Текст книги "Эскадрилья героев"

Автор книги: Николай Платонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

В конце дня на аэродроме было получено сообщение, что удары штурмовиков в первый день наступления помогли нашей пехоте быстро преодолеть упорное сопротивление противника и прорвать его глубоко эшелонированную оборону на правом берегу Днестра. За это летчики получили благодарность от командования наземных войск. Но радость победы была омрачена тяжелой утратой: в тот же день, 20 августа 1944 года, погиб Герой Советского Союза майор Петр Наумович Зубко, которого все летчики еще утром видели со святыней части – полковым Знаменем.

Группа, которую вел в бой майор Зубко, тоже действовала по танкам, артиллерийским и минометным батареям, расположенным в районе деревни Манзырь. Обнаружив цели, ведущий скомандовал по радио: "За мной в атаку" и первым ввел штурмовик в пикирование. Летчики последовали примеру командира. Бомбы ложились точно, сметая с лица земли вражеские орудия, пулеметы. Гитлеровцы мобилизовали все огневые средства для отражения атаки с воздуха. По штурмовикам стреляли из зенитных орудий и пулеметов, ручных пулеметов и даже из минометов. Но этот огневой шквал не испугал Петра Зубко и его ведомых. Они снова и снова наносили по врагу точные удары. Во время очередной атаки в самолет ведущего попал зенитный снаряд. Штурмовик загорелся. Летчик попытался сбить пламя, пикируя до самой земли, не прекращая при этом вести огонь по гитлеровцам. К сожалению, сбить пламя не удалось. Огонь разгорелся, охватил кабину. Можно было отвернуть в сторону и посадить горящий самолет. Но это означало неизбежный плен. Петр Зубко избрал другое решение. Он направил свой охваченный пламенем "ил" прямо на батарею шестиствольных минометов и таранным ударом уничтожил ее вместе с расчетом.

Так геройски погиб Герой Советского Союза Петр Наумович Зубко, любимец всего полка.

Молодые летчики эскадрильи попросили рассказать о П. Н. Зубко. Я поведал им все, что знал об этом замечательном летчике-коммунисте, призвал их служить Родине так, как служил Петр Зубко.

Цель – переправы

В любом учебнике по тактике авиации можно прочесть, что поражение с воздуха переправ через водные рубежи является одной из наиболее сложных задач. Мосты – цель узкая, попасть в нее очень трудно, а падение бомб в районе цели эффекта не приносит. Добиться же прямого попадания мешают мощные средства ПВО, которые всегда прикрывают переправы.

Именно разрушение переправ стало основной задачей 2-й эскадрильи 951-го штурмового авиаполка в период Ясско-Кишиневской операции. Противник, стремясь вырваться из окружения, стал отводить свои войска за р. Прут. Ударами по переправам немецко-фашистских войск надо было не дать врагу возможности вырваться из окружения. Конечно, эти удары наносили и многие другие части бомбардировочной, штурмовой и истребительной авиации 2-го и 3-го Украинских фронтов.

Первый вылет 2-я эскадрилья совершила 22 августа. Цель – переправа в районе города Леово, являвшегося в то время ключевым опорным пунктом противника на р. Прут. Эскадрилья летела в колонне шестерок в правом пеленге пар. Это обеспечивало надежное огневое взаимодействие в группах на случай встречи с воздушным противником. Над целью замыкающим парам в шестерках ставилась задача подавлять и уничтожать зенитные окневые точки противника. Полет происходил над пересеченной местностью, профиль его менялся. Прижимаясь к земле, штурмовики скрытно приблизились к объекту атаки, избегнув встреч с вражескими истребителями. Это было очень важно, ибо истребительного прикрытия эскадрилья не имела.

Первую атаку удалось выполнить, практически не встретив серьезного противодействия ни зенитных средств, ни истребителей. Это несколько притупило бдительность летчиков и воздушных стрелков. Они все внимание сконцентрировали на бомбометании по переправе и обстреле врага из пулеметов. Пришлось предупредить экипажи, чтобы они вели себя осмотрительнее. Предупреждение оказалось своевременным. Буквально через две минуты воздушный стрелок ведущей машины доложил, что четверка истребителей противника приближается к переправе.

Летчикам дана команда: – "Орлы", "Орлы", сократить дистанцию, быть внимательнее. В воздухе истребители противника!

