Текст книги "Каталог киллерских услуг"

Автор книги: Николай Леонов

Соавторы: Алексей Макеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 6

– Ну так, давайте докладывайте, братцы-кролики, чего вы там напортачили! – деловито произнес генерал Орлов, поочередно оглядывая Гурова и Крячко, которые только что переступили порог кабинета. – Только побыстрее, потому что через десять минут я уже должен сидеть в машине. Вызван к министру. Не исключено, что дело об убийстве Вельяминова его тоже заинтересует. Я должен знать, чем могу его порадовать.

– Радовать, прямо говоря, нечем, – решительно заявил Гуров, приближаясь к столу начальника. – Не только министра, но и кого рангом пониже. Присесть разрешите, товарищ генерал?

– Садись-садись, – усмехнулся Орлов. – В ногах правды нет. А мне правда нужна. Что же ты так с Бардиным прокололся, Лева?

– Шестой десяток разменял, а ума не нажил, – самокритично признался Гуров. – Наступил, можно сказать, на грабли. Счел, что Бардин с нами искренен и деваться ему некуда. А получилось вон как…

С Бардиным действительно получилось неважно. Пообещав Гурову через час явиться к нему на допрос, Бардин отправился якобы в больницу, но ни через час, ни через два так и не появился. А когда, охваченный худшими подозрениями, Гуров принялся выяснять местонахождение хитрого юриста, на него как гром среди ясного неба свалилось неожиданное сообщение – гражданин Бардин Георгий Владимирович не далее как час назад был убит на пороге собственной квартиры в Коптеве, застрелен из пистолета с глушителем, по поводу чего уже вовсю велись следственные мероприятия. Это был чувствительный удар по самолюбию, и Гуров до сих пор не мог от него оправиться. Чтобы как-то реабилитироваться, Гуров вдвоем с Крячко буквально перерыли все, что касалось личной и деловой жизни Бардина, и кое-что им удалось найти.

– Зарекалась ворона дерьмо клевать, – со вздохом констатировал Гуров. – Однако кое-что мы теперь об этом Бардине знаем. Как и о его клиенте и соратнике Вельяминове. Та еще была парочка.

– Чем же тебе не понравилась эта парочка? – строго поинтересовался генерал.

– Если вкратце, то суть дела такова – Вельяминов параллельно занимался двумя видами деятельности. С одной стороны, он помогал всякого рода гражданам легализоваться в столице нашей необъятной родины, очень хорошо, видимо, ощипывая их при этом, а с другой стороны, при поддержке Бардина занимался весьма сомнительным и тонким делом – организовывал эдакие фирмы-фантомы, под деятельность которых брал кредиты в банках. Разумеется, без отдачи. Роль Бардина была во втором случае огромна, ведь именно ему приходилось заниматься регистрацией этих фирм-однодневок и ему же приходилось прятать концы в воду. Как ты понимаешь, Петр, регистрация осуществлялась на «левые» паспорта. Честно говоря, узнав такие подробности, я перестал удивляться, что Бардин кончил так плохо. Серьезных тылов ни у него, ни у Вельяминова, судя по всему, не было, действовали они в основном на свой страх и риск, заигрались, как это обычно бывает, отсюда и результат.

– То есть хочешь сказать, что они получили по заслугам? – хмыкнул генерал. – И наше вмешательство здесь излишне?

– Обидеть подчиненного – дело нехитрое, – проворчал Гуров. – Я хочу сказать только то, что сказал. И Вельяминов, и Бардин долгое время ходили по лезвию ножа. Насолить они могли многим, поэтому круг подозреваемых достаточно широк. Если откровенно, то мы даже не успели его толком очертить.

– Но ведь один из подозреваемых уже сидит в кутузке! – удивился Орлов.

– Сидит, верно, – кивнул Гуров. – Но, кроме клички Жмых, мы ничего о нем не знаем. Он благоразумно помалкивает, а у нас на него в банке данных ничего нет.

– И что же, так и будете играть с ним в молчанку? – презрительно спросил генерал. – А потом отпустите за отсутствием состава преступления?

