355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Николай Леонов » Таежный снайпер » Текст книги (страница 4)
Таежный снайпер
  • Текст добавлен: 9 октября 2016, 02:13

Текст книги "Таежный снайпер"


Автор книги: Николай Леонов


Соавторы: Алексей Макеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Гуров опустился на корточки, ощупал раненую руку. Ничего серьезного. Снова поднялся и уже неспешным шагом, но не убирая оружия, дошел до места, откуда стрелял снайпер. Ударом ноги отшвырнул винтовку в сторону. Человек лежал на животе. Спина и рукав одежды были пропитаны влагой. Гуров перевернул еще гибкое, но уже отяжелевшее тело лицом вверх. Свет луны в этом месте почти не проникал в глубь леса. Полковник нащупал рукой зажигалку в кармане куртки, достал ее, и большим пальцем провернул колесико. Пляшущий на ветру огонек осветил фигуру и лицо лежащего на спине человека. Это был Илья.

Рублевка. Особняк Александра Глазберга

– Одним словом, он мне не понравился, Александр Романович. – Нечайкин придвинул к себе поближе чашку ароматного чая со вкусом мяты и сделал маленький обжигающий губы глоток. – Не думаю, чтобы это был легавый. Я навел все необходимые справки. Выйти на Клоча мне, правда, не удалось, хотя, как утверждают некоторые не раз проверенные нами кадры, он действительно человек авторитетный среди столичной братвы, а вот с Артемом Сиплым я пару часов назад даже имел сомнительное удовольствие пообщаться лично. Кстати, ужасный тип, Александр Романович. Не хотел бы я когда-нибудь оказаться в списке его недоброжелателей.

Глазберг засмеялся. Сидя с Нечайкиным в относительно прохладном предбаннике и отдыхая от стодвадцатиградусного сухого воздуха бани, Александр тоже неторопливо потягивал мятный чай, время от времени промокая влажный от пота лоб краем простыни, в которую было обернуто его смуглое от природы тело. Босые ноги Глазберга покоились на деревянной скамеечке напротив, в то время как сам он привалился к стене, блаженно прикрыв веки. Баня являлась для Александра Романовича ежедневным ритуалом, и если по какой-то причине он пропускал эту процедуру, то чувствовал себя крайне неуютно. Причем это обязательно должна была быть русская баня. По-черному. Со всеми традиционными наворотами. Именно такую Глазберг и поставил на территории своего двухэтажного коттеджа.

– Я знаком с Артемом, – Глазберг просунул руку под простыню и почесал живот. На губах его играла улыбка. – Поэтому прекрасно понимаю, о чем ты говоришь. Но в целом ты, конечно, заблуждаешься, Петруша. Если поддерживать с Сиплым теплые дружеские отношения, то милее человека просто не найти. Можешь мне поверить. Ты сказал ему, что приехал от меня?

– Я сказал, что работаю на вас.

– Вот и напрасно, – Глазберг ткнул в направлении собеседника указательным пальцем. – Надо было сказать, что ты мой друг. У Сиплого было бы к тебе совсем иное отношение. Ну, ладно. – Он снял ноги со скамейки, подобрал их под себя и поплотнее запахнулся в простыню. Высокий лоб Александра уже был абсолютно сухим. – Что сказал Артем в отношении этого типа? Как его там?..

– Шуруп, – напомнил Нечайкин, невольно отмечая взглядом, как Глазберг взял со стола потрепанную колоду карт и стал методично перетасовывать ее. – Он сказал, что это его кличка. Имени и фамилии не назвал. А что касается Сиплого, то он полностью подтвердил слова Шурупа. Дескать, путевый парень, из блатных. Восемь лет отмотал у «хозяина» за скок со взломом. По малолетке имел еще одну судимость за разбойное нападение. Парень крепкий, что, в общем-то, по нему и так было видно, без принципов и понятий о морали.

– Отмороженный, что ли?

Глазберг, не задумываясь над собственными действиями, начал парами разбрасывать карты на три стопки, как при игре в преферанс. Не забыл и отдельно сбросить две карты в прикуп.

– Ну, получается, что так. То есть, в принципе, нам такой человек мог бы пригодиться. Только…

– Только он тебе не понравился, – закончил за Нечайкина владелец «Нити Ариадны». – Да, я уже слышал. Однако позволь полюбопытствовать, с чего вдруг такое предвзятое отношение? Раньше я не замечал за тобой ничего подобного.

– Не знаю… Может, его манеры. Или…

– Я понял тебя. Судя по тому, что ты рассказал мне утром, этот Шуруп вел себя с тобой достаточно панибратски. Верно?