Боевой порядок "левый круг" самолетов тут же стал более сомкнутым. Летчики изготовились к встрече с воздушным противником, но их главное внимание по-прежнему приковывала переправа. Уже сделано по четыре захода, а она, как завороженная, цела и невредима. Наши бомбы рвались рядом, поднимая фонтаны воды. Но ни одна "сотка" прямо в цель не попала. На самолетах группы почти не осталось бомб. Ввел свой "ил" в пике, чтобы сбросить последнюю "сотку" Иван Примакин. В это же мгновение на его штурмовик напал "мессершмитт". Воздушный стрелок "ила" встретил врага длинной очередью крупнокалиберного пулемета. Примакин прицелился очень тщательно. Сброшенная им бомба легла исключительно точно. После ее взрыва вниз по реке поплыли понтоны, доски. Наконец-то удалось "расколдовать" эту переправу.

Задание выполнено, можно возвращаться на свой аэродром. Следует перестроить боевой порядок группы, но делать это рискованно – вражеские истребители висят над эскадрильей. Летчики, используя опыт подобных боев, отходят от цели, не изменяя прежнего боевого порядка "круг", а лишь растянув его в "эллипс". Чтобы быстрее оторваться от истребителей, ведущий подал по радио команду: "Перейти на малую высоту!" Теперь фашистские зенитчики уже не опасны – штурмовики вышли из зоны их огня и стали активнее обороняться от истребителей. Дружным огнем воздушные стрелки и летчики один "мессершмитт" подбили. Оставшиеся стали атаковать с опаской. Последовала команда перестроиться в колонну. Все летчики быстро и точно выполнили маневр. Вскоре "илы" уже шли в колонне двух шестерок и на бреющем полете, используя для маскировок леса и лощины, легко оторвались от истребителей. Право первым совершить посадку было предоставлено лейтенанту Гладких, так как во время боя воздушный стрелок его самолета сержант Георгий Лисицин был ранен в голову и плечо. После оказания ему первой помощи сержант долго упрашивал, чтобы его не отправляли в госпиталь, а оставили в эскадрилье.

По заведенному правилу в эскадрилье был проведен тщательный разбор и этого полета – разборы были одной из действенных форм учебы, быстрой передачи опыта и предупреждения ошибок. Отметив положительное, выступавшие подвергли товарищеской критике летчиков Одноценова и Погудина. На самолете Одноценова оказался разорванным ствол правой пушки. Летчик старался уверить старшего техника эскадрильи по вооружению Данилу Олифиренко, что это результат попадания в ствол зенитного снаряда противника.

– На войне, конечно, всякое бывает, – ответил ему Олифиренко. – Но случая, о котором вы докладываете, в этом полете не было. Ствол разорвало потому, что при стрельбе вы перегрели пушку. Вот даже следы окалины остались.

Примерно такого же характера ошибку допустил и летчик Погудин. Он настолько форсировал двигатель в полете, что сжег все горючее и после приземления не смог дорулить до стоянки-капонира. Из критики, которой подверглись на разборе, а затем и в боевом листке лейтенанты Одноценов и Погудин, сделали выводы и остальные летчики. Все стали внимательнее относиться к эксплуатации техники в воздухе, старались точнее соблюдать требования инструкции.

Пока шел разбор, техники, механики, мотористы и оружейники успели закончить подготовку самолетов к предстоящему на следующее утро боевому вылету. Это оказалось очень кстати. В эскадрилью неожиданно приехал командир полка. Он сообщил, что гитлеровцы снова навели переправы севернее города Леово. Нужно разбить их, чтобы враг не смог вывести свои части из окружения и уйти на западный берег Прута.

– Сейчас дорога каждая минута. Поэтому вылетать нужно немедленно. Чем скорее мы разобьем вновь наведенные переправы, тем больше гитлеровцев останется в кишиневском "котле", – закончил командир полка.

Задача была предельно ясна. Смущал лишь один вопрос: как молодежь, ни разу не летавшая на Ил-2, в темное время суток справится с полетом на обратном пути, когда наступит полная темнота, и особенно с посадкой. Ведь выполнять ее придется не на стационарном, а на полевом аэродроме, не имеющем никакого оборудования для ночной посадки. Командир полка, видимо, предвидел эти вопросы. Он сообщил, что на аэродроме будут разложены костры в форме буквы "Т", которые послужат ориентиром для привода самолетов на свой аэродром и осветят место приземления. Кроме старых, бывалых летчиков, в боевой полет пошли в качестве ведомых Иван Примакин, Герман Одноценов и Михаил Рыбак – наиболее подготовленные летчики из всего молодого пополнения, которое прибыло в полк.

Быстрый вылет позволил еще засветло долететь до города Леово, севернее которого были обнаружены две новые переправы. Одну – северную – уже "обрабатывала" группа штурмовиков соседнего полка. Удары "илы" наносили из боевого порядка "левый круг" одиночных самолетов. Ведущий, оценив обстановку, подал по радио команду приготовиться к атаке южной переправы и перевел свой самолет в крутое планирование. Не успела группа закончить первую атаку, которая выполнялась под углом 25-30° с высоты 800 метров, как переправа исчезла. Что такое? Ведь прямых попаданий не было. Некоторые летчики не успели сбросить даже по одной бомбе.

Быстрее всех нашел ответ заместитель командира эскадрильи Головко.

– Немцы развели переправу, – доложил он ведущему.

Действительно, при внимательном просмотре берегов можно было без труда обнаружить приткнувшиеся к ним покрытые деревянным настилом понтоны. Сразу ведомым последовал приказ: – Наносить удар по понтонам, уничтожать только что переправившуюся технику.

Вспомнился случай с атакой немецкой переправы в нижнем течении Днепра. Нам, группе штурмовиков, вылетавших для удара, точно указали место, где наведен мост. Однако никаких его признаков обнаружить не удалось. Внимание ведущего привлекли два черных пятна посредине реки. Снизившись, он установил, что это ползут, прямо по воде, немецкие танки.

"Что за чертовщина? – подумал ведущий. – Неужели такие крупные амфибии появились?" Тщательно прицелившись, он сбросил две 100-килограммовые бомбы. После их взрыва танки медленно погрузились в воду, а на поверхность реки всплыли остатки понтонов, бревна, доски. Стало ясно, что немцы в целях маскировки просто притопили понтонный мост...

"Илы" вновь пошли в атаку. Гитлеровцы до предела усилили зенитный огонь. Шапки разрывов возникали впереди, сзади, слева, справа от самолетов. Но ни один летчик не отвернул от цели. Вскоре по воде поплыли разбитые понтоны, на земле горели танки и автомашины.

Боеприпасы подходили к концу. Быстро приближалась темнота. Пора домой. И как раз в это время "помощник по ПВО" стрелок Миньков доложил: – Товарищ командир, сверху сзади два истребителя противника. Ведущий передал по радио ведомым: – Истребители противника! Сократите дистанции, будьте внимательны! Переходим на бреющий, идем домой...

"Мессершмитты" ринулись на чуть приотставший штурмовик Германа Одноценова. Не сразу увидел противника летчик. Прозевал опасность и воздушный стрелок, увлекшийся стрельбой по наземным целям. На выручку зазевавшемуся экипажу пришлось идти ведущему группы. Резко развернув самолет в сторону противника, он прервал их атаку. В дальнейшем летчики и воздушные стрелки были уже настороже и довольно легко пресекали все попытки врага атаковать группу.

Штурмовики летели на восток, где уже наступала ночь. Было видно, как из патрубков двигателей вылетали огненные выхлопы. Но вот на темной земле показались яркие желтые пятна. Это были костры, зажженные на аэродроме. Они были выложены в форме буквы "Т". Самолеты начали заходить на посадку. Немало поволновались в эти минуты и те, кто находился в воздухе, и те, кто встречал "илы" на земле. К счастью, первый ночной вылет эскадрильи прошел успешно. Все летчики, в том числе молодежь, хорошо произвели посадку. Экзамен был выдержан с честью...

Нанося перед боевым вылетом на свои карты обстановку на фронте, летчики видели, как стремительно наступали советские войска. Линия фронта с каждым днем отодвигалась все дальше на запад. Многие населенные пункты, за которые цеплялись гитлеровцы и где их сегодня штурмовали с воздуха, завтра оказывались уже довольно глубоко в тылу. Скромно, по-фронтовому отметила эскадрилья освобождение Кишинева, занятие Ясс, позади остался Днестр. Но боевая нагрузка штурмовиков не снизилась. Нужно было, как и прежде, активно помогать нашей славной пехоте добивать остатки немецко-фашистской группировки "Южная Украина". Успешно выполнив задания по разрушению вражеских переправ, 2-я эскадрилья вновь перенесла свои действия "на сушу". Скопления вражеских войск в населенных пунктах, лесах, горах и на дорогах, их танки, артиллерия и минометы на поле боя опять стали основными объектами ударов штурмовиков.

