– А ты хочешь сказать, что сам делами рулишь? Не смеши кур. Мелковат ты для такой работы. Ладно, проехали. Стволы достал?

Ростик не сразу пришел в себя. Наконец он прочистил горло и продолжил как ни в чем не бывало:

– Стволы в сумке под сиденьем.

Демьян сунул под сиденье руку, пошарил там и извлек пистолет.

– Посерьезнее ничего не нашлось? – протянул он разочарованно. – Я бы предпочел «калаш».

– Будут и «калаши», – заверил Ростик. – Позже. А пока и этого хватит. «Глоки» – машинки безотказные.

– Ну не знаю, – без энтузиазма согласился Демьян. – По мне «тэтэшник» привычнее.

Ростик попытался взять реванш за временную потерю лица.

– Ничего, привыкнешь и к этому, – вальяжно протянул он. – Тем более сегодня валить никого не придется. Разве что в случае крайней необходимости. От вас требуется следующее.

Минут пять Ростик втолковывал Демьяну суть задания. Тот слушал внимательно. Выслушав, заверил заказчика:

– Не ссы, сделаем в лучшем виде.

– Где вас искать в случае чего?

– На стрелковой базе в Оленьем Бору. Мы там типа сторожей или охраны. Да говорю же – не ссы! Все будет чисто.

Ростик с сомнением посмотрел бандиту в глаза. Собственно, выбора у него не было. Он вылез из машины и двинулся обратно в клуб. Демьян перебрался на водительское место и махнул своим сообщникам:

– Перебирайтесь сюда!

– А со старой лайбой что делать будем? – поинтересовался один из помощников.

Демьян задумался. Жадность в нем боролась с осторожностью. Осторожность победила.

– Брось там, где стоит, – велел он. – Дверь не закрывай, ключи оставь в замке. Через пару часов ее уже здесь не будет – угонят.

Братки погрузились в «БМВ» и отправились выполнять полученное задание.

* * *

Полковники возвращались в Москву. Гуров вел машину, Крячко пытался дремать рядом на пассажирском сиденье. Обычно роль водителя приходилось исполнять ему, поэтому сейчас он пользовался редкой возможностью расслабиться. Но получалось это плохо, рефлекс не позволял заснуть в машине. Пускай и не за рулем.

– И как тебе допрос? – спросил он, не открывая глаз.

– Скорее разведбеседа, – уточнил Гуров. – Думаю, для первого раза получилось неплохо. Познакомились. Крепкий орешек, ничего не скажешь. Но мне показалось, что он чем-то очень сильно напуган.

– Или кем-то?

– Да, причем этот «кто-то» не ты и не я. Нас он, похоже, ни в грош не ставит. Тогда почему он повел себя так странно?

Крячко попробовал предположить:

– Ну как же, у него все-таки машина сгорела. Я бы тоже расстроился.