– Да.

– И именно это тебя и покоробило?

– Наверное. Он попросил у меня денег в долг, чтобы сыграть на рулетке в нашем заведении. – Нечайкин сделал еще несколько глотков тонизирующего напитка и, отставив в сторону наполовину опустевшую чашку, поправил съехавшую с плеча простыню. В отличие от шефа, на голове у начальника СБ красовалась войлочная банная шапочка в виде колокольчика, которую он не снимал даже после того, как покидал пределы парной. – А отдать обещал после того, как заработает. Видимо, в нашем же казино, как он рассчитывает.

Глазберг вновь расхохотался, и на этот раз его заразительный смех звучал дольше, заставив и Нечайкина улыбнуться в ответ. Подняв одну из трех карточных стопок, Александр заглянул в прикуп. Затем точно так же проверил вторую и третью стопки, после чего собрал все карты вместе. Принялся вновь перетасовывать колоду.

– Забавный парниша, – сказал он, отсмеявшись. – Весьма и весьма забавный. Мне даже заочно он уже начинает нравиться. Чем ты недоволен?

Нечайкин не ответил. Подставив свою наполовину опустевшую чашку под носик блестящего самовара, он добавил себе еще кипяточку. Потянулся к лежащей на добротном дубовом столе пачке «Винстона». Выудил из нее одну сигарету. Глазберг уже по новой принялся раскладывать карты на три стопки.

– Короче, определи его в свою бригаду по работе с неплатежеспособными должниками, – посоветовал владелец «Нити Ариадны». – Хуже в любом случае не будет. Если он неплохо зарекомендует себя, сунем его в штат. Но не раньше. В казино ему пока работать рано, а тут – в самый раз. Только для начала испытай его.

– Как?

– Слушай, Петруша, я устал объяснять тебе каждую мелочь, – на лице Глазберга появилось недовольное выражение. Он поднял прикуп. Со своего места Нечайкин видел, что там оказалось две десятки. – Мускулы и умение владеть любым оружием – это, конечно, хорошо, но иногда надо и мозги подключать. Что у нас там с этим футболистом?

– С Матвеевым?

– Да, с ним. Он заплатил долг?

– Нет. И, по-моему, не собирается. – Нечайкин передвинулся на край скамейки, подальше от шефа, зная, что тот не выносит табачного запаха в бане, и закурил. – Я звонил ему позавчера и напомнил о долге. Сказал, что все сроки вышли, а мы так и не увидели ни копейки.

– Ну, а он что?

– А ничего. Буркнул что-то в ответ и повесил трубку. Я звонил еще несколько раз с разных телефонов, но он больше не отвечал на вызовы.

– Вот сучонок! – беззлобно, однако с оттяжкой произнес Глазберг. – Но для нас это удобный случай. Жаль, конечно, что денег с него мы уже не получим, но, как говорится, на все воля божья. Отправляйся сегодня вечером на «Динамо». Он обязательно будет там на тренировке. И возьми с собой Шурупа. Только его одного. Больше никого не надо. Поговори с Матвеевым. Чем жестче, тем лучше. Ноги ему сломайте. Обе. И дайте срок еще четыре дня. Если по истечении его он так и не отдаст долг, можешь его пришить. Пользы от него уже не будет. Одни убытки. И на этом проверишь в деле своего нового знакомого. Улавливаешь мою мысль?

– Улавливаю. А деньги? Мне ему заплатить?

– Нет, – Глазберг покачал головой, удовлетворенно хмыкнул, глядя в поднятые со стола карты, а затем снова смешал всю колоду. – Так и скажешь, что это был проверочный рейд. Начнет залупаться, гони его в шею.

В дверь со стороны улицы деликатно постучали, а затем, выждав для приличия секунд десять, на порог ступила молоденькая девушка в одном купальнике и наброшенной на плечи коричневой болоньевой куртке. Светлые волосы с вплетенными в них солнечными лучами рассыпались по плечам. Она игриво посмотрела сначала на Нечайкина, потом на Глазберга.

– Фрукты подавать? – спросила она глубоким грудным голосом, так не сочетавшимся с ее миловидной внешностью.

Нечайкин знал, что для шефа фрукты в бане были такими же неизменными элементами, как чай с мятой. Сам Петр не любил ни того, ни другого, считая, что это дурно влияет на потенцию, но никогда не противоречил Глазбергу.

– Нет, Танюша, пока рано. – Глазберг отложил колоду в сторону и покосился на плотно подогнанную заслонку в печи. – Ты лучше подкинь нам еще дровишек. А то температура уже градусов на десять упала, если не меньше.

