Текст книги "Волшебная щука"

Автор книги: Николай Наволочкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Николай Дмитриевич Наволочкин
Волшебная щука

В самый последний день старого года ученик четвёртого класса Киря Сорокин вместе с верным Трезоркой отправился ловить рыбу. На новогодний вечер Киря решил не ходить. На это у него были свои очень важные причины.

Во-первых, если говорить откровенно, Киря не хотел встречаться с учительницей Верой Ивановной, потому что по русскому языку него была двойка. Последний диктант Киря написал так плохо, что Вера Ивановна сказала:

– У тебя, Сорокин, десять ошибок. Сразу видно, что ты давно не повторял правил.

И откуда эти учителя знают, когда человек повторял правила, а когда нет?

Была и вторая причина, из-за которой Киря променял ёлку на рыбалку.

Как только стало известно, что у него в табеле будет такая неприятная отметка, редактор классной стенной газеты Лена Вострикова моментально записала что-то в своём блокнотике. Теперь наверняка в праздничном номере на Кирилла будет карикатура. А какой уважающий себя ученик любит, чтобы его разрисовывали в газете да ещё подписывали под рисунком какие-нибудь обидные стишки? Может быть, кто и любит, но Киря Сорокин не любил и поэтому шёл сейчас на рыбалку. «Пусть Вострикова сама читает новогоднюю газету, – думал Сорокин, – а я лучше прочитаю следующий номер, в котором будут заметки про других учеников».

Так, предаваясь невесёлым мыслям и покрикивая на Трезорку, который, как всякий порядочный пёс, гонялся за воробьями, он дошёл до удачливого места. Здесь прошлой зимой здорово ловились щуки. Киря выдолбил лунку, вынул из мешка удочки-махалки и скоро так увлёкся рыбацкими заботами, что забыл и про двойку в табеле и про редактора Ленку Вострикову.

Всё было бы хорошо, но короткий зимний денёк догорал, а рыба не ловилась. Трезор, набегавшись по заячьим следам, улёгся рядом с лункой. Наш рыбак совсем заскучал.

Вдруг… леска натянулась, и от резкого рывка коротенькое удилище махалки чуть не выскользнуло у рыбака из рук.

– Попалась! – обрадовался Киря, вскочил и стал вытягивать рыбу. Трезорка отчаянно залаял, путаясь у него под ногами.

Минут пять возился Кирилл, но крупная рыбина не поддавалась. Когда рыбак порядком устал, она рванулась последний раз и выпустила блесну.

– Уф! – сел Киря на снег. – Сорвалась! Ну и здоровая!

Но в ту же минуту вода в лунке забурлила, плеснулась, и большущая щука сама выпрыгнула на лёд. Она посмотрела по сторонам, потом уставилась на оторопевшего рыбака, подмигнула ему и вдруг заговорила стихами:

 
– С Новым годом. Будь здоров,
Славный Киря-рыболов.
 

Киря от удивления глотнул воздух и не очень уверенно сказал:

– Здра-здравствуйте!..

Вежливость Кирилла понравилась щуке, она немного помолчала (наверно, подбирала рифму) и ответила:

 
– В глубине проточных вод
Я живу трёхсотый год.
И хотя я так стара,
Я, мой друг, весьма мудра.
Про меня и в сказках пишут.
Неужели ты не слышал?
 

Киря немного освоился и, уже примерно наметил в какую сторону бежать, если вдруг в этом появится необходимость, сказал:

– Как же… По щучьему веленью, – знаю. Вас ещё там Емеля ведром изловил.

Щука снисходительно улыбнулась:

 
– Было и такое дело…
Но теперь я поумнела.
В глубине проточных вод
Я живу трёхсотый год,
Видела во тьме веков
Очень много рыбаков,
Но никто из них, Кирилл,
Рыбу в праздник не ловил.
Почему же ты пришёл?
Это, брат, нехорошо.
 

Кирилл потоптался на месте, поковырял валенком снег, а потом взял да и рассказал про все свои неудачи первой встречной щуке.

Говорящая щука оказалась на редкость внимательным собеседником. Она ни разу не перебила Кирилла, хотя была старше его на двести девяносто лет. Скажем прямо: Сорокин этого не заслуживал, сам он нередко перебивал старших. Но щука слушала, сочувственно кивала головой, а в самых интересных местах ахала почти так, как это делает известная Ленка Вострикова, когда забывает, что она редактор.

