Текст книги "Черные хирурги"

Автор книги: Николай Леонов

Соавторы: Алексей Макеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Около трех часов ночи Гуров уезжал с дикой головной болью и непониманием, почему сын небедного депутата Государственной думы пошел именно в этот клуб. Есть ведь места и гораздо престижнее. Балуйся он наркотиками или по другой криминальной причине, тогда понятно. Наверное, ответ тут один: друзья детства весьма скромного достатка, на солидный клуб не тянут. Вот и пошел Алексей Федоров с ними в эту дыру. Молодость, нет еще папиных амбиций…

Глава 4

С одной стороны, Главпочтамт – это хорошо. И расположен на пересечении двух центральных улиц с плотным движением автотранспорта и потока пешеходов. Да и внутри людно, как в улье. Но, с другой стороны, и «хвост» в таких условиях не заметить очень легко. Если только этот отставной майор уверен в его отсутствии. Но здравомыслящий человек, знакомый с оперативной работой, не будет назначать конспиративную встречу в людном месте, если уверен, что за ним не следят. Значит, не уверен. Эти мысли завертелись в голове у Гурова, как только ему пришло сообщение по электронной почте о встрече с частным детективом Федорова.

За пятнадцать минут до времени встречи Лев уже добросовестно стоял в длинной очереди плательщиков коммунальных услуг. Очередь была минут на сорок-пятьдесят. Можно стоять, лениво глазеть по сторонам скучающим взглядом и ничем не выделяться из вереницы таких же страдальцев. «Хвоста» за Гуровым не было, и это его радовало. Еще не хватало бы с первых же дней попасть под внимание преступников. Собственно, он такого внимания еще и не мог заслужить, но проверялся на всякий случай постоянно. Могла произойти и утечка информации на любом уровне: от окружения Федорова до присных Грибенникова.

Детектив появился секунда в секунду по настенным часам в зале. Коренастый мужчина лет тридцати пяти, коротко стриженный, в темной куртке спортивного покроя с большими карманами. Из одного из них торчала свернутая газета. Все как надо.

Гуров мгновенно обернулся к женщине за своей спиной и сказал, что на минуту отойдет. Пока детектив медленно двигался по залу и делал вид, что выискивает нужное ему окно, Лев прошел вплотную к нему, вышел на лестничную площадку и втерся в небольшую толпу у газетно-книжного лотка. Через распахнутые настежь огромные старинные двери он хорошо видел весь зал. По лестнице на второй этаж вереницей поднимались люди. Молодые и пожилые, мужчины и женщины. Ничего необычного, но каждый из них мог скрытно наблюдать за майором. Вот молодая пара вошла в зал, коротко остановилась у входа. Не обмолвившись ни словом, они разошлись в разные стороны. Девушка заняла позицию между двумя очередями, парень отошел к окну и уселся на подоконник.

Гурову это не понравилось. Его объект сидел на подоконнике через окно от парня и, достав из кармана газету, читал ее в сложенном пополам виде. Сейчас должен пройти сигнал, на тот случай, если в зале найдется еще один любитель почитать газету. Ведь Гуров не знал детектива в лицо и не имел его описания. Есть: покрутил газету в руках и бросил ее в урну. Достал из кармана другую, причем в кармане осталась еще и третья. Снова читает. Гуров отлепился от лотка с книгами и прошел через весь зал к крайним окошкам. Нашел нужное, в которое может обратиться любой человек, – отправления «до востребования». Пока мужчина перед ним выяснял наличие своей почты, Гуров бросил взгляд в зал. Парень с девушкой переместились. Теперь она сидела у стола, на котором посетители заполняли различные бланки, а ее спутник стоял у неработающего окна. Очень это муровцу не нравилось. Глупо рисковать и идти на контакт. По договоренности, его объект должен сейчас выйти на улицу, пересечь перекресток и идти по улице Чапаева до небольшого книжного магазинчика в полуподвале. Там среди стеллажей с книгами и должен пройти сам контакт.

Гуров отошел от окна и двинулся к лестнице. Спустившись на первый этаж, перебежал улицу и встал за спинами пассажиров на автобусной остановке. Майор вышел минут через пять, постоял на перекрестке в ожидании зеленого света и вместе с другими пешеходами двинулся на другую сторону. Парень с девушкой появились следом, причем она пошла за майором, а он бросился на красный свет через другую улицу. Больше Гуров ждать не стал. Он сел в подъехавший автобус, спокойно проехал две остановки, вышел и растворился в вечернем городе.

Подозревать на сто процентов слежку за майором Гуров не мог. Здравый смысл противился такому скоропалительному выводу. Все увиденное могло быть чистейшим совпадением. Все до крайности напоминает слежку, но ею не является. Такое в практике Гурова уже бывало. Во-вторых, эти двое могли следить не за майором, будь он кем угодно. И, наконец, в-третьих, эта парочка могла быть запросто работниками милиции, которые пасутся в местах, где местных оперов задолбали карманные кражи. Место как раз для карманников; можно даже в сумку заглянуть, когда тетки достают свои документы, кошельки и прочее. И это три варианта, которые пришли в голову навскидку. Если поднатужиться, то можно придумать и еще несколько. Придумать можно, а рисковать не стоит.

Новый план созрел у сыщика довольно быстро. Вряд ли у преступников, если слежка исходит от них, есть суперквалифицированные кадры в этой области. Не очень квалифицированную слежку Гуров засечь в состоянии, просто нужны определенные условия. Вот их-то он и собирался создать. Самое главное для него на этом этапе было понять – наследил ли частный детектив, привлек ли к себе внимание, засветил ли свой интерес к «объекту». Отсюда Гурову, как говорится, и плясать. Если все чисто, то можно работать и на пару. Если нет… Тогда тысячу раз надо подумать, прежде чем сделать новый шаг. Причем подумать заранее.

Вернувшись в свою квартиру, Гуров, не переодеваясь, включил ноутбук. Новых сообщений не было. Он набрал свое письмо с коротким сообщением о возможной слежке за детективом и варианте другой встречи завтра. И еще задал вопрос о наличии хоть каких-то результатов.

Ответ пришел глубокой ночью: с сомнениями по поводу возможной слежки и согласием на другую встречу по плану Гурова. Самое неприятное, что зацепок, как сообщалось, не было никаких.

Это было хуже всего. Нет зацепок – полбеды. Но если майор не имеет их, то он, скорее всего, и не знает, где и когда засветился. «Прокол» с далеко идущими последствиями. Или еще хуже – никуда не ведущими. Гуров и представления не имел, куда и кому он отправлял свои сообщения по электронной почте, как они попадали к майору-детективу. Дилетантство! Может, утечка информации как раз из этой цепочки связи?

* * *

Если кто-то всерьез взялся за кем-то следить, да тем более располагает для этого почти неограниченными возможностями и очень квалифицированными кадрами, то избежать слежки практически невозможно. Гуров сомневался, что преступники, возможно заподозрившие интерес майора к их криминальному бизнесу, располагают такими уж неограниченными возможностями и квалифицированными кадрами. Ну, есть у них один толковый человек, возможно, его прошлое связано со службой в органах, но помощники и непосредственные исполнители вряд ли такие уж доки. Обычные люди, может, даже уголовники. Но рисковать, если уж так все поворачивается и если появились такие серьезные сомнения, Гуров не собирался.

Можно понатыкать заранее различной фиксирующей аппаратуры в местах возможного появления «объекта», можно вести его десятком сменяющих друг друга людей, можно даже окружить его со всех сторон. Но в толпе покупателей большого магазина или пассажиров вокзала, когда ваш поднадзорный ежесекундно сталкивается с десятком людей, уследить, в какой момент и кто вложил в его руку записку, невозможно. По той простой причине, что наблюдатели представления не имеют, в какой момент и с кем произойдет этот мгновенный контакт.

Гуров понимал, что рискованно назначать встречу вообще в любом месте. Хоть в кафе, хоть на набережной, хоть в чистом поле. Если за майором следят, то Гуров со своей физиономией неизбежно засветится. Значит, встречу нужно организовать так, чтобы она была замотивирована с точки зрения стороннего наблюдателя, а во вторых, состоялась исключительно без свидетелей.

Такой вариант Гуров придумал. Он тщательно и лаконично составил текст записки, которую сегодня собирался сунуть в руку майору. А еще Лев купил рыжий прямоугольный знак «такси» на магнитной подошве для крепления на крышу своей машины. После сегодняшнего мгновенного контакта майор должен будет в условленном месте и в условленное время ловить такси и «поймать» Гурова. Тогда они останутся на некоторое время в машине одни и спокойно смогут обсудить создавшееся положение.

В десять часов утра Лев в вестибюле офисного центра на углу Чернышевской и Октябрьской съел бутерброд, запил его чашечкой кофе, положил в автомате деньги на свой мобильник и вышел под палящий зной. Времени у него убедиться в отсутствии «хвоста» за собой было более чем достаточно. Сейчас он не спеша шел по улице в сторону набережной Волги, где располагался большой магазин «Эльдорадо». Справа остался манящий прохладой небольшой скверик, слева – высокие окна детской библиотеки. Тоже как напоминание о больших прохладных читальных залах. Жара начинала выматывать Гурова. Сейчас бы переехать мост, скинуть туфли, прошлепать босиком по горячему песку местного пляжа, а потом с разбега броситься в живительную влагу Волги! Проплыть немного под водой, вынырнуть, тряхнув головой так, чтобы брызги полетели в разные стороны. А потом лечь на спину и лежать, покачиваясь на волне от пробежавшего катера и глядя в небо на речных чаек…

Гуров вздохнул и решительно отогнал расслабляющие мысли. Рассчитал он точно. Майор вышел из оружейного магазина на ближайшем углу ровно в пять минут одиннадцатого. Не глядя по сторонам, он двинулся к Волге. Гуров пристроился следом, стараясь держаться за спинами редких прохожих. В какой-то момент ему показалось, что на майора пристально смотрят из припаркованной машины. Гуров тут же остановился и поинтересовался у молодой женщины с детской коляской по поводу ближайшей гостиницы. Пока ему объясняли, майор оторвался метров на сорок.

Разыгрывая приезжего, Гуров старательно пялился на витрины магазинов, фасады старых домов, попутно посматривая на предмет возможного наблюдения. Пока ничего слишком уж подозрительного он не замечал. Вообще-то, лучше бы заметить. Тогда не стоило бы и огород городить. Мгновенная встреча с передачей записки, «такси» – и все. А так, иди, гадай, нервничай.

Загорелся зеленый свет на светофоре, и майор вместе с парой пешеходов стал переходить улицу. Гуров сбавил шаг, чтобы отпустить немного вперед своего подопечного. Майор перешел улицу и встал на краю тротуара. В этот момент с визгом резины справа по встречной полосе вывернула красная «девятка». Все произошло в одно мгновение: майор оглянулся на звук и успел чуть отступить с бордюрного камня тротуара назад. Но «девятка» с ходу перескочила низкий бордюр и ударила бампером мужчину по ногам. Удар – и тело майора скрылось за капотом. «Девятка» подпрыгнула сначала передним, потом задним колесом на распростертом теле и рванула вниз по улице в сторону набережной.

Все, что Гуров успел заметить, – это номер машины да затылок сидевшего за рулем водителя. Стриженый затылок человека, чуть горбившегося в тесной машине. Высокого худощавого человека. И затылок у него был ничем не примечательный. Если только два завитка волос, двойная макушка. Говорят, что это счастливые люди – с двумя макушками.

Гуров стоял и смотрел, как собираются люди вокруг распростертого тела с окровавленной головой. Одна нога в коричневом с дырочками ботинке еще подергивалась, не осознавая, что принадлежит уже покойнику. Вот и все. Финита, как говорится, ля комедиа.

– А ты говоришь, что я слишком осторожничал, – напомнил Гуров своему внутреннему голосу, входя в универсам.

– А я и не возражал, – ответил внутренний голос. – Теперь ты понимаешь, что обычным путем идти нельзя?

– И не только другим путем, и вовсе не идти, – наставительно заметил сыщик. – Теперь придется на время исчезнуть.

Гуров разговаривал сам с собой, потому что сейчас и, вообще, отныне ему будет очень долго не с кем поговорить. Ощущение было странное. Вроде бы и в своей стране, среди своих же людей, в том числе и людей в милицейской форме. И в то же время придется скрываться, таиться серьезнее, чем какому-нибудь беглому зэку. Потому что у преступников наверняка найдется еще одна машина и для него. То, что Гуров запомнил номер красной «девятки», ничего не значило. Скорее всего, ее найдут где-нибудь в соседнем переулке брошенной. И вообще она окажется числившейся в угоне. А угнали ее, скорее всего, минут двадцать-тридцать назад. Значит, вот так тут охраняют свои секреты. И меры по их охране принимают самые «конкретные». И ребята за этим стоят серьезные, кардинально решают свои проблемы.

Купив бутылку водки, колбасы, хлеба и сока, Гуров вышел из универсама. Машина стояла в двух кварталах отсюда, но теперь ей придется осиротеть. По крайней мере до тех пор, пока Лев не заберет ее и не вернет своему хозяину. И квартира тоже теперь осиротеет, но сначала нужно забрать оттуда ноутбук.

Через два часа Гуров подписывал документы в отделении Сбербанка. В арендованную банковскую ячейку легли удостоверение полковника милиции и его табельный пистолет. Еще через час в камеру хранения вокзала легла небольшая дорожная сумка, в кармашке которой лежал паспорт на имя Павла Андреевича Рогова.

* * *

Такси развернулось и скрылось за углом. Гуров стал осматриваться по сторонам в поисках таблички с названием улицы. Вот Дегтярный проезд, вот пошел 2-й Интернациональный проезд, вот 3-й. Удивительно, что почти на одной из оживленнейших и вполне современных улиц города, за многоэтажным зданием гостиницы, Дворца спорта и бассейна «Саратов» приютился клочок невзрачного и запущенного частного сектора. Переулки с выплескиваемыми на них помоями, колонки, около которых судачат бабки с ведрами. Несколько домов кирпичные или обложены кирпичом, но остальные – ветхие деревянные халупы.

Начинало заметно темнеть, когда Гуров свернул в 5-й Интернациональный проезд и нашел дом номер четыре. Чертыхаясь и перешагивая помойные зловонные лужи, сыщик успевал поглядывать по сторонам. Переулок пуст. Освещен только окнами нескольких домов. В конце переулка надрывается за забором собака. Лев потоптался у калитки и подошел к окну с открытой настежь форточкой. Из форточки пахнуло смрадом застарелой грязи, перекисшего пота и давно не мытого помойного ведра. Где-то в глубине дома горел свет.

Гуров несколько раз сильно стукнул в окно и прислушался. В глубине дома ощущалось движение. Пришлось ударить еще несколько раз. Наконец за окном кто-то появился. Смутный силуэт обозначился, но к стеклу не подошел.

– Кто там долбает? – раздался недовольный хриплый голос пьющего человека.

– Открой, Валет, – буркнул Гуров. – Малява тебе от кореша.

За окном надсадно закашляли, потом все стихло. Гуров решил, что придется снова стучать, но тут хриплый снова подал голос:

– Нет тут таких, вали откуда пришел.

– Не дури, Валет, – раздраженно сказал Гуров. – С весточкой я от Паши Гнутого.

– Погодь, – после продолжительного молчания сказал голос.

Зашлепали ноги, потом все затихло. Гуров стоял, поглядывая вдоль переулка, и прикидывал свои шансы остаться неузнанным. Валет, он же Валентин Панарин, проходил в МУРе лет двадцать назад по делу о разбойных нападениях. Тогда он получил всего четыре года, хотя и имел за плечами уже две судимости. Причина была простая: Панарин сам в преступлениях не участвовал, а лишь сбывал добычу. Да и участие в сбыте удалось доказать всего по двум эпизодам. Кроме всего прочего, суд учел еще и состояние здоровья подсудимого: Панарина стал одолевать артрит.

Крячко про Панарина вспомнил лишь потому, что тот был родом из Саратова, имел по молодости обширные связи в преступной среде, а вторая ходка у него была за изготовление и сбыт фальшивых документов. Гуров и Панарин тогда встречались лицом к лицу, но всего один раз.

Зашаркали ноги по двору, глухо звякнула в ночи щеколда калитки. В проеме забелела майка, поверх которой торчало исхудалое небритое лицо с запавшими глазами, а ниже – рваные трико с вытянутыми до невозможности коленями. Да, здорово изменился Панарин за эти годы, а ведь был красивым мужиком. И бабы его любили.

– Ну, че надо? – неприязненно осведомился Валет.

– В дом пусти. Не на улице же базарить.

– А я тебя не знаю. И в гости не приглашал.

– А Паша напел, что ты с распростертыми объятиями встретишь, если скажу, что от него, – с усмешкой ответил Гуров. – Валеха, мол, свой, все для меня и моих корешей сделает…

Это был первый козырь. Валехой Валета звал только Паша Гнутый. Эдак по-свойски, любя. Был Панарин пронырой удачливым: мог сбыть выгодно все что угодно. И по бабам был большим спецом. До того ареста были они корешами «не разлей вода». А потом Гнутый ушел на «пятнарик» строгой зоны на Север, где схлопотал еще «пятерик» за попытку побега. Валет отделался четырьмя годами и осел на родине, страдая от изматывающих болей в суставах.

– Чем докажешь? – неприязненно поинтересовался Панарин.

Гуров наклонился, задрал штанину и извлек из носка сложенный вчетверо лист мятой бумаги. Валет подержал в руках протянутую записку, подумал, затем кивнул:

– Ладно, заходи. Чего ж не почитать весточку от старого знакомого.

В темных сенях Панарин споткнулся о какое-то ведро, открыл драную, в клочках древней клеенки дверь и провел гостя в мрачную, пропахшую кухню. Давно тут ничего не касалась женская рука. Если вообще когда-нибудь касалась. Загаженная до предела двухконфорочная газовая плита с почерневшей кастрюлей. Под черным от копоти потолком – вековая паутина. На окне вместо занавески красовалась старая газета на гвоздях.

Панарин уселся на облезлый табурет и развернул записку под пыльной лампочкой, тускло созерцавшей все это убожество с потолка. Насчет записки Гуров не волновался. Она была настоящей, написанной рукой самого Паши Гнутого, только два года назад. Бумажка прошла длинный путь из зоны, где отбывал свой срок Паша, и осела в одной из папок оперативной разработки, а предназначалась совсем другому человеку в Москве. Главное, что была она написана в характерной манере Гнутого и его почерком. Присутствовали там наверняка хорошо знакомые окружению Гнутого длинные горизонтальные росчерки над заглавными Пи Г. И сам мелкий скачущий почерк почти без пробелов между словами тоже был запоминающимся. Текст был без обращения и подписи, что объяснимо, коль скоро он передавался с оказиями с зоны, но смысл был весьма конкретным – просьба помочь подателю сего.

Гуров без приглашения уселся на второй табурет и легкомысленно положил локоть на край стола. В панике он понял, что клеенка на столе жирная и липкая и часть вони в помещении источалась именно ею. Медленно, скрывая брезгливость, Гуров убрал руку со стола.

– Ты сам-то где чалился? – спросил Панарин, глядя исподлобья на гостя.

От Гурова не укрылся быстрый взгляд на его руки. Руки Гурова были чистыми, без наколок. Собственно, сыщик и не собирался разыгрывать из себя уголовника. В определенной мере он владел воровским жаргоном, имел представление о нравах и порядках в зоне, но не настолько, чтобы убедительно сыграть такую сложную роль. Опытные «сидельцы» раскусили бы его в два счета. Легенду Гуров придумал себе гораздо проще. И не проверяемую. А в уголовной среде не принято было интересоваться планами на будущее. Тем более что человек был явно в бегах.

– Бог пока миловал, – усмехнулся в ответ Гуров. – А с твоей помощью, надеюсь, и в будущем помилует. Дела у меня другие, Валет. Обложили меня, сорваться надо, пока менты не просекли, что след сюда, в Саратов, ведет. Дела у меня чистые, без «мокрухи», но всему приходит когда-нибудь конец. По моей статье ущерб государству лет на двадцать потянет. Туда мне надо, Валет, – неопределенно кивнул головой Гуров, намекая на заграницу. – Там-то все готово, но из Саратова без «ксивы» быстро не убраться. Что самолетом, что поездом. И бабло, что с собой было, кончается.

– Ко мне-то зачем пришел? – сделал вид, что не понял, Валет.

– «Ксиву» надо сделать. Быстро. И качественную, чтобы в аэропорту и на железной дороге прокатила.

– Ишь ты! – впервые проявил эмоции Валет, ухмыляясь и показывая гнилые зубы.

По лихорадочному блеску, который появился в мутных глазах хозяина дома, Гуров понял, что наживка заглочена. Почувствовал поживу!

– Плачу сразу, – подался вперед на табурете Лев, вперив свой строгий взгляд в мутные забегавшие глаза Панарина. – Времени у меня нет, Валет. Совсем нет. Два дня тебе сроку. Это аванс. Через два дня – еще столько же.

С этими словами он вытащил из заднего кармана брюк пачку из сотни пятисотрублевых купюр, перетянутую резинкой, и небрежно бросил ее перед Валетом, подумав, что таких денег этот опустившийся человек не видел уже давно. И не обманет, потому что и этой пачки хватит, чтобы расплатиться с мастером по изготовлению фальшивых паспортов. А ему ведь еще обещали. А слово Паши Гнутого лучше любой гарантии, что при получении «ксивы» ночной гость не обманет. И у Гурова гарантия в виде записки от авторитетного уголовника, что через два дня его тут не поставят на перо и не заберут деньги. Если Гнутый просил, то все будет четко.

– Давай-ка за знакомство! – подмигнул Гуров и, зашуршав пакетом, выставил на стол водку. Следом появилась колбаса, хлеб, пакет с соком.

Всем естеством Лев почувствовал, как остатки подгнившей души старого спивающегося вора рванулись навстречу алкоголю.

* * *

Этот офисный центр на улице Вавилова Гуров выбрал по многим причинам. Во-первых, какой-никакой, а центр. Рядом и университет, рядом и центр его интересов: ночной клуб, городская клиническая больница, где производилось «вскрытие» тела Алексея Федорова. Во-вторых, аренда офисов тут была не так уж и дорога, а сыщик намеревался со всей добросовестностью экономить деньги депутата. Хотя в суммах его никто не ограничивал, возможность подозрений, что он тут шиковал, была неприятна.

Небольшая комната на третьем этаже, где две толстые веселые малярши за два дня сделали косметический ремонт: покрасили окна, освежили побелку на потолке, наклеили новые обои на стены, настелили новый линолеум. Интерьер дополнился небольшим застекленным шкафом для документации, солидным рабочим столом, креслом руководителя с высокой спинкой и десятком офисных стульев. На окнах появились свеженькие, в тон обоям вертикальные жалюзи.

Гуров в новом костюме восседал у окна, обложившись справочниками и газетами. Уже третий день он обзванивал разнообразные организации, где возможно было разместить заказ не только на изготовление нужного ему изделия, но, по большому счету, и на его изобретение. Сыщик перезнакомился с десятком грамотных конструкторов, выслушал кучу рекомендаций, советов и сомнений на этот счет. Даже ему, неопытному в бизнесе человеку было понятно, что каждый, кто собирался ему помочь в его проблеме, был элементарным посредником. По этой же причине и цены называли заоблачные, исчисляемые миллионами.

Гурову не нужна была солидная производственная организация со своим конструкторским бюро, ему нужна была маленькая шабашная конторка, которая могла черта лысого достать и сделать все – от современного ракетоносителя до кухонного табурета. Ничего заумного он от своего заказа и не требовал, ему нужен был лишь грамотный разворотливый инженер и элементарная производственная база.

После убийства своего предшественника – частного детектива, нанятого Федоровым для расследования в Саратове, – Гуров понял, что дело тут у преступников поставлено широко, раз они не задумываясь убирают с дороги всех подозрительных самым простым и надежным способом. Хоть и маленький, но был шанс, что лицо самого Гурова уже мелькнуло в поле зрения подпольных трансплантологов. Была и другая причина. Если уж один человек, пытаясь осторожно к преступникам подобраться, себя выдал и поплатился за это жизнью, то теперь к ним этим путем подобраться будет втрое сложнее. Потому что они будут втрое бдительнее, поняв, что к ним есть интерес. Вспугнуть подпольный синдикат и пустить все насмарку Гуров не хотел.

Сыщик пошел совсем другим путем. Решение было нестандартное, но как раз это и вдохновляло. Тем более что финансирование имелось. В тот вечер в доме у старого вора по кличке Валет Гуров не зря давился водкой и колбасой среди миазмов запущенного жилища. Он получил «наколку», где можно выйти на грамотного, но не чистого на руку компьютерщика. Таковой нашелся. И за не очень большие деньги изготовил Гурову два комплекта учредительных документов. Одна – фирма ООО «СМП», что означало «СарМедПром», – предполагалась как производитель некоего хитрого изделия. Эта же фирма должна была и заниматься реализацией своей продукции. Другая фирма с простым названием ООО «ПромХолдинг» официально арендовала этот офис. В эту же фирму Гуров принял как директор водителя с личным легковым автомобилем. А еще он снял себе новую квартиру.

На большее со своим новым паспортом, изготовленным криминальными мастерами, Лев идти не собирался. Фирмы на самом деле нигде не зарегистрированы, все штампы изготовлены на компьютере вместе с текстами. Правда, печати ему пришлось заказывать, но тоже в одной не очень чистой шарашке. А вот банковских счетов Гуров, по новому паспорту Андрей Викторович Колесов, открывать не собирался. Он вообще не собирался доводить дело до каких-либо продаж.

Идея была проста, как апельсин. Если нельзя погружаться в среду в поисках преступников, то нужно создать условия, чтобы преступники сами вынырнули из этой среды и пришли к нему. Все чисто, он никому не навязывался. А хитрое изделие, которое нужно было Гурову для привлечения к себе внимания, – не что иное, как термоконтейнер, в котором можно транспортировать медицинские препараты и… внутренние органы. Пусть его изделие вызовет смех своей абсурдностью и непригодностью, но, по крайней мере, из недр медицинских учреждений, куда соваться самому опасно, вынырнут люди, которым это изделие нужно. А дальше, сыщик, думай, то это учреждение или не то. В мире, конечно, существуют настоящие, добротные и качественные аналоги «изобретения» Гурова, но он собирался привлечь к себе внимание потребителей заведомо низкой ценой.

Уже целую неделю сыщик беспощадно эксплуатировал тщательно продуманный образ, который ему пришлось создать. Немолодой, ушибленный идеями неудачник. Не мальчик уже, а все чего-то хочет в бизнесе добиться. Вызывает снисходительные улыбки и интуитивное желание попользоваться, заработать на нем. Идея-то бредовая, но если этот Колесов нашел деньги на ее реализацию, то отчего же не урвать-то. И ему старательно советовали, с ним охотно встречались и обсуждали. «Колесова» знали уже на физическом факультете классического университета, его знали на двух кафедрах политехнического университета, его знали в НИИ «Микроб». Он разыскал даже инженера-технолога с бывшего завода «Медтехника».

Просиживая ночами в Интернете, Гуров собирал идеи, термины, знакомился с аналогами, зубрил наизусть специфические обороты и технические характеристики. Ему нельзя было выглядеть откровенным дилетантом и не владеть вопросом. Все должно было выглядеть правдоподобно.

Постепенно вырисовалась идея. Гуров нашел две выигрышные «фишки», которые должны были отличать его образец, точнее, два образца, от существующих аналогов. Первое – низкий вес за счет использования современных термоизолирующих материалов. Себестоимость промышленного производства обещала быть высокой, но Гуров и не собирался ставить изделие на поток. Второе изделие было снабжено хитрой системой помещения в него содержимого. Эта система позволяла не открывать контейнер настежь и тем самым открывать широкий доступ внутрь теплого воздуха. В итоге – поддерживать определенную низкую температуру.

По два образца каждого изделия Гуров и заказал. Теперь главное! Нужно начинать рекламную кампанию, но не в печати, а ножками работать, ножками. И еще одно дело осталось у Гурова. Вопрос не обещал особенных перспектив, но отработать его было необходимо. Нет в работе сыщиков мелочей, на которые можно было бы махнуть рукой. Отработано должно быть абсолютно все.