Воздушные разведчики, возглавляемые командиром эскадрильи капитаном Якубовским, доложили, что около населенного пункта Кайнари движется большая колонна немцев. Эскадрилье уже не раз приходилось летать по "адресам", которые давали воздушные разведчики, и надо сказать, что они никогда не ошибались в определении характера и места целей.

Однако, пока разведдонесение от корпуса дошло в виде боевой задачи до эскадрильи, прошло некоторое время. Вражеская колонна, естественно, находилась уже не там, где ее обнаружили воздушные разведчики. Предстояло отыскать колонну на местности, изобилующей глубокими оврагами и лощинами, среди садов и виноградников. Осложняла поиск сильная дымка, о которой сообщали разведчики.

Для удара по колонне была выделена группа штурмовиков. Ее повел в бой заместитель командира эскадрильи Павел Головко. Чтобы добиться внезапности первого удара, ведущий сразу после взлета и сбора уменьшил высоту. Близ железнодорожной станции Раздельная штурмовиков встретили истребители прикрытия. Они уже знали о замысле Головко и тоже снизились до бреющего полета, заняв свое место в общем боевом порядке. Он выглядел так: "илы" следовали в строю правого пеленга звеньев, разомкнутых в глубину на дистанцию 250-300 метров и с интервалом 25-50 метров. Пары истребителей летели на флангах, имея превышение над "илами" в 25-50 метров, а интервал 100-150 метров. Такой боевой порядок обеспечивал штурмовикам и истребителям свободу маневра на маршруте, внезапный выход на цель и ее атаку. Недостаток такого боевого порядка состоял в том, что при полете на малой высоте отыскать маскирующуюся в складках пересеченной местности колонну было очень трудно. Ведущий знал об этом, но увеличивать высоту не стал, чтобы не дать врагу первому обнаружить советские самолеты.

Миновав линию фронта, группа вышла в район цели. Но ни один летчик пока не докладывал о том, что он обнаружил колонну, хотя по всем расчетам она уже должна была находиться под самолетами. Врага обнаружили в глубокой долине, когда штурмовики пересекли возвышенность, закрывающую долину с востока. Фашисты были уверены, что при такой дымке советская авиация не обнаружит колонну, и продолжали движение в западном направлении. Оценив обстановку, ведущий подал команду: – Атаку начинаем с головы колонны.

Набрав 350-400 метров высоты, Головко первым перевел свой самолет в пикирование, нацеливаясь на головные автомашины. Звенья последовали примеру ведущего. С первого захода летчики реактивными снарядами и огнем пулеметов и пушек подожгли несколько автомашин, бронетранспортеров и повозок, двигавшихся в голове колонны. Ее движение застопорилось. "Илы" пошли на второй заход, чтобы ударить по врагу бомбами. Фашисты открыли по самолетам мощный огонь. К "илам" потянулись цветные трассы. Специально выделенные экипажи вступили в бой с зенитными огневыми точками врага и часть из них подавили. Выполнив команду "Перевести прицелы в положение для бомбометания", летчики довольно удачно сбросили во втором заходе свой бомбовый груз. Число горящих автомашин и бронетранспортеров, разбитых и перевернутых повозок сразу возросло. За вторым последовал третий и четвертый заходы. После бомбометания "илы" с малой высоты уничтожали боевую технику противника, расстреливали его живую силу. Боевой порядок "круг пар", на увеличенных дистанциях и интервалах друг от друга, позволял каждому летчику самостоятельно выбирать цели и уничтожать их. Истребители прикрытия, подавляя оживавшие зенитные точки врага, помогали штурмовикам громить колонну. Выполнив задание, вся группа благополучно возвратилась на свой аэродром.

На румынской земле

В ходе наступления, начавшегося 20 августа 1944 года, войска 2-го и 3-го Украинских фронтов разгромили под Яссами и Кишиневом крупную группировку немецко-фашистских войск "Южная Украина", полностью освободили Советскую Молдавию и вышли на территорию Румынии. Вместе с полком 2-я эскадрилья активно помогала славной советской пехоте. Многие летчики успевали совершить за день по нескольку вылетов и в составе больших групп (20-40 самолетов), и эскадрильскими четверками. Группы находились над передним краем обороны противника по 15-20 минут, делая по 4-5 заходов на цель.

Когда сопротивление фашистов было сломлено и началось их преследование, вылеты стали производиться в основном по вызову авиационного представителя, находившегося на командном пункте наземных войск. В этот период штурмовики вынуждены были снизить свою активность, так как аэродром, на котором базировался 951-й полк, оказался далеко в тылу наших наступающих частей – так стремительно они продвигались вперед. Надо было перебазироваться. Вскоре полку назвали и место базирования – восточнее Бухареста.

По-военному недолги сборы летчиков и воздушных стрелков. В назначенный день штурмовики построились над своим старым аэродромом и взяли курс на запад. С волнением шли люди в этот полет. Ведь все летчики впервые пересекали государственную границу. Позади оставалась наша родная, опаленная пожарами сражений земля. Впереди – бои в небе других государств, базирование на новых для нас аэродромах, жизнь в окружении людей, говорящих на других языках, имеющих свои обычаи и привычки.

...Населенный пункт, возле которого раскинулся аэродром, стал местом паломничества крестьян окрестных деревень. Здесь произошло немяло встреч, показавших, что и в Румынии простые люди давно ждали советских воинов-освободителей.

С нового аэродрома эскадрилья совершила немного боевых вылетов. Немецко-фашистские войска, почти не оказывая сопротивления, быстро откатывались на запад. Румыния уже 24 августа вышла из войны на стороне Германии. У летного состава появилась возможность посмотреть окрестности аэродрома, столицу Румынии. Вскоре летчики были в Бухаресте. Вид города, в котором не было боев, озадачил людей. То и дело попадались разрушенные здания, поваленные трамваи. Улицы были засыпаны битым стеклом. Летчикам рассказали, что немецко-фашистская авиация подвергла город варварской бомбардировке только за то, что Румыния вышла из войны на стороне гитлеровской Германии. Остался не поврежденным королевский дворец. В знак того, что король Михай I находился во дворце, над ним развевался флаг. Охранявшие здание рослые солдаты из королевской гвардии лихо приветствовали проходивших мимо советских военнослужащих. "Король", "королева", "королевская гвардия" – странно было нам, советским людям, слышать эти слова.

Передышку в боевой работе личный состав эскадрильи и всего полка, как обычно, использовал для того, чтобы в первую очередь привести в порядок материальную часть, а затем и свои личные дела. На самолетной стоянке с утра до вечера кипела напряженная трудовая жизнь. Техники, мотористы, механики, вооруженцы заделывали и закрашивали свежие пробоины, смазывали стойки шасси, ремонтировали узлы и агрегаты, проверяли приборы и вооружение. Летчики в это время изучали особенности нового театра военных действий, делились опытом использования оружия штурмовика против наземных целей и воздушного противника.

Совершенствованию тактической подготовки особенно способствовали летно-тактические конференции. Проводились они в масштабе полка, на них развертывались очень интересные и полезные споры, вносилось много ценных предложений. Кстати говоря, никто делегатов на эти конференции не выбирал на них присутствовали все свободные от полетов и нарядов летчики. Не делали на них и длинных докладов. И лучше их называть не конференциями, а товарищескими собеседованиями. Проходили они в самой простой, непринужденной обстановке, часто прямо на аэродроме. Такое тактическое собеседование состоялось в полку и во время базирования под Бухарестом. Выступали командир 3-й эскадрильи Герой Советского Союза майор Александр Кобелев, заместитель командира полка майор Александр Заболотный, представитель 2-й эскадрильи старший лейтенант Павел Головко и другие. Все говорили сжато, конкретно, доходчиво. Во время последних боев некоторые летчики допустили ошибки и в технике пилотирования, и в тактике. Им прямо, по-товарищески указывали на это, требовали активнее использовать опыт передовиков.

С особым вниманием слушал летный состав выступление подполковника А. В. Самохина. С начала и до конца Ясско-Кишиневской операции он находился в боевых порядках наступавших наземных войск и наблюдал за всеми действиями штурмовиков.

– При атаке цели, – говорил подполковник летчикам, – вы почти в любом случае строите "круг" из одиночных самолетов, из пар или звеньев. Спору нет, что этот боевой порядок хороший. Но и он имеет отрицательные стороны. Вы о слабых местах "круга" не думаете, а фашистское авиационное командование, изучая наши боевые порядки, нашло у "круга" слабые стороны и начало использовать их в своих целях. Примеры? Их можно привести немало.

Для того чтобы разбить "круг", истребители ФВ-190 и Ме-109 атакуют "ильюшиных" снизу с внешней стороны в то время, когда штурмовик выходит из атаки. Почему они начали так действовать? Потому что при развороте штурмовик делает большой крен и находится в таком положении сравнительно длительное время. Летчик и воздушный стрелок не видят, что делается с внешней стороны. Именно этот момент фашистские истребители и используют для удара. Так, в частности, был сбит летчик первой эскадрильи лейтенант Жариков.

– Виноват в гибели Жарикова тот летчик, который следовал за его самолетом, – с места подал реплику лейтенант Воронин. – Ведь он прикрывает впереди летящего. Поэтому "круг" и называется обороноспособным боевым порядком.

– В том-то и дело, что противник выбирает такой момент, когда очередной летчик увлечен атакой цели, а сзади летящий находится на развороте и идет с набором высоты, – пояснил подполковник.

– Выходит, что этот боевой порядок не подходит при атаке цели?

– Нет, этот боевой порядок вполне обороноспособен и очень удобен для атаки цели, применять его и впредь нужно, но не механически, а творчески. При выходе из атаки следует, в частности, делать резкий разворот в сторону впереди летящего самолета, затем сделать обратный крен, просмотреть нижнюю полусферу и лишь после этого снова довернуть в сторону находящегося впереди самолета. И так следует повторить несколько раз до следующей атаки. Это будет одновременно и своеобразным противоистребительным, и в то же время противозенитным маневром.

В подтверждение своих выводов подполковник Самохин привел пример из практики действий 2-й эскадрильи. Группа штурмовиков наносила удар по артиллерийским батареям противника. В этот момент в воздухе находились и немецкие истребители. Поэтому летчики переходили в атаку с таким расчетом, чтобы каждый самолет пикировал на цель несколько правее впереди идущего. Этим обеспечивалась защита задней полусферы самолета ведомого. С внешней стороны истребители врага подойти не могли. После выхода из атаки штурмовики принимали строй "змейки", что позволяло лучше противодействовать противнику и вместе с тем ускорить сбор группы в плотный боевой порядок правый или левый пеленг. Благодаря такой гибкой тактике эскадрилья успешно выполнила задачу и не понесла потерь от атак вражеских истребителей.

– Применять в бою в соответствии с конкретной обстановкой наиболее эффективные тактические приемы, по возможности сводить к минимуму отрицательные качества принятых в штурмовой авиации боевых порядков – дело чести каждого командира и летчика, – закончил подполковник.

С большим вниманием выслушали летчики выступление командира звена 2-й эскадрильи Ивана Примакина – того самого Примакина, который, придя несколько месяцев назад в полк, очень сетовал на то, что его заставляют снова и снова изучать "наземные науки", которые ему "давно опостылели". Молодой летчик предложил свой вариант применения боевого порядка "круг" из одиночных самолетов, действующих в горно-лесистой местности. Учитывая, что одна сторона такого боевого порядка станет, как правило, проходить по склону горы, в то время как другая – по лощине, Примакин подчеркнул необходимость создания запаса скорости. Это позволит летчику сохранить и в этих условиях заданные дистанции, обеспечивающие взаимодействие экипажей при ударе по наземной цели и при отражении атак истребителей противника.

Совершенствование уже освоенных боевых порядков и тактических приемов, выработка новых, пригодных для действий в горно-лесистой местности, заботили не только командиров полка и эскадрилий, но и рядовых летчиков. Это естественно, ибо все уже знали о том, что полк и эскадрилья скоро развернут боевую работу в условиях сильно пересеченной местности, в Карпатах и на Балканах. Большую помощь командиру полка и командирам эскадрилий в распространении лучшего опыта, в пробуждении творческой инициативы летчиков оказывали партийные организации.

Во 2-й эскадрилье лучшим звеном было признано третье, которым командовал лейтенант Одноценов. В него входили летчики Рыбак, Маракулин и Петраков. Это звено совершило наибольшее количество боевых вылетов. Благодаря самоотверженному труду технического состава, и в первую очередь механиков самолетов комсомольцев старшины Бровкина, сержантов Рахимова и Гизатулина, работавших под руководством техника звена коммуниста Мараховского, материальная часть всегда находилась в готовности к очередному полету и никогда не подводила в бою летный состав. На штурмовиках, в частности лейтенанта Одноценова и младшего лейтенанта Петракова, после выполнения боевых заданий порой бывали крупные повреждения в центроплане, фюзеляже и плоскостях. Но как бы серьезны ни были повреждения, технический состав звена всегда успевял привести самолеты в порядок. Люди работали без отдыха, проявляли чудеса находчивости и настойчивости в преодолении трудностей ремонта боевой техники в полевых условиях. И партийная организация эскадрильи всячески пропагандировала опыт этого звена, призывала всех авиаторов равняться на передовиков. Популяризацию опыта лучших парторганизация сочетала с критикой нерадивых, сурово осуждала любой случай нарушения дисциплины, правил эксплуатации боевой техники.

Душой всех хороших начинаний и непримиримым противником недостатков был секретарь партийного бюро эскадрильи младший техник-лейтенант Данила Олифиренко. Хороший знаток самолетов, дисциплинированный и инициативный офицер, Олифиренко личным примером увлекал всех коммунистов и комсомольцев на самоотверженное выполнение воинского долга. Партийную работу он вел конкретно, целеустремленно, с учетом тех условий, в которых находилась эскадрилья. Когда эскадрилья приземлилась в районе Бухареста, партийное бюро оперативно провело несколько бесед. Агитаторы рассказали личному составу о прошлом и настоящем Румынии, призвали всех свято блюсти воинскую честь, уважать обычаи местного населения.

Агитаторы знакомили личный состав с жизнью и экономикой стран, временно подпавших под немецкую оккупацию. Они приводили примеры героической борьбы трудящихся Болгарии, Румынии, Югославии с гитлеровскими захватчиками. В ходе бесед о предстоящих боевых операциях особо подчеркивалось, что к отличному выполнению задач, поставленных командованием, воздушных воинов призывает не только их воинский, но и интернациональный долг.

– Мы – воины армии-освободительницы, глубоко проникнутой духом пролетарского интернационализма, – говорил однополчанам один из луаших агитаторов техник Мараховский. – Наша священная обязанность – помочь трудящимся Болгарии, Югославии и других стран навсегда сбросить ярмо фашистского рабства.

Партийное бюро умело использовало для политического и воинского воспитания активную переписку авиаполка с тылом. Ведь находясь за пределами Отчизны, солдаты, сержанты и офицеры своими помыслами, душой и сердцем были с любимой матерью-Родиной, благословившей своих воинов на подвиги во имя свободы, независимости и счастья всех народов Европы. Не проходило дня, чтобы полевая почта не доставляла в эскадрилью весточек из Советского Союза, из его городов и сел. Шли письма от целых коллективов и даже городов, от родных и товарищей по службе и работе. Теплое, задушевное письмо получил полк от трудящихся Кишинева. В боях за освобождение молдавской столицы не так давно принимали участие многие летчики.

Кишиневцы писали: "...Велика наша радость и безгранична благодарность всем доблестным воинам Советской Армии, снова вернувшим нам нашу свободу. Мы снова обрели счастье жить и творить в великой и единой семье народов Советского Союза. Но мы никогда не забудем и не простим ненавистному врагу всех зверств и издевательств над нашим народом, мы никогда не забудем тысяч повешенных, расстрелянных, замученных дорогих и близких нам людей.

Мы клянемся всю безграничную любовь к Советской Родине и неугасимую ненависть к врагу воплотить в конкретные дела – в творческий труд по быстрейшему восстановлению нашего родного города Кишинева, его разрушенных предприятий, школ, больниц, научных и культурных учреждений. С чувством великой радости и гордости мы следим за вашими боевыми успехами. От всей души желаем вам скорой и окончательной победы над врагом".

Письмо было зачитано всему личному составу, затем его переписали крупными буквами, красочно оформили и повесили на видном месте.

В ответе кишиневцам авиаторы полка поклялись и впредь самоотверженно выполнять свой воинский долг, наращивать и дальше силу ударов по фашистским захватчикам. Переписку с тылом вели летчики, стрелки, механики, мотористы, оружейники, прибористы. Письма в эскадрилью приходили из самых разных мест. И было очень приятно, особенно здесь, на чужой земле, увидеть на конверте штемпель родного города, читать листки, исписанные знакомым дорогим почерком.