Выслушав Кирилла, щука подумала и спросила:

 
– Ты ответь мне, Киря, толком:
Очень хочешь ты на ёлку?
 

– Хочу-то хочу, – ответил Кирилл. – Только я маскарадного костюма не сделал. У нас ведь все ребята старших классов – ну… четвёртого или десятого – сами делают костюмы. Да потом Вера Ивановна обязательно напомнит мне про двойку.

Тут щука перебила мальчика:

 
– Уважаемый Кирилл,
Ты, наверно, позабыл,
Что среди проточных вод
Я живу трёхсотый год.
Я достаточно стара,
Я достаточно мудра.
Услужить тебе я рада,
Я устрою всё, как надо!
Но за это, Киря, брат,
Возьми меня на маскарад!
 

«Ну чего я потащусь со щукой на вечер? – недовольно подумал Киря. – Ребята засмеют». Однако и отказать щуке было страшновато – как-никак, а говорящая. Но мальчик всё-таки решился.

– Нет, я лучше домой пойду, – сказал он. Трезор, пошли! До свидания, товарищ щука! – и Кирилл стал укладывать в мешок свои удочки.

Щуке очень хотелось попасть на маскарад. Хотя она и прожила триста лет, но настоящего школьного новогоднего маскарада ни разу не видела. Поэтому она воскликнула:

 
– Ах, зачем же торопиться?
Я могу и пригодиться,
Ты, конечно, позабыл:
Я волшебная, Кирилл.
 

«А ведь верно, – подумал Киря. – Эх, жаль, что у нас дома паровое отопление и печки нет, я бы на этой печке на ёлку приехал, как Емеля, вот бы удивились ребята…»

– А что вы можете делать? – поинтересовался Киря.

Щука горделиво выпятила жабры и ответила:

 
– Вот пошлёт тебя мамаша за водой,
Ты же скажешь вёдрам вашим: – Эй, за мной!
Побегут они на речку… И что ж?
Сам ты ходишь у крылечка и ждёшь.
Подождёшь ты их, Кирилл, пять минут —
Вот и вёдра с водой тут как тут.
 

– Нашла чем удивить, – шмыгнул носом рыболов. Это я и сам умею. У нас дома есть водопровод. Повернул кран – и вода польётся. Только вёдра подставляй, и на крылечко выходить не надо.

Щука так широко раскрыла от изумления рот, что долго не могла его закрыть: её очень поразили слова Сорокина. Наконец она проговорила:

 
– Раз ты сам всё это можешь —
Значит, ты волшебник тоже!
 

– Ну, какой я волшебник, – возразил польщённый Киря. – Просто я живу в новом доме с водопроводом паровым отоплением.

Объяснение Кирилла было исчерпывающим, но щука не унималась:

 
– В глубине проточных вод
Я живу трёхсотый год.
Я мудра, но я не скрою:
Не слыхала про такое.
 

Тут ученик четвёртого класса Киря Сорокин не выдержал.

– Знаете что, щука, – сказал он, – я вас очень прошу: бросьте говорить стихами. Говорите, пожалуйста, по-человечески.

– Ладно, – согласилась щука. – Хоть это и трудно, но я постараюсь. А делать я могу всё, что ты пожелаешь. Захочешь ты, например, царевну Несмеяну рассмешить – пожалуйста!

– Что вы сказали? – не понял Киря. – Какую Царевну Несмеяну? Ах, да, вспомнил! Она жила в древности, при царе Горохе, ещё до революции. А девочек из нашего класса и смешить не надо. Они сами так смеются, что будь здоров! А скажите, вы можете сделать так, чтобы я диктанты хотя бы на тройку писал, а?

 
– О, мой юный друг Кирилл!
Ты, наверно, позабыл… —
 

воскликнула щука, но, вспомнив, что она обещала не говорить стихами, смутилась и продолжала простой прозой:

– Диктанты писать без ошибок? Пожалуйста!

– Ну, если так, – решился Киря, – полезай в мешок. Так и быть, возьму вас на ёлку. Только вы по своему щучьему веленью сделайте так, чтобы карикатуры на меня в стенгазете не было.

– Сделаю, – хихикнула щука и нырнула в мешок.