Девушка обогнула стол и склонилась возле печки, где валялось пять или шесть поленьев. Куртка ее слегка задралась, и Нечайкин со своего места прекрасно мог видеть округлую аппетитную попку Татьяны. Он невольно облизал губы и сдвинул шапочку-колокольчик на затылок. Глазберг перехватил его взгляд и усмехнулся.

– Присядь с нами, Танюша, – предложил он. – Отдохни немного.

Иркутская область. Нижнеудинск. Лесной массив

Гуров внимательно осмотрел тело убитого им человека. В куртке он обнаружил только два сменных магазина и охотничий нож. Переложив патроны и нож к себе в карманы, полковник перевернул труп лицом вниз и отполз в сторону, ощупывая землю в поисках винтовки. Она, как оказалось, лежала в метре от распростертого тела. Гуров взял оружие в руки. На винтовке был установлен ночной прицел с эллиптическим дальномером «ПКН-ОЗМ». Магазин оказался полностью выстрелян, но Гуров тут же установил сменный и перезарядил винтовку. Тяжелые патронтажные ленты от ружья сыщик выкинул, предварительно освободив от патронов и разбросав их в разные стороны. Патроны падали, глухо ударяясь о плотную шапку опавших иголок лиственниц и елей. Лес был абсолютно бесшумен. Только изредка налетающий порыв ветра колыхал верхушки деревьев. Густая растительность «второго этажа» леса задерживала порывы где-то высоко над головой.

Гуров прополз на коленях до куста, из которого велась стрельба, и ощупал землю. Ничего не найдя, кроме стреляных патронов, Гуров уже начал вставать с колен, как вдруг рука нащупала что-то холодное округлой формы. Он поднял довольно увесистый предмет. Это был портативный прожектор. Полковник щелкнул кнопкой выключателя, но ничего не последовало. Ощупав фонарь, он понял, что стекло, под которым должна была располагаться лампочка, разбито, а пластмассовый ободок в верхней части расколот пополам. По-видимому, пуля отрикошетила от дерева и разбила фонарь.

Гуров достал из кармана трубку телефонного аппарата и нажал комбинацию клавиш. На экране высветились два оставшихся деления индикатора зарядки батареи. Телефон был вне зоны действия. Часы показывали 22.00. Гуров перевернул трубку экраном вниз и приблизил ее к земле, осветив небольшой пятачок. Рядом с разбитым стеклом от фонаря на земле лежал треснутый пластиковый корпус от навигационного прибора. Больше никаких вещей здесь Гуров не нашел. Оставив найденное на месте, полковник пошел к окраине леса, где, по его ощущениям, была разбита палатка.

Он прошел несколько десятков метров, но просвет среди деревьев так и не появился. Искать палатку дольше не было смысла, так как в качестве укрытия от обитателей тайги она не годилась, а согреться в ней невозможно. Спальные мешки остались у провожатого Гурова, Сергея.

Оказавшись в тайге ночью, без навигационных приборов, полковник составил приблизительную схему своего маршрута по движению луны. Еще по пути к «Чертовой дыре» Гуров обратил внимание, что двигались они со своим проводником в юго-восточном направлении. Вычислив, где приблизительно должна быть опушка леса, от которой начиналась дорога, он двинулся в нужном направлении.

Несмотря на то что темнота в глубине леса немного рассеивалась ярким светом луны, он продвигался вперед достаточно медленно, натыкаясь на ветки низких кустарников, которые были не видны под ногами. Перепад температуры между дневной и ночной оказался значителен. Холод пронизывал тело насквозь, и Гуров пожалел, что не стал искать брошенную им на месте перестрелки шапочку.

К полуночи Гуров набрел на небольшой пустырь, образовавшийся на месте сваленного трухлявого деревца. Он решил, что до наступления рассвета продолжать движение бесполезно. В глубине леса заросли кустарника перевились настолько плотно, что в темноте найти путь было практически невозможно. Собрав сухие ветки, сыщик разжег костер. Уснуть, правда, не удалось, так как ветки прогорали быстро, и все время приходилось подбрасывать новые. Аккумулятор телефонной трубки разрядился, поэтому определить точное время полковник уже не мог. Лишь где-то к четырем часам утра темнота немного рассеялась, и Гуров смог продолжить начатый путь.

