Текст книги "Первая мишень"

Автор книги: Николай Леонов

Соавторы: Алексей Макеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 5

Как и ожидал Гуров, составление фоторобота получилось нелегким. И кассир, выдававший деньги лже-Алиеву, и сам управляющий никак не могли толком описать внешность самозванца. Они спорили не только из-за формы носа или подбородка, но даже разошлись во мнении относительно цвета глаз человека, получившего из их рук немалую сумму наличных.

Просто виртуальный грабитель оказался человеком ничем не примечательным – очередной серой мышью, мимо которой каждый из нас проходит по сотне раз на дню. Строгий деловой костюм, ускользающий взгляд поверх голов и легкая суетливость движений делового человека – вот и все, что можно сказать о таких людях.

Может быть, Гурову повезло бы больше, если бы кассиром оказалась женщина. Все-таки лже-Алиев был человеком с большими деньгами. А такие люди почти всегда привлекают внимание дам, хотя бы из-за простого женского любопытства. Но кассир был мужчиной, и сыщику пришлось довольствоваться малым – безликим портретом без особых примет. Да и на те особо полагаться не приходилось!

Не могла помочь следствию и информация о серебристой «Ауди», на которой лже-Алиев приезжал в банк. Номера машины, естественно, никто не запомнил. Да и в том, что это была именно «Ауди», никто на сто процентов уверен не был. Скворцов видел только крышу отъезжающей иномарки из окна своего кабинета, а кассир и вовсе в автомобилях разбирался мало.

– Ну что же. Что выросло, то выросло, – вздохнул сыщик, подводя итог составлению фоторобота. – Благодарю вас, господа, за помощь. Можете быть свободны. Если понадобитесь еще, мы вас найдем.

– Да уж не сомневаюсь! – хохотнул на прощание Скворцов и, пожав руку Гурову, вместе со своим подчиненным вышел из кабинета.

Пока они прощались, молодой, но седой как лунь майор, составлявший фоторобот лже-Алиева, распечатал полученное изображение на компьютере и протянул его Гурову. Сыщик еще раз скептически осмотрел портрет и, пожав плечами, отправился к себе.

Крячко уже ждал его, закинув в своей привычной манере ноги на стол и пыхтя в потолок неизменной сигаретой. На рабочем месте Гурова лежали несколько распечатанных на компьютере листков, и Станислав молча указал на них другу.

– Что это? – Гуров вопросительно посмотрел на небольшую стопку бумаги.

– Оперативная информация, босс, – хмыкнул Крячко. – С пылу, с жару. Еще тепленькая.

Сыщик быстро просмотрел листы бумаги и удивленно присвистнул. В тощей стопочке оказалась копия заявления Алиева об утрате паспорта месячной давности, все соответствующие документы о выдаче нового удостоверения личности. А также сводка из ГИБДД о всех угнанных за последние два дня автомобилях в Москве и Московской области и на отдельном листочке все те легковушки, которые удалось найти.

– Смотри дальше, – Крячко ткнул пальцем в отдельную строчку. – Вот тут данные на четыре автомобиля, которые были найдены бесхозными, и они же числились в розыске. Бежевая «шестерка», «десятка», «Москвич-412» и серебристая «Ауди». Не на ней ли приезжал в банк наш новоявленный двойник Алиева?!

– Очень даже может быть, – покачал головой Гуров. – Нужно все сначала проверить.

– О-о, боже! – застонал Станислав. – Были в истории человечества и Великий Слепой, и Великий Немой. А ты людям запомнишься как Великий Скептик. Ну, скажи на милость, кто сейчас, в наше-то нищее время, угоняет новенькую иномарку и потом бросает ее просто на обочине? Наш это клиент!

– Проверим, – хмыкнул сыщик и поднялся из-за стола. – Хватит рассиживаться. Дел невпроворот.

Гуров не собирался кардинально менять свои планы. Он понимал, что осмотр найденных сотрудниками ГИБДД машин необходим. Однако он не сомневался, что вряд ли эта операция что-нибудь даст. Наверняка преступники были крайне осторожными и не оставили в угнанном транспорте следов. Поэтому для осмотра машин будет вполне достаточно обычной группы экспертов. Старый ворчун и брюзга Шмаков прекрасно знает свое дело. И если в найденных машинах будет что-нибудь интересное, то Гуров об этом узнает первым.

Станиславу повезло меньше. Из-за поступившей за утро информации изменилась очередность дел. И вместо того чтобы беседовать с сотрудниками «Инвест-кредита», ему придется побегать по Донской и порасспрашивать людей о том, не видели ли они одну из угнанных машин, некоторое время стоявших около дома Алиева. А заодно и показать соседям фоторобот самозванца.

Гуров понимал, как мало могут дать поиски Станислава, если они вообще что-то принесут. Отыскать среди жильцов окрестных домов кого-то, кто обратил бы внимание на припаркованную к обочине машину и на людей, сидевших в ней, было более чем маловероятно. Но работу эту все равно следовало сделать. И придется Крячко не сидеть в уютных банковских кабинетах, а бегать по промозглым улицам и сталкиваться с людской неприязнью, почти всегда присутствующей при поиске милиционером свидетелей.

Себе Гуров оставил опрос нескольких зарегистрированных националистских организаций Москвы и беседу с близкими Алиева. Опросить этих людей следовало в первую очередь, поскольку на этом этапе расследования они были главными подозреваемыми. Сыщик не был уверен, что такое положение дел продлится до конца следствия, но пока все указывало на возможное участие националистов в силовом давлении на Алиева. Причем, вероятно, при помощи кого-то из близких бизнесмену людей.

Выпроводив жаловавшегося на свою злую судьбу Станислава из кабинета, Гуров набрал номер Орлова и попросил его отправить бригаду экспертов во главе со Шмаковым на осмотр машин, найденных инспекторами ГИБДД. Затем связался с Гойдой и рассказал ему о всех изменениях, происшедших за утро.

Застать Алиева в кабинете у следователя сыщик, естественно, не успел. Поэтому разговор с бизнесменом об обстоятельствах утраты им паспорта пришлось отложить на более позднее время. Да и с демонстрацией Алиеву фоторобота можно было не спешить.

Гуров не сомневался, что человек, получавший в Зеленоградском филиале сбербанка деньги, был скорее всего обычным посредником. Настоящий организатор или ждал его поблизости в машине – что маловероятно! – или вообще не приезжал в Зеленоград. А если Алиев и мог видеть посредника в окружении своего врага, то скорее всего, как и служащие банка, не обратил внимания на его неприметную внешность.

Первым в списке националистических организаций у Гурова стояло «Русское национальное братство». Просто потому, что до него было ближе всего ехать. Правительство Москвы, по настоянию множества общественных организаций, запретило националистам размещать свои офисы в центре города. Все до единого они находились за Садовым кольцом. И до РНБ от Петровки нужно было ехать минут двадцать пять.

За всю свою долгую службу Гурову редко приходилось сталкиваться с националистами. Несмотря на дурную славу у большинства людей, члены этих организаций отличались в первую очередь железной дисциплиной. Руководству российских националистов не требовалось излишнего внимания со стороны властей. Именно поэтому участие кого-нибудь из членов организации в любом, даже самом мелком преступлении жестоко каралось их начальством.

Это, конечно, не говорило о том, что абсолютно никакой преступной деятельности националистами не ведется. Но, по крайней мере, серьезных проступков с их стороны было не так и много. Поэтому и конфликтов с милицией у националистов было мало. А уж сотрудничества и вовсе никакого.

Именно поэтому Гуров совершенно не представлял, на каких принципах строить диалог с членами РНБ. Тем более что его руководство вполне могло оказаться в списке подозреваемых. Направляясь к Садовому кольцу, сыщик старался не строить планов относительно ведения разговора, а просто положиться на интуицию.