Через полчаса Киря, Трезорка и щука добрались до школы. У ярко освещенных дверей Сорокин остановился и, смущённо дернув щуку за хвост, который высовывался из мешка, сказал:

– Послушайте, щука, а как же я буду без маскарадного костюма? Ребята скажут: Сорокин опять подвёл класс.

– Уважаемый Кирилл, – ответила щука, – все будет в порядке.

И вот, представьте себе, только успел Киря произнести «по щучьему веленью, по моему хотенью, пусть я окажусь на ёлке в костюме», как увидел себя в вестибюле школы, услышал звуки оркестра и крики друзей:

– Смотрите, смотрите, как здорово Кирилл оделся рыбаком!

– Гляньте-ка, у него махалка и даже целая рыбина!

– Киря, неужели сам поймал?

– Ребята, качнём Сорокина!

«Молодец всё же эта старая щука, – думал, взлетая вверх, наш рыбак. – Как она здорово придумала насчёт костюма».

Но в следующую минуту настроение у Кирилла упало. Да и было отчего: через толпу пробиралась Лена с неизменным карандашом в руке.

– Ребята, – закричала Лена, – внимание! Нашему Сорокину за костюм рыбака присуждена премия – новенькие лыжи!

– Ура! Ура! – закричали ребята. А Кирилл подумал: «А что, Вострикова не такая уж плохая девчонка, как кажется с первого взгляда».

Когда ребята разошлись по своим праздничным делам, Кирилл размечтался: «Эх, и заживу я теперь! Поставят мне двойку, а я «по щучьему веленью, по моему хотенью» – р-раз и исправлю её на тройку. Да что там на тройку, лучше на четвёрку. А то возьму да сразу на пятёрку – вот удивится Вера Ивановна».

Рассуждая так, Сорокин подошёл к стенной газете своего класса. Ах, какая это была газета! Как любовно украсили её ребята рисунками, какой был у неё заголовок! Даже перевидавшая всякие виды щука и та прошамкала из мешка: «Хорошо!» и чуть было не сложила стихи по этому поводу.

Газета, конечно, была хорошая. Но посредине последней колонки белело пустое место. Да, да, совершенно пустое место! Как будто редколлегия собиралась переписать сюда заметку, да позабыла. Увидев это, Кирилл спросил:

– А здесь, наверно, была карикатура на меня?

– Да, именно, уважаемый Киря, – гордо произнесла щука. – Эта карикатура исчезла по моему веленью, по твоему хотенью.

– Что же делать?! – проговорил Киря. – Ведь это пустое место портит газету!

– Безусловно, мой друг, – согласилась щука, – но ты можешь назвать фамилию любого ученика, и вместо тебя здесь будет карикатура на него.

– Вот хорошо-то! – воскликнул Киря. – Вы, я вижу, и правда волшебная щука. Давайте сюда «по щучьему веленью, по моему хотенью» карикатуру на Вострикову!.. Пусть знает, как других рисовать!

И что вы думаете? В ту же минуту там, где были совершенно пустое место, появился рисунок; Лена Вострикова лихо скачет на двойке, а за ней на тоненьких ножках несутся ошибки.

– Вот здорово! – подскочил Киря. – А ну-ка интересно, что здесь написано?

А написано под рисунком было вот что:

 
Очень лихо, очень бойко
Лена мчит верхом на двойке,
А за ней ошибок стая
Догоняет – вот беда.
…Если правил ты не знаешь,
Не ускачешь никуда!
 

«Хорошо написано, – подумал Киря. – Я вот тоже не знал правил и наделал ошибок… Стоп! А у Востриковой-то по русскому пятёрка! Как же быть? Нет, так не годится, надо про кого-то другого». Кирилл долго перебирал в памяти своих одноклассников, но все они были хорошими ребятами. Никто из них не был виноват в том, что Сорокин получил двойку по русскому.

– Ладно уж, – самоотверженно произнёс Киря. – А ну-ка, «по щучьему веленью, по моему хотенью», пусть здесь будет всё, как было.

Не успел Киря моргнуть, как на рисунке вместо Востриковой гарцевал, оседлав двойку, он сам. А подпись гласила:

 
Очень лихо, очень бойко
Мчит Кирилл верхом на двойке…
 

– Вот теперь всё правильно, – согласился Киря.