Около девяти часов утра полковник вышел к опушке, где начиналась дорога. Отыскав деревянную скрадку, он поставил винтовку на землю, прислонив ее к дереву, а сам попытался залезть наверх. Сухие ступеньки ломались под тяжестью тела, и Гурову пришлось подтянуться на руках, чтобы попасть на площадку. Доски были намертво сбиты между собой. Площадка оказалась в хорошем состоянии. Крона дерева надежно защищала ее от проникновения солнечных лучей и несильного дождя. Гуров спустился вниз, сделал из хвороста и еловых иголок небольшую подстилку, и, забросив ее на площадку, залез следом. Он и сам не заметил, как уснул. Сказалась усталость, накопленная за истекшие сутки.

Солнце светило прямо над головой, когда Гуров проснулся. Скорее всего, время приближалось к полудню. Надо было продолжать путь. Туман совершенно рассеялся, и, как это часто случается после пасмурной погоды, разреженный воздух был настолько чист и прозрачен, что в долинах можно заметить, как на расстоянии двух-трех километров бежит заяц. Полковник спустился на землю, повесил винтовку за спину и двинулся, пересекая поляну в направлении, где должна была быть дорога. Вдруг он застыл на месте – взгляд зафиксировал странный предмет на границе леса и опушки. В двадцати-тридцати метрах левее скрадки Гуров увидел разложенную брезентовую засидку Ильи. Ее легко было узнать по маскировочной сетке с мелкими конусообразными искусственными листьями и необычному, с сиреневым отливом, оттенку камуфляжной ткани.

Полковник снял с плеча оружие и перевел механизм в режим одиночных выстрелов, чтобы в случае необходимости стрельбы сэкономить патроны. Он внимательно осмотрел место вокруг засидки, заглянул внутрь. Ни сумок, ни следов присутствия человека внутри палатки не было. Осмотревшись вокруг, Гуров также не нашел никаких подозрительных предметов. Сомнений в том, что Илья действовал не один, не осталось. Покушение на него, сотрудника Главного Московского управления угро, было детально спланировано, но выполнено настолько дилетантски, что полковник не сомневался: тот, кто продумывал действия, не являлся профессионалом.

Гуров сделал несколько шагов по направлению к лесу, как вдруг земля под ногами буквально в нескольких сантиметрах от ступней вздыбилась длинной лентой. Это была автоматная очередь. Несколько пуль ударилось о стволы деревьев. Звука выстрела не было слышно, поэтому трудно было определить, откуда велся огонь. Гуров метнулся на землю, перекатился за палатку и пополз к лесу. Бесшумная стрельба возобновилась. Автоматная очередь, подобно ветру, подбрасывала вверх маскирующую сетку. По-видимому, стреляли с большого расстояния, иначе невозможно было объяснить, почему ни одна из пуль не попала в цель. Гуров сместился к лесу, чтобы его нельзя было видеть за стволами деревьев, и только там встал в полный рост. Проверив готовность винтовки к бою, он быстрым шагом пошел вдоль опушки в том направлении, где должна была быть дорога. В нескольких десятках метров от него на дороге стоял джип Дибеловича. Гуров не мог видеть, есть ли кто-то в машине. Стекла автомобиля были густо затонированы. Открыто приближаться к машине полковник не рискнул, а сделал еще несколько шагов в лес и, прячась за деревьями, двинулся к ней. Поравнявшись с джипом, он из-за дерева рассмотрел его в просвет оптического прицела. Машина была пуста. Гуров уже приготовился сделать рывок к джипу, как вдруг услышал чей-то голос.

Полковник снова отступил за деревья и присмотрелся к близлежащим кустарникам. За деревом с противоположной стороны дороги стоял человек невысокого роста с густой черной растительностью на лице. В левой руке он сжимал трубку телефона, а правой поддерживал автомат. Дуло его было направлено на поляну. Указательный палец уверенно лежал на спусковом крючке. Гуров перешел дорогу так, чтобы его не было видно говорящему, приблизился к мужчине и навел дуло винтовки ему в затылок.

– Бросай оружие! Ложись на землю лицом вниз, – скомандовал он, когда охотник закончил разговаривать и положил трубку в карман.

Человек подчинился. Полковник быстро проверил лежащего на предмет наличия оружия.

– Где Дибелович? – коротко бросил Гуров.

Дуло винтовки по-прежнему смотрело задержанному в затылок.

– Я не знаю, – ответ прозвучал достаточно уверенно.

– Кто тебя прислал?

– Не знаю. Я вообще никого здесь не знаю. Мне заплатили. Слушай, мужик, я тебе все скажу. Только отпусти. Здесь еще двое. Один вооружен автоматом. У другого охотничье ружье. Сказали делать то же, что и они… Отпусти, а? Я из деревни тут рядом. Я вообще ввязался в это…

– Где ключи от машины? – Гуров не дал ему договорить.

– У меня их нет. За рулем был тот, что с автоматом. Наверное, и ключи у него, – сплевывая сухие иголки, проговорил лежащий.

– Где они оба?

– Я не знаю, – последовал уже набивший оскомину ответ. – Один, скорее всего, где-то рядом. Второй ушел сразу, как только мы приехали. Больше я его не видел.

Было видно, что руки распростертого на земле мужчины дрожали. Гуров, не убирая дула винтовки от затылка лежащего, осмотрел брошенный им автомат. На стволе не было глушителя. Значит, стрельба по нему велась с другой точки. Полковник шагнул к автомату и наступил ногой на ствол оружия.

– Вставай, когда я скажу, и уходи по дороге метров на триста вперед. Дальше делай что хочешь. Чем быстрее ты отсюда свалишь, тем лучше для тебя.

Мужчина подчинился. Он отполз от Гурова на коленях и, неловко поднявшись на ноги, спотыкаясь о кочки, бросился бежать по дороге прочь от машины. Полковник подошел к джипу и дернул ручку дверцы. Машина была заперта.

И вдруг из-за корпуса внедорожника, со стороны леса, раздался одиночный выстрел. Полковник бросился на землю и ползком по земле приблизился к автомату. Бросив взгляд на дорогу, по которой убегал мужчина, Гуров увидел, что тот неподвижно лежал на траве метрах в пятидесяти от автомобиля. По лицу стекала тоненькая струйка крови. Выстрел явно был произведен высококлассным стрелком. Гуров перевел взгляд на автомат. Магазин оказался полностью заряжен. В этот момент такая же беззвучная очередь, как двадцать минут назад, приподняла верхний слой ельника. Полковник откатился к машине и выглянул из-за капота в направлении полянки. Очередь повторилась. Машину осыпал град пуль, с резким металлическим звуком ударявшихся о дверцы автомобиля. Стекла джипа оказались бронированными. Солнце светило со спины, и в просвет стекла автомобиля можно было видеть, как, пересекая поляну, к лесу бежит человек. Гуров из-за капота выпустил ответную очередь. Человек на ходу вскинул автомат, и снова град пуль ударился о металл. Оставаться вблизи автомобиля стало опасно, хотя со стороны стрелявшего он был надежно защищен корпусом внедорожника. Неизвестно было местоположение и второго стрелка.

Гуров выпустил очередь в направлении поляны и, пригнувшись, метнулся в сторону леса. Совсем рядом щелкнул затвор оружия, а за ним послышался звук спускаемого курка. Однако выстрела не последовало. Ружье дало осечку. Гуров воспользовался паузой и со всех ног бросился в лес. Впереди, метрах в двадцати от полковника, за деревьями мелькнула фигура человека. В руках у него было ружье. Сыщик открыл огонь, но густые насаждения не пропускали даже автоматную очередь. Было видно, как человек за деревьями отбросил от себя ружье и бросился на землю. Полковник рванул вперед, и в ту же секунду возобновилась беззвучная пальба со стороны опушки. Пули, градом ударяясь о стволы деревьев, падали на землю. Гуров присел и, не оглядываясь, выпустил последнюю очередь, до конца разрядив магазин. Стрелявший как подкошенный упал на месте.

Полковник, отбросив в сторону автомат, кинулся к нему, одновременно доставая свой «штейр». Человек лежал на спине. Подбежав к телу, Гуров одной рукой дотронулся до запястья, проверяя пульс. Человек был мертв. Обыскивая тело убитого, в верхнем кармане защитного комбинезона Гуров нащупал рифленую рукоятку пистолета. Однако извлечь оружие полковник не успел. Стремительные шаги за спиной заставили его обернуться. В ту же секунду Гуров успел отклонить голову. Приклад просвистел у него над самой макушкой. Сыщик нанес удар ногой и мгновенно распрямился. Позади него, скорчившись, но при этом удерживая равновесие, схватившись обеими руками за сломанный нос, стоял знакомый полковнику по путешествию к «Чертовой дыре» Сергей. Оружие охотника упало на землю. Гуров вскинул «штейр», но выстрелить не успел, получив ответный удар в колено. Все произошло в считаные секунды. Резкая боль сковала движения, на мгновение Гурову даже показалось, что он теряет сознание. Сергей выхватил из-за спины охотничий нож и взмахнул им, намереваясь всадить клинок в спину согнувшегося противника. Гуров, бухнувшись на колени, выстрелил Сергею в живот. На пару секунд рука с ножом зависла в воздухе, охотник раскрыл рот, глаза его округлились, и парень рухнул на землю. Полковник поморщился и распрямился. Огляделся по сторонам. Он был на опушке один.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю