Текст книги "Красная карточка"

Автор книги: Николай Леонов

Соавторы: Алексей Макеев
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 6

Этот человек влетел в кабинет Гурова без стука и без «здравствуйте». Он был могучего телосложения, хотя в данном случае нужно было делать небольшую скидку на запасы жира, которые накопил этот человек за годы сытой обеспеченной жизни. О том, что жизнь его действительно была обеспеченной, свидетельствовал солидный, как теперь выражаются, «прикид», штучный товар, купленный явно за границей, в фирменном бутике, но носимый с великолепной небрежностью, которую может позволить себе не всякий. Этот мог. Впрочем, ему казалось, что он может позволить себе и гораздо большее.

Безо всякого почтения он обозрел лица хозяев кабинета, которые, в свою очередь, с интересом уставились на посетителя, и, раздувая ноздри, прорычал:

– Какого черта?! Что тут вообще происходит? Или вы думаете, что другим людям делать нечего? Только по вашим ментовкам ходить?

– Ага, – сказал Гуров. – Тогда вы, скорее всего, господин Козин, верно? Это я вас вызвал повесткой. Спасибо, что пришли.

– Хрен бы я пришел! – с обезоруживающей прямотой заявил Козин. – Но мои олухи облажались по полной, поэтому я тут. Все приходится самому разруливать. Просто удивительно, сколько кретинов околачивается на этой земле! Совершенно не из кого выбрать себе команду.

– Ну, мы вам с кадрами вряд ли поможем, – улыбнулся Гуров. – Но поговорим с удовольствием. Вы присаживайтесь, потому что разговор будет долгим.

– Что значит, долгим? – подозрительно спросил Козин. – Никаких долгих ля-ля!.. У меня бизнес. Это вам спешить некуда.

– Да, есть в этих стенах такая особенность, – флегматично заметил полковник Крячко. – Все, кто сюда попадают, перестают торопиться. Это как четвертое измерение. Был человек и вдруг исчез! А потом возвращается, бодрый, посвежевший – вот только никак не может поверить, что прошло уже лет восемь… Ну, скажем, шесть, при хорошем защитнике…

– Что?! – заревел Козин. – Это что за намеки?! Что вы мне тут шьете?! Да я вас…

– Охолонитесь! – спокойно сказал Гуров. – У нас тут не ателье. Шитьем не занимаемся. Кстати, если вы внимательно читали повестку – там черным по белому написано «в качестве свидетеля»…

– Стану я читать ваши дурацкие повестки! Секретарь доложил, а я принял решение. Только я вам не свидетель. Я пришел лишь затем, чтобы получить назад документы своего служащего. Не имели права изымать.

– Насчет прав мы и хотели поговорить, – кивнул Гуров. – Вот этот ваш служащий, гражданин Ставский, он по чьей инициативе организовал похищение известного футболиста Приходько? По своей собственной или это вы отдали ему такое распоряжение?

Козин выпучил глаза и ткнул в сторону Гурова толстым указательным пальцем.

– Клевета! – рявкнул он. – Инсинуации! Не было никакого похищения! Этот номер у вас не пройдет, господа начальники! Да вы знаете, какие люди приходят ко мне в офис?! Вы знаете, в какие кабинеты я захожу без стука? Вас туда и близко не пустят!..

– Один кабинет я знаю точно, – сказал Крячко. – Вы к нам зашли без стука.

– Да вас-то я в порошок сотру! Если захочу, конечно, – пренебрежительно отмахнулся Козин, но тут же поспешно прибавил: – Только не воображайте, что я вам угрожаю – Козин действует строго в рамках закона.

– Приятно слышать, – сказал Гуров. – Но вы как-то все время уклоняетесь от ответа на главный вопрос. Вы отдали распоряжение Ставскому похитить Приходько?

Козин даже раздулся от возмущения.

– Пов-то-ря-ю! – раздельно произнес он. – Не было никакого похищения! Соответственно не могло быть и никакого распоряжения. Все, вопрос исчерпан!

– Отнюдь не исчерпан, – покачал головой Гуров. – Вот собственноручные показания гражданина Приходько, вот наши с полковником рапорта, вот показания работников базы и игроков команды. Во время тренировочной игры на мобильник гражданина Приходько поступил ложный звонок о том, что его жена попала в автокатастрофу. Приходько помчался в чем был в больницу, но по дороге его перехватили ваши люди. Номер машины, пожалуйста… Затем они силой увели его в лес, привязали к дереву…

– Бред! Бред сивой кобылы! Теперь я ясно вижу, как в вашей конторе стряпаются дела! – угрожающе проговорил Козин, размахивая руками перед носом у Гурова. – Но я этого так не оставлю. Я подключу все свои связи, и все мои неприятности обернутся против вас, я это вам обещаю!..

– А ведь это еще не все, Григорий Константинович, – спокойно продолжил Гуров. – Вот письменное свидетельство о вашем, мягко говоря, некорректном поведении в больнице, где лечится футболист Жмыхов. Там-то засветились уже лично вы, Григорий Константинович! Вас опознали многие.

– Ну и что? – нимало не смутившись, сказал Козин. – А что я такого сделал? Навестил не чужого мне человека. Стекол не бил, персонал матом не крыл, наркотики не трогал. Чего вы собираетесь мне предъявить?

– После вашего посещения Жмыхов опять попал в реанимацию, и теперь к нему не пускают категорически, – сказал Гуров. – Хочу спросить просто, по-человечески – зачем вы это делаете? Для чего вам потребовалось напоить тяжелого пациента коньяком, для чего вы так нагло обошлись с известным футболистом? Ваш помощник сказал, что у вас появилась идея найти того, кто изуродовал Жмыхова. Но это не ваше дело, Григорий Константинович!

– Ничего себе, не мое дело! А вы знаете, какие бабки я вкладываю в этих голоногих?! Эти дебилы, которым только коров пасти – ничего интеллектуальнее они выполнить не способны, – так вот, благодаря мне эти дебилы как сыр в масле катаются… Отдачи почти никакой, а тут еще какой-то урод отрывает им ноги… В общем, по-моему, тут все понятно, и ваши претензии совершенно безосновательны. Давайте лучше замнем это дело и расстанемся по-хорошему.

Гуров и Крячко переглянулись.

– Вообще-то, у меня имеется огромное желание задержать вас хотя бы часиков на восемь, Григорий Константинович! – с чувством сказал Гуров. – И основания для этого у меня имеются, что бы вы там ни говорили. Но широта натуры подводит. Пожалуй, я приму ваше предложение расстаться по-хорошему и даже верну документы вашего верного слуги, этого юриста-расстриги, но вы должны мне рассказать подробно – что за письмо получил после матча Жмыхов. Насколько мне известно, вы располагаете такой информацией.

– Ну, располагаю, – буркнул Козин. – Да какая там, к черту, информация? Какой-то сукин сын прислал ему красную карточку – типа, удаляю тебя с поля! Шутник, мать его!.. Сделку мне сорвал, падла, я ведь планировал Жмыхова в Испанию продать…

– Вот как? А я слышал, что на Жмыхова «Динамо» глаз положило, – заметил Гуров.

– А вот это видели? – злорадно проговорил Козин, складывая из своих толстых пальцев внушительную дулю. – Не все ментам в этом мире достается! Кое-что и мне перепадает.

– Да, собственно говоря, тут и вам ничего не перепало, – с иронией заметил Гуров.

– Да, верно, – спохватившись, сказал Козин, и в голосе его впервые прозвучало что-то похожее на смущение. – Вот я и говорю, что эту падлу…

– Вы бы все же выбирали выражения, когда разговариваете с офицерами МВД! – строго произнес Гуров, которому громогласность бизнесмена начинала надоедать. – А то запру я вас все-таки на ночь, Григорий Константинович! Потом жалуйтесь сколько вам угодно.

– Да ладно, я ничего плохого в виду не имел, – неожиданно мирным тоном сказал Козин. – Нервы у меня. Извиняюсь. Но вот вы скажите, это какой же надо быть гнидой, чтобы действующего футболиста ноги лишить? Ну, если тебе что-то не понравилось – отмордуй, побеседуй по душам, но зачем резать курицу, которая несет яйца? Не говорю – золотые, но нам и такие сойдут, ладно… Это же просто маньяк какой-то!

– Значит, говорите, красная карточка и сообщение – удаляю вас с поля? – задумчиво проговорил Гуров, глядя на бизнесмена. – Насчет маньяка не знаю, но в некоторой логике преступнику не откажешь. Игрался матч, в котором Жмыхов вел себя не самым подобающим образом. Травмировал игрока соперников, спровоцировал удаление другого. Предположим, кто-то наблюдал за этим с трибуны, уже имея некоторые планы относительно Жмыхова. Случившееся оказалось последней каплей. Этот человек покинул стадион, нашел мальчика, который мог бы передать конверт с заранее приготовленным посланием, убедился, что письмо попало по назначению, и отбыл. А рано утром залез в автомобиль Жмыхова, установил бомбу… Далее вы сами знаете.

– И что же это за подлец? Вы его знаете?

– Вряд ли. Но мысленно рисую себе портрет сурового болельщика, хорошо разбирающегося в футболе, знающего игроков и болеющего душой за чистоту игры. Видимо, защитник Жмыхов достал его. Не обязательно, чтобы этот человек был маньяком, но психопатический склад личности тут присутствует почти наверняка. Если только за покушением на Жмыхова не таится корыстный интерес. Но это представляется мне сомнительным. Действительно, зачем резать курицу, несущую хоть какие-то яйца? И потом, куда в таком случае девать это дурацкое письмо? Это абсолютно не деловой подход.

– Вот! А я то же самое сразу и сказал! – обрадовался Козин. – Деловой человек, даже если он гад последний, не будет мараться такой чепухой. Только для отвода глаз. А я говорю, какой тут может быть отвод глаз? От кого? Никто ведь и близко не знает, кто это провернул. Вот если бы я знал, сказал бы сейчас, честное слово! Но я не знаю!

– Верю, – согласился Гуров. – Мы тут получаем кое-какую информацию о вашей команде. Пока никаких глупостей вы, кажется, больше не сделали. Значит, действительно не знаете.

– Так я пошел? – спросил Козин, который уже не выглядел таким страшным, как в момент своего появления. – Документы моего придурка отдадите?

– Да ради бога! – сказал Гуров, бросая на стол паспорт Ставского. – Нам они, собственно говоря, без надобности. А вам спасибо, что зашли, поделились информацией. Приятно иметь дело с человеком, который понимает, что такое гражданский долг!

Козин странным образом захрипел, заколыхался, и лицо его сделалось багровым. Гуров не сразу догадался, что он смеется.

– Я этот ваш каламбур понял! – довольно произнес Козин, поборов приступ веселья. – Я тоже люблю остроумных людей. Но вы на меня зла не держите. Я человек суровый, но справедливый. Если со мной по-человечески, то и я по-человечески. А если поймаете этого паршивца и суд его оправдает – с этими судами наперед ничего знать нельзя, – вы мне только намекните, и я сам с ним разберусь!

Он сгреб со стола паспорт Ставского, запрятал поглубже в карман и сунул Гурову под нос бумажку.

– Пропуск! – сказал он. – Подпишите, а то, чего доброго, и правда не выпустят из этих ваших казематов!

– Как же вы пойдете? – спросил полковник Крячко, подходя к окну. – На улице дождь. Ливень, можно сказать. Посидели бы, кофейку соорудили…

– Спасибо, уж лучше вы к нам! – снова забулькал Козин. У него на глазах улучшалось настроение. – А дождь мне не помеха. Он, кстати, уже давно идет. Меня на крыльце гвардия дожидается. В случае чего на руках донесут до машины.

Полковник Крячко обернулся и ухмыльнулся во весь рот.

– Хорошо живется некоторым! – сказал он. – На руках их носят, деньги к ним рекой текут, футболисты в золоте купаются…

Козин опять помрачнел.

– В дерьме эти футболисты купаются! – проворчал он. – Мы вот тут в казаков-разбойников с вами играем, а «Литий», между прочим, сегодня очередную встречу продул: ноль – четыре, «Локомотиву». И я должен нести этот крест. Нет, с меня хватит! Даю вам слово, что больше этой чепухой я не занимаюсь. Пусть ищут другого дурака!

Он помахал Гурову и Крячко пропуском и вышел из кабинета.

– Надеюсь, он сдержит свое слово, – задумчиво проговорил Крячко, глядя на дверь. – Такие благодетели для футбола страшнее любого косилы-защитника. Превратили народную игру в хитрый рынок! Нет, зря мы его не сунули на ночь в камеру! Может, к утру поскромнее бы стал.

– Вряд ли! – усмехнулся Гуров. – Да и зачем? Тут через полчаса набежало бы адвокатов, друзей высокопоставленных, у генерала телефон раскалился бы от звонков… И похищение Приходько – скорее водевиль, чем реальное дело. Ты уверен, что этот футболист не откажется на суде от первоначальных показаний? Вот и я не уверен. Мне главное было подтвердить эту историю насчет красной карточки. На выдумку не похоже. Похоже на тщательно спланированную и театрально обставленную месть. Причем по всему выходит, что мстят не за женщину, не за долги денежные, а за игру. Красная карточка – красноречивое тому подтверждение.

– У тебя опять каламбур получился! – заметил Крячко. – Но по сути верно. Когда мстят, указывают на конкретную причину. Иначе что это за месть? Красная карточка тут неспроста. Преступник надеется, что теперь Жмыхов будет волосы на себе рвать, вспоминая про свои подлости на футбольном поле. А в общем, ничего другого тому и не остается. Цель достигнута. Не уверен, правда, что эта акция удержит от грубости прочих защитников. Не станет же этот минер взрывать всю Высшую лигу!

– Я надеюсь! – негодующе сказал Гуров и потянулся к телефону. – Звоню немедленно Забродину. Пусть учтет этот факт насчет красной карточки. А то он упирает на личные мотивы… А я с самого начала чувствовал, что бабы тут ни при чем…

Он набрал номер следователя.

– Виктор Захарович? Гуров! Я по делу Жмыхова. Тут только что информация поступила – после своего последнего матча Жмыхов не просто записку получил. Он что-то вроде приговора получил – с поля его удалили окончательно и бесповоротно. И красная карточка была к письму приложена. Соображаешь?

Следователь долго молчал, и Гуров начал беспокоиться.

– Ты чего примолк, Виктор Захарович? – спросил он. – Не веришь, что ли?

– Примолк чего? – странным голосом сказал Забродин. – Да вот как раз соображаю, что ты мне такое сказал.

– А что я такого необычного сказал?

– А вот теперь ты соображай, – предложил Забродин. – Я ведь тебя сейчас еще больше удивлю. Дождь вроде кончается?

– Да капает еще, – сказал Гуров, посмотрев в окно. – Но уже тихо. А при чем тут…

– А при том, что беги на Большую Грузинскую! Там сейчас следственная группа работает. Я чисто случайно узнал – всего час назад там в одном ресторанчике человека убили. Скорее всего отравление. Практически при свидетелях. Но это все семечки, а вот подробность там есть интересная… – он сделал эффектную паузу. – Вернее, две. Убийца оставил на трупе красную карточку, это раз. А второе, убитый не кто иной, как футбольный арбитр. Как тебе эта новость?

– Вот так попали! На ровном месте да мордой об асфальт! – потрясенно сказал Гуров. – Я немедленно еду! А ты разве нет? Это же наше дело!

– Пока еще нет, – спокойно ответил Забродин. – Но тебе прямой резон съездить. На месте все яснее видно. Потом отзвонись, когда все выяснишь, ладно?

– Какой вопрос! – воскликнул Гуров. – А кто там работает из ваших?

– Лучников. Да ты его знаешь, – сказал Забродин. – Запиши только адрес ресторана.

Гуров записал адрес, махнул рукой Крячко, и они отправились на Большую Грузинскую.

Ресторан был закрыт, а в зале следователь Лучников, полный, строгий, в узких очках без оправы, очень похожий на пожилого опытного бухгалтера, вел допрос свидетелей. Гуров сразу же направился к нему.

– А-а, Лев Иванович! – сказал Лучников, протягивая руку. – Какими судьбами?

– Слухом земля полнится, – ответил Гуров. – Есть такое подозрение, что это убийство и меня касается.

– Ну тебе виднее, – согласился Лучников. – Желаешь поприсутствовать или к экспертам пойдешь? Они там в задней комнате работают. Заканчивают уже, наверное.

Гуров под руководством потрясенного хозяина ресторана прошел в один из кабинетов и застал там эксперта Фогеля, который обследовал комнату. Они поздоровались.

– Интересуешься, Лев Иванович? – спросил Фогель, кивая на обеденный стол, где рядом с бутылками и закусками лежали аккуратно упакованные в полиэтиленовые пакеты вещественные доказательства. Собственно, они тоже были недавно частью сервировки. – Прямо скажу, ничего утешительного. Этот сукин сын был на редкость осторожен. Отпечатков полно, но большая часть принадлежит, похоже, трупу.

– Его действительно отравили? – спросил Гуров, мрачно глядя на тело молодого еще мужчины, лежащее на полу.

– Похоже на то, – кивнул Фогель. – И доктор говорит то же самое. Скорее всего, синильная кислота. Кстати, сейчас уже выносить будут, так что, если хочешь осмотреть тело…

– Не хочу, – сказал Гуров. – Там, где ты пошуровал, искать уже нечего. Ты лучше мне карточку покажи. Красную. Она действительно существует?

Фогель протянул ему пакетик с красным прямоугольником внутри.

– На ней тоже никаких следов, – с восхищением сказал он. – За ребра брал, подлец! Ни разу не осекся. Не в перчатках же он за столом сидел?

– Может, он пальцы заранее лаком покрыл? – ответил Гуров. – А как вообще все произошло?

– А вот хозяин в курсе! – сказал Фогель. – Можно сказать, все у него на глазах произошло. Эй, ребята, кликните кто-нибудь хозяина!

Хозяин вошел бледный, с застывшим лицом. Одежда на нем была мокрая, но он не обращал на это внимания. Выслушав, что интересует Гурова, он покорно, наверное, в десятый раз пересказал, как все было.

– Кабы не дождь, мы бы его догнали, – убежденно закончил он. – А так… Вода стеной ведь стояла!

– Значит, черная как смоль борода, усы, дождевик до пят? – переспросил Гуров и обратился к Крячко: – Ну что скажешь, Стас? На маскарад похоже.

– Один в один, – согласился тот. – Он теперь надеется, что мы будем искать пирата с бородой и серьгой в ухе.

– Хуже всего то, что мы вообще не знаем, как он выглядит, – вмешался Фогель. – Мне удалось только зафиксировать отпечатки его башмаков. Размер самый ходовой – сорок второй. Обувь он скорее всего поменяет, так что…

– Ну, что выросло, то выросло, – пожал плечами Гуров. – Кое-что мы все равно теперь знаем. Убийца был знаком с убитым, и знаком неплохо. А главное, пострадал убитый за свою профессиональную деятельность – тут, по-моему, нет никаких сомнений. Судья, получивший красную карточку! Символ довольно зловещий.

– Сергей Иванович сегодня судил, – сказал хозяин ресторана. – Он всегда после матча ко мне заходит. И вот такая трагедия! А этот подонок мне сразу не понравился! Век себе не прощу, что провел его к Сергею Ивановичу!

– Нужно будет уточнить, что произошло сегодня во время матча, который судил Вьюшков, – сказал Гуров Крячко. – Скорее всего, там и зарыта собака.

– Скорее всего, – покивал головой Крячко и добавил: – В общем, похоже, кто-то вышел на тропу войны, а, Лева? Самозабвенный борец за чистоту отечественного футбола. Худо! Если мы его сразу не поймаем… Знаешь, сколько ему потребуется красных карточек?

– Догадываюсь, – буркнул Гуров.

Он обернулся к хозяину ресторана и спросил:

– А вы, значит, хорошо знали погибшего?

– Нет, близкими друзьями мы не были, если вы это имеете в виду, – сказал тот. – Но я очень уважал Сергея Ивановича. Бывал я и на матчах, которые он судил. Хотя настоящим болельщиком меня трудно назвать. И он, как видите, предпочитал посещать мой ресторан. Такие, знаете, приятельские отношения с выгодой для обеих сторон. Как постоянному клиенту я делал ему скидку.

– Он приходил сюда один или с друзьями?

– Вы знаете, сюда он приходил всегда один.

– Как же оказался здесь этот?

Хозяин пожал плечами.

– Сам он утверждал, что случайно увидел, как Сергей Иванович входит в ресторан. Хотя теперь ясно, что случайностью это быть никак не могло. Тем более что машину он не оставлял возле ресторана, хотя это было бы естественно, правда? Случайно увидел – затормозил, вышел…

– Ну, он мог ехать на чьей-то машине, – заметил Гуров. – Его высадили и поехали дальше. Но это не так важно. Разумеется, о случайной встрече говорить не приходится. Убийца или следил за Вьюшковым, или… – Гуров пристально посмотрел на ресторатора. – Или ему кто-то сообщил, что Вьюшков здесь.

Хозяин заволновался.

– Вы хотите сказать, что подозреваете меня?!

– Я просто соображаю, какие могут быть варианты, – пояснил Гуров.

– Я был все время на глазах у своих сотрудников и клиентов, – с обидой сказал ресторатор. – Можете справиться – я никому в это время не звонил.

– Да ведь я ничего подобного и не утверждал, – возразил Гуров. – И потом, кроме вас, здесь были и еще люди. Но я все-таки склоняюсь к мысли, что убийца следил за Вьюшковым. Наверняка он смотрел матч и что-то ему не понравилось. Он решил действовать по свежим следам. Вы не слышали, о чем шел разговор между Вьюшковым и этим человеком?

– Практически нет. Я сразу оставил их наедине, – сказал хозяин. – Но у меня сложилось впечатление, что Вьюшков был не слишком рад этой встрече.

– Он испугался?

– Нет, этого не было. Скорее он был раздосадован, но держался корректно и старался не обнаруживать своего раздражения.

– Лучше бы он испугался, – вставил Крячко и повернулся к Гурову. – Но это говорит о том, что Вьюшков и убийца были действительно хорошо знакомы. Правда, ничего это нам не дает, Лева, потому что у футбольного судьи миллион знакомых. Пока мы будем перебирать их всех, футбольный сезон закончится.

Гуров задумчиво посмотрел на него и незаметно кивнул. Они вышли из кабинета.

– Мне сейчас пришла в голову мысль, – сказал Гуров. – Как ты думаешь, мы можем вычислить, кто будет следующей жертвой?

– Это вопрос, – почесал в затылке Крячко. – По-моему, это все равно что угадывать, в какое дерево ударит во время грозы молния.

– Не скажи! Жмыхов имеет довольно устойчивую репутацию костолома. Возможно, у Вьюшкова тоже не все в порядке с послужным списком. Имеет смысл поинтересоваться в архиве, не зафиксированы ли еще какие-либо преступления, жертвой которых стали люди, имеющие отношение к футболу. Чем больше у нас будет информации, тем проще будет понять логику преступника.

– Что-то я до сих пор ничего не слышал о красных карточках, – с сомнением сказал Крячко. – Наверное, этот тип только начал свою деятельность.

– Мысль о красных карточках могла прийти ему в голову не сразу, – возразил Гуров. – Вполне могу себе представить, что он перешел к таким демонстративным акциям, уверовав в свою неуязвимость. Кстати, где он берет эти карточки? Фогель, ты что-нибудь можешь сказать на этот счет?

Эксперт пожал плечами.

– Мое впечатление, что это самоделки, – сказал он. – Берется лист тонкого пластика и аккуратно нарезается на равные прямоугольники. В магазинах стройтоваров такого добра сейчас навалом. Вряд ли это зацепка, Лев Иванович. Такой пластик могли купить тысячи людей. Тут интереснее будет орудие, так сказать, убийства. В любом случае это какой-то сильнодействующий яд, а его походя в аптеке не купишь. Хотя в наше время я ничему не удивлюсь.

– Тогда я тебя очень попрошу, Миша, как только определишься с этим ядом, позвони мне обязательно, – сказал Гуров. – И предположительно – откуда эта отрава могла взяться. А мы пока прозвоним связи погибшего – может, выйдем на какого-нибудь аптекаря.

– Не просто аптекаря, – уточнил Крячко. – Этот аптекарь заядлый болельщик. Как говорят в рекламе – до последней капли.