В это время над головой Кирилла раздался голос:

– Внимание, внимание! Говорит школьный радиоузел. Начинаем конкурс на лучшего чтеца…

– Уважаемый Киря, – заинтересовалась щука, – а что будут читать на этом конкурсе?

– Как что? Конечно, стихи, – ответил Кирилл.

– Неужели? Ах, я так люблю стихи. Пойдем, послушаем.

– Вам, щука, хорошо, – ответил Киря. – Вы не обещали ребятам, что будете выступать на этом конкурсе, а я обещал…

– Так в чём же дело, – обрадовалась щука, – тогда пойдём скорее.

Но Кириллу пришлось сознаться, что обещать-то он обещал, а сам ничего не выучил.

– Ах, Киря, – сокрушалась щука, – неужели ты не знаешь ни одного стихотворения?

– Знаю, – ответил Кирилл. – Только на конкурсе надо прочитать как следует, со всеми знаками препинания. Тут готовиться надо…

– Уважаемый Кирилл, – торжественно перебила щука, – а я на что? Ты только начинай, а знаки препинания я беру на себя.

Как ни сопротивлялся Кирилл, но щука его уговорила. Дальше события стали развёртываться так стремительно, что Кирилл не успел опомниться, как очутился на сцене. А ведущий уже объявлял:

– Продолжаем наш конкурс. Ученик четвёртой класса Кирилл Сорокин прочтёт стихотворение Александра Сергеевича Пушкина «Бесы».

Ребята захлопали в ладоши. Кто-то крикнул:

– Молодец, Сорокин, сдержал слово!

На него зашикали:

– Тише, Кирилл и так стесняется!

– Начинай, Киря, чего там… Тише, тише! Пока ребята шумели, Кирилл успел прошептать: «По щучьему веленью, по моему хотенью, пусть я прочитаю стихотворение со всеми знаками препинания». После этого он уверенно начал:

 
– Мчатся тучи – запятая,
Вьются тучи – запятая,
Колокольчик динь – тире,
Динь – тире, динь – тире.
 

В зале тишина сменилась громким смехом. Ребята загалдели:

– Вот так Киря, ну и выучил!

– Этот Сорокин всегда только хвастает, а ещё в четвёртом классе учится!

Долго раздавался смех, долго ещё возмущались ребята, но Кирилла на сцене уже не было. Он брёл по коридору и ругал щуку:

– Тоже мне, а ещё волшебная, стихами говорит… Опозорился я теперь: «Динь – тире, динь – тире…» Да там, если хотите знать, и не тире вовсе, а чёрточка. Различать надо. Вам бы за такие знаки Вера Ивановна единицу поставила.

– Дорогой Киря, – оправдывалась щука, – ты же сам сказал: «Пусть я прочитаю стихотворение со всеми знаками препинания». Вот я и старалась.

– Старалась, – ворчал Кирилл. – Как теперь ребятам на глаза показаться?

– Не огорчайся, Киря. Я же волшебная. Ты только скажи: «По моему хотенью, пусть ребята всё забудут». Да скорей, а то вон навстречу идёт мальчик и улыбается.

– Да это же Олег, – ахнул Кирилл. – Мы с ним за одной партой сидим. Это он над моим «динь – тире» смеётся… Скорей «по щучьему велению, по моему хотенью» пусть ребята забудут про меня… А теперь проверим, забыл ли Олег про моё выступление… Эй, Олег, здорово! Ты куда это?

Олег удивлённо посмотрел на Кирилла и ответил:

– Здравствуйте! А вы откуда меня знаете?

– Да что ты, Олег! Неужели ты меня правда не узнаёшь?

– А вы… Ты из какой школы? – ответил в недоумении Олег.

После этого Кирилл совсем растерялся:

– Олег, да что ты? Олег! Да я… Ушёл… Вот так штука! Что это с ним?.. А вот и Вера Ивановна.

Кирилл хотя и опасался встречи с учительницей, но сейчас обрадовался.

– Здравствуйте, Вера Ивановна! – закричал он.

– Здравствуй, – ответила проходившая мимо учительница.

– Вера Ивановна, – заторопился Кирилл, – я эту двойку исправлю.

– Про какую двойку, мальчик, ты говоришь? – Удивилась Вера Ивановна.

– Как про какую? Да за диктант! – чуть не плача, проговорил Киря.

– А ты из какого класса? – недоумевала учительница.

– Вера Ивановна, да что вы? Я же из вашего класса. Я Сорокин!