– Напрасно вы нас эдак трактуете, ваше превосходительство! – дурашливо воскликнул Крячко. – Мера пресечения изменена быть не может категорически. Гражданин Жмых обвиняется в нападении на представителей закона с применением холодного оружия типа кастет. К тому же тут прослеживается неявная, но весьма возможная связь с убийством Бардина. Сообщника-то мы упустили…

– Вот именно! – грозно сказал Орлов. – Сообщника упустили, Бардина проворонили, безобразий в офисном центре наделали…

– Постой, Петр, об этих чертовых безобразиях мы как будто бы с администрацией договорились… – с неудовольствием сказал Гуров, оглядываясь на Крячко. – Откуда всплыл этот вопрос?

– Они как будто бы договорились! – уничтожающим тоном произнес генерал. – Как будто бы! Да о ваших художествах вся Москва знает! Вы газеты читаете?

– Только спорт, – вставил Крячко и быстро добавил: – Ну, в самом деле, Петр, какие проблемы? Заплатим мы за эту паршивую дверь! В крайнем случае кредит в банке возьмем и заплатим. Чем мы хуже Вельяминова?

– А тем хуже, что Вельяминов, упокой господи его душу, не стрелял из огнестрельного оружия в общественных местах!

– Ну постреляли немного, – отводя глаза, сказал Крячко. – Зато теперь у нас хоть одна зацепка имеется. А если бы я в тот момент жевал сопли, то Жмых преспокойно ушел бы, так же, как и его дружок, а мы бы сосали лапу, как медведь в берлоге.

– Образная речь у твоего напарника, – заявил Орлов Гурову. – Ему бы в эстрадных концертах выступать, в разговорном жанре, – деньги бы лопатой загребал. Однако кое в чем он прав – зацепок у вас маловато. Если не разговорите своего Жмыха, то вообще будете бледно выглядеть. Кастет этот ваш ни черта не стоит. Жмых им и воспользоваться, насколько я понимаю, не успел. Ну, получит он год общего режима, так это семечки на фоне того, что вы хотите на него повесить. Он вам еще и спасибо скажет.

– Есть у меня еще одна мыслишка, – сказал Гуров. – Вельяминов перед смертью успел сделать документы на имя некоего Забелина. Сам всей черновой работой занимался. Значит, важный клиент был. Вот только передать ему документы он почему-то не успел. Или не захотел. Мы по прописке проверили – оказалось, полная туфта. Вельяминов сумел прописать его в доме, который на слом предназначен. Там уже и не живет никто. Одним словом, личность подозрительная. Будем искать его. А параллельно будем искать человека, который совершил нападение на Бардина. Полагаю, что это он довел дело до логического конца. Ну и будем работать с подчиненными Вельяминова – наверняка вскроются еще какие-то факты.

– Работайте! – согласился генерал, поднимаясь из-за стола и одергивая форменный китель. – А я поехал к министру. Очень надеюсь, что мне не придется кормить его тем детским лепетом, который вы мне тут преподнесли.

Он широким жестом указал на дверь. Оперативники послушно направились к выходу.

– Кстати, Лева! – вспомнил вдруг генерал. – Я тут на вас решил еще одну нагрузку повесить. Чтобы квалификацию не теряли. В Бибиреве вчера ночью убийство произошло. В прокуратуре просили подключить кого-нибудь потолковее. Говорят, не все там так однозначно, как может показаться. Позвони Щербакову – это следователь, который этим делом занимается.

– Не было у бабы забот, так купила себе порося, – проворчал Гуров. – Ну что же, спасибо, как говорится, за доверие, товарищ генерал. Постараемся оправдать.

– Да уж, постарайтесь, – сказал Орлов. – А с дверью, которую вы разбили, решайте быстрее, пока эта история до руководства не дошла. Боюсь, в этом случае вы одними деньгами не отделаетесь.

Закончив на этой оптимистической ноте, генерал отдал какие-то распоряжения секретарю и отбыл, а Гуров с Крячко в глубокой задумчивости отправились к себе.

– Вот заразы эти бабы! – огорченно констатировал Крячко, когда они закрылись в своем кабинете. – Ведь железно договорились, что заплатим мы за их паршивую дверь! Так нет, ей все равно нужно поднять трезвон на весь свет! Как курица, которая яйцо снесет и талдычит об этом на каждом углу!

– Так ведь долг – он платежом красен, – заметил Гуров. – А с нашей стороны пока, кроме обещаний, ничего не поступало, Стас, нужно признать это.

– Ну и что? – возразил Крячко. – Обещанного три года ждут. Эта курица тоже могла бы немного подождать. В конце концов, мы же ради общего блага стараемся. Чтобы людям жилось спокойно и весело.

– Да уж, весело было – это точно! – скептически констатировал Гуров. – А вообще попали мы с тобой на ровном месте, да мордой об асфальт. Ведь что мы имеем с тобой в осадке? Да, мы выяснили, что Вельяминов и Бардин занимались темными делишками, но теперь они ни перед кем, кроме бога, отчета держать не обязаны. А мы, получается, так, сбоку припека…

– Наше дело убивца вычислить, – деловито сказал Крячко. – А кто там перед кем отчет держать будет – это уже не наше дело. А убийца в СИЗО сидит. Ну, не сам убийца, так его сообщник. Не согласен?

– Да это неважно, согласен я или нет, – поморщился Гуров. – Важно признательные показания от него получить, а как это сделать? Сам знаешь, что он говорит. К юристу пришел один, никаких знакомых с ним не было, все это нам просто показалось. Убегал, потому что напугался. Паспорт у него липовый, а сам он беженец, в Москве никого не знает. Вот и возьми его за рупь двадцать!

– Ага, а свидетели?

– Ну что свидетели? – пожал плечами Гуров. – Петр правильно сказал – ну, даст ему суд год-два. Это для него не проблема. Он собой кого-то посерьезнее прикрывает. Того, кого он больше тюрьмы боится… На этого серьезного человека выходить нужно. А тут еще какое-то убийство на нашу голову навалили! И ничего не поделаешь ведь! Ладно, звоню Щербакову, чтобы уж разделаться с этим делом…

Он набрал один из телефонных номеров прокуратуры и попросил позвать к телефону Щербакова. Этого следователя Гуров не очень хорошо знал, но был наслышан, что человек он довольно своеобразный, не без способностей, но старающийся из любой малейшей возможности извлечь личную выгоду. Работать с ним Гурову не слишком улыбалось, но деваться было некуда.

Щербаков удивил Гурова с самого начала. Он предложил ему отобедать в одном из лучших ресторанов Москвы.

– Там все и обсудим, – небрежно заметил он. – Должен заметить, что случай отнюдь не банальный. Как раз для вас, Лев Иванович!

– У меня, Станислав Сергеевич, привычки такой нет – в дорогих ресторанах обедать, – сухо ответил Гуров. – А тем более дела там обсуждать.

– Да это не моя фантазия! – засмеялся в ответ Щербаков. – Тут, понимаешь, затронуты интересы одного делового человека. Он у нас как свидетель проходит. Вот он и предложил побеседовать, так сказать, в неформальной обстановке. Разумеется, он за все платит, не беспокойся.

– А вот это меня как раз и смущает – с какой это радости он за все платит?

– Ну ты, Лев Иванович, в своем репертуаре! – снова рассмеялся Щербаков. – Да не бойся ты, никто нас с тобой покупать не собирается. Не тот случай. Я же говорю, этот человек как свидетель проходит. Убитый у него работал. Был кем-то вроде доверенного лица, чиновника по особым поручениям, если можно так выразиться. «Шестеркой», короче. И он не меньше нашего заинтересован в том, чтобы убийцу нашли как можно скорее. Просто в его кругу так принято – обсуждать дела за ресторанным столиком.

– Ну, если он без этого не может, тогда пускай раскошеливается на четверых, – решительно заявил Гуров. – Я с напарником.

– Вот это по-товарищески! – заметил со своего места явно довольный Крячко. – У меня, кстати, и аппетит разыгрался.

Гуров отмахнулся от него и потребовал от Щербакова хотя бы в общих чертах ввести его в курс дела, чтобы они не выглядели перед свидетелем полными идиотами.

– Сегодня ночью в Бибиреве около своего гаража был убит гражданин Сергиенко Леонид Юрьевич, – объяснил Щербаков. – Убийство на первый взгляд плевое – пытались залезть в гараж, а когда сработала сигнализация и хозяин вышел – врезали ему от души по черепу железным прутом и смылись. Тут как раз милиция подъехала, но никого уже не обнаружила.

– И что же такого необычного в этом деле?

– Да есть кое-что, – уклончиво сказал Щербаков. – Был там какой-то странный телефонный звонок, но об этом лучше сам Величко пускай расскажет. Величко – это, как ты догадываешься, тот самый спонсор, который будет наш обед оплачивать. А вот что лично мне в глаза бросилось на месте преступления – Сергиенко вышел из дома с заряженным пистолетом. Грабители на такую симпатичную вещицу не польстились. Да и вообще у меня сложилось впечатление, что гараж их тоже не интересовал. Им важно было выманить Сергиенко из дома. Вкупе с тем телефонным звонком очень демонстративно получается. Наводит на всякие мысли. Но об этом потом поговорим. Ты заезжай за мной к половине второго – вместе на встречу поедем.

Больше Гуров ничего от него добиться не смог и, кладя трубку на рычаг, пробормотал, глядя на Крячко туманным взглядом:

– Спонсоры, понимаешь… Только спонсоров нам не хватало… Кстати, как раз спонсор-то нам и нужен! Как было бы удачно, если бы этот Величко занимался производством вращающихся стеклянных дверей! Тебе случайно эта фамилия ни о чем не говорит – Величко?

– Она на мою похожа, – заявил Крячко. – И я в этом усматриваю хороший знак, Лева. Тем более что этот Величко нас в ресторан пригласил. По крайней мере, пожрать удастся по-человечески.

– Ну, тебе-то это вряд ли удастся, – поддел его Гуров. – С твоим-то аппетитом!..

В половине второго, как договаривались, они забрали из прокуратуры Щербакова. Следователь был одет в новый, с иголочки костюм и находился в самом благоприятном расположении духа. «Отлично выглядите!» – заметил он Гурову, который в любых ситуациях старался выглядеть джентльменом и очень тщательно следил за своей внешностью. Полковнику Крячко Щербаков ничего не сказал, но посмотрел на него с плохо скрываемой иронией, поскольку костюм Крячко больше подошел бы для поездки на дачу, чем для посещения дорогого ресторана. Впрочем, самого Крячко подобные пустяки не смущали, светская жизнь его не интересовала, а на мнение Щербакова ему было и вовсе наплевать.

Кстати, вскоре выяснилось, что и сам Величко – человек без претензий. Во всяком случае, держался он на удивление просто и радушно. Судя по выбору ресторана, по обилию экзотических блюд на столе, по трепету официантов, был он человеком с немалыми деньгами, но никакой надменности и превосходства при этом не обнаруживал, разговаривал грубовато, с незамысловатыми шуточками, изысканными манерами не блистал и на помятые брюки Крячко не обратил ровно никакого внимания.

Был он человеком явно сангвинического темперамента, полноватый, румяный, лысый, с лукавым огоньком в глазах. Трагическая гибель подчиненного, несомненно, беспокоила его, но наружно Величко этого никак не демонстрировал. Он играл роль хозяина, единственная забота которого – как следует накормить и напоить дорогих гостей.

– Ну что, начнем, наверное, с водочки? – азартно провозгласил он, едва все уселись за роскошно сервированный стол. – За знакомство – самое верное дело! По русскому, как говорится, обычаю. Хотя сам и являюсь по крови наполовину хохлом, но иначе как русским себя не мыслю. По правде сказать, национальный вопрос – это сейчас самая больная тема, а выход-то самый простой! Живи и давай жить другим!

– Прекрасное правило, – заметил Гуров. – И тост мне нравится. Но должен напомнить, что мы с коллегами сейчас на работе, а в рабочее время мы не пьем даже за знакомство. Максимум, что мы можем себе позволить, это чашечку кофе.

На лице Щербакова появилась гримаса досады, но тут же исчезла. Крячко был более откровенен.

– А еще лучше минеральной воды, – с вызовом сказал он. – Потому что от кофе может заболеть сердце.

Гуров многозначительно посмотрел на него и кашлянул. Однако господин Величко и глазом не моргнул.

– Прекрасно вас понимаю! – провозгласил он. – Я сам деловой человек. Делу время, потехе – час, как говорится! Кто путает эти вещи, мало чего добивается в жизни. Однако я посчитал своим долгом оказать вам прием по полной программе. В таких случаях нужно учитывать все. Люди разные… Но не буду утомлять вас своими речами. В таком случае, прошу, угощайтесь! А насчет кофе я немедленно распоряжусь…

– Не стоит, – остановил его Гуров. – Насчет кофе это я для примеру сказал. Не думаю, что он нам понадобится. Давайте лучше сразу перейдем к делу. Я хотел бы услышать от вас то, что касается убийства вашего подчиненного.

– Напрасно, Лев Иванович! – проворчал Щербаков, с большим удовольствием придвигая к себе блюдо с омарами. – Нехорошо даже как-то! Человек тратился, от души, как говорится… Да и стол заслуживает того, чтобы на него обратить самое пристальное внимание. Напрасно, Лев Иванович! Кстати, некоторые люди обладают способностью и есть, и слушать одновременно. Я как раз из их числа… Да и водочки я, пожалуй, выпью самую малость.

Крячко, несмотря на желание пропустить рюмочку водки, выпить так и не рискнул, но размещенным на столе яствам отдал дань сполна. Величко казался совершенно удовлетворенным, хотя сам ни к чему даже не прикоснулся.

– Ну что же, способные люди, пусть реализуют свои способности в той мере, в какой им это удается, а мы давайте поговорим, – предложил Гуров. – Мои таланты куда скромнее, и я стараюсь ни на что не отвлекаться во время серьезного разговора.

– Понял, – кивнул Величко. – Я сам такой. Но, собственно, говорить много и не о чем, потому что история совсем короткая. Вчера мы с Сергиенко расстались часов в восемь вечера. Ни о каких личных проблемах речи он не вел…

– А о чем вы вели речь, Виктор Петрович? – с большим интересом спросил Гуров.

– О делах, разумеется, – ответил Величко. – Обсуждали насущные вопросы. В частности, у нас имеется судебное решение по одной фирме, над которой, в соответствии с этим решением, мы получаем оперативное управление. Однако бывшее руководство фирмы не торопится выполнять решение суда. Вот об этом мы и говорили. Сергиенко волновался по этому поводу, а я советовал ему подождать. В конце концов, государство у нас правовое, и закон торжествует все чаще, я прав?

– Если вас интересует мое мнение, – сказал Гуров, – то мне кажется, что не так уж часто. К сожалению. А вот насчет этой фирмы… Из вашего рассказа я делаю вывод, что вы эту фирму, грубо говоря, съели, Виктор Петрович, не так ли?

Величко негромко хмыкнул и весело посмотрел на Гурова.

– Действительно, грубовато! – заметил он. – Но в сущности верно. Каюсь, съели. Так ведь это бизнес. А если брать шире – это жизнь! Уж так она, эта чертова жизнь, устроена – естественный отбор! По Дарвину. Мне про это еще покойный Сергиенко рассказывал, а он-то в этой области сам собаку съел. Раньше в школе зоологию преподавал. Второгодникам.

– Я зоологию знаю неважно, – сказал Гуров, – но жизненный опыт мне подсказывает, что естественный отбор – вещь довольно кровавая. И те, кто поедает, и те, кого поедают, показывают зубы. Так, может, ваша беда тоже как-то связана с этим отбором, Виктор Петрович? Вы кому-то вцепились в глотку, а он огрызнулся, да так, что бедняга Сергиенко отдал богу душу. Не может такого быть?

Его глаза встретились с глазами Величко. Гуров ожидал, что бизнесмен начнет сейчас решительно все отрицать, но Величко замялся. Он хотел что-то сказать, но как будто не мог найти подходящих слов.

– Ну ты даешь, Лев Иванович! – покачав головой, сказал Щербаков. – Тебя бы в дипломатический корпус!

– Ну а чего ходить вокруг да около? – неожиданно произнес Величко. – Это только страусы башку в песок прячут, а нам такие вещи не к лицу. Тут я Льва Ивановича поддерживаю. Сам напросился, сам и отвечай! А насчет Сергиенко я и сам теперь не уверен. Спросили бы вы меня вчера – я бы вам точно ответил, что чепуху несете. Не ждал я от этой фирмы никаких особенных сюрпризов. Ну, поломаться они могут, апелляцию подать, пороги где-нибудь в администрации пообивать… Но чтобы черепа проламывать – это не те люди, Лев Иванович! Так я до сегодняшнего утра думал…

– А почему передумали?

Величко ответил не сразу. Он вдруг помрачнел, опустил лысую голову и несколько секунд бесцельно вертел в толстых пальцах серебряную вилку. Наконец он поднял глаза и задумчиво проговорил:

– А с другой стороны, мне и сейчас не верится. Вполне возможно, это просто какое-то недоразумение. Это совсем не в характере Давыдова… Это ему не по зубам.

– Простите, Давыдова? – поднял брови Щербаков.

– Ну да, Давыдов – он коммерческий директор «Коннекта», этой самой фирмы, о которой идет речь. Фактически он являлся ее хозяином. До решения суда… Но хозяин – это еще не означает успешный управленец. Давыдов не способен организовать что-то крупнее сапожной мастерской, и жизнь это показала…

– «Коннект», «Коннект»… – пробормотал Гуров, словно что-то припоминая. – Но вы не договорили. Что там у вас случилось?

– Вчера поздно вечером Сергиенко позвонил мне домой и сообщил, что ему, в свою очередь, только что позвонил неизвестный, обвинил во всех смертных грехах и предупредил, что Сергиенко будет наказан. Да, главное, не только он, но и я! Я буду наказан даже в первую очередь. Вот такой ультиматум. Ну, я посмеялся, велел Сергиенко принять успокоительное и ложиться спать. Больше он не звонил, а утром был уже мертв.

– История! – покачал головой Щербаков и быстро налил себе крохотную рюмку водки. – Убийство, по-моему, очень талантливо инсценировано – так чтобы все думали, что действовала обычная шпана, которая снимает магнитофоны в машинах. Но обычная шпана не действует так аккуратно и не исчезает бесследно. И потом, мне сложно представить, чтобы шпана не обшарила карманы у своей жертвы. Особенно когда сорвалась кража в гараже.

– Не понял, – сказал Крячко, обводя всех взглядом. – Убийство инсценировано под случайное? Допустим. Но как это связать с угрозами по телефону? Если угрожают, то убивать должны более демонстративно, разве не так?

– Думаю, тут может быть определенный расчет, – возразил ему Гуров. – Истинный смысл этой смерти должен быть понятен узкому кругу лиц, но не работникам правоохранительных органов. Грубо говоря, смерть Сергиенко могла быть предостережением господину Величко. При этом мы бы расценивали этот случай как банальное убийство. И ведь логика в этом есть. Виктор Петрович мог и не посвящать нас в секреты своего ремесла, не так ли, Виктор Петрович?

– Вы удивляетесь, почему я обратился в правоохранительные органы, а не задействовал доступные мне средства? – криво усмехнулся Величко. – Да, наверное, раньше я так бы и сделал. Но я старею, хочется стабильности, порядка… Может быть, я акула, но не бешеная собака. Не хочу, чтобы мои победы оборачивались поражениями. Короче, если преступный умысел докажете и разоблачите, то лучшего мне и желать не приходится.

– Значит, все-таки верите? – убежденно заявил Щербаков. – В умысел?

– Скажем так, надеюсь, – ответил Величко.

За столом возникла короткая пауза, во время которой Гуров неожиданно поднялся и, извинившись, вышел из кабинета. Вышколенный официант немедленно выдвинулся откуда-то ему навстречу, ожидая приказаний. Гуров отрицательно махнул рукой, и официант тут же пропал. Гуров достал мобильник и набрал номер.

– Фирма «Коннект» слушает, – послышался в трубке мелодичный девичий голос.

– Из милиции, полковник Гуров, – представился Гуров. – Вы, милая, помогите мне найти или водителя вашего директора, или самого директора. Это очень срочно.

– А они оба тут, – удивленно сказала секретарша. – Вам повезло. Савелий как раз зашел к Алексею Петровичу… А вот он уже выходит! Передаю трубочку.

– Что-то случилось? – с интересом спросил у Гурова Савелий. – Вы поймали этого типа? Я должен его опознать?

– Пока нет, – ответил Гуров. – Но мне хотелось бы с вами встретиться. Постарайтесь завтра отпроситься у своего начальства. Я буду ждать вас с девяти до десяти, договорились?

– Ага! – сказал Савелий и, вдруг понизив голос, добавил: – Очень кстати, товарищ полковник! Тут у меня для вас тоже одна новость имеется. Но это потом, при встрече, не телефонный разговор.