* * *

В офисе «Русского национального братства» царил идеальный порядок. Все было подчеркнуто строго и просто. Никаких излишеств, никаких украшений. Только лишь ослепительное сверкание полированного дерева и пластика. Да поджарые охранники в серых мундирах.

Сыщик показал свое удостоверение, внимательно наблюдая, как появление сотрудника милиции отразится на поведении членов РНБ. Однако лица охранников сохраняли прежнее абсолютное спокойствие.

– Подождите, пожалуйста, несколько минут, – ответил один из парней, в то время как второй молча отправился в глубь коридора. – Степану Егоровичу доложат о вашем приходе.

Сыщик пожал плечами и опустился на отделанный металлом стул. Все те «несколько минут», пока отсутствовал второй охранник, в фойе РНБ царила почти абсолютная тишина, нарушаемая лишь едва различимым тиканьем часов. Первый охранник так и не пошевелился. Даже когда вернулся второй, он не изменил своей застывшей позы. А его напарник обратился к Гурову по званию и пригласил следовать за ним.

Кабинет руководителя РНБ, Чернова Степана Егоровича, отличался от фойе как небо от земли. Почти все его стены были увешаны иконами, картинами, фотографиями, а за спиной Чернова возвышался флаг с символикой «Русского национального братства». Мебель в кабинете была вычурной и явно антикварной. На столе у Чернова не было ничего сложнее авторучки. Гуров не заметил даже телефона.

– Слушаю вас, господин полковник, – довольно сухо поприветствовал гостя хозяин кабинета. – С чем пожаловали?

– Мне нужно задать вам несколько вопросов, господин Чернов, – тон Гурова был не менее официальным. – И мне бы хотелось услышать на них правдивые ответы.

Чернов пожал плечами и сделал жест рукой, как бы предлагая сыщику разместиться в кабинете на любом понравившемся кресле. Гуров сел так, чтобы свет из окна не падал ему прямо на лицо. Для этого пришлось немного развернуть одно из кресел. Чернов поморщился, но ничего не сказал.

– Вы знакомы с господином Алиевым, Асланом Салмановичем? – Гуров решил начать допрос в лоб, надеясь увидеть хоть какую-нибудь реакцию руководителя РНБ на это имя. Однако на лице Чернова чувств отражалось не больше, чем на физиономиях его церберов.

– Нет, – коротко ответил он. Гурову показалось, что ответил он слишком быстро.

– Вам что-нибудь известно о роде его деятельности? – тут же задал новый вопрос сыщик. Ответ был столь же краток и столь же лаконичен:

– Нет.

– В каких отношениях находится ваша организация с чеченской диаспорой Москвы? – Гуров по-прежнему не отрывал внимательного взгляда от лица собеседника.

– «Русское национальное братство» не поддерживает никаких отношений с чеченской диаспорой, – впервые на лице Чернова отразилась какая-то тень эмоций. Что-то вроде брезгливости. – Господин полковник, я не знаю, что произошло с одним этим чеченцем или со всеми, вместе взятыми. И не хочу знать. Причем сразу заявляю, что никакого отношения ни я лично, ни «Русское национальное братство» к этому не имеем…

– А с чего вы решили, что что-то произошло? – вопрос был банален, но он напрашивался сам собой!

– А зачем тогда вы пришли сюда и ведете расспросы про каких-то чеченцев? – Чернов осклабился. – Стоит хоть одному волосу упасть с их головы, и вся московская милиция тут же осаждает наш офис. С чего вы все решили, что РНБ должно интересоваться жизнью чеченской диаспоры и непременно преследовать кого-нибудь из них? У нас хватает своих проблем. А вы бы лучше со взрывами жилых домов разбирались, чем бегать по каждой жалобе любого кавказца!

– А вы бы лучше не учили меня, чем и когда заниматься, – Гуров слегка повысил тон. – И лично я, в отличие от вас, не делю людей на чеченцев, туркменов или русских. Мне безразлично, кто вы по национальности. Но если вы совершили преступление, вы будете за него отвечать. И меня при этом не будет волновать ваша национальность.

– А жаль! – Чернов тоже повысил голос. – Русские вымирают. Их лучшие умы живут в нищете, в то время как всякие инородцы пухнут от роскоши…

Сыщик понял, что беседа начинает уходить в совершенно не нужное ему русло. Он пришел сюда для того, чтобы попытаться раскрыть преступление, а не слушать бредни очередного маленького фюрера.

– Давайте оставим дискуссию о национальном вопросе, – устало произнес Гуров, перебив руководителя РНБ. – Пусть регулировкой межнациональных отношений занимаются на политических встречах. У нас с вами рабочий разговор. Я задаю вам вопросы, выполняя свой долг, а вы правдиво отвечаете, помогая милиции как искренний патриот и законопослушный гражданин. Хорошо?

– К вашим услугам, – коротко кивнул головой Чернов. – Что вас еще интересует?

– Вы знаете этого человека? – Гуров выложил на стол фоторобот лже-Алиева, выполненный в двух вариантах. С усами и без усов. Руководитель РНБ внимательно посмотрел на снимки, а затем поднял взгляд на сыщика.

– А я должен его знать? – поинтересовался он.

– По-моему, Степан Егорович, мы с вами договорились о том, что вопросы задаю я, а вы максимально честно отвечаете, – Гуров чуть вопросительно вскинул бровь. – Так вы знаете этого человека?

– Нет, – Чернов покачал головой. – Хотя лицо у него самое обычное. Может быть, я его и видел где-нибудь, но не могу вспомнить.

– А вы постарайтесь вспомнить, Степан Егорович, – с нажимом проговорил сыщик. – Это важно.

– А почему с этим вопросом вы обратились именно ко мне? – удивился Чернов и тут же ответил на свой собственный вопрос: – Ну конечно! Этот бедолага что-то начудил с вашим чеченцем, и вы подозреваете, что он является членом моей организации. Ведь так?

– Так вы его знаете или нет? – Гуров начал терять терпение.

– Нет. К сожалению, я физически не могу знать в лицо всех членов «Русского национального братства», – развел руками Чернов. – Но если я прав, а я в этом уверен, то этого парня действительно стоит найти. И нам тоже, если он из наших рядов. Чтобы наказать затем за нарушение дисциплины, поскольку я ни о каких акциях против чеченцев приказа не отдавал!

– И где мы его будем искать? На дне Москвы-реки? – ехидно усмехнулся Гуров. – Сразу скажите, кто из ваших боевиков возьмется за ликвидацию. Чтобы нам потом еще раз друг другу голову не морочить!

– Не говорите ерунды! – Чернов махнул рукой. – Мы же не мафия, а вполне цивилизованные люди. Никаких ликвидаций просто быть не может. А насчет того, где искать, могу вам ответить. У нас есть досье с фотографиями на всех членов «Русского национального братства». И если этот тип состоит в нашей организации, то вы через пять минут получите информацию о нем. Пройдемте со мной!

Чернов поднялся из-за стола и, стремительно подойдя к двери, раскрыл ее. Подождав, пока сыщик выйдет следом, он захлопнул замок и повел Гурова в другую часть офиса. Без стука распахнув одну из дверей, Чернов пригласил сыщика в кабинет, где стояло несколько компьютеров и сидели три девушки в такой же серой униформе, какая была у охранников.

– Татьяна, будь добра, покажи человеку досье на наших членов, – командным тоном проговорил Чернов и подвел Гурова к одной из девушек.

Девушка послушно набрала на клавиатуре какую-то команду и развернула монитор компьютера в сторону подошедших. Гурову предложили стул, а руководитель РНБ склонился у него за спиной, внимательно вглядываясь в появлявшиеся на экране изображения.

Девушек отсекли сразу, а вот мужчин просматривали очень внимательно. Среди членов организации насчитывалось около двухсот человек, и к концу просмотра у Гурова начало рябить в глазах. Однако поиски лже-Алиева оказались безрезультатными. Сыщику попалась на глаза лишь пара фотографий, имевших с самозванцем отдаленное сходство. Он попросил скопировать данные на этих людей и попрощался с Черновым.

– Я так понимаю, что вы сейчас направитесь проверять и другие организации, подобные нашей, – предположил руководитель РНБ, проводив Гурова до выхода. – Чтобы облегчить ваш труд, я могу попросить кое-кого посодействовать вам.

Понимая, что Чернов так или иначе предупредит остальных руководителей организаций националистического толка, Гуров кивнул головой, соглашаясь на его помощь. И, коротко попрощавшись, покинул офис РНБ.

* * *

Крячко мотался по Донской из квартиры в квартиру, проклиная все на свете. Под вечер на улице начал моросить мерзкий и противный, совершенно осенний дождик. Ощущение приближающего лета совершенно пропало, и Станиславу казалось, что каким-то невероятным образом оно пронеслось мимо, незаметно сменившись осенью.

Несмотря на наставления «всезнающего Гурова», Крячко не сразу поехал на Донскую искать свидетелей пребывания поблизости от дома Алиева одной из найденных машин.

Взрыв во дворе произошел вчера вечером. Несколько позже того времени, когда большинство людей уже возвратились домой с работы. Искать же свидетелей этого преступления сразу после обеда было бы в определенной степени глупостью. Хотя Станислав считал глупой вообще всю затею с поиском возможных очевидцев взрыва.

Ну скажите на милость, какой идиот будет приглядываться к спокойно стоящей на обочине машине с одним или несколькими людьми внутри. А если кто-нибудь и обратит на машину внимание, подтвердит, что она находилась рядом, то что это даст следствию?

Эксперты уже вовсю работают над машинами. Если преступники оставили там какие-то следы, то никуда эти следы не денутся. Номер машины, даже если кто-то из очевидцев его запомнил, все равно ничего не даст. Он и так уже известен.

Единственную пользу, которую, как считал Станислав, можно будет извлечь из расспросов, так это расплывчатое, как обычно, описание преступников. Что-то вроде «подозрительной внешности», «странного взгляда» или «возбужденного голоса». Рассчитывать извлечь пользу из таких мелочей мог только Гуров.

Крячко предпочитал более реальные дела и серьезные улики. Именно поэтому он и решил, что выполнить задание Гурова лучше всего будет поздно вечером, а сейчас гораздо важнее побывать в тех местах, откуда были угнаны машины.

Маловероятно, что бандиты угоняли первую же попавшуюся машину. Это было слишком рискованно. Куда как надежнее было проследить некоторое время за хозяином машины и выяснить его повадки. А еще лучше – помогать владельцу ремонтировать ее. Например, на одной и той же станции техобслуживания. Организовать маленькие дефектики в системе сигнализации, а затем легко и просто угнать машину при первом удобном случае.

Крячко планировал в первую очередь выяснить именно это. Он собирался поговорить с хозяевами всех четырех машин и выяснить, не пользовались ли они одной и той же станцией техобслуживания. Или, может быть, у всех у них случались неожиданные поломки и какой-нибудь доброхот помогал им с ремонтом. А уж затем можно было поспрашивать соседей и выяснить, не шатались ли поблизости от домов жертв угона подозрительные личности. Например, вот этот тип, что на фотороботе!

Недолго думая, Станислав взял у сотрудников ГИБДД адреса всех четверых жертв и отправился к ним. Серебристая «Ауди» была угнана у полковника, служившего в одной из московских воинских частей. Крячко нашел его без труда, но оказалось, что никаких поломок с машиной у этого офицера не происходило, ни в какие станции техобслуживания он не обращался, никто за ним не следил, и человека, похожего на изображенного фотороботом, он не знает.

– Да этим парнем любой из моих солдат может быть, – развел руками полковник. – Только в гражданку его переодень, и каждый будет на него похож.

Станиславу оставалось только проститься и отправиться по следующему адресу – к владельцу, а точнее владелице зеленой «девятки». Дамочка оказалась довольно приятной девицей лет тридцати на вид. Они со Станиславом довольно мило поболтали, но пользы, кроме эстетической, Крячко не получил от разговора никакой.

Сразу же с первых минут выяснилось, что ее машину забрал бывший любовник, с которым она поссорилась, но забыла отобрать ключи от своей «девятки». Правда, к тому моменту, когда машину «угнали», любовник о ссоре еще ничего не знал. Она просто забыла его оповестить. И машину он одолжил самовольно, поскольку ее хозяйка укатила на свидание с другим, а свою «девятку» просто оставила около дома.

Третий пострадавший – владелец красного «Москвича» – оказался пожилым мужчиной. Он заявил Станиславу, что на станции техобслуживания не заезжает, поскольку и у самого руки еще работают, да и денег «на этих грабителей» у него нет.

Вину за угон этот старичок возлагал на небольшую группу соседских мальчишек. По его мнению, они были слишком распущены родителями и по ним давно плачет ремень. Владелец «Москвича» считал, что пацаны угнали машину просто для того, чтобы покататься. А когда в баке кончился бензин, просто бросили «Москвич» в первом попавшемся дворе.

– Я это все уже изложил участковому, – сотрясая кулаками воздух, возмущался пенсионер. – Если он на них управу не найдет, я до самого министра дойду…

Крячко не стал выслушивать дальнейшие словоизлияния оскорбленного старичка. Он быстро простился с ним, пообещав лично посодействовать его встрече с министром, правда, фамилию свою при этом напомнить забыл.

Оставался четвертый пострадавший – владелец бежевой «шестерки». С ним Станиславу повезло немного больше.

Хозяин угнанной машины действительно несколько раз пользовался услугами одной авторемонтной мастерской, где работал его знакомый. Последний раз он чинил там свою «шестерку» меньше недели назад. Регулировал «развал-схождение» колес. Но вот никого, похожего на фоторобот, он не видел. Ни в мастерской, ни где-нибудь поблизости от своего дома.

– А что, этот человек профессиональный угонщик? – на прощание с интересом спросил владелец «шестерки» у Станислава.

– Очень даже может быть, – неопределенно развел руками Станислав и, попросив у мужчины адрес мастерской, простился.

В мастерской Крячко тоже ничем помочь не могли. Человек, который постоянно ремонтировал эту бежевую «шестерку», оказался довольно невысокого роста лысоватым мужчиной с крупными чертами лица. Причем довольно словоохотливым!

– Нет, такого тут не было, – ответил он, посмотрев на фоторобот. – Если только кто-нибудь из случайных клиентов приезжал. Но разве их всех упомнишь. А так у нас контингент постоянный. Машины-то все старые у людей. Сыплются постоянно. Вот и едут к нам.

– Так точно никого похожего не видели? – без надежды на успех поинтересовался Станислав.

– Не-а, – покачал головой механик, оттирая замасленные руки ветошью. – Если бы увидел, то сразу бы сказал.

– А к машине вашего друга, когда вы ее ремонтировали, кто-нибудь посторонний подходил? – на всякий случай спросил Станислав.

– Да не бывает тут посторонних. Говорю же, что здесь все свои, – словно маленькому, объяснил Станиславу механик. – Ученик мне только помогал ее делать. Ключи подавал. Молодой парнишка совсем. Жалко, что астматиком оказался. Пришлось уволить. Тут же у нас выхлопные газы, краска, сварка…

Станислава болезни бывшего ученика из автомастерской интересовали мало. Поэтому он попрощался с механиком и отправился перекусить. Время приближалось к шести вечера. Пора было отправляться на Донскую, опрашивать жителей окрестных с местом взрыва домов.

Поскольку взрыв машины Алиева был произведен дистанционно и явно с небольшого расстояния, Крячко логично рассудил, что машина с сообщником подрывника должна была находиться поблизости от выхода со двора. Причем на той же самой стороне дороги. Поэтому, если на нее и обратил внимание кто-нибудь, то более вероятно, что жильцы дома с противоположной стороны улицы.

Серебристую «Ауди» и зеленую «девятку» Крячко из своего списка сразу исключил. Вряд ли преступники стали пользоваться одним угнанным транспортом в двух местах. «Ауди» уже была «засвечена» в Зеленограде, а причина пропажи «девятки» была вполне конкретно установлена.

Правда, не мешало бы проверить этого бывшего любовника владелицы машины как следует, но по той информации, которую Станислав получил по телефону из ГИБДД, у парня было железное алиби на весь вечер. Да и машина, судя по словам ее владелицы, пропала немного позже времени взрыва.

Оставались «шестерка» и «Москвич». Именно о них Крячко и начал расспрашивать жильцов дома, как только добрался до Донской. Первое время его опросы никакого успеха не приносили. Многие люди слышали взрыв, кое-кто подходил после этого к окнам, но ничего подозрительного на улице никто не заметил. И все же Станислав напал на золотую жилу!

На улице уже стемнело, когда Крячко добрался до второго этажа последнего подъезда дома. Там дверь ему открыла опрятная старушка лет восьмидесяти на вид, одетая в доисторическое платьице с массой рюшечек, оборочек и другими деталями, названий которых Станислав просто не знал.

– Ой, молодой человек, да не знаю я названия всем этим автомобилям, – вздохнула она в ответ на вопрос Крячко. – Это раньше просто было. «Чайка», «Победа», «ЗИС»! А сейчас поди их разбери…

Решив, что сдуру нарвался на сумасшедшую любительницу древностей, Станислав поспешил распрощаться, но старушка остановила его.

– А хотя, подождите, молодой человек! – остановила она его. – Вы спрашивали о чем-то подозрительном? Ну, не знаю, как для вас, может быть, вы к этому привыкли, но мне всегда подозрительны люди, громко ругающиеся, извините, матом на улицах Москвы. Тем более когда они при этом высовываются из окошек автомобилей. Да, я припоминаю. Машина была действительно бежевого цвета. Вот только марку ее я вам не скажу.

– Идите сюда, – Крячко бесцеремонно подтащил старушку к окну кухни, куда она пригласила его войти, чем едва не вызвал у бабушки настоящий шок. – Посмотрите в окно. Не такая?

– Именно такая, – согласилась старушка, посмотрев на проезжавшую мимо «шестерку». – Только цвет у нее другой был. Говорю же вам, бежевая она была.

– А что именно кричал этот мужчина? – спросил Станислав. – И почему он кричал?

– Вы с ума сошли, молодой человек?! – всплеснула бабулька руками. – Разве воспитанный человек станет повторять вслух то, что кричал этот вульгарный тип…

После небольшой порции причитаний и нравоучений Станиславу все же удалось выяснить, что произошло на самом деле. Старушка возвращалась к себе домой из магазина с батоном хлеба. Она уже прошла мимо припаркованной к обочине машины, когда навстречу ей промчался «огромный грузовик», обдав и ее, и «шестерку» гарью.

Старушка только возмущенно фыркнула, а вот парень высунулся из окна машины и начал громко ругаться, а потом еще и ссориться со своим приятелем, что сидел за рулем. Приятеля она не рассмотрела, поскольку поспешила уйти. А вот лицо высунувшегося из окна парня очень походило на картинку, сделанную фотороботом, и одет он был либо в темно-серую, либо в черную рубашку. Точнее старушка сказать не могла, поскольку поспешила спрятаться от «этих хамов» за углом дома.

– Ну, хоть что-нибудь вы можете сказать о том мужчине, что сидел за рулем? – не унимался Крячко.

– Ничего, молодой человек, ничего, – разводила руками бабушка. – Только то, что он кашлял очень сильно, когда гари наглотался. Наверное, заболел чем-нибудь. Или травку какую курит.

– С чего вы так решили? – насторожился Станислав.

– А с чего еще нормальному человеку кашлять? – удивилась старушка. – Мне вон восемьдесят пять уже, а я не кашляю почему-то. А этот кашлял, как туберкулезник.

Станиславу пришлось сдаться. Конечно, вероятность того, что водитель угнанной «шестерки» был хронически болен, исключать не следовало. Но с таким же успехом он мог оказаться абсолютно здоровым. Попробуй не закашляйся, когда какой-нибудь «КамАЗ» тебе прямо в лицо порцию выхлопных газов напополам с гарью выплеснет!

В общем, ничего нового к уже известным фактам старушка не добавила, несмотря на ожидания Станислава. Единственным отрадным фактом было то, что по крайней мере один из подозреваемых носил серую рубашку. Это хоть косвенно, но все же подтверждало теорию Крячко о причастности к давлению на Алиева националистов. Теперь Станиславу оставалось только распрощаться со старушкой и уйти. Что он и сделал…

* * *

Мелкий противный дождик надсадно барабанил по крыше старенького «Форда», словно во что бы то ни стало стремился попасть внутрь и промочить до нитки двух молодых людей, сидевших в салоне автомобиля.

Старший из них сидел на пассажирском месте рядом с водителем, натянув кожаную кепку почти на самые уши, отчего белобрысый ершик на его голове топорщился и выглядел очень комично. Но обоим парням внутри «Форда» сейчас было не до смеха.

Парни явно нервничали. Хотя по старшему это было практически незаметно. Он вел себя спокойнее. И лишь правая рука, теребившая большую дорожную сумку, стоявшую у него между ног на полу, выдавала его волнение.

Младший, напротив, ничуть не скрывал своего возбуждения. У каждого светофора он начинал нервно оглядываться, постоянно теребил рукой темные волосы, уложенные в каре, и едва слышно ругался. Наконец старший не выдержал.

– Слушай, кончай вертеться, как девка на сучке, – буркнул он. – Сейчас все нормально. Волноваться раньше нужно было. Когда примочки свои к этой тачке крепил.

– Да кто же знал, что моя схема не сработает! – взорвался брюнет. – Я же этому идиоту все, как нужно, сделал. Только тачка-то старая. Может, в проводке что закоротило!

– Это раньше просчитывать нужно было, – скривился блондин. – Тогда и сигнализация бы не сработала. А сейчас уже наверняка план «Перехват» менты начали. Ну да хрен с ними. Мы успеваем.

– И без тебя знаю, – брюнет покосился в зеркальце заднего вида. – Все, подъезжаем. Я торможу, ты выходишь, быстро все делаешь и возвращаешься назад. Но не беги! Темно на улице. Если кто поблизости окажется, сразу на бегущего внимание обратит.

– Не учи отца шнурки завязывать, – расхохотался старший и, едва машина притормозила у тротуара, открыл дверцу. – Жди меня, и я вернусь…

Не дожидаясь ответной реплики, блондин уверенными шагами направился во двор дома, аккуратно придерживая на плече дорожную сумку. Подойдя ко входу, он на секунду остановился, быстрым движением натянул кепку поглубже, а затем скрылся под аркой.

Младший ждал несколько минут, нервно барабаня рукой в перчатке по оплетке руля. Он даже успел пару раз посмотреть на часы, прежде чем ночную тишину разорвал треск автоматной очереди. Затем еще и еще одной. А через несколько секунд силуэт блондина появился в полумраке арки…

* * *

Расставшись со старушкой, Станислав спустился вниз, решив, что на сегодня разговоров ему хватит. Дело сделано, свидетель есть, а большего, чем чопорная бабулька, ему вряд ли кто в этом доме скажет. Крячко как раз открывал дверку своего обшарпанного «Мерседеса», когда на противоположной стороне улицы загремели выстрелы. Как раз со стороны дома Алиева!..

– Вот мать твою! – выругался Станислав и, вытаскивая на ходу пистолет из кармана, бросился к выходу со двора.

Он как раз выскочил на тротуар, когда внутри арки, ведущей во двор дома Алиева, появился силуэт неторопливо идущего мужчины с большой дорожной сумкой на плече. Трудно было ожидать, что человек, только что услышавший автоматную пальбу рядом с собой, будет столь неспешно выходить со двора! Поэтому Станислав не колебался ни секунды.