Но не помогло и это. Оказывается, Вера Ивановна не помнила никакого Сорокина. И хотя Кирилл пытался её убедить, что она именно ему, а не кому-нибудь другому поставила двойку, учительница пожала плечами и ушла. А навстречу приунывшему Кириллу бежала Лена Вострикова. Киря воспрянул духом: «Ленка-то уж меня помнит, – подумал он. – Не один раз в газете протягивала».

– Эй, Лена, иди-ка сюда! – позвал Кирилл.

– Здравствуйте, – смущённо поздоровалась Лена. – Вы меня звали?

– Да, я, – обрадовался Кирилл. – Лена, скажи мне всю правду. Ты меня знаешь?

Но Лена пожала плечами:

– Нет, что-то не помню.

– Что ты, Вострикова, – заискивающе сказал Кирилл, – я же из вашего класса. Ты меня ещё в стенной газете протянула: «Если правил ты не знаешь, не ускачешь никуда». Да ты не бойся. Я не сержусь, мне даже приятно…

Но и Лена, как ни старалась, не могла припомнить Сорокина.

«У, а ещё редактор, – думал бедный Кирилл, когда и она ушла. – Хотя, может быть, я изменился? Пойду-ка к зеркалу». Но из зеркала смотрел на Кирилла сам Кирилл Сорокин. Курносый, царапина на левой щеке (боролись с Олегом в доброе старое время, когда все узнавали Кирю). Кирилл потрогай себя за ухо. Отражение в зеркале сделало то же самое. «Нет, это я, – решил Кирилл. – А всё-таки сбегаю-ка я на улицу, к Трезору, уж он-то, меня узнает».

Но и Трезор не оправдал надежд. Увидев хозяина, он равнодушно отвернулся. А когда Киря попробовал погладить его, заворчал и отскочил в сторону. Напрасно Кирилл звал собаку и Трезоркой и Трезорушкой – пёс ворчал на него, как на чужого.

– Да что ты, Трезор, своих не узнаёшь? – проговорил Кирилл.

В ответ пёс залаял и убежал домой.

И тут Сорокина как осенило.

– Стоп! – крикнул он. – А скажите, щука, что я просил последний раз сделать по щучьему веленью?

– Ты сказал, – ответила щука, – «пусть ребята забудут про меня».

– Вот они и забыли, – обиделся Кирилл. – Совсем забыли, как будто меня и не было. А кто на физкультуре дальше всех прыгнул? А кто летом в лагере больше всех карасей выудил?.. То говорили: «Кирилл – чемпион!», «Кирилл – карасиная смерть». А теперь забыли про живого человека.

Огорчённый вернулся наш рыбак в школу. А там вовсю продолжалось веселье. Мимо Сорокина пробегали одноклассники, но никто из них не узнавал Кирилла.

«И надо было мне связываться с этой волшебной щукой, – пожалел Киря и тряхнул мешок. – Подумаешь, маскарад ей захотелось увидеть, танцы. Тоже мне – балерина!»

– Ну-ка, – вдруг решился Кирилл, – «по моему хотенью», ступай, щука, в реку. А я уж как-нибудь без волшебства обойдусь.

Стоило Сорокину произнести эти магические слова, как щука моментально исчезла, как будто её и не было. В ту же минуту оказавшийся рядом Олег хлопнул Кирилла по плечу:

– Киря, здорово! Что это тебя не видно?

– Олег! – просиял Кирилл. – Ты меня узнал?

– Вот ещё! Думаешь, оделся рыбаком, так уж тебя и не узнаешь?

– Да нет, – смущённо забормотал Кирилл, – я так…

Но приятелей перебила вездесущая Лена Вострикова:

– Сорокин, а я тебя ищу, ищу. Пойдём скорей. Там ребята из четвёртого «Б» вызывают наших плясунов на соревнование.

И что вы думаете? Он так лихо плясал в тот памятный вечер, что ребята не хотели выпускать его из круга. А одноклассники Кирилла до конца вечера гордо и снисходительно поглядывали на учеников других классов.

…Вот и вся новогодняя история про Кирилла Сорокина, бывшего двоечника. Остаётся только сообщить, что сейчас он учится на самые круглые пятёрки и не боится встретиться со своей учительницей.

На горьком опыте Кирилл убедился, что волшебная щука хороша